Вестники Темной Луны

Глава 13

Ева

Золотая свеча, стоявшая на тумбочке рядом с кроватью Евы, уже догорала, но еще освещала комнату и приносила тепло. Девушка готовилась ко сну, когда в дверь спальни постучали.

– Да?

В комнату вошел Филипп, от чего выражение ее лица стало немного удивленным.

– Ты что-то хотел?

– Думаю, что это поможет тебе немного успокоиться.

Мужчина протянул Еве кружку с чаем и опустился на край кровати. Она взяла в руки напиток и, немного подув, сделала небольшой глоток. Легкая горечь осела на языке, от чего девушка слегка поморщилась. На вкус этот чай напоминал цветочные духи, и ей не слишком хотелось пробовать его еще раз, потому она осторожно поставила чашку на тумбу.

Краем глаза Ева заметила, что Филипп нахмурился, наблюдая за этим.

– Я тебя совсем не знаю, – он тяжело вздохнул и покачал головой, – и понятия не имею, чем могу помочь.

– Мне просто не нравится чай с жасмином, – она попыталась сделать свой голос мягче, – Филипп, я должна тебе кое-что сказать.

Мужчина на мгновение поднял на нее глаза, и в этот момент волнение практически захлестнуло девушку, перекрывая любые попытки успокоиться.

– Я все вспомнила.

– О чем ты?

– Мы с мамой переехали и перестали общаться с тобой потому, что ты стал Вестником?

– Ты совершенно права, – на лице Филиппа появилась короткая усмешка, – чары Марии все-таки развеялись. Когда ты прибыла сюда, я знал, что это случится.

– Так Вестники не могут общаться с простыми людьми?

– Нет, – мужчина встал и остановился около окна, – именно поэтому ты здесь, со мной, а не в Вильнюсе.

– Я здесь навсегда?

– В этом доме или в облике Вестницы?

– И то, и другое.

Филипп посмотрел на улицу сквозь пелену ночи и сделал глубокий вдох прежде, чем ответить.

– Хочешь узнать что-нибудь еще?

Девушка несколько минут молчала, пытаясь собраться с мыслями. Ей было неловко общаться с ним по душам, и, судя по закрытости мужчины, ему тоже. Они не виделись слишком долго, не имея при этом ни малейшей возможности поддерживать связь. Казалось, что они стали друг для друга совершенно посторонними людьми за прошедшие годы.

– Ты почти не изменился за эти десять лет.

Он коротко кивнул.

– Так и есть. Вестники застревают в том возрасте, в котором они были избраны, и остаются в нем до конца своего служения.

– А что с ними становится после? Насколько я поняла, в одном круге может быть не больше двенадцати «избранных».

– Никто точно не знает, но Мария когда-то говорила, что им дается новая жизнь. Хоть я в этом и очень сомневаюсь.

– Сколько лет Марку?

– Столько же, сколько и мне. Тридцать шесть.

– Я думала, что ты старше моей мамы.

– Наоборот, она старше меня.

– Хорошо… – Ева осмотрела уже потускневшую комнату и вдруг кое-что вспомнила.

– Я видела, что Марк был на твоем обряде. Как такое возможно, если вы одногодки?

Мужчина усмехнулся.

– Марк стал Вестником на восемь лет раньше меня. Когда нам обоим было восемнадцать, он уже начал служить Луне, а я только впервые наткнулся на круг за нашим домом. До этого я ничего не знал об этом культе и о Богине в целом.

Девушка затаила дыхание, внимательно слушая своего дядю и постепенно осознавая, как сильно тосковала по нему все эти годы.

– Как получилось так, что мы живем возле круга?

– Твоя бабушка была Вестницей, но до обряда она успела выйти замуж и родить двоих детей. Ее муж построил этот дом, чтобы она могла жить здесь вместе с нами.

– Но нам с мамой пришлось уехать, – Ева неосознанно сжала край одеяла, – ей разрешили растить детей здесь, а меня нет?

– Ты не моя дочь, – мужчина тяжело вздохнул и повернулся к ней.

– Где она сейчас?

