Поспорь со мной

Короче, я была готова его поколотить и взорваться от негодования. Мне уже восемнадцать! Сколько мне должно исполниться, чтобы он перестал считать меня маленькой?! В общем, каждый мой день рождения проходит с огоньком, так сказать. Без приключений никуда. Но в этом вся я. В этом мой характер. Поэтому, видимо, это всё само ко мне притягивается.

Но Дэйв и мои чувства к нему в прошлом. Абсолютно точно. Даже сейчас смотрю на него, пока он поёт и смотрит на меня и нигде ничего не ёкает. Разве что, улыбаюсь, как дура. Но это только потому, что я искренне рада, что они так самозабвенно исполняют песню. Не более. Серьёзно, он меня так унизил, что я не хочу даже вспоминать о своей прошлой влюблённости. Потому что сейчас это кажется совершенным абсурдом и полнейшей нелепостью.

Мои чувства к нему были детскими и глупыми. Как может ребёнок по-настоящему любить? Как можно в четырнадцать встретить свою настоящую любовь?! Да никак! Это всё подростковые розовые сопли. И я рада, что он так резко разбил мои грёзы. Иначе сколько бы я так сохла по нему, не зная, какой он трус на самом деле? Поэтому всё, что ни делается – к лучшему. Я ему благодарна за этот опыт и за то, что он дал мне пинок двигаться дальше и не ждать, когда же он обратит на меня своё внимание. Теперь я счастлива, встречаясь с идеальным парнем. Теперь я точно уверена в своём выборе. А он пусть дальше сводит с ума своим голосом глупых дурочек.

– Друзья, давайте ещё больше потанцуем, что скажете? Ещё пару песен перед нашим перерывом, и мы хотим, чтобы вы все оказались на танцполе. Кто не танцует, то поёт с нами. Без вас мы не такие громкие, – улыбаясь, произносит Дэйв в микрофон, пока все пьют воду и вытирают пот.

Они начинают играть Rock or Bust группы AC/DC и все сходят с ума, особенно Хлоя. Видели бы вы её сейчас, кажется она готова воспарить над сценой от счастья и восторга. Мэтт, подойдя поближе к ней и, словно заигрывая, начинает играть. Джей, довольно улыбаясь, отбивает бит. Дэйв отходит немного в сторону, чтобы дать этим ненормальным и безбашенным гитаристам больше места для их танцев. Моё сердце возбуждённо подпрыгивает в такт от этого зрелища. Они крутые музыканты. Как же жаль, что никто из них, кроме Алекса, не пошёл профессионально заниматься музыкой.

– «Are you ready?

We are a guitar band…»¹², – поёт Дэйв, поглядывая на этих взбесившихся гитаристов на сцене. Клянусь, они сейчас струны порвут от остервенения, с которым играют.

– Они невозможно крутые и горячие, – кричит мне на ухо Сидни, размахивая пустым подносом. В этот момент к ней подходит Тай и увлекает за собой, прижимая к себе и держа за шею. Да, эти двое тоже горячие.

В баре становится слишком жарко от их игры, и я стягиваю рубашку, продолжая их снимать, оставаясь в одном топе, который закрывает только мою пышную грудь и джинсовых шортах. Дэйв внимательно наблюдает за моими действиями, продолжая петь. Интересно, он всегда смотрит на меня со сцены. Изредка оглядывая весь бар, но потом взглядом всегда возвращается ко мне. Не понимаю, почему он так делает. Сначала я, наивная и глупая дура, думала, что нравлюсь ему. Часто вставала около сцены, снимая их и думая, что рано или поздно он признается в своих чувствах ко мне. Но как-то не сложилось. Как-то он вообще не думал обо мне. Как-то он вообще не собирался даже начинать что-то со мной, не то чтобы заканчивать.

Придурок.

Глядя на них, я прям вижу, как они выступают где-то в другом месте, возможно даже со своим репертуаром. Почему бы и нет, правда же? Как-то я озвучила эту идею Дэвиду, в ответ он заткнул мне рот, как обычно. Сказал что-то вроде: «У меня нет своего личного репертуара, мелкая. А во-вторых, это не твоего ума дело». Вот и поговорили, называется. Но с ним так всегда было. Поэтому чему тут удивляться.

