Опасная любовь

– Это только кажется, – кивнул Игорь. – На самом деле твоя история, там, в Совете и осталась, надежно похороненная за семью запретами. И всех свидетелей либо убрали тем или иным способом, либо заставили молчать. Поверь, я знаю об этом лучше, чем кто-либо другой. Совет не выдает свои слабости и ошибки. Так что рассказывай.

– Мне тогда лет пять было, – вздохнула я, уставившись на дорогу. События прошлого, давно похороненные в глубине души, снова всплыли на поверхность. – И мы жили у деда. Так получилось, что отец родился простым, без дара. Мама вообще человек. Так что, когда я родилась, и выяснилось, что я теневик… короче, воспитывал меня дед. Но в тот раз я была именно с родителями. Был какой-то праздник. Шашлыки, палатка, отдых на природе. Деда тоже звали, но он не захотел. И вот, гоняюсь я за бабочками, и прямо передо мной вываливается мужик из Перехода. Тогда он мне стариком показался. Сейчас, думаю, ему около тридцати было. Весь в крови, горло разорвано, грудь разворочена. Не жилец, короче. До сих пор удивляюсь, чем он дышал и как разговаривал? Меня увидел и в глазах такая безумная надежда загорелась. Это судьба, говорит. И потом уже мне. Бери, говорит, мою Тень. Я до сих пор не знаю, как мы друг друга поняли. Он же говорил на своем языке, которого я естественно не знала. Однако мы друг друга как-то поняли. Может, жестами? А потом передо мной эта громадина появилась. Скокс архрианский. И я его услышала… нет, не так. Скорее, почувствовала. Не знаю даже как объяснить. Он очень сожалел… не так. Сложно… он был готов умереть вместе с тем Путником. Вернее, он, собственно, и умирал. И так мне его тогда жалко стало. И я его позвала. Он сначала не хотел идти, но Путник что-то сделал или сказал и скокс пошел ко мне. Будто влился внутрь и уснул.

– Ты не поверишь, но я тебя понял, – усмехнулся Игорь. – Даже больше, чем ты сама. Тот Путник был не простым теневиком, а таким, как я. Гончим или Наказующим. Только они способны выживать почти в любых условиях и с любыми ранами. Почти. И общаться, не зная языка тоже. Наши Старейшины почему-то убеждены, что наши тени это часть нас самих. Этакое воплощение души. Наверное, из-за того, что раны, нанесенные Тени отражаются на теле носителя, – он выразительно покосился на меня. Осознала, что снова чешу срез на левом запястье. Проворно убрала руку в карман. – Но это в корне неверно. Тень это некая сущность из сумеречного мира, которая появляется вместе с твоим рождением и дает некоторые дополнительные способности. Теневики это своего рода симбионты. Дай угадаю, старичье попыталось Тень отобрать?

– Угадал, – скривилась я. – Ох, сколько шума было! Как так? Какая-то пигалица с иномирной тенью! Но я со своим скоксом сдружилась. Это только вначале он был мне чужим, как некая отдельная капелька, поселившаяся внутри. Я его как бездомного котенка брошенного тогда воспринимала, а не как опасную тварь. Разговаривала с ним по ночам. То колыбельные ему пела, то на деда жаловалась. Совета спрашивала. А когда Старейшины постановили Тень забрать, я помню, что ревела без остановки и твердила, что зверик мой. И скокс не пошел ни к кому.

Глава 4.

Мы остановились у входа в торговый центр. Зыркнув на меня, Игорь проворчал, что отойдет на пять минут кое-что прикупить. Отсутствовал он почти полчаса, а вернувшись, забросил на заднее сиденье пакет, набитый чем-то мягким, загадочно улыбнулся и снова тронулся с места. Спустя еще полчаса мы въехали на частную охраняемую территорию элитного коттеджного поселка. На въезде охранник спросил пропуск, просканировал меня взглядом, явно решив, что я одна из девочек по вызову, но ничего не сказал. Наконец, мы добрались. При виде этого роскошного особняка у меня пропал дар речи.

– Это дача?

– Ну, да, – невозмутимо отозвался Игорь. – Что, не нравится?

– Игорь, дача – это у моих родителей под Тулой! – потрясенно прошептала я. – Три сотки огорода и покосившийся домик. А это настоящий замок! И даже почти средневековый!

