Вестники Темной Луны

Глава 39

Ева

Ева не боялась, глядя на тающее среди ветвей солнце. Величественная сила распространилась по воздуху, когда «Богиня» вышла из-за горизонта, торжественно и грациозно возвышаясь в небе. Казалось, ветви склонялись перед луной, в то время как та касалась их лишь своим светом, сияя ослепительно ярко. Она озарила весь Дом и землю вокруг него.

Становилось ясно, как днем.

Девушка прикрыла глаза и вздохнула полной грудью, а после вновь открыла, смотря на то, как мать культа проникает в потаенное место своих детей, разрушая их тайны. Разве кому-нибудь из них, из них всех было под силу по-настоящему противостоять богине? Харисе, каким бы ни был ее нрав и жажда власти, никогда не справиться даже с Принцессой. Да и сама Мария ничего не могла против Гекаты.

– Спасенные или же погубленные? – раздался женский голос позади, и Вестница обернулась, обратив внимание на стоящую в дверях Марго.

– Что?

– Она – наше спасение или наша погибель? – девушка взглянула на Луну, приближаясь к окну и касаясь холодного стекла.

– Что об этом говорит твоя мама? – Ева посмотрела в глаза собеседницы, но та была словно заворожена видом в небе.

– Практически ничего. Я догадываюсь, что она считает себя виноватой во всем этом. В том, что закрыла нас и что нам всем теперь грозит опасность. Не думаю, что она знала или могла предположить, что они воспользуются положением, – Вестница развернулась и поспешила выйти, но Ева взяла ее за руку, останавливая.

– Кто воспользуется положением? Ты имеешь в виду Арона и Харису или Богиню? Что Принцесса говорит о Гекате? – тело охватила паника, но девушка все равно вырвалась, направляясь в коридор.

Перед тем, как скрыться, Марго быстро проговорила: «Она – наше спасение и наша погибель».

Ева задыхалась. Задыхалась, когда бежала вниз, на первый этаж, прямо в гостиную. Сердце бешено колотилось, а по коже бегали мурашки. Все было еще запутаннее, чем казалось на первый взгляд. Никто ничего не договаривал, Хариса исчезла, как по волшебству, а с Марго и Марией творились странные вещи. Распахнув двери, Ева влетела в комнату, где находилась только Алиса, и подошла к ней.

– Где все?

– В своих комнатах, наверное, или на кухне. Что случилось?

– Я знаю, что происходит.

– О чем ты говоришь? – Алиса посмотрела на девушку взволнованно, тут же сажая ее на диван рядом с собой и беря за руки.

– Я знаю, зачем Хариса и Арон прибыли сюда.

Вестница не стала перебивать ее, лишь коротко кивнула, внимательно слушая дальше. Глаз, расположившись на мягком ковре, тоже слушал.

– Это место – наша тюрьма. Мы ведь не можем выбраться отсюда, не можем убежать, скрыться. Геката знала о Доме и хотела, чтобы мы спрятались в нем, а после не смогли выйти. Она послала Арона и Харису помочь ей нас запутать, чтобы потом, – она запнулась, – сейчас выйти из облаков и уничтожить. Уничтожить так, чтобы никакой другой круг не узнал, и поставить Харису следующей Принцессой.

Алиса молчала довольно долго, повернувшись лицом к камину.

– Ева, ты ведь помнишь, по какой причине мы здесь прячемся?

– На обряде что-то пошло не так, и Мария спрятала нас здесь, переждать «бурю».

– Тебе не кажется это абсурдным?

– Я не уверена, что понимаю, о чем ты, – Ева вздохнула, а Алиса встала и закрыла дверь.

– Ева, Я не думаю, что все действительно так.

– Но здесь мы снова стали людьми, и этого нельзя отрицать. Мы больше не Вестники Гекаты, – было видно, как Еву снова охватывала паника. Она крепко сжала руки подруги.

– Наше обращение обратно в людей никак не влияет на службу.

– Мы умрем, – у девушки сбивалось дыхание, и постепенно начали накатывать слезы, – все мы.

– Что ты такое говоришь?

