Судьбу случайно не встречают

«Мы не можем быть вместе, – сказала Елена прямо на этом месте. – Это невозможно».

Тогда была поздняя осень, ветер поднимал в воздух упавшие листья.

Сейчас дом окружала густая темно-зеленая листва.

Анатолий Михайлович вздохнул и достал телефон. Он так и не смог удалить из электронной памяти ее номер.

– Лен, спустись, пожалуйста, – не здороваясь, попросил он.

– Сейчас, – после легкой заминки согласилась она.

Анатолий Михайлович вышел из машины, прошел по тротуару метров двадцать, повернул назад и сразу ее увидел. Она покрутила головой, увидела его и не спеша пошла навстречу. Раньше он побежал бы к ней, схватил в охапку, вдохнул родной запах.

Сейчас подошел, едва ускорив шаг. Она посмотрела на него спокойно и печально.

– Что случилось?

– Ты знаешь, что произошло с Денисом? – Она совсем не изменилась за эти несколько лет, но уже не была родной. Она была чужой женщиной, которую приятно и грустно вспоминать.

– Кира нашла его мертвого. Его застрелили.

– Бедная девочка! – посочувствовал он. Дочь говорила, что у Киры умерли родители. – У полиции есть какие-то предположения?

– Не знаю. Маша приехала сразу и потом весь вечер была с Кирой. Но девочки ничего не знают. Денис должен был приехать к Кире накануне, но не приехал, вот она и забеспокоилась. Он мог бы пролежать там бог знает сколько времени.

Елена была в легких брюках и блузке из жатой ткани. Поднявшийся легкий ветер колыхал рукав блузки, и ему захотелось его поправить.

– Если нужны деньги, я могу помочь.

– Деньги нужны наверняка, – нахмурилась Лена. – Но едва ли она их от тебя примет.

– Почему?

– Ты прекрасно понимаешь почему, Толя.

«Ты прекрасно понимаешь, что мы не можем быть вместе…» Он не понимал, почему они не могут быть вместе.

Но он прекрасно понимал, почему Кира не возьмет у него денег.

– Передай деньги через Машу, анонимно.

– Нет, Толя. Милостыню подают, только когда ее просят.

Больше говорить было не о чем. Она еще постояла, глядя мимо него, повернулась и быстро пошла к подъезду.

Волосы у нее были до плеч. А тогда стрижка была очень короткая, и волосы приятно кололи ему щеку.

Дверь захлопнулась. Наверное, дома ее ждет муж.

Муж был непризнанный художник, периодически впадал в запои, жил на Ленины деньги, и она возилась с ним, как с малым дитятей.

Анатолий Михайлович вернулся в машину и назвал домашний адрес.

Тогда он был на все согласен. «Не хочешь разводиться, – уговаривал он, – будем встречаться как сейчас. Ну почему мы не должны встречаться, Лен?»

«Потому что это подлость. Я не могу. И ты не можешь».

Она была неправа, он мог. Ему очень хотелось развестись и жить с ней, но и видеться хотя бы пару раз в неделю тоже был вариант. Лучше, чем ничего.

Такси остановилось. Анатолий Михайлович расплатился и почувствовал, как стучит в висках.

– Толенька! – Жена улыбалась, встречая его у дверей. – Устал?

– Устал, – улыбнулся он в ответ, снимая пиджак. – Голова болит.

– Давай я измерю тебе давление, – заволновалась она. – Нужно обязательно, обязательно измерить давление. Возраст, сам понимаешь.

Он не казался себе старым. Он всегда удивлялся, вспоминая, что ему идет шестой десяток.

– Потом. Сделай чаю, Катенька.

– А ужинать?

– Не хочется.

Вечер прошел как обычно. Только ложась в постель, Анатолий Михайлович ясно понял, что Лена не стала ему чужой. Ему опять хотелось к ней вернуться. Хотелось запустить пальцы в отросшие волосы и прижаться к ним щекой.

Он уже засыпал, когда внезапно поднялся и подошел к письменному столу. В столе лежал пистолет, купленный еще сто лет назад, в девяностые. Разрешения на оружие у Анатолия Михайловича, конечно же, не было, и пистолет следовало выбросить давным-давно. Сейчас не те бандитские времена.