И в самом деле, особняк выглядел необычно. Разноэтажный, с небольшими башенками, отделанный природным гранитом, тщательно подобранным по тону и цвету, он создавал ощущение старины и в то же время был довольно современным и уютным. Крыша была покрыта яркой красной черепицей. Огромный ухоженный двор с дорожками и цветниками тоже придавал дому загадочный старинный вид. И все это великолепие было огорожено ажурной кованой и довольно высокой оградой. Я хотела погладить узорчатый металл, перевитый в кружево, но Игорь перехватил мою руку.

– Не хватай. Ограда под напряжением. Убить, не убьет, но приятного тоже мало. Иди, осматривайся, а я пока загоню машину.

Он махнул воротам рукой и те, словно по волшебству стали открываться. Обалдело уставившись на сие чудо, я подошла к Игорю.

– Это ты как?

– Магия! – усмехнулся тот. – Что? Не веришь? И правильно делаешь. Здесь установлена камера. А там сидит Гриша, мой мажордом. И большой пребольшой враль! Если будет что-то рассказывать, то ты все на десять дели.

– Так, мы здесь не одни будем? – смутилась я.

– Не беспокойся, народу здесь мало. Просто им жить негде совсем. Я и предложил им работу с проживанием. Это семья из трех человек. Тетя Маша хозяйством заведует, Дядя Стас садом и двором, а Гришка, их сын, охранником и мажордомом числится. Семья простая, но из наших. Про теней они в курсе. Да, и женщин, что уж греха таить, приводил, было дело. Так что лишних и неудобных вопросов никто задавать не будет.

Он подтолкнул меня к распахнутым воротам, а сам вернулся к машине. Я пожала плечами и вошла. Ворота за мной закрылись, и ничего не оставалось, как пойти вперед по дорожке. Откуда-то сбоку ко мне подбежал большой черный пес. Я с любопытством смотрела, как он мчится прямо на меня, внутренне подобравшись на случай, если он нападет. Все же я чужая. Пес не стал ни лаять на меня, ни бросаться. С разбега остановился, как вкопанный, потом осторожно потянулся носом и принюхался. Решив, что пахну я вполне себе по-дружески, он что-то гавкнул и ткнулся носом в ладонь, словно ища там что-нибудь вкусное. Ничего себе! А я думала, что пес должен охранять замок. Вслед за собакой из-за деревьев вышел парень лет двадцати с хвостиком. Он махнул мне рукой и подошел ближе.

– Привет! Я Григорий, мажордом господина Вяземского! – он аж плечи распрямил от важности, но тут же сдулся. – А ты молодец, не испугалась Гранта.

– Да, он и не страшный, – ответила я. – Вон какой ласковый.

– Это потому, что ты, наверное, пахнешь хозяином, – ляпнул Гриша и тут же поправился. – Ну, то есть, Игорем Даниловичем. Вот он тебя и принял, как свою. Чужого он бы сразу на лопатки уложил! А как тебя зовут?

– Яна.

– Яна, – кивнул мажордом и махнул на дом. – Пошли, я тебя к маме провожу. Она там уже на стол накрывает. Ты пироги любишь? А Яна это Янина?

– Ульяна,– ответила я, топая за ним к дому. – И пироги я люблю. Особенно с ежевикой.

– Пироги это здорово! – поддержал меня возникший словно из воздуха Игорь и увлек в дом. – Это как раз то, что нужно!

Вскоре мы с Игорем уже сидели на уютной кухне в старинном деревенском стиле. Нас до отвала накормили домашними щами, тушеной со свининой картошечкой, квашеной капустой и прочими домашними соленьями. Ела я, что называется, в три горла, стараясь восполнить просевшую почти в ноль энергию, восстановить хоть немного резерв и затянуть внутренние повреждения, которые после схватки с гидрой тоже имелись. Да, и вообще, за последнее время я заметила, что похудела, а при моем недовесе это чревато. Быть стройной и фигуристой это хорошо, а ходить тощей и демонстрировать свой скелет это уже болезнь. Что и подтвердил Игорь, тоже усиленно налегавший на еду вообще и мясо в частности.

– О, наконец-то нормально поела! Я уж было подумал, что ты из этих, которые себя фотомоделями считают!

– Нет, – я улыбнулась. – Какая из меня фотомодель? Просто привыкла, что почти весь день сижу на попе ровно. В смысле, работаю в основном за компьютером. А тут такие нагрузки на мое несчастное тело, что можно и даже нужно срочно калории поглощать.