Филипп ответил не сразу.

– Я не знаю. Она исчезла, когда мне было двадцать, и больше я ее не видел.

– Ладно.

– Тебе нужно поспать, – он отошел к двери, смотря на свою повзрослевшую племянницу, – у тебя будет еще много времени, чтобы все узнать, а для этого нужен отдых.

– Спокойной ночи, – тихо проговорила Ева.

– Спокойной ночи, – ответил мужчина, выходя из комнаты.

Рассвет Ева встречала без сна.

Она долго размышляла, листала «Луну» в поисках каких-то ответов. Книга была наполнена рукописными инструкциями проведения неизвестных ей праздников и ритуалов, и обрывалась на середине, словно была не закончена.

«Великий Йоль.

Языческий праздник зимнего солнцестояния.

Смерть и воскрешение. Закрытие старого года и открытие нового.

Священное время для Вестников Темной Луны, в которое все члены круга должны собраться вместе, чтобы очиститься для нового года, встретить солнце, восставшее из мрака, и узреть возрожденный мир.

Дословно Йоль переводится как «время жертвоприношений» или «темное время». Отмечается он двенадцать ночей, каждую ночь служители должны проводить ритуалы.

Первая ночь – Зимнее Солнцестояние, именующаяся самой длинной ночью в году, когда Богиня Геката спускается на Землю и зажигается «костер Йоля».

Вторая ночь – одиннадцатая ночь – бесконечные пиры, сменяющиеся исполнениями обрядов.

Двенадцатая ночь – ночь последнего, завершающего год ритуала. В это время избранные недавно Вестники проходят обряд восшествия, становятся истинными служителями Богини, какой бы фазы в эту ночь не была луна».

Книга полетела на кровать, девушка села на подоконник своей комнаты и посадила Глаза на колени. В голове метались мириады мыслей, запутанных и противоречащих друг другу.

Солнце только планировало появляться над горизонтом, на улице было так тихо, что даже воздух словно застыл. Здесь, в этом практически безлюдном месте, на окраине и без того малочисленного города, ночь не окутывала дома и дороги сном, животные и насекомые не мирно засыпали, они умирали, а на утро, освещенные солнечными лучами, воскресали вновь. Серость и безликость окутывала Игналину сильнее, чем крупные мегаполисы, где, казалось бы, невозможно увидеть даже деревце, выросшее по собственной воле.

То ли наступающие холода так влияли на настроение, то ли внутри Евы пустила корни тоска, но темные мысли преследовали ее, медленно заставляя чувствовать себя покинутой и обреченной.

Глава 14

Алиса

Дикие птицы скрылись за верхушками хвойных деревьев. Ветерок, спокойный и легкий, блуждал вокруг дома. Луна уходила все ниже за горизонт, безвозвратно забирая с собой прошедший день. Ночь текла плавно, и лишь запах зимы отличал ее от предыдущих. Мария неподвижно стояла на ступеньках и смотрела куда-то вдаль. На ней было черное кружевное платье, закрывающее все тело.

– Крайне непривычно видеть вас в траурных одеждах, – Алиса вышла на улицу и закрыла за собой входную дверь.

– Я тоже была когда-то повенчана с этим кругом.

Девушке едва удалось скрыть удивление.

– Вы были приняты в этом круге?

– Да, и я тоже была Вестницей, очень-очень давно. Никто уже не помнит моего истинного облика, да и я с каждым днем все сильнее его забываю. Стать Принцессой Темной Луны для меня не значило стать выше, я полностью отреклась от себя ради всеобщего блага.

– Мы плененные здесь, разве вы сами не видите? Как в болоте тонем.

– Не говори так, Алиса. Ты не знаешь, какую судьбу для тебя уготовила Геката, прими неизбежное, ты все равно не можешь ничего изменить, – Мария старалась сохранять спокойствие, но нервозность собеседницы плавно передавалась и ей, – за все свое время служения я видела слишком много, чтобы обвинять богиню в чем-либо.

– Она оборвала мою судьбу.

