– (Злобно) Да она… вонючая наркоманка! – встряхнул её голову. – Ты и не заметишь, как эта паскуда, за дозу пырнёт тебя, – ещё раз встряхнул. – Эта змея…
Кай вовремя сложил два кулачка в один и со всей силы ударил Бургунда в висок. Помогло. Верзила оступился. Машинально хватку разорвал. Послышался глухой, болезненный кашель. Охранник не собирался пока отступать.
– Ты что… совсем ахерел? – ненавистно огрызнулся. – Да она же…
– Я сказал, отстань!! ОТСТАНЬ!!!
– Но я же…
– ОТСТАНЬ!!!
Бург завис над телом не зная, что конкретно лучше сделать сейчас. Оскалил зубы так, что вены прорезались на шее и лбу. Облизал немного потрескавшиеся губы и ударил рядом с её головой. Женщина от испуга шлёпнулась с сиденья.
– (Ненавистно) Ах ты ж сопляк недорослый… – повернулся в его сторону. – Что, сперма ударила по мозгам? Триппер захотел подцепить? Можешь, ничего не говорить… Я всё понял. Нравится якшаться с блядотой? Вперёд, – вернулся к водительскому креслу. – Это твоя судьба, – открыл дверь. – Делай что хочешь…
Охранник моментально вышел из машины. Парочка осталась в салоне.
– (Взволнованно) С вами, – протянул руку, – всё в порядке? Очень больно?
– (Тяжело) Ничего мальчик… – приняла помощь, – ничего… Я давно уже… – болезненно села на кресло, – привыкла к мужланам. Никто из, – ненавистно посмотрела в окно, – этих сволочей, не ценит человеческую жизнь. Не становись таким, когда вырастешь. Не становись…
На шее отчётливо читался жирный отпечаток пальцев. Багровая кожа всё ещё жгла. Мученица часто дышала, стараясь проглотить боль до конца. На её вздохи вовремя подвернулся холодок.
– Послушай, – осторожно сглотнула. – Ты можешь, немного пальчика сюда на шею приложить? Они такие у тебя приятненькие… Холодненькие… Можешь?
– Да, да. Конечно, – дотронулся до ключиц. – Так?
– Да, вот так, только немного пониже, – взяла кисть. – И левее… Да-а-а…
С его ледяной рукой женщина обошла все болезненные очаги. Стало легче. Перестала мучать частая отдышка. Боль практически ушла. Легко помассировала плечо и внезапно ладонь легла на полуоголённую грудь. Кай видел, что бретелька спала, но то, чем именно закончится это действие – предугадать трудно. Чуточку бросило в дрожь.
– Нет, расслабь кисть. Рассла-абь… Вот та-ак. Вот та-ак… Теперь медленно поглаживай и сжимай пальцами… Да-а… Боже, ты даже не представляешь, как это приятно… (Кокетливо) А тебе самому-то… нравится? – улыбнулась. – У меня же лучше, чем у неё. Мягче… А вторую, хочешь потискать?
– (Возмущённо) Это пиздец, как неправильно… – вернулся в машину. – Пиздец… – громко хлопнул дверью, выронив на пол телефон.
– Ой, да отвянь ты. Ты что, папочка ему? Вот и заткнись, – сняла каблук. – Заткнись! – швырнула им.
Туфля пролетела мимо и ударила о приборную панель. Бургунд аккуратно поднял за шпильку и спокойно выкинул в приоткрытое окно.
– Ну и урод же ты. Да насрать, – сняла вторую. – И эту забирай.
Другая половинка обувки ляпнулась о лобовое стекло. Отскок поместил её на сиденье рядом. Бург и близко не моргнул. Барышня быстро потеряла интерес.
– Ну что Кай, – расправила волосы, – понравилось?
– А можно уже руку убрать?
– (Довольно) Конечно, – выровняла лямку. – У тебя волшебные пальчики. (Тихо) Если будешь… и дальше таким паинькой, – подмигнула, – я тебе ещё одно местечко покажу. (Шёпотом) Хочешь сейчас увидеть, – оттянула край юбки, – м?
Кай в ответ потупил взгляд. Она сразу всё поняла.
– Ясно, – ухмыльнулась. – (Тихо) Дальше сисечки, значит, не пошла… (В слух) Меня, кстати, Сарой зовут, – протянула руку. – Сарочка для своих… Ла-адно, – убрала кисть. – Отставим формальности. Я вот что хочу у тебя спросить… Ты-ы не отвезёшь меня к себе? Домой?
