– Не стоит, – коснулся предательски дрожащих пальцев. – Не надо… Теперь ты всё знаешь, – застегнул на пуговицу рубашку. – Думаю… мне лучше уйти.
– Пожалуйста, останься. Не уходи, – сжала его руку. – Мне правда страшно, но страшно не за себя. За тебя. Я не представляю, как с этим жить каждый день… Наверняка очень трудно и… больно. Я догадывалась, что с тобой явно не всё так просто, но не настолько же. (Искренне) Если в тебе осталась ещё… хоть капелька сил – расскажи, как всё было… Раздели эту боль со мной. Прошу…
Ответа не последовало. Некоторое время затишье давило на мозг, но после, будто набравшись смелости, Кай вдохнул побольше воздуха. Стартовал тяжёлый разговор:
– Честно, сам толком не знаю… Точнее, не помню, как и когда умудрился получить это добро… Думал, Мира возможно поможет, но-о… и она бессильна. В нынешнем состоянии, возможно только поддерживать. Лишь бы хуже не стало… Чёрт его знает, что это за хрень. Без понятия.
– А ты не спрашивал, – на секунду покосилась, – что это за болезнь… такая?
– Спрашивал, правда, она сама не знает… или не говорит…
– А другие врачи? Они то что? Мира же не единственная на свете.
– Ну-у-у… когда я на периодическом досмотре в больнице лежу – все молча хором пожимают плечами. Никто не знает, что со мной делать. По их выражению лиц, вообще удивительно, что я всё ещё живу.
– А тебе… больно? Или только когда касаешься? Оно же очень болезненно выглядит… Прости, – помассировала лоб. – Надо заканчивать мучить тебя.
– Ничего, – пожал плечами. – Ко всему можно привыкнуть. Я, кстати, почти привык… Боль на самом деле несущественная если не трогать. Если давить, тогда больно. Спать приходится на спине или на боку… Жить можно, но-о… со своими ограничениями. Всё не настолько плохо, правда… это плохо, всегда растёт. Мне и раньше скажем… было не очень. Сейчас же, только хуже стало. Особенно когда переутомляешься. Не целый учебный день, а скажем… бег. Самый обычный. Не стремительный на короткую дистанцию. Про кросс, вообще молчу. Просто, когда от шага устаёшь. Задыхаешься, когда попытка пробежать 10 метров, ножом колит в ребро. Местами вроде как… и неплохо, но примерно… месяц назад, откачивали жидкость из лёгкого. Кровью не харкал, но каждое утро захлёбывался в слюнях. Жить можно, но как Мира говорит: «Прогрессия страшит». Не знаю, что дальше будет. Не знаю…
– А разве нельзя, скажем… пересадить подходящий орган? Если здесь кожа не виновата, тогда что? Твоя рана просто смотрится как… некроз. Я, конечно, не эксперт как Мира, но по картинкам – очень похоже, хотя там… намного жёстче. Может, не знаю, финальная стадия или что-то ещё. В общем конечности выглядят обугленными. У-у-у – скорчилась, – лучше не смотри. Зря я рассказала. Прости…
– Ничего. Меня сложно чем-то удивить, хотя… Бургунд сегодня удивил. Не ожидал, что он расскажет что-то интересное. Это же… пустая глыба без эмоций. Как увидел, аж обалдел. Поначалу было стрёмно… просто в глаза ему смотреть.
– А я почему-то думала, он всегда присматривал за тобой…
– Не, – улыбнулся, – недавно ток объявился. Утром. День едва начался, а он мне такое с порога говорит: «Надо уезжать в другой город». Вот и-и… как можно поверить незнакомцу? Я и не поверил. Увезут в багажнике куда подальше, и дело с концом. Трудно поверить в слова такого бугая. Говорит, будто знает меня. Как всегда по-особенному и ни хрена непонятно. Получается… ерунда.
– Он мне тоже особо не понравился, причём с первого взгляда. Стоит такой верзила и зырит, будто хочет… скушать тебя. А граната? Боже, что он в машине учудил… Честно, я готова была родить… Ну точно сумасшедший. Таскает свою побрякушку и ломает людей. Во второй раз так и вовсе думала, помру… Кай – это он во всём виноват. Это он вынудил тебя… выпасть на ходу. Если бы… Бург вёл себя подобающе, то ничего плохого не случилось бы. Тоже мне «Профессионал» с большой буквы… Очередной вояка без мозгов. Бить да стрелять. На большего ума не надо. Если этот козёл что-то и рассказал, то трижды переврал. (Неловко) А-а-а… что он тебе сказал? Ну так, – стала перебирать пальцами, – если вкратце…
– (Неохотно) Ну… как я, в общем, получил свою болячку. То есть ранение.