Девушка хотела уйти обратно в дом, но Принцесса успела добавить ей вслед:

– Она даровала тебе новую, и я прошу, принимай ее достойно.

***

Алиса села на диван в гостиной и запустила пальцы себе в волосы, массируя голову и пытаясь переварить слова Марии, или же выкинуть их из памяти. Золотистые пряди закрыли лицо, по которому стекла одна-единственная слеза. Девушка смахнула ее рукой и убрала волосы назад, как вдруг увидела не спеша идущего к ней Филиппа с двумя кружками кофе в руках.

– Не спится?

– Скоро рассвет, – она взяла одну кружку и сделала несколько небольших глотков, прежде чем продолжить говорить, – когда приедут остальные?

– Нам нужно подготовиться к Йолю, а это не быстро.

– Думаешь, нам нужна помощь всех?

– Не знаю насчет всех, но трое должны прибыть со дня на день.

– Кто именно?

– Владимир с Георгом и прошлогодняя новенькая, Марго.

Алиса вздохнула, рассматривая что-то на стене.

– Ты сегодня сама не своя.

– Ничего не могу поделать.

– Я собираюсь съездить сегодня в центр и закупить кое-какие продукты Еве, пока ей еще нужно питаться.

Разговор прервала Мария, вошедшая внутрь и направившаяся к ним. Она была спокойна и сдержанна, словно ничего до этого не происходило.

– Филипп, надеюсь, ты готов расселить всех гостей в своем доме?

– Я готов, впрочем, как и всегда. Мы с Марком поселим некоторых в своих комнатах, остальных можно положить здесь, – мужчина погладил мягкий диван свободной рукой, и туда запрыгнул Глаз, свернувшись комочком.

– Замечательно, – она широко улыбнулась и оглядела гостиную.

– Как думаете, сколько времени займут приготовления?

– Точно не могу сказать, ведь в этом году нас ждет не только Йоль, но и обряд восшествия Евы. Надеюсь, что мы успеем к началу праздника.

Глава 15

Ева открыла форточку, и морозный воздух проник внутрь спальни. Он заставил девушку поморщиться, и напомнил своим присутствием, что наступила зима.

Она взглянула на часы, циферблат которых показывал четыре часа, а следом услышала еле заметный звук журчащей воды и вышла из комнаты.

Внизу раздавались тихие голоса, большая часть жителей дома уже проснулась. Девушка хотела спуститься, поздороваться со всеми и приготовить себе завтрак, но из ванной в одних джинсах вышел Марк, вытирая свои короткие волосы полотенцем.

Мужчина слегка опешил, увидев ее, ведь в мыслях он был далеко отсюда. Встретить Еву буквально у входа в ванную он никак не ожидал, тем более, когда на нем почти не было одежды. Помедлив с сушкой головы полотенцем, он замер, встречаясь с девушкой взглядом и замечая, как та внимательно смотрела на него.

Кажется, она тоже задумалась о чем-то, но остановилась, позабыв о своих делах. Время вокруг словно замерло, в ожидании первого шага со стороны любого из них.

Сперва Марк собирался нарушить неловкую паузу чем-то нейтральным, легким и отвлекающим, но почему-то продолжал хранить молчание. Он убрал от головы руку, сжимающую влажное полотенце, и сдвинулся со своего места, медленно сокращая дистанцию между ними, чем, кажется, вызвал волнение со стороны Евы. До этого момента она продолжала мягко изучать его, но с приближением Марка словно очнулась от наваждения и чуть отвела взгляд, неуверенно сложив перед собой руки.

– Вижу, ты тоже проснулась, это хорошо.

Ева сама не поняла, почему до сих пор тянущееся словно резина время прыгнуло так резко вперед. Еще секундой ранее между ними была пара метров, но вот она уже могла отчетливо ощущать запах его тела после душа, тепло, исходившее от него.

Удивление в мгновение переросло в смущение, и девушка вновь окинула его взглядом, находя глаза Марка практически перед собой. Почему-то именно сейчас, увидев ее в платье, что она не успела сменить после сна, переполненной утренним, естественным очарованием, прежняя осторожность отошла на второй план.

