И понеслось…Я пахал, как в попу ужаленный. Старался обеспечить себя работой по полной программе и буквально вырывал у коллег выгодные для меня заказы. Весна – начало светских раутов и публичных встреч. Где я только не был и кого только не сопровождал! Светские львицы, богатые и гордые разведёнки, а уж вдовы влиятельных людей – вообще основа нашей службы. Костюмами и даже фраком на выход я был укомплектован, прикупил лишь пару рубашек с галстуком на выход, чтобы не светиться в одинаковой одежде. Чудом удавалось не пересекаться с клиентками на всех этих мероприятиях, не иначе кто-то свыше мне в этом помог. Подобные неловкие ситуации случаются довольно часто в нашем деле.

С Ритой мы на протяжении двух недель только созванивались, так как все мои вечера были расписаны. Причём в один день могло быть и два, и три мероприятия, в том числе днём. День рождения ребёнка «близкой» подруги, а точнее закадычной соперницы очередной клиентки – это я! Вечер, посвященный уходу на пенсию заслуженного хореографа чего-то там – снова я! Блеснуть одиночеством на значимых событиях для этих дам подобно смерти, а мне это только на руку.

Я брался почти за все заказы нашего агентства, которые не предполагали горизонтальную плоскость. Ну, не мог я после Риты ложиться в постель с другой! Не мог! И дело не только в моральном аспекте такого поступка, учитывая мою работу падать ниже просто некуда. Я физически не мог представить себя ласкающим и целующим чужую женщину, когда через несколько улиц от меня есть своя, родная. Которая терпит всю эту чертовщину, что творится в моей жизни и ждёт меня, непутёвого. Сказать, что я был благодарен судьбе за встречу с Ритой – ничего не сказать. Я каждый день звонил и писал Рите, отправлял ей кучу нежных слов и комплиментов. Моя женщина не должна почувствовать себя брошенной и ненужной, пока я готовлю пути отступления с блудливой дорожки.

Я съездил в клинику, где наблюдается Маришка. Наш врач, седовласый и басовитый Герман Михайлович назначил ей предварительные обследования, выписал назначения на анализы и дал тонну бумаг для ознакомления: договор на оказание услуг, согласие на медицинское вмешательство, отказ от претензий в случае неудачи и кипу ещё каких-то бумаг. Всё это я аккуратно сложил в папку – вечером отдам сестре. Мы договорились о времени, когда я привезу Марину на эту экзекуцию и распрощались.

После я забежал к нашему будущему реабилитологу, благо оба здания стояли на одной территории, а их специалисты и начальство тесно сотрудничали. Дмитрий Валентинович, как мог понятно, не нарушая государственной тайны (если такая имелась) пояснил, что ведомственная лечебница вооружённых сил нашей необъятной Родины не справляется с неожиданным наплывом травмированных бойцов и к решению этого вопроса привлекли профильные частные центры, обладающие высокими рейтингом и большими профессиональными возможностями. «Титан» оказался в числе первых, так сказать передовиков производства, и поэтому основная нагрузка легла на них.

За неделю до предполагаемой даты операции, результаты обследований и анализы были готовы. День Х был назначен на двенадцатое апреля. Маришка постепенно готовилась к переезду в клинику. Если всё будет в порядке, ей, как минимум на месяц, придётся покинуть дом. Она собирала вещи, докупая по интернету необходимое, и готовила для меня запас полуфабрикатов. Когда она вдруг заикнулась о покупке отдельной морозильной камеры, я заглянул в холодильник и ахнул: три ящика морозилки были забиты до отказа котлетами, пельменями и, даже, моих любимых голубцов она налепила аж четыре пакета! Да тут роту солдат накормить можно!

– Так, Мариш, – обратился я в тот день к сестре, – переставай паниковать и переводить продукты на заморозку.

Я подхватил её на руки, перенёс из инвалидного кресла на диван и сел рядом. Она не сопротивлялась. Вцепилась пальцами в мою футболку на груди, прижалась к моему боку и молчала. Я тоже ничего больше не сказал, лишь крепче прижал её к себе, выражая всю любовь и поддержку этим жестом. Наше молчание было красноречивее любых громких слов. Марина явно переживала за мою способность прокормиться в её отсутствие и хотела напоследок позаботиться обо мне. Я же надеялся искоренить из её головы негативные мысли и показать ей, что я верю только в благоприятный исход операции, а по другому и быть не может! Мы будем вместе и всё у нас будет хорошо!

Наконец, я не выдержал и поддел сестрёнку:

– Вот выпишут тебя, заставлю доедать все эти запасы. Мы даже с Ритой вдвоём их не осилим.