– Так это было ранение? Серьёзно? (Хмуро) Ты-ы-ы… издеваешься?
– Ну ладно тебе, не хмурь брови. Я забыл. Честно. Только щас вспомнил.
– Немедленно говори как есть. Пока всё не расскажешь, – прижала его руку к себе, – домой не отпущу… Точка… Начинай.
– (Улыбчиво) Ладно. Дай хоть рубашку застегнуть, а то прохладно. Одной рукой неудобно, – потряс. – Точно говорю.
– (Скептически) Хорошо, – отпустила. – Смотри мне…
– (Сосредоточенно) Да никуда я не собираюсь убегать пока… Вот расскажу, – встряхнул рубашку, – там и видно будет… Арх, – прикоснулся пальцем кончика носа, – как же гадина болит…
– (Недовольно) Не отходи от темы.
– Ага, не отходи… Ты мне, вообще-то, нос повредила, помнишь?
– Помню, и глубоко раскаиваюсь за данный инцидент, однако, пожалуйста, начинай уже. Я на месте кончусь, если сюда вломится Бургунд и заберёт тебя.
– Ладно, – взял полотенчико, – хорошо…
Кай, будто нарочно не спешил, медленно протирая ноздри. Он так… нелепо это делал, ещё дольше растягивая время. В моём случае оставалось только ждать.
– Нус-с-с… – натужно поправил подушки. – С чего начать?
– Начни с самого начала, а там видно будет.
– Ладно… В общем… – вздохнул, – пришли сегодня двое с утра… Вообще-то, их было четверо, но говорил только Бург. Остальные молчали. Точно одна из близняшек была, только не понятно какая. Все стоят, а она ходит. Явно оценивает имущество, чтобы продать.
– Кай, ближе к сути, пожалуйста.
– А я и говорю. Пришли какого-то хрена чудики в костюмах. Вломились ни с чего, а я что? Ничего. Сразу так и подумал – пришли хату отжимать. Ну, точно. Я же в жизни ни за что не платил. Всё сходиться, ну, подумай. Ни за дом, ни за аренду. По счётчикам тоже ноль. Честно, даже не знаю чей он. Мой или кого-то ещё. Да чего уж там – я про магазины узнал относительно недавно. Месяцев… 5 назад. То, что в них, оказывается, можно ходить и даже что-то покупать. Отсюда и ценность денег, шмотки, еда и прочая фигня. Ну, ты представляешь, насколько глубоки мои познания? Охренеть можно, какой идиот на свете живёт… Охренеть.
– Ка-ай?
– Что?
– Прекращай лить воду. То, что ты делаешь, называется – пудрить мозги.
– Но это важно. Мой дом, вообще-то, ограбили. Может, и не ограбили, зато, как следует нашкодили внутри. Всю мебель перевернули. Разнесли кухню и зал. Каждый камешек и щепочка под ногами, так и жаждут впиться в пятку. Мусор теперь… – вздохнул, – везде…
– (Удивлённо) Ничего себе… А когда они успели? Ну, то есть воры.
– Я что, не говорил?.. Может, ночью вчера, а может, сегодня рано утром. Непонятно пока. Были бы это воры, то непременно что-нибудь да украли, а так… скорее всего, обычные вандалы. Вторглись. Сломали и быстро слиняли.
– Ничего себе обычные. Боюсь представить себе, на что способны матёрые уголовники. Мы с ребятами, к примеру, раньше ходили на заброшки. Били там… стёкла. Жгли резину… Воровали старые игрушки, но то была пустая площадка. Там никто не жил. Да, сторож иногда появлялся, но не всегда. Здесь же… вполне очевидно, что хозяин есть. Может местами обстановка и запущена, но это ж блин особняк, а не школа после пожара. Неужели кто-то надумал… тебе отомстить?
– Ух, – удивлённо съёжился, – не знаю. Это у полицейских надо спросить.
