Лида старалась не нарушать установленные ей же самой этические правила и не считывать чужие мысли. Но она понимала, что кто-то объявил ей войну и хочет заставить выйти из игры. Поэтому после серьезной внутренней борьбы она все же разрешила себе нарушить неписаное правило и прощупать возможных противников.
Выступив против участия «Заслона» в конкурсе на получения Гранта, Сидоренко сразу же настроил ее против себя. После совещания она задержалась возле кулера, чтобы подслушать мысли зама по спецпроектам. Однако услышала она не монолог, а диалог.
– С завтрашнего дня у меня и Елизаровой должно быть по два лаборанта, иначе…
– Что иначе? Что ты мне можешь сделать? Пока что ты у меня в подчинении, а не наоборот. Так что нечего мне здесь угрожать. И прошу немедленно покинуть мой кабинет!
– Иначе я объявлю тебе войну, и это не угроза, а предупреждение. Я знаю, где можно копнуть, чтобы вытащить на свет божий нечто интересное.
– Копай, копай, землеройка – ничего не нароешь, потому что нечего. За мной грехов не водится.
– Как же!
Лида едва успела нырнуть в боковой коридор, иначе бы человек, выскочивший из кабинета Сидоренко, наверняка заподозрил бы ее в подслушивании. Он ее не заметил, но и она не смогла разглядеть собеседника зама по науке. Знала лишь, что он почему-то печется о ней, выбивает для нее дополнительного лаборанта. Может, это был сам директор?
Лида не знала, кто вписался за нее, но понимала, что он нащупал слабое место Сидоренко: она почувствовала его испуг, когда речь зашла о нечистых делишках. Рассчитывать лишь на помощь неизвестного защитника было нельзя, и Лида решила взять судьбу своего проекта в свои руки. Действительно, раз Сидоренко можно было лезть в ее голову, почему бы и ей не залезть в его стол и, может быть, в компьютер?
Вернувшись к себе, Лида мысленно настроилась на зама по спецпроектам и дождалась того момента, когда тот введет кодовое слово для входа в систему. Сидоренко, не обладающий даром, кажется, даже не заметил, что его мысли прощупывают, и сдал пароль без боя. Лида надеялась узнать что-то еще, поэтому не покидала голову жертвы до самого вечера. Она выяснила, какую именно информацию Сидоренко хочет скрыть, представляла ее визуально и даже примерное ее местонахождение. Осталось лишь сделать копии и фотографии, а потом положить компромат на стол генеральному директору, который, по счастью, в незаконных схемах вроде бы не участвовал.
Вечером Сидоренко сам зашел к Даниилу Сергеевичу, предложил встретиться вечером в неформальной обстановке, «по-дружески все обсудить». Этим он выдал себя, доказав, что подозрения Петрова небеспочвенны. Даниила согласился на встречу, но вовсе не из-за того, что был готов к компромиссу. Он заранее знал, что Сидоренко попытается откупиться или припугнуть связями. Но отступаться Данила не собирался. Назначенная на девять часов встреча просто была ему на руку, давая гарантии того, что в это время в кабинете зама по спецпроектам никого не будет.
Впервые за долгое время Петров покинул рабочее место почти вовремя – в 19 часов. Пусть Сидоренко думает, что он готовится к встрече! У Данилы же появлялась возможность немного отдохнуть, нормально поужинать. Ну, разумеется, и поразмышлять…
Сидя за столиком в кафе, оформленном в восточном силе, он заметил, что за соседним столиком двое играют в шахматы и подумал вдруг, что неплохо было бы пригласить сюда поужинать Лиду. Несмотря на невыносимый характер и мнительность, она была ему почему-то симпатична.
«К тому же она работает над собой, борется со своими комплексами», – подумал Данила, вспомнив, что сегодня она пришла на работу без своего причудливого головного убора. Без него она выглядела значительно более женственно и адекватно, почему-то казалась хрупкой и незащищенной.
Вероятно, у нее были личные причины взяться за малоперспективный и никому неинтересный проект. Зачем блокировать внезапно открывшиеся способности человека передавать мысли на расстоянии, если намного выгоднее их развивать? Елизарова явно считала Данилу своим соперником, но он конкуренткой ее не считал. Будучи старше ее и намного опытнее, он понимал, что государство не будет финансировать проект, не сулящий ни экономической выгоды, ни стратегического преимущества. Как бы хорошо Елизарова ни представила свои разработки, как бы далеко ни зашли ее научные изыскания, шансов у нее нет. Он знал, что члены ученого совета «Заслона» это тоже хорошо понимают. Даниле даже стало немного жаль Лиду, витающую в облаках.
