– Послушай, Амир! Прости меня за произошедшее. Я не причём по большому счёту. У меня тогда даже оружия не было. Я просто помог им проникнуть в дом. Я не оправдываю себя, но я не заслуживаю смерти. Пожалуйста, отпусти меня…
Что же делать, он вообще не реагирует на слова. Кроме слов он ничего не мог предложить. Руки даже если уже и были бы развязаны, все равно уже не слушались, так как сильно зудели от верёвок и опухли от притока крови. Последняя попытка. Глубоко вдохнув и выровняв голос до твёрдого и уверенного, он начал:
– Ты знаешь сколько тебе дадут за похищение? И за пытки? Ты такой вот весь из себя отчаянный и бездушный, но ты же не глупец в конце концов. Насколько я понял от наших общих так сказать знакомых, ты всегда был самым умным. Везде первый, весь такой рациональный, правильный. Несмотря ни на что, ты всегда действовал разумом, а не эмоциями. Так что я уверен, ты не убийца. Да и сейчас не 90-ые. Нельзя просто так взять и похитить человека. Уж тем более убить. Поэтому, советую тебе развязать меня и отпустить. И тогда на суде я попрошу смягчить тебе наказание. Может отделаешься условкой…
Вдруг он поднялся. Подошёл в тумбе, добавил яркости фонаря. Достал из кармана какой-то целлофановый пакет, который обычно дают в продуктовых магазинах. Нет, этот плотнее, приглядевшись заметил узник. Тут он почувствовал ветерок, как будто внезапно из ниоткуда повеяло холодом. Хотя в подвале и без этого было очень сыро. Это подсознание, или интуиция, или организм предвещая что-то опасное, начинает готовиться.
– В 90-ые мы были беззаботными и веселыми детишками. – вдруг начал Амир. – И мы не можем точно знать, есть ли большая разница между взрослыми того времени и нами сейчас. Внешняя среда может и меняется, но сущность человека всегда с ним. У каждого своя точка невозврата. И я свою уже прошёл. Но ты почти убедил меня только что. Но знаешь как обычно бывает, один поступок может перевернуть всю жизнь, и одно слово может испортить все предложение. Ты спрашивал что мне нужно от тебя.
Сказав это, он подошёл к сидящему сзади, так что пленник смог видеть его в зеркале напротив. Как он видел и себя, уже гораздо детальнее после того, как фонарик стал светить ярче. Оба взгляда в отражении были пустыми. Оба понимали безысходность ситуации.
– В ту ночь, когда все произошло, я почти ничего не помню. Но что я запомнил отчетливо, это ваши растерянные морды. Особенно твоё лицо, ты зачем-то подошёл ближе. Так что последнее, что я видел перед темнотой, было твоё лицо. И последнее, что увидишь ты – также будет твоё собственное лицо!
В этот же момент он накинул пакет на голову узнику, стянул в районе горла и стал душить. Пленник стал жадно вдыхать воздух, но его было слишком мало и через секунду стал ощущать нехватку кислорода. Легкие сжались и как будто прилипли к рёбрам. Глаза стали выкатываться из орбит. Голова закружилась, словно попала в какой-то вертящийся аттракцион. Ужас охватил все сознание, которое кричало «нет», которое сопротивлялось и не хотело верить в конец. Тело в это время судорожно дергалось, хомуты впились в ноги до крови, а веревки на руках казалось и до костей. Но самое жуткое происходило в отражении зеркала. Лицо вздулось и стало синего цвета. Вены на лбу выросли до громадных размеров. Рот двигался рефлекторно пытаясь заглатывать воздух, но дышать уже было нечем. В мозгу проносились тысячи мыслей, не связанных между собой, короткими вспышками. «Я не хочу умирать» кричала каждая из этих мыслей, предоставляя тысячу и одну причину жить. Но было уже слишком поздно. Необратимые последствия нехватки кислорода уже настали. Выключатель щелкнул, наступила вечная темнота…
Убедившись, что тело больше не дёргается, он отпустил руки с шеи мертвеца. Голова слилась с пакетом, который из прозрачного превратился в синее, будто одно целое.
Вытерев крупинки пота со лба, он прислонился к стене спиной и достал телефон. Руки его дрожали.
Набрав номер, стал ждать гудки, но их не было. Вместо них женский голос автомат продиктовал: «Набираемый абонент выключен или находится вне зоны доступа сети, пожалуйста, попробуйте позднее»…
Глава 2.
