– Спасибо, всё хорошо, – буркнул недовольный колдун. – Я так понимаю, что у меня нет выбора? Ну, хорошо, я помогу, в счет моего долга. Смею заметить, что друзья так не поступают, – он обиженно выпятил нижнюю губу и нервно закрутил большую пуговицу на плаще.
– А как они поступают? – выражение лица Вальсара не предвещало ничего хорошего. Брови свелись на переносице, а серые глаза стали стальными и острыми. – Отдают на растерзание ведьме в обмен на свою жалкую жизнь? Так поступают друзья?!
– Ну что ты, Вальсар, я ж не всерьёз. Всё было под контролем, – Эльсамир Сизый стал переминаться с ноги на ногу, избегая тяжёлого взгляда охотника.
– Значит так, дорогой… друг, ты снимаешь проклятие с девушки и можешь валить на все четыре стороны. Будем считать, что мы квиты.
– Хорошо, как скажешь, охотник. Но предупреждаю, что это будет нелегко. Во-первых, ей будет дико больно, – Эльсамир замолчал, подбирая слова.
– А во-вторых? – спросил Вальсар.
– У меня может не получиться. И тогда останется лишь один вариант – убить ведьму, сотворившую проклятие, – вдруг лицо колдуна застыло, словно маска. Было видно, что второй вариант его пугал, но так же он понимал, что выбора у него не было. Пока он связан манящей петлей, то находился в полной и безраздельной власти охотников.
– Одно могу сказать точно, что если придется сражаться с ведьмой, то мы выступим все вместе. Да к тому же у нас численный перевес, – Цельдара ободряюще улыбнулась колдуну и тот с благодарностью посмотрел в её молодое полное позитива лицо.
Было видно, что эти люди в комнате не сомневались в его силах и мастерстве. «Что ж, раз уж так получилось, то постараюсь ухватиться за шанс самому снять проклятье. Я ж всё-таки не проходимец какой-то, а Эльсамир Сизый, колдун Тихой долины. Попробую обхитрить ведьмины чары, вдруг повезет».
Эльсамир подошёл к Мистии и заглянул в её глаза. Они как две бездны затягивали его в чёрную пучину. По спине побежали колкие мурашки. Колдун поёжился и сделал знак, чтоб все отошли от постели. Проклятие было выполнено профессионально. При других обстоятельствах, он бы отказался его «сломать», так как колдун знал, что при неудачной попытке нередко погибали сами проклятые люди. Без вреда снять проклятие мог только его «автор» или более сильный и искусный колдун. Эльсамир надеялся, что он таковым и является. В противном случае, девочка может погибнуть. Сев рядом с Мией, он взял её за руку и закрыл глаза. Вдруг Мия выгнула спину и закричала диким голосом. Её тело задергалось, словно через неё пропустили молнию. Цельдара охнула и прижалась к груди Вальсара. Фенхель крепко держал за плечи Остроуха, не позволяя ему вмешиваться в происходящее. Наконец, Мия перестала кричать. Её голова и конечности странным образом деформировались. На глазах у присутствующих у неё появились звериные лапы с длинными, как маленькие кинжалы, когтями и плоский хвост. Она медленно обвела всех жёлтыми змеиными глазами с вертикальным зрачком и замерла. Потом неожиданно из её рта вырвался длинный острый язык и едва не коснулся лица Цельдары. Вальсар выхватил меч. Но тут Эльсамир Сизый щелкнул пальцами и Мия снова закричала, а после вдруг разом вся обмякла и рухнула на кровать. Колдун встал. Лицо его было красным от напряжения, а по вискам текли струйки пота. Он подошёл к столу и залпом осушил кружку с водой. Напившись вдоволь, он повернулся и тихо произнес:
– Похоже, мне придётся убить ведьму. Я чудом не погубил девочку. У меня нет сил. Без артефактов мне не справиться, – наконец он поднял измученные глаза и виновато посмотрел на Вальсара. – Я могу обраться к Хабире за помощью, но знай, что в замен она попросит об ответной услуге. Я даже догадываюсь о какой, – Эльсамир замолчал, стараясь придать сказанному драматизма. Он был неисправим и даже в такие тяжелые минуты находил в себе силы плести интриги.
