– Вот тутачки её и нашли, госпожа.
– Спасибо, свободен.
Кристина пару мгновений постояла в задумчивости, разглядывая кружащуюся в небе птицу, а затем вытащила из кошеля на поясе горстку какой-то мелко истолчённой травы и подбросила её в воздух, одновременно выкрикнув заклинание и сотворив второй рукой странный жест. Пыль зависла в воздухе и начала странно мерцать.
– Отойдите на пару шагов.
Мерцание стало более быстрым, а пыль начала приобретать форму человека, несущего на плече маленькое детское тельце. Чётче, ещё чётче, но неожиданно с резким хлопком всё распалось, и пыльца опала на землю.
– Ах ты ж, сволочь!!! Закрылся от памяти смерти! – Кристина затрясла рукой, на которой вздулась пара волдырей. Похоже, откатом рассыпавшегося заклятия приложило.
Опустив руку в воду, инквизитор сердито взбаламутила песок на дне.
– Я на это заклинание очень рассчитывала. Но раз нет, значит, нет. Будем по-другому искать. Эйсиан, заклинание ищейки крови знаешь?
Глаза у тёмной стали почти квадратными.
– Оно же запрещено эдиктом Церкви. За него без вариантов – сожжение или четвертование, на выбор судьи!
– А, демоны дери, точно. Но, видишь ли, тут такая ситуация, похоже, неизвестный мне малефик, мало того, что готовит ритуал призыва демона и, судя по количеству жертв, не какого-либо Жнеца, а кого-то из старших. Так он ещё и владеет магией в достаточной степени, чтобы закрыться даже от меня. Вчера он принёс шестую жертву, а это, если я правильно помню старые тексты, предельное число для большого круга призыва. Значит, всё, заклинание почти готово. Раз он вырезает сердца, то значит, кольцо разрыва будет выложено именно из них, и ему теперь осталось только дождаться последнего дня полной луны. А это завтрашняя ночь. Завтра ночью ненормальный ублюдок притащит в наш мир демона, возможно даже ловчего душ. Как думаешь, мы втроём с ним справимся? Вот и я думаю, хрена с два мы с ним справимся. На демона такого уровня нужно магов шесть света или тьмы, и все не ниже магистра. И то вопрос: одолеют или нет? Хорошо хоть тёмный призыв не проводился уже шесть или семь сотен лет. Наши надеялись, никто уже и не знает, как его проводить. Тут же не только жертвы нужны. Нужен нож, заговорённый определённым образом, именно им вскрывают грудную клетку после долгих пыток, – Кристина вынула руку из воды и отряхнула мелкие капли на песок, после чего присела на поваленную корягу, прибитую течением к берегу, а затем скорее всего, вытянутую и приспособленную малышнёй, как сиденье для рыбалки. Критически осмотрев корявый ствол, она взмахом руки предложила нам присоединяться, – нужны крючья из осквернённого кровью жертвенных животных металла, на которые развешиваются ещё бьющиеся сердца.
– Дабы напитать сердце принесённой жертвы силой смертной муки, возложи его, только что вырванное из живого тела, ему же на лоб и проткни его проклятым клинком, и вся сила муки и смерти впитается в него. После чего вбей его в тёмный алтарь на крюк из заклятого в жертвенной крови тварей бессловесных металла. Так ты сохранишь силу его до часа, когда круг будет замкнут, и в последнюю ночь полной луны сверши обряд до конца.
Кристина усмехнулась и пару раз картинно хлопнула в ладоши.
– А ты, девочка, не так уж и целомудренна в запретных знаниях. А говорила, не знаешь толком. Не боишься их демонстрировать мне? Вот скажи, откуда ты знаешь Книгу Боли?
– Из нашей библиотеки, госпожа. Среди детей ночи считается, что тёмный маг должен знать о том, с чем может столкнуться и с чем ему, возможно, придётся бороться.