Она тихо рассмеялась и понимающе на меня посмотрела. Больше мы к этой теме не возвращались. Готовить в промышленных масштабах она перестала – видимо немного успокоилась. Она пару раз созванивались с Ритой и что-то обсуждала своё девичье. Кажется косметику по уходу за кожей – я и в этом шарю, как оказалось.

Время стремительно проносилось мимо, подгоняя приближающиеся волнение и чувство неотвратимости. И как бы мы все не храбрились и не бодрились друг перед другом, груз значимости предстоящего события лежала невидимым камнем на наших плечах. Внутренние страх, отчаяние и злость на ситуацию никуда не делись. Лишь искусно замаскировались под легкое волнение.

26. Рита

Время без Ромы было адски сложным! Называется почувствуй себя женой моряка дальнего плавания или, что более правдоподобнее, агента под прикрытием. Вроде бы, есть любимый человек, а по факту он где-то там на дальних рубежах, рискует собой ради благого дела. Умом я всё понимала, но вот сердцем…Ревность и злость на обстоятельства разъедали меня словно кислота. Я не могла нормально спать, я потеряла аппетит. Весенние краски потускнели и я уже не ощущала никакого предвкушения, как это обычно бывает после долгой, хмурой зимы.

На работе тоже стало не всё гладко. Пару раз, я чуть не опростоволосилась с экспонатами, подготовленными для продажи. По просьбе старинного друга моего директора, известного и уважаемого коллекционера в городе, мы готовили каталог полотен известных художников разных направлений в живописи, с которыми этот самый коллекционер пожелал расстаться. По его словам: «Жить стало слишком дорого». Что же, его право. В итоге, только благодаря природному чутью и привычке всё перепроверять, мне удалось случайно заметить какую «еретическую» опись я внесла в каталог. А его уже надо было отправлять в типографию! Глупейшую ошибку, которая стоила бы нам кучу потраченных денег (всю печатную продукцию пришлось бы переделывать), удалось избежать, чему я была несказанно рада.

Рома всячески старался сгладить наше временное расставание. Я чувствовала скрытый посыл всех его сообщений, хоть прямым текстом он это и не озвучил. Я была ему благодарна и, в очередной раз, убедилась в его положительных человеческих качествах. Рома – настоящий мужчина с большой буквы М, кто бы что не говорил о его способе заработка! Ну, кто ещё в его ситуации будет столько времени уделять переписки и телефонным звонкам женщине, которую знает от силы месяц? Он непрерывно занят с сестрой, работой, продажей дачи и множеством ещё каких-то дел, о которых я даже не знаю.

Рома сказал мне, что постарается брать заказы только на сопровождение, никаких тесных контактов голышом в постели. Надеюсь, у него получится придерживаться такой линии поведения и не возникнет проблем с хозяевами агентства в котором он работает. Ведь кто-то же ими, мальчиками-зайчиками, руководит? Роман не вдавался в подробности, а я не настаивала на разглашении этой информации. Лишь иногда интересовалась на какую вечеринку или мероприятие у него сегодня начищены туфли.

Мы пару раз говорили с Мариной по телефону. У неё возникли некоторые проблемы со сборами и я вызвалась помочь. Она заказала косметику через интернет, а доставку задержали. Я милостиво предложила съездить в фирменный магазин её любимого бренда (подумаешь, он находится на другом конце города) и купить всё, что ей нужно. Сестра Ромы действительно мне нравилась: своей открытостью, дружелюбием, скромностью. Марина притягивала к себе людей, ну точно русалка или сирена. Когда в разговоре с ней, я попросила разрешения проводить её в клинику вместе с Ромой, она с радостью согласилась. А потом призналась, что и сама хотела меня попросить об этом, но постеснялась. Чудо, а не девушка!

И вот настал тот момент, когда мы втроём на такси, заполненном сумками со всевозможными женскими вещичками, въехали на территорию медицинского центра. Клиника, где будут оперировать Марину, представляла собой современное здание в семь этажей. Если проехать дальше и повернуть по дорожке, то за парковыми деревьями, специально высаженными для создания прогулочной зоны больным, можно попасть непосредственно в реабилитационный центр «Титан». Вся территория была продумана и благоустроена для создания комфортной атмосферы.

Марина сидела молча, нервно сжимая пальцы на руках. Роман пытался развеять её тягостное молчание и шутил, периодически косясь взглядом с переднего сиденья на реакцию своей сестры. Я старалась непринужденно улыбаться и периодически поглаживала Марину по плечу, пытаясь её подбодрить и успокоить.