– А Бургунд?
– Он же охранник. Это дело не его. Даже вмешиваться не стал. Зашёл, как себе домой и принялся меня донимать. Это он умеет. Мастер своего дела.
– (Вдумчиво) Ладно… Оставим погром на потом… Так, – стала перебирать пальцами, – как ты узнал от него?.. Ну, то, что с тобой случилось.
– Он сам рассказал. Я его не просил. Ворвался в мой условный дом и начал с порога доказывать. Эти «Здрасьте» и «Привет» – не работают, когда без спроса вламываются к тебе. Даже гад не постучался. Просто вошёл ну и… Короче… Как я понял… он раньше присматривал за мной… Лет так 5, а то и 10 назад. Честно, до конца неясно. Сказал, что это было давно. «Тут уж сам гадай». Без какой-либо конкретики в датах и местах. (Недовольно) Я же говорю, специально увиливает, чтобы позлить…
– (Вдумчиво) Значит… велика вероятность, что он знает тебя?.. Так это же отличная возможность. Вот он шанс вспомнить хотя бы частичку из прошлого.
– (Удручённо) Ага… Я тоже так подумал… Нет, ни хрена. Этот козёл… как назло, молчит. Говорит: «Ты свою возможность давно исчерпал», но я даже не спрашивал. Не спрашивал! – досадно хлопнул рукой. – (Сквозь зубы) Я умолял его, просил, а он… больше не проронил ни слова… Вот же… гандон… Я не знаю, насколько долго за мной следили. Не знаю, откуда эти черти появились. Я ничего не знаю. Это жуть как бесит… особенно когда ответы прямо перед тобой.
– Подожди… У тебя кровь из носа пошла.
– Правда? – безымянным пальцем коснулся губы. – Да, действительно. А я подумал, – осторожно вытер, – сопли пошли.
– Ты главное – не напрягайся, не спеши. Всё успеется.
– Если я сейчас остановлюсь, – сглотнул, – то чувствую, никогда не смогу закончить. Тут… немного осталось. Особо нечего перечислять. Дело дрянь.
– Я рядом, – обратно взяла за руку. – Всё хорошо. Нам некуда торопиться.
– Ладно… Постараюсь договорить…
После непродолжительной паузы Кай продолжил. Рассказ и правда выдался очень коротким. Я всеми силами старалась как можно… аккуратнее приободрить.
– В общем, как уже говорил – был выстрел. В лёгкое. Отсюда все проблемы. Не знаю, как работают вирусы и бактерии, но, как видишь, – пальцами приподнял нижний уголок рубашки, – заражение прошло удачно. Ещё как… На этом всё…
– (Удручённо) Так… мало… Это же ничего толком не говорит…
– (Вздыхая) И я о том же. Всё, что я могу – догадываться… Есть, правда… ещё одна деталь, но-о-о… – покачал головой, – она ничего толком не доказывает. Не про меня. Про него. Сумасшедшая эта рассказала, правда, доверять… точно бы не стал. Она всегда жаждет повода подъебнуть, так что это может быть очередной уткой. Первая часть монолога похожа на правду. Вторая скорее звучит, как ересь.
– И что же это?
– Вот ты, замечала, что Бургунд немного… прихрамывает?
– Нет.
– И я не замечал. А у него, оказывается, был ожог 4-ой степени. Правая нога полностью обгорела. В некоторых местах до кости если не врёт… Он, иногда её потрясывает, когда отдыхает после утомительной ходьбы. Исключительно когда не смотрит никто. Чувствительность проверяет… говорит…
– Боже, а с виду так и не скажешь… Офиге-еть… Ну и бывает же такое… Бр-р-р… – потрясла головой.
– Во-во. Удивительно, как он вообще нормально ходит. Тут уж хрен пойми, какой нужен протез.
– Ага. После таких ожогов с конечностью легко распрощаться… А как он… вообще уцелел? Это же сильный… болевой шок… На месте можно умереть.
– Вот я и говорю. Нелепица какая-то… Я бы понял ещё, если кости сломал. Суставы там полностью раздробил. Заражение тканей получил, но здесь-то ожог. Причём всей ноги. Конкретно отсюда начинается вторая часть. Вот она как раз и дебильно звучит.
– И как же?
– В общем… Ногу ему подожгли. Искрой. Девушка.