– Говори, колдун! Не томи. Что попросит Хабира? – Вальсар старался сохранить самообладание. Он был нетерпелив и театральные паузы Эльсамира его порядком раздражали.
– Часы Смерти. Это артефакт. Помните, я вам как-то рассказывал, что такие есть в Навхаде у Иорида Среднего. Добудите часы и Хабира вам поможет расправиться хоть с самим чёртом, – Эльсамир вдруг захихикал и жадно потер пухлыми ладошками. Он был рад, что так всё вышло и ему не придётся бороться с ведьмой. А если охотники согласятся добыть часы Смерти, то он убьёт двух зайцев одним махом. И Хабиру порадует и жизнь свою сохранит.
Вальсар задумчиво смотрел на Цельдару. Та покачала головой и с болью в сердце взглянула на лежавшую без чувств Мистию. Если не они, то кто же ей поможет. Это чудовище, рвавшее её на части, убивало бедняжку с каждым днём. Мистия была сильной и боролась с внутренним монстром из последних сил. А что будет, когда она потеряет способность себя контролировать и с оленей перейдет на людей. Это было неизбежно. Подобное зло так просто не остановить. Оно растет и подчиняет несчастную Мию, подавляет её волю и заставляет служить себе.
– Вальсар, пожалуйста, – Цельдара умоляюще посмотрела на брата. Решение было за Вальсаром. Он снова встал перед сложным выбором. Но делать было нечего. За то короткое время, что они знали Мию, они уже успели полюбить её. Да и глядя на несчастного Остроуха у него не хватило духу разрушить единственную надежду на его счастье с девушкой. «Ладно, будь что будет! Главное спасти Мию, а после разберемся с Хабирой».
– Мы согласны, колдун. Зови Хабиру. Будем договариваться…, – Вальсар сделал знак Цельдаре. Девушка кивнула в ответ и натянула тетиву. Сам же вытащил меч, широко расставил мускулистые ноги и в напряжении застыл, будто окаменел.
Эльсамир Сизый не заставил себя долго уговаривать и снял с шеи серебряный медальон. Вещица была любопытна тем, что имела вид четырехугольника, углы которого были поочередно отогнуты то вверх, то вниз. По центру медальона была выгравирована женская голова с распущенными волосами. Волосы скрывали лицо женщины. Эльсамир снял медальон с шеи и тихим ровным голосом нараспев произнес следующие слова:
– Дева, облик свой яви, знаю я твои секреты. Благосклонность прояви, накормлю тебя за это, – вдруг женщина на медальоне откинула волосы с лица и оскалилась, словно лев, выставив кривые клыки. Открыв пасть, дева покорно ждала. Эльсамир попросил у Фенхеля нож и порезал себе руку. Кровь потекла с ладони колдуна прямо в хищный рот девы. Та с жадностью зачавкала, а напившись, облизала губы и заговорила:
– Проси.
– У меня весть для Хабиры. Прошу её о помощи. Найди её, передай ей мои слова. Скажи, что дело важное и не терпит отлагательств. А ещё намекни, что за проявленное великодушие её щедро отблагодарят, – Эльсамир хитро сощурил глаза и посмотрел на Вальсара.
– Ожидай, – дева была немногословна.
– Я сделал всё, что мог. Теперь остаётся ждать и надеяться, что Хабира снизойдёт и окажет нам услугу.
– Так пока мы ждем, может чаю? – Фенхель как всегда был гостеприимен и вежлив. Он скромно поставил на стол кипяток с запаренной мятой и зверобоем.
– У меня как раз с собой изумительные сахарные завитки! – что колдун был неисправимый сладкоежка, Цельдара отметила ещё в прошлый раз, когда тот угощал её медовыми кексами.
Время тянулось медленно. Вальсар убрал меч, но не расслаблялся ни на секунду. Он, словно хищный зверь в клетке, метался из угла в угол не находя себе места. Цельдара тоже была обеспокоена предстоящей встречей с Хабирой. Девушка присела у окна и задумавшись всматривалась вдаль.