Он облокотился о стол, выдвинул ящик, нашарил ключ, отпер запертый ящик с пистолетом, развернул тряпку, в которую оружие было завернуто.

«Завтра же выброшу», – пообещал он себе, вернулся в постель и на этот раз сразу заснул.

18 августа, четверг

Киру разбудил телефон, потом звонки пошли почти непрерывно. Она не думала, что желающих пойти на похороны брата будет так много. Маша, когда всех обзванивала, оставляла Кирин номер, и теперь звонили ей. Кого-то она помнила по прежним временам, кто-то был ей совсем незнаком. Кира объясняла, что точное время похорон еще неизвестно, и обещала сообщить, когда все выяснится.

Нужно было звонить ритуальному агенту, нужно было заказывать ресторан, а она тупо смотрела в окно и продолжала сидеть за столом, в тесной бабушкиной кухне.

Бабушка была строгой, не любила беспорядка, не любила шума. Не разрешала разбрасывать игрушки, перед уходом они с Денисом аккуратно складывали игрушки в большой ящик. Ящик с игрушками стоял у бабушки до самой ее смерти, Кира выбросила его, только когда сюда переехала.

Дениска любил слушать бабушку. Бабушка рассказывала историю московских улиц и переулков, а брат подливал себе чай и с интересом слушал. Это когда они уже были школьниками. Кира интереса брата не понимала, уходила в другую комнату, доставала коробку с пазлами и ложилась на ковер собирать картинки. Пазлы она тоже выбросила, а потом об этом жалела.

Раздался очередной звонок. Кира ответила и обрадовалась, что это Маша. Помощь ей была нужна, но просить подругу она не стала бы, привыкла надеяться только на себя.

«Надейтесь только на себя, – учила бабушка. – Родители должны дать вам образование, а больше никто ничем вам не обязан».

Кира с ней спорила, она ждала тогда большой любви и знала точно, что гипотетический любимый оградит ее от всех мыслимых проблем. Дурочка была.

Маша пообещала приехать. Сразу стало спокойно, Кира бегло просмотрела список тех, кто обещал прийти на похороны.

Опять раздался звонок, на этот раз городского телефона.

– Алло, – сказала Кира. В трубке молчали, и она раздраженно повторила: – Алло! Говорите!

– Извините, – тихий и робкий женский голос. – Вы Кира?

– Да, – мрачно подтвердила Кира. – А вы кто?

– Я Наташа.

– Какая Наташа?

Трубка не то вздохнула, не то всхлипнула:

– Извините, а Денис не у вас?

– Наташа. – Кира неожиданно заволновалась. – Откуда у вас мой телефон?

– Денис дал. Он собирался к вам поехать, а у него зарядка потерялась…

– Наташа, вы… – голос был совсем молодой, и Кира с трудом подобрала слово, – дружили с Денисом?

Она была уверена, что не ошибается. Девчонка не была брату посторонней.

– Где он? – после паузы неожиданно твердо спросила девушка, и Кира испугалась, что она сейчас отключится.

– Приезжайте ко мне, – быстро попросила Кира и назвала адрес. – Приезжайте, пожалуйста.

– Где Денис? – не сдавалась девушка.

– Его нет больше.

– Что?

– Его больше нет. Его убили…

Больше Кира ничего не успела произнести. Девушка резко вздохнула, и в трубке послышались короткие гудки. Это было ужасно. Кира давно собиралась подключить определитель номера, но так и не собралась. Теперь эту Наташу не найти.

Почти сразу послышался звонок домофона, Кира открыла дверь подруге.

– Я подобрала ресторан, – с порога начала Маша. – Недалеко от кладбища и не очень дорого.

– Сейчас звонила девочка, Наташа, – перебила Кира. – По-моему, это девушка Дениса.

– Он же недавно вернулся, – с удивлением посмотрела на нее Маша.

– Ну и что? – возразила Кира. – Чтобы познакомиться, много времени не надо.

При этом она почему-то подумала про Николая. Не надо о нем думать, рядом с ним место совсем другим девушкам.

– Она позвонила на городской, а потом трубку бросила. Теперь не знаю, как с ней связаться.

– Жалко.

– Жалко, – согласилась Кира.

– Может, позвонит еще. На похороны, наверное, захочет прийти.

