Глава 35
Оливия
– Доброе утро, – вхожу на кухню и сажусь за стол.
Родители как раз доедают завтрак, а Эйдан и Скайлер играют на улице в баскетбол.
Невольно засматриваюсь. Младшенький с усердием носится по площадке, а Скайлер делает вид, что защищает от него корзину, но в конечном итоге приподнимает брата над землей и помогает забросить мяч в цель.
Эйдан весело хохочет, вызывая у меня прилив щемящей нежности. Наконец-то он снова может поиграть в баскетбол. Я пару раз пыталась с ним сыграть, но в корзину так и не попала.
– Доброе, – отвечает папа.
– Доброе, Оливия. Выспалась? – так, тон мамы недовольный, а это означает, что она припомнит мне сейчас вчерашнюю выходку.
Отрываюсь от созерцания мальчиков и преувеличенно тепло ей улыбаюсь.
– Да, очень даже хорошо.
Где моя булочка с джемом? Тянусь за тарелкой, всем своим видом показывая, что у меня прекрасное настроение, и транслируя ей мольбы его не портить. Сегодня выходной, хочется провести его спокойно и дружно.
– Конечно, раз на завтрак опоздала. А если бы легла раньше, то и поела бы с нами, – упрекает мама.
Ну вот…
– Сегодня суббота, мам. Могу я поспать?
– Это вредно так поздно ложиться! – включается вчерашняя пластинка.
Без Скайлера рядом я не чувствую себя так уверенно и она это чувствует, если идет в наступление. Уже собираюсь ответить, как заступается папа.
– Керри, хватит ее пилить. – говорит довольно грубо. – Я пришел, уже никого в гостиной не было.
– Конечно, сам приходишь после двенадцати.
– Ну прихожу же!
– Попробовал бы не приходить.
Осматриваю их обоих настороженным взглядом. Кажется, родители поругались. Хотя в последнее время я все реже вижу их вместе. Даже семейные вечера перестали практиковаться.
Надеюсь, ничего серьезного, потому что бывает так, что ругаются они на пару месяцев и тогда отец просто живет в нашей городской квартире. А мне это очень не нравится.
Снаружи раздается громкий сигнал клаксона, переключая на себя всеобщее внимание. Отклоняюсь и выглядываю в окно.
Машина Зака.
– Приехал, – направляет свое ворчание на брата отец.
– А где он был? – наблюдаю за братом, выходящим из машины. Он опирается бедром на капот и окидывает дом безразличным взглядом.
– Он теперь здесь не живет.
– Что? – я чуть не падаю назад со стула. – Почему это?
– Устал я его дерьмо разгребать. Пусть поживет в университетском общежитии.
Ого! В шоке смотрю на отца, совершенно не понимая, что Зак такого мог сделать, чтобы он его выгнал из дома?! Снова раздается продолжительный сигнал, после которого мне на телефон булькает сообщение:
«Систер, ты в душе что ли? Я кому сигналю?»
Оу.
Подскакиваю, захватив с собой булочку, и несусь на улицу. Все равно атмосфера за столом неблагоприятная, а слушать ссоры родителей мне не хочется.
Когда спускаюсь со ступеней, замечаю на переднем сидении Тару. Подруга ковыряется в телефоне и выглядит довольно напряженной.
Он часто бывает заезжает за ней, поэтому то, что они вместе, меня не удивляет, а вот ее состояние – да.
Оцениваю выражение лица брата.
– Привет, – чмокаю его в щеку.
– Привет, это мне? – подмигнув мне, наглец вытаскивает из моих пальцев булку и впивается в нее зубами.
Неандерталец.
– Вообще-то нет, но судя по тому, что ты теперь живешь сам, голод очень скоро станет твоим лучшим другом. Привет, моя! – наклоняюсь и целую в щеку Тару.
Подруга расплывается в улыбке.
– Милаш. Ты только встала что ли?
– Да. А вы чего приехали? В гости?
– Нет, – мотает головой Тара, – мы к дедушке твоему едем.
– К дедушке? – в шоке оборачиваюсь на брата.
Он активно дожевывает остатки булки, собирая пальцем с губ джем.
– У него сегодня день рождения. Забыла?
Боже. Я правда забыла! Позор какой!
Вина мешком плюхается на плечи.
– Нам же родители запретили с ним видеться.
– Мне-то что? Это мой дед. Думаешь, я все полтора года послушно с ним не общался?
– Что? – пораженно прирастаю к месту. – Ты ездил к дедушке?
