Всё лишь грёзы

– Одноликий, какое же пекло! – воскликнула я, остановившись.

– По лесу идти тяжелее. И медленнее, – сказал Тирон и протянул руку, прося флягу.

– Я все понимаю, но сегодня жарче обычного.

– Тебе кажется, – ответил он, хлебнув воды. – Просто деревья давали немало тени. Да и ты на солнце не задерживалась.

– Может быть, – вздохнув, я сделала глоток. – Воды уже немного осталось.

– У нас река под боком, – невозмутимо сообщил он. – Можешь допить и новой набрать. Мы потом в сторону отойдем, на тот холм. Глянем, что за ним, – Тирон указал направление: чуть вперед и влево.

– Снова холм, – вновь вздохнула я.

– Снова. Там отдохнем, осмотримся и поедим. Но если хочешь, мы можем вернуться.

– Нет уж, – не согласилась я. – Идем вперед. Только воды наберу и умоюсь.

Несмотря на усталость, подъем на холм давался мне относительно легко. Возможно, дело в том, что, оглядываясь назад, я видела, сколько мы уже прошли. А может, просто во мне открылись скрытые запасы сил. Или, чего не хотелось допускать, Тирон сбавил темп, и потому казалось, будто я иду значительно бодрее.

– Ты никогда не задумывался, кто раньше жил в доме? – спросила я. – И как он соорудил решетку? Она даже в землю вкопана!

– Мне кажется, она цельная, – ответил Тирон. – То есть такая клетка, дно которой находится под землей.

– Хочешь сказать, что сначала установили решетку, а потом внутри ее дом? А та, что внутренняя, как была сделана?

– Я не знаю, Дамиана. Наше счастье, что кто-то потрудился над защитой.

Он прибавил шагу, отдаляясь от меня. Но я тут же догнала его.

– Не делай так больше.

– Как? – уточнил Тирон.

– Я не так много вопросов задаю, чтобы избегать ответов, – пояснила ему. – И не беги, я едва поспеваю.

– Ты задаешь неудобные вопросы, на которые у меня чаще всего нет ответов, – сказал он, перейдя на тихий шаг.

– А вслух порассуждать? Поделиться со мной своими мыслями?

Тирон взглянул на меня и усмехнулся.

– Что?

– Ничего.

– Ну вот снова! Ты словно на ступенях постоянно! Только начинаешь что-то говорить, но тут спотыкаешься и замолкаешь.

– А может, мне просто нечего сказать, – допустил он. – Вот как сейчас. Я не знаю, кто мог жить в этом доме, как он построил решетку, что внешнюю, что внутреннюю. А по-пустому трепаться – только силы тратить. К тому же за разговором неудобно слушать. Не забывай, где мы находимся. Неизвестно, кто тут еще водится кроме волкопсов.

Тирон остановился, осмотрелся и вытер пот со лба. А я пошла дальше. Было обидно, но больше я злилась на себя. Не подумала, начала ничего не значащий разговор, который мало того, что ни о чем, так еще и отвлечь мог. И пусть в случае нападения какого-нибудь зверя мы бы с Тироном ничего не сумели сделать, сам поступок недалекий. Расслабилась, почуяв недалекую свободу, но даже не видя ее краешка.

Вскоре Тирон снова обогнал меня. А я больше не пыталась заговорить с ним и стала чаще осматриваться. Постепенно я прилично отстала. Периодически он оборачивался, но меня не дожидался. А потом и вовсе – пропал из поля зрения, весьма напугав.

Когда я, наконец, увидела его макушку, то приложила последние силы, буквально переходя на бег. А потом просто упала рядом.

– Не… делай… так… больше… – задыхаясь, потребовала я.

В ответ Тирон лишь протянул мне лепешку с мясом. Мотнув головой, отказалась и припала к фляге. И лишь напившись, обменяла воду на еду. Но есть не спешила, сначала отдышалась.

– А теперь поверни голову, – велел Тирон.

Я не поверила своим глазам. Нет, поверила, но… Одноликий, неужели скоро все закончится?

Внизу было поселение. Много-много домов. Далеко, но идти по склону холма, да еще с видимой целью впереди, намного легче.