– (Вдумчиво) А это как… искрой?
– Не знаю. Видимо, как-то можно, если предварительно… чем-то облить…
– Чистым спиртом, к примеру.
– (Неуверенно) Видимо, да? Я же говорю, звучит неправдоподобно. Больше, как издёвка. Чего ещё ожидать от неё? Человек только и, может, что без конца глумиться. Нашла ещё один повод, посмеяться надо мной. Шутка не удалась… По крайней мере, хотя бы вспомнил её имя.
– (Недовольно) Это да. Та дурная копия только так и может… Послушай…
– Что?
– А тебе сейчас… точно не больно? У меня очень плохое предчувствие. Я как увидела пятно… Забыть его не могу… С тобой, точно всё хорошо? Точно?
– (Сомневаясь) Ну-у-у… – посмотрел под рубашку, – вроде как, – легонько пощупал, – ничего… Тут скорее, как с утра повезёт. Бывает, иногда болит так, что с кровати невозможно встать. С такой силой давит на грудь, что не продохнуть. Коснёшься и жжёт, будто кожа горит… Чаще, конечно, по-обычному. Всё время ноет, хотя чувствительность, иногда теряется. Мимолётный пробегает холодок… (Нехотя) Мира говорит, что это ещё хуже, когда не чувствуется болевой порог. К сожалению, она права. День так отхожу, а потом следующие недели примерно… по 16 часов в сутки храпу даю. Лучше уж совсем не подниматься… или вообще не ложиться спать. Так и живём.
Мы продолжали лежать и как-то… машинально прижались друг к другу. То ли прохладно, то ли эмоции нахлынули. В общем, ничего особенного. Привычное последствие душеизлияния, которому позволили выйти за рамки.
Иногда, просто хочется, чтобы кто-то приятный рядом был. Не обязательно обнимать, любить. Достаточно, хотя бы минимальной отдачи. Выслушать. Ну да. Пока найдёшь такого человека, сотню раз споткнёшься и разочаруешься в людях. Всем непременно, что надо от тебя. Тело, услуги. Время. Лучше уж быть одной, чем с ни пойми кем, и абы как. Безусловно, не всё так плохо. Друзья, семья. Тоже время, которое можно потратить на себя, грамотно взвесив мысли. Поймать суть проблемы и постепенно её выправлять. В идеале, конечно. На деле же ситуация… совершенно наоборот. Когда грызёт и терзает изнутри – тут уж не до упрямства. Приходится снова на грабли вставать. Не знаю, что лучше. Мучатся с кем попало или одной страдать. Ненавижу эту любовь… Ненавижу страдать…
По себе знаю, что не могу жить без неё. Хоть убей. Ну не могу… То, как она сладостно до небес превозносит – жуть как опьяняет. Сперва подсаживаешься на слабый наркотик. Далее усиляешь дозу и… просто теряешься в мыслях. Ты более не в силах сосредоточится ни на чём. Типичная зависимость. Чувство бескрайней радости, эйфории, яркого благоухания, но потом, эффект внезапно заканчивается. Случайно оступаешься и летишь вниз головой… Боль, разочарование и обида. Страх, ненависть и злость. Хуже ощущения после хорошего трудно представить, но даже так, всё равно хочется на новый круг. Иначе для себя жизнь очень сложно представить. Невозможно существовать без любви… Не могу. Я-я-я… Слаба…
Это дурацкое чувство, заставляет страдать по всяким мелочам без причины. Даже самый нелепый конфликт может внезапно вылиться в «ужасную трагедию». Голые эмоции, подпитанные комплексом несостоявшихся надежд. Эта же пакость тебя и губит. Нервы шкалит неминуемо. Отсюда и начинается ворох проблем.
После розовых очков быт кажется куда серее. Если, первичный выбор был ложным – они спадут гораздо активнее и быстрее. Поначалу раздражает… сущая невнимательность, как зачаток всего нехорошего, что может произойти. Одна из сторон превалирует над другой, причём с явным перевесом. Первый, без конца отдаёт. Второй, сладостно упивается, ничего взамен не предлагая. Очень быстро теряется равноценность, особенно когда чувства затухают. Апофеозом отношений служит всем знакомая бытовуха, где романтике, ну просто нет места. Откровенно начинает бесить «любимый» человек. Наружу… мигом вылазят самые ничтожные качества, которые так долго таились внутри. Все положительные черты вянут. Всё утопает в сплошном негативе. Уже не так неважно кто прав, а кто нет. Процесс разрушения запущен. Отношения испорчены. Осталось только дождаться, кто же именно разорвёт круг. Гораздо хуже, когда обоим… всё равно.