Сейчас он увлечённо орёт песню, на самых пронзительных звуках закрывая глаза и откидывая голову назад. Все вокруг подпевают ему и танцуют. Да, давно здесь такого не было. Пока они все учились первый год в Универе, тут выступала другая группа. И было совсем не то. От слова совсем. Мало кто танцевал и уж тем более так кричал. Сейчас бар больше похож на живой организм, который вибрирует самой драйвовой энергией.

– «In rock we trust, it’s rock or bust …»¹³.

А что делает Хлоя во время своего соло?! Да она словно в жопу ужаленная носится! Да, Джею явно с ней скучно не бывает.

Жаль, что Шон сегодня не смог прийти. Ему тоже нравится рок-музыка. Без него я себя сейчас ощущаю как-то слишком неуверенно, словно голая стою под пристальным взглядом этого зеленоглазого придурка. За год я привыкла, что Шон всегда рядом. Всегда всё своё внимание отдает мне, всегда очень внимателен, всегда обнимет и поцелует. Я ему нужна и это самое главное для меня.

А с Дэвидом после случившегося я просто общаюсь, как обычно. Спорю с ним, пререкаюсь и всё. Я решила, что лучше не менять манеру общения, чтобы никто не догадался, что случилось на самом деле и не засыпал меня вопросами. Было бы странно, если бы я вдруг резко перестала перечить ему. Меня и так Сидни тогда донимала. Она и сейчас может периодически что-то выдать, но уже не так настырно.

В конце песни Мэтт и Хлоя подходят прямо ко мне, к краю сцены, и играют, кривляясь и дурачась перед камерой. От этого зрелища хочется самой потанцевать, но, чёрт подери, и поснимать их охота. Пусть потом когда-нибудь оценят свои изменения.

– Отлично, ребята! Продолжаем в том духе и дальше. По просьбе нашей Хлои мы сейчас исполним кавер на песню (Oh) Pretty Woman группы Van Halen. Кто с нами давно, тот помнит, что сейчас будут танцы. Поэтому девушки приготовьтесь, – пытаясь отдышаться, произносит Дэйв и они начинают играть.

Да, я помню, как Хлоя зажгла на четырнадцатое февраля больше года назад. Это был её первый концерт тогда.

– Отдай телефон и иди танцуй, – командует радостный Майк и буквально толкает меня в толпу.

К нам с гитарой в руках спускается Хлоя. Грейс и Сидни тоже уже здесь. Мы встаём рядом с ней и подхватываем её незамысловатый танец. А Майк с моим телефоном поднимается на сцену и начинает снимать нас, а не группу. Джей довольно улыбается ему, Дэйв показывает большой палец вверх. Тай тоже поднимается на сцену и, приобняв Майка за плечо, улыбаясь, смотрит на нас. Точнее на Сидни. Все парни с такой любовью и восхищением смотрят на своих девушек. А мы танцуем и подпеваем слова песни.

– «No one could look as good as you…»¹⁴, – поёт Дэйв и я, по какому-то совершенно неясному порыву, глядя на него, который буквально мурлычет в микрофон вместе с Джеем, решаю показать ему язык.

Я всегда так делала, когда он меня бесил или раздражал. Дэйв в ответ на это всегда говорил, что когда-нибудь откусит мне его. И вот сейчас я снова ему показываю, а его взгляд вспыхивает. Он слегка прищуривается, а потом, улыбаясь, качает головой. Почему-то мне сейчас необъяснимо хорошо. Так хорошо давно не было. Сердце радостно подпрыгивает в груди, по всему телу растекается тепло и бегают мурашки. Майк начинает подтанцовывать, Тай ржёт над ним, отбирая у него телефон. Тогда наш Купидон под припев исполняет свой зажигательный танец, занимая собой всё свободное пространство сцены, чем вызывает истерику у Мэтта и Алекса. Мы смеёмся, глядя, как этот довольный болван падает на колени и поёт для Грейс. Хлоя чуть не сбивается, хохоча от этого спектакля.

– «Pretty woman, give your smile to me

Pretty woman, yeah, yeah, yeah

Pretty woman, look my way

Pretty woman, say you’ll stay with me…»¹⁵, – со слишком довольным видом продолжает Дэйв.

