По сведеньям, приносимым купцами, о проклятой всеми богами секте Детей Света за границами Империи ничего слышно не было. Или их там не существовало, или наоборот, именно там и был их центр. Известно ведь, глупо гадить в своём собственном доме.
Но, как ни крути, всё равно самой главной остаётся проблема нехватки людей. Он даже обдумывал мысль привлечь в ряды Инквизиции детей ночи, но отбросил её, как обречённую на провал. Даже если тёмные согласятся и пришлют своих магов, то на дыбы встанет вся Церковь. А она, соответственно, поднимет народ. И кроме проблем с демонами, Империя получит ещё и войну Церкви с Инквизицией. А ведь когда-то, если верить старым хроникам, в рядах Ордена были и дети ночи, и гномы, и даже орки. Эх, какой смысл вспоминать о прошлом, когда нужно как-то исправлять настоящее.
Он протянул руку и дёрнул за шёлковый шнурок, висящий возле стола.
– Позови Кристину.
Служка низко поклонился и молча вышел из кабинета.
– Вызывали, мессир? – девушка небрежно смахнула пыль с кресла и грациозно уселась в него. Как всегда, в безупречно белой рубашке с широкими рукавами, белых брюках и сапогах, она резко контрастировала с полутёмным кабинетом, заполненным свечами.
– Всё выряжаешься в белое? И не надоело тебе так демонстративно выделяться?
– Неа, – Кристина выудила откуда-то пилочку и принялась подтачивать ноготки.
– Позёрка.
– Имею право. Между прочим, заслужила верностью долгу и собственной кровью.
– Да кто спорит, – инквизитор усмехнулся, – Белая Ведьма Ордена. Иногда мне кажется, это ты сама придумала себе прозвище. Я слышал, ты вытребовала личную служанку, зачем она тебе?
– Для удобства. Да и как раз попалась очень смышлёная и ловкая девчонка, грех такую упускать. Присмотрюсь получше и, может, возьму в ученицы.
– Дар к магии света есть?
– Неа, как и к стихийным, – даже врать не пришлось. Тёмные маги стали такой редкостью среди людей, что большинству даже в голову не приходит спрашивать о наличии тёмного дара.
– Жаль. Ну и демоны с ней. У меня для тебя задание. И тебе оно не понравится.
– Уже не нравится.
– Но выполнять придётся. В столице теперь и без тебя хватает бойцов, поэтому данное задание именно для тебя, как для одного из самых лучших и известных наших экзекуторов. Завтра поедешь в Университет Высшей Магии и как куратор возьмёшь на себя руководство группой студентов, завершивших второй курс обучения. Ага, тех самых, с которыми ты уже знакома. Они проходили по делу нападения сектантов на университет.
– Что?!!! Но…
– Среди них два мага тьмы. Официально именно инквизиция назначает им кураторов для практики. Вот только группа очень нестандартная, сборная солянка со всей Империи. Трое нелюдей. Вокруг этих молодых магов, как выяснили мои люди, постоянно происходит какая-то непонятная возня. Первое. Группа собрана по личному указу Императора. И люди имперской разведки ненавязчиво за ними наблюдают. Второе, нападение сектантов в прошлом году на университет ударило именно по ним. Третье, к ним приходил помощник торгового представителя гномов. Официально к соплеменнику, который там учится. Вот только при беседе присутствовали все студенты, а не один гном, что было бы логично. Так что вопросов полно, но основной, естественно, о сектантах. Случайно или нет они напали именно на этих студентов. И вообще, были ли это сектанты, мутно там всё очень. И ещё, в инквизиции очень сильно не хватает магов. Если так пойдёт дальше, то я собираюсь воспользоваться правом призыва.
– Да его не использовали уже лет тысячу! С самого создания Инквизиции!
– Я же не говорю, что воспользуюсь им прямо сейчас. Просто вторжения демонов учащаются. Долбанные сектанты никак не хотят успокоиться. Да и твой учитель…, да, именно тот самый учитель. Так вот, он говорит, пелена тьмы между нашими мирами стала чуть тоньше, совсем-совсем тоньше, почти незаметно. Но если так пойдёт дальше, то демоны станут появляться и сами. Надеюсь, этого не произойдёт, и он ошибается.