– Похвально. Корн, ты слушай, слушай, мы же тут прямо девственности и чистоты тебя лишаем, делимся сокровенными тайнами настоящей магии тьмы. Все эти заклинания и возможности пользоваться повышенной силой и скоростью рядом с демонами, это так, мишура. Настоящая магия тьмы, за которую вашего брата сжигали и вешали – вот это оно и есть. Настоящая сила для вас заключена в страданиях и жертвенной крови. Хочешь поразить чумой целый город? Принеси в жертву тринадцать грудных детей в специальном ритуале. Хочешь вызвать демона и натравить его на армию врага? Цена вопроса – всего лишь шесть девственниц до тринадцати лет. И так далее. Вам ведь этого в университете не рассказывают? Из вас готовят не тёмных магов, а гончих псов, охотников за демонами. И это хорошо. Миру не нужны настоящие великие тёмные маги. Они – чистое зло, тут Церковь не врёт. Поэтому скажу сразу: я не против того, чтобы вы знали, но, не приведи тьма, вам попробовать этому научиться. Но только попробуйте кому повторить мои слова, языки обрежу.
Ну да, с куратором от инквизиции нам очень повезло. Кристина просто на редкость хорошо относится к тёмным магам. Она воспринимает нас не как врагов, с которыми приходится мириться из-за имперского указа и за которыми нужен строжайший надзор, а, скорее, как коллег в нелёгком деле истребления демонов. Хотя, думаю, это от того, что она и сама наполовину тёмный маг. Сегодня я и сам в этом убедился, по совету Эйс, воспользовавшись тёмным зрением.
– Кстати, просто интересно, почему ваш народ, имея магов тьмы, не пользовался никакими ритуалами крови из высших во время войны? Вы же могли выиграть, Империя не имела что противопоставить заклятиям, опирающимся на массовые жертвы. Не хотели резать своих, так пленных хватало.
– Добытая такой ценой победа хуже поражения. Возможно, у людей и не сохранилось хроник, которые описывают, каков откат и какая цена потом, после применения таких заклятий, но у нас они есть. Такое можно применить, только если идёт война на истребление. А та война такой не была.
– Хм, не думала об этом в таком ключе. Ясно, – Кристина подставила лицо заходящему солнцу и прищурилась, как кошка. – Но вернёмся к нашему малефику. Так вот, он точно знает, что делает, имеет все необходимые инструменты и, скорее всего, заклинание уже готово. А раз оно готово, то убивать тварь нельзя, его смерть может сработать как спуск, и демон всё равно явится. Если бы не это, я бы сама вырезала здесь всех, начиная от шести лет. И сочла бы это меньшим злом. Так как демон уничтожит далеко не только эту деревню. Так вот, дитя ночи, я не просила тебя творить заклинание ищейки, я спросила, знаешь ты его или нет?
– Знаю, – Эйс твёрдо взглянула в глаза старшему экзекутору.
– Вот и хорошо. Думаю, сегодня мы уже ничего не сделаем, солнце садится. Ещё один день у нас есть, значит, завтра всё и решится. Возвращаемся.
У старосты к тому времени собралось ещё несколько человек: родители пропавших детей и простые свидетели. Но никто ничего нового не рассказал. Уже почти ночью пришёл и Эрик. Высокий худой мужик с серьёзным лицом и копной нечёсаных светло-жёлтых волос, он первый из увиденных мною деревенских носил оружие. Здоровый нож на поясе и лук с колчаном. Спокойно им тут живётся. У нас на севере даже в сортир без копья или топора не рекомендуется ходить, если живёшь не в городе или не в хорошо защищённой деревне с частоколом.
Охотник подробно описал всё замеченное им возле тел. Вот только заметил он до обидного мало. Ни следов, ни капель крови, ничего. Словно они прилетели по воздуху.
– Ясно, глухо, – констатировала Кристина.
– Я не верю, не может быть малефик кем-то из местных, – отец Тобс за время наших похождений успел значительно сократить запасы пива в доме старосты, и теперь его так и тянуло поболтать, – ну откуда здесь у кого-либо возьмётся книга, где описан этот проклятый светом обряд? Да и вы сами сказали, он ещё и маг. Сам научился, давя виноград в чане или крутя хвосты волам? Не может это быть кто-то из деревни. Никак не может.
