Хард вздрогнул, вскочил, ударился в темноте о стул у двери, и чертыхаясь, выскочил на улицу. Холодные звёзды тихо мерцали над головой, но ничего необычного не было. Иван вернулся в свой штаб, но до утра так и не смог сомкнуть глаз. В его голове вертелись десятки версий и предположений, а потом перед глазами вдруг всплывала картина с мрачным помещением бункера, заполненным капсулами с бледными мертвецами.
Ещё солнце не успело встать, а Иван уже шёл по пояс в траве, мокрой от росы. В нескольких километрах от фюзеляжа он нашёл вверху часть хвостового оперения самолета, потерпевшего крушение. Это произошло случайно, когда он поднял голову. Деревья, выросшие после падения, подняли дюралюминиевый хвост над землёй. Ветки почти стёрли цифры бортового номера.
Теперь рейнджер догадывался, в какой стороне могла быть передняя часть разбившегося самолета. Через несколько часов он действительно нашёл её в густых колючих зарослях. Разодрав себе руки до крови, Хард всё же влез в искореженную кабину пилотов через разбитое окно на левой стороне. Кресло второго пилота было пустым, а к командирскому креслу был пристёгнут скелет в униформе. Сержант знал, что военные лётчики имели табельное оружие. Рейнджер принялся шарить руками по форме пилота и наконец, нащупал тяжёлую кобуру. Иван снял кожаную, заплесневевшую кобуру и вытащил оттуда покрытый ржавчиной пистолет Макарова. Он осмотрел магазин, проверил затвор, сойдёт на первое время…
Не успел сержант спустится на землю, как вдруг реактивный раскат прошёлся по верхушкам леса. Хард быстро задрал голову вверх и успел заметить в небе серебристый летательный аппарат каплевидной формы. Он пронёсся над ним и скрылся в северном направлении. Что ж, придётся подготовиться к долгому путешествию на север.
Вернувшись в своё временное убежище, Иван весь вечер тщательно готовился к длинному пути. Упаковал ранец необходимым провиантом, взял свой журнал и дорисовал на карте новые объекты: бывший аэродром, склад с ящиками и ленту ручья. Наконец, завершив приготовления, сержант развёл костёр, поужинал и лёг спать пораньше…
Лунной ночью мертвецы, недовольно кряхтя, выползали из шахты бункера. Те, кто выбирался наружу, разбредались небольшими группами по лесу. Хард наблюдал за ними со стороны, притаившись в зарослях кустарника. Затем он осторожно попятился назад и нечаянно наступил на сухую ветку. Раздался громкий треск и воскресшие чиновники повернули свои головы в его сторону. Рейнджер рванул со всех ног к своему укрытию и тут же проснулся.
Проклятые кошмары! Иван тихо выругался. Почему они не оставляют его в покое? Вдруг вновь раздался треск переломанной ветки. Что это? Сержант нащупал холодную рукоять пистолета, лежавшего рядом и бесшумно приподнялся. Опять щёлкнула сухая ветка. Кто-то бродит вокруг его штаба! Хард медленно подошёл к двери, держа пистолет двумя руками. Он простоял в углу, не шелохнувшись около двадцати минут, но теперь, всё было тихо. Вероятно, это был какой-то любопытный зверь.
С восходом солнца Иван уже шагал в сторону севера. За первый день, по его подсчётам, он преодолел минимум двадцать километров. Несколько раз рейнджер делал привал, чтобы отдохнуть и подкрепиться. На ночь он сделал себе лежанку из сухой травы. Так он продвигался четыре дня. По лесу бегало достаточно дичи: зайцев, кабанов, оленей, но Хард берёг патроны, питаясь сухими галетами и шоколадом. Летающих аппаратов он больше не видел…
На пятый день у него уже заканчивались съестные припасы, он натёр мозоль на правой ноге, чертовски устал и вымотался. Вдобавок, набранная во флягу вода из какого-то лесного озера была дрянной. После того, как он отпил из фляги, у него скрутило живот, появилась тошнота. Постепенно, неприятные симптомы прошли, но Иван решил больше не рисковать и вылил всю воду. Но новый источник воды он пока не нашёл. Вообщем, к вечеру пятого дня у Харда было поганое настроение. Он уже было подумывал о том, чтобы повернуть обратно на юг, как вдруг он вышел из леса и перед ним растелилось небольшое зелёное пшеничное поле. Вдали виднелись какие-то деревянные жилые постройки. Слева, на зелёном холме мирно паслось небольшое стадо коров. Одновременно два противоположных чувства нахлынули на Ивана. Чувство радости и близости опасности. Второе оказалось сильнее – сержант вытащил ПМ и взвёл затвор…
***
Иван уже было решил достать журнал и нанести населённый пункт на свою карту, как вдруг, тишину умиротворяющего вечернего сельского пейзажа нарушил чей-то громкий окрик.