– Да, кстати, как он там? А то я его уже лет пять не видела. Вы так прячете отступника, словно дети ночи сидят у нас во дворе и только и ждут удобного момента, чтобы убить его. А ведь тёмный маг с его силой и опытом мог бы заняться чем полезным. Например, искать детей с тёмным даром и растить из них инквизиторов. Меня он вроде совсем неплохо обучил, разве нет?
– Кристина, ты как маленькая, честное слово. Дети ночи давно знают о нём, и никаких планов устранить своего собрата, сбежавшего в Инквизицию, у них нет, поверь мне. Наоборот, они с ним постоянно поддерживают контакты и делятся сведеньями, а через него, соответственно, и с нами. Мы прячем его от Церкви. Ты что, не понимаешь, какой удар по репутации Ордена будет, если вдруг один из нас окажется, во-первых, не человеком, а, во-вторых, тёмным магом. И представь, он, как ты советуешь, начнёт шастать по стране и искать детей с тёмным даром. Тёмный маг, нелюдь, который куда-то уводит детей. Как тебе картина? Да его сожгут в первой же деревне, если смогут справиться. Тебе мало того, что мы твой дар от людей скрываем, как самую большую тайну? Сама же знаешь, правду о тебе во всём Ордене знает человек десять, а уж за его пределами вообще никто, надеюсь, не подозревает. Тёмный маг в инквизиции – это будет в головах обывателей примерно как лиса на охране курятника. И никакое наше заступничество, никакие объяснения не помогут. Даже Император тут бессилен. Церковь всю страну поднимет под лозунгом, мол, тёмные воруют наших детей и превращают их в свои подобия. Да и не нужно это было раньше. И так сил хватало. А теперь поздно метаться и учить детей. Боюсь, нам скоро понадобятся полноценные маги. Поэтому твоя задача присмотреться к этим студентам и выяснить, есть с них толк или нет. К другим у нас доступа нету, там простые маги, а не тёмные. А уж если сможешь кого завербовать, так и вообще отлично, поэтому включай всё своё обаяние и никаких зверств по отношению к молодёжи. Понятно?
Девушка скорчила недовольную гримасу. Ей только кучи студентов-раздолбаев на свою голову не хватает. Только-только начала учить Киру и тут бросай всё, и мчись на эту проклятую практику, демон знает куда. А, гори оно всё огнём, рыжую мелочь она всё равно с собой возьмёт. Магии учить при посторонних нельзя, так хоть в остальном натаскает.
– И куда их отправляют на практику?
– Третий легион. В Орлиное гнездо.
И где это? Ей что третий, что четвёртый, что десятый – одинаково звучат. Да и название Орлиного гнезда тоже ясности не добавляет. Скорее всего, какая-либо мелкая крепость на пару сотен солдат и с пятью-шестью сотнями населения.
– И где это замечательное место находится?
– На юге. Граница с великой пустыней. Сторожевая крепость, через которую проходит торговый путь с Кахиханским султанатом. База третьего легиона, из которой они высылают патрули для охраны торговцев и отлова пустынных бандитов. Там, по последним докладам, неспокойно. Хотя там всегда неспокойно – он ухмыльнулся и затянулся трубкой.
– Демоны?
– Боги с тобой, Кристина, какие демоны? Они там сдохнут от жары и песка. Обычные бандиты, искатели древностей и прочая шваль. Недалеко от Орлиного Гнезда в пустыне есть руины древних городов. Всякие бездельники уже не первую сотню лет лезут туда в надежде найти древние клады или артефакты, которые сделают их богачами. Когда-то кто-то из этой братии и в самом деле нашёл там клад, а ещё кто-то пару магических безделушек, и это сделало их легендой среди желающих быстро разжиться горой золота. А так как никто ничего обычно не находит, то рано или поздно они или протягивают копыта, или пополняют ряды местных бандитов. Караваны и отдельные торговцы с наёмной охраной – желанная добыча для этих отбросов. Ну в самом деле, какая им разница, где искать клад, в песках или в чужих тюках? Тем более, шанс сдохнуть и там и там, примерно одинаковый.