– С этим я согласна, сами научиться он или она никак не могли. Но варианты всё равно остаются, – Кристина подошла к окну и полной грудью вдохнула вечернюю свежесть. Как же хорошо, когда дневной зной отступил, и воздух уже не обжигает, – человек мог найти древний могильник с гримуаром и даже инструментами. Конечно, тогда появится вопрос, как крестьянин смог прочитать древние тексты, но история знает случаи существования книг с вселённой в них тёмной сущностью. Их не нужно читать, достаточно открыть, и если в человеке есть тёмный дар, то книга сама начнёт говорить с тобой и зачитывать тебе то, что нужно. При этом язык проблемой не является, демоническая сущность, запертая в книге, возьмёт его прямо из твоей головы. Второй вариант – подцепить в том же могильнике дух древнего мага или демона, запертый там тысячелетия назад. Такие случаи в хрониках Ордена тоже описаны. Одержимый получает память и знания того, кто в него вселился, а дух пользуется памятью и знаниями захваченного тела. Такое существо не отличить от нормального человека. Вот вам, святой отец, и сразу два варианта, как местный житель мог получить нужные знания. Осталось только выяснить, кто в последние пару лет находил старые заброшенные могильники. Думаю, он мог похвастаться этим, а потом сказать, мол ошибся и там была простая пещера. Староста должен помнить такие случаи, если они были.
К сожалению, надежды не оправдались, и староста не вспомнил ни одного случая, связанного с найденными сокровищами, склепами или древними могилами.
– А опознать малефика ещё как-либо можно?
– В том то и дело, что нет. Только заклинаниями. И только запретными и тёмными, – Кристина тяжело вздохнула и повернулась к Эйсиан. – Я не буду просить тебя нарушать законы и подставлять свою голову под удар Церкви. Мы сделаем проще.
Девушка сделала быстрый шаг к тёмной и дотронулась до её руки. Эйс вскрикнула и отшатнулась.
– Именем света и пламени, на время поимки малефика, занятого запретным ритуалом в этом селении, я, Кристина Аман, старший экзекутор Ордена святой Инквизиции, по праву призыва называю Эйсиан Ли‘Флиор своей сестрой и призываю её стать плечом к плечу в ряды братства. Именем Ордена я налагаю на тебя все права и обязанности экзекутора. Всё сотворённое тобой с сего момента да будет вершимо именем Ордена во славу его и на погибель врагов его. Данной мне властью, да будет так!
На тёмной коже запястья Эйс ярко вспыхнул косой крест с двумя перекрещёнными под ним факелами. Отец Тобс уставился на него так, словно воочию увидел пришествие Хаоса. Похоже, не слишком часто инквизиторы призывают в свои ряды детей ночи, пусть даже и на время.
– Не думал, что такое увижу. Это срочно нужно запить добрым вином, которое я видел на кухне у этого жлоба хозяина и которым он нас так и не угостил!
– Фух, ненавижу этот пафос, но иначе не работает. Имей в виду, после того, как разберёмся с этим делом, символ сниму. С меня и так капитул Ордена потом шкуру сдерёт.
– Зачем? Я же не человек, вы хоть представляете, госпожа, какие проблемы у вас могут из-за меня быть с Церковью?
– Представляю, ложила я на мнение Церкви, когда дело касается ритуалов такой силы. Мне нужна ищейка, сестра, – она усмехнулась, – а раз ты теперь инквизитор, а ты именно член Ордена, притом не послушник, а экзекутор, хоть и временно, то в исключительных случаях имеешь право творить заклинания, запрещённые всеми возможными эдиктами, и отвечаешь за это только перед судом капитула. Так что давай, подтверждай свой новый статус. Слова знаешь?
Эйс поёжилась, покосилась на закрывшуюся за святым отцом дверь, но всё же опустилась на одно колено и, склонив голову, начала говорить.
– Я, Эйсиан Ли’Флиор, дитя народа ночи, первая дочь правителя клана, жрица Лашаирани и магистр тьмы, приношу обет стража всех живущих от тех, кто обитает за гранью, и клянусь стоять бок о бок со своими братьями и сёстрами в бою с ними. Я принимаю все данные мне права и признаю все наложенные на меня обязательства, да будет моя рука – рукой Ордена, а мой меч – мечом Ордена. Да будет так.