– Конечно.
А я – нет. Мы созваниваемся время от времени, но я все это время опасалась с ним видеться. Боялась, что родители рассердятся, а оказывается Зак наплевал на их запрет и поступает как считает нужным. Черт. Снова чувствую себя паршиво. Из-за своего страха не угодить родителям, я пропустила целых полтора года с дедушкой.
– Едешь с нами? – вскидывает бровь Зак.
– Да, – уверенно киваю.
В последние дни во мне значительно прибавилось сил, и сейчас я готова идти еще дальше.
– Отлично. Переодевайся, и погнали. Эйдану только не говори, а то он расстроится и проболтается.
Согласно киваю, хотя чувствую за него обиду. Он так любит дедушку и был бы счастлив увидеть его, снова что-то вместе смастерить. А как они в шашки играют – это надо видеть. Дедушка всегда поддается, с таким видом принимая поражение, что даже мы с Заком хохочем. Что уж говорить о самом счастливом в эти моменты Эйдане.
Вздыхаю, но тут вдруг в голову приходит мысль о совершенно другом брате…
– Я предложу Скайлеру, – говорю так быстро, как только эта мысль сформировывается.
– Это еще зачем? – лицо брата почти сразу принимает воинственный характер.
– Затем, что он теперь тоже наша семья и дедушка будет рад с ним познакомиться!
– Да щас! Никуда он не поедет.
– Тогда я тоже не поеду, – прилетает ответ от Тары. Она открывает машину, чтобы выйти, но Зак пятерней резко захлопывает дверь обратно.
Сжимает челюсти и делает глубокий вдох.
Это что было вообще? Нахмурившись, перевожу взгляд на Тару, которая буквально пилит глазами брата. А он в этот момент ее. Тааак, кажется, я чего-то не знаю?!
– У вас есть пять минут, – буквально силой выдавливает старшенький.
Вот это да!
Пораженно открываю рот и тут же захлопываю обратно. Неужели Скайлер вчера был прав? Тара и Зак? Ну… просто другого объяснения его покладистости не найти. Скажи я, что не поеду, он бы развернулся и уехал. А сейчас как дрессированный лев послушно возвращается в клетку.
– Что? – рявкает, заметив мой смеющийся взгляд.
– Ничего. Скоро будем.
Разворачиваюсь и взлетаю по ступеням.
Глава 36
Оливия
Скайлер как раз тоже вошел в дом и направляется в мою сторону.
Не знаю почему, но при виде его начинаю улыбаться. Щеки у него немного красные, по вискам стекает пот. В одной руке он держит футболку и протирает ею лоб после игры.
Какое же у него тело красивое! И мышцы такие рельефные! Кажется, даже более прорисованные, чем у Роя. Хоть Рой и занимается спортом, но менее прокачен. А Скайлер…
Поднимаю взгляд, когда он почти подходит.
– Привет, – подмигивает мне.
– Привет. У тебя пять минут на сборы, – ставлю его перед фактом, пока мы поднимаемся по ступеням.
– Мы куда-то едем?
– Да. Куда скажу потом.
А то вдруг взбрыкнет и передумает. А мне очень хочется познакомить их с дедушкой. Я уверена на все сто процентов, что дедуле он понравится. Дед – полная противоположность папы. Он внимательный, понимающий и самое главное – умеет слушать. В детстве именно он читал мне сказки и терпел по несколько часов, пока их читала ему я. Точнее, училась читать.
– А если у меня планы?
– Отмени.
– Вчера уже отменил.
– Значит, сделай это еще раз.
Скайлер хмыкает, но не спорит. В любом случае знакомство с дедушкой будет гораздо приятнее, чем день, проведенный в компании очередной девицы.
– И куда это вы собрались? – спрашивает мама, когда мы, переодевшись, спускаемся вниз.
– Гулять с Заком и Тарой, – нагло вру, быстро оценив боковым зрением реакцию Скайлера.
Тот ничем не выдает себя, даже если и удивлен. А он точно удивлен, так как с Заком они не успели не то, чтобы поладить, а перекинуться за все время десятком слов.
– С Заком? – зато у мамы скрыть удивление никак не получается. Удивление и одобрение, судя по выражению ее лица. – Я рада, что вы, мальчики, подружились.
Скайлер не комментирует. Только бровью ведет и меня пилит глазами.
– Ну ладно, мы побежали, а то и так задержали уже их, – хватаю его за руку и тяну за собой за дверь.
Зак уже сидит за рулем, Тара закинула ноги на торпеду и засунула в уши наушники.