Припарковав машину у главного входа, водитель такси достал сумки Марины и её кресло из багажника. Роман разложил его и помог сестре перебраться с заднего сиденья автомобиля на свой личный двухколесный транспорт. Скорее бы ей от него избавиться и встать самостоятельно на ноги! Я Повезла Марину по пандусу к дверям, а Роман нёс сумки.

В холле нас встретила приветливая молодая женщина, представилась Екатериной и жестом указала нам направление в сторону лифтов, чтобы мы могли попасть в палату. Направляясь по коридору пятого этажа к нужной нам двери, я не могла не отметить продуманный дизайн помещения. Очень светлый коридор с большими окнами, множество комнатных растений в больших кашпо, а также в маленьких горшочках, расположенных на полках и напольных подставках вдоль стен. На небольших промежутках между высоченных окон висели картины. Здесь было и масло, и акварель, даже карандаш. Но все их объединяли не стиль или рука художника, а посыл зрителям. На всех полотнах были изображены позитивные, смеющиеся люди. Яркие краски и улыбающиеся лица на портретах заставляли непроизвольно растягивать губы в ответной улыбке. Я подумала, что это было сделано специально для поднятия духа пациентам и их родственникам. Кажется данный приём сработал и с нами.

Палата была светлой и просторной, с отдельной душевой, телевизором и столом. Большой двухстворчатый шкаф стоял за дверью. Мы помогли Марине разместиться, я предложила помочь разобрать сумки, но она отказалась. Сказала, что от безделья будет больше нервничать, а так ей будет чем себя занять, когда мы уедем.

Неожиданно в дверь палаты постучали и, дождавшись нашего «Войдите!», вошёл большой седовласый мужчина. Стоя в дверях, он со всеми поздоровался, а мне ещё и представился: «Герман Михайлович, лечащий врач Марины. Хирург по совместительству». Последнюю фразу он добавил с улыбкой, как бы лукаво. Мы все отлично понимали, что не будь он именитым хирургом с золотыми, Марины бы тут не было. Он говорил о правилах пребывания в клинике, о поблажках для послушных пациентов и в заключении рассказал об операции, которая должна будет состояться через два дня.

После ухода доктора, мы с Ромой ещё немного посидели в палате, а после по очереди обняли Марину на прощание. Спустившись вниз, мы покинули здание клиники и Рома предложил пройтись по парку. Я с удовольствием согласилась. Он взял меня за руку и мы медленно стали продвигаться по пешеходной дорожке вдоль ухоженных кустов и небольших деревцев. Было видно, что растения ещё молодые и им ещё расти и расти. Везде было чисто убрано, никакой пожухлой листвы. Запах уже распустившихся листьев и нагретой солнцем земли умиротворял.

– Спасибо тебе, Рит, за то что поддержала меня…нас с Мариной. – начал разговор Рома.

– Ром, хоть мы и знакомы недавно, но вы с Мариной стали мне очень дороги. И конечно же вы можете рассчитывать на мою помощь и поддержку. Не благодари за это.

Он крепче сжал мою руку, как бы показывая мне, как важны для него мои слова. Мы ещё немного прошлись, а потом Рома протащил меня сквозь густой кустарник и спрятал за, непонятно откуда взявшимся, толстым стволом берёзы. Он нежно обхватил моё лицо ладонями и проникновенно заглянул в мои глаза.

– Я люблю тебя. – прошептали его губы. А затем, не давая мне опомниться или ответить, жарко поцеловал. Его губы были требовательны, он страстно поглощал меня, мой кислород и мои мысли.

Мы страстно целовались, спрятавшись от всего мира и всех проблем. Я активно показывала Роме, как сильно я по нему скучала: гладила его плечи, зарывалась пальцами в его мягкие волосы (от этого он урчал словно сытый кот). Он нежно сжал мои ягодицы и принялся выписывать восьмёрки на моей шее. Я вся пылала, ноги не держали, мне хотелось раствориться в объятиях своего мужчины.

Где-то недалеко от нас послышался разговор и мы замерли, даже не дышали. Лишь смотрели в глаза друг друга. Во взгляде Ромы пылал нешуточный пожар, я чувствовала желание мужчины, его потребность во мне. Уверена, что и я, в свою очередь, смотрела на Романа таким же диким, жаждущим взглядом. Нам было безумно мало того, что мы урвали в этих зарослях. Я хотела спрятать Рому в лампу, словно джина, и везде носить с собой.