Символ на её запястье вспыхнул повторно и потом остался чуть-чуть светиться, словно гриб-гнилушка.
– Твою мать! Вот это номер, нет, теперь меня точно четвертуют. Ладно, сделано и сделано. Ещё и старая формула принятия клятвы. Не ожидала услышать её когда-либо – Кристина почесала кончик носа, пытаясь понять, что это меняет в использованном ею временном призыве, но потом решила не заморачиваться и махнула на всё рукой.
– Теперь ты полноценный член Ордена. По крайней мере, пока. Посему завтра с утра вызываешь ищейку и мы, по следу крови, находим того, на ком есть кровь жертвы. Тебе кого лучше отловить – кота или собаку?
Эйс поморщилась.
– На месте крысу какую приманю, котов и собак мне жалко.
– Договорились. А теперь всем спать. Завтра будет очень весёлый день. Хозяин уже приготовил нам комнаты. И от греха подальше, держите оружие под рукой. О нас уже вся деревня знает. Не хватало только во сне быть прирезанными тем, за кем мы охотимся. И, Эйсиан, я понимаю, форма клятвы требует декларации своего статуса относительно сил и богов, иначе не работает, так же, если ты и соврёшь, специально так сделали, боялись демонопоклонников в Орден набрать. Но нигде больше не упоминай, кто ты такая, хорошо? Я-то с культом Лашаирани знакома и всё понимаю, но церковники тебя точно сожгут, если узнают, и начхать им будет на все Имперские эдикты.
– Я поняла.
***
– Жрица Лашаирани?
Эйс тяжело вздохнула.
– Корн, будь человеком, не начинай. Не будь тут такой сложной ситуации, ты об этом вообще не должен был узнать. К нам и к нашим отношениям это никак не относится.
– Я всегда считал, мол, жрицы и жрецы, ну они это…
– Не занимаются любовью? Может у людей оно и так, но не у нас. Всё, давай спать. Я не хочу говорить на эту тему.
– Один вопрос. Только один. И я отстану.
– Ну? – она тяжело вздохнула.
– Кто такая Лашаирани?
– Так у нас называют Тьму. Её воплощение. Богиня, чья сила разделяет наш мир и мир демонов. Всё, вопросов больше нет? Или ты хочешь причаститься к её культу?
– А людям можно?
– Тёмным магам можно, вне зависимости от того, какой они расы. В принципе, я не так чтоб и шутила. Почти все тёмные маги, кто проживёт достаточно долго и доберётся до определённой ступени могущества, приходят к Лашаирани. Вот только тебе до этого ещё как на четвереньках до столицы. Поэтому всё, закрыли тему. Вот станешь хотя бы магом третьего уровня, тогда и вернёмся к этому разговору.
Как ни странно, заснул я мгновенно. И по ощущениям почти сразу проснулся от чувства чужого присутствия. Нам с Эйс постелили в маленькой комнатке на втором этаже. Как и во всём доме, тут была гора ковров и мехов и почти никакой мебели. Большое окно мы оставили открытым, чтоб прохладный ночной воздух свободно попадал внутрь. Да и чем его закрывать? Скрученной плетёной циновкой? И теперь на подоконнике кто-то сидел. Судя по фигуре – подросток. Я резко откинул тонкую льняную ткань, которой накрывался, и, подхватив лежащий возле изголовья меч, метнулся к незваному гостю.
– Тихо ты. А то проснёшься, – чёрные провалы глаз отразили свет полной луны, а даже при лунном свете красные волосы взлетели воздушным облаком, когда она обернулась ко мне. Кииласи А’лианинни!!!
– Спокойно, – она хихикнула и грациозно, словно воплощённая в женское тело струя водопада, спрыгнула с подоконника и подошла ко мне вплотную. Сладко-горьковатый дурманящий запах духов, а может и не духов, а её сияющей под луной кожи, закружил мне голову и заставил пошатнуться, – мы в твоём сне, маг. Как ни жаль, но мне нет пути в ваш мир. Ведь жаль, правда?