За чаем Фенхель разговорился с колдуном и поведал ему свою историю. Эльсамир любил слушать истории, но не больше, чем рассказывать сам. Вот и теперь, разомлев от задушевной беседы и горячего чая, он снова пустился в воспоминания.
– Помню, как однажды, когда я был молод и красив, а девушки таяли от моего жаркого взгляда, как сахарные завитки, – колдун многозначительно посмотрел на Цельдару, пытаясь изобразить тот самый опаляющий взгляд. Та, прыснула от смеха. Вальсар закатил глаза и приготовился выйти из комнаты. Неужели ему снова придется слушать россказни старика?
– Так вот, на чём я остановился? Ах, да, я был привлекательным и чертовски умным, впрочем, этого и сейчас у меня не отнять. Моя матушка была ведьмой. В молодости она была ослепительно красива. Это у нас семейное, – поправив чалму на плешивой голове, Эльсамир гордо вскинул подбородок и приосанился, как если бы он собрался позировать невидимому художнику.
– Несмотря на внешнюю красоту, у матушки был скверный характер. За это многие её, мягко сказать, не любили. Люгольда, так звали мою мать, была заносчива и не терпела критики в свой адрес. Растила меня в одиночку. Отца я не знал. Матушка рассказывала, что когда мой отец узнал, что его любимая ведьма, то сразу же сбежал. Люгольда растила меня по ведьминым законам. С детства учила варить зелья, делать амулеты и защищаться от врагов. А их, благодаря маменькиному характеру, было немало. Самая ярая из недругов была колдунья из Ханкор-чага. Она всегда считала, что колдовство Люгольды слишком гуманное, а она сама своей заносчивостью и высокомерием представляет серьёзную угрозу для формирования молодого поколения ведьм. Собрав возле себя таких же завистников и противников Люгольды, ведьма из Ханкор-чага решила действовать. И вот, однажды, когда матушка вместе со мной отправилась в лес за травами, на нас напали.
Этот день я помню смутно. Мне было лет десять, не больше. От страха я зажмурился и практически ничего не видел. Помню только, как матушка толкнула меня в ближайшие кусты и приказала сидеть тихо и что бы не случилось, не выдавать своего присутствия. Она сражалась как львица. Силы ей придавало то, что рядом находился я. Она боялась, что от испуга сын закричит или выбежит из укрытия. Но я держался, стиснув зубы и зажмурив глаза. Я как трус сидел в кустах пока мою мать убивали враги. Но с Люгольдой было не просто справиться. Из пятерых нападавших живыми ушли лишь двое. Ведьма из Ханкор-чага осталась лежать на поляне вместе с моей матерью. Когда всё закончилось, я просидел в кустах ещё часов пять. А потом бросился бежать.
Я бежал не оглядываясь, словно незримые тени убийц бежали вслед за мною. Добравшись до дома, закрылся на все замки и заплакал. Я плакал от страха и бессилия. От того, что был мал и трусоват, чтобы помочь Люгольде в бою. Возвращаться на поляну было опасно. Если бы те двое, из выживших, узнали, что я был невольным свидетелем их жестокой расправы, то тут же нашли и убили меня, опасаясь за свои шакальи шкуры.
Прошли годы и мальчик вырос. Я старался, как мог и изо всех сил осваивал ремесло свое матери. Кроме её записей, по которым собственно я и обучался, мне в наследство остались вот эти кольца, – Эльсамир Сизый показал левую руку, унизанную магическими перстнями.
Некоторое время в доме было тихо и все, включая Вальсара, сидели в напряжении, ожидая продолжения истории. Вот, наконец, колдун, выйдя из обуявших его воспоминаний, продолжил:
– Я нашёл тех двоих. Смерть их была страшной и мучительной. Они кричали и молили о пощаде. Разумеется, я был беспощаден. Отомстив за мать, я думал, что на душе у меня станет легче. Но шло время, а легче не становилось. Чтобы заглушить разочарование и боль от содеянного, я стал совершать страшные вещи. Мне везде мерещились предатели и убийцы. У меня случилось помешательство и я больше не мог отличить добро от зла. Не знаю, сколько бы людей еще пострадало, но однажды в мой дом пришёл мужчина. Он был вежлив и сразу сумел расположить меня к себе. Это был Гисей Отважный из Ябзигора. Услышав мою историю, он не испугался и пришёл, что бы протянуть мне руку помощи. Когда он меня нашёл, я был не в себе, измученный и истерзанный душевными муками. Целый год он ухаживал за мной, как за ребенком. Гисей исцелил меня и научил смотреть на жизнь другими глазами. Он научил меня везде и во всём, даже в очень безнадёжном и холодном мраке, искать крупицу света и радости. Этот плащ, кстати, его подарок. В нём я чувствую себя непобедимым и защищенным. Жёлтый плащ, как солнечный щит, уберегающий меня от врагов, – Эльсамир Сизый бережно расправил складки на своём плаще и замолчал.