– Может быть.

Маша принялась прикидывать, сколько и чего нужно заказать в ресторане. Кира в этом почти не участвовала.

Позвонил агент, предложил время похорон, Кира равнодушно согласилась. Маша уехала смотреть зал в ресторане и внести предоплату.

Кира должна была все это делать сама, ей никто ничем не обязан. Бабушка сейчас ее не одобрила бы.

Без подруги стало совсем тошно. Кира послонялась по квартире, вернулась на кухню, положила в рот конфету, запила водой из чайника.

Зазвонил домофон, Кира, не спросив, кто к ней просится, нажала кнопку открытия дверей. Рекламщики, равнодушно решила Кира. Положат теперь в почтовый ящик гору всякого мусора.

Через минуту зазвонили в дверь квартиры. Девушка за дверью еще не успела ничего произнести, но Кира сразу поняла, кто перед ней.

– Наташа?

Девушка кивнула. Она была молоденькой, лет двадцати. Очень худенькая, испуганная. Короткая стрижка. Сейчас мало кто коротко стрижется, разве что совсем пожилые дамы. Стрижка была сделана хорошим мастером, профессионально отметила Кира.

– Проходи. – Кира посторонилась, провела девчонку на кухню, где перед этим сидела Маша.

Наташа не плакала, только смотрела на Киру с тоской и удивлением, как будто ждала, что ей сейчас все объяснят и успокоят и в ее жизни опять все будет отлично.

– Дениса убили. – Кира включила электрический чайник. Ей все время хотелось пить.

– Как? – тихо спросила Наташа. Губы у нее были бледные, почти белые. – Когда?

Она не спросила кто. Обычно спрашивают именно это.

Впрочем, в последнем Кира не была уверена, она не работала в полиции и такого опыта не имела.

– Его убили в воскресенье. Застрелили. Дома. Ты когда его видела в последний раз?

Кира достала чашки. Не спрашивая, бросила в обе по пакетику черного чая, залила кипятком.

– В воскресенье. – Наташа сидела, крепко сжав пальцы, как будто у нее замерзли руки. – Вечером он собирался к вам, а утром мы виделись.

Кира вытаскивала из нее слова и не сразу заметила, что девочка все-таки плачет. Слезы катились из ненакрашенных глаз, Наташа их не вытирала. Скорее всего она их даже не замечала.

Они с Денисом встретились рано утром. Сначала погуляли, потом пошел дождь, и они просто сидели у него дома. А потом он на такси отвез Наташу домой.

Денис должен был с кем-то встретиться, а потом поехать к Кире.

Денис познакомился с Наташей в поезде. Они вместе ехали в Москву, в одном купе. Наташа гостила у родственников, родственники навязали ей кучу всяких домашних деликатесов, и Денис помог ей добраться до дома с тяжеленной сумкой. Потом они много раз встречались, почти каждый день.

Она знала, что Денис сидел. Он ей это сразу сказал. Ну и что? Она его любила. А теперь его нет, и ей тоже незачем жить.

– Это пройдет, – успокоила Кира. – У тебя все впереди, и любовь, и семья. Все у тебя будет.

– Нет. – Девушка вытерла слезы ладонью, достала из кармана джинсов носовой платок, высморкалась. – Мне никто не нужен, кроме него.

– Пройдет, – повторила Кира. – Человек все может пережить.

Неужели брату нужна была эта дурочка? Впрочем, Аля тоже большим интеллектом не отличалась.

Кира продолжала спрашивать, но ничего стоящего Наташа не рассказала. Она никогда не встречалась с Денискиными друзьями, он даже никогда ей о них не рассказывал. Она знала только, что раньше он преподавал в университете. Он обещал помочь с математикой, если потребуется. Она учится в техническом вузе.

Скоро Кира от гостьи устала и вежливо ее выпроводила.

За окном ветер покачивал ветви деревьев. Лето кончалось, как будто его и не было, а она ни разу не съездила за город.

Нужно обязательно поехать на дачу. Прибраться в доме, собрать сливы и яблоки, если они выросли, аккуратно сложить Денискины книги. Кира никогда их не выбросит.

Она обязательно съездит на дачу, но сначала поймет, кто и почему убил брата.