– Бля-я-я… Пиздец…
– А ну, цыц! – поправила золотое сердечко на груди. – Не тебя охломона спрашивают. (Соблазнительно) Мне просто дико интересно узнать, как поживает спаситель наш. Чем питается. Чем занимается. Это меньшее, что я могу сделать. (Шёпотом) Если тебе надо что-то конкретное, – положила ладонь на его штаны, – говори, не стесняйся. Я всё устрою как надо. Не нужно по первому неудачному опыту себя винить. Она ещё… глупенькая у меня. Ничего в жизни не понимает. Фильмов своих дебильных насмотрелась и корчит из себя недотрогу. А вот я, – облизнула щёку, – нет. Я другая… Я всё могу… Сделаю всё, что пожелаешь…
– (Сдержано) Кай… Чисто, по-человечески тебя прошу. Не надо. Не надо…
– (Не отрывая взгляда) Сара… просто оценит дом, и всё.
– Кай, прошу…
– (Недовольно) Она просто зайдёт в гости и точка… Потом ты обратно её отвезёшь. Это, надеюсь, – повернул голову, – понятно?
– Понятно… – вздохнул. – (Отрешённо) Поступай как хочешь…
– Тогда вези. Мы уже достаточно потеряли времени.
– Отлично! – вплотную прижалась. – Ну, давай. Рассказывай о себе. От этой дурочки хрен чего дождёшься. Я вся горю в нетерпении узнать кто ты…
Глава 8. Апельсин
Глава 8
Апельсин
Утро. Ровно восемь утра. Пока наши по домам и больницам отлёживались, я уже готова сбежать. Раз по десять отговариваю себя, однако банально некому меня остановить. Мама в тот вечер домой не пришла… Так даже проще распрощаться со всем этим, но труднее всего далась треклятая бумажка. Как правильно изъясниться за пару предложений, не сводя всю банальщину к трагедии и соплям? Кажется, не получилось. Что-то невнятное нашкрябала ручкой в духе: «Прости, но так надо». Оставила рядом телефон. Быстро вышла наружу… Не могу сидеть на одном месте и ждать. То, что я собираюсь сделать – крайне неправильно и всё в доме отлично напоминает об этом. Фотографии, часы. Мамина комната. Прихожая с ковриком. В общем, всё, до чего касается глаз. Как же… сложно покидать всё это… Выбора, казалось, банально нет. Нет его и сейчас.
Единственный плюс во всей этой суматохе – перед сном как раз позвонил Бургунд. Представился. Поздоровался. Спросил: «Как у меня дела?». Подзатянутая прелюдия разбавлялась словами ни о чём, словно он не хотел говорить либо тянул время. Спустя натужный, вступительный диалог, понемногу начал излагать суть. Голос был настолько… спокойным и оттого подавленным, что я толком не поняла, чего именно он хотел сказать. То ли отговорить. То ли предупредить. В общем, всё, что я поняла – нужно брать только необходимое. Ручная кладь. Всё остальное будет отягощать. Денег на счету должно хватить на первое время… Постепенно мысли сводятся к одному… Крохотный рюкзачок, который полжизни не брала с собой – кажется, действительно пригодился.
Вот уже в сотый раз думаешь о машине, как в сто первый она подъезжает к тебе. Не спеша. Тот же фасон. Привычная форма. Чёрный цвет, пожирающий лучи солнца. Честно сказать, удивительно, когда погода наглядно сопутствует моему выбору. Обычно ничего либо серые тучи. Всё подталкивает вперёд. Я – готова.
Машина резво проехала мимо. Сделала паузу в конце стоянки. Насторожило. Душа в пятки ушла. А вдруг не за мной? А вдруг случайно люди улицей ошиблись? Покуда топлю себя в безысходности, резко скрипят шины. Водитель развернулся и с маху подкатил прямо к бордюру, слегка подняв пыль за собой. Обомлела. Точно за мной. Из водительского места показалась женская фигура.
– Лоя, привет! – радостно выскочила из машины. – Иди ко мне моя милочка, – расставила руки. – Давай обнимемся.
Боже, как я рада. Мика… Очень приятно снова встретиться с ней. Ощущение, словно у тебя объявилась родная, любящая кровинка. Потерянная сестра. Никогда ранее я не чувствовала себя такой счастливой. Её лучезарная улыбка опьяняла… Буквально… таяла в нежных руках. Дофаминовый укол прямиком в сердце.