– Кстати, о нагрузках, – Игорь загадочно сверкнул глазами. – Ты обещала мне спарринг. У меня тут есть, где порезвиться.

– Ничего не помню! – ушла в несознанку я, с сомнением вспоминая его боевую ипостась и прикидывая, насколько он опасен для меня. – Сдался тебе этот спарринг! И вообще, я того, раненая! Да!

– Ладно, – рассмеялся Игорь. – Живи пока.

Потом мы пили чай с пирогами и ежевичным вареньем. Пес по имени Грант выклянчивал у меня пирожок и умильно заглядывал в глаза, а тетя Маша, довольно симпатичная полная женщина, ворчала, что этот дармоед меры не знает и лопает уже сверх положенного. Я расспрашивала Игоря о его прошлом, о детстве, о том, как он докатился до такой жизни и стал олигархом. Последний вопрос вызвал недоумение тети Маши и почти истерический смех самого Игоря.

– Не поверишь, Кис, случайно! – сквозь смех простонал он. – Было дело, был я бедным студентом и подрабатывал на стройке. Вот, теть Маша не даст соврать, она меня тогда частенько подкармливала и у себя на ночь оставляла.

– Было дело, – усмехнулась та. – Это сейчас он олигарх, как ты выразилась. А тогда был вечно взъерошенный, больше похожий на подзаборного кота. Ну, а Стас, муж мой, на стройке тогда работал. Вот, ему Игоряша и помогал. А потом школу закончил, в институт поступил. Этот, как там его… бизнесовский.

– Экономический, – хмыкнул Игорь. – Из таких же студентов сколотил строительно-ремонтную бригаду. Днем учились, а по ночам шабашили. Оказалось, что иметь свои деньги и ни от кого не зависеть это весьма приятно. Потом пошло по накатанной. Ребята где-то прихвастнули, что, мол, деньгу зашибают, и к нам еще ребята попросились. Вторую бригаду набрали, потом третью. Потом на нас наехали, мол, стройка это наша малина. А нам уже неохота назад сдавать и в общагу возвращаться. Мы ж развернулись, в подвальчике одной из высоток свою контору устроили. Там и ночевали и учились. Ну, как учились… преподу ремонт отгрохали – пятерка в зачетку. А на выпускные вообще не явились, договорившись с ректором, что за готовые дипломы отстроим ему дачу. Все остались довольны. Ректор дачей, мы дипломами. Зарегистрировали официально свою фирму… ну, и вот, – он развел руками. – Как-то так я и докатился до олигарха. На ключевых должностях у меня те самые ребята, с которыми я шабашил по ночам. С ними я, что называется, пуд соли съел, потому доверяю. Тот же Серж, которого ты в ресторане видела. Он тоже из тех студентов. Мой первый зам и обе руки одновременно. Если меня неожиданно не станет, он возьмет все дела на себя и будет рулить дальше. Появится вместо Вяземского Синицын.

– Вяземский лучше звучит, – признала я. – Солидней как-то.

– Вот, под этим самым соусом меня вечно и выпихивали на переговоры! – смеется Игорь. – Строили ребята, а договаривался вечно я. Иди, Игоряха, у тебя фамилия круче, тебе проще будет. Ну, что, наелась? Тогда пошли. Буду хвастаться и показывать дом.

Дом оказался огромным не только на вид. В нем можно было запросто заблудиться с непривычки! Здесь было все, чего только может пожелать душа. Шикарная душевая, огромный бассейн, баня во дворе, Несколько комнат для гостей, в каждой из которых помимо необходимой мебели имелся шкаф, набитый домашней одеждой, постельным бельем пледами и тапочками. Бильярдная тоже имелась. Точнее, это была целая комната для досуга, где помимо, собственно, бильярда имелся игральный столик для карт, шахмат и всяких разных настольных игр. Полка с этими самыми играми стояла рядом. Тут даже театр теней был! И проектор с диафильмами! И огромный, плазменный экран, встроенный в стену – домашний кинотеатр! Еще была настоящая библиотека, по размеру едва ли не больше, чем в школе, где я училась!

Я залезла на все башни, попрыгала на батуте, растянутом в саду, среди деревьев. В бильярд сыграть отказалась, поскольку не умела. Потом Игорь предложил поплавать в бассейне.

– У меня купальника нет, – с сожалением протянула я. – Да, и домой пора, наверное.