За окном поднялся ветер. Словно дразнясь, он срывал листья с деревьев и бросал в окно. На макушке старой ели сидела какая-то серая птица. Она неподвижно наблюдала за происходящем в домике на краю леса. Посидев так пару минут, птица резко сорвалась с насиженного места и полетела прочь, преодолевая сопротивление нарастающего ветра. Надвигалась гроза.
– Расскажите про кольца? – Цельдара тактично выждала время и задала так давно интересовавший её вопрос.
– Что? – Эльсамир невидящим взглядом отвернулся от окна и непонимающе посмотрел на Цельдару. За окном менялась погода, да ещё эта птица не давала покоя. «Да что это со мной, в конце-то концов? Неужто, совсем старый стал». Голос Цельдары отвлек его от размышлений, а волновавшая где-то в глубине его мысль ускользнула, как вода сквозь пальцы.
– Ах, про кольца… Каждое из колец имеет собственное имя и заключает в себе огромную магическую силу. Например, вот это называется Сердце дьявола, – он показал указательный палец, на котором красовался массивный серебрянный перстень с большим чёрным обсидианом. Камень был неровный и угловатый, будто высечен из скалы. Переливаясь на солнечном свете, он тут же приковал к себе взгляд Цельдары. Девушка вдруг почувствовала, что пока она увлечённо разглядывала перстень, тот потихоньку начал завладевать ею. Холод и безмятежность липкой волной разливались по телу, а веки вдруг стали тяжёлыми. Камень словно манил её за собой в глубокую чёрную бездну, наполняя сердце покоем и звенящей пустотой. Где-то в глубине души ей стало страшно, а разум кричал «Стой! Он погубит тебя!». Но ей было не под силу оторвать взгляд от блестящего камня, да и не хотелось. Цельдара вздрогнула, словно от пробуждения, когда Эльсамир Сизый вдруг накрыл перстень ладонью правой руки и с интересом посмотрел на девушку.
– Что ты почувствовала? – спросил он Цельдару.
– Я не знаю… Будто неведомая сила влекла меня в пропасть. Если бы мне приказали, то я не раздумывая могла прыгнуть с обрыва и полететь в глубокую чёрную бездну. Пустота и холод затмили мой разум. Что со мной было?
– Придёт время и ты сама всё узнаешь, девочка. Время ещё не пришло, – Эльсамир как-то грустно улыбнулся и ушёл от ответа.
– А это что за кольцо? Какое красивое! – Фенхель указал на изящное золотое кольцо с красным рубином. Кольцо было выполнено из белого золота. По обеим сторонам от камня были выграверованы магические символы. Цельдара сразу же вспомнила кольцо. Именно с его помощью колдун исцелил Вальсара, когда тот умирал от ран дикого вепря.
– Это так называемый Исток. Его сила помогает исцелять самые страшные раны. Мне кольцо досталось от матери, а ей от моей бабушки. Ему три тысячи лет! Во всяком случае, так мне сказала Люгольда. Исток не раз меня выручало, да к тому же, в отличие от Сердца дьявола, оно не требует взамен кусочек души.
– Как это кусочек души? – удивленно спросил Фенхель.
