Менталистка в Академии Междумирья. Три тайных желания

– Так, что тут у нас… Я не совсем ученый, но временами консультирую, – задумчиво бубнила Эмили, обходя реликвию то слева, то справа. – Этой штучке нужно много энергии. Не нашей – керрактской.

– Полагаете? – Чейз с любопытством изучал миссис Рэйвенс-Харт, пока та исследовала зеленый шар, закованный в медные цепи.

Сразу видно, женщина-кремень. Поджатые губы, резкие движения. Стойкая, строгая, загорелая, русоволосая, обветренная ураганами Веера. И хоть вот уже двадцать лет сидит на «бумажной работе», ее мышцы все так же крепки, как раньше.

Младшая дочь ни капли на нее не похожа. У Иветт более тонкие черты лица, длинные пальцы, худые, но слабые руки. Пышные волосы – шелковистые, приятно запутывающиеся в кулаке. Просвечивающая кожа, хрупкие запястья и щиколотки… на каких очень красиво смотрелись бы браслеты.

– Активировать эту штуку может только демон, – уверенно покивала миссис Харт. – И только в коридоре Междумирья. В черноте, соединяющей миры и пространства.

– Думаю, к таким экспериментам Сеймур пока не готов, – хмыкнул Чейз. – А что за пятна?

– Напоминают жертвенную кровь, – промычала Эмили, наклоняясь ниже к зеленому шару. Она морщилась, с трудом продираясь сквозь волны силы. – Истоки артефакта идут к Верховному… Вы искали здесь меня, сир Чейз?

Она резко распрямилась и жестом велела положить реликвию на место.

– Искал, – признал Адамиан. – Я курирую учебу вашей дочери, Иветт Рэйвенс.

– Рэйвенс-Харт, – поправила деловито чудо-матушка, поджала тонкие губы добела и уткнулась глазами в свой блокнот. – И?

– И недавно из ее личного дела пропала часть страниц, касавшаяся медицинских данных, – начал издалека, стряхивая с себя странное оцепенение – влияние маятника. – Когда я заполнял бумаги, все было на месте.

– Что вы знаете? – она подняла лицо.

Столь прямой, что даже дерзкий взгляд сбивал с толку. Кто кого допрашивает?

– Что ваша дочь не менталистка.

– Неужели? Ученые из Шах-Грина с вами не согласятся, – профыркала женщина, возвращая защитные экраны на место. – Дар Иви очень силен. Но, к сожалению, под запретом.

– Ее проверял мой приятель из Эррена, его мнению я доверяю больше, чем шах-гринским магам, – Чейз отвернулся к стеллажу с россыпью старинных демонских саеров. Ржавые лезвия кинжалов давно потеряли свою остроту и выглядели до обидного беззубо. – Я поднял записи о ваших перемещениях, миссис Харт. Последнее вы совершили в Танталу. Вы родили Иветт там, в закрытом мире?

– Все верно. Это та семейная легенда, о которой не принято распространяться, – женщина позволила себе сухой смешок и расправила рукава. – Да, Иви была рождена там, и я ее младенцем пронесла через портал. Только и всего. Ее метка закрепилась нечетко, в коридоры Междумирья ей больше входить нельзя. Учебе это никак не мешает.

– Я не слышал раньше о сломанных метках.

– Просто вы не пытались вынести из закрытого мира то, что выносить нельзя, – пробормотала Эмили, постукивая по подбородку блокнотом. – Бездна все видит и все слышит. И все помнит.

– Вас не было несколько месяцев, но вы никому не рассказывали, как провели время в закрытом мире.

– Почему решили, что я расскажу вам?

– Потому что я с начала года наблюдаю, как кто-то пытается навредить вашей дочери!

По музейному уровню поскакали искры, и читательский Чейза мигнул тревожным красным. Предупреждение. Арх, да не пытается он спалить серваторий к демонской бабушке!

– Я имел неосторожность решить, что ее судьба вам не так безразлична, как кажется… – Чейз перешел на шипение, навис над «гордостью Сеймура». – Что там случилось, в Тантале? Вы с кем-то общались? Попали с ребенком в беду?

– То, что случилось в Тантале, остается в Тантале. Это закрытый мир, из него нельзя ничего забирать… Даже воспоминания, – уклончиво выдавила миссис Харт.

– Мир не хотел отдавать вам Иветт? Потому что она родилась там? – допытывался, полыхая от копчика до шейных позвонков.

Рубашка дымилась, намекая, что на прием к Келси нужна новая.

– То, что нам с дочерью удалось вернуться домой – чудо, дарованное Сато-благодетельницей и самой бездной, – строго прохрипела женщина. – И мне не хочется об этом вспоминать. А если мне чего-то не хочется, то я этого не делаю.