– Не проблема, у меня есть. И вообще, оставайся у меня! – предложил Игорь. – Платье у тебя есть. Во что переодеться тоже. У меня тут целый шкаф с женской одеждой есть. Халаты всякие, белье… ну, и купальники тоже.

– От любовниц осталось? – усмехнулась я.

– Нет, все новое, – вполне серьезно ответил Игорь. – То, что оставалось от любовниц, я обычно отвозил в приюты и церкви. Так что?

Из бассейна я вылезла, только когда стало совсем уж прохладно. Впрочем, была немедленно завернута в мягкий плед и отнесена на руках в теплую кухню, где уже был готов брусничный чай, варенье и новая порция сдобных булочек. Приятно-то как!

– Давненько меня на руках не таскали! – рассмеялась я, отхлебнув чай. – Этак лет двадцать назад, наверное в последний раз. Потом папа сурово сказал, хватит, доча, ты уже большая, стыдно на ручки проситься.

– А сколько тебе лет? – не удержавшись, спросил Игорь.

– Двадцать четыре в этом году исполнилось, – усмехнулась я.

– Ой, а на вид и не скажешь! – удивилась тётя Маша. – Я-то уж хотела отругать дурня, что с малолеткой шашни крутит.

– А это и не шашни, – улыбнулся Игорь. – Это, Марь Иванна, серьезные ухаживания с расчётом на последующее замужество!

Я поперхнулась чаем от неожиданности и воззрилась на Игоря.

– Какое замужество? Мы знакомы без году неделя!

– Это я и пытаюсь в данный момент исправить, – весело ответил Игорь. – Киса, я настроен серьезно и решительно. Буду тебя очаровывать, пока ты не сдашься.

– А если не сдамся? – хмыкнула я. – И вообще, ты олигарх! А у них жены в золотых клетках сидят!

– Кис, ты хоть одну клетку тут видела? – смеется Игорь. – А вообще, знаешь, идея неплохая. Могу даже платиновую заказать!

– Ты мне еще подвал не показывал! – улыбаюсь я. – Наверняка она там!

– Не, в подвал еще рано, а то сбежишь!

– А что там?

– Не скажу.

– Я умру от любопытства, и моя смерть будет на твоей совести!

– У меня нет совести, Киса, иначе я бы не стал олигархом.

– У! Мало того, что маньяк, и олигарх, так еще и без совести! – фыркнула я. – Ну, и нафига мне такое счастье?

– Ну, в хозяйстве все сгодится, – и он совершенно неожиданно оказался рядом.

Я встретилась с ним взглядом и чуть не утонула в нем. Голубые глаза потемнели как штормовое небо и в их глубине, казалось, мерцали серебряные искры, похожие на молнии. Запах резко изменился, и мое тело предательски откликнулось на этот безмолвный зов. Его губы оказались совсем рядом, но целовать он не спешил, дразня лишь легкими прикосновениями. До тех пор, пока я сама не сдалась, накинувшись на приманку, как оголодавший за зиму карасик. Игорь был прав. Между нами уже возникла связь и с каждой минутой, проведенной вместе, она крепла, связывая вместе души и судьбы. Было немного страшно и волнительно от того, что я готова связать судьбу с почти незнакомым мне мужчиной, но я чувствовала всей душой, всей сутью, что этот мужчина действительно мой. Самый лучший. Который выдержит и мой ехидный характер, и мои вечные подколки, и сумасшедшие проекты и приливы вдохновения. Тот самый, который поймет, услышит, поддержит и не бросит никогда и ни за что!

Неожиданно Игорь прошептал прямо в губы, с явным трудом оборвав поцелуй.

– Яна, дай мне твой мобильник.

Я молча достала телефон и протянула ему. Казалось, что сейчас лопну от любопытства. Но Игорь записал в него какой-то номер и протянул мне.

– Вот, держи. Это на самый крайний случай, если вдруг, когда-нибудь, ты заметишь, что я веду себя неадекватно и не реагирую на слова, звони сюда, – он вздохнул и в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил. – Это номер психиатрической клиники. Точнее, ее главврача. Он знает, что делать. Я этот номер вбил всем, кто меня окружает, и в головы и в мобильники. На всякий случай.

– До сих пор не нужно было! – проворчала тетя Маша. Ой, а я и забыла, что мы не одни! – Перестраховщик!

– Считай, что мне так самому спокойней, – вздохнул Игорь. – Мало ли что… не просто так меня Бешеным именуют.