– И куча боевых магов будет гонять по пустыне горстку песчаных сусликов?
– А ты можешь предложить что-либо более разумное? Да и эти, как ты говоришь, суслики, часто сбиваются в банды по сотне мечей. Люди, орки, гоблины, изредка даже гномы и тролли. А пару раз были доклады о достаточно сильных магах, а то и шаманах. Так что практика должна быть не такой и простой. И если увидишь перспективных кандидатов, то можешь натаскивать их дополнительно. Только не вздумай тянуть в Орден тёмных магов! И уж точно не Эйсиан Ли‘Флиор, хватит нам и одного из их народа, которого приходится прятать. Поняла?
– Угу. А если именно тёмные и будут самыми перспективными? – поинтересовалась она, невинно хлопая глазками.
– Значит, будешь обрабатывать на предмет сотрудничества следующих по перспективности! А с ними просто старайся поддерживать нормальные отношения. Пойми, не известно, как повернётся судьба дальше, и маги тьмы тоже могут оказаться полезными. И вообще, ты же у нас прям легенда Ордена, о тебе должны были все слышать, а кто не слышал, тому расскажут, как только ты среди них появишься. Так вот и пользуйся своей славой, соблазняй и сманивай к нам всех, кто подходит. Зайди к казначею, пусть выдаст тебе денег на дорогу, студентов-то университет обеспечивает, а кураторы сами по себе. Всё, свободна.
– Заноза малолетняя, – проворчал инквизитор, когда за Кристиной закрылась дверь. – Но если хоть пару человек к нам приведёт и что-либо выяснит, то эта поездка окупится многократно.
Он снова затянулся и выпустил под потолок пару клубов ароматного вишнёвого дыма.
4 Глава
Госпожа Инквизитор
– Ну, как тебе юг? – Эйс придержала лошадь и поравнялась со мной. – Правда ведь красиво? Даже возле Кордаллы таких просторов не увидишь. А уж какое тут небо!
Небо и в самом деле тут совершенно иное, не такое, как у нас на севере, где оно часто затянуто тяжёлыми свинцовыми тучами или, когда очищается, то бывает тёмно-синим. Здесь оно выгоревшее от жары, блёклое, еле-еле отдающее голубизной, с редкими росчерками белых облаков, даже не облаков, а так, еле заметных белых штришков. И солнце – почти идеально белый диск, припекающий так, словно попал на сковороду.
– А тебя солнце не слепит? – она же подземный житель, в темноте видит, а на таком ярком свету даже у меня глаза слезятся, если в небо посмотреть.
– Неа, у нас, в отличие от людей, есть дополнительное прозрачное веко, которое закрывает глаз на ярком свету и уменьшает светочувствительность. Очень удобно. Советую и тебе такое отрастить, – она весело рассмеялась и, увернувшись от моей руки, снова вырвалась вперёд.
Никогда особо не любил верховую езду. Ну какое может быть удовольствие в отбивании себе мягкого места об седло, да ещё и весь день. До Доваранга мы добрались на почтовых каретах, а теперь оставшиеся триста пятьдесят вёрст придётся проехать верхом. Нет, конечно, если подождать седмицу, то до Орлиного гнезда, куда нас послали на практику, можно будет тоже добраться в фургонах, с относительным комфортом, вместе с караваном, везущим припасы и новобранцев, но наши кураторы не имели никакого желания столько ждать.
Кураторы… Назначенный от инквизиции лично для меня и Эйс старший экзекутор – это вам не какой-либо запылённый профессор, который носа из университета не высовывает. Да не просто старший экзекутор, а сама Кристина Аман, наверное, самый знаменитый в столице член Ордена. Я-то её раньше лишь раз и видел, когда она нас опрашивала насчёт нападения сектантов, но Лиара быстро восполнила пробел в моих знаниях, рассказав столько, что стало непонятно, кому вообще нужна Инквизиция, если она, судя по всему, в одиночку способна истребить всё население мира граней. А на вид и не скажешь. Симпатичная девушка, совсем молодая, не больше чем на пару лет старше нас. Красивое лицо с тонкими правильными чертами, зелёные глаза, чуть приподнятая верхняя губка, тёмные волосы. И обязательная белая одежда. За все эти дни я ни разу не видел, чтоб она не одела хоть что-либо белое. Говорят, её даже прозывают за глаза Белой Ведьмой. Правда, в дороге Кристина всё-таки носит в основном серое, что и логично, иначе служанки в тавернах замучаются стирать ей одежду. И только вечерами, когда мы останавливались на ночёвку на постоялых дворах или тавернах, она всегда выходит к столу полностью в белом.