Она потянулась, заставляя тончайшую тунику, словно сотканную из паутины и лунного света, натянуться, облегая высокую грудь.
– Очнись, а то ты сейчас вообще не сможешь соображать, – Кииласи легонько похлопала меня ладошкой по щеке и снова хихикнула, – видел бы ты своё лицо, поверь мне, его выражение было лучше всех слов, которые мне когда-либо говорили в виде комплиментов.
Взмах точёной руки и на её плечах оказался лёгкий плащ. А жаль… Хорошо, Эйс не видит, а то ободранным ухом не обошлось бы.
– Я потратила столько сил и проломила завесу тьмы, придя в твой сон, не для того, чтоб мило пообщаться. Дам тебе совет. Бесплатный. Бери свою женщину и беги отсюда. Прямо теперь, пока ещё не поздно. То, что делает в вашем мире какой-то безумец, заметно даже из нашего. Ритуал такой силы не проводился очень давно, даже по моим меркам. И он уже почти завершён. – Владычица небесных чертогов серьёзно посмотрела мне в глаза и, отступив к окну, добавила, – Беги. А если не успеешь, или твоя честь не позволит тебе этого, то не забывай, кто был слит с твоей душой. Может у моего любовника и было много недостатков, но как воину ему не было равных. Обратись к его памяти и силе. А если не будешь знать как, то просто вспомни обо мне. Ведь вся наша жизнь – это всего лишь сон, правда?
Она резко дунула в мою сторону, и я проснулся. Теперь уже на самом деле проснулся. На подоконнике никого не было, а рядом тихонько посапывала Эйс.
Влипли… Можно, конечно, сказать, мол, чего только не приснится, но точно не в этом случае.
– Эйс! Проснись.
– Что случилось? – она зевнула и недовольно натянула одеяло повыше.
– Кииласи вторглась в мой сон и сказала, чтоб мы драли отсюда когти в максимально быстром темпе. Как думаешь, это достаточно серьёзно, чтоб будить тебя?
– Достаточно. Что конкретно она сказала?
– Ритуал почти завершён, и его отголоски чувствуются даже в их мире. И посоветовала бежать отсюда со всей возможной скоростью. Вот только Кристине это не расскажешь. Сомневаюсь, что она спокойно воспримет новость о том, как ко мне во сне явилась одна из владычиц мира демонов и предупредила об опасности.
– Я тоже сомневаюсь. И больше она ничего не сказала?
– Посоветовала обратиться к памяти того, кто слит со мной. Вот только как? Он не сильно то и желает со мной общаться. А твой глубокий транс у меня не выходит, хоть тресни.
– Не знаю.
Я подошёл к окну и полной грудью вдохнул прохладный ночной воздух. Ночи на юге мне очень нравятся, в меру тёплые, наполненные ароматами трав и пением цикад. В такие ночи хорошо беззаботно гулять под луной или предаваться мечтам. А никак не размышлять о том, как вытащить спящего в твоей душе демона. Ну, раз демона нет, то будем выкручиваться с тем, что имеем. Вся надежда на поимку сбрендившего тёмного мага раньше, чем он устроит нам локальный ад на земле.
***
– Доброе утро, молодёжь! – Кристина зевнула, чуть не вывихнув челюсть, и прикрыла рот ладошкой. Сегодня на ней была всё та же белая блузка и белые штаны с чёрным поясом. И в отличие от всех прошлых дней, сегодня госпожа инквизитор не пренебрегла оружием. Два полуторных меча за спиной, крест-накрест. Один с чёрной рукоятью и в ножнах из чёрной кожи, а второй с белой и в белых ножнах. Интересно, она вот так подчёркивает свой талант одновременно к свету и тьме, или это простое совпадение?
– Ну, идём на место? Помните, где это? – она поморщилась и, заглянув обратно в дом, позвала – Тобс! Отец Тобс! Тьфу, алкаш несчастный, опять пивом с самого утра наливается.
– Звали, госпожа? – как и ожидалось, священник вывалился на крыльцо в обнимку со здоровым жбаном, содержимое которого ни у кого не вызывало сомнений.
– Присмотри пока за Кирой, нечего ей с нами по деревне шляться. И много не пей, понял?