– Теперь я хотя бы понимаю, почему ты изначально не посвятила меня в свои планы, – говорит Скайлер, пока мы идем к машине.
– А ты бы поехал?
– Если скажешь, для чего мы реально едем, то да.
Он притормаживает прямо около машины, а я только сейчас понимаю, что всю дорогу держала его руку. Разжимаю пальцы.
– Сегодня день рождения дедушки, и мы хотим поздравить его, а так как ты теперь член семьи, думаю, лучшего времени для знакомства и не придумать.
Боюсь, Скайлер начнет отказываться, но он удивляет.
– Ну поехали. Познакомимся, – согласно кивает он и открывает для меня дверь.
Ныряю внутрь, тут же натыкаясь на недовольный взгляд брата.
– Вы там решили кино посмотреть, пока собирались? – ворчит он, заводя двигатель.
– И тебе здоров, – спокойно отвечает Скайлер, забравшись следом и откидываясь на сидении.
– Привет, Скайлер, – оборачивается Тара, высунув из ушей эирподсы.
– Привет, – кивает он.
Когда мы были помладше и ездили куда-то с родителями, то Эйдан сидел слева, в детском сидении, Зак – справа у окна, а я по центру. Мне всегда нравится смотреть на дорогу. На то, как она исчезает под колесами, а впереди открывается потрясающий вид на пейзаж. Вот и сейчас, совершенно не подумав о том, что могу сесть слева и дать тем самым Скайлеру больше пространства, я по привычке занимаю центральное место.
– Надо заехать купить подарок, – предлагаю, начиная лихорадочно соображать, чем можно порадовать дедушку.
Сердце с трепетом сжимается, стоит представить, что я наконец увижу его. Родной мой. Из-за их ссоры с отцом всё пошло наперекосяк. Даже прошлогоднее Рождество и Новый Год без дедушки были совсем не такими, как всегда. Дедуля всегда одевался Сантой и приносил нам подарки. Веселил, придумывал конкурсы. А в этот раз без его веселого смеха что в канун Рождества, что в сам праздник было уныло и пусто…
– Мы заказали торт. Его любимый, – говорит Тара, – а то, что приедем поздравить лично, думаю, это для него будет лучшим подарком.
Это точно. С Тарой дедуля тоже на удивление быстро подружился. Они оба открытые и излучают позитив. Не удивительно, что с самой первой встречи моя подруга стала ему как вторая внучка. Он сам ей так сказал, когда ее мама не могла найти работу, а он ей в этом подсобил. Устроил медсестрой в одну из ведущих клиник города. С тех пор Тара всячески старается отблагодарить его.
Откидываюсь обратно на сидении и буквально впечатываюсь плечом в Скайлера. Его горячая упругая кожа соприкасается с моей. Колени широко расставлены, руки свободно лежат на бедрах. На правом запястье кожаный браслет, а на левом большие недорогие часы. И хоть стоят они немного, но ему очень идут. Подчеркивают мужественность, которой у него и так отбавляй. Синие вены слегка выпирают под кожей и тугими змеями поднимаются к локтям. Красиво. Никогда не задумывалась, что мужские руки могут быть красивыми. Сильными, крепкими. Надо обратить внимание на руки Роя. У него такие же?
Поза Скайлера говорит о расслабленности, большие пальцы постукивают по бедрам в такт льющейся из колонок музыке.
Обвожу взглядом напряженные широко расставленные ноги и почему-то покрываюсь мурашками. Откуда взялись только, непонятно. В машине работает кондиционер, но не настолько, чтобы замерзнуть. Уже не впервые это у меня…
Глаза едут вверх по венам, и периферийным зрением я замечаю на себе взгляд Скайлера. Проверяю. Точно, смотрит.
– Замерзла? – спрашивает негромко.
– Нет. – подвески на его шее звякают друг друга, и я вспоминаю о том, что давно хотела спросить: – Что это за значки?
Касаюсь пальцами прохладного металла, на котором написано имя «Джиллиан Картер» и годы.
– Это отца. Он погиб, и я забрал его значки себе.
Ох… Вскидываю на него глаза, так и не выпуская металл из пальцев.
– Мне очень жаль.
– Спасибо.
– Это было до того, как твоя мама… – не могу договорить. Понимаю, что вопрос невежливый, но мне в последнее время хочется узнать о нём больше.
– Да. Она не перенесла его смерти и пустилась во все тяжкие.
К горлу подкатывает ком.