Интересно, сколько ей лет: 25, 30, 35? По внешности это было определить сложно. Она выглядела, пожалуй, лет на тридцать, но женщины, следящие за собой, часто кажутся более юными. С другой стороны, она вела себя так наивно и непосредственно, что казалась вчерашней аспиранткой, не способной трезво оценивать свои возможности, а не зрелым ученым. Да, больно будет ей падать. Но, с другой стороны, Данила не виноват, что она еще не научилась мыслить трезво – он не обязан уступать ей только потому, что старше, мудрее и сильнее. Наука не для слабаков! Встанет и пойдет дальше – молодец, сдастся – значит, в науке ей не место.
Лида задержалась на работе, и со стороны могло показаться, что на нее напал сушняк: за вечер она несколько раз подошла к кулеру. На самом деле ходила она сюда не пить, а подслушивать мысли Сидоренко. Убедившись, что уже больше часа в его кабинете тихо, и на этаже не осталось никого из сотрудников, Лида решила приступить к осуществлению своего плана.
Первым делом нужно было открыть замок. За несколько часов ожидания она успела просмотреть несколько видеоинструкций, как вскрывать замок с помощью шпильки. Вроде бы все было ясно. К тому же Лида потренировалась на запорах своего письменного стола и пришла к выводу, что задача ей предстоит пустяковая. Однако она ошиблась. Замок на двери сидоренковского кабинета оказался куда более сложным, чем в ее письменном столе, и с его взломом Лида провозилась более получаса. Но упрямства ей было не занимать, так что в конце концов эта преграда осталась позади. Лида проскользнула в кабинет и, закрыв за собой дверь, включила принесенный с собою фонарик: не хотелось, чтобы светящееся в темноте окно сидоренковского кабинета привлекло чье-нибудь внимание.
Ящик письменного стола она вскрыла без особого труда, выложила на стол документы, постаравшись запомнить, в каком порядке лежали папки и файлы, чтобы положить их так же. Тогда Сидоренко не заподозрит, что в его бумагах кто-то копался. Внимательно рассмотрела документы и пришла к выводу, что в столе зам по спецпроектам не держал ничего важного, способного его скомпрометировать.
Как было, папки в стол Лида положить не успела. Сначала она почувствовала, что недалеко кто-то есть, потом услышала, что чей-то ключ царапается в замке. Запихнув документы в ящик, как получилось, она шмыгнула за перегородку, отделяющая небольшую часть кабинета от основной. За ней был шкаф-гардероб. Опасаясь, что перегородка не скроет от любопытных глаз ее тень, женщина спряталась в шкаф. Едва она успела скрыться, как услышала, что дверь кабинета открывается и закрывается снова, на замок.
Лида так разволновалась, что даже забыла о том, что обладает телепатическими способностями. Она замерла, как мышка, не пытаясь прочитать мысли вошедшего, а лишь прислушиваясь к его шагам и другим звукам. Человек уверенно подошел к письменному столу и, кажется, выдвинул ящик. «Я пропала, – в ужасе продумала Лида. – Николай Степанович наверняка заметит, что все лежит не так, как он оставлял. К тому же я забыла на столе фонарик и шпильку. Какая же я дура!».
Сидоренко (а Лида была уверена, что в кабинете хозяйничает именно он), плюхнул на стол папки с документами. Похоже, задел фонарик. Лида слышала, как тот покатился по столу и с громким стуком свалился на пол. Сердце заколотилось еще быстрее.
Что происходило за стеной шкафа и перегородкой, Лида не знала, пока не услышала шаги прямо у самой двери шкафа. Рядом кто-то был. По всей, видимости, мужчина. И еще один мужчина, кажется, был возле кабинета в коридоре. Это было странным, но ощущения Лиду не обманули: она услышала стук в дверь. Сидоренко почему-то не ответил, а открыл дверь шкафа, в котором пряталась Лида. Она отступила к самой стене.