– Поешь сначала. Вскочила она, – проворчал Тирон, когда я встала. – Скоро с ног свалишься.

Так быстро я никогда не ела. Наверное, только в детстве, когда спешила по очень важным детским делам, но и тогда приходилось соблюдать хотя бы минимум правил поведения за столом.

А Тирон, хоть и не отличался спешкой, все же улыбался. Едва-едва, преимущественно глазами, но все-таки. И таким он нравился мне больше, нежели, когда был угрюм.

Примерно половину пути, который показался мне невозможно долгим, настроение Тирона оставалось приподнятым. Но чем ближе мы подходили к поселению, тем мрачнее он становился. И более обеспокоенным. Постоянно оглядывался, словно искал чего-то. Я предусмотрительно не задавала вопросов. Да и сил уже на них не осталось. После отдыха шла уже на одном упрямстве.

– Слишком тихо, – сообщил, наконец, Тирон. – Ни голосов, ни лая, ни блеяния, ни скрипа.

– Думаешь, там нет людей?

– Если и есть, то вряд ли условия их проживания отличаются от наших, – ответил он. А затем неожиданно улыбнулся. – Не вешай нос, это только первое село на нашем пути.

Я только кивнула, даже не пытаясь спорить. Уже почти воплотившаяся в жизнь надежда рассыпалась на песчинки и разлетелась с молниеносной скоростью. И признаться, не хотелось идти вперед. Не хотелось возвращаться. Вообще ничего не хотелось.

– Еще немного, Дамиана, и будем на месте, – попытался приободрить Тирон. – Я могу и ошибаться.

– Ты никогда не ошибаешься, – тихо возразила я.

Услышал ли он или нет, но в ответ ничего не сказал.

Первые дома стояли поодаль от основной дороги, но они были явно нежилыми.

– Думаешь, есть смысл идти дальше? – спросила Тирона.

– Не возвращаться же, – ответил он, всматриваясь в дома.

– Уже далеко за полдень, – напомнила я.

– И ты сдашься? Прогулялась и обратно?

– А что ты предлагаешь? Дождаться волкопсов? Тут нет решетки. Уверен, что их удержат обычные стены, в которых зачем-то проделали окна и двери?

– Трусиха! – бросил Тирон и двинулся, оставив меня стоять на месте.

– Ты догадался, куда мы попали? – спросила, догнав его. – Знаешь, как найти путь домой?

– Нет.

– Но почему ты такой… воодушевленный?

– Тебе показалось, – ответил, не глядя на меня. – Надо найти воду.

– А потом?

– Потом посмотрим. Без воды мы не сможем ни двинуться дальше, ни вернуться.

Пройдя вглубь поселения, мы добрались до перекрестка. На нем Тирон недолго задержался, а затем пошел вперед. Я, естественно, за ним. Затем он резко свернул вправо, перемахнул через заборчик и скрылся от меня.

– Тирон? – обеспокоенно позвала его.

– Чуть дальше, должна быть калитка. Я нашел колодец.

Калитка отыскалась быстро, достаточно было пройти немного вперед. И зачем только Тирон перелезал через забор?

Поросший двор выдавал запустение жилища и его территории. Даже возле колодца не было вытоптано ни травинки. И вокруг тишина. Странная, неестественная, давящая.

К моменту, когда я подошла, Тирон уже успел набрать воды и умыться. Хотя это мало ему помогло, разве только остудило, потому что пыль, ранее осевшая на коже, теперь превратилась в разводы грязи. Усевшись на лавочке рядом с полупустым ведром, он прикрыл глаза и подставил лицо солнцу.

– Сейчас вся грязь засохнет, – проговорила я. – Обязательно было так делать? Убегать?

– Ты сейчас о чем? – спросил он, раскрывая глаза.

– Ты ни слова не сказал, перемахнул через забор и скрылся.

– Вообще-то сказал, – возразил Тирон.

– Я не слышала.

– И в чем недовольство? – спросил, приподняв бровь. – Мне нужно удостовериться, что ты услышала прежде, чем что-то сделать?

– Да я не об этом!

– А о чем же?

– Тирон… – видя его сосредоточенный взгляд, я смешалась. – Тут такое место… страшное. И кроме тебя, никого рядом нет. А ты… Ты то уходишь сильно вперед, то вот так резко пропадаешь и пугаешь меня.