Первое же место в эмоциональном состоянии Марка занимало одно невинное на его взгляд, но очень важное для них обоих желание. Он не был готов сейчас отложить его осуществление на другой, лучший случай, не желал упустить тот момент, что, возможно, больше не появится. Столько лет знать ее, помнить еще совсем маленькой, но вот, видеть рядом совсем другой. Мужчина не мог позволить Еве чувствовать здесь себя неуютно, желать сбежать из клетки. Круг должен стать ее домом. И Марк. Они оба ждали ее слишком долго.

– Ты так красива.

Три коротких слова. Он вложил в них все чувства, которые невозможно было больше скрывать. Марк знал, что она смутится, возможно, испугается, а потому старался быть крайне аккуратным и нежным, не напирал, но брал инициативу в этом важном шаге в свои руки.

Его мягкая ладонь коснулась ее нежной шеи сразу же после того, как губы соприкоснулись с мягкими губами Евы. Наклонившись к ней, мужчина сократил дистанцию до этого едва ли позволительного минимума, вдруг особо ярко ощутив ее запах, ее вкус, почувствовав, каким мягким был этот поцелуй. Он лишь осторожно прикоснулся к ней, но не отпускал, ведь Ева могла в порыве первых эмоций тут же отстраниться.

Большой палец его руки коснулся девичьего подбородка, поглаживая.

Сначала глаза Ева были раскрыты, она не ожидала такого внезапного поворота событий. Касаться Марка губами было ей совсем непривычно, а когда мужская рука легла ей на шею, коснулась лица – внутри все задрожало.

Медленно, глаза Евы прикрылись, ее дыхание перехватило, рука сама легла Марку на плечо, а пальцы ощутили, каким же приятным было его тело. Он пах горячим, очень крепким кофе.

Ответив на его поцелуй, она подалась к нему чуточку ближе, пробуя на вкус, но очень скоро оторвалась от его губ, тяжело вздохнула, еще пару мгновений глядя прямо в его глаза. Щеки залились краской, она опустила взгляд вниз, куда-то на пол, панически пытаясь собрать мысли воедино.

Словно читая ее замешательство и потерянность, Марк вдруг взял ее за руки и все так же уверенно, но уже более ласково, тепло возвращая ей чувство реальности.

– Я не оставлю тебя здесь одну.

Марго

Туман покрывал эту часть Игналины, будто желая скрыть прибытие Вестников к кругу. Морозный ветер пробивался в приоткрытые окна машины, которую вел малознакомый ей мужчина – Георг. Рядом с ним сидел еще один, Владимир, но если первый всю дорогу пытался шутить и узнать что-то новое про девушку, то второй молчал, лишь изредка поглядывая в боковое стекло.

Марго наблюдала за уснувшими, почти недвижимыми деревьями, за тем, как их оголившиеся ветви будто замерли, ожидая, когда упавшие с них же листья сгниют, позволяя вырасти новым. Здесь все было особенно мрачным, окутанным тайной, безлюдным, словно сама природа помогала Луне скрывать своих детей. Рыжие пряди всех троих показывали их причастность к предстоящим обрядам, ко всей этой таинственной секте, называемой в некоторых краях культом.

– Я видел тебя в прошлом году, ты почти новенькая, – Георг улыбнулся в зеркало заднего вида, смотря то на собеседницу, то на дорогу.

– Да, я была в кругу всего один раз.

– Повезло, что за это время ты не понадобилась Гекате, хотя, с другой стороны, упустила как минимум вкусную выпивку.

– Что это значит? – девушка изогнула одну бровь, явно не понимая, как это связано между собой.

– Филипп после каждого ритуала угощает нас частью своей коллекции. У него есть много всего интересного.

Девушка не знала, что на это ответить, а потому лишь снова стала рассматривать мелькающие за окном пейзажи. Домов становилось все меньше, а солнце изредка и тускло пробивалось сквозь пелену громоздких туч, но Георг не унимался.

– Ты альбинос, да?

– Да, – она сделала глубокий вдох.

