Александра

Все дети по очереди декламировали стихи, пели песни или танцевали и получали заслуженную награду: кто машинку, кто набор фломастеров, а кто большую шоколадку. Затем Дед Мороз ретировался, сославшись на занятость. Дети, пестрой гурьбой провожая его до двери, обещали быть послушными весь следующий год и хорошо учиться…

Через некоторое время пришел Кирилл. Саша, встречая его в прихожей и принимая из его рук пакет, в котором оказались два торта «Птичье молоко», мандарины и три бутылки шампанского, тепло благодарила за участие. А Ульяна поведала ему о невероятном происшествии.

«Как жаль, что я опоздал,– посетовал Кирилл.– Я бы тоже попросил у него подарок». И он украдкой взглянул на Сашу, которая уже переоделась в вечерний наряд-легкое платье до колена цвета лаванды. А густые светло-русые волосы, убранные в пучок, подчеркивали красоту ее лебединой шеи. Она была ослепительна.

После боя курантов в темном небе вдруг разноцветными брызгами рассыпался фейерверк. Все повскакали из-за стола и подбежали к окну. Саша и Кирилл оказались рядом, плечом к плечу. Салют длился не более трех минут, но был великолепен. А Кирилл стоял, чуть дыша, чувствуя еле уловимый сладковатый запах ее волос. Саша вдруг вскинула глаза на учителя и, поняв его состояние, смутилась, сильно покраснев. Все разошлись по местам.

«А может Лена была права, – думала Саша. – Он ко мне неравнодушен». Эта мысль буквально прожгла ее. Она не понимала, как к этому относится. Саша уважала Кирилла. Была ему благодарна. Но чтобы он был ей интересен как мужчина? Нет. В ее представлении этот долговязый бородатый учитель в сером свитере с оленем был слишком мягким и немного неуклюжим. А его каштановые кудри стоило бы укоротить…

Все подняли бокалы и стали чокаться, затем дружно застучали столовыми приборами. Селедка под шубой, заливное, оливье, салат мимоза, отбивные, маринованные огурчики и грибочки, рыба в кляре вскоре исчезли со стола. Их сменили самодельные манты. Мужчины много пили, за исключение Кирилла, который выпил лишь бокал полусладкого и рюмку армянского коньяка. В его холостяцкой жизни было место исключительно пельменям, макаронам и яичнице, да еще мало-мальски съедобной столовской пище. Вкус домашней еды им был почти забыт. А здесь было все настолько красочно и аппетитно, что разбегались глаза… Разговор за столом шел о политике. Кирилл активно участвовал в разговоре, выказывая осведомленность. Сашин отец с уважением и теплом смотрел на учителя. А тот чувствовал себя в этой новой для него компании совершенно свободно, по-домашнему. Так хорошо ему давно не было…

Бабуля вдруг прибавила звук телевизора и все ринулись в пляс. Тетушки плясали в хороводе с детишками, даже Сашин отец, грузный, страдающий одышкой пожилой мужчина пустился в пляс. Леночка уединилась на кухне-она разговаривала по телефону, игриво накручивая светлый локон на пальчик. Ее отражение Саша видела в трюмо, стоящем в прихожей. Только бабушка сидела в кресле: ей было тяжело ходить. Между нею и Кириллом завязалась оживленная беседа. Бабуля спрашивала, Кирилл отвечал. Как оказалось, он в семье младший сын. Старший погиб совсем недавно. Отец его живет в Сочи с новой женой, которая Кирилла не жалует. А мамы давно нет. Отец и брат – военные, а Кирилл с детства мечтал стать учителем, как мама. Он помнил, как маленький сидел на ее уроках географии и, почти не дыша, слушал рассказы о великой русской реке Волге, о самом большом озере Байкал, о самой высокой горе Эверест…

Бабушка достала потертый фотоальбом и стала показывать фотографии: себя в молодости, своего сына, Сашиного отца, в детстве и юности, Сашу годовалую, в одной распашонке, затем Сашу-первоклассницу, с большим белым бантом и огромным букетом, закрывающим пол-лица, Сашу-невесту в белом под руку с высоким женихом в темно-синей паре… Саша несколько раз ловила на себе пристальный взгляд Кирилла.