– Я мог вообще не идти с тобой, – напомнил он.

– Но ведь пошел.

– Пошел, – кивнул он. – Но это не значит, что я должен быть твоей нянькой.

– Никто и не просит нянчить меня. Достаточно просто предупреждать о своих действиях.

– Может, еще и разрешения спрашивать? – съязвил Тирон. – Ты видела, что я ухожу вперед, знала, что там мы должны остановиться. Это по первому недовольству. А по второму, как я уже сказал, я предупредил, что загляну через забор, это и сделал.

– А перелазить зачем?

– А чего тратить время на поиски входа, который мог быть заперт изнутри?

– Но не был же.

– Дамиана, если ты решила прицепиться по ерунде, то оставь это. Вот совсем нет желания на пререкания.

Внезапно он встал и, задрав голову, заозирался. И я вместе с ним.

– Что такое? – спросила его.

– Чувствуешь? Ветер стал свежее.

До его слов я ничего не ощущала, вернее, не придавала этому значения. А ветер, действительно, изменился, пусть и стал более приятным в такую жару.

– Думаешь, пойдет дождь? – осторожно спросила я.

– Может, и нет. Я туч не вижу. Но не хотелось бы быть застигнутым в пути. Из всех дней именно сегодня погода решила смениться!

– И что делать?

– Искать укрытие.

Он забрал у меня флягу и наполнил ее. После набрал еще ведро воды и предложил мне умыться. Я не стала отказываться, даже зная, что разводами грязи на лице стану похожу на Тирона. Освежиться мне точно не помешало бы. И правда, как-то странно, учитывая условия, в которых мы находимся, я прицепилась к нему. Есть проблемы поважнее, чем поведение Тирона. Пора бы уже привыкнуть, что он не особо разговорчив, часто предпочитает компании одиночество, а еще более приспособленный, нежели я, и это мне он был нужен, а не наоборот.

Пока я отсиживалась у колодца, Тирон проверил дом и хозяйственные постройки.

– Можно понадеяться, то волкопсы сюда не явятся, но нам неизвестно, столько стай вообще, и где они обычно обитают. Так же мы не знаем, покидают ли они логово в дождь или выходят только ночью, – рассуждал он, усевшись рядом со мной. В ноги Тирон поставил пустое ведро. – Дома оставили не так давно, на кухне есть крупы, а в погребе соленья, с нашим мясом вполне пойдет.

– Почему ты думаешь, что дома недавно оставили? Из-за продуктов? Так может, они тут особенные и долго не портятся.

– Нет, из-за травы. Прошлогодней травы не видно.

– Понятно.

Усталость накатывала дремой. Свежий ветерок расслаблял. А еще я поняла, что выдохлась. Совсем. Ни на какой рывок меня не хватит. Даже на страх не осталось сил.

– Сваришь кашу, пока я вещи в погреб перетащу?

– Какие вещи? – удивилась я.

– Повторяю еще раз, – терпеливо проговорил Тирон. Видимо, я снова прослушала его слова. – Я нашел погреб, дверь открывается наружу, так что волкопсы, если явятся, не смогут ее вышибить. Сам погреб мелово-каменный, то есть прочнее здешних домов, приточная и вытяжная трубы узкие. На дверь я прикрутил цепь и две защелки, то есть, она не раскроется, если о нее биться. Но в погребе холодно, поэтому надо обустроить более-менее теплое место. Теперь услышала?

– Да, – ответила, глядя себе под ноги. Похоже, от усталости я начала хуже соображать.

– Так вот, пока я займусь обустройством, свари кашу. Воду я сейчас принесу.

Что удивительно, в доме, несмотря на пыль, было слишком прибрано, в том смысле, что вещи лежали на своих местах. Не похоже, что собирались в спешке. Вообще не похоже, что были хоть какие-то сборы. Будто хозяева просто ушли, ничего не взяв с собой. Но быть может, так выглядел только этот дом, в остальных-то я не была.