– Магия бывает разной. Сердце дьявола относиться к тёмной магии. Для того, чтобы попросить помощи у этого кольца, нужно отдать ему что-то в замен. В данном случае, это кусочек души. Ведь душа это самое ценное, что есть у человека. Когда она целая и не нарушена, то человек добрый и устойчивый против всякого зла. А как только люди совершают нечто страшное, например предательство или убийство, то душа начинает потихоньку темнеть и отмирать. Сердце дьявола берет взамен кусочек чистой души. Чем чернее душа у человека, тем легче злу им завладеть. Кольцо, будучи предметом тёмной магии и есть зло. Сердце дьявола хранит в себе страшную силу, способную завладеть человеческим сознанием и подчинить его себе. С помощью этого кольца можно управлять людьми как марионетками, заставляя их делать всё, что угодно.
– Теперь расскажи про два других, – Цельдара придвинула стул поближе и с готовностью приготовилась слушать историю оставшихся колец. Эльсамир рассмеялся. Ему было приятно такое внимание к его персоне. Вытянув левую руку, он с удовольствием продолжил:
– Эти два кольца так же наследство Люгольды. На безымянном пальце вы видите кольцо с символическим названием Слезы ведьмы, – Фенхель и Цельдара раскрыв рты, разглядывали необычное золотое кольцо с двойным камнем. Камень был квадратный и будто поделен пополам. Одна сторона была фиолетовая, а вторая – синяя. – Это азурит. Кольцо, как и остальные, не обычное и имеет свою историю. Говорят, что оно родом из Чабчара.
Много веков назад в Чабчаре жила ведьма по имени Майдара. Она терпеть не могла людей и жила в одиночестве в глубокой пещере. Майдара практически не выходила на свет и большую часть жизни прожила во мраке и сырости подземелья. В конце концов, она совершенно одичала и разучилась разговаривать на человеческом языке. Однажды в Чабчаре случились затяжные ливни и пещеру ведьмы стало затоплять. Чтобы не захлебнуться и не погибнуть как крыса в воде, Майдара вынуждена была выбраться на поверхность и отправиться на поиски нового убежища. Она шла, сама не зная куда. Наконец-то к ночи она добрела до ближайшей деревни. Практически утратив человеческий облик и разговорную речь, обессиленная ведьма упала возле дома местного бондаря. На утро её нашла одиннадцатилетняя дочь бондаря, Улиша и проводила в дом. Девочка заботилась о ведьме, как о родной. Майдара никогда ещё не чувствовала себя так хорошо, как рядом с Улишей. Впервые за всю свою долгую жизнь она приняла помощь от человека. Так она и прижилась в доме бондаря. Поправившись, ведьма стала помогать по хозяйству и заботиться о девочке, словно родная мать. Хозяин дома был вдовым и много работал, чтобы прокормить семью. Поэтому он был не против и даже рад, когда в доме вдруг появилась пожилая немая женщина, которая с радостью приняла на себя заботу о дочери, пока его не бывало дома.
Однажды ночью Майдара проснулась от странного шороха, как будто кто-то чужой проник к ним в дом. Тихо выглянув в окно, она увидела трех лошадей, храпящих на привязи. В доме, кроме неё и Улиши больше никого не было. Девочка безмятежно спала и ничего не слышала. Майдара решила действовать на опережение. На цыпочках, чтобы не разбудить дочь, она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Вокруг было тихо. Входная дверь громко заскрипела, когда в дом ввалились трое пьяных мужиков, среди которых был отец Улиши. Ведьма с облегчением вздохнула и ушла спать. Она проснулась от страшного крика девочки и тут же бросилась на зов. По пути у входной двери Майдара увидела мертвого бондаря. Мужчина лежал на полу в луже собственной крови, которая пульсирующей струйкой выталкивалась из его шеи. Быстро перешагнув через тело, она ворвалась в комнату дочери. То, что она увидела внутри, помутило её рассудок. Улиша лежала на кровати в растерзанной одежде. Глаза её были широко раскрыты и неподвижно замерли в животном испуге. Из груди девочки торчала грязная замусоленная деревянная рукоять охотничьего ножа. Убийцы второпях рылись в шкатулках покойной, жадно ища добычу в виде украшений или золота. Они даже не сразу заметили застывшую в ужасе Майдару. Ведьма очнулась быстрее, чем грабители смогли её рассмотреть в полумраке комнаты. Издав вопль раненной пантеры, она подняла вверх свои костлявые руки, сжав пальцы в кулаки. Тут же двое находившихся рядом мужчин взлетели к потолку и стали корчиться от немыслимой боли. Их тела изворачивались под несвойственным углом, а в ночной тишине раздавался громкий хруст ломавшихся костей и рвущейся кожи. Майдара лишила убийц голоса, не дав им возможности криком выразить свою боль, тем самым усиливая её во сто крат. Когда рассвет обагрил небо, ведьма взяла на руки Улишу и покинула дом. Она отнесла её в свою пещеру и несколько дней горько рыдала над её телом. Так Майдара и умерла от горя рядом с девочкой, заменившей ей дочь. А тот камень, на который ведьма лила свои слезы, после её смерти превратился в двухцветный азурит, который украшает мой перстень.