– Да, кстати, а почему? – спросила я. – Неужели из-за стиля работы? Ну, из-за того, что ты этих там почти в фарш нарубил…

– И из-за этого тоже, – смеется Игорь, но затем снова мрачнеет. – А вообще, из-за моего…

Звонок мобильника оборвал его на полуслове, выдав мелодию группы Ария. Ту самую, которая про зомби. Игорь помрачнел, тихо помянув недобрым словом Совет, ренегатов и прочих самоубийц, пару секунд размышлял, брать трубку или нет, но все же ответил на вызов.

– Да! – хмуро рявкнул он.

– Ты чего такой злой? – хохотнул кто-то в телефоне. – Опять не в настроении?

– А с чего я должен быть в настроении, если ты звонишь на ночь глядя! – проворчал Игорь. – Так, давай ближе к делу. У меня кофе стынет.

Вообще-то кофе давно остыл, пока мы целовались, но Игоря такие мелочи не смущали.

– На пустыре возле Плещеевской ЦРБ обнаружены обескровленные трупы, – коротко и недовольно сообщил абонент. – Закос под вампира, но возможно это работа ренегата. Конкретно Зденек Словенски Травяник, тридцать шесть лет, осужден к смертной за тройное убийство. Скрылся от европейских ищеек год назад и никак себя до сих пор не проявлял.

– Так, с чего вы взяли, что это он? – слегка напрягся Игорь.

– Не я, – буркнул собеседник. – Это аналитики так решили. Короче, Бешеный, отрывайся от бабы и вперед. Чтоб к утру предоставил мне труп, кто бы там ни был!

– Ага, личной почтой отправлю, в твою спальню! – усмехнулся Игорь и отбил звонок. – Вот, урод! – вздохнул и виновато посмотрел на меня. – Киса, короче, располагайся как дома и выбирай любую комнату, которая понравится.

– Знакомо-то как! – усмехнулась я. – Ренегаты, как и твари, днем отсыпаются, а ночью выходят на охоту!

* * *

Выспаться не удалось. Телефон затрезвонил посреди ночи. С трудом продрав глаза, не сразу сообразила, что нахожусь не в своей спальне, а на даче Игоря. Нащупала телефон.

– Але!

– Мезенские пруды и санаторий «Зеленый берег», – отчеканил дежурный. – Ренегат порезвился, надо бы прибраться.

– Ренегат? – хмурюсь я. – Так он же на Плещеевской вроде…

– На Плещеевке только пара трупаков была, – вздыхает дежурный. – Их и без тебя убрали. А тут он с Гончей сцепился… короче, дуй, давай. Без тебя никак. Да, и Хвост тебе в помощь.

– Только не его! Умоляю! – простонала я.

– Там очевидцев немеряно! – проворчал дежурный. – Все, Янчик, работай.

– Хор-рош-шо! – прошипела я, окончательно проснувшись. – Честно предупреждаю, если трупов будет на один больше, особо не удивляйся.

– Сурова, вот, давай без своих выкрутасов! А не то… – угрозил дежурный. – Господи, когда ж ты повзрослеешь уже, а? Короче, подтягивайся.

И он оборвал связь. Выпутавшись из одеяла, я с досадой принялась одеваться. Хвост, он же Георгий Жуков с Тенью волка, был самым талантливым из учеников Пути разума. Кажется, даже протеже кото-то из Старейшин. Впрочем, пока он только ученик, не прошедший Выбор и до первого права на этот самый выбор ему ждать не меньше года. Но уже сейчас парнишка способен уговорить кого угодно и на что угодно. Кроме меня. Для меня он Гошик и никак иначе. Ну, не ассоциируется у меня семнадцатилетний пацан с именем Георгий, хоть убейте. Однако парень с упорством пьяного быка пытается доказать мне, что он взрослый, самостоятельный и вообще самый неотразимый, чем приводит каждый раз в бешенство. Даже мой бывший меня так не бесил, как этот переярок.

Тревожный рюкзачок все еще со мной, но в шкафу нашлись куда более удобные вещи. Как и обещал Игорь, все шкафы в доме были забиты разными вещами, причем, новыми, в упаковках и с этикетками. Но если в других комнатах одежда и обувь были разными по размеру и принадлежности, то в этой комнате, которую я в итоге и выбрала, все было подобрано под мой размер и, как ни странно, мои вкусы. Когда только успел? И мне почему-то кажется, что ему будет приятно увидеть меня в этой одежде. А в том, что там будет именно он, я не сомневаюсь. А потому натягиваю короткий топ, спортивные штаны, ветровку и кроссы, подхватываю на всякий случай свой рюкзачок и смещаюсь через сумрачный туннель на вызов.