Тирон собрал ворох одеял и вынес на улицу. Я видела его в окно. Он бросил одеяла на землю, а затем протряхнул по одному. Закашлялся, но не остановился, пока не закончил. Затем он снова вернулся в дом и выволок матрасы, по одному, которые также постарался избавить от пыли.

Когда мы сели есть, небо потемнело. Пробивались лишь отдельные лучи солнца, но уже было понятно: дождь не обойдет. И почему-то я это воспринимала отстраненно. Как и сетование Тирона на невозможность помыться: и времени не осталось, и сменных вещей мы не брали. Да и постель у нас далеко не свежая и чистая.

Первые капли сорвались неожиданно. Крупные, холодные, они тут же просачивались сквозь одежду.

Погреб находился в отдельной постройке, больше похожей на обычный сарай. Но оказалось, что это было «помещение в помещении». Место для хранения утвари было, но только с одной стороны, с другой располагалась массивная дверь в каменном проеме.

– Спускайся осторожно, я пока эту дверь закрою, – велел Тирон.

Как только он закрыл входную дверь, стало темно. Спускалась я на ощупь, руками держась за стены, в которых периодически попадались выемки, видимо, это своеобразные полки.

– Ты внизу? – спросил Тирон.

– Почти, – ответила ему.

Тут же хлопнула дверь в погреб. Раздались звяканья и скрип.

– Тирон?

– Спустилась? Там внизу есть свечи. Я как-то не подумал и все сюда отнес.

У меня отлегло. На мгновение пришла мысль, будто Тирон закроет меня здесь. Зачем и для чего – неизвестно, но опасения разыгрались не на шутку. Внутренне поругав себя, я все-таки спустилась и сразу же ощутила под ногами мягкость. Похоже, застелено было не только спальное место.

– Нашла свечи? – спросил Тирон. – Я спускаюсь.

– Не нашла, – ответила ему, отступив в сторону. Тут же несильно ударилась обо что-то и айкнула.

– Осторожнее, там кадки стоят.

– Поздно, – проворчала в ответ.

Спустившись, Тирон споро зажег свечи, стоящие в выемке-полке по другую сторону от меня. Там же находилось наше «спальное место» – несколько матрасов, сложенных друг на друга, были застелены одеялами. Под ногами лежали ковры. А я и не заметила, как Тирон их нес.

– Разувайся и надевай носки. Они вроде нормальные, – сказал, протянув мне эти самые носки – теплые, вязанные и явно мужские, у женщин просто не бывает таких больших стоп.

И все-таки я приняла их. Попутно вновь подивилась находчивости Тирона, сама бы ни за что не догадалась проверить вещи хозяев, не говоря уже обо всем остальном. А еще я в очередной раз убедилась, что без Тирона не дожила бы до этого дня.

Устроившись под прохладными одеялами, я наконец-то сумела расслабиться, как бы странно это ни звучало. Долгожданный сон тут же принял меня в свои объятия под шорох еле слышимого дождя.

ГЛАВА 6

За все время моего пребывания в этом странном и страшном месте я ни разу не видела сновидений. До этой ночи.

Отрывки образов – тревожных, счастливых, грустных, ужасных – сменяли друг друга с молниеносной скоростью. Но последний был настолько жутким, что не только заставил проснуться, но почти захлебнуться криком.

В этот же момент сверху прозвучал холодящий кровь вой. Я вздрогнула.

– Они далеко, – сообщил Тирон.

Я обернулась. Он лежал на спине, с закинутыми за голову руками. И тут же перед глазами встала другая картинка, из сна. Где было много крови, рычание и полуживой Тирон, которого волкопсы рвали на куски.

– Ты дрожишь, – заметил Тирон. – Замерзла?

– Нет, кошмар приснился.

– Давно пора привыкнуть, – проговорил он, переворачиваясь набок, лицом ко мне.

– Давно?

– Каждую ночь либо вскрикиваешь, либо плачешь.

– Я не знала. Не запоминала ничего, – пояснила ему. – Тирон… – мне так и не удалось подобрать слов, чтобы поделиться своими страхами, навеянными сном.

– Ну договаривай уже, – со вздохом велел он.

– Я тут подумала, ты же пространственник, должен знать географию и хотя бы приблизительно понимать, куда мы попали, – быстро нашла тему для разговора.