Тем не менее, нам пришлось возвращаться в реальность. Мы вышли на дорожку, правда Рома слегка поцарапал руку об острую ветку, когда пробирался через куст. И шутя: «Вот на какие подвиги приходиться идти, чтобы поцеловать любимую» повёл меня на выход с территории клиники. Мы заказали себе по такси и поехали каждый по своим делам, договорившись вечером как обычно созвониться.

27. Рома

Операция. Миллионы людей проходят через это ежедневно. Кто-то переносит её в глубоком сне, а кто-то практически наблюдая за действиями хирургов. Кому-то даётся второй шанс, а кто-то не возвращается к своим близким. Я не переставал нервничать, после того как отвёз сестру в клинику. Всего два дня. Два дня ожидания, нетерпения, а порой наоборот… Два дня просьб высшим силам отодвинуть этот судьбоносный момент.

В эти дни я не работал. Сказал начальству, что временно выбываю из обоймы. Объяснил ситуацию и предупредил, что планирую закончить свою карьеру «мальчика по вызову». От этой новости в восторг не пришли, но и препятствовать не стали. Времена, когда шантажом и угрозами заставляют работать в сфере эротических услуг давно в прошлом. Только самые отпетые и конченные мрази промышляют подобными методами. Мне повезло, я попал к разумным и адекватным работодателям. Перед началом работы мы все подписываем кабальный договор о неразглашении. Его нарушение подобно каре небесной и судному дню одновременно, поэтому о конфиденциальности заказчикам и нашему «хозяину» можно не беспокоится.

Накануне операции мне поступил звонок. Наш диспетчер слёзно просил выручить его и отправиться к мадам М вместо внезапно заболевшего Лёшика. У него случился приступ острого перитонита и, естественно, он был не в состоянии работать. Остальные были заняты или попросту недостаточно опытны для этого заказа. Мадам М – кодовое название клиентки, которая любит жестких секс. Причём жесткость в этом сексе достаётся мужчине. Она и страпон тебе в жопу вставит, не поморщится. Деньги обещали в двойном размере, даже без комиссии агентству, учитывая случившийся косяк с Лёшиком. Я, в принципе, был не против плёток и кляпа, но не фонтанировал счастьем от этого «испытания». Скрепя сердцем, надеясь таким образом переключиться со своих мрачных дум, согласился на это предложение. Надо выручать родную контору. Да, и потом, зная М как влиятельную чиновницу, к тому же бывшего работника прокуратуры, я понимал, что такой «хозяйке» не отказывают.

Быстро помылся, собрался, написал Рите, что уезжаю на встречу и вызвал такси. Чувствовал себя предателем по отношению к Маргаритке и бесхарактерной медузой по отношению к заказчице. Ну что я могу ей сегодня дать, кроме опустошенного взгляда, вселенской усталости и (не дай Бог!) чувства брезгливости. «Надо было раньше об этом думать, Ромочка! Всех денег не заработаешь, а вот стать мерзавцем можешь!» – сыпал мне соль на рану мой внутренний голос. Если М останется недовольна, это будет подрыв репутации всей конторы, а с меня ещё и штрафные могут содрать. Доказывай потом, что ты не верблюд!

Такси остановилось около большого особняка за пределами города. Готический стиль, пасмурное небо, темные неосвещенные окна – вызвали приступ необъяснимого страха. Стало жутковато. Я был тут уже несколько раз, но именно в этот момент почувствовал, что мне сюда не НАДО. Войти в стены этого «замка Дракулы» будет большой ошибкой! Но выбор уже сделан – обратного пути нет.

Стряхнув с себя морок мрачных мыслей, я смело направился к парадной двери. Без стука вошёл внутрь (уже знал правила приёма в этом доме). Разулся, повесил в шкаф куртку и прошёл в правое крыло дома. Помню, там находилась малая гостиная с камином. И точно, хозяйка дома стояла около столика с напитками и наливала себе виски. Высокая, стройная, ухоженная женщина за сорок производила впечатление строгой учительницы или надсмотрщицы в тюрьме, до такой степени у неё были тяжелый взгляд и давящая аура власти. Короткие черные волосы гладко зачесаны назад, черное кожаное мини-платье из ремней обтягивало её подтянутую фигуру. Красная бархатная лента на шее дополняла образ роковой красотки с суровым нравом. Я знал, что женские напитки её не вставляли, но и крепкие не сильно брали. Это всё равно, что мне взрослому мужику, сделать глоток кваса. Железный организм у железной леди.