– То, что мы теперь люди и нас легко убить. Дом Луны – просто идеальное место для того, чтобы ослабить Вестников и закрыть их в ловушке. Не зря же он носит именно такое название и не зря в библиотеке висит ее портрет. Я сама видела.

– Библиотека… – Алиса охнула и вскочила с дивана, – пошли, быстрее.

– Но зачем? – Ева встала и вышла из гостиной следом за ней, идя к лестнице, – что ты хочешь там найти?

– Подсказки.

***

Два верхних этажа, как и прежде, были полностью уставлены шкафами. Произведения самых разных авторов, написанные на самых разных языках, заполняли помещение, в котором сейчас, казалось, легко можно было потеряться.

На стенах висели подсвечники, в которые Алиса вставила найденные в одном из шкафов и предварительно зажженные свечи. Комната сразу озарилась светом.

Девушка ходила от одной стены к другой, перелистывая книги и откладывая их, и снова беря, в то время как Ева все время смотрела в окно, изо всех сил стараясь успокоиться.

– Что мы ищем? – Вестница подошла к подруге, всматриваясь в текст, но не могла ничего разобрать.

– Информацию об этом месте.

– То есть раньше вы знали все только со слов Марии?

Алиса кивнула и усмехнулась, откладывая очередное произведение.

– Видимо, так.

– Помнишь книгу «Луна» другого круга?

– Да, – девушка снова начала копаться в полках, – а почему ты вспомнила о ней?

– Там ничего не было сказано о нем? Были же чертежи.

– Арон сказал мне, что сам подкинул нам ее, так как посчитал, что Хариса зашла слишком далеко, заперев нас.

– Но все же, там может быть что-нибудь полезное. Какие-нибудь… записи, дополнительные рисунки или история?

– Я не знаю языка, на котором эта книга была написана, – она на мгновение замолчала, вздохнув и взглянув на лестницу, ведущую на последний этаж.

Обе девушки поднялись еще выше. Воздух был пропитан пылью и влагой, а книги заполоняли еще больше пространства, нежели внизу, и словно сдавливали помещения до размера кулака.

Прямо напротив лестницы на стене висел тот самый портрет – очертания Богини Темной Луны. Что-то заставило ее сжаться при виде картины, она взяла подругу за руку, едва сумев отвести взгляд, и стала осматривать помещение.

Казалось, что Ева была здесь впервые. Стены выглядели непривычно поврежденными и грязными, пол – слишком поцарапанным, словно в него метали ножи, а книги, прежде лежавшие аккуратными стопками, сейчас были беспорядочно разбросаны.

– Нам нужно и здесь все осветить. Подожди, я сейчас, – Алиса погладила ладонь Евы, мягко ей улыбнувшись, и быстро спустилась вниз.

Девушка не двигалась. Луна уже поднялась достаточно высоко, не «заглядывала» в окна и ничего не освещала. Но портрет все равно был четко виден сквозь пелену ночи – каждый изгиб изображенной на нем женщины, все неровности и даже кое-где отличающиеся от обычного черного цвета выцветшие сероватые пятна.

Даже не видя ее взгляда, Ева чувствовала величие и ужас.

Ужас надвигающейся катастрофы.

– А вот и я, – Ева вздрогнула, обернувшись к вошедшей Алисе, и глубоко вздохнула, – прости, не хотела напугать. Все нормально?

– Да, все хорошо, – Вестница постаралась улыбнуться, но дрожь в теле было нелегко унять.

Алиса вставила свечи в подсвечники, аккуратно зажгла их и поспешила искать нужные книги.

– Как думаешь, она действительно выглядит так? – Ева присела на один из мягких диванчиков, стоящих у стен, и показала на портрет.

– Я никогда не задумывалась о внешности Гекаты и, если честно, мне не по себе от этой картины.

– Мне тоже, – ей понадобилось некоторое усилие, чтобы отвести взгляд на что-нибудь нейтральное.

– Я не понимаю, как Арон не видит, настолько Хариса неприятная, – Алиса покачала головой, не смотря на девушку.