Рассказать о кошмаре так и не решилась. Понятно, что у Тирона нет страха потерять меня, уж он отлично справится со всем и один. Даже намного лучше, чем с обузой в виде меня. И напоминать ему об этом в лишний раз совсем ни к чему.

– Если бы я знал, где мы, то уже нашел бы выход. Но я не знаю.

– Даже приблизительно?

– Даже приблизительно. Неужели ты думаешь, что каждому пространственнику дозволено открывать порталы куда угодно, не говоря уже о силах?

– А разве нет?

– Нет, Дамиана. Среди своей группы я считался одним из счастливчиков, так как посетил все граничащие с Равией королевства: Шелбию, Нолемию, Тассию, Шанклору и Джорму. Потом, конечно, большинство не только повторило мои «заслуги», но махнуло куда дальше.

– Так это во время учебы. А потом? Сколько тебе сейчас лет?

Тирон снова вздохнул и перевернулся на спину, возвращаясь в прежнее положение.

– Я все больше убеждаюсь, что никакая ты не целительница, либо ты выглядишь значительно старше своего возраста.

– Почему?

– Слишком наивна. Я таким был до первого курса. Думал, сейчас как научат, а потом я начну путешествовать по миру, посмотрю страны и людей, да много его я планировал. Но не тут-то было! Правил и ограничений больше, чем численность населения в Равии! – пояснил он. – Так вот, училась бы ты в университете, то знала бы, что не только пространственникам обрезают крылья. Магия слишком сложна и опасна, чтобы оставаться без контроля.

– Я не училась в университете. Но мне семнадцать. Исполнилось в тот день, когда я попала сюда, – произнесла тихо, надеясь, что последующих вопросов не последует.

– А я в школу не ходил, – признался Тирон.

– Как это? Дома обучался?

– Нет. Я настолько одаренный, что меня сразу в университет взяли, – с улыбкой, едва различимой в полумраке, ответил он.

– А на самом деле как?

– Выспалась? – спросил он, едва повернул голову.

– Наверное. А ты спать хочешь?

– Уже поспал. Вой разбудил.

Я поежилась и сильнее завернулась в одеяла. Пока мы говорили, это отвлекало от внешнего шума.

– Расскажи о себе, – шепотом попросила Тирона.

– Что ты хочешь узнать?

– Все, что посчитаешь нужным.

Он повернул голову и несколько мгновений вглядывался в мое лицо.

– А не боишься? – спросил шепотом.

– Чего?

– Узнать слишком многое.

– Почему я должна бояться?

Тирон отвернулся и усмехнулся. Вроде как больше своим мыслям, нежели надо мной.

– Ерунду сказал, – отшутился он. – Вряд ли я могу рассказать о себе что-то интересное. Родился в приграничном поселке. Когда мне было четыре, впервые неосознанно открыл портал домой. Я сам не помню этого, но мама рассказывала, что я тогда испугался собаки. А дома был отец, который люто ненавидел магов. Собственно, через несколько дней после того случая он обвинил маму в измене и ушел к другой женщине.

– Я помню это, ты уже говорил. Но неужели он вот так просто мог вас бросить?

– Нашелся убедительный повод. Для всех мама стала неверной, гулящей, а отец… – Тирон вздохнул. – У них десять лет не было детей. Косились все. За спинами шептались. А потом к маме попал раненный пространственник. От кого-то удирал, вот и выпал в нашем поселке.

– Так она все-таки изменила твоему отцу?

– Нет. И не перебивай, а то перестану рассказывать.

– Молчу-молчу.

– Мама всю жизнь занималась травами: собирала, заготавливала и знала, как их использовать. Все к ней шли, если хворь какая была. Потому и шептались о ее бездетности очень тихо. Но не только окружающих это заботило. Мама сама понимала, что давно пора родить ребенка, но ничего не могла сделать для этого. А потом тот раненый пространственник в знак благодарности предложил сводить ее к целителю. К нам-то маги не заглядывали, разве что вот так – случайно. И, как я уже говорил, отец ненавидел магов, поэтому не отпускал маму в ближайший город, чтобы она смогла показаться целителю.

– И твоя мама согласилась? – спросила прежде, чем подумала. – Прости. Молчу.