Особых пробок в городе не было, но поездка в ресторан вышла долгой, домой Маша пришла даже позже Павла.

– Ты где пропадаешь? – обнимая ее, спросил муж. – Я уж волноваться начал, собрался тебе звонить.

– Ресторан заказывала для поминок. – Маша прижалась к нему, поцеловала в шею. – Лучше бы, конечно, вместе с Кирой. Я все время боялась ошибиться.

– Ты ездила одна? – Павел с удивлением заглянул ей в лицо.

– От Киры сейчас никакого толка, – пожала плечами Маша. – Она очень переживает. На нее смотреть больно.

– Но… Заказывать поминки ее дело. – Павел прошел вслед за Машей в комнату, остановился, глядя, как она переодевается. – Это и отвлекает, кстати. А у тебя отпуск, между прочим. Тебе хоть немного отдохнуть надо.

– Паш, но никто же не виноват, что Дениса убили в мой отпуск. Ты ужинал?

– Нет, конечно. Тебя ждал. Послушай, ну нельзя же позволять садиться себе на шею.

– Мне никто не садится на шею, – улыбнулась Маша, отправляясь на кухню. Заглянула в холодильник, подумала и поставила в микроволновку готовую упаковку замороженного мяса с гарниром.

В планах было хотя бы в отпуске готовить Павлу нормальную еду, Маша почувствовала себя виноватой.

– Оказывается, у Дениса была девушка. – Достав из холодильника овощи, Маша быстро нарезала салат.

– Да? – равнодушно прокомментировал муж. – Что же тут странного?

– Ну… он ведь только что освободился.

– Ну и что? Найти девушку не проблема даже после отсидки. – Павел взял в руки валявшийся на столе планшет, принялся водить пальцем по экрану.

Планшет у них был один на двоих. Маша все собиралась купить второй, но постоянно забывала.

– А где Денис работал, Кира не знает. И непонятно, как узнать. Денискин телефон полиция забрала.

Микроволновка запищала, сообщила, что еда готова. Маша достала горячую упаковку, разложила ужин по тарелкам.

– Когда работал? – не понял Павел, положил планшет на стол и с недоумением посмотрел на Машу.

– Он успел устроиться на работу.

– Куда? – насторожился муж.

– Я же говорю, Кира не знает.

Павел отвернулся, уставился в окно, забарабанил пальцами по столу. Маша тоже посмотрела в окно, ничего интересного там не было. Небо, макушки растущих рядом с домом деревьев и проглядывающий сквозь них дом напротив.

– Кире сосед сказал, что он устроился программистом.

Муж скептически хмыкнул.

– Тебя это удивляет? – не поняла Маша.

– Программирование – работа для студентов, – усмехнулся Павел и задумался. – И все-таки интересно, кто его взял на работу.

И опять, как вчера, Маше показалось, что разговор выходит какой-то нехороший, неправильный. Павла как будто забавляло то, что случилось с другом.

– Мне очень жаль Дениса, – призналась она. – И Киру очень жаль.

– Мне тоже, – кивнул Павел, но Маша ему не поверила. Не поверила, наверное, первый раз в жизни.

Поужинали. Он опять уткнулся в планшет, Маша убрала со стола. С крыши соседнего дома поднялась стайка птиц, пролетела петлей, скрылась за домами. Около их дачного поселка было заросшее травой поле. В августе на поле собирались стаи птиц, кружили над поселком и лесом, а потом исчезали. Улетали на юг.

Птиц Маша различала плохо, знала только воробьев и синиц. Ну и ворон, конечно. Как-то она пыталась найти в определителе, как называются серые птички, собиравшиеся на дачном поле, но так и не сумела – серых птиц на картинках было много.

– И все-таки, хотелось бы знать, где Денис успел поработать, – неожиданно сказал Павел, откладывая планшет.

– Зачем? – Маша действительно не понимала. – Какая разница?

– Он слишком долго не работал, за это время техника успела смениться. И технологии тоже.

– Денис умный парень, он бы наверстал.

Павел помолчал и попросил:

– Если узнаешь, где он работал, скажи.

– Конечно.

– Отдать тебе планшет?

– Да, – кивнула Маша.

Муж сел за ноутбук, она устроилась в кресле.