– А что за сила спрятана в этом камне? – после затянувшейся паузы Фенхель решился заговорить первым. Он осторожно указал пальцем на Слёзы ведьмы.
– Это кольцо питается яростью своего владельца. Чтобы привести в действие магию кольца, нужно хорошенько постараться. Только истинная ярость, затмевающая здравый смысл может заставить кольцо исполнить своё предназначение. Оно способно доставлять самые страшные муки и боль врагу своего хозяина. Но я очень редко впадаю в ярость. А чтоб в такую, которая доводит до исступления, то это было лишь однажды. Этим кольцом я уничтожил врагов своей матери. И предотвратив ваш следующий вопрос, я представлю вашему вниманию своё четвертое и последнее кольцо.
Он бережно потер прозрачный, как слеза, светло-зеленый камень хризолита. Это кольцо, пожалуй, было самым красивым среди остальных. Так же, как и Слёзы ведьмы, оно было золотым. Только не цельнолитым, а будто бы сплетенным из множества тонких золотых нитей. По центру красовался большой хризолит. Камень походил на большую каплю или листок. Приглядевшись получше, Цельдара разглядела в камне маленькую трещинку.
– Какое красивое кольцо! Очень жаль, что на нём образовалась трещина, – удрученно покачала головой Цельдара.
– О! Это не трещина, – Эльсамир расцвел в улыбке, предвкушая начало своей следующей истории. – Это волос с головы Церибора. Слышали о таком?
– Самого Церибора Безликого? – Фенхель от возбуждения аж начал подпрыгивать на своём стареньком скрипучем стуле. Цельдара не знала о ком идёт речь, поэтому не разделяла радость Фенхеля.
– Кто этот Церибор? И почему он Безликий? – спросила она Эльсамира. Но совсем неожиданно ответ последовал от до сих пор молчавшего Вальсара.
– Разве ты не помнишь, как отец нам рассказывал старинную легенду про затопленный Садхад? А Церибор и есть тот самый мудрец, что затопил город. Легенде уже тысячи лет. Никто из живущих в то время по странной причине не мог припомнить лица Церибора, поэтому его и прозвали Безликим.
– Правильно! Вы и сами всё знаете, – обрадовался уставший от рассказов колдун.
– Не всё. Расскажи про само кольцо? – Цельдара не была намерена сдаваться и атаковала Эльсамира новыми вопросами.
– А тут и рассказывать особо нечего. Кольцо обнаружили служители храма в Ветрограде. Кто говорит, что оно принадлежало самому Церибору и он оставил его, чтобы то защищало храм от врагов. А кто-то считает, что его изготовили служители храма в память о великом волшебнике. Само кольцо обладает защитными магическими свойствами. Оно способно временно спрятать от посторонних глаз или указать путь к спасению. По этой причине его и назвали Перстень Церибора.
В углу послышался слабый стон. Мия начинала приходила в себя. Девушка казалась еще изможденнее, чем была раньше. Видно, что ей с каждым часом становилось хуже. Лицо из белого стало серым, черные глаза с мольбой глядели из впалых глазниц. Остроух как мог всячески старался поддержать любимую. Цельдара быстро протянула ему тарелку с супом, чтобы тот покормил больную. А сама села к Мистии поближе и аккуратно поддерживала её в сидячем положении, ласково гладя по спине.
– У нас мало времени. Максимум сутки или двое, – сказал Вальсар, глядя на несчастную Мию.