Влезший в шкаф мужчина вел себя неадекватно, если только можно было вообще считать адекватным само проникновение в платяной шкаф. Оказавшись внутри, «новосел» задвинул за собой дверцу и повернулся к Лиде лицом. Ее ослепил свет от шахтерского фонарика на его лбу. Проморгавшись, взломщица поняла, что перед ней не Сидоренко, а Петров. Она чуть не вскрикнула от удивления, но тот вовремя зажал ей рот рукой. Вовремя, потому что дверь кабинета отворилась, и кто-то в него зашел. Через щель в шкафу было видно, что он зажег свет. Через несколько секунд свет погас, дверь кабинета закрылась.
– Все в порядке, никого там нет, – прозвучал за стеной голос охранника, докладывающего об обстановке своему напарнику. Вероятно, они услышали в кабинете Сидоренко подозрительные звуки и решили проверить, что там происходит. Все злополучный фонарик!
– Твой? – шепотом спросил Данила, протягивая Лиде нарушителя тишины.
– Мой, – покраснев, прошептала женщина, забирая фонарь.
– Кто ж забывает улики на месте преступления! – ироничным тоном произнес Данила.
– Был бы сам аккуратнее, не свалил бы его. Было бы тихо, – попыталась защититься Лида.
– А что ты, собственно говоря, тут делаешь? – поинтересовался Данила, хотя ответ был очевиден.
– Вероятно, то же, что и ты.
– Ищешь компромат на Сидоренко? – уточнил Данила.
– Да.
– И знаешь, что искать?
– Знаю. Не знаю только где. В столе ничего нет. Думаю, что в компьютере.
– Я тоже. Пойдем попытаемся его взломать.
– Пойдем.
Данила стоял так близко, что их дыхание смешивалось, и Лиде почему-то очень захотелось, чтобы он ее поцеловал. «Надеюсь, он не догадается, – подумала она, ругая себя за минутную слабость. – Я ж сегодня без щита! Не дай бог, почувствует мое желание. Не хватает еще так оконфузиться!».
Похоже, Данила ни о чем не догадался, потому что целоваться не полез и вообще никак Лидино желание не прокомментировал. Он повернулся к ней боком, открыл шкаф и вышел в кабинет. Лида последовала за ним.
– Я знаю пароль, – призналась она, когда Данила включил компьютер. – Давай введу.
Пароль подошел.
– Откуда такие сведения? – удивился Данила.
– Секрет! – ответила Лида, опасаясь признаваться, что прочитала эту информацию у Сидоренко в голове.
– Телепатическая разведка донесла? – догадался Данила.
Лидино сердце забилось, как пойманная в силки птичка. Она не понимала, как Данила смог открыть ее секрет, и боялась того, что он воспользуется раскрытием ее тайны. Можно было, конечно, попытаться себя обезопасить и придумать другой источник информации, но вся беда была в том, что привычки врать Лида не имела, поэтому никакие версии в голову не приходили. В конце концов она решила признаться и молча кивнула.
По компьютеру они шарили довольно долго, но главное, что нашли нужную папку. Она оказалась под паролем. Открыть ее не удалось.
– Скопируй на флешку, завтра Лешке покажи, – посоветовал Данила, и Лида согласилась, что это единственное правильное решение.
– Теперь нужно заглянуть в сейф, – заметил Данила. – Код знаешь?
– Не знаю, – огорченно вздохнула Лида, понимая, что оплошала: в течение дня Сидоренко несколько раз открывал и закрывал сейф, но код она почему-то запомнить не догадалась.
– Ничего, замок несложный, попробуем взломать, – обнадежил ее Данила. – Если код давно не менялся, я этот ящик, наверное, вскрою.
Мужчина сдержал свое обещание: не прошло и пяти минут, как сейф был открыт.
– Твоя вторая профессия – медвежатник? – пошутила Лида.
– Нет, хирург, – улыбнулся Данила.
Порывшись в бумагах, они быстро нашли нужную папку, сфотографировали находящиеся в ней бумаги и тут же отправили информацию на свои флешки.
Закрыв сейф, они уже хотели убраться из кабинета, но вовремя услышали, что к двери снова кто-то подошел и вставил ключ в замочную скважину. Не сговариваясь, Лида и Данил нырнули за перегородку и спрятались в шкафу, заняв то же положение, что и в первый раз.
– Снова охранник? – подумал Данила, но Лида услышала его мысль. Она напряглась, сканируя пространство кабинета, и поняла, что на этот раз в него вернулся хозяин.