Только я больше слышу наше с девочками завывание. Но нам правда очень весело. Создаётся впечатление, что эту песню они действительно поют для нас. Хотя раньше я всегда так думала, как, наверное, и каждая здесь девушка, что все песни посвящены им. Особенно, когда Дэйв что-то говорил со сцены перед исполнением, то я буквально слышала их возгласы и стенания, какой он красивый и сексуальный и что он будет её или, на худой конец, в её постели. В итоге Дэйв частенько уходил с какой-нибудь девушкой после концерта, но никогда не повторялся. Прямо как Джей до Хлои. Но последний год я запрещала себе думать, что он поёт для меня. Поэтому очевидно, что все поют для своих девушек, а Дэвид просто… Это просто Дэвид. Он просто поёт. И просто бесит меня тем, что продолжает всё время пялиться.

– Что ж, благодаря нашему танцору-диско и видео оператору, этот момент мы все запомним надолго, – смеётся Дэйв после песни. – Спасибо парни, девушки вам отдельная благодарность. Танцуйте почаще, на вас очень приятно смотреть, – улыбается нам этот зеленоглазый соблазнитель. – А сейчас мы немного отдохнём и вернёмся.

Все синхронно оставляют свои инструменты и спускаются к нам. Джей буквально впивается в губы Хлои. Равно как и остальные наши сладкие парочки. Мы рассаживаемся за столом.

– Ты нарвёшься когда-нибудь, мелкая, – шепчет мне на ухо Дэйв, проходя мимо к своему месту.

Ну, что я вам говорила?! Он меня вечно бесит и раздражает! Не зря ему язык показала, авансом, так сказать. Сидни тут же прилетает с подносом воды и коктейлей.

– Ребята, вы офигенные! – воодушевлённо вскрикивает, пока расставляет им напитки, а Тай следит за каждым её движением.

– Триша, всё сняла? – улыбается Мэтт.

Киваю ему и отпиваю ягодный коктейль.

– Будет чем заняться по ночам, – подмигивает мне Майк.

– Мне есть чем и кем заняться по ночам, – отвечаю ему приторно сладким тоном и поправляю топ, который слегка сполз вниз от моих танцев. Он без бретелей, поэтому периодически приходится следить за ним.

Дэвид почему-то ёрзает на месте. Вшей что ли подцепил от очередной швабры?!

– Дэйв, всё в порядке? – улыбаясь, спрашивает его Тай, одновременно хватая Сидни и усаживая на свои колени.

– В полном, – бросает ему.

Смотрю на него и думаю, какой же я и впрямь была глупой и маленькой, наивно полагающей, что такой красавчик поёт для меня. Раньше я ждала, когда он заметит меня. Раньше я верила, что его опека – это способ быть ближе ко мне. Раньше я надеялась, что он осмелеет и сделает следующий шаг. Что ж, он его сделал. Теперь он меня не интересует.

У меня есть Шон. И будет. А этот зеленоглазый пусть дальше сбегает от глупышек, не закончив начатое.

Глава 4

Дэвид

– Ребята, привет, – вдруг раздаётся писклявый голос около нашего столика.

Поворачиваю голову и вижу Луизу со своей подругой, Кэмерон. Я с ней как-то занимался сексом. Ну а Луиза всем известна по истории Джея. Та самая, с кем он изменил Хлое. Та самая, кто навешала лапши про свою беременность и Хлоя в это поверила.

Джей, в свою очередь, замер, сжав челюсти. Всё веселье вмиг улетучивается, и мы переводим взгляд на Хлою, которая сидит на коленях у Джея. Его руки крепче сжимают её. Даже Люк напрягся.

– Мы просто подошли поздороваться и сказать, что очень рады снова вас видеть и слышать. Мы очень соскучились и надеемся видеться почаще, – томно тянет Луиза, бросая недвусмысленные взгляды на Джея.

Она совсем тупая, да?!

– Как ты, красавчик? – сев на подлокотник моего кресла, шепчет Кэмерон.

Триша в ответ на это, скрестила руки на груди, от чего она приподнялась. Член опять предательски вздрогнул. Хватит уже трогать свою грудь!

– Нормально. Вам лучше уйти, – отвечаю ей, наблюдая, как Хлоя еле держит себя в руках, а Джей готов сорваться в любой момент.

– Почему?! Мы же ничего такого не делаем, – шепчет она и тянется рукой к моей груди. – Тебе очень идёт короткая стрижка. Ты такой сексуальный, – продолжает Кэмерон, поглаживая мою грудь.