Пара шагов в сумраке и я оказываюсь в аккуратном, ухоженном лесу. Рядом тут же оказывается тощий, белобрысый парень, одетый в синий костюм, при галстуке, ну прямо офисный клерк на выезде. В руках три тюльпана.

– Гошик, мы работаем, а не в ресторан идем! – буркнула я. – Выбрось свой веник и доложи обстановку.

– Сколько раз просил не называть меня так! – немедленно обиделся он.

– Сколько раз я просила не таскать мне цветы! – рычу в ответ я. – Терпеть их не могу! И тебя, кстати, тоже.

– Все нормальные девушки в восторге! Одна ты…

– А я ненормальная! – отрезала я. – Все, Гош, работаем.

Из кустов вынырнул один из Стражей. О, знакомые все лица! Опять блондин-северянин, принявший меня в парке за малолетку. Интересно, а его братец тоже здесь?

– Ульяна Сурова, группа зачистки! – доложилась я по форме. – Где трупы?

– Там, – махнул рукой Страж. – А этот задохлик неужто с тобой?

– Этот задохлик, сэр, лучший разумник на нашей территории, – усмехнулась я, проходя вперед. – За исключением разве что Старейшины округа. И это единственная причина, по которой он еще жив и периодически бесит меня своим присутствием, – деревья и кусты расступились, явив неприглядную картину. Повсюду валялись части тел, внутренности, руки, ноги, головы. Гошик побледнел и уполз в кусты. М-да, похоже, пока я все не уберу, работать с населением санатория будет некому. – Мать моя женщина, а кто асфальт перепахал?

– Конь в пальто! – раздался за моей спиной до жути знакомый и насмешливый голос, от которого по спине пронеслось стадо мурашек, а тело взвилось в боевой готовности. – И почему я не удивлен? Хоть немного поспала?

– Только этим и занималась! – фыркнула я, оборачиваясь. Хорош, мой котик! Все лицо в глубоких порезах и царапинах, левая рука висит плетью, бок разодран до костей, на бедре тоже глубокая рана. Впрочем, все это очень скоро затянется без следа.

– К утру буду в порядке, – усмехнулся он, подтверждая мою догадку.

– Так, я не понял, кто с населением работает? – вынырнул из кустов второй страж. На этот раз старый знакомый, Фима Лис. – О, опять ты! Где разумника прикопала?

– С населением придется обождать, – фыркнула я. – Локализуйте где-нить. У Гошика слишком впечатлительная натура! Пока все не уберу, из кустов он не вылезет. Давай, Фима, обозначь фронт работы. Мне с утра еще в офис ехать.

– Ну, короче, мясо убрать на… – вздохнул страж. – Там, смотри, еще на деревьях развешано. Дальше, каракули типа круга вызова. Закрыть и подчистить на всякий случай. Не знаю, кого он там вызывал, но…

– А почему до сих пор не закрыли? – хмурюсь я. – Фима, мне тебя учить что ли? А если сработает?

– Посмертно? – с сомнением протянул тот и почесал в затылке.

– И такое бывает! – ворчу я. – Бегом показывай круг! С кишками потом разберусь!

И я сорвалась в забег, сканируя местность через сумрак. Руны призыва тут же засветились мертвенно холодным мерцанием. Поскользнувшись на чьих-то внутренностях, едва не навернулась, но вовремя успела сгруппироваться и уйти в сальто. Приземлилась уже на самом краю круга призыва. Несколько знаков затоптано. Плохо.

– Фима, кто в круг заходил? – резко спрашиваю я, одновременно начиная стирать знаки. Делать это следует в определенном порядке, чтобы невзначай не схлопотать отдачу в виде взрыва, пробоя пространства или еще чего похуже.

– Так, никто, вроде, – жмет плечами тот. – Да, че будет-то? Мертвый он уже. И ренегат и круг евойный.

– В том и дело, Фима, что круг-то живой! – ворчу я. – И тот, кто в него наступил, вполне себе мог пробудить. И позвать с той стороны какую-нибудь гадость.