– Эй!
Хард вздрогнул. Голоса человека он не слышал вот уже сто двадцать лет. Но не успел сержант повернуться, как недалеко от него что-то со свистом пролетело и с тупым звуком вонзилось в соседний берёзовый ствол. Это был нож с деревянной рукоятью.
Рейнджер посмотрел направо. Его окрикнул русоволосый парень высокого роста. Он стоял в десяти метрах от Ивана и с живым любопытством разглядывал вышедшего из берёзовой рощи незнакомца. На местном жителе была надета серая льняная рубаха и широкие, местами запачканные штаны. Рубаха была небрежно подпоясана кожаным ремнём.
Дуло пистолета незамедлительно повернулось в его сторону. Но местный казалось, не придал этому значения.
– Оружие предков? Спрячь его, а лучше закопай. Боги не любят оружия, – поучительно посоветовал парень
– А нож чего в меня кинул? – спросил Иван.
– Не в тебя, а рядом с тобою. Предупредил, на всякий случай. У меня ещё один есть в запасе, – ответил парень и подойдя к сержанту на пару шагов ближе, поднял свою правую руку вверх, – Мир тебе! Я Кас из Сребренки.
Хард нерешительно спрятал пистолет в кобуру.
– Иван, – представился он.
Кас подошёл к рейнджеру.
– Странное имя, странная одежда… Такую предки носили. Ты Падший?
– Кто-о?
– Моя прабабка ещё сказывала, что когда была молода, к людям часто из лесов выходили пришлые, не от мира сего. Это были предки, которые просыпались после долгого сна. Предков у нас Падшими называют. Они любили воевать. Друг с другом воевали, затем с Богами схватились, а проиграв, попрятались в свои глубокие ямы и пещеры. А потом стали выходить оттуда, один за другим. Приходили и обольщали людей тайнами. Простодушным показывали диковинные секреты, мастеров обучали неизвестным искусствам, а дружинников учили боевому мастерству. Затем Падшие поднимали целые поселения на бунт против Богов, но всегда проигрывали.
– Не помню никаких Богов. – усмехнулся Иван.
– Всё равно, нельзя тебе Еван в таком виде, в селе нашем показываться. В острог закроют, а староста пошлёт сигнал Богам, и заберут тебя, на смерть верную.
– Что же ты предлагаешь?
– Снесу тебе одежу нашу, а свою сними, в яму спрячь и ветками закидай. В деревне скажу, что Зверолова из Южнолесья встретил, мол, в лесу заплутал бедолага. А там сам потом решишь, остаться иль куда податься.
Кас вытащил нож из ствола и помчался в сторону деревни. Иван смотрел ему вслед и не знал, что ему предпринять. А что если малец обманул, сожрут ведь на костре людоеды, кто знает, на что способны одичавшие потомки. С другой стороны, парень достаточно убедительно поведал свою историю…
В целях предосторожности, Хард зашёл за густой кустарник и присел на корточки. Отсюда он наблюдал за деревней. Прошло некоторое время, но ничего не происходило. Всё было тихо. Иван раздумывал над предложением местного паренька, как вдруг кто-то осторожно коснулся его плеча. Сержант резко развернулся, выхватывая одновременно ПМ из кобуры. Это был Кас. Под мышкой он держал скрученную в ролик одежду.