Меня всегда угнетало, насколько любящая пара, в скором времени и знать не хочет о былом существовании друг друга. Насколько ничтожны и обманчивы слова. Насколько высоко неуважение. То клясться без ума в любви, то обвинять. Неприятно… и отчасти больно осознавать, что отпущенное время было потрачено впустую. Всегда очень сложно заново начинать, но даже так, есть маленький шанс найти искомое. Без любви жизнь кажется пустой. Бессмысленной. Очень блёклой. Именно поэтому я всегда буду надеяться и искать. Возможно, в следующий раз повезёт… Жить одной – невыносимо тошно и тоскливо…
Я могу… иногда заглушить боль, но удаётся весьма паршиво. Вредная пища делает только хуже, а любовные сериалы и вовсе вгоняют в депрессию. Хорошо, что кот местами помогает, но думаю завести второго. Хотя бы им вдвоём будет не так грустно, хотя кажется, ему всё равно. Рыжий бесстыдник, который без конца просит жрать. То ему филе куриное не нравиться, то печёнка свиная достала. На лосося… и вовсе смотрит совершенно безразличным взглядом. Ему кусок свежей говядины подавай. Гурман он у меня ещё тот. То неделю может питаться речной рыбкой, то месяцами в пасть ничего подобного не брать. Мясные консерванты для него пустой звук. Ветчина, колбаска. Нет. Только свежий и натуральный продукт.
Всякие там… корма, специально не даю. Это… как человека пересадить на сухарики, чем бы они ни были обогащены. Да, привередливый. Да, раскормила, зато он приятно урчит, когда довольный. Ляжет на спинку и подожмёт под себя лапки. Смотрится умилительно. Так и хочется его поцеловать… Спит целый день. Нигде по квартире не гадит. Молодец. Единственное, что поистине напрягает – неотъемлемо любит нежиться на моих вещах. И хрен бы с этой шерстью. Он же гадина растяжки оставляет и грызёт всё подряд. Уж не знаю, что ему в организме не хватает, но все резиновые тапки в доме побывали у него зубах. Про кожу… вообще молчу. Здесь он полностью всё разгрызает на отдельные куски подряд. Уставшая пришла. Переоделась. Зазевалась, а кот уже улёгся довольный. Только жопу осталось расцеловать. С его умиротворённостью сама погружаюсь в сон.
Когда-а… есть любимый человек, с ним можно всё разделить пополам. Всё. Любовь… Она… Облагораживает. Расцветаешь всеми красками. Перерождаешься в лучшую копию себя. Хочется всем заявить о своём счастье. Даже если им не понять. Неважно, пускай. Главное – оно у тебя есть… Счастье.
Для меня любовь, это концентрированный наркотик. Я на 100% зависима от неё. Мой высший дар и проклятие. На что я только неспособна, когда ослеплена своей верой в благие намерения. Горы, конечно, не сверну, но постараюсь сделать вещи с максимальным усердием. Убраться по дому?.. Сущая ерунда. Приготовить вкусный ужин?.. С натяжкой могу… Да я… да я на всё готова, лишь бы угодить человеку. Особенно которого люблю… Этим, зачастую и пользуются… Обратная сторона медали… Боже, как же я ненавижу эту сторону…
Когда я… понимаю, что меня обвели вокруг пальца… я-я-я честно, готова умереть… Слепая и безрассудная любовь, становится злейшим врагом, и никогда не найти баланс в себе. Из одной крайности в другую. Либо пари в нежнейших облаках, либо барахтайся в грязи. Счастье против несчастья. Один затяжной полёт и крутое пике вниз… Неугомонно будь довольной, либо же болезненно страдай. Никогда не будет золотой середины… Никогда. За это я… и ненавижу себя.
Рано или поздно наступает момент отчаяния. Ни с чего начинаю истерить. Я не знаю как по-другому, человека привлечь. Сорваться с полтычка. Нагрубить. Мысли сводят с ума, но, когда диалог начинается – боль… она утихает. Веление сердца ведёт за собой. Гиль… ни плохой, ни хороший. Он просто другой.