Маги не всегда получают свой дар от родителей. Бывает даже такое, что в семье магов рождается обычный человек. Или, как в случае Тирона, в обычной семье у ребенка проявляется дар. Причем нет никакой закономерности ни в проявлении магии, ни в ее виде. Хотя то, что целитель воздействовал на маму Тирона непосредственно перед беременностью, могло раскрыть какие-то скрытые предпосылки для рождения ребенка с даром. Это давно замечено, но официально нигде не подтверждено. Потому что вероятность весьма низка, а случаи бессистемны.

– Она договорилась, чтобы пространственник пришел за ней через полгода. По нескольким причинам. Во-первых, скорая беременность после его отбытия вызвала бы много подозрений и пересудов, во-вторых – как раз подошла бы пора сбора трав, и отлучка мамы осталась бы незамеченной, ну, а в-третьих, мама все-таки хотела попытаться зачать ребенка без вмешательства целителя.

– Тирон, а если твой отец ненавидел магов, то как он разрешил лечить пространственника?

– На нем не было написано, кто он. Отцу сказали, что это беглец из Шелбии, и его устроило это объяснение.

– Понятно.

– В общем, через полгода тот пространственник, как и обещал, пришел за мамой и отвел ее к целителю. А еще через год на свет явился я. Потом отец, как я уже сказал, ушел к другой женщине, а нас с мамой забрал к себе дед. Он посчитал, что не дело это – мальчика женщине воспитывать. Да и сразу пресек попытки мужиков наведаться к «гулящей». Ну, собственно, большую часть своих знаний я получил от деда.

– А как ты попал в академию? Без школы?

– Я убил отца, – ошарашил меня Тирон.

– Что?.. Как?.. – больше слов не нашлось.

Целителям чуждо убийство. Это заложено в самом даре. И мне, как и всем детям рода целителей, тяжело даже думать о подобном. Невозможно принять.

– Как? – переспросил Тирон. – Я открыл ему портал над пропастью.

– Но зачем ты это сделал? – не без опаски спросила его.

– Он насиловал маму, – ответил он. – У его жены после рождения ребенка начались проблемы со здоровьем, спать с ним она то ли не могла, то ли не хотела, – сразу же пояснил. – После очередного отказа от мамы он изнасиловал ее. Я не знал об этом. Не сразу узнал. Мама скрывала. И я до сих не знаю, сколько это длилось.

Тирон гулко сглотнул и перевел дыхание.

– Я не понимаю, почему отец был таким. Ведь дед возился с ним не меньше моего. Учил так же, как и меня. Вот только я постоянно будто слышу его слова: «Сила тебе дана, чтобы бабу защищать. А раз ты руку на бабу поднимешь, кого ты защищаешь? То-то же! А ежели тронешь бабу без согласия, то не мужчина ты, а мудила. И лучше сам себе яйца отрежь, не то это сделаю я». Ты прости, что дословно. Но именно так я запомнил. Конечно, поначалу, когда я был мал, то боялся деда. А потом это просто стало частью меня.

Он замолк, а я не знала, как реагировать на его откровения. Все-таки любопытство, обычно не присущее мне, не всегда во благо действует.

– А на следующий день после смерти отца явился Рэйвис.

– Сам хранитель? – удивилась я.

– Ты знаешь его?

Ох, Одноликий, как же я сглупила! Нельзя было выдавать свое знакомство с Рэйвисом, хранителем рода пространственников. Как его объяснить, не впадая в ложь?

– Да, – ответила, отвернувшись к потолку, которого и не видно было.

– Один из наипоганейших типов, встреченных мной за всю жизнь. Жаль, что я не сразу это понял.

– Почему ты так говоришь о нем? Он же твой хранитель, твоего рода.

– Я не принадлежу к роду пространственников.

– Тебя изгнали? Рэйвис в этом плане весьма строг и категоричен.

– Меня не приняли в род, – объяснил Тирон. – Хотя Рэйвис именно это и предложил мне при первой встрече. И по факту, пока я учился, то ощущал себя частью рода. Всесторонняя поддержка, невидимая опора. Я жил практически без забот.

– Но тебя не устроили условия принятия в род? Или ты женился раньше?