Быстро темнело. Через месяц день осеннего равноденствия, а потом изнуряющая зима.

В детстве Маша любила зиму. Ездила с Кирой на каток в Сокольники. Однажды они пошли гулять по тропинкам парка и заблудились, еле-еле вышли к центральному входу. Маша тогда очень замерзла, простудилась и на Новый год сидела дома с температурой.

Читать не хотелось, она закрыла глаза, кажется, задремала. Разбудил голос мужа:

– Нужно попросить у Киры комп Дениса.

– Зачем? – Маша посмотрела на часы. Пора ложиться.

– Мне интересно, над чем он работал.

– Он же не работал в последние годы.

– Неважно. Кира все равно в его записях не разберется, а мне любопытно.

– Ладно, – пообещала Маша. – Я спрошу у Киры.

Она отправилась в ванную, легла в горячую воду. От соли, которую она бросила в воду, шел слабый запах каких-то трав. Что-то не давало покоя, мучило, Маша не сразу поняла, что почему-то очень боится за Киру.

19 августа, пятница

Разбудил ее вновь телефонный звонок. Кира протянула руку, схватила трубку.

– Спишь еще? – угадал Иван Яковлевич.

– Сплю, – покаялась Кира.

За окном вовсю светило солнце. Она покосилась на часы – почти десять.

– Тут к Денису приходили…

– Кто?

– Парень какой-то. Говорит, с работы. Я в лифте спускался, а он на вашем этаже подсел. Спросил, не знаю ли я, почему ваша квартира опечатана. Я и рассказал без подробностей. Парень на вид приличный, я ему твой телефон дал.

– Правильно, – похвалила Кира.

– Но ты поаккуратнее, в дом его не пускай, – предостерег сосед.

– Ладно. Спасибо. – Кира положила трубку, поплелась на кухню.

Встретиться с кем-то из новых коллег Дениса хотелось. Хотя, зная своего брата, она понимала, что едва ли узнает от них что-то полезное. Денис, несмотря на общее впечатление весельчака, с людьми сходился трудно. И она тоже. Впрочем, она давно не производила впечатления хохотушки.

Закипел чайник, Кира заварила себе пакетик. Возиться с листовой заваркой было лень. Денис ни за что не стал бы это пить.

Время шло, а она еще ничего про брата не узнала.

«Взгляни на ситуацию со стороны, – советовал Дениска, когда ей казалось, что она в безвыходном положении. – Представь, что на твоем месте кто-то посторонний, чужие проблемы всегда кажутся легкими».

Правда, в той, прежней жизни у Киры почти не было неразрешимых проблем. Разве что когда она потеряла бабушкину сережку. Ей очень хотелось надеть серьги с бриллиантами на свидание с любимым. С тем самым, который бросил ее, когда Дениса посадили.

Кира собиралась долго упрашивать бабушку, но бабушка сразу же полезла в шкатулку, едва Кира заикнулась про серьги. Бабушка и потом ее удивила, когда вместо двух серег Кира принесла одну. Кира рыдала и боялась посмотреть на бабушку, а та только задумчиво кусала губы, зажав оставшуюся сережку в руке.

– Не к добру, – твердо и обреченно сказала бабушка и убрала сережку назад в шкатулку.

Серьги принадлежали еще Кириной прапрабабке. Единственное, что оставалось в семье от тех давних времен.

Оказалось, что действительно не к добру. Дениса посадили, бабушки нет, родителей нет. И Дениса теперь нет.

Почему-то Кире казалось, что мужчина, которого встретил Иван Яковлевич, ей не позвонит, но он позвонил.

– Меня зовут Сергей Тополев, – представился он.

Имя показалось смутно знакомым, что-то об этом Сереже Кира от брата слышала.

– По-моему, он мне о вас говорил, – сказала она. – Давно, тогда еще.

Скорее всего это что-то Денис говорил не ей, а родителям. С сестрой он своих знакомых не обсуждал, считал Киру маленькой и глупой. С родителями тоже не обсуждал, просто рассказывал, когда происходило что-то забавное.

Собеседник помедлил, и Кира неожиданно предложила:

– Знаете что… Может быть, вы приедете ко мне?

Почему ее не устраивает разговор по телефону, Кира объяснить не смогла бы, только надеялась, что все, что скажет этот Тополев, будет очень для нее важно.