Эта ночь гораздо теплее той, что была пару дней назад. Странный этот май. Вроде бы третий месяц весны, а погода никак не устоится. И земля ещё мерзлая. Кое-как вырыл яму глубиной около метра. Может эта яма и не понадобится. Во всяком случае надежда на такой расклад ещё сохранялась. Но лучше было перестраховаться и подготовиться к худшему исходу.
Хотя куда уже хуже. Уже один труп есть. Может не стоило его убивать, может он и правда не заслуживал смерти, может хватило бы припугнуть его и отпустить.
Так, хватит, надо мыслить разумно. Отпускать его точно нельзя было. Он бы сразу пошел в полицию. Держать его где-то взаперти тоже не вариант.
Да, он любил пропадать в букмекерских конторах, но все же у него были родные, которые начали бы его искать. Интересно какие родные у него есть. Есть ли родители, семья, дети. Ладно, то было уже неважно. Уже не до этого. Когда стало ясно, что рыжий мёртв, все становилось немного проще. Оставалось только найти мажора. Времени хватило бы.
Но, как оказалось, их в ту ночь было четверо.
Если Макс не соврал, а он был не в той ситуации, где ложь была бы уместна, то тот, человек, который сейчас лежит усыплённый снотворным около ямы – соучастник того злосчастного нападения. Но самое главное – он был другом детства. Тем, от кого меньше всего ждёшь удара в спину.
Кажется просыпается. Таблетки от бессонницы, как оказалось, вполне себе подходят и как сильное снотворное, если использовать их в большом количестве. Связан он был хорошо, по рукам и ногам, и с кляпом во рту, на всякий случай. Хотя в этой глухомани хоть закричись, даже покойники не услышат.
Связанный стал шевелиться, пытаясь освободить руки от верёвок, но тщетно. Он лежал на боку, руки были связаны за спиной. Было ещё достаточно темно, до рассвета оставалось пару часов, а может больше. Не понимая, что происходит, не видя ничего вокруг он стал протяжно выть, пытаясь выплюнуть тряпку изо рта. Спустя некоторое время он увидел силуэт в темноте, сидящий напротив и судя по -всему наблюдающий за происходящим. Наблюдающий протянул руку в сторону пленника, который тут же попытался отстраниться назад, но не сумел, рука уже выдернула кляп и откинула в сторону.
Пленник сплюнул накопившуюся слюну, продышался освобождённым ртом и стал вглядываться в силуэт напротив, параллельно с этим стараясь незаметно искать руками наощупь что-нибудь на подобие острого камня. Уже можно было покричать, позвать на помощь или начать задавать типичные в таких ситуациях вопросы. Хотя сами такие ситуации сложно назвать типичными. Но он молчал. Это было странно.
– Ну привет, Саян! – начал сам похититель, хотя теперь он уже не просто похититель, а ещё и убийца. И с этим ещё надо как-то смириться, осознать и осмыслить, но на это нет времени.
– Салам, Амир…
Он сразу узнал. Это было немного неожиданно. Это сбило все заранее заготовленные фразы. Тот холодный тон и настрой сразу же улетучился. Друг узнал друга. Молчание затянулось.
Мысли стали появляться и исчезать хаотично и совсем разнились с тем, что он готовился сказать. Надо сконцентрироваться. Может его и не было в ту ночь. Сейчас он все расскажет, оправдает себя и все встанет на свои места.
– Не буду оправдывать себя. – как будто специально с этого и начал свою речь Саян:
–Я совершил ошибку, самую ужасную в своей жизни и готов понести наказание. Ты никогда не простишь, но все же я попрошу у тебя прощения. – голос его чуть заметно дрожал, но держался он хорошо. Он уже приноровился к сложностям в движениях тела и даже сумел приподнять корпус и присесть. Если это можно было назвать сидячим положением.
– Не знал, что ты остался жив. Я два месяца бухал после этого. Вообще ничего внятного не помню. Вроде слышал, что за твоим телом приехали родные из Петропавловска и увезли. А Асема…
Тут Амир встрепенулся. Услышав это имя он стал судорожно шарить по карманам куртки. В конце концов он нащупал рукоять складного ножа и впился в него рукой. Нужно сейчас вытащить нож и закончить все. Ни к чему все эти разговоры. Он уже признался. Он точно там был и уж точно повинен в произошедшем. Яма вырыта не зря.