– А у тебя были проблемы со зрением до того, как ты стала Вестницей?

– Нет, Георг, у меня не было проблем со зрением.

– Ты забавно выглядишь с рыжими волосами.

Марго ничего не ответила, так как машина подъехала к нужному месту.

Все трое вышли из машины и поприветствовали Алису, которая ждала их на пороге, но внутрь заходить не стала.

В гостиной Марго увидела Марию и некоторых служителей, чьи имена были стерты из памяти временем. Все стояли молча, и тишину прервала Принцесса, с улыбкой представляя новенькую.

– Вестница Темной Луны Ева, – девушка легко погладила ее по плечу, – познакомьтесь с ней.

Марго продолжала стоять неподвижно, направив свой взгляд на точку в стене, чем привлекла внимание Евы.

Ее нельзя было назвать красивой, но все, из чего она состояла, нечеловечески притягивало. Кожа, ресницы, губы – все было абсолютно белоснежным, и только волосы горели ярко-рыжим пламенем, что делало ее еще более необычной. В ней сочеталось несочетаемое – инопланетная внешность и вьющиеся огненные локоны.

– Я – Георг, – сказал молодой парень, протягивая Еве руку, – а это – Владимир.

– Он неразговорчив, – Марк подошел к ним, невесомо коснувшись талии девушки, – поболтаем на заднем дворе? Подышим свежим воздухом.

Георг одобрительно кивнул, вслед за ним это же сделал Владимир, и небольшая компания скрылась за дверью.

Марго встретилась глазами с Филиппом, оставшимся в гостиной вместе с Марией. Он внимательно изучал ее, скользил взглядом по телу, остановившись на растрепанных, вьющихся волосах, которые девушка начала торопливо убирать в хвост.

– Я уже и забыла, что вы одного роста, – слова Марии заставили обоих словно очнуться. Марго подняла на маму отрешенные глаза, когда та ласково ее обняла, – Филипп, я так рада, что вы снова встретились с моей дочерью.

– Я тоже очень этому рад, – он улыбнулся, – как и тому, что она стала частью этого круга.

– Хорошо. Что-ж, не буду мешать, – Принцесса спешно ушла на задний двор к остальным.

Филипп протянул девушке руку.

– Я покажу тебе твою спальню, если ты не возражаешь?

Девушка молча кивнула.

Глава 16

Алиса

Алиса почувствовала снежинки на своих ресницах, стоило ей подойти к границе леса. Снег не спеша устилал землю, умертвляя ее до следующей весны. Взяв из кармана своего бордового кардигана сигарету, а из джинсов зажигалку, девушка закурила. Умиротворение и тишина наполнили пространство. Вестница посмотрела на небо, на летающие белые хлопья, и вспомнила события прошлой ночи.

Странное чувство кололо в груди, уже начало казаться, что она сама накручивает себя, пока со стороны круга не подул сильный ветер, и бледное тело не покрылось мурашками. Давно ей не было так страшно без всяких на то причин.

Девушка поспешила в круг, обходя дом со стороны дороги. Вихрь немного приутих и, когда та добралась до нужного места, стало совсем спокойно и безумно красиво.

Очертания круга едва проглядывались сквозь накрывшую землю белую пелену, но Алиса знала, что прибыла куда надо. Девушка выбросила окурок, и он, соприкоснувшись с мокрым холодным покрывалом, зашумел и задымился, а после исчез из виду. Казалось, ни единая живая душа не нарушала этой картины, пока она не заметила странное движение в одном из заснеженных кустарников.

Девушка замерла, внимательно вглядываясь меж ветвей, которые активно шелестели от чьего-то вмешательства. Сначала она заметила темные, маленькие уши, выделяющиеся на фоне светлого полотна, а после туловище и передние лапки, откапывающие что-то в земле.

– Заяц, – практически про себя проговорила Алиса, продолжая стоять на месте.

Он быстро копал влажную от снега почву, то и дело оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху. Спустя небольшой промежуток времени заяц достал большой желтый лист и, подняв голову, заметил наблюдающую за ним Вестницу.