У него всегда был свой взгляд на ситуацию. Нестандартный. Радикальный в некоторых вещах. Что касается мужества, это в первую очередь и выделяло среди остальных. Целеустремлённый. Местами нахальный. Смелый. Вокруг него всегда крутилась орава девочек, желающих встречаться. Сама помню, как в ранние годы сохла по нему. Сколько мне… было… 12?.. 13?.. Уже тогда он сильно отличался. В первую очередь, внешностью.
Глупо с моей стороны отрицать тот факт, что Гиль выглядел гораздо старше своих сверстников. Отцовские гены не подвели. Пока другие мальчишки едва ли созревающие парни – он уже спелый боец. С ним даже старшеклассницы мутили. Не заметить его сильных сторон, попросту нельзя. Одна из них – супернарочитая уверенность. Уверенность во всём. Уверенность в своих силах и возможностях. Вот, смотришь на него со стороны, и диву даёшься. Как он общается. Как ведёт себя. На что делает акцент. Каким образом берёт инициативу и ведёт за собой людей. Как ещё можно устоять при этом? Как?.. Одно дело взрослая. Совершенно другое – всё ещё не окрепший мозг. В обоих случаях никто не даёт гарантии, что втюришься в него. Даже ты сама. Тут невозможно контролировать себя.
Храбрость и сила не главное, но то, ради кого они проявлялись… любая сходила с ума. Безрассудные, опасные поступки. Хвастовство не на пустой почве. То, как в не школы, он прыгал по недостроенным этажам больницы – вселяло в меня удивление и страх. Незабываемое впечатление. Захватывает дух.
Гиль бегал по стройке наравне с парнями постарше, а в некоторых местах, даже опережал какую-то часть. Подъём на голую стену без лестницы. Хождение по балкам. Прыжки через пропасть с одной плиты на другую. Там, где можно обойти, он всегда пёр напрямую. Иногда доходило чуть ли не до самоубийства. То рука со стены сорвётся, то нога с балки слетит. Как вспомню, аж сердце болит, но ему всегда удавалось выровняться, хоть и с незначительными оговорками. До сих пор где-то валяется один кроссовок.
Игру в пятнашки, он любил больше всего. Именно здесь проявлялся стимул более наглядно себя проявить. На моей памяти его ни разу не догнали, зато Гиль догонял всех. Поначалу… даже было неплохо. Обычные, подростковые забавы. Доказать прилюдно кто быстрее всех, однако не каждое увлечение несёт за собой пользу и успех. Рано или поздно, обязательно кто-то должен поплатиться. К сожалению, так и произошло.
Своим примером, Гиль наводнил кучу малолетних подражателей. Ходить на заброшку стали гораздо чаще. Риск приумножился в разы. Там и раньше хватало люду, а после его выкрутасов стало только больше. Даже некоторые взрослые стали заглядывать по вечерам. Начали постепенно проявлять себя абсолютно все. Особенно старались те, кто мало чего умел. Ссадины и вывихи – сущие пустяки в сравнении с тем, что случилось. С четвёртого этажа насмерть разбился мальчик. На этом всё закончилось. Насыпи из песка не помогли… Моментально поставили сторожа. Обнесли весь периметр решёткой… Власти города попытались это дело быстро умять и всё забыть. Больше я туда не ходила.
Что ещё можно сказать… Наверно, целеустремлённый. В самую последнюю очередь меня волновала внешность и статус, хотя отрицать заинтересованность тупо, однако, всё же главный аргумент – независимость. Гражданство, что едва ли приобретается за жизнь – ему даровано с рождения. Это даёт весьма приятные поблажки. Как минимум государство больше не мурыжит тебя, заставляя идти на непонятный компромисс. Дело даже не в отношении. Ощутимых плюсов, кроме самомнения, оно не даёт. Ближайший аналог – образование. Высшее. Человек не становится хуже, если у него диплома с магистратуры нет. Так и тут. Характер по итогу может исказиться чуть в иную сторону, но это скорее изъян субъекта, а не инструмента. Гражданство простым словом – освобождение от навязанных пут.