Парень согласился, даже, кажется, охотно. Кира продиктовала адрес и прилипла к окну. Припарковаться около дома было трудно, недавно соседка жаловалась, что к ней не могла подъехать «Скорая». Соседка любила пожаловаться на здоровье.

Бабушка на здоровье никогда не жаловалась, а ее нет. Правда, у бабушки посадили любимого внука, а с соседкиными детьми все в порядке.

Красивая молочная иномарка место нашла, втиснулась рядом с грузовичком, с которого рабочие только что выгрузили длинные коробки. Наверное, кто-то из соседей купил мебель.

Из иномарки вылез мужчина, огляделся, пошел к Кириному подъезду, и почти сразу затренькал домофон.

Парень оказался молодым, не старше Киры. Кира зачем-то посмотрела ему на руку – обручального кольца не было.

– Проходите, – посторонилась Кира и пожалела, что не успела подкрасить глаза.

Парень был невысокий, чуть выше Киры, в джинсах и рубашке в мелкую полоску и выглядел не хуже Николая, который из жалости два раза ее бесплатно подвозил.

Гость уселся в кресло, Кира на диван напротив. Раньше Кире очень нравилось кожаное бабушкино кресло. Она забиралась в него с ногами и читала, библиотека у бабушки была огромная, больше, чем у родителей.

Кира молчала, Сергей понимающе на нее смотрел.

– Как это… случилось? – наконец вздохнул он.

– Я тоже хочу знать как, – зло ответила Кира. – Я приехала, а Денис…

Парень резко поднялся, подошел к окну, постоял и опять повернулся к ней.

– Денис был моим руководителем, – объяснил он. – Фактическим научным руководителем. Я учился в аспирантуре и подрабатывал на кафедре. Формально руководитель у меня был другой, но старик только радовался, что я к Денису пристаю, а не к нему.

– Понятно, – кивнула Кира.

– Мы с Денисом тогда одну работу начали. Доложили на заседании кафедры. А потом на эту работу нашлись другие желающие.

– То есть работу у вас сперли, – сделала вывод Кира.

– Сперли, – подтвердил Сергей. – Можно было побороться, но я не стал. Уволился сразу к чертовой матери и аспирантуру бросил. А Денис пытался. Как его… убили?

В окно светило солнце, и Сергея против света видно было плохо.

– Из пистолета, – объяснила Кира.

– Из квартиры что-нибудь пропало?

– Да откуда я знаю! – разозлилась она и постаралась говорить спокойнее: – Вы сказали соседу, что Денис с вами работал…

– Да, – подтвердил он и наконец опять сел в кресло. – У меня теперь своя фирма, и Денис согласился в ней работать.

– Рядовым программистом? – усмехнулась Кира.

– Почему рядовым? Заместителем директора.

– А директор ты?

– Я, – согласился Сергей. – Кира, подумай, не пропало ли что-нибудь из вашей квартиры?

– Подумаю, – мрачно кивнула Кира. – А что именно?

– У полиции есть предположения?

– Понятия не имею. Они мне не докладывают. Что могло быть у Дениса?

Сергей наклонился к ней, опустив локти на колени. Глаза у него были печальные.

– Если ты читаешь новости…

– Не читаю, – перебила Кира.

– Перед тем как…

– Как Дениса посадили, – подсказала она.

– В универе прошли обыски. Наш завкафедры уволился. Ректор, правда, только испугом отделался. Выяснилось, что деньги, выделяемые на научные разработки, уходили частным лицам, а вместо работ сдавалась халтура.

– Подумаешь! – протянула Кира. – Нашел чем удивить!

– На самом деле все было не так. На самом деле, руководство пыталось поддерживать тех, кого надо было поддерживать.

О, господи! Какое ей дело до того, что было сто лет назад.

Или все-таки есть дело?

– Ты думаешь, Дениса могли убить из-за этого?

– Едва ли, – поморщился Сергей. – Та история давно забыта. Да никто особо и не пострадал.

Кира посмотрела в окно, потом на фотографию на стене. На фото они с Денисом совсем маленькие, еще дошколята. Фотография висела у бабушки, сколько Кира себя помнила.

– Можно я приеду к тебе в фирму? – наконец попросила Кира.