– (Радостно) Боже, это вы! – прижалась ещё сильнее. – Это вы!
– (Улыбчиво) Ну, конечно, я дорогая, – погладила по головке. – А кто же ещё?
– (Радостно) У меня столько к вам вопросов!
– Хорошо моя девочка. Хорошо… Давай, ты отпустишь меня сперва, а потом мы с тобой всё обсудим. Договорились?
– Да… Конечно, да, – отпустила. – Я немного увлеклась, – отступила на шаг в сторону. – Извините.
– Ничего страшного. Всё хорошо. Давай для начала свой багаж, – протянула руку. – Нам нужно поторопиться.
– (Неуверенно) А у меня, – сняла с плечика лямку, – только это. И всё.
– Так мало? А ты точно всё необходимое взяла с собой?
– (Неуверенно) Ну да…
– Паспорт хотя бы взяла?
– (Напугано) Ага… Ну и так в основном… По мелочи…
– (Улыбчиво) Да не волнуйся ты так, – коснулась плеча. – По приезде, тебя в любом случае всем необходимым обеспечат, так что особо не переживай. Всё будет хорошо. Садись рядом со мной, – кивнула на машину. – Лучше немного поспешить.
– А разве мне… можно?
– А почему нельзя? Кроме нас внутри всё равно никого не будет, и прекрати меня называть на «вы». Мы уже, вообще-то, знакомы. Давай обращаться на «ты», а то у меня возникает чувство, будто я старая тётка. Ладно, садись, – направилась к водительскому месту. – Внутри всё обсудим…
– (Взволнованно) То есть как? А Кай? Он же…
– Тише моя лапочка, – быстро вернулась. – Тише, – обняла. – Не надо паники. Успокойся. Всё нормально, просто твой паренёк… такую истерику закатил с утра. Похуже любой девушки будет. Лоя, нам, правда, нужно спешить. Садись в машину, пожалуйста, а то люди не дождутся и уедут без нас. Ты же не хочешь этого, правда?
– (Грустно) Не хочу…
– Тогда садись внутрь милочка. Садись… Нам пора…
– Хорошо.
– Вот и славно.
Напоследок Мика поцеловала в лобик, и мне правда стало чуточку легче. С некоторыми вещами нужно просто смириться. Села внутрь и вздохнула. На заднем сидении никого. Пусто.
– Не грусти милочка, – застегнула ремень. – Всё будет хорошо, – погладила по голове. – Будь добра, застегни ремешок, а то программа будет злиться.
– Хорошо.
– Отлично. Поехали тогда.
Времени почти что не было, поэтому Мика очень быстро рванула. Прижало к сиденью, но потом отпустило. Её резвые финты пренебрегали местами ПДД. К счастью, как только мы выехали на магистраль, дорога полностью стала в нашем распоряжении. Включились зелёные огни. Нам выделили две дорожные полосы. По крайней мере, до центра, а там, как повезёт.
Машина набрала оптимальную скорость, после чего инерция в мире потеряла место быть. Ощущение движения и пространства стёрлись. Я сидела в кресле, как у Миры в кабинете, разве что картинки за окном сменялись быстро. Снова стало грустно. Покидать родные мотивы всегда нелегко. Мика приметила это в момент.
– Извини за задержку… Тут у вас так… непривычно… Просторно, что ли…
– (Понуро) Да… Наверное, да…
– Лоя, не надо грустить, – легонько ущипнула за щёчку. – Спрашивай, что захочешь. Я на всё постараюсь ответить… Спрашивай. Я вся к твоим услугам.
– (Неловко) Я-я-я… даже и не знаю, что честно сказать… А ты-ы… не только продавщицей работаешь, верно? Ты-ы-ы… тоже с ними получается, да?
– Рада, что ты заметила. Вообще-то, я ни разу не работала за прилавком до вчерашнего дня. (Вдумчиво) Правильнее будет консультантом, нежели продавцом. Оказывается, это не так и скучно. Чем-то таким заниматься я бы могла, хотя через месяц, 100% забросила это дело. Всё приедается. Особенно монотонная работа. Ты спрашивай, не стесняйся, – улыбнулась. – У тебя наверняка скопилась уйма вопросов. У нас не так много времени, так что задавай.
– Хорошо… Чем вы тогда… реально занимаетесь?