Не могу сказать, что нас сильно ограничивают или притесняют… Ситуация скорее… как с покупкой билета. Вроде платите вы оба, но привилегий получает больше второй. Проще говоря, упрощается жизнь сначала, а не с конца очереди… Вам наверное знакома наша система, но я вкратце объясню её суть. Скажем, хочу я красивую машину. Дорогую. Роскошную. Прихожу в салон. Выбираю модель. Подходит менеджер. Тыкаю в неё, а он мне говорит: «Пожалуйста, предъявите гражданство». Речь о деньгах пока не стоит. Точнее, она всегда стоит, но никогда не оглашается напрямую. Это своего рода лазейка, чтобы лишний раз не докучать вопросами и экономить время. Пока пройдёшь все инстанции, уже не захочешь ничего. Справки, кредиты, долги, работа. Ух-х-х… Сугубо рациональный подход.
Если нету по итогу гражданства, то скрепя сердцем, скорее всего, откажут. Навряд ли кто-то захочет рисковать. Брать на себя обязательство, ибо существует мало таких… крутых профессий, за которые можно сколотить целое состояние в очень короткий срок, да и кто подтвердит, что деньги достались честным трудом? Даже если ты копил. Даже если папа подарил. Даже если наследство от бабушки. Даже если все бумаги от начальства есть, но без ключевой поблажки, зачем тебе нужны эти понты? Бери экономкласс и катайся в своё удовольствие. Кроме денег, не попросят ничего. Даже товары смежной продукции на выбор дадут. Не знаю там… аэрозоли… Чехлы на сиденья, тоже за «бесплатно» вроде бы есть…
Касательно больших трат… разговор простой. Предъяви главный документ, а потом уже плати. С какой-то стороны даже хорошо. За тебя всё продумали. Не получится мошенникам проворачивать свои грязные махинации, однако с другого ракурса, иных вариантов разнообразия практически нет. Бери что дают или уходи. Сперва откажут в хорошей машине, а потом не дадут купить дом или квартиру. Следом роскошный юбилей или свадьбу, а там и до более мелких ограничений недалеко. Колечко с алмазом или бриллиантовое колье. Я, безусловно, утрирую, но путь, по которому мы движемся, честно говоря, пугает. Пока ограничивают строго дороговизну, а там, вдруг клювом в макушку ударит. Запретят, к примеру, обычным людям посещать какой-нибудь район или ресторан… Сделают местную «уравниловку». Введут ка́стомный режим. Запретят менять работы и развиваться в другом ключе. Кому-то, очень даже ничего. Быть потомственным чиновником. Потомственному дворнику явно будет нехорошо. Надеюсь, до этого никогда не дойдёт. Останется только в мыслях. Вернёмся к статусу.
Если такой статус есть, значит, нужно его поддерживать иначе, зачем тогда он сдался тебе? Отсюда и навязывание того, что по факту не особо нужно. Ну, как ни нужно. Понты. Создавать искусственную ограниченность, чтобы нуждаться в ней. Остаётся только убедить. Дело за малым. Как же не нужны огромные, литые диски, чтобы люди от одного взгляда охали. Без салона из крокодильей кожи… просто невозможно и дня прожить. Мотор гоночного болида пригодится ровным счётом, когда настало время нервировать и злить людей. Не из-за того, что выдаёт громкие шумы. Не-е-ет… Это зависть в их сердцах горит. Вот они от бессилия и беснуются, а золотые приборы и переключатели – так это норма. Повседневность. Нет смысла покупать себе автомобиль, если внешне не похож на царскую карету. Если не можешь не бери. Если да, то бери всё. В этом, как, мне кажется, и смысл.
Вот… почётный гражданин, это да. Факт неравенства уже бросается в глаза. Своеобразная бирочка босса. Феноменальное отношение окружающих к тебе. Никто не спешит конфликтовать с тобой. Все кругом пытаются угодить. Многое с полтычка удаётся, и все начинания кажутся куда проще. Поблажки дают. Многое прощают. Это как… поймать удачу за хвост и никогда не отпускать, вот только есть одна загвоздка. Другие тоже хотят, к твоему счастью, примкнуть. Эквивалент денег, если бы ты вокруг ими сорил, хотя… одно от второго не так уж и далеко. Ограничения не то, что не действуют, а ты сам уже можешь что-то лоббировать и продвигать в рамках… дозволенного. Приближённые к царскому столу, если так утрированно можно сказать.