– Как дела, Джей? – встревает Луиза.

– Чёрт, – выдыхают все парни.

Джей даже не смотрит в её сторону, сжимая Хлою так, словно хочет переломать ей рёбра, Майкл начинает что-то говорить на испанском, из-за чего Тай нервно смеётся. Но в следующее мгновение вступает Хлоя с абсолютно спокойным выражением лица:

– У тебя либо нет мозгов, либо инстинкта самосохранения. И я даже не знаю, что из этого страшнее, – поворачивает к ней голову, испепеляя взглядом. – Если тебе дороги волосы и лицо, уйди с глаз моих. В противном случае я за себя не отвечаю.

Все парни давят смешки, Джей жуёт свою щёку. Видимо, чтобы не заржать.

– Так вы помирились? Не думала, что он способен на моногамию, – довольно тянет эта тупая.

– Ты не способна думать и анализировать. Не напрягай свою черепную коробку, – в той же манере передразнивает её Хлоя.

Джей прикрыл глаза, Алекс с Мэттом кашляют в кулаки. А все девчонки буквально вонзились в Луизу остервенелым взглядом, явно желая накостылять ей.

– Не твоего ума дела, что происходит в моей жизни. Но, всё же одну вещь я тебе скажу: я безумно люблю Хлою. Всегда любил и всегда буду. Даже трахая тебя, я представлял её. Если ты ещё раз подойдёшь к ней или ко мне, то не думаю, что ты получишь тёплый приём. Не проверяй наше терпение. Мы быстро взрываемся. Оба. А теперь молча ушла отсюда. И захвати свою подругу, ей здесь не место, – спокойно отвечает ей Джей, прижимая к себе Хлою. Она явно довольна его ответом, как и Триша. Впрочем, как и все остальные. В том числе и я. Не хочу я сейчас общаться с этой Кэмерон.

Меня больше волнует то, что я заметил со сцены. Язык. Проколотый язык Триши.

Луиза, распахнув глаза, нервно теребит свой хвост.

– Ты совсем тупая, да? Тебе по слогам объяснить? – подключается Сидни на коленях у Тая, видя, что Луиза не двигается с места.

– Ты бы не возникала, мы тебе чаевые не оставим, – презрительно произносит Кэмерон. Я аккуратно отталкиваю её от себя, садясь прямо в своём кресле.

– Ты бы не возникала, а то потом долго будешь пытаться понять, где все твои деньги и почему тебя отчислили из универа, – прищурившись, спокойно отвечает ей Тай.

Майк и Джей прыскают от смеха.

Прячу улыбку, понимая, что Тая лучше не злить. Хотя после этой фразы он уже может что-то сделать. За Сидни он может раздавить любого, как клопа. Ему, по сути, даже повод не нужен. Косого взгляда на неё будет достаточно, чтобы Тай тихо, планомерно и очень аккуратно разрушил жизнь этому человеку.

Кэмерон вскакивает и, недовольно фыркнув, подходит к Луизе.

– Луиза, это и тебя касается, – спокойно продолжает Тай, не смотря на них. – Не дай бог, я увижу вас здесь рядом с нашими девочками. Моё терпение ещё меньше, чем у Джея. Не проверяй его.

Они продолжают таращиться на нас.

– Dios mío, malditas putas!¹⁶ – театрально вздыхает Майк. Тай начинает смеяться, явно понимая испанский. Умный хрен. Но и Джей очевидно что-то понял, раз довольно кивает. – Вас не вызывали. Свободных членов здесь нет и не будет, – бросает им, даже не смотря в их сторону и отпивая газировку.

– Пойдём отсюда, никогда не любила этот бар. Здесь одни отморозки ошиваются, – произносит Кэмерон, уводя Луизу.

За нашим столом сначала повисает пауза, а потом все начинают ржать.

– Хлоя, я думал ты сейчас её повалишь и задушишь к чертям этим её конским хвостом, – смеётся Мэтт.

– Честно? Я бы с удовольствием это сделала, – хохочет она.

– Детка, ты точно в порядке? – Джей поглаживает её по пояснице, заглядывая в глаза.

– Да. У меня сейчас столько адреналина, что мне даже жаль, что они ушли.