– Нет, не женился, – опроверг Тирон. – Рэйвис довольно ясно объяснил условия принятия в род: женитьба на дочери рода, с получением титула, разумеется, не высокого, и обязательное рождение ребенка.

Это я знала. Мало заключить брак, он должен быть детным. Только после того, как ребенок входил в род, следом принимался его отец или мать – в зависимости от обстоятельств. Исключения бывали очень-очень редко, со множеством оговорок, и подобные решения принимали не только глава рода и хранитель, также требовалось единогласное согласие одной семьи на принятие нового члена. Чаще всего такое происходило при возвращении мага в род, когда ранее он был изгнан из него.

– На тот момент мне было только пятнадцать, ни о каком браке и не шло речи. Затем Рэйвис настоял на окончании моего обучения. Я уже тогда заподозрил что-то неладное, но хранитель умел убеждать и сгладил все подозрения. Позже я случайно узнал, что жениха и невесту представляют друг другу заблаговременно, чтобы они познакомились, присмотрелись друг к другу. Конечно, я тут же обратился к хранителю.

– И он отказался познакомить вас? Или тебя невеста не устроила?

– Нетерпеливая, – пробурчал он. – Сейчас все расскажу. Рэйвис сначала удивился, а потом сообщил мне ее имя, предупредив, что родители девушки будут не в восторге от меня, и потому он пока не открывает им мое имя.

– Он соврал, – тихо заключила я. – Только пара решает, подходят они друг другу или нет. Родители не имеют права идти против, тем более против слова хранителя. Оно непоколебимо. Сила не позволит сопротивляться. Если конечно, родители – дети рода. В ином случае хранитель не имеет над ними власти.

– Но я этого не знал, – проговорил Тирон. – Два года я изредка наблюдал за своей якобы невестой, издалека, знакомиться даже не пытался. Не знаю почему. Наверное, все-таки чувствовал подвох в словах Рэйвиса. Но на тот момент я решил, что лучше закончить обучение, потом уже заботиться о вступлении в род. В конце концов, если бы брак и состоялся, то разве это нормальная семья, когда я днями пропадаю в университете. И, как я уже говорил, моя жизнь протекала без забот. Искать себе проблемы я не стремился. Немного напрягало отношение хранителя, но ведь он один на весь род… В общем, я оправдывал его, как мог. Согласись, для мальчишки, даже с даром, я получил многое. Даже больше – мне дали новую жизнь, с огромными возможностями. И привередничать на моем месте было бы совсем неразумно.

– Ну да, – согласилась я, вспоминая детей-целителей, которых мы забирали из приютов. Не всех удавалось пристроить в семьи, но я и Вивиан, в согласии с нашими дарами, открывали этим малышам иное будущее. То, которого они не получили бы без нас. И даже зная, что не каждый из них окажется достойным членом рода, я видела, как горели их глаза, как в них вспыхивали надежда и радость. Такое невозможно забыть.

Дети из семей обычных людей не реагировали столь бурно. Иногда даже бывало, что они плакали, узнавая, что им придется на время расстаться с родителями. Те, кто постарше, относились к нашим словам настороженно, с недоверием. И сомнения не покидали их вплоть до поступления в академию.

– А затем моя «невеста» вышла замуж, – продолжал Тирон. – И мужем стал не я.

– То есть как? Я совсем не понимаю, зачем Рэйвису эта ложь. Хранитель действует в интересах рода, но тут я не вижу какой-либо закономерности. Для чего ему ты? У тебя не один дар? Или он склонял тебя к передаче дара ребенку рода пространственников? Но тогда проще было бы убедить тебя сделать это в пятнадцать, а не тратиться на университет.

– Я не знаю, какие планы были у Рэйвиса изначально. Но после того, как я закончил обучение он представил мне настоящую невесту. Но я отказался на ней жениться.

– Почему?

– Можно было закрыть глаза на то, что она на двадцать лет старше меня, до ста лет разница не сильно-то и заметна, и бывшая любовница хранителя, там, вроде как все окончательно, но она не могла иметь детей. И целители в ее случае бессильны.

Я задумалась, пытаясь понять все хитросплетения действий Рэйвиса. Выходило, что он не только обманул Тирона, но и подвел весь род. Нельзя иметь привязанностей. Любимых, семью, детей. Род важнее всего.