Ей обязательно нужно узнать, с кем Денис общался в последние дни.

– Конечно, – поднялся Сергей, достал бумажник, протянул визитку. – Когда похороны?

– В воскресенье.

Визитка была скромная, но солидная. Как раз для директора фирмы.

– Я узнаю, сколько людей будет от фирмы, и позвоню. Ладно?

– Ладно, – кивнула Кира и заперла за ним дверь.

Грузовичка внизу уже не было. Молочная иномарка отъехала, на ее место втиснулся темный джип.

Ей все это время хотелось, чтобы Сергей ее пожалел, посочувствовал, предложил помощь. А он не предложил.

Она должна рассчитывать только на себя. Ей никто ничем не обязан.

Солнце слепило. Кира задернула занавеску, и в комнате сразу сделалось почти темно.

Кира взяла телефон, покрутила в руках, позвонила подруге.

– Маш, ты знаешь, кто такой Сергей Тополев?

Павел в то время тоже работал с Денисом, должен знать этого Тополева.

– Нет, – задумалась Маша. – Не помню.

Все правильно, Тополев уволился еще до того, как Маша вышла замуж. Вряд ли Павел встречается с бывшими сослуживцами, если это, конечно, не закадычные друзья.

– Расспроси Пашу про него, – попросила Кира. – Тополев работал с Денисом на одной кафедре. Сейчас у него фирма, и это он устроил Дениса на работу.

Маша пообещала, не задавая лишних вопросов.

После разговора с Сергеем хотя бы появилась первая версия. Версия была так себе, слабенькая, но все лучше, чем ничего. На кафедре четыре года назад что-то происходило, и Денис имел к этому отношение.

Была и еще одна версия – месть Денису за убитую когда-то женщину на дороге. Но об этой версии Кире думать было противно и страшно.

Леся ушла с Данькой гулять, и Аля задремала. Утром малыш проснулся рано, она тихонько занималась с ним, стараясь не разбудить Костю раньше времени, как и положено хорошей жене. Аля старалась быть хорошей женой, и у нее это получалось.

Она проспала всего минут двадцать, разбудило тарахтение за окном. Наверное, где-нибудь опять перекладывают асфальт. Ей приснилось что-то нехорошее, тревожное. Она с Денисом среди каких-то развалин, Денис идет впереди, Аля за ним не поспевает и очень боится, что он сейчас бросит ее и исчезнет. Глупый сон. Денис никогда бы ее не бросил. В отличие от Кости.

Ужас в жизнь Али вошел три месяца назад. Май выдался холодный, москвичи радовались каждому теплому дню. И она радовалась. Папа уговаривал уехать на лето за границу, пожить где-нибудь на море, и Аля готова была согласиться. Даже продумывала варианты.

В тот день наконец выглянуло солнце. И хотя ветер дул холодный, хотелось пройтись по весеннему городу. Она тогда еще пожалела, что не стало подруг, с которыми можно походить по магазинам или посидеть в каком-нибудь кафе. Решила позвонить Маше, но в последний момент передумала – Маша работает, погулять наверняка не сможет, и Аля будет глупо выглядеть со своим предложением.

Она доехала до центра, побродила по немноголюдным улицам, заходя во все попадающиеся магазины. Ей тогда еще бросилось в глаза, что среди туристов, группы которых попадались навстречу, преобладают азиаты, китайцы или японцы.

Она нагулялась, устала, выпила кофе в небольшом ресторане и тут сообразила, что находится почти рядом с Костиной работой. И время отличное, Костя как раз должен отправиться обедать.

Подумала, не позвонить ли ему, чтобы ждал ее у входа, но не стала, пусть это будет сюрприз. Она быстро расплатилась, заспешила и заметила мужа на мраморных ступенях здания, не дойдя до него метров десяти. Костя ее не видел. Он смотрел на женщину, стоявшую рядом с ним, а потом взял эту женщину за руку, как Данилку. Правда, руку женщина быстро выдернула, повернулась, начала спускаться по ступеням, ведя за собой Алиного мужа, как собаку на невидимом поводке.