– Тупые овцы, – фыркает Триша. – Что непонятного в том, что их не хотят?! Нет, надо напрашиваться, залезать на колени, унижаться, тереться! Это ж надо быть такими глупыми, – сдувая ярко-розовую прядь, размахивает рукой Триша, из-за чего её топ немного сползает.

Член опять вздрагивает, напоминая о себе. Какого чёрта я продолжаю так реагировать на неё?! Она мелкая. Она не моя. Между нами ничего не может быть.

– Именно! Нельзя быть такими тупыми, это уже ни в какие рамки не лезет, – восклицает Сидни, тоже размахивая руками.

Тай довольно улыбается, любуясь своей девушкой.

– Я бы тоже не отказалась им вмазать, – вдруг подаёт голос Грейс, и мы все переводим взгляд на неё. – Нет, ну а что?! Парни заняты, особенно Джей! Какого хрена они себе позволяют?! – вопрошает она и даёт пять Хлое.

– Вот это да! Что танцы делают с человеком?! Майк, ты красавчик! Скоро Грейс любого уложит хуком справа, – ржёт Мэтт.

– Учитесь! Пока вы тут яйца свои высиживаете, мы растём и развиваемся. Открываемся и двигаемся вперёд. Создаём семьи или планируем… Короче, мы красавчики, – улыбается довольный Майк, поглядывая на Джея. Тот в свою очередь, всё своё внимание отдал Хлое.

– Эта ваша романтическая херня прямо фонтанирует из вас! Прям воняете ею, – смеётся Алекс.

– Лучше фонтанировать этой, как ты говоришь, хернёй. Зато сколько удовольствия от этого фонтана, – парирует Тай, стараясь не заржать.

– Особенно с лысыми шарами, – подключается Джей, оторвавшись от Хлои, и они начинают гоготать.

– Ну и придурки же вы все, – стону я, запрокинув голову.

– Может и так. Но помяни моё слово, ты нам потом «спасибо» скажешь, – подмигивает мне Майк.

– Насчёт чего?! Насчёт херни или лысых шаров?! – уточняю у него.

– О, да прекратите вы! Мне правда они снятся уже, – вопит Мэтт, откинувшись на спинку.

– Чьи?! – в один голос орут Майк, Тай и Джей. Алекс вытирает слёзы, косясь на Мэтта.

– Откуда я знаю чьи?! Я же ваши не видел! Ой, да хорош! Вы мне нанесли психологическую травму, идиоты, – стонет Мэтт.

– А ты опиши, мы тебе скажем, чьи это, – сквозь смех отвечает Грейс, и все девчонки в голос вопят от смеха.

Мэтт только открывает рот, видимо, чтобы всерьёз начать описывать то, что никто не захочет услышать, как я прерываю его.

– Так, придурки, завязываем! Нам ещё выступать дальше, – пытаюсь воззвать к здравому смыслу. – Пьём и идём, – командую, поглядывая на Тришу.

Она смеётся и выглядит радостной. Странно, что тут нет её «волшебной палочки» рядом. Я не ревную, если что! Просто мне кажется, что она достойна лучшего. Ей нужен более спортивный, серьёзный, уверенный и сильный мужчина рядом. Она же такая сексуальная красотка. Такая соблазнительная. Миниатюрная, но с формами. Слюни текут прям. Не у меня. Я так, образно говорю. Короче пора на сцену… а то мысли идут вообще не туда.

Но для протокола добавлю: у меня вообще ничего не течёт и не капает на неё. Ну, вы поняли, да?

Махнув «бритоголовому», Хлое и нормальным парням, мы вновь выходим на сцену.

Как я же я рад сюда вернуться. Оказывается, я дико скучал по этому. Оказывается, мне не хватало криков и визгов публики. Оказывается, я невозможно скучал по танцам Хлои и той энергии, что она привнесла в нашу группу. Оказывается, я безумно рад, что у меня есть такие друзья, как эти придурки.

– Друзья, – начинаю я в микрофон, – мы снова с вами. Давайте ещё немного потанцуем или попоём, кому что больше нравится. Но на месте не сидим, здесь штрафуют за это. Следующая песня I Want To Break Free группы Queen одна из любимых вами. И нами. Поэтому подключайтесь к нам. Поехали, – даю отмашку ребятам, и мы начинаем.