Потом вся молодежь, кроме Лены, которая не прекращала свой телефонный разговор, и дети собрались и высыпали на улицу. Снег прекратился, и на ясном темно-синем небе кое-где сверкали звезды. Дети затеяли игру в снежки. В запале игры Саша случайно попала Кириллу снегом за воротник. Пока Саша помогала Кириллу вытряхнуть снег из капюшона его куртки, Ульяна вскрикнула: «Мама, смотри какая собака!» И в самом деле, палевый лабрадор стоял посреди двора, буквально в двух шагах. Дети радостно окружили его, наперебой гладя его крупную голову и широкую спину. Тот дружелюбно вилял хвостом. Тут подошли Кирилл с Сашей. «Эй, дружок,– сказал Кирилл,– где твой хозяин?» Он сел на корточки перед собакой, взяв ее голову в широкие ладони и глядя в ее темно-карие глаза. «Видимо, он потерялся… Надо сфотографировать его и выложить в сеть. А пока он побудет у меня». Эта новость вызвала бурю восторга у детей. Шумной толпой они отправились в круглосуточный супермаркет, чтобы купить собачий корм, затем пошли на квартиру к Кириллу. Собака послушно следовала за ними, в окружении счастливых ребят, возбужденно говоривших и смеющихся. И пока пес ел из большой пластиковой чашки, которую в руках держали сразу три маленьких волонтера, а затем пил, Саша разглядывала нехитрую обстановку учительской трешки, которой явно требовался ремонт. Кириллу было неловко за потертые обои и старую мебель. Впрочем, чистотой он мог бы даже похвастаться. Учитель поставил чайник, а Саша помогла накрыть на стол в маленькой, но уютной кухне. Потом все дружно пили душистый чай, ели печенье и конфеты. В этом незатейливом занятии прошло полночи. И все время Кирилл был рядом с Сашей. Рядом сидел за столом, касаясь ее плечом, рядом сидел на диване, рассказывая ребятам о Суворовских походах и показывая им картинки в старой книге…

Около четырех утра все спустились двумя этажами ниже. Причем Кирилл нес на руках спящего пятилетнего Вовочку. Пока Саша хлопотала, застилая диван и тахту, Кирилл аккуратно положил ребенка на кровать и поднялся к себе. Его не покидало ощущение счастья. Ворочаясь в душной постели, он долго не мог уснуть, вспоминая детали сегодняшней ночи…

После новогоднего застолья вся Сашина родня изменила отношение к Кириллу: его приняли за своего.

«Отличный парень!»-сказал отец.

«Замечательный молодой человек этот Ульяшин репетитор. Так хорошо подтянул Улю по математике. Первая ученица в классе!»-сказала мама.

«Ульяна только и говорит про него: Кирилл Николаевич сказал, Кирилл Николаевич сделал. Шура, присмотрись к нему повнимательней. Хороший муж и отец будет,»-подытожила бабуля. Но Саша только улыбалась. Воспоминания о Марате еще не давали ей покоя, они черной тенью лежали на ее израненной душе.

Саша, нажимала на кнопку звонка, стоя на площадке перед обшарпанной дверью учительской квартиры. Кирилл открыл дверь и приподнял брови, собрав высокий лоб правильными поперечными морщинами. Он был удивлен. И обрадован. «Входите»,– сказал он, отступая назад и пропуская гостью в небольшую прихожую со старыми желтенькими обоями. Но Саша его перебила: «Я принесла лекарство от ушного клеща. Я еще в прошлый раз заметила, как собака трясла ушами».

«Алтай, – вставил Кирилл.– Я назвал его Алтай».

«Алтай? Красивое имя, -ответила Саша. – А где он?»

«Вон там, отсыпается, -ответил Кирилл, указывая рукой направо.– Пройдите».

Саша быстро скинула с себя шубку и сапожки и вошла в комнату. Пес спал на старой тахте. Его мощные лапы свисали вниз. Саша опустилась на колени и положила ладонь на широкий собачий лоб. Когда-то давно у Саши была овчарка по кличке Альма. Они росли вместе. Альма была участницей всех детских забав, только к старости потеряла бойкость. А потом ее не стало. Все эти воспоминания разом нахлынули на Сашу, ее рука немного задрожала, оглаживая мохнатый бок. Собака вдруг задергала носом, а затем открыла глаза. Внимательный умный взгляд карих глаз проник в самое ее сердце. Пес лизнул ей руку и снова заснул. «Пожалуй, чистка ушей подождет»,-сказала Саша и простилась с хозяином…