– Я могу дать девушке зелье. Это даст ей шанс прожить подольше, пока мы не снимем проклятье, – предложил Эльсамир. Мия с благодарностью посмотрела на колдуна. Тот в ответ поклонился и дал ей малюсенький пузырек с розовой жидкостью.
– Выпей. Это временно придаст тебе сил и замедлит действие проклятья.
– На сколько этого хватит? – Вальсар крутил в руках пустой пузырек.
– На два месяца, может больше. А может и меньше. Всё зависит от того, сможет ли Мия бороться. Ведь теперь каждый день для неё борьба со Смертью. Она постоянно чувствует, как проклятие пожирает её плоть и порабощает разум. Как только она перестанет бороться, то на всегда потеряет человеческий облик. Этот процесс необратим. Если только вы не убьёте ведьму, сотворившую это зло, – Эльсамир Сизый печально усмехнулся, словно бы заведомо знал, что участь Мии уже решена. Он слабо верил, что сделка с Хабирой состоиться. Даже если вдруг им удасться уговорить его подругу снять проклятие с бедняжки, то смогут ли они выполнить свою часть договора? Часы самой Смерти… Эльсамир Сизый и вообразить себе не мог, что столь редкий артефакт возможно раздобыть за столь короткое время. Насколько он знал Хабиру, то она была женщина практичная и в долг не работала. Да уж… Тут и к гадалке не ходи. Что касается его, то ему было очень любопытно, чем закончиться эта печальная история. Где-то в душе у него теплился огонек надежы, что этот неотесанный громила и рыжеволосая девчонка смогут свершить невероятное и повернуть Судьбу вспять.
Второй раз за день в дверь постучали. Эльсамир тут же побежал открывать, чуть не сбив на своем пути бедного Фенхеля. На пороге стояла Хабира. Как всегда она была ослепительно красива. Просторное золотистое платье в пол дополняла богатая шаль с кистями, расписанная вручную. Волосы по обыкновению были уложены в тугие косы, перетянутые жемчужными нитями. Гордо ступая, гостья вошла в дом. Осмотрев присутствующих, она остановила свой сапфировый взгляд на Эльсамире Сизом.
– Я смотрю ты в полном порядке. Что всё это значит? Мне передали, что ты срочно просишь помощи. Я тут же бросаю все свои дела и лечу со всех ног в Симгурский лес спасать твою шкуру…, – Хабира уже было начала сердиться, когда её перебил Вальсар. Он выступил вперед, закрыв собой колдуна.
– Колдун здесь не причём. Он любезно согласился нам помочь в одном очень непростом деле, – Вальсар посмотрел на бледного колдуна и усмехнулся. – Но силёнок не хватило его закончить. Дело сложное, оказалось ему не по плечу. Вот мы решили попросить вас, мадам, нам подсобить. Разумеется, что не безвозмездно. У нас к вам предложение о сотрудничестве, – сказал Вальсар, а про себя подумал: «Не верю, что я это сказал! Если бы мне несколько дней назад сказали, что я буду просить помощи у ведьмы, плюнул бы тому в лицо».
Хабира задумчиво сверлила взглядом охотника. Она не могла понять: либо он слишком глуп, либо слишком отважен. Осмотрев Вальсара с головы до пят, она отметила шрам на левой щеке, судя по всему от когтей дикой кошки. Суровые серые глаза спокойно глядели на неё, а лицо не выражало посторонних эмоций. Расправленные мощные плечи и меч на бедре свидетельствовали о его силе. «Не похож на глупца. Тем лучше. Пожалуй, стоит его выслушать».
– Хорошо, я выслушаю тебя, охотник. Только из уважения к тебе, Эльсамир, – она повернулась к колдуну и её взгляд на мгновение смягчился. Этого было достаточно, чтобы колдун расцвел как майская роза и расплылся в глупой улыбке влюбленного юнца. Он уж было собрался рассыпаться в комплиментах и поцеловать даме ручку, как вдруг на мгновение потеплевший взгляд Хабиры вдруг стал ледяным, мгновенно охладив пыл неудачливого кавалера.