Триша опять с телефоном недалеко от сцены. По какой-то совершенно необъяснимой причине я всё время пою, глядя на неё. Может, это не совсем профессионально, я должен уделять внимание каждому в этом небольшом заведении. Но я ведь не профессиональный певец, верно? Поэтому пою, смотря в эти карие глаза. Они достаточно тёмные, но в них есть золотые прожилки. С такого расстояния их, естественно, не видно. Но я-то это знаю. Когда она злится, то её глаза чернеют. Когда она радуется, то они становится более светлыми и с золотистыми лучиками. Её в меру пухлые губки сейчас улыбаются. Аккуратные прямые тёмные брови немного приподняты. Личико в форме сердца с заострённым подбородком обрамлено копной тёмно-каштановых волос с ярко-розовой прядью волос, раньше была фиолетовая. В ухе три кольца, помимо обычных и привычных серёг. И пирсинг в языке. Чёрт, опять мысли не туда. Хорошо, что я знаю все слова наизусть, не собьюсь.

– «I want to break free…»¹⁷, – пою, держа стойку микрофона одной рукой.

Раньше я другую вечно в карман засовывал, сейчас почему-то не хочется. Я ей то машу в воздухе, то тыкаю в камеру Триши, то стойку придерживаю. Короче, натуральный дирижёр, мать его за ногу.

Вообще, я люблю петь. Когда я открываю рот и начинаю, то весь мой организм буквально оживает. Я реально готов взлететь над сценой от этих ощущений, это невообразимый кайф. Ну и, конечно же, приятно видеть реакцию посетителей. Не скрою, поначалу мне очень льстило внимание девушек, которые с разбегу запрыгивали на мои колени, отталкивая друг друга. Сначала я этим упивался, тщательно выбирая с кем проведу время. Потом просто уходил с той, кто больше приглянулась. Затем просто с той, кто первая села на меня. К моменту отъезда в универ в Чикаго, мне было уже глубоко фиолетово, как их зовут, что они хотят и что я им очень, ну очень-очень, нравлюсь.

Каждая из них говорила одно и тоже, словно эти слова где-то бесплатно раздавали: «Дэйв, твой голос такой классный. Я поняла, что хочу тебя, как только ты запел…». Ещё практически каждая вторая, уверена, что я пел и смотрел на неё, поэтому я явно в ней заинтересован. Бывали и такие, кто после секса, приходили на следующее выступление в ожидании продолжения. И потом очень обижались, когда я уходил с другой. А в какой-то момент девушек стало больше, потому что Джей выбыл из игры из-за поялении Хлои. А когда она уехала от него, то вообще печально стало. Он же тогда в собственную тень превратился и никого к себе не подпускал, тогда все эти хищницы вешались на меня одного. Иногда ещё на Алекса и Мэтта, разумеется. Они у нас самые весёлые, поэтому к ним в принципе всегда все липнут. Периодически, правда, ещё на Тая вешались. Он нехотя, но соглашался осчастливить кого-нибудь. Короче, мы молодые парни. Что хотим, то и делаем. Только вот они теперь хотят быть в отношениях, поэтому отдуваться за всех буду я, Алекс и Мэтт.

Кстати, раз уж вы тут со мной, ребята, и слушаете мой вечный монолог, у меня есть к вам предложение. Вы же знаете, как меня называют мои друзья-придурки? Не то, что вы подумали. Я не про тупицу сейчас. Я про то, что люблю общаться с публикой, словно дирижирую ею. Это само собой происходит. Так вот, поскольку вы здесь со мной, а я вообще-то стою на сцене сейчас и пою, то разумным будет слушать эти песни, а может даже и петь со мной. А если хотите, то и танцевать. Поэтому предлагаю вам подключаться, если вы ещё этого не сделали. Когда я буду давать отмашку, не стесняйтесь, слушайте и пойте со мной! Договорились? Находите эти песни у себя в плеерах и вперед! Так мы с вами точно будем на одной волне, и мне будет приятно знать, что я не просто так тут выкладываюсь на полную катушку.

– «I can’t get used to living without you

Living without, living without you by my side…»¹⁸, – успеваете за мной? Надеюсь, что да. Песня хорошая, да? Прямо жизненная такая…

Бог точно знает, как я хочу быть свободным, е-е-е-е-!

Ну, хоть мысленно могу позволить себе чуточку озорства, поговорить сам с собой, помечтать немного, пофантазировать. Классно же? По-моему очень. Ладно, пора возвращаться в реальность. Далеко плееры не убирайте.