Кристина поехала с нами не одна, а прихватила то ли служанку, то ли ученицу, так сразу и не поймёшь. Девочка лет двенадцати, огненно-рыжая, мелкая, нахальная и любопытная, как и большинство подростков. Кира быстро нашла общий язык с гоблином, подружилась с гномом и напихала еловых иголок в сапоги вечно серьёзному и чем-то недовольному Свону. В общем, моментально вписалась в нашу раздолбайскую студенческую компанию как родная. А вот саму госпожу инквизитора я так и не понял за эти дни. Моментами, она была просто душой компании: весело шутила, сыпала остротами и беззлобно подкалывала окружающих. А иногда становилась замкнутой и озлобленной, так, что к ней пропадало всякое желание приближаться. Притом эти перепады настроения случались резко и без каких-либо видимых причин.
Вторым куратором, само собой, являлся наш многоуважаемый мэтр Торн, ежа ему в глотку. Ведь если бы не он со своей вечной спешкой, ехали-бы сейчас как люди в почтовой карете, а не отбивали задницы об сёдла, как дикие кочевники. Вот и сейчас, как всегда, вырвался на хорошую сотню саженей вперёд и теперь стоит, ждёт нас с вселенской мукой на лице. Может ему лошадь на ночлеге чем накормить? Ну, чтоб только шагом могла идти. И главное, какой смысл спешить, если всё равно на ночь остановимся на очередном постоялом дворе, а проехать этот и заночевать ещё на следующем ну никак не успеем. И какой смысл тогда в том, чтобы прискакать на час раньше? Можно подумать, поесть и поспать не успеем. И с утра вечно всех поднимает стуком в двери ни свет ни заря. И даже многократные угрозы Доргарда выйти и переломать все части тела, которыми можно стучать, его не пугают.
Сегодня, похоже, снова прискачем на место ночлега ни свет ни заря. Ну кто ему мешает спокойно ехать, лошадь жалеть, природой наслаждаться? Эйс права, такой красоты я ещё не видел. Если возле Кордаллы были в основном густые еловые леса с непролазным подлеском, и лишь изредка встречались высокие сосны со светлой янтарной корой, которая прямо светилась на ярком летнем солнце, то здесь леса уступили место степному разнотравью. Высокие травы, которые колыхалась на слабом ветру, словно великий зелёный океан. Волны так и пробегали по этому зелёному ковру. Я регулярно ловил себя на желании свернуть с дороги и окунуться в эти манящие пучины. А запах! Как же упоительно пахнут травы, разогретые солнцем. Никогда на севере я даже не подозревал, что степь может быть так прекрасна. Закинув голову, полюбовался на парящего в небе сокола. Его медленное кружение завораживало, словно вводя в гипноз, но вот птица резко сложила крылья и камнем рухнула вниз. Думаю, какому-то крайне глупому зайцу, решившему прогуляться днём, очень не повезло.
Но жарко тут просто до умопомрачения. А в Орлином гнезде, говорят, ещё теплее будет. Как там вообще жить возможно? А уж в доспехах ходить, так это вообще за гранью разума. Я и теперь-то только штаны и лёгкую рубаху ношу, и то потом обливаюсь. Доргард вон тоже плюётся и грозится бороду сбрить, чтоб не так жарко было. Хотя это он в сердцах. Я скорее поверю в говорящую лошадь, чем в добровольно обрившегося гнома.
А вот Эйс от жары вообще не страдает. Говорит, их народ и жару, и холод легко переносят. И южане наши тоже только радуются, наконец вырвались из вечной зимы, как они говорят. Это где им вечная зима? В Кордалле? А у нас в Северном Клыке тогда что? Последний из кругов ледяного ада, которым священники пугают предателей?