– Ну-у… всем по чуть-чуть… В основном охраной достопочтенных лиц… В последнее время наши услуги пригождаются гораздо чаще, чем бы нам всем этого хотелось… Ну и вопрос ты задала. Так и знала, – довольно покачала головой, – что ты спросишь нечто подобное. Я, конечно, постараюсь ответить на схожие вопросы, но многого от меня не жди. Условности работы. Извини.
– Вы… людей убиваете, верно? Я неглупая. Я всё понимаю.
Мой вопрос с ходу озадачил. Мика не сразу постаралась дать ясный ответ.
– …Знаешь… не всегда все вопросы решаются насилием. Там, где частенько бессильны слова и пули – появляемся как раз мы. Мы с… Мико – этакая приманка. Сладкая наживка. Я только за, если достаточно слов или нашего вмешательства… Лучше усыпить бдительность красотой, чем отнимать людские жизни. Внешность и здесь охотно эксплуатируется, хотя те же просчёты бывают везде. Человеческий фактор как никак. Его местами сложно предугадать… Лоя, ты совсем уж раскисла. Тебе не понравилось, чем я занимаюсь? Ты расстроилась?
– Нет, просто… Я не знаю почему… – отвернулась к окошку.
– Это называется – обман ожиданий. Прекрасно понимаю тебя. Сама с таким выражением лица смотрела, когда нам в гримёрке предложили присоединиться. Я-то глупая думала, что нам контракт на подиум предлагают. Как же я ошибалась… Если тебе неинтересно, лучше так и скажи. Не молчи. Разве мало тем для беседы? Уйма! Мы можем о чём угодно поговорить. О шмотках, к примеру… Тебе, кстати, как платье? Подошло? Не жмёт? (Приятно) Одевала уже, небось, да? Колись. Я же знаю, что пробовала. Я бы сама не упустила момент покрасоваться перед ним.
– Если вам не понравилось… тогда почему вы не ушли?
– Ну-у-у… тут всё… очень сложно… Мы могли уйти сразу же после первого задания. Нас, по сути, на одну акцию и привлекли. Никто не принуждал оставаться. Выполнили свою часть сделки и валите обратно. Жопами на вечеринке покрутили, шампанского попили. Погорланили. Пофлиртовали. За это ещё и денег дали. Чем тебе не жизнь? Миленькие, глупенькие близняшки. Ай-яй-яй… Так и хочется снять обёртку… Абсолютно любой дегенерат клюнет на такую наживку. Особенно когда мы обе, друг на друга зеркально похожи. Мечта каждого извращенца. Вот… просто представь себе, каковы шансы у двух глупеньких девушек, кардинально изменить свою жизнь? Их практически нет. Они ничтожно малы, если твой потолок – это фотки, в далеко не самых известных журналах. Я ни капли не считаю зазорным рекламировать… эротическое бельё и прочую лабуду, но мне всегда хотелось чего-то большего. Большего, чем случайные, пьяные вечеринки и разовые отношения на ночь… Забавно, но наше первое задание было связано с тем, в чём мы лучше всего разбирались. В ничегонеделании… Пей да развлекайся… Кто знает, как потом бы сложилась жизнь… Я ни о чём не жалею. Поверь, – обернулась, – то, к чему ты прикасаешься, бывает один раз в жизни. Больше такой возможности не будет. Ни о чём не жалей. Ты всегда успеешь вернуться на десятки унылейших работ, так что… не грусти… (Улыбчиво) Выше голову.
– Ну да… Возможно, так и есть… Ты права… – уткнула взгляд в пол.
– Лоя, ну зачем ты так панически ведёшь себя? Я же не на расстрел везу тебя. Мы мир тебе приоткрываем. Новый. Столько невиданных граней и высот, а ты… Я прекрасно понимаю, но… опять же… – сконцентрировалась на дороге, – представь, какого было нам? Нас никто за ручку не водил и ничего не рассказывал. Ну, может, и рассказывал, правда, мы очень плохо слушали. Да, нас природа одарила красотой, однако мы ничем в жизни больше не пользовались. В одно ухо влетело. В другое вылетело. Из интересов: мальчики и кинчик на ночь. Вот она размеренная жизнь… Я дальше средней школы никуда не пошла, а Мико и вовсе не доучилась. С раннего возраста фотосессии и тупая диета. Всегда хочется жрать. Мой спектр тогдашних увлечений банален и до одури прост. Тусить, бухать. В перерывах между съёмками залипать в телефон. Под закат карьеры постараться до 30 выйти за богатого папика и остаток жизни в ус не дуть. Вот это мои перспективы… Ничтожное, низменное бытие паразита, жиреющее после сорока. Цепью приковать жизнь к холодильнику. И да, обязательно миллионы при этом отсудить, когда этот урод променяет тебя на очередную, молодую прошмандовку… Мда-а-а, – вздохнула, – вот это я понимаю растраченный потенциал… Веришь мне или нет, но задатки у тебя есть.