– Иногда ее хочется просто выкинуть, – усмехнулась Ева.

– Выкинуть откуда?

– Из окна ее спальни.

– Ну, – Алиса задумалась, – со второго этажа низковато, есть шанс, что вернется.

Смешок вырвался из груди Евы, она легонько пнула Вестницу в бок, но на ее лице только сильнее расплылась улыбка.

– Мы сейчас сидим здесь, на чердаке, а внизу уже может происходить что-то, – Ева опустилась на диванчик, без особого интереса листая пожелтевшие страницы неизвестного тома.

– Значит, нам повезло.

– Можно задать тебе один вопрос? – Алиса подняла на нее глаза и кивнула. Ее взгляд стал сдержанным и сосредоточенным.

– Ты осознаешь, что делаешь сейчас больше Принцессы? – Ева встала с дивана, подошла к Алиса и взглянула в ее глаза, – ты помогаешь этому кругу как никто другой, но почему-то так часто повторяешь, что ненавидишь все происходящее с тобой.

Алиса не смотрела на девушку, но заметно поежилась и, прежде чем ответить, прокашлялась.

– Я говорила тебе, что думаю по поводу нашего заточения в облике Вестников.

– Ты можешь оправдывать себя, как угодно, но твои действия говорят совершенно о другом.

– Хватит, – ее голос стал тверже, она отложила книгу, которую до этого держала в руке.

Ева замолчала и отвернулась, покачав головой.

Глава 40

Ева

Они не нашли ничего, где бы хоть отдаленно упоминался Дом Луны. Его не существовало, несмотря на то что Вестники сейчас находились внутри него. Ева медленно спустилась на первый этаж вслед за Алисой, держа в руке одну свечу. Внизу было тихо и достаточно темно, несмотря на просачивающийся сквозь стекла свет луны.

– Как думаешь, лес правда перестал был призрачным? Мне показалось, что я видела, как он оживал, – прошептала Ева, стараясь идти не слишком быстро.

– Думаю, да.

– Это ведь… – она не договорила, так как Алиса остановила ее и задула свечу, тихо подходя к приоткрытой двери, ведущей на кухню.

– No podemos volver a casa, – оттуда слышался тихий женский голос, – nuestra eternidad ha terminado.

Испанский язык напоминал лабиринт, в котором было легко запутаться – острые углы согласных словно разрезали воздух, сливаясь с мягкими, блуждающими по языку гласными, и создавая уникальное, почти экзотическое звучание.

Алиса осторожно заглянула в небольшую щель и увидела Харису, что находилась возле окна, напуганная, дрожащая то ли от холода, то ли от страха, а рядом с ней спиной к двери стоял Арон.

– Не говори глупостей, Хариса, – его голос стальным лезвием прошел по коже Алисы, но девушка продолжила стоять на месте, вслушиваясь в беседу.

– Я не собираюсь умирать в этом чертовом Доме, не исполнив то, зачем пришла сюда с тобой, – акцент Харисы отчетливо слышался в речи, когда она нервничала.

– Успокойся, – практически прошипел Принц, когда девушка оторвалась от стекла и задернула шторы, поворачиваясь к нему.

Алиса отошла в тень, едва не встретившись с Вестницей взглядом. Она обернулась к Еве, что все это время стояла позади в нескольких шагах от комнаты, приложила палец к губам и направилась в сторону гостиной.

Ева молча проводила ее взглядом и стала подниматься на второй этаж, оставив догоревшую свечу на ближайшем подоконнике.

Эта ночь казалась самой темной среди всех предыдущих, хоть и напоминала нескончаемые сумерки, в которых блуждали изуродованные тени, вышедшие из многовековых картин и рожденные собственным воображением.

В груди неприятно кололо, когда Ева обдумывала услышанное на кухне.

Что тревожило ее сильнее всего? Вопросы, оставленные без ответов, Луна, нашедшая своих созданий, или этот бесконечный Дом, окруженный древним пробудившимся лесом, полный уходящих в беспросветную тьму коридоров и тайных ходов?