– Так точно, госпожа. Как не понять, – святой отец задумчиво покачал жбаном, оценивая, сколько там осталось, и, придя к выводу, что ещё вполне достаточно, запрокинул его в рот. Оторвавшись через пару глотков от сосуда со священной амброзией, он оглушительно рыгнул и поставил пустой кувшин на лавку возле стены дома.
– Кира. Останешься здесь и чтоб от отца Тобса на полшага не отходила.
– Но…
– Ни каких «но». Это приказ. Понятно? – она тяжело вздохнула и повернулась к нам. – Идём. Дорогу помните? Я хочу разобраться с этим делом до того, как солнце снова начнёт припекать.
Утренняя прохлада возле воды чувствовалась ещё сильнее. Тут даже был лёгкий туман. Эйсиан остановилась по центру отмели, вытряхнула из мешка, который волокла с собой от самого дома старосты, курицу.
– Хм, курица-ищейка? Оригинально.
– Какая разница, – тёмная пожала плечами, – форма не имеет значения. Отойдите в сторону, мне нужно начертить ритуальную фигуру.
Для черчения она использовала подаренный Кристиной меч, я в первый раз видел ритуальную магию тьмы, и, признаться, это производило впечатление. Эйс медленно чертила клинком линии на песке, читая при этом заклинания на неизвестном мне языке. С каждым её словом линии наливались силой тьмы, выстраивая всё более сложную структуру, в центре которой обречённо замерла парализованная пеструшка. Закончив узор, она уселась на песок и замерла на пару минут, а затем резко выбросила руку, указывая на курицу, и выкрикнула завершающее слово. Из боковых лучей фигуры выстрелили жгуты тьмы и оплели бедную клушу плотным коконом. Я почувствовал, как в точке их пересечения завеса между мирами на пару секунд разорвалась, и в наш мир проскочила какая-то тварь из мира демонов. Эйс что, провела обряд призыва демона??? Теперь понятно, почему она так не хотела использовать это заклинание.
Нечто, пару мгновений назад бывшее обычной деревенской курицей, в данный момент представляло из себя тёмный комок слизи, пульсирующий и потихоньку увеличивающийся в размерах. Эйс подошла к нему вплотную и в момент, когда пульсация набрала максимальную скорость, полоснула себе по руке кинжалом и щедро окропила кровью, выкрикнув ещё одно заклинание. Кокон лопнул с влажным хлопком, и из него на свет выбралось нечто похожее на облезлую псину с антрацитовой влажной блестящей кожей, длиннющей зубастой пастью и затянутыми бельмами слепыми глазами.
– Какая милашка, ты превзошла мои ожидания, дитя ночи. Хоть мои старшие это и не одобрят, но я просто должна предложить тебе постоянное место в Ордене.
– Я подумаю.
Демоническая тварь повела слепой мордой, словно принюхиваясь, и уверенно потрусила в сторону деревни.
– Она чувствует отпечаток смерти и идёт по её следу, – пояснила Эйс, тяжело поднимаясь с песка, – мерзкое это колдовство, тьма, сила граней, кровь…
– Это настоящая магия тьмы. Именно та, которой все так и бояться. Научишь его? – Кристина мотнула головой в мою сторону.
– Если на это будет соизволение Ордена.
– Будет.
Дальше мы шли за ищейкой молча. Она провела нас через пустую деревню почти до самой церкви и, остановившись возле двери неприметной глиняно-мазаной хатки, пару раз тявкнула, а затем дёрнулась, словно пытаясь проломить невидимый нам барьер, и раньше, чем кто-либо смог вмешаться, растворилась в воздухе.
Церковь в селе всегда должна соответствовать достатку жителей. Чем богаче село, тем солиднее и дороже здание церкви. И никак иначе. Наоборот бывает, это да. Ну, когда жители беднее мышей, а церковь чуть не каменный замок, но это обычно из-за того, что раньше народ жил зажиточно, а потом обеднел. Ну, например, шахты какие рудой оскудели и закрылись, или какие другие похожие причины. Вот и выходит, церковь в жирные годы отстроили, и она так и осталась, как единственное напоминание о былой роскоши.