– Для чего задатки? (Испуганно) Для убийства?
Наши взгляды пересеклись. Стало вдвойне неловко.
– (Взволнованно) Нет, конечно, нет. Ты не так меня поняла. Ты по сравнению со мной, – улыбнулась, – небо и земля. То, чем раньше я была, трудно честно говоря назвать… человеком. Это сейчас я свыклась с собой, но тогда… Оглядываясь назад, мне очень стыдно за себя. Я бы тебе такой, не понравилась.
– Почему?
– Наверное, потому, что я была той, которая вечно отбивает чужих парней. Кроет… трёхэтажным матом… Посылает угрозы и готова… в бубен без раздумий дать… Честно, не знаю, что первое на Бургунда повлияло, но ты – точно не такая. Ты хорошая, милая девочка. Быть нормальной – лучше всего. Не наделаешь кучу ошибок. Не будешь корить и винить себя во всём… Не грусти… Всё будет хорошо.
– Может, и да, но-о-о…
– Послушай, после моего первого задания, банально захотелось… стать. Не быть безмозглой курицей, а стать лучшей копией себя. Ты в разы способнее меня. Я по выражению лица вижу. У тебя есть задатки во всём. В общении. В умственных способностях. Ты в хорошей форме, в отличие от тогдашней меня. Ты бы видела ту анарексичную суку, которая… залупается на всех. Со мной разговаривать было невозможно. Если не грублю, то обязательно настырно хамлю. Я бы и дальше себя так вела, если бы не Бургунд. Что-то после нашей встречи изменилось. Будто… щёлкнул в голове переключатель, и всё. Захотелось… хоть как-то повлиять на свою жизнь. Поменять цели и приоритеты… Я вообще не имела никаких положительных качеств кроме внешности и фигуры. Никто меня за человека особо и не считал. Так, – отмахнулась, – тупая пробка. Кукла без души. Та самая девка, которая раздвигает ноги за бокал бухлишка… Если у тебя появится возможность стать кем-то больше, чем ты есть сейчас – не упусти эту возможность. Пожалеть себя – всегда время найдётся. Попробовать ещё раз – увы, нет. Прими это к сведению милая. Второго шанса не будет. Не упусти его.
Её слова заставили серьёзно задуматься. Я вообще не представляла, куда и зачем еду. Одно дело сбежать на эмоциях из родного города. Совершенно другое – где и главное, как потом жить. Чем зарабатывать? Как существовать? Я отчасти всё ещё надеялась на поддержку, да и она откровенно была не бесконечной. Если что-то пойдёт не так, окажусь за бортом. Моего имени даже не спросят. Очередная, бывшая девка, которая осталась ни с чем. Всё очень колко. Резко захотелось домой.
– (Расстроено) Мика, послушай, – пристально посмотрела в глаза. – Ты меня можешь… где-нибудь тут высадить? Я очень хочу домой… Я хочу к маме. Отпусти меня, пожалуйста… Отпусти…
– Девочка, ну не надо так расстраиваться. Всё будет хорошо. Обещаю.
– (Слезливо) Нет! Я хочу домой! Домой!!
– Боже, зачем я тебе этой ерунды наговорила… Уже поздно, девочка моя. Ты не можешь отказаться. Ты внесена в реестр другого города. По факту – ты выписана из Ласко. Ты не можешь без разрешения долго здесь находиться. Тебя вычислят и депортируют обратно… Извини.
– Что?! ЧТО?!!!