– Ну, народ уводили пока, может, кто и наступил, – нехотя признал страж. – Им же не объяснишь, что именно вот по этой траве ходить нельзя, а рядом можно…

– Ох, Фима!

Я дотерла оставшиеся знаки и принялась за остальное. Проще всего было залить все огнем, что я и сделала, взобравшись на крышу одного из корпусов санатория. Холодное, зеленоватое пламя залило дорожки и кусты, уничтожая мертвую органику. В воздухе запахло озоном, но это куда лучше, чем горелым мясом. Пламя странным образом сложилось в некий рисунок, которому я не сразу придала значение. Так, промелькнуло что-то на грани сознания. Убедившись, что мертвых останков больше нет, я спрыгнула на землю.

– Гошик, вылезай! Твоя очередь! – гаркнула я в сторону кустов.

– Можно было и без спецэффектов! – буркнул тот, появляясь рядом. – Что я людям скажу?

– Что хочешь, то и говори! По-твоему я должна была вручную кишки таскать? – рыкнула я. – Можешь лучше, делай сам!

– Вздыбленный асфальт тоже убрать надо! – ворчит Гошик, осматривая местность. – Витрину и фонарь в принципе можно списать на ДТП.

– Ага, каток тебе в помощь! – буркнула я. – И спецтехника!

– Ладно, так и доложу, что ты отказалась работать! – прищурился Хвост. – Правильно Роман сказал…

Договорить он не успел, как и увернуться от моего пинка. Пропахав по раскуроченному асфальту, он улетел в придорожные кусты, глухо матерясь, как пьяный грузчик.

– Сурова! – простонал Фима. – Я тебя сейчас на пятнадцать суток закрою!

– Да, пожалуйста! – огрызнулась я. – Только если этот ушлепок еще хоть слово скажет, я его вот в этот асфальт закатаю!

– Дура бешеная! – вякнул Гошик, предусмотрительно спрятавшись за спину стража.

Ох, как же хочется ему вмазать! Прямо руки чешутся! Особенно когти!

– Сурова! – рявкнул Фима, уже с явной угрозой в тоне и, призвав на всякий случай тень.

– Что? Уж и помечтать нельзя! – мрачно бурчу я, сбрасывая преобразование и возвращаясь в исходный вид.

– Детский сад! – вздыхает Фима, слегка расслабившись. – Сурова, ну ты-то взрослый человек! А на подначки ведешься…

– А я женщина, Ефим Андреич! – ехидно парирую я, снова вызывая сумрак. Жар в пару секунд разогревает вздыбившийся асфальт, заставив Гошика поспешно ретироваться с места событий. Потом пресс резко вбивает расплавленные куски, припечатывая их к земле. Призрачное лезвие срезает оставшиеся неровности и пару придорожных кустов. – Нежная, впечатлительная, эмоционально нестабильная, творческая личность! Все! Теперь я свободна? Утром на работу вставать!

– Иди уже! Иди! – отмахнулся Фима. – От греха подальше…

Я только усмехнулась и направилась в сторону лесопарка. Через пару шагов наталкиваюсь на поджидавшего меня Игоря. Он уже почти в порядке. На лице нет и следа от порезов, и левая рука работает. Только на боку еще остается запекшаяся корка рваной раны от подмышки до бедра. Да, одежда вся покоцаная.

– Все интересней и интересней! – усмехнулся он, обняв меня и ничуть не смущаясь посторонних взглядов. – Если ты выберешь Путь Разрушения, из тебя выйдет превосходная Охотница. Выберешь Путь Созидания, и выйдет не менее превосходный Мастер. Но одно можно сказать точно. Спокойной работы тебе не видать. Шило в попе не позволит! Ну, что? Домой?

– Это да, – сокрушенно вздыхаю я. – Есть такое.

– Погоди-ка, киса, – неожиданно насторожился Игорь, разворачиваясь назад и вглядываясь не то в горизонт, не то в сумрак.

А десяток секунд спустя опасность ощутила и я.

– Кошмары! – я рванула обратно к санаторию. Стражи тоже почуяли опасность и настороженно оглядывались. – Ефим Андреич, это кошмары! Призыв сработал!

– Призыв не может сработать посмертно! – огрызнулся второй блондин-северянин. – Это что-то другое!

– Внутренности были разложены не просто так, а в виде руны! – пояснила я, не став кочевряжиться. – Руна призыва наложилась на разбуженный кем-то посмертный круг. Гошик, ты один не справишься! Нужно вызвать подмогу!