Ну вот, солнце ещё высоко, а впереди уже показался постоялый двор. Точнее, на мой взгляд, даже не двор, а маленький форт. Высокие стены из красного кирпича, надвратные и угловые башенки, мощные ворота. В таком налёт не самой мелкой банды отбить можно. Вот что ещё заметил. Если у нас строили, в основном, из дерева и изредка из камня, то в Кордалле и Доваранге большинство домов были из белого или серого камня, иногда даже из мрамора. Богато отделанные, не чета нашей грубой каменной кладке. А вот чем дальше на юг, тем чаще встречаются постройки из красного глиняного кирпича.
– Уже лет тридцать тут спокойно, а укрепления они до сих пор в порядке поддерживают, – Эйзаф с одобрением осматривал постройку, – я в ста верстах отсюда родился и рос. Мне отец рассказывал, тут раньше бандиты большие ватаги сколачивали, бывало, и в сотню сабель набиралось, и деревни с постоялыми дворами трясли. Вот и ставили люди стены, чтоб таких гостей отваживать сподручнее было.
Это точно, такую стену с налёта не возьмёшь если, конечно, на ней стоят люди, которые знают, с какой стороны меч и лук в руки брать следует. Когда мы проезжали ворота, то я обратил внимание, с внутренней стороны стен сделаны подмостки, опоясывающие периметр на полсажени ниже верха укрепления. На таких удобно стоять лучникам. И стрелять нормально, и есть где спрятаться от ответной стрелы.
– Господа, для меня большая честь… – смуглый худощавый мужик выскочил к нам на встречу. А что, столько человек приехало, ну, не совсем, точнее, человек, но всё равно, на еде и ночлеге можно неплохо заработать.
– Лошадей в конюшню, через час накроешь общий стол на всех, и чтоб без излишеств, мы не собираемся оплачивать всякие заморские деликатесы. Десять комнат для ночлега, мне с двумя кроватями, этим двоим, – Кристина кивнула на меня с Эйс, – двуспальную. В мою – бадью с горячей водой и чем быстрее, тем лучше.
Девушка перекинула мужику поводья и, грациозно спрыгнув на землю, довольно потянулась, расслабляя уставшие от скачки мышцы.
– В мою тоже бадью…
А это уже Эйс и Лиара в один голос.
– Будет исполнено, прекрасные госпожи. Госпожа инквизитор… – мужик, ты так низко не кланяйся, в спине переломишься. Ишь какой глазастый, у Кристины татуировка на руке на секунду только мелькнула, когда она потягивалась, но ведь заметил, обормот.
Зал, как и в большинстве постоялых дворов, которые стоят вдоль главных трактов, рассчитан на сотни полторы-две человек. Пара пузатых бочек за спиной трактирщика, мощные столы и лавки, куча свечей и обязательный камин таких размеров, в каком можно лося целиком жарить. Огонь не горит, но это и правильно, и так жарко. А готовить у них и на кухне печи есть. Свечи ещё не зажжены, на улице светло, а окна тут большие, это не север, тепло сохранять не нужно, скорее наоборот, быстрее выпускать.
Через час, когда наши дамы приняли ванну, а мы, кто хотел, просто ополоснулись у колодца во дворе, смывая дорожную пыль, все собрались в зале возле нескольких, предусмотрительно сдвинутых слугами вместе, столов. Ну и чем нас тут порадуют? У южан, я заметил, мясо не так популярно, как на севере. Тут больше овощи во всех видах. Ещё и обзывают эту смешанную траву как-то странно – салатом. Девушкам нравится. А лично мне нет ничего лучше, чем здоровый кусок жареного мяса. С пивом, само собой. Хотя южное пиво – помои, в сравнении с нашим. Ни тебе насыщенного вкуса, ни густой пены, ни хлебного аромата. Прям хоть ты не пей. Эйс вообще с пива на вино перешла, а меня от этой кислятины тоже воротит. Одним словом, не нравится мне юг, травой кормят, пиво дерьмовое, а ещё тут жарко. Только природа у них и красивая.
Подождав, когда все насытятся, к нам подошёл сам хозяин, хотя, как к нам, к Кристине. Седой, невысокий и пузатый мужичок в добротной льняной одежде, перепоясанный дорого изукрашенным поясом.