Порой девушка терялась в нем, не имея возможности найти выход и попросту блуждая по этажам в поисках лестниц. Она чувствовала себя замурованной в этом месте и впадала в панику, но очень часто находился кто-то, кто помогал ей найти нужную комнату.

В темноте все спальни были похожи одна на другую, неизменно холодные и неуютные. И все же было в каждой из них что-то свое, уникальное, отличное от остальных. Ева всегда знала, что находится именно в своей спальне по скрипу половиц возле входа и особенному узору трещин на потолке.

Холодная пустыня за окном оставалась недвижимой, но лес, являющийся границей этого мира, находился как будто слишком близко. Он словно медленно приближался к Дому и до него можно было дотянуться рукой. Ветви покачивались от сильного ветра, но тихая мелодия, доносящаяся оттуда, понемногу стихала, пока ее вовсе не перестало быть слышно.

Ева почувствовала далекий запах сырой земли и пыли, что смешивался с горьким одеколоном. Она обернулась, всматриваясь в глубину коридора, и пожалела, что оставила свечу, хоть та и освещала не больше самой себя.

Она зашла в комнату, думая о том, что все ее теории касательно Харисы, вероятно, были ошибочными. Ей не удавалось ничего понять или разобраться в поведении этой Вестницы, и чем сильнее Ева углублялась в размышления, тем все выглядело запутаннее.

В спальне было слишком холодно. Она подошла к окну и плотно задернула шторы, но сквозь них все равно просачивался лунный свет.

Что произошло? Как они выдали свое убежище?

Недалеко от нее скрипнуло несколько половиц.

Ева обернулась к зеркалу и заметила странное шевеление возле двери. В нос ударил запах имбиря.

– Кто здесь? – почти шепотом произнесла Ева, пока не ощутила на себе чужие руки.

В глазах потемнело от резкого удара об стену, она едва смогла разглядеть мимолетный взгляд, горящий от нескрываемой ненависти. Желудок скрутило в тугой узел от запаха алкоголя, которым полностью заполнились легкие.

Незнакомец словно пытался раздавить ее под тяжестью своего тела, грубо прижимая девушку к стене. Сдавленный вопль вырвался из груди, но он крепко зажал ее рот ладонью.

Ева задрожала от ужаса. Его холодное, едкое дыхание было слишком близко. Он схватил ее за плечо и грубо впился пальцами в кожу, прижимая к себе спиной.

Она ощутила холод металла у своей руки и попыталась закричать, но голова закружилась от нехватки воздуха. Слезы градом потекли по щекам, она не могла заставить себя пошевелиться, стоя в оцепенении и захлебываясь в слезах.

Ева изо всех сил старалась не задыхаться от страха, когда острый предмет медленно прошелся по ее плечу и замер в нескольких сантиметрах от шеи.

Ей было нечем дышать.

Острая боль пронзила плечо, обжигая нервы и ртутью разливаясь в том месте, где полоснули кожу. Горячие струи темно-алой крови стекали вниз к ладоням и, словно лепестки, опадали на пол, окрашивая его.

Она задрожала от паники, нахлынувшей ледяной волной на тело, и едва не упала на пол, когда незнакомец неожиданно отстранился от нее. Позади послышался громкий шум.

– Ты покойник!

Обернувшись, она увидела, что мужчина со всей силы врезался в стену. Это был Владимир. Над ним склонился Филипп, он поднял его за кофту и изо всей силы ударил об стену еще раз, а следом повалил на спину и схватил за горло. По комнате раздался болезненный хрип.

Ева опустилась на колени и обняла себя одной рукой, сжимая до побеления костяшки пальцев и периодически подрагивая от нестерпимой боли в плече. Неподалеку от нее лежал кухонный нож, испачканный в крови, как и пол, и одежда девушки.

Она чувствовала себя противоречиво, наблюдая за тем, как Филипп пытался убить Владимира. Ей хотелось, чтобы он остановился, но при этом она ничего не предпринимала.

– Ты, тварь, будешь вечность гнить в Гадесе, пока псам Гекаты не надоест рвать твою плоть!