– Но таковы требования дорогая. Я ничего не могу поделать… Ты не можешь находиться там, где тебе вздумается. Мы тоже своё проживание здесь обнуляем. Дом в той стороне, куда ты собственно едешь, иначе, зачем тогда переезжать? Ты не на прогулку выезжаешь. Ты собираешься там жить. По крайней мере, какое-то время. Не мне это не решать. Не мне…
– (Слезливо) Нет… – спрятала личико. – Нет…
– Боже, что за несчастный ребёнок… – плавно остановила машину. – Лоя, иди ко мне на ручки… Иди… Ну, иди…
– (Хныча) Не-е-ет… Я хочу к маме… Хочу домой…
– (Расстроено) Милочка, пожалуйста, не разбивай мне сердце. Я сейчас на пару с тобой тут кончусь… Лоя, пожалуйста, – протянула руки. – Пожалуйста…
– (Плача) Я… не могу… не могу…
– Хорошо, – отстегнула ремень, – тогда я сама, – подсела ко мне на краюшек сиденья. – Садись на коленки. Садись, – прихлопнула. – Давай я тебе помогу. Вот та-ак, – аккуратно расстегнула ремешок, – вот та-ак… А теперь перекинь ножки и садись. Садись… Хорошо… Молодец. Умничка моя… Умничка… Давай, мы ещё снимем джинсовочку? Тебе прямо душно в ней. Лицо всё горит.
Мика стянула с меня уплотнённую курточку. Я была не в состоянии говорить.
– Готово, – скинула одёжку на сиденье. – Какая у тебя маечка красивая… Ну, просто загляденье. Мне тоже нравятся мягкие цвета. Кремовый. Молочный. На тебе скорее… банановый… (Заинтересованно) А что там у тебя нарисовано? Расскажи.
– (Хныча) П-пляж… Мор-ре…
– О-о-очень красиво… – внимательно осмотрела картинку, – а теперь ложись, ложись. Отдохнём немного. Время есть. Ничего страшного, если нас подождут. Ты главное – не переживай. Всё будет хорошо… Я одну тебя… не брошу.
Легче не стало, но её слова внушили немного уверенности.
– Ути моя пусечка… Лежи, – погладила по головке, – лежи… Всё успеется… Вот… кто бы мне помог в своё время. Я бы тогда не так сильно страдала… Ты даже не представляешь, как я намучилась. У нас была куча агентов, но банально не было рядом родителей. Хрен, кто нормально объяснит. На уме в первую очередь деньги и работа. Всё остальное, пожалуйста, за кадром подождёт. Вот тебе дурацкий итог. Кстати, ты зря паникуешь и сразу бросаешься в крайности. Слёзы ни капли делу не помогут. Мы даже сами не знаем, что с вами по приезде будет… А вдруг ты дальше пойдёшь учиться? Может, тебя в подготовительный лагерь вместе с Каем отправят. Я правда не знаю, но это точно не то, из-за чего стоит лить слёзы. Я-я-я… понимаю, какого это мучительно больно покидать родной дом. Я тоже пережила этот момент. Плюс – на мне весела и весит неуравновешенная сестра. Я её предала. Она в лицо так и сказала. Потом мы дрались, оскорбляли друг друга. Ревели… В общем, весь спектр эмоций. Её всё устраивает, а меня нет. Увы, но по истечении лет, до сих пор так и не простила. Всё ещё злиться. Пытается местами нашкодить и тихо отомстить.
– Это всё… – сморкнула, – из-за того вечера?
– Да, – вздохнула, – самый судьбоносный день… Я в принципе и одна могла пойти на службу, но-о… мы так друг к другу были привязаны… Роднее её – у меня никого нет. Я просто… не могла так глупо расстаться. Пришлось уговаривать. Чуть ли не силой. Та ещё оказалась морока.
– (Тихо) Сложно… пришлось?
– Ещё как. Обычные уговоры и перспективы её не привлекали. Зачем где-то напрягаться, если ты и здесь за практически ничего, получаешь столько же, если не больше? Пришлось выдумывать заоблачные перспективы, а также сетовать на популярные фильмы. «Не сразу, но потом всё придёт. Вот, представь, жизнь как у агентов. Взрывы, бабахи. Адреналин… Секретные операции. Шпионаж. Интриги. Яхты. И вечеринки никуда не делись. Красивые девушки. Мужественные парни». Лично тебе, такое бы понравилось?