– Получается, что на него надавили, или он сам решил прикрыться от недовольств пространственников, выдавая свою любовницу замуж, и вряд ли такую уж бывшую. При этом рождение ребенка невозможно, значит, в род тебя принять нельзя, – проговорила я. – А ведь от Одноликого этот брак не спас бы его. Род пространственников уже начал угасать, теперь понятно, почему это происходит. Кажется, я разобралась. Изначально Рэйвис, может, и рассчитывал принять тебя в род, потому что пространственники важны для Равии, и окончательное угасание рода сильно ослабит королевство, но позже придумал этот ход с браком. Неблагоразумный, надо сказать.

– Род угасает? – уточнил Тирон.

– Да. Все чаще его дети оказываются бесплодными. Причем на уровне физиологии. Целители не могут исцелить то, чего нет. Теперь понятно, откуда это пошло. Рэйвису сейчас около восьмидесяти, и, видимо, он никогда серьезно не относился к запрету на привязанности.

– Я таких тонкостей не знал. Но то, что мечта, которой меня кормили шесть лет, несбыточна, понял сразу. А Рэйвис, как только я категорично отказался жениться, вручил мне бумаги, где скрупулезно были записаны все средства, истраченные на меня. Там было записано все! Вплоть до испорченных на практике камней. А общая сумма выходила весьма внушительной.

– И Рэйвис потребовал ее вернуть? Он ведь знал, что ты не сможешь.

– Знал, и потому предложил забыть недавнюю ссору и принять его предложение. В конце концов, титул мне достанется, а буду я членом рода или нет, не так уж важно.

– Но для тебя важно, – догадалась я.

– И долг бы рос, Дамиана. Не думаю, что новоиспеченная жена погасила бы его за меня. Да и что мне титул без прав.

– Но ты ведь доучился, мог бы частями долг выплачивать.

– Я об этом же подумал в первую очередь. Вот только Рэйвис и тут позаботился.

– Он же не мог…

– Мог, Дамиана. Все двери закрыты для меня.

– И как ты выкрутился? Ты же выкрутился?

– Мне помогли. Даэрон… Он попал сюда со мной… В общем, Даэрон отказался от рода, хотя только на словах, но Рэйвис это принял. Там какая-то сложная история, я подробностей не знаю. Так вот, Даэрон дал мне работу.

– И что это за работа? – с подозрением спросила я.

– По большей части незаконная, – признался Тирон. – По сути, ты сейчас лежишь в одной постели с преступником.

– Надеюсь, ты больше никого не убивал?

– Нет, больше не приходилось. Кражи, похищения, вымогательства…

– Прошу, не продолжай! Этого я знать не хочу! – запротестовала, не желая узнавать подробностей.

– Как скажешь, – легко согласился он. – Собственно, я и рассказал о себе.

В тишине, воцарившейся между нами, я вновь прислушивалась к звукам извне. Ни дождя, ни воя не было слышно, и это порадовало. Но так как Тирон не спешил вставать, то и я не торопилась покидать теплое место, наоборот, хотелось еще и нос спрятать под одеяла.

– А твоя мама знала о предложении Рэйвиса? – спросила я, шевеля пальцами на ногах. То ли они затекли, то ли начали мерзнуть.

– Знала. Она-то и убеждала меня сначала соглашаться, пока никто не связал исчезновение отца со мной, потом потерпеть, постоянно напоминала о том, кем я мог стать без Рэйвиса. Вернее, кем бы я никогда не стал. Я же тогда использовал дар по наитию, просто представлял место, в котором хочу оказаться, и вбухивал в портал силы до изнеможения. О координатах и портальных камнях я, конечно, слышал, но достаточных знаний у меня не было. Признаться, я не считаю свой долг завышенным. Я получил многое, а платить надо за все.

– Королева должна узнать обо всем. Рэйвис уничтожит род, если не ничего не предпринимать, – предположила я.

– Даэрон говорил, что это бесполезно. Во внутренние дела рода не имеет права вмешиваться даже королева. Как он объяснил, хранитель вроде как равен королеве. Он может прислушаться к совету, но не к указаниям.