Шэрил попросила Мэриголд и Бэтти присмотреть за ее коммутатором и вышла. Разумеется, тут же лампочка на ее коммутаторе загорелась, а Мэриголд и Бэтти сами принимали звонки. Тем не менее, Бэтти дотянулась до наушников Шэрил, а Мэриголд схватила штепсель – правда, для этого ей пришлось протянуть руку через рабочее место сидящей по соседству Стефани, к вящему неудовольствию последней.
– Алло, барышня! Соедините меня, пожалуйста…
Бэтти знаками показала Мэриголд гнездо, в которое нужно было вставить штекер, одновременно она пыталась организовать разговор между столицей и маленьким городком Ашки. Мэриголд вставила штекер, но Бэтти замотала головой: «Не туда, выше!» Еще одна попытка – снова мимо. Тогда Бэтти перехватила штекер, чтобы вставить его самой, но провод обвился вокруг гарнитуры на груди Мэриголд, и дотянуть его до нужного гнезда не получалось. Разговор с маленьким городом Ашки почему-то организовала Мэриголд, только ее клиенту нужен был совсем не он. Акробатические этюды подруг совсем выбили из колеи Стефани:
– Извините, занято! – сказала она в трубку, прервав абонента на середине фразы. – Девочки, ну невозможно же работать!
– Что здесь происходит? – раздался спокойный голос мистера Калвера.
Калвер оглядел расстроенную Стэфани, растерянную Мэриголд, провод от которой тянулся к Бэтти, на чьей голове красовались сразу две пары наушников:
– Попрошу вас обеих задержаться сегодня. А лучше сразу втроем – с мисс Шэрил. Мне нужно будет с вами переговорить.
Мистер Калвер осуждающе покачал головой и удалился в свой кабинет.
Ночная смена пришла сменить дневную, но Мэриголд, Шэрил и Бэтти не спешили домой. Грустно потупившись, они зашли гуськом в кабинет мистера Калвера. Каждой из них – как вместе, так и по отдельности – уже доводилось бывать здесь. Они тихо сели на стулья, расставленные в ряд вдоль стены, и вперили взгляды в управляющего. Мистер Калвер восседал за своим дубовым столом, сложив ладони пирамидой. Слева от него стоял наполненный темным коньяком графин и четыре бокала на подносе, справа размещалась панель с кнопочками и лампочками, которая время от времени выдавала узенькие ленты перфорированной бумаги с информацией о работе Почтамта. Мистеру Калверу достаточно было беглого взгляда на ленту, чтобы понять, все ли в порядке в том или ином отделе – отправляются ли телеграммы, сортируются ли посылки, успевают ли младшие почтальоны разнести энное количество писем за строго отведенное время смены.
– Дамы, – сказал мистер Калвер, – я вами очень недоволен. У мисс Мэриголд это будет уже четвертый штраф за неделю, третий у мисс Элизабет и пятый у мисс Шэрил. На этот раз я предпочту избавить нас всех от страданий и просто вас уволю. Расчет можете получить завтра в бухгалтерии.
Мэриголд чувствовала, как ее захлестывает отчаяние… Она вспомнила, что муки в ларе осталось на донышке, что шаль у ее матери вся в дырах, сколько ни штопай, а брат, который никак не мог найти постоянную работу после того, как всю их бригаду уволили с завода, подумывает о том, чтобы записаться в армию…