– (Тихо) Не знаю…
– (Удручённо) И я не знаю. По правде говоря, – вздохнула, – я и половины не увидела, что в целом хорошо… Это тебе не кино со спецэффектами. Тут ценность собственной жизни всегда стоит на кону. Никакой халатности. Работают только профессионалы, ну и мы, новички. Нам до полупрофи, ой как было далеко… Если взять группу целиком – у нас несколько… иное назначение. Другой метод и подход. Никакого расточительства. Появиться, сделать всё тихо и быстро уйти. Чего уж там говорить про всё остальное… Взрывов не было. Прямых стычек… тоже… На яхте ни разу не каталась. Взломы и хищения, вообще не стала бы упоминать и относить в какую-либо из групп. Каждое задание секретное и практически не обходится без вспомогательных средств, так что… оно повсеместно… Шпионаж, кстати, был, но совсем без интриг. Дают данные, ставят цель, а ты просто её выполняешь. Неважно кто прав, а кто виноват. Кто хороший, а кто злой. Есть заказчик в лице, скажем… государства, а есть ты. Берёшь заказ. Выполняешь. Если всё по итогу хорошо – молодец. Если нет… честно говоря не знаю. Ни разу такого не было ещё… И вот представь, чтобы вжиться в коллектив, а не играть без конца тупую куклу – сколько нам пришлось всего пройти… Ах да, мы же ещё охраной последние несколько лет промышляем. Для меня, это как выйти на затяжные каникулы. Вроде приятно, но со временем становиться дико однообразно и скучно. Всё приедается. Я тебя не утомила? – наклонилась чуть ближе. – Нет?
– Нет. Всё нормально… А-а-а… много тебе пришлось заниматься? Много?
– Очень даже, но оно, стоило того… Если тебе интересно – я могу рассказать. Мне есть, чем деликатным поделиться, только давай договоримся. Вся услышанная тобою информация останется исключительно, между нами, хорошо?
– (Уверенно) Да, – быстро вытерла глаза, – конечно.
– (Довольно) Отлично. Погоди секунду…
Мика дотянулась до приборной панели и почти нажала на кнопочку. Немного поразмыслила и вернулась. Снова обняла. Дрожь от макушки пробежалась по всему телу. Как же это было хорошо.
– Лоя, ты же чем-то спортивным увлекаешься, верно?
– Плаванием, – подняла взгляд, – если можно так сказать…
– Звучит, как минимум достойно. Однозначно заслуживает похвалы. По тебе сразу видно. И фигура есть, и характер. Вот я в твои годы, совершенно выглядела удручающе. Практически ходячий скелет. Очень худая. Не анерексичка, но образ довольно схож. Натаскивать приходилось ровным счётом с нуля. База никакущая. Всё ни к чёрту. Мозгов нет. Физической подготовки нет. Даже простой бег и то давался с трудом. Бледнела, а из глаз без конца скатывались слёзы. Каждое начало круга кажется, вот-вот задохнусь и умру. И так насильственно гонят раз за разом. Через боль… Через… не могу… Милочка, приоткрой окошко, а то мне самой стало немного душно.
Стекло с лёгким жужжанием открылось от нажатия характерной стрелочки вверх. Хоть мы и стояли, однако витки свежести залетели и к нам.
– Приятно, – зашевелила ноздрями, – но так было не всегда… Первое время, воздух буквально… душил меня. Начальные тренировки проходили на совершенно обычном стадионе рядом с каким-то университетом. Уже с первого занятия за мной закрепили бронзовую триатлонистку. Не помню, к сожалению, её имя. Однозначно знатная дама. Раньше у всех была на слуху, хотя я о ней, ничего тогда не слышала. Сейчас уже давно на пенсии, однако бегает до сих пор, будь здоров. С лёгкостью даст фору неокрепшим студентикам. Она мне про свою молодость так и говорила: «Третье место тоже нужно заслужить»… Я никогда не думала о первом месте. Никаких не ставила высот. Проживала совершенно опосредованную юность, но попав в эту десятку… захотелось очутиться хотя бы в призовой тройке, а там уж… как дальше повезёт. Это так, – отмахнулась, – ерунда. Долгосрочные планы длиною в жизнь… Передо мной в ту пору… примерно что-то схожее ставили. Этакий… ультиматум, что ли. «Если не осилишь это – дальше никуда не пойдёшь». Вот и пришлось страдать через пот и слёзы. Я за день, по 10 раз умирала. Поднималась и дальше шла. Только так. Никак иначе.