– Вероятно, она его очень любила, раз не смогла отпустить.
– Вероятно больше, чем меня.
Сердце с болью сжимается. Возвращаю на него взгляд. Хочется крепко обнять, чтобы дать ему частичку любви, которой ему так не хватило от родной матери. Как так можно – настолько погрязнуть в горе, чтобы забыть о собственном ребенке? Мне становится так больно за него и обидно. Выпускаю подвеску и, проехав ладонью по твердой груди и животу, нахожу его руку и крепко сжимаю. Мои холодные пальцы буквально плавятся на его разгоряченных.
– Но ты справился. Я не представляю, через что тебе пришлось пройти в интернате, но…
– Мляяя, вы можете не трещать, – рявкает Зак, вынуждая меня вздрогнуть.
Возмущенно оборачиваюсь к этому невоспитанному.
– Зак, в чем твоя проблема? Какая муха тебя сегодня укусила?
– Муха?
– Да, муха! Что с настроением?!
Но вместо ответа он тычет пальцем на кнопку на панели, из-за чего салон взрывают басы рока. Такие громкие, что я едва не глохну.
Что за человек, блин?!
– Сделай тише, – требую, но он не реагирует. – Идиот.
Тянусь вперед, чтобы самой приглушить громкость, но Зак совсем расставшись с умом, резко даёт влево. Я чуть не падаю на него, когда чувствую на своей талии крепкий захват, и меня в секунду дергают назад. Приземляюсь на ногу Скайлера, успев при этом таки удариться головой о крышу.
– Ты больной? – выкрикиваю и даю психу в плечо.
Тара быстро сбавляет громкость.
– Придурок! А если бы она вперед улетела в стекло, – кричит на него, тоже ударяя, но уже по бедру.
Брат начинает смеяться.
– Я же не по тормозам дал, а налево.
– Налево это ты умеешь лучше всего, – припечатывает его подруга.
– Слышь, тормози кусаться, муха! – выпаливает тут же он.
Карие глаза Тары приставляют к виску брата невидимое дуло пистолета, и я почти слышу, как раздается выстрел. Он закатывает глаза и, шумно вздохнув, отворачивается на дорогу. Только костяшки пальцев белеют.
Осознав, что все мы тут прекрасно поняли, кто здесь «кусающаяся муха», она оборачивается на меня и губами произносит «потом».
Закусываю губы, чтобы широко не улыбаться. Наивная я. Думала, что они только дружат так странно, а всё оказалось куда глубже.
Съезжаю с ноги Скайлера и ловлю на себе его взгляд. Мол, я же говорил.
«Я уже поняла», – отвечаю ментально.
А потом понимаю, что с ноги-то его я съехала, но всё еще крепко припечатана к его телу. Такому теплому, сильному, рядом с которым всегда безопасно. И вот сейчас тоже. Настолько, что и отлепляться почему-то не хочется.
Но тем не менее я неспешно пересаживаюсь дальше по сиденью.
– Прости, я тебя практически обездвижила, – отвечаю на его вопросительный взгляд.
– Если бы меня что-то не устраивало, я бы сказал.
Откидываю голову на подголовник.
Ну, не возвращаться же уже обратно…
Глава 37
Оливия
– Дедуля, – первой выскакиваю из машины и с ходу оказываюсь в крепких объятиях дедушки.
– Привет, девочка моя, – смеется он, целуя меня в макушку. Отстраняет от себя и внимательно рассматривает. – Ну ты и вымахала за год!
– Полтора!
У меня на глаза слезы наворачиваются. Впиваюсь в него жадным взглядом, рассматривая все едва различимые изменения. Он почти не изменился. Морщины только немного глубже стали, а так всё такой же, каким я его помню – высокий, статный, с полностью седой головой. Но мой дедушка разительно отличается от остальных. Несмотря на его возраст он выглядит молодо. У него потрясающая обезоруживающая улыбка и хитринка в глазах, которая мне всегда так безумно нравилась. Да и энергией он обладает недюжей. Такой, что даже мой отец не в состоянии с ним тягаться.
Боже, как я оказывается скучала! Крепче обхватываю его руками и заглядываю в глаза. В них только тепло и безграничная нежность. Ни капли обиды, или осуждения. Хотя я их и заслуживаю.
– Прости меня! – выпаливаю, не в силах сдержать слез. Утыкаюсь ему в грудь носом и втягиваю родной запах. От него как всегда пахнет свежим деревом и лосьоном после бриться. – Я такая глупая!