– Госпожа, если позволите обратиться, – да что за мода, кланяться до земли? Хотя я с инквизицией до сих пор дел не имел, может, это так положено? Но наши, те, кто не с глухих окраин, как я, Кристине не кланялись даже при первом знакомстве.
– Не маячь перед глазами, сядь, – она кивком указала на свободный конец лавки, – у тебя дело к Ордену или просто пришёл засвидетельствовать своё глубокое уважение? Если второе, то можешь идти обратно, я и так тебе верю, нет смысла тратить своё и моё время.
Бедняга от такого пассажа аш поперхнулся. Похоже, наша куратор снова не в духе.
– Дело, госпожа. У нас в деревне недалече демон завёлся.
– Угу, сам завёлся что ли? Как мыши в сене? Деревня большая была? Как давно он её уничтожил и как выглядел?
Мужик замер с открытым ртом, пытаясь переварить поток вопросов. В рот почти сразу залетел комар и, сидящему рядом Доргарду, пришлось хлопнуть его по спине, чтоб бедолага откашлялся. Вот ещё один минус юга! Комары. А также слепни, оводы и прочие кусачие кровососы. Ненавижу!
– Кхе, кхе, благодарю, уважаемый гном. Нет, госпожа, в деревне людишки-то живы, никто её не вырезал. Вот только дети там пропадают уже почитай второй месяц. Девочки. Лет десяти-одиннадцати.
– Так с чего вы решили, что это демон? Разбойники, может, какие. Или охотники за рабами из пустыни. В Султанате рабыни всегда в цене. Особенно невинные.
– Никак нет, госпожа. За это время пятеро пропали уже и всех потом нашли. Тела. Но в таком виде, – трактирщик, похоже, вспомнил то, что видел, так как сильно сбледнул и отчаянно затряс головой, – не мог человек такого сотворить, чем хотите поклянусь, не мог.
– Ну, это ты людей, похоже, плохо знаешь… – Кристина поморщилась, – готова спорить, демон тут не при чём. Может оборотень или леший? Где находили тела и как часто дети пропадают, не на полную луну?
– Нет, госпожа. От луны это не зависит, люди заметили бы. А находили с утра прямо на улицах. И все же, девочки именно, и возраст. Думаю, какому упырю или волколаку всё равно кого драть, зачем ему так выбирать? Да и пропадали днём, а не по ночам. У нас по ночам дети по деревням не бегают. А уж после третьего случая вообще, как зеницу ока дочерей стеречь стали, а толку-то.
– Деревня большая?
– Да две сотни домов почитай. Вы, госпожа, не сомневайтесь, за то, чтоб тварь извести, вам всей деревней в благодарность скинутся.
– Да я не про деньги, – она отмахнулась и задумалась.
– А что местное дворянство? Под кем деревня?
– Так нашими землями барон Грет Войзвург владеть изволит. К нему гонцов после второго случая на поклон отправили. Он сам с десятком воинов и парой следопытов приезжал, как я слыхал, да похоже ничего не нашли. Боле я о том не слышал. Но раз дети и дальше пропадают, то значит не помог.
– Значит, о том, отправлял он весть в Орден или нет, ты не знаешь?
– Нет, госпожа. Я-то сначала и подумал, мол вы по этому делу приехали, а потом помозговал, что тогда бы вы тут не останавливались, до деревеньки-то пол дня ходу, как раз к закату поспеть могли.
– Конечно, в демона я не верю, никогда не слышала, чтоб они воровали детей. Вот вырезать всю деревню – это по их нраву. Но проверить, похоже, придётся. Чем нечисть не шутит… Может, всё-таки кикимора или ещё какая отрыжка граней. А детей ворует и убивает потому, что слабый или трусливый, опасается с взрослыми связываться. Проводника до деревни дашь?
– Э…
– Эй, трактирщик! Благослови Карающий Свет твоё заведение и пиво, которое в нём наливают! – здоровенный мужик, одетый в потрёпанную монашескую рясу и босой, гордо прошествовал, по-другому не скажешь, по залу и водрузил себя на прочный стул возле барной стойки. Стул жалобно скрипнул, но как ни странно выдержал. – Налей-ка усталому божьему слуге чего-либо промочить горло, а то я совсем охрип от этой демоновой жары.