– Ничего себе… Всё очень… серьёзно…
– А то… Мне, чтобы не умирать каждые пять минут, пришлось для начала набрать вес. Приходилось по 5–6 раз в местной столовой за день питаться и не абы какой фигнёй, а конкретно сбалансированной едой. Без добавок. Исключительно натуральный продукт. На самом деле это всё вкусно и очень даже полезно, просто мой ограниченный рацион зелени внезапно разбавился мясом и, о боже, фруктами. Да, всё ещё варёная пища, но зато рыба и куриная грудка. М-м-м, – улыбнулась, – и фрукты… Свежие. Молочные продукты. А когда разрешили изредка употреблять шоколад, я словно для себя… планету новую открыла. Боже-е-е… Вкус конфет… Как же мне его не хватало. Я за шоколадку, готова была убить. Потом, конечно, всё желание спало на нет, но первые, вкусовые ощущения… Это была пища. Реальная пища. Воистину, что-то вкусное и, что главное – съедобное. Наконец, перестала мучить голодовка. Как же я была рада, вот только Мико от моего восторга чаще хмурилась. Плевалась и хмурилась. Она всегда была чем-то недовольна. В тот момент определённо мной.
– Подожди… А разве она с тобой… не бегала? Вас же, как я поняла, вдвоём отправили тренироваться. Или нет?
– В этом вся и проблема. Я шла с желанием, а её тащила буксиром под конвой. Я по-настоящему старалась, а она дела только вид. Мне та женщина так и сказала: «Не мучай ты её. Отпусти». Увы, но отпустить, я никак не могла. Пришлось стать виновной во всём… Потом, конечно, даже Мико показывала результаты от сущего безделья, правда, и они были от идеала далеки. То проспит, то залениться. Если же занят корт, то обязательно к студентам примкнёт играть. В волейбол. Для личных целей, очень даже похвально, но то, куда мы метим – этого недостаточно. Нужно гораздо больше, чем просто весело проводить время. Вместо разминки – пойдёт общаться с парнями. Свалит куда-то. После обеда придёт. Было дело, она зависала прямо на беговой дорожке. Прилипла к бедному парню, который за прогулы, ломом дробил старый асфальт. И ладно бы только верх снять. Ему ещё пришлось заново всё ложить. Недели три бедолага потратил. Изо дня в день. Да, когда уже потом пригнали каток, стало легче, но всю тяжёлую работу сделал он. Честно, не знаю, помогал ему кто или нет… М-да-а-а… Выходные были у нас лишь тогда, когда отдыхал наш тренер. Отдых только в кровати снился мне. Слишком мало времени оставалось. Нам всё-таки были поставлены рамки. Мы не могли бесконечно, эту ношу тянуть… Именно… из-за своей безалаберности, Мико и оставалась на вторых ролях. Меня винит абсолютно во всём… До сих пор.
– (Заинтересованно) А потом что было? Что?
– Да много чего было… За один раз и не расскажешь… Потом мы приходили в военную часть. Там… более нацелено тренировались. Нам посоветовали остаться на месяц другой, и уже после ходить, но Мико так взвыла, что пришлось работать по старой схеме. Утром подниматься и чёрт знает куда за город переть.
– Повезло… У нас дальше зоны пустоши не выйдешь…
– Зато у вас обстановка гораздо лучше и чище. Закрытые границы. У нас, как началась эпидемия три года назад, так полстраны переболело. Негде от этой хвори толком скрыться. Хоть в лесах прячься, хоть в земле, хоть в пруду. Везде эта зараза достанет. Вакцину нормальную до сих пор не придумали. Либо печень отпадает, либо вырастает хвост. Шучу, – улыбнулась. – Фигня, конечно, полнейшая, но иного выхода пока нет. Весь мир от такой напасти несколько… извините за выражение, прихуел… А у вас тут ничего… – посмотрела в окно. – Очень даже комфортно эту пакость переждать. Вам гораздо больше остальных повезло. От внешних факторов закрыты. Кажется… я дышать стала лучше. Легче. А теперь, – вздохнула, – нужно возвращаться домой. (Живо) Не сейчас, – быстро попыталась прикрыть пальцем мой рот, – (спокойно) не сейчас. Потом. Пока я буду рядом с вами. Я не брошу тебя. Всё будет хорошо… Обещаю.
Мика достала из кармана пиджачка плоский брусок стекла. Одно нажатие и он засветился. Появился экран. Голос ответчика так и не был услышан.
– У нас небольшая задержка. Скоро будем.
Едва диалог начался, как тут же звонок заглох. Телефон выключился. Заново превратился в стекло.
– Ты не против, если мы… поедем? Если плохо себя чувствуешь, мы можем ещё постоять. Время есть. Особо не переживай.