– Ну-ну, ты не глупая, ты просто еще маленькая. Я всё понимаю. Родители – это святое, – треплет он меня по волосам, но из рук не выпускает. Качает из стороны в сторону, как младенца, а я от этого только сильнее реву.
Шмыгаю носом, как самый настоящий ребенок и даже в глаза ему смотреть не осмеливаюсь.
– Нет, – мотаю головой, злясь сама на себя за свой извечный страх и нерешительность, – я должна была не слушать их. А я как всегда! Трусиха!
– Так, прекращай, ты у меня не трусиха! Ты моя золотая девочка, – он еще раз звонко чмокает меня в макушку, а позади внезапно раздается знакомое хмыканье.
– Золотая девочка, – подтверждает Скайлер, напоминая о том, что я здесь не одна.
Отстраняюсь от дедушки и оборачиваюсь к парню.
– Так меня дедушка называет.
– Не только он, – широкая бровь красноречиво ползет вверх, вызывая у меня улыбку.
– Дедуль, знакомься, это Скайлер. А это мой дедушка, Уильям.
– Скайлер, – внимательно осматривает парня дедушка, одной рукой все еще прижимая меня к себе, – слыхал о тебе. Рад наконец, познакомиться.
Скайлер жмет его протянутую ладонь и с вежливостью кивает.
– Я тоже, Уильям.
– Как тебе живется в новой семье?
– Бывало намного хуже, – честно отвечает Скайлер, за что получает удовлетворенную улыбку деда.
Он любит, когда с ним говорят наравне и не таят того, что чувствуют. Он не раз говорил мне это.
– Терпения тебе. Мой сын может быть тем еще негодяем. Но раз он пошел на такой шаг, как усыновление, значит исправляется.
– Всё нормально. Я благодарен ему за возможность провести год в семье.
– Почему год? – хмурюсь я.
– Потому что потом я уеду в университет.
Университет? Почему я не подумала об этом? Опускаю взгляд в землю. А ведь правда. После окончания учебного года я уеду в один университет, а Скайлер в другой. И встречаться мы будем только на каникулах или по праздникам. Рождество, День благодарения… Это если он не найдет девушку, и она не пригласит его праздновать к своей семье. Которую он определённо препочтет нашей, ведь мы ненастоящая семья ему.
Странная пустота опутывает ребра и сжимает их между собой. Не понимаю почему. Он ведь здесь еще, а я испытываю… Что? Тоску? Уже?
– С Днем рождения, дед! – громогласно произносит Зак, вырывая меня из неуместных размышлений.
– С Днем рождения, мистер Харт! – присоединяется Тара, протягивая дедушке коробку с тортом и улыбаясь так широко, как только способна.
– Оооо, мои любимые, спасибо! – он обнимает их по очереди и расцеловывает как и меня, – наконец-то мы снова все вместе. Эйдана только не хватает. Как он там?
Хоть дедушка и пытается спрятать грусть, глаза все равно его выдают. Он также, как и мой младший брат, очень скучает.
– Всё в порядке, – отвечаю я. – Ему тебя не хватает.
– И мне его! Ну что, пойдемте к столу? Мясо уже готово.
– Барбекю? – воодушевленно вскрикивает Тара.
– А как же!
Она обожает, когда дедушка готовит мясо и готова Дьяволу душу продать лишь бы съесть лишний кусочек.
После насыщенного обеда мы прогуливаемся по заднему двору. У дедушки очень уютно. Деревянная беседка, которую он смастерил сам придает теплоты и уюта, а немного поодаль наш любимый домик на дереве, куда мы с Тарой и удаляемся, чтобы наконец обсудить то, что она от меня скрывала.
– Ну и? – выпытываю я ее, когда мы наконец оказываемся наедине и заваливаемся на подушки.
Дедушка не убрал их. Наверное, ждал, когда мы снова приедем, поэтому и поддерживал чистоту. Сердце больно сжимается. Это любимое место Эйдана. Он готов здесь валяться часами, также как и мы с Тарой.
– С чего начать-то? – вздыхает подруга, закидывая ноги на стену.
– Хотя бы с того вместе вы или нет, потому что я не поняла.
– Я и сама не знаю, милаш. Он мучает меня. А я – его. Потому что не подпускаю близко, – голос полный горечи говорит больше, чем ее фальшиво улыбающееся лицо.
– А хочешь? Подпустить?
– Очень. Но это же Зак. Сама понимаешь.