Если это он так охрип, то после того, как промочит горло, от его голоса посуда лопаться начнёт, не иначе.
– Ты что мне суёшь, изувер, покарай тебя свет! Это же вода! Пиво давай, демонова сыть! – здоровяк хватил кулаком по стойке, от чего подпрыгнули кубки даже на нашем столе.
Хозяин опасливо покосился на необъятную тушу, восседающую возле стойки, и, хитро ухмыльнувшись, ткнул в него пальцем.
– Вот, госпожа, лучшего проводника вам и не найти. Это отец Тобс, он все окрестные деревни знает. Сам святой отец своего прихода не имеет, вот и странствует между посёлками и городками в нашей провинции, то там за здравие помолится, то там за упокой, с того и живёт.
– А почему он не имеет своего прихода, ты не знаешь? – Кристина с любопытством посмотрела на толстяка за стойкой, который как раз в этот момент залил в себя залпом не меньше, чем трёхлитровый жбан пива, и, шваркнув им об стойку, потребовал ещё.
– Ну, как не знать, госпожа. Тут его все знают. Отец Тобс очень достойный человек, вот только имеет великую слабость к алкогольным напиткам, а как выпьет три-четыре жбана пива или, не приведи господи, чего покрепче, так крайне необуздан в гневе становится. Может какому грешнику в порыве благочестивом и голову раскроить кубком. Да и случалось с ним такое пару раз, чего греха таить. Вот святые отцы из Доваранга и порешили – приход ему не положен. Хотели даже сана лишить, я так слышал, но смилостивились потом.
– Бывает, – девушка покрутила в руке бокал с вином и, отпив пару глотков, поставила его на стол. Взяла лист какой-то травы с большого деревянного блюда, пожевала и с отвращением на лице проглотила, – что у вас, южан, за мода всякую дрянь жрать. Нет бы мяса приготовили, а то одна трава!
Во, наш человек! Я тоже мяса хочу, а то сегодня на ужин куча всякой травы во всех видах, печёные яйца и рыба. Вот откуда у них тут рыба, если я уже сколько дней ни рек, ни озёр не видел?
– Ладно, уговорил. Съездим мы в твою деревню. Как она называется?
– Барсучий Лог, госпожа.
– Позови сюда вашего святого отца, пока он ещё не упился, – Кристина с сомнением проводила взглядом очередной опрокинутый залпом в глотку жбан пива, – хотя, похоже, уже поздно.
– Я возражаю! – мэтр Торн и до этого сидел как на иголках, с трудом сдерживая себя от того, чтоб не вмешаться в разговор. – Мы, если вы не забыли, госпожа, следуем к месту прохождения практики студентов, куратором части которых являетесь, кстати, и вы! И задерживаться для проверки всяких деревенских бредней…
– А я никого и не задерживаю. Сама съезжу и проверю. За день, ну от силы два, думаю, точно управлюсь, а потом вас догоню. А что до моих, – она выделила голосом слово „моих“, – студентов, которых я курирую… Корн, Эйсиан, не хотите прогуляться за компанию? Это как ни как по вашей будущей специальности.
– Я не против, – Эйс накрутила на палец локон волос и покосилась на меня, – а ты как, Корн?
– Я с вами, – а куда же я от вас денусь?
– Но разделяться…
– А в чём проблема? Тёмные маги, если вы не забыли, мэтр, именно для того и обучаются в вашем университете, чтобы разбираться с демонами и прочими порождениями граней. А мы, инквизиторы, только присматриваем за ними. Ну и сами тоже боремся со злом. Так что – это дело для наших тёмных будет отличной практикой. Я понимаю, они ещё и боевые маги и должны так же проходить боевую практику, но мы же не на всё время уезжаем, а на пару дней, не больше.
– Ну, хорошо, – Торн неохотно кивнул головой. А куда ты денешься? Против инквизиции ты в стенах университета возникать можешь, а тут власть за этой хрупкой девушкой, нравится это тебе или нет. Странно, чего это Кристина вообще нас спрашивала, а не просто приказала сопровождать её.