В Барсучьем Логе церковь вполне соответствовала статусу большой и богатой деревни. Каменное здание с окнами, в которые было вставлено настоящее цветное стекло, резные дубовые двери, в которые двое всадников бок о бок спокойно въедут. Высокая колокольня с черепичной крышей и даже с земли видимым большим бронзовым колоколом и россыпью мелких, для праздничного перезвона. Такое здание и в большом городе в грязь лицом не ударит. Да и изгородь церковная – не пара символических жердин, как у нас в Ледяном Клыке было, а полноценный каменный забор с коваными решётками, разукрашенными завитушками и религиозной символикой.
– Эй, детвора, чей это дом?
Игравшие возле церковной ограды дети с опаской покосились на госпожу старшего экзекутора и, чуть помешкав, вытолкнули из своих рядов самого мелкого.
– Эрика-охотника, госпожа. Больше на холме никто не живёт.
Не сходится, у него же у первого дочка пропала. Я, похоже, сам не заметив, высказал это вслух, на что Кристина только фыркнула.
– Тот, кто пытает, а потом приносит в жертву детей, уже по определению не человек, думаешь, такой родную кровь пожалеет? Идём. Хотя, он же днём, как староста говорит, должен силки проверять, а не дома сидеть, а ведь ищейка ведёт не к дому, а к человеку. А тут ещё и магическая защита вокруг дома стоит. Значит, мы точно по адресу. Если это он, и со мной что-либо случится, то тащите его в церковь, святая земля должна ослабить эту тварь и помешать ему активировать заклятие.
– Проще прикончить мразь, – Эйс сплюнула в пыль.
– Нет, ни в коем случае. Смерть малефика активирует построенное им заклятье ещё вернее, чем любой ритуал. Эту мразь нужно убивать строго по описанному в древних хрониках канону, чтоб его сила и сила ритуала исчерпывались медленно и постепенно.
– Пытки?
– Не пытки, а священный ритуал. В который входит сдирание кожи с рук, выжигание глаз и прочие милые вещи, – инквизитор мечтательно улыбнулась, – и всё строго по правилам и под нужные заклинания. Только так можно безопасно рассеять заклятие высшего вызова, построенное через кровь шести невинных жертв. Ну или разрушить с помощью магии света его центр, сосредоточие его силы. Но это ещё более сложный и муторный процесс, да и описаний обряда не сохранилось, только какие-то невнятные заметки в одной из книг. И то непонятно, то ли они правдивые, то ли более поздняя вставка, основанная не на фактах, а на слухах. А вот ритуал вытягивания сил из малефиков и из их творений общий для всех случаев, и он-то сохранился прекрасно.
– А не может быть так, госпожа, что центр заклинания не в доме, а около, и тогда строить мог кто угодно?
– Нет. Он не зря вырезает сердца. Они символизируют жертвы и должны лежать в самом центре. Да и убивать и пытать он должен там же. Как ты себе это представляешь? Кружок из сердец в центре улицы или под дверями церкви? Только дом. А скорее погреб, чтоб звуков не было слышно. Да и ещё, сам подумай, кто лучше охотника может красть детей, чтоб его не заметили? Тут навыки подкрадывания к добыче как нельзя лучше подходят. Так же он больше других ходит по округе и имел все шансы наткнуться на какой-либо древний могильник.
– А разве это не дом церковного смотрителя? – Эйсиан прям мои мысли озвучивает.
– Ага, он и был когда-то, как говорят, – обращаясь к тёмной, детвора решила не именовать её госпожой, много чести для нелюдей.
– И давно это было?
– Да лет двенадцать, как старый служка с собой покончил, так новый и не захотел тут жить, в пристройке церковной поселился, одинокий он, да и так ближе к хозяйству выходит. А дом выкупил Эрик с женой. Их старая хата, в которой ещё родители Эрика жили, почти развалилась, вот они и решили, чем новую строить, проще эту купить. Тем более и отдавали, говорят, задёшево, никто не хотел брать, после того, как старый хозяин сам повесился прямо в ней.