Да уж. Зак славится своими похождениями. Пока он был капитаном в школе, я столько девчонок видела, которые выходили из его спальни, что в какой-то момент со счета сбилась сколько их вообще было.
– Давно он тебе нравится?
Тара вдруг начинает смеяться.
– Я не знаю, представляешь. Не понимаю в какой момент он перестал быть для меня просто твоим братом-придурком и стал Зааааком, – она прохныкивает букву А и закрывает лицо ладонями, – катастрофа просто.
Сажусь, чтобы развести ее ладони и заглянуть ей в глаза.
– Любую катастрофу можно предотвратить. Если вовремя сбежать, – говорю и тут же ловлю себя на мысли, что советую ей то, что сделала бы сама. Осекаюсь. Тара не я. Она никогда не избегает трудностей. Вздыхаю, – Или позволить ей случиться и посмотреть что из этого выйдет.
Подруга крепко сжимает мои руки.
– Ты же понимаешь, что если ничего не выйдет, то всё станет сложно. Для тебя, для меня. Для нашей дружбы. Он твой брат, а я в случае чего даже прийти к тебе не смогу, чтобы не столкнуться с ним. Ну и плюс – я слишком ценю свое сердце, чтобы позволить ему разбиться.
Слова идут в разрез с тем, что транслирует ее тоскливый взгляд. Но я могу ее понять. Страшно начинать что-то, что изначально обречено на провал. А, Зак, он засранец. Не умеет ценить то, что у него есть, а на девчонок ему вообще плевать. Но я настолько запуталась в себе в последнее время, что понятия не имею какой совет ей дать. Я и для себя-то не в состоянии решить что к чему.
– Что бы ты не решила, всё будет верно. Да и плюс Зак уже не живет дома, так что ты сможешь приходить в любой момент.
Я наклоняюсь и крепко обнимаю её.
Как давно мы вот так не общались по душам. Оказывается, мне этого очень не хватало. А судя по тому, что она даже не пытается меня отпустить, ей тоже.
– Эй, девчонки, погнали на пляж, – в дверном проёме появляется Зак, а позади него на земле я вижу макушки дедушки и Скайлера.
Пожимаю плечами.
– Ты как? – уточняю у Тары.
– Я – за. Ты же знаешь, я могу плавать часами.
– В отличии от меня, да.
Переодевшись в купальники, которые Тара заранее взяла для себя и для меня, мы отправляемся на пляж, находящийся в нескольких сотнях метрах от дома дедушки.
Он пообещал подойти к нам немного позже, поэтому нас пока только четверо.
Тара с Заком с разбега залетают в воду и сразу же соревнуясь плывут вперёд. Я, раздевшись сажусь на подстилку, а Скайлер не стесняясь того, что даже не взял плавок, в боксерках отправляется в озеро.
Голубая вода бликами искрится на солнце, плавно покачиваясь. Наверное, теплая. Пробовать я не рискую. Наблюдаю за тем, как уверенно Скайлер разрезает руками воду, за пару секунд поплыв несколько десятков метров и возвращается обратно.
– Давай сюда, – кричит мне из воды.
– Ни за что, – отмахиваюсь я.
Я и в бассейне – то боюсь, где дно видно, а здесь, в неизвестность – спасибо, но нет.
Пару секунд подумав, парень выходит из воды. Рукой проводит по коротким волосам, собирая влагу и подходит ко мне.
– Вставай, – требует уверенно.
– Скайлер, я не пойду. Я никогда не плаваю.
– Ты никогда не поддерживала МакКоя, а что сейчас? – склоняет голову на бок, намекая на мои неловкие шаги к уверенности.
– Это совсем другое, – оправдываюсь я.
– Неправда. И то и то преодоление страха.
– Скайлер.
– Я знаю, ты хочешь! Но настолько привыкла испытывать страх, что уже даже не понимаешь насколько сильно хочешь избавиться от него.
Как так получается, что он всегда озвучивает истину? Перевожу взгляд на лазурную гладь. Мне и правда безумно надоело бояться воды, чтобы случайно не впасть в истерику всякий раз, когда захожу дальше, чем по пояс.
Взгляд серых глаз полон вызова, и мне в который раз за последние дни хочется ответить на этот вызов. Принять его с достоинством.
Странные вещи, ведь обычно отвечать на вызов это не моё.
Скайлер молчаливо протягивает руку. Сердце начинает трепыхаться в ожидании шока, которому через несколько минут подвергнется мой организм. Не иди, вопит внутренний голос. Там страшно. Глубоко. А если что-то пойдёт не так?