Он ударил его в лицо несколько раз, его кожа покраснела, а комната нагрелась настолько, что воздуха снова перестало хватать. Ева коснулась своей шеи и попыталась успокоиться, но слезы не переставая лились по щекам.

– Что здесь, черт возьми, происходит?

Комнату озарили несколько свечей, сопровождаемые растерянными криками. Все происходящее разбилось на множество расплывчатых кадров, за которыми девушка не имела сил наблюдать.

Перед тем, как закрыть глаза, она заметила приближающуюся к Филиппу Алису, которая громко ругалась и старалась оттащить мужчину от лежащего на полу Владимира.

– Ты не можешь! – снова и снова повторяла Вестница, – ты убьешь его!

Голова гудела от давления, Ева откинула голову назад, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Карается ли убийство? Как жестоко Геката наказывает за умышленную гибель одного из своих детей? А если ты желаешь спасти чужую жизнь? А если не ты, то тебя?

Слишком много вопросов всплывало в голове, будто было время обдумать каждый из них. Руки предательски дрожали от неугасающей боли в плече и страха, застывшего в воздухе.

Она едва не умерла.

От осознания этого к горлу подступила тошнота, дрожь лишь усилилась, и девушка была не в силах ее унять.

Ей было противно от воспоминания об ощущении холодного металлического ножа, едва не прижатого к ее горлу. Немые вопросы повисли в воздухе электрическим напряжением, смешиваясь со стойким запахом алкоголя, от которого Ева снова расплакалась.

Она едва не умерла.

Георг ворвался в спальню и замер в дверях, оцепенев от непонимания происходящего. Алиса обернулась к нему и крикнула, чтобы тот позвал Феликса, но он подошел к Еве, опускаясь перед ней на колени.

– Я видел его в коридоре, он скоро подойдет, – крикнул мужчина назад и глубоко вздохнул, прежде чем повернуться к Вестнице, – ты можешь идти?

Она нерешительно кивнула, не смотря на него, но заметила, что Георг внимательно прошелся по ней взглядом, проверяя на наличие всевозможных повреждений.

– Я уведу тебя отсюда, – он протянул ей руку и осторожно поднял с пола, выводя из комнаты.

На этаже были слышны голоса, где-то замелькали силуэты, но по мере того, как они шли по коридору, все медленно растворялось, пока вовсе не утонуло в тишине. Они спустились вниз и зашли на кухню, где было особенно спокойно.

Вестник зажег светильники и стал копаться в шкафчиках. Его лицо приобрело сосредоточенное, даже немного жесткое выражение. Ева опустилась на стул, стараясь не обращать внимание на пропитанный влагой свитер, прилипший к ее коже.

– Приподними руку, – Георг взял нож, но остановился, оглядев девушку, – я отрежу рукав, чтобы обработать рану.

– Хорошо, – прошептала Ева и закрыла глаза.

– Считай до двенадцати, это поможет успокоить дыхание, – добавил он и прошелся ножом по вязаной ткани, после чего осторожно снял ее с руки.

Девушка вздрогнула, когда чужая ладонь коснулась ее тела, и тихо зашипела, стоило холодному воздуху коснуться плеча.

– Кровь идет? – нерешительно спросила она, подняв взгляд.

– Нет, – пояснил Георг и опустился на стул напротив нее.

В его руке была мокрая чистая тряпка, а рядом лежало несколько бинтов и марлевая повязка. Он стал медленно стирать засохшую кровь с руки, продолжая наблюдать за ее реакцией.

Ева старалась не дрожать так сильно, она периодически смотрела на свои ладони и пыталась успокоиться, но перед глазами то и дело проносился силуэт Владимира, его взгляд, полный ярости.

– Сегодня здесь особенно холодно, – сказал Георг напряженным голосом и отложил тряпку в сторону.

– Думаю, это из-за Луны.

Он потянулся за марлей и наложил на место пореза, перебинтовав сверху. Его пальцы были ледяными, но девушка не шевелилась. Ей хотелось привести сердцебиение в норму. В горле по-прежнему застыл дурманящий голову запах, его не удавалось перебить даже кашлем.

– Ты уже в который раз меня спасаешь, – Ева посмотрела на Вестника, губы которого дрогнули в полуулыбке.

– В этот раз тебя спас Филипп.

– И он тоже.

– Слишком тяжело должно быть справляться со всем этим в одиночку.

– Я не одна. У меня есть дядя и Алиса.

– Я говорю не об этом, – Георг поднял на нее глаза, но Ева вновь опустила взгляд на свои руки.

Она не знала, что ответить, а потому просто молчала.

– Давай пойдем согреем тебя, – мужчина помог ей подняться со стула и отвел в гостиную.

В зажженном камине тихо потрескивали поленья, комната приобрела багрово-медный оттенок, ее наполнили ароматы сладких специй заваренного чая. Ева по-прежнему подрагивала, но тепло успокаивало, позволяло на время забыться.

Она лежала на диване и смотрела на Георга, сидящего в кресле, пока не закрыла глаза и не погрузилась в сон.

Глава 41

Алиса

Дров для камина становилось все меньше, запасы иссякали. Алиса стояла возле спящей Евы и искала на ее теле следы синяков – на запястьях, шее, плечах. Уставшие глаза ныли и покалывали, она потерла переносицу в попытках снять напряжение, накопившееся за бессонную ночь, а после вновь с сочувствием посмотрела на Еву и опустилась на край дивана рядом с ней.

– Как это вообще могло случиться, – прошептала Ярлина, сидя неподалеку и смотря то на девушек, то на Георга, находившегося возле камина.

– С появлением Принца здесь стало все тяжелее находиться, – подал голос Георг, периодически наблюдая за спящей Евой.

– Что Владимир хотел сделать? – спросила Алиса, поднимая на мужчину глаза.

– Он напал на нее с ножом и оставил порез чрезвычайно близко от шеи, – Георг покачал головой и посмотрел на девушку, – ты же была там.

– Мы с Феликсом пытались оттащить Филиппа от Владимира, я видела Еву только мимолетно, она была в крови и пыталась остановить истерику.

– Бедная девочка, – Ярлина прижала ладонь ко рту и закрыла глаза.

– Если бы я не спала, вы бы говорили еще громче? – послышался прерывистый голос Евы, она повернулась на бок и посмотрела на Алису.

– Как ты себя чувствуешь?

– Чувствую… – Вестница задумалась, опуская взгляд в пол, – чувствую себя живой.

Утреннее солнце напоминало первоапрельскую шутку, нежно озаряя проснувшиеся после долгой зимы просторы; оно казалось нереальным, его мягкие лучи окутывали навечно холодную землю, и не дарили желанного тепла. Его присутствие лишь дразнило, не позволяя по-настоящему ничего почувствовать.

Алиса скучала по весне, смотря в окно и наблюдая за поднимающимся в небе ее предвестником, но ощущая только нескончаемый холод.

Она протянула руку к Еве, и та чуть сжала пальцы девушки. Они слегка дрогнули, когда в помещение неожиданно вошла Хариса. Мертвенное напряжение витало вокруг нее, цепляясь за подол длинной юбки, взгляд был направлен на улицу, но, когда девушка заметила находящихся в гостиной Вестников, ее лицо накрыло выражение тонкого высокомерия.

– Богиня нашла вас раньше, чем мы предполагали, – она прижала ладони к груди, сжав их, и остановилась в дверях.

Ева перевела взгляд с нее обратно к Алисе, которая даже не обернулась, продолжая осматривать руки подруги. Кожа между пальцев потрескалась от морозного воздуха и стала сухой. Она молча погладила ее, не смотря на Харису.

Солнце продолжало мягко стелиться на бархатную мебель, укрывать золотом половицы и стены. С каждой минутой его свет становился все более ярким, но темнота, поселившаяся внутри Дома, казалось бесконечной.

Из кухни по первому этажу сочился аромат кофейных зерен и ягод, Алиса посмотрела на дверь, ведущую к выходу, в этот момент она открылась, и в гостиную проник тонкий запах леса.

Ее встретил взгляд холодных, бездонных глаз. Невозможно было понять, о чем Арон думал, но, остановившись в паре метров от дивана, он внимательно посмотрел на Еву, которая, в свою очередь, продолжала крепко держать Алису за руку.

– Доброе утро, – Хариса с улыбкой обернулась к нему, но взгляд Арона вновь переместился к Алисе, что продолжала сверлить его взглядом.

– Что-то не так?

Он смотрел на нее без всякого выражения, и она ответила не сразу, вглядываясь в его лицо и размышляя, стоит ли говорить.

– Ты натравил на Еву Вестников.

Колющий взгляд Харисы уставился на нее, но Вестница ничего не говорила, наблюдая за реакцией Принца. Его губы сжались в прямую линию, он убрал руки за спину и раздраженно произнес:

– Ты смеешь обвинять меня?

– Владимир чуть не убил Еву сегодня ночью.

«Ты будто не слышал криков, раздающихся по всему этажу», – недосказанные слова на мгновение повисли в воздухе и застряли где-то в горле.

– Подойди.

Алиса поднялась со своего места и сделала шаг в сторону Арона, вдыхая с воздухом исходящее от него напряжение. Он в мгновение приблизился к ней и схватил за руку, уменьшая расстояние между ними до предельного минимума. Его длинные пальцы стальным кольцом обвились вокруг ее запястья, а глаза потемнели, когда он чуть наклонился к ней и понизил тон.

– Ты забыла, с кем говоришь. Я тебе напомню.

Она отвела взгляд и замерла, ощущая холодное дыхание у себя на щеке. Его голос был убийственно спокойным.

– Ты находишься в подчиненном положении и не имеешь права критиковать мои действия. Я выполняю волю Богини и нахожусь в Ее власти, а вы – в моей. Я не стану выслушивать обвинения в свою сторону, ведь выполняю прямые указания Гекаты. Или ты считаешь позволительным высказывать свое мнение по поводу ее решений? Не думаю, что твой статус является достаточно высоким для этого.

Он повернул голову в сторону, говоря громче и обращаясь к остальным присутствующим.

– Я был готов не обращать внимания на ваше мелкое вмешательство, но впредь каждый, кто ослушается приказов, будет привлечен к ответственности.

– Какое наказание ждет Владимира за покушение на жизнь Вестницы? – Алиса посмотрела ему в глаза и почувствовала, как пальцы, сжимающие запястье, слегка дрогнули.

Он отпустил ее руку и выпрямился, встречаясь с ней взглядом. Его тон стал мягче.

– Полагаю, достаточно того, что с ним сделал Филипп, – девушке показалось, что на его лице отразилась усмешка, – какое-то время вы его не увидите.

– А теперь, – Арон сделал паузу, – я вынужден отлучиться.

Принц бросил еще один мимолетный взгляд на Еву, после чего покинул помещение. Хариса, что до этого неподвижно стояла позади него, заговорила непривычно бодро.

– С каждым днем здесь становится все холоднее, не замечаете?

– Когда мы вернемся домой? – Алиса сложила руки на груди, пытаясь согреться.

– Арон отправит вас в Игналину, когда сюда явится Вестник Марк. Он говорил об этом.

– Но Луна уже здесь.

– Думаю, это должно что-то значить, – она растянула губы в улыбке и облокотилась о стену плечом, – например, что Богиня решила убить вас, раз уж вы стали людьми.

– Мы должны снова стать Вестниками, – Ева села на диване, игнорируя настороженный взгляд Георга.

– Ты никогда не была ею, Ева, – Хариса повернулась к ней и хотела добавить что-то еще, но Алиса перебила ее.

– Не надо снова бросать яблоко раздора к нашим ногам.

Ярлина подошла к Алисе, невесомо коснулась ее спины ладонью и вышла из комнаты. Георг проследил за ее действиями и обратился к Харисе.

– Ты тоже стала человеком здесь. Не хочешь покинуть это место, пока не поздно?

– Я замещаю Марию, – она процедила это, не смотря на мужчину.

– У меня есть одно предложение, но его нужно обсудить с остальными, – Алиса повернулась к Георгу, и тот заинтересованно вскинул брови.

– После случившегося и в связи с медленно обрушивающимися на Дом заморозками я хочу предложить всем ночевать теперь здесь – возле горящего камина и на глазах друг у друга.

– Мы с Ароном останемся у себя, – Хариса чуть скривилась, но девушка лишь кивнула в ответ на эти слова.

– Как скажешь.

– Я думаю, остальные поддержат эту идею, – Ева мягко улыбнулась ей.

Хариса больше ничего не сказала, наблюдая за ясной погодой по ту сторону окон.

***

Лунный свет пробивался сквозь ожившие деревья, морозный воздух проникал из множества щелей в помещение, где неустанно горел камин, а Вестники расположились вокруг него, расстелив одеяла на полу. Запах и мягкий треск древесины убаюкивали, помогая не обращать внимания на воющие ветра.

– Мы не переживем этой зимы, – приглушенный шепот Ярлины звучал в комнате, где спали почти все, – Арон запретил нам выходить из Дома после заката. Сколько еще времени мы здесь проведем?

– Я верю в лучшее, – Феликс лежал рядом с ней, у самого камина, и старался согреть своим теплом.

– Я даже не знаю, чего боюсь больше. Потерять свою жизнь или тебя, – она посмотрела на него и провела кончиками пальцев по щеке, а после снова прикрыла глаза, прижимаясь крепче к мужскому телу.

– Мы уже говорили об этом, – он обнял ее сильнее и поцеловал в лоб.

– Мне мало, мало всех тех лет, которые мы провели вместе.

– Мы прожили вместе больше, чем могут простые люди.

– Я хочу состариться вместе с тобой, – Ярлина почти не дышала, стараясь говорить как можно тише.

– Единственный способ исполнить твою мечту – остаться жить в Доме.

– Но это невозможно…

– Я знаю, поэтому прошу тебя быть благодарной за то, что ты нашла меня, хоть и лишилась возможности стать старой, сморщиться и умереть, – он усмехнулся, и девушка рядом с ним тоже.

Алиса, лежащая чуть дальше них, тихо рассмеялась, но сразу же закрыла рот рукой.

– Ах ты шалунишка! – Ярлина села на своем месте и посмотрела на Вестницу, сузив глаза, – подслушивать разговоры нехорошо.

– Прости, я не специально, – девушка широко улыбнулась.

– Вы чего шумите? – пробурчала Ева, протирая глаза и поворачиваясь на бок, чтобы взглянуть в лицо нарушителям тишины. Глаз, лежащий рядом с ней, замурчал, и она крепче обняла его.

– Алиса подслушивает вместо того, чтобы спать.

– Вы как дети малые, – неподалеку послышался голос Георга. Филипп рядом с ним тоже проснулся.

– Нет, ну вы представляете, наша Ярлина хочет быть сморщенной ворчливой старушкой, – Алиса продолжала смеяться, а Ярлина кинула в нее свою подушку.

– Да ты бы уже давно сошла с ума каждый день смотреть на деда, которым был бы Феликс, – разразился хохотом Филипп, наблюдая за двумя «воюющими» Вестницами.

– Так, нет, отдавай, – Ярлина встала и направилась прямо к Алисе, но та вскочила с места вместе с подушкой и побежала по гостиной, переступая через фыркающих тройняшек.

Смех, должно быть, разносился на все этажи, был слышен даже далеко на улицу. Закрытые шторы защищали от прямых лучей «ночного солнца» и успокаивали находящихся внутри Вестников. Впервые за долгое время в воздухе перестало висеть напряжение, даже, наоборот, все позволили себе расслабиться и на мгновение забыть, что происходит вокруг.

Алиса уже, казалось, привыкла к Дому Луны. Было совершенно некуда деваться, а потому ей пришлось сблизиться со многими Вестниками своего круга, с которыми раньше проводила всего несколько дней в году – во время праздников и обрядов.

Радостные крики прервала резко распахнувшаяся дверь, в которую сразу же проник запах гари, и вбежала испуганная Марго вместе с Харисой.

– Подземная оранжерея горит!