– Говори, охотник. Я выслушаю твоё предложение. Но если оно мне не понравиться, то не обессудь. Я не уйду отсюда с пустыми руками, – она подняла одну бровь и указала пальцем на Остроуха. – Давно хотела завести кота.
Увидев испуганные глаза Остроуха, она рассмеялась. Её смех был приятным и звонким, словно серебряный колокольчик.
– Понравиться, – Вальсар начинал злиться. – Я добуду тебе часы Смерти. За этот подарочек ты поедешь с нами в Ветроград и убьешь ведьму. Видишь, вон там, в углу больная девушка. Ей нужна помощь. Расправишься с ведьмой – получишь часы. Вот такое предложение.
– Неожиданно… Признаюсь, что я ожидала другого. Например, что я должна буду расколдовать вашего шерстяного друга, – Остроух в углу выгнул спину и зашипел. Цельдара подошла и взяла кота на руки.
– Очень смешно. Так что, ты согласна на сделку? – умение вести долгие переговоры с ведьмами были не лучшей стороной Вальсара. Он постепенно начинал выходить из себя. Должно быть, Хабира это тоже заметила, потому что она перестала улыбаться и подошла к Вальсару вплотную. Она долго смотрела в его большие серые глаза, а затем быстро провела пальцем по шраму на лице и ответила.
– Я согласна. Только сначала ты добудешь мне Часы Смерти, а после я помогу тебе с ведьмой.
– Нет, так не пойдёт. У нас нет столько времени. Придётся поверить мне на слово. Иначе Мия умрет и сделка не состоится, – ответил Вальсар и посмотрел на больную девушку.
Похоже, что зелье колдуна и в самом деле работало. Мистия могла самостоятельно сидеть, хотя выглядела по-прежнему плохо. Ради жизни этой хрупкой девушки он стоял сейчас в одной комнате с могущественной ведьмой Симгура и предлагал ей абсурдную сделку. К тому же он был не уверен, что сумеет достать для Хабиры часы Смерти. Какой же он глупец! Что он творит! Да ещё и втянул в это Цельдару. Решено, когда они закончат дела в Ветрограде и после наконец-то доберутся до Давира, он отвезет Цельдару домой. Часы Смерти он поедет искать один.
– Почему-то я тебе верю, охотник. Ладно, так тому и быть! Расскажите мне всё, что знаете о ведьме, – она величественно села на стул, скинула с плеч шаль и приготовилась слушать. После того, как Вальсар и Мия рассказали Хабире всё, что знают о Зудифь, она призадумалась.
За окном смеркалось. Фенхель накрывал на стол. На ужин был наваристый суп из лесных грибов и кореньев. Так же он подал тушеную зайчатину и неизменный травяной чай. С тех пор, как у него поселились охотники, в его кладовой появились мясные деликатесы из зайчатины, оленины и даже тушки дикого кабанчика.
За ужином было решено, что в Ветроград поедут Хабира, Эльсамир, Вальсар и Цельдара. Остальные останутся дома присматривать за Мией. Выдвигаться договорились на рассвете. Когда встал вопрос о транспорте, то Хабира отвергла всяческие попытки на магическое перемещение.
– Если ваша Зудифь не дура, то как только наша делегация появиться в Ветрограде, она сразу об этом узнает. Такого уровня магию сложно не заметить. Поэтому, чем меньше шума мы наделаем, тем лучше для нас.
Все были вынуждены согласится с Хабирой. Ведьма удовлетворённо кивнула и достала маленький мешочек из чёрного бархата, который был доверху наполнен голубым порошком.
– Вот, сходи и добудь нам хороших лошадей, – она протянула мешочек Эльсамиру Сизому и у того задрожали ноги. Вальсар переглянулся с Цельдарой. Та едва заметно улыбнулась ему в ответ. Они оба вспомнили, как ревнивый Эльсамир превратил любовника Хабиры в жеребца. Этот порыв едва не стоил жизни колдуну, о чём Хабира не преминула ему снова напомнить. Похоже, что ей доставляло удовольствие видеть страх в глазах провинившегося Эльсамира. Вот и теперь, отдав ему мешочек, она победно вздернула подбородок и надменно изогнула чёрную бровь.