Она выпрямилась и направилась ко мне, держа в руке по бокалу янтарной жидкости. Молча протянула мне один, а второй поднесла к губам и начала смаковать мелкими глотками. Мне просто необходимо сбросить напряжение, поэтому я с охотой хлебнул обжигающего напитка. Удовлетворенно закатил глаза, ощущая благородный вкус от многолетней выдержки. Она внимательно оглядела меня с головы до ног, как бы оценивая товар. Я привык к подобной манере поведения при встречах с заказчицами и уже не обращал внимания. Кто бы знал, как меня поначалу от этого колбасило! Так и хотелось бросить им в лицо: «Я могу закадрить любую, а вот ты себе мужика найти не можешь, только купить. И кто тут лузер?!». Ах, мечты…

– Как твои дела, Рома? – неожиданно задала вопрос М. Она раньше никогда не интересовалась моими делами.

– Хорошо. – спокойно ответил. Я уж точно не собираюсь посвящать клиенток в свои проблемы.

– Неправда, Рома. У тебя сестра в больнице. Тебе нужны деньги и поэтому ты здесь.

Я молчал, переваривая её осведомленность, а на моём затылке начали шевелиться волосы. «Это не к добру!» – пронеслось в голове, но внешне я постарался сохранить хладнокровие и не показывать ей своего страха. Это же хищник, похуже дикого волка!

– И что? – уточнил, как бы между прочим, и снова отхлебнул виски. – Я и не скрывал этого. Собственно, я стал заниматься тем, чем занимаюсь из-за сестры. Почему сейчас Вас это заинтересовало?

Она не ответила. Молча обошла меня вокруг, пристально разглядывая. Она думает я мысли её прочитаю?! А когда М остановилась напротив, в шаге от меня, продолжила:

– Потому, что кое-кто хочет лишить нас своего внимания, Ромочка.

Меня аж передёрнуло от её ласкового обращения. Да, что с ней сегодня такое?!

– Кого это, нас?

– Нас, это… – и она подошла совсем близко, – почитательниц твоего тела и смазливой мордашки.

Её хриплый шёпот пробирал до костей. Наверное, она предполагала, что звучит сексуально, но у меня были иные ассоциации. Вот, к примеру, Гитлер в юбке с простуженным горлом походил на неё, как никто! Я чувствовал себя принцессой в башне дракона и мечтал о сказочном принце, который меня спасёт. Моя «пятая точка» явно сегодня пострадает, а мне этого, ой как, не хочется!

– Я хочу насладиться последней нашей встречей по полной, Роман. Сегодня тебе придётся постараться. Следуй за мной.

Всё это мне было озвучено властным надменным тоном. Госпожа М точно знала, что я не посмею сопротивляться. Мы прошли сквозь узорчатые резные двери и оказались в тёмной маленькой комнате. Посередине стояла большая деревянная кровать с высокими столбиками в углах, покрытая темно-зеленым покрывалом. «Не красное – уже хорошо» – хмыкнул про себя, разглядывая предстоящее «поле битвы». Над изголовьем висело деревянное полотно, напоминающее большую разделочную доску, обработанную тёмным маслом или воском.

– Раздевайся! – последовал приказ. Я молча снял с себя всю одежду и сложил её на, стоящее неподалеку, кресло. – Ложись! – последовал следующий приказ. Лег и закинул руки за голову.

– Какой покорный. – промурлыкала довольно М, а я лишь постарался успокоить своё дыхание и не начать отбиваться от этой извращенки.

Она достала из прикроватной тумбочки наручники (я её даже не заметил в полумраке комнаты) и пристегнула ими мои руки к металлическим кольцам, вбитым в столбики. Ноги оставила свободными. Потом она поднялась, стоя прямо над моим лицом с широко разведенными ногами, и открыла то самое настенное панно из дерева. Это оказался «короб с секретом». В нём на крючках и полочках лежали и висели «пыточные» инструменты. Плетка, стег, кляпы, анальные пробки. Последние особенно привлекли моё взволнованное внимание – они были выдающегося размера!

– Ты надолго запомнишь эту ночь, милый. – «подбодрила» меня М, а у меня от беспокойства резко пересохло во рту.

«Чёрт! Чёрт! Чёрт!» – билось в моей голове. Как же я влип! Но «ставки сделаны, ставок больше нет». Конечно, насиловать меня никто не станет, и я могу прямо сейчас отказаться от предлагаемого «удовольствия» и свалить на хрен. Но! Но есть большое жирное НО и я знал, что так не сделаю. Оставалась расслабить булки и доставить удовольствие этой садистке своим мученическим видом, хоть тут повезло – даже играть не придётся.

– Ну, погнали! – услышал я, прежде чем плетка рассекла воздух и опустилась мне на живот.