– Отлично! Спасибо за вашу поддержку, ребята, – произношу после песни, обращаясь ко всем. К Вам в том числе! Я Вам ещё подмигнул, если что. – А теперь пришла пора тесных танцев. Танцор-диско, милости просим на танцпол. Покажи всем, как надо танцевать, чтобы пожениться потом, – улыбаюсь ему со сцены, он ржёт и ведёт Грейс на танцпол. – Эту песню вы все знаете. Но она имеет большое значение для некоторых из нашей группы, поэтому он её и споёт для своей девушки. Впрочем, как и все остальные песни, которые он теперь постоянно голосит на бэк-вокале, – тихо смеясь, поворачиваюсь в сторону Джея. Он показывает мне средний палец, но сам весь светится. Публика смеётся и свистит. – Хлоя, ты же знаешь, что он всё для тебя поёт? – она кивает, искренне улыбаясь. – Тогда я думаю, ты будешь рада услышать Is This Love твоей самой любимой группы Whitesnake в его хриплом исполнении. Я буду на бэк-вокале, как и вы друзья, – поворачиваюсь к залу. – Помогите этому бруталу, который теперь больше похож…

– На романтического пони, – перебивает меня Алекс в свой микрофон и весь зал начинает ржать. Джей трёт глаза, но весь трясётся от смеха. Мэтт матерится за моей спиной, заходясь в истерике.

– Да, в общем, романтический брутальный пони и мы поём для вас, – пытаясь успокоиться, озвучиваю я и все в зале аплодируют. Отхожу с микрофоном немного в сторону. Алекс начинает, следом Джей, Люк и Мэтт.

Эта их песня, поэтому я буду только на припеве, можно немного перевести дух и осмотреться. На танцполе уже и Тай вытащил Сидни. Такое ощущение, что он её сожрать готов. Взгляд голодного хищника. Майк и Грейс смотрят друг на друга, как на самый драгоценный подарок. Джей начинает петь, смотря на Хлою.

Как же он изменился. Вы не представляете. По сравнению с прошлым годом это абсолютно два разных человека. Тогда я тоже давал ему возможность спеть именно эту песню, точнее припев от неё. Он спел. Хорошо спел, но явно не понимал, что с ним тогда происходило. Сейчас же даже интонация другая. Он старается, тянет каждое слово, словно смакуя их. Он действительно признаётся в своих чувствах этой композицией. Красавчик, что тут скажешь? Рад за них.

Вообще наша группа сделала своё дело ещё и в личной жизни Майкла. Вы же помните, как Грейс согласилась танцевать с нашим танцором-диско во время нашего прошлогоднего выступления? Вот так-то! Можем, когда хотим. Музыка вообще многим помогает. В этом её сила, на мой взгляд.

– «Is this love, that I’m feeling?

Is this the love, that I’ve been searching for?»¹⁹, – подключаюсь я, покачивая в такт головой.

Хлоя, как и в прошлый раз, слушая эту песню, смотрит на него со слезами в глазах. Она тоже изменилась. Стала ещё более жизнерадостной и энергичной. Джей молодец, вернул её и явно делает счастливой. Смотрю на танцпол, а там Триша медленно покачивается, снимая нас. Её стройные ножки обтянуты чёрными джинсовыми шортами. Плоский животик ничем не прикрыт. Грудь спрятана под ярко-розовым топом без бретель. Она яркая девушка. Но не моя. Нельзя на неё постоянно смотреть.

Только мне всегда сложно отлепить свои глаза от неё, особенно когда я на сцене. Смотря в эти глаза, я чувствую себя полноценным, что ли. Не знаю, как это описать. Она меня бесит иногда, злит, провоцирует, дерзит, выводит из равновесия. Но вместе с тем даёт мне заряд энергии и глоток кислорода. Это странно, правда? Я много раз пытался понять, почему так происходит. Ответа не нашёл. Поэтому перестал думать. Знаю только одно. Мне нельзя быть с ней. Равно как и с любой другой девушкой.

Почему? Давайте поговорим об этом как-нибудь в другой раз… Это сложно рассказать в двух словах, пока я стою на сцене. Да и настроение для подобных откровений должно быть соответствующее. Просто знайте, за всё в этой жизни нужно отвечать и нести ответственность. Это по-взрослому и по-мужски.