Костя шел, наклоняясь к женщине, и Аля не сразу поняла, что ей напоминает эта сцена. Папу. Она училась в десятом, когда, возвращаясь из бассейна, увидела папу, заходившего в ресторан недалеко от метро. Она хотела ему крикнуть, но была слишком далеко, и просто побежала к темной дубовой двери. Она не знала, что папа ходит в рестораны один, тем более вечером, когда его дома ждет ужин, и ей было любопытно, зачем он туда отправился.

Аля увидела его, не заходя в ресторан, через окно. Папа подходил к столику у окна, за которым сидела Машкина тетя – Лена. Папа наклонился к ней, обнял, поцеловал в волосы. Потом сел напротив и смотрел на Машкину тетку, наклонив голову. На маму он никогда так не смотрел, и на Алю не смотрел.

Але хотелось зайти в ресторан, но она побоялась дядьку, курившего около входа, дядька мог ее не пустить.

Аля тогда побрела домой, ей отчего-то было страшно.

– Мам, – сказала она, поднявшись в квартиру. – Папа сидит в ресторане с Машкиной тетей. Напротив метро.

Мама смотрела телевизор, шел какой-то бесконечный сериал. Аля тоже любила смотреть сериалы, но не всегда получалось.

– Ну и что? – безмятежно спросила мама. – Папа встречается с разными людьми. Он работает.

– Но он не работает с Машкиной тетей.

– Значит, они обсуждают какие-то школьные вопросы. Аленька, каждый человек встречается с массой разных людей. Было бы странно, если бы не встречался.

Мама не отрывалась от экрана, и Аля ушла к себе в комнату.

Оттуда и слышала, как мама выбежала в прихожую, когда хлопнула входная дверь, родители заговорили как обычно, ушли на кухню.

– Пап, ты почему так поздно? – спросила Аля, когда отец заглянул к ней в комнату.

– Много работы, – улыбнулся папа, наклонился и чмокнул ее в лоб.

Совсем не так, как тетю Лену.

– Устал?

– Немного.

Она еще поговорила с папой и велела себе забыть сцену в ресторане.

И действительно, никогда о ней не вспоминала, пока не увидела Костю с незнакомой бабой.

«Не может быть!» – сказала себе Аля, замерев у стены здания и не понимая толком, что она имеет в виду под этим «не может быть». Пара спускалась в противоположной стороне огромной широченной лестницы, а потом медленно двинулась, отдаляясь от Али.

Нужно было поступить как мама. Нужно было не придумывать себе гипотетических опасностей, а просто оставаться хорошей женой и стараться, чтобы мужчине было комфортно дома. Тогда в семье будет все хорошо.

Костя обнял женщину за плечи, засмеялся, отпустил. Аля медленно двинулась следом, не в силах оторвать взгляда от спины мужа. Парочка достигла небольшого сквера, села на ближайшую лавку. Аля стояла у ограды и смотрела на них. Потом все-таки заставила себя повернуться, подняла руку и, сев в какую-то немыслимую развалюху с кавказцем за рулем, доехала до дома.

– Костенька! – обрадовалась она, встречая мужа вечером в прихожей. – Я так соскучилась! Как день прошел?

– Нормально. – Костя подхватил подбежавшего Данилку, поднял к потолку, засмеялся.

«Все хорошо, – сказала себе Аля. – Все всегда будет хорошо».

У них сын, и Костя очень любит ребенка.

Тогда она еще не знала, что не сможет, как мама, не думать о неприятном. Не думать о неприятном не каждому под силу, Аля не сумела. Правда, маме было легче, у мамы не было Алиной сосущей тайны.

Вернулись Леся и Данечка. Аля переодела сына, принялась читать ему сказку.

Она хорошая жена и хорошая мать, а все неприятности рано или поздно проходят.

Пистолет нужно было выбросить немедленно, но Анатолий Михайлович понимал, что в городе это сделать трудно. Безлюдный участок реки найти практически невозможно, а все остальное ненадежно. Не в мусорный же ящик кидать, чтобы какой-нибудь бомж нашел? Стереть с оружия полностью все следы проблематично.

Он, как обычно, поехал на работу, погрузился в обычную суету, а к вечеру неожиданно понял, что очень хочет видеть Елену. Хочет настолько, что готов стоять у ее дома, только чтобы посмотреть на нее издалека.

Ни на что не надеясь, он достал телефон и набрал ее номер.