– Привет, маленький, – прошептала девушка, медленно и осторожно протягивая к животному ладонь, но тот сорвался с места и рванул в чащу, сжимая добытую листву в зубах.

Алиса рассмеялась, рыжие пряди заметались в воздухе, она направила свой взор к небу, а после, сделав пару глотков свежего воздуха, достала из кармана куртки пакетик с песком и солью и маленькую записку.

«Двенадцать ночей возрождения Солнца».

В этот лес оно никогда не проникало, лишь блеклый диск, освещающий, но не приносящий тепла. Ветви закрывали от него землю, будто пряча все, кроме круга, в котором никогда не выросло ни травинки, будто он был мертвым, выкачивал силы из самой почвы.

Ева

Снега было почти не видно из-за тумана, что создавало иллюзию тепла.

– Как тебе здесь? – Георг был на голову выше Евы, с темными глазами и неровными зубами, которые, похоже, ничуть его не смущали, ведь он постоянно улыбался, – я так рад, что нашу мрачную атмосферу разбавила такая милая девушка.

– Держи себя в руках, – Марк, стоящий рядом с ними, легко стукнул Вестника в плечо, на что тот лишь рассмеялся.

Еву забавляло поведение мужчин, она изредка хихикала и краснела, но менялась, когда переводила взгляд на Владимира. Он пугал ее своим молчанием, серьезным выражением лица и направленным на нее внимательным взглядом в течение всего разговора.

Вибрации, исходящие от него, сложно было игнорировать, но, когда Марк заметил это, крепко сжал руку девушки, пробуждая приятные воспоминания. То, что произошло между ними на втором этаже, не могло не оставить след, Ева то и дело смотрела на мужчину, а он улыбался ей в ответ и поглаживал ладонь большим пальцем.

– Очень странно себя чувствую, я ведь родилась здесь, а теперь, спустя десять лет, вернулась снова, но будто в совершенно другое место.

– Уже привыкла к тому, кем становишься?

– Я пытаюсь смириться с этим, ведь бессмысленно бежать от неминуемого, не так ли? – ей хотелось получить поддержку своих слов, но все молчали, погрузившись в собственные мысли.

– А еще я перестала чувствовать холод, – Ева крепче сжала руку Марка и посмотрела ему в глаза.

– Это абсолютно нормально, уже очень скоро ты станешь одной из нас, – он улыбнулся ей, – Вестники не испытывают нужды в питании и теплых одеждах, а также в дыхании. Нам необходимо только спать, чтобы восполнять энергию, во всем остальном…

– Мы как фарфоровые куколки, – закончил Георг, – пьем, конечно, иногда, но только ради удовольствия, и дышим, чтобы говорить.

Девушка поначалу не знала, что ответить, она отвела взгляд на лес, постепенно укрывающийся снежным полотном, как вдруг ее сбил с ног болезненный спазм, окутавший все тело. Она упала на колени и хотела закричать, но ее пронзил неразборчивый шепот, заполняя собой все пространство вокруг. Он звучал отовсюду и одновременно исходил из глубин собственного разума, вгрызался в сознание. Боль душила ее, а таинственных голосов становилось все больше, они превращались в колыбельную, следом – в гул, оглушивший Еву.

Дышать становилось все сложнее, грудную клетку сжимало так сильно, что из глаз брызнули слезы. Марк подхватил ее на руки, говоря что-то, но эти слова растворились в шелесте множества других. Глаза были распахнуты и направлены в небо, но вместо белоснежных облаков Вестница видела луну.

– Я не могу… – все, что удалось прошептать перед тем, как девушка начала задыхаться.

Кашель раздирал горло, но эта боль была незаметна на фоне всего остального. Ева стала различать сквозь голоса свой собственный крик, она прижалась к мужчине и закрыла глаза в надежде, что наваждение отступит, но на смену одному видению приходило другое. Она больше не могла поглощать в себя воздух, будто пелена внутри перекрыла доступ к кислороду, сознание покидало девушку. Последнее, что ей удалось увидеть – силуэт Богини в ночном заснеженном лесу.