– А если хочется, то делаете без оглядки на последствия, так? – с возмущенным вызовом уточнил Чейз.

Какой ответственной мамашей надо быть, чтобы на сносях сунуться в незнакомый мир!

– Я слышу укор в вашем голосе? Мой супруг тоже тогда не понимал… и сейчас не понимает, почему я решилась. Но я верю в силу знаний, сир Чейз. В то, что получив их вовремя (неважно, какой ценой), можно избежать большой беды.

– Так дайте мне арховы знания! – вспыхнул Чейз, чувствуя, как искры наполняют ботинки и обжигают пятки. Носков он, похоже, лишился тоже. – Что не так с вашей дочерью? Откуда у нее дар с Танталы?

– Она обычная менталистка.

– Бросьте!

– Вы ведь знаете, Сеймур стоит на пересечении всех междумирских коридоров, – заученно пробубнила Эмили. – Чего к нам только не попадает – начиная с семян растений и заканчивая зачатками иномирских даров… Порой они приживаются в обычных сеймурчанах. Вам ли, магистру Академии даров Междумирья, об этом не знать?

– Она другая.

– Обычная. Заурядная, – фыркнула женщина.

– Понятно, кто вбил ей это в голову! – сорвался на крик, недостойный декана. И яростно влепил кулаком в стену.

Читательский кристаллик вновь тренькнул и окрасился красным.

Да не собирается Чейз разносить серваторий! Наверное…

– Так лучше для нее.

– Правда?

– Мать всегда знает, как лучше!

– Да вы… Вы не мать, а… – хрипел сорванным голосом.

– А вы слишком вспыльчивы для декана. Мне стоит уточнить у ректора Клэя, уверен ли он в вашей компетентности.

– Уточните. Он как раз отправляется в горы – охотиться на иномирских тварей! – голос сел окончательно, искры плясали уже в горле. – Послушайте меня, миссис Харт. Поначалу я счел это покушением… Но сейчас думаю, что вашу дочь провоцировали. Проверяли. И люди, которые все это затеяли, не отступятся. Беглое изучение методик Горди…

– Горди? – закашлялась женщина. – Тот параноик, что мечтал сделать батарейку из демонов? Старик еще жив?

– Вы знакомы?

– Я знаю, что он искал со мной встречи, – она скрестила руки на груди, будто могла так защититься от Чейза. Наивная. Она понятия не имела, с кем имеет дело. – Но я была слишком занята… и сейчас тоже занята, сир Чейз. Прошу прощения. Мне пора.

– Но ваша дочь!..

– Вы ведь ее куратор, так? – она вскинула брови, дожидаясь утвердительного ответа. – Безопасность студентов – ваша ответственность.

– Вы так равнодушны… словно она вообще не Харт! – раздраженно выдохнул Чейз, разглядывая удаляющуюся спину.

Тело Эмили натянулось безмолвной струной, напряженные плечи дернуло током. Женщина обернулась, прошила Адама неприязненным взглядом. По ее вискам побежали серые змейки вспухших вен.

– Да что вы в этом понимаете? – она резко отвернулась и вышла к лестницам.

Глава 9. Желать нельзя, но хочется

Иви Рэйвенс

– Не понимаю, как у Риз получается призывать своего попугая! – простонала я жалобно, с мольбой косясь на Джул. Словно та держала в джинсовом рукаве какой-то секрет.

– Она «фея»… – пожала плечами соседка и подняла ворот короткой голубой куртки, расшитой изображениями хавранских ежиков.

Всю полусферу, что Риз торчала в серватории, я пыталась призвать сафаэля на плантацию био-магов. И мысленно, и вполне себе вслух, и даже приплетая иномирские ругательства. Морфо на зов не летел. А нам так-то парные испытания грозили!

Я вообще заметила, что он вылупился слишком самостоятельным. Слава Арху, хоть не болтливым, как розовобрюхий трикс. Мотылек прилетал, когда хотел, устраивал небольшой ураган в моей жизни и тут же скрывался в очередном окне. Растворялся древним призраком в ночной дымке.

Вчера я даже радовалась, что он не кружит над головой постоянно. Но сегодня задумалась… Чем-то же он занимается в свободное время? Не запишут ли потом это «что-то» в мое досье?

На поле сонно стекались маги-природники: у них начиналось время практики. Мы с Джул отошли в сторонку, к стройному ряду туров, что ограждал дорогу к серваторию.

После утреннего столкновения с Анхелем я сразу пошла в общежитие. Проверила читательский Риз, убедилась, что ее кристаллик все еще черный… И попросила о крошечной услуге. Соседка легко согласилась, сунула точеные ножки в розовые сапