11
Эдгар сорвался с места и побежал в лес. Его терзало тревожное предчувствие, но всю дорогу он стремился убедить себя, что с Энни все в порядке, что она не успела уйти, испариться, улететь на облаке. Он говорил себе, что это не было предсмертным прощанием, что он увидит ее, сожмет ее руки и заберет с собой. Когда он вырвался из темноты леса, то внезапно поразился: поляна была ярко освещена. И только спустя пару секунд, уставший и взволнованный, он увидел причину такого яркого света. Дом полыхал от основания до крыши.
Перед домом собралась толпа с вилами и факелами. Толпа фанатиков, которые давно позабыли, что времена гонения ведьм прошли. Толпа, которая еще вчера смеялась над фокусами и уродцами, сейчас стояла, кровожадно ощерившись.
Они кричали:
– Ведьма!
– Колдунья!
– Безбожница!
– Грешница!
Они топали, вопили, взвизгивали, и скандировали:
– Сжечь ее!
– Утопить!
– Повесить!
– Наказать!
Нед протиснулся сквозь толпу и, закрывая лицо руками, ворвался в пылающий дом. Он пробежал по всей комнате, заглянул в каждый угол, но не нашел ничего, что могло бы свидетельствовать, о существовании Энни. Его Энни.
Он вышел из горящего дома, обожженный и покрытый пеплом, кашляющий и задыхающийся, с тлеющими волосами. Нед бросился в сторону толпы и закричал:
– Где она?!
– Выскочила из дома, – ответил ему деревенщина, который еще пару часов назад продал ему рыбу.
– Обратилась в кошку!
– В ворона!
– В крысу!
– В змею!
Нед почувствовал слабость и почти не рухнул перед возбужденной толпой.
– Где она, – прохрипел он.
– Убежала.
– Улетела.
– Уползла.
Нед поднял глаза и увидел в глубине леса огни. Он сорвался с места и побежал в их сторону. Ветки хлестали его лицо и руки, угрожая выколоть глаза, но он летел сквозь них, не замечая, что в своей погоне он потерял один из ботинок. Из леса Нед вышел уже босой.
Нед вышел к обрыву, у которого стояло несколько человек, не настолько разъяренных, как та толпа у дома.
– Где она? – тяжело дыша, спросил Нед.
– Утонула.
– Улетела.
– Умерла.
12
Всю оставшуюся ночь Нед нырял. Он искал ее тело или хотя бы следы ее присутствия.
Безуспешно.
Утром, он, по прежнему босой, вернулся к обрыву, в надежде, что тело выбросило на берег. Никого не было. Вода казалась кристально чистой и Нед мог разглядеть все дно реки. Он спустился вниз по течению, но ничего не обнаружил.
Единственным свидетельством того, что Энни вообще когда-то существовала было ее письмо и его сердце. Он вернулся к хижине и вошел внутрь. Дом догорел и пах кострищем. Внутри все было уничтожено. Нетронутым осталось лишь красивое витражное окно, две фарфоровые чашки с цветочным узором и мешочек с какой-то высушенной травой. Нед долго сидел внутри, давил в себе слезы отчаянья.
Внезапно что-то коснулось его плеча. Он посмотрел вбок и увидел, что на его плечо сел ворон. Красивая благородная черная птица, которая еще вчера яростно жаждала выклевать его глаза из-за того, как тот смотрел на Энни, сейчас мирно устроилась на плече и беззаботно чистила перья.
– Я рядом, – пронесся у него в голове знакомый голос и исчез, словно ветер пару мгновений шелестел листвой.
Ближе к вечеру, когда красный закат озарил поляну, Эдгар вышел из дома, в котором мечтал остаться прежде, забрав с собой мешочек с чаем и две чашки.
13
Нед сел недалеко от Мел, которая тренировалась наносить сценический макияж. Она решила переработать свой образ и очень тщательно готовилась к следующему сезону. Он отметил, что не видел более погруженного в их цирковую работу человека.
– Не убивайся по нему.
– А ты не лезь ко мне в душу, – холодно отрезала Мел.
– Попробуй это, – Нед протянул ей одну из чашек, наполненную зеленым чаем.
Он заварил его как помнил, без ритуалов и заговоров, но верил, что его благие намерения позволят напитку раскрыть свои целебные свойства.
– Что это? – Мел поморщилась, – пахнет как жженая трава.
Она отпила и поморщилась. Нед тоже сделал глоток. Чай оказался копченым. За ночь, проведенную в пылающей комнате он впитал в себя запах пожара и стал еще более горьким, чем прежде.
– Одна девушка посоветовала мне его для успокоени