Кристина остановилась и принялась рассматривать дом. Нехорошо так рассматривать, словно прицениваясь, как попроще его в пыль стереть.
– Повесился, говоришь. А от чего не слышали?
– Нет, госпожа, – мальчишка почесал голую пятку, – говорили, добрый был старик, помогал тем, кому тяжко было, детей всегда чем вкусным угощал и сказки рассказывал интересные. Никто не знал из-за чего так неправильно решил из жизни уйти.
Нехороший, выходит, дом.
– А это ещё кого нечистая несёт?
Пыль в начале деревни явно указывала на отряд конницы. Местные на лошадях не ездят, тут только волы.
Небольшой отряд быстро преодолел недлинную улицу и остановился в паре шагов от нас. Во главе богато одетый дворянин, кольцо, вон оно, на показ выставлено, скорее всего, местный барон. С ним пятеро, личная стража? Все с луками и мечами, в лёгких доспехах, маленькие круглые щиты закинуты за спину.
– Кто такие? – на вид местному землевладельцу лет под сорок, ещё не старый, хоть и почти лысый, невысокий, плотно сбитый, морда надменная, вон как губы презрительно кривит.
– Старший экзекутор Кристина Аман с сопровождающими.
– С каких это пор инквизитора сопровождают тёмные выродки?
– С тех самых, когда некоторые бароны, – Кристина сплюнула при упоминании титула, – забывают сообщить в Орден Инквизиции о ритуальных жертвоприношениях. А может, с тех самых, когда тот же самый барон решает, будто он имеет власть требовать ответа от инквизитора? Какой вариант вам больше нравится? И для начала неплохо бы вам самому представиться.
Дворянин если и смутился полученной отповедью, то вида не подал.
– Барон Грет Войзвург, милостью его Императорского величества владетель этих земель и людей, живущих на них. И мне интересно, почему вы считаете происходящее ритуальными жертвоприношениями, а не проделками обычного сумасшедшего?
– Барон, вы сомневаетесь в умении инквизитора отличить тёмный обряд от простого разбоя?
– Вы уже нашли виновного?
Кристина усмехнулась и поправила волосы. Даже стоя на земле на своих ногах, ей удавалось не постижимым мне образом смотреть сверху вниз на сидящего на лошади собеседника.
– Нет. Но у меня есть пара вопросов к местному охотнику.
– Вы его подозреваете?
– Я подозреваю всех. Вы намерены и дальше развлекать меня пустой болтовнёй или позволите заняться своим делом?
– Жители этой деревни – мои подданные. Я желаю участвовать в допросе!
– Дела инквизиции стоят выше ваших желаний, – она подобралась, словно кошка перед прыжком, Эйс отступила на шаг назад и в сторону, освобождая больше места, и начала незаметно плести пальцами атакующее заклятие. А ведь у всех сопровождающих барона луки с натянутой тетивой и клапаны колчанов расстёгнуты. Им для начала стрельбы времени всего ничего нужно.
– Значит, вы возражаете? – он опустил руку на рукоять меча.
Да какая муха его укусила? Инквизиция стоит выше любого землевладельца, будь ты хоть самый мелкий дворянин, хоть герцог. А тут тем более, на него никто не покушается, всего лишь охотника допросить собрались.
Кристина не стала ждать продолжения, а просто ударила копьём света прямо в грудь барону. Но, вопреки ожиданиям, заклинание рассыпалось водопадом искр, заставив бешено взвиться на дыбы обожжённую лошадь.
– Одержимый! – инквизитор скрестила перед собой руки, и щит света сжёг несколько стрел, которые в нас незамедлительно пустили охранники пытающегося справиться с взбесившейся от боли и страха лошадью барона. – Убейте их! Живым нужен только этот боров!
Эйс подняла руку, и на пятёрку лучников с чистого неба рухнула серая мгла, мгновение и она рассеялась, а с лошадей рухнули пять иссохших мумий, тёмная глубоко вздохнула и довольно улыбнулась.
– Твою… – Кристина рассеяла щит и потрясённо покосилась на девушку, – ты выпила их жизненную силу? Ладно, потом обсудим, этого обезоружить и связать. У меня к нему пара вопросов.