Цена на гражданство всегда была разная. Нужно потратить кучу времени и сил, если, конечно, у тебя они есть… Другой вариант – очень много заплатить. В основном люди выбирают первую позицию, так как она параллельно протекает с твоей жизнью, а вторая… ну-у… тут не получится взять в рассрочку или в кредит. Либо деньги есть, либо нет. Вот и вынуждают людей быть социально активными и полезным для общества. Авось годик или два с 30-ти лет полноценной работы скостят. Никто точно не знает. Удобно. Мотивировать в две смены пахать людей. Просто работать в комфортном ритме… недостаточно. Нужно обязательно что-то в жертву принести. Личную жизнь. Семью. Здоровье. Время. Отбатрачить как лошадь, а после сорока, в ванне внезапно подохнуть. Так и живём.
Не буду перечислять, в какие праздники выгодно работать. Так-то выгодно вообще без выходных, не вылезая из станка. Подушкой безопасности служит, как ни странно – творчество. В рабочем коллективе можно отлынивать только так и то по большей части, это смена деятельности. Абы кого не поставят тот же плакат рисовать. Нужен человек знающий. В зависимости от календаря, надо к выставке что-нибудь сделать или связать. Ближе к красному дню, концерт организовать. В общем, уйма нюансов и желательно при этом смену рабочую выполнять. Если не получаются оба варианта – можно так-то и дома на благо общества потрудится. Пассивный отдых отменяется. Отдыхай в деле. А как же. Самые смышлёные, как вы поняли – не умеют практически ничего.
Наверняка есть и другие способы, но, надо ли оно тебе, если ты обеспечен? Думаю, нет. Если ты чего-то и добился, то, скорее всего, собственными силами, а не с приобретением поблажки. Чисто денег, гражданство не приносит. Оно даёт, возможность зарабатывать, иллюзорно открывая двери там, где обычно их нет. В первую очередь это инструмент, а если руки кривые и язык тянется из жопы, то, скорее всего, вы останетесь всё так же на пороге. Рабочая лошадка с лицензией и без, отличается только возможностью выбирать. Попить воды или поесть овса.
– Лоя?
– Ась? – обратила внимание.
– Знаешь, про костюм… я-я-я наврал. Он практически стоил как и твой.
– Ничего. Я не в обиде. Я давно уже забыла про такие мелочи… Мы столько за день пережили ситуаций, что кажется говорить уже не о чем, однако… у меня есть просьба к тебе. Как бы это сказать… Меня тревожит один важный момент… Выслушаешь, как друг?
– (Оживлённо) Конечно, – повернул голову. – Говори.
– Мне нужно, – стала перебирать пальцами, – выговориться, понимаешь… Наша последняя встреча с Гилем, прошла не очень удачно… Мы расстались.
– Может, не стоит прошлое ворошить? Что было, то прошло. Какой смысл?
– Ну-у-у… это как минимум тревожит. Не могу мысль спокойно отпустить. Если ты не можешь меня выслушать, тогда какой из тебя… друг?
– Продолжай… – устало взбил подушки.
– Ты же наверняка знаешь… Я любила его. Возможно, и сейчас люблю, но где-то глубоко внутри. Маленькая частичка меня, всё ещё продолжает это делать, хотя прекрасно понимает, какие ужасные вещи он творил. Ни к чему хорошему наша встреча не приведёт…
– (Вздыхая) Ага-а-а…
– Гиль так… по-скотски поступил, но мне… правда, тяжело его винить. Он же не специально этого хотел. Так… получилось. Бывает. Единственное, что меня терзает – простить или забыть. Чтобы ты… посоветовал?
– (Отрешённо) А что он сделал? – лёг на другой бок.
– Не суди его, пожалуйста, строго. Возможно, Гиль и грубый, но…
– Насколько… грубый?
– Ну-у-у, сначала говорил, что хочет порвать со мной. «Наши отношения зашли в тупик», понимаешь?
– Ну, да… – пожал плечами, – наверное…
– Наговорил кучу гадостей. Мол, я уже не та, что была раньше. С подругами моими… изменял… Представляешь? Но это же неправда. Никакие они не подруги мне. Гиль специально это сказал, лишь бы найти повод, чтобы позлить.