– Не смей! – прошипел тот, оказываясь рядом. – Трусиха! Еще позорить меня будешь! Подумаешь, пара кошмаров! Ты здесь для того и есть, чтобы тварей покрошить!

– Гош, ты не понял, тварей будут тысячи! – попыталась я достучаться до его сознания. – Поскольку ограничений никто не накладывал, то на зов придут все кошмары присутствующих здесь разумных! Умножаем население санатория на количество тараканов в голове каждого… это будет целая орда!

– Уверена? – нахмурился Фима.

– Бред! – отмахнулся северянин. – Как такое возможно?!

– Да, я бы так не сказал, – проворчал Игорь, выуживая из теневого кармана какие-то капсулы в ярком блистере. Выдавив одну на ладонь, проглотил, запив минералкой. Эффект оказался неожиданным. Его раны затянулись мгновенно, все разом. Видимо, ощущения при этом были не самые приятные, потому что лицо на мгновение перекосило. А потом его взгляд потемнел, и в нем отчетливо засверкали серебряные искры-молнии. – Этот мясник оставил поистине королевский подарок! Кис, что за руна была?

– Исток, Нужда и Треба, – мрачно ответила я. – Отсроченное посмертное проклятие страха.

– Так, решите проблему! – вякнул Гошик. – Делов-то, кошмаров покрошить!

– Уберите придурка! – простонала я, прикрыв глаза и едва сдерживая закипающее холодное бешенство.

– Ну, что ты мне сделаешь? Что? – ершится Гошик. – Все вы, бабы, только языком чесать горазды, а на деле…

– Ну, и хрен с тобой! – тихо прошипела я, и в руках проявился теневой клинок, застывший в виде глефы. – Трупом больше, трупом меньше… подумаешь, кошмары загрызли…

И в этот момент они атаковали. Сумеречные твари выныривали в реальность буквально отовсюду. Уродливые, черные, похожие на помесь облезлой дворняги с дохлой лошадью, они вызывали ужас и омерзение. Причем, если я и прочие теневики видели их истинный обоих, то простые люди вместо тварей видели свои собственные страхи. Каждый свои. Визг ударил по ушам. Народ в панике рванул кто куда.

– База прием! – услышала я краем уха голос Фимы. – У нас ЧП! Посмертный призыв сумрачных кошмаров. Жуков не справляется с паникой. Требуется опытный Лекарь или Чтец!

– Кис, прикрываем народ! – скомандовал Игорь. – Давай, на крышу! Не подпускай их к людям!

Да, есть такая особенность у тварей страха. Они всегда атакуют сверху, сначала плавно опускаясь и выискивая конкретную жертву и только потом стремительный бросок и перевоплощение. Прыжок и я на крыше одного из корпусов, куда Стражи согнали народ. Еще две крыши занял Игорь и его тень, свирепая зверюга, напоминавшая одновременно барса и демона. Сверху падали сумеречные твари и казалось, что они сейчас накроют меня удушающим облаком. Взмах глефы серебряный росчерк молнии и духи страха рассеиваются. Сразу с десяток я зацепила. Но их-то сотни!

– Давай! Ты справишься! – прошептал Игорь где-то внутри меня. – Выпускай тень! Там еще корпус без защиты!

Точно! Пробудив скокса, я разделила сознание и уже две меня сражались на двух крышах. Думать стало резко некогда. Бояться тоже. Даже холодная ярость улеглась в задворки души. Тело и Тень действовали почти автоматически, взмах за взмахом, уничтожая порождения сумерек. Некоторые все-же просачивались вниз, но там, я знала, их не подпустят к людям стражи. Несколько минут боя растянулись в вечность. Я не заметила, как прибыл вызванный Ефимом Чтец, довольно быстро успокоивший людей и на пару с Гошиком внушивший им, что ничего страшного нет. Это было там, за спиной. А впереди и сверху была орда кошмаров, которые в какой-то момент замедлились, огорченно воя, заметались, а потом поспешили обратно в сумрак, подальше от зубастой пищи. Мрак рассеялся, явив миру яркую, оранжевую луну. На Архре почти такая же, только побольше, краем сознания отметила я-скокс. У нас тоже бывает большая, в два раза больше этой, отвечаю сама себе я-человек. Хотелось бы мне однажды увидеть архрианскую луну. Кто знает? Быть может однажды я стану путницей и пройду тропой между миров.