Где там отец Тобс, интересно? Хозяин постоялого двора уже должен был передать ему приглашение к нашему столу. Ага, похоже, святой отец успел дойти до кондиции, в которой чхать ему на все приглашения, что от инквизитора, что хоть от самого святого престола в Кордалле. А теперь толстяк, как я понимаю, собирается прочитать присутствующим проповедь. Иначе зачем он взгромоздился на стойку?
– Чего смотрите, сучьи дети? Жрёте и пьёте вместо молитв? И правильно, скажу я вам, делаете! В бездну ваши с детства заученные молитвы, которые вы бубните в церквях, словно стадо баранов! В этом вашем бубнеже не больше веры и святости, чем в моём пердеже. Да и вообще веры в вас в большинстве на кошачий чих, а то и того помене будет!
Какой-то мужик с всклокоченной бородой возмущённо вскочил из-за стола и попёр на оратора с явным желанием стянуть того с импровизированной трибуны и намять ему бока, не взирая на сан. Теперь я вполне понимаю, почему отцу Тобсу не дают приход.
Священник неожиданно резко и умело залепил подскочившему мужику тумака, от которого тот улетел под ближайший стол. Кристина пару раз вежливо хлопнула в ладоши.
– Что, не нравится, когда правду говорят? Сколько из вас таких, кричащих о вере на каждом углу, тех, кто, попав в опасность, обещает богам всё, что угодно, только пусть они спасут его жалкую шкуру? А потом забывает об этом сразу, как только останется цел. Сколько тех, кто готов продать и предать своих близких и любимых ради самих себя. Нет в их сердце веры, говорю я вам. Они пусты, как вот этот жбан от пива! – священник яростно взмахнул опустевшей посудой. – По праздничным дням вы все послушно бубните молитвы в храме, а потом идёте и прелюбодействуете, чревоугодничаете и возводите поклёп на ближнего своего!
– Вот ты, – он ткнул похожим на волосатую сардельку пальцем в одного из сидящих за соседним столом крестьян, здорового красномордого мужика, одетого в добротную, расшитую узорами одежду, – думаешь, я не знаю, Сав, как после прошлой праздничной службы ты отхлестал вожжами свою жену только за то, что та улыбнулась соседу. Это тебе вера твоя велела? Вы, твари, считаете, если раз в седмицу ходите в храм, то вы не такие уж и паскудные люди? А то как же, гномы вон или тёмные, или орки же не ходят, они значит точно плохие, а вы верующие, значит, только поэтому уже лучше. Так? А вот хера лысого оно так! Вы как были говном, так и остаётесь! Только так – вы не верующее говно, а так – верующее! Человека хорошим или плохим делает не вера его, а поступки! А они у большинства из вас гроша ломаного не стоят! Трактирщик, дери тебя демоны, ещё пива!
Получив требуемое, он залил в рот половину и, отерев с подбородка пену, продолжил.
– Все вы ходите в церковь и бьёте там поклоны. А сколько из вас готовы отдать ради своих близких свою жизнь? О, да, вы носите пожертвования и кидаете милостыню нуждающимся, словно пытаетесь откупиться! Пожертвую малым и буду жить спокойно. А завтра с чистой совестью пройду мимо того, кого будут резать в подворотне бандиты. А что, я же не солдат и не стражник, чего мне лезть, только погибну зазря, так? Так. Я лучше кину пару медяков нищему и буду считать, что выполнил свой долг. Хотя такие ещё не безнадёжны, они хоть что-то делают, хоть в малом. А некоторые из вас так любят свою жизнь и удовольствия, которые она им даёт, что даже отказываются от того, чтоб иметь детей. А ведь это и есть высшая форма самопожертвования, пожертвовать свою жизнь детям, жить ради них, а не ради своих удовольствий! Вера… Тьфу, – священник снова приложился к пиву, – все вы верите, пока от вас ничего не требуется. Ну, или требуется, но так, по малому. Кинуть милостыню, сходить в церковь, пробубнить заученную молитву, попоститься. А дальше? В чём-то большем многие из вас могут доказать свою веру? Молчите? И правильно делаете. А то я и поперёк рожи огреть могу!