На своём соло Хлоя встаёт напротив Джея и играет ему. Точно розовый пони и его девушка. Алекс, глядя на это, только качает головой, улыбаясь. Да, мы все их подкалываем, но очень горды за них. Думаю, что если бы у Джея не получилось вернуть её до лета, то тут мы бы все подключились и толкали бы Хлою в его распахнутые объятия. Но Джей продемонстрировал, что всё возможно, если ты этого отчаянно хочешь. Во всяком случае, в их истории жизни это сработало. В моей нет. У всех разные судьбы, что тут можно ещё сказать? Ничего, поэтому продолжаем петь.

– Ну что, все всплакнули? Мы да, – произношу после песни, глядя на влажные глаза Триши. – Тогда продолжаем в том же духе и теперь я спою…

– Don’t Cry, – вопит Майк с танцпола, перебивая меня. Все мои друзья и на сцене, и на танцполе начинают ржать.

Ну что за придурки?!

– Какой ты догадливый, – улыбаюсь ему со сцены. – Надеюсь, творчество группы Guns N’ Roses вам тоже близко, как и мне. Поэтому, танцор, не отвлекайся от своей будущей жены. Остальные тоже, отставили свои подносы, напитки, еду и прилипли к своим любимым, – руковожу со сцены, ощущая себя абсолютно в своей стихии. – Телефон не убирай только, – уже тише обращаюсь к Трише.

В ответ она что делает?! Правильно, показывает язык. С пирсингом. Мой член опять вздрагивает от этого жеста.

Как бы я хотел… Стоп! Нельзя!

Я знаю, вы тоже ждали эту песню. Я прав? Вам наверняка интересно, что же в ней особенного? Тогда поехали, не отставайте, включайте её и я вам расскажу.

Мэтт вступает, следом Люк и Джей.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, начинаю петь.

– «Talk to me softly, there’s something in your eyes, 

Don’t hang your head in sorrow and please don’t cry…»²⁰, – тихо пою, глядя в глаза Триши.

Сердце предательски замирает каждый раз от этой песни. Почему?

Ох, причин несколько. Во-первых, композиция очень красивая.

Во-вторых, её очень любила моя мама. Это была её любимая, наравне с Knockin’ On Heaven’s Door.

В-третьих, после маминой смерти я мог слушать только её, веря, что во время прослушивания или по мере того, как я пою, мама где-то рядом. Но при этом, она почему-то ассоциируется у меня с жизнью и надеждой, а не смертью и забвением. Поэтому, закрывая глаза, я вижу маму, а, открывая, вижу Тришу. И это меня балансирует, возвращая в настоящее. Хотя, с другой стороны, от этого ещё сложнее, если честно. Но ничего не поделаешь. Так надо. Так будет лучше. Почему? Об этом расскажу как-нибудь потом.

– «Give me a whisper and give me a sigh,

Give me a kiss before you tell me goodbye…»²¹, – практически шепчу, стараясь дышать глубоко и размеренно.

Сердце стучит в горле, сильнее обхватываю стойку микрофона, неотрывно смотря в карие глаза.

– «I’ll still be thinking of you

And the times we had, baby…»²², – тяну, наблюдая, как глаза Триши наполняются слезами.

Каждый раз такая реакция у неё на эту песню. У меня тоже, но я свои сдерживаю. Когда становится совсем тяжело, я просто закрываю их, продолжая петь. Слава богу, голос меня не подводит и не дрожит. Вроде бы.

Все медленно танцуют и подпевают, мои друзья плавно покачиваются со своими девушками, Хлоя начинает играть соло. Но во время исполнения этой песни я практически никого не вижу. Я между небом и землёй. Между смертью и жизнью. Между прошлым и будущим. Между воспоминаниями и реальностью. Между серыми глазами мама и карими Триши. Между верой и надеждой. Между потерянными мечтами и несбыточными мечтами. Между тем, чего я лишился и тем, что никогда не обрету. Между чувством вины и его последствиями. Между памятью и фантазией. Между утраченной заботой и приобретённой опекой. Между болью и наслаждением. Между слезами и трепетом. Между отчаянием и счастьем. Между страхом и желанием. Между одиночеством и единением. Между грустью и радостью. Между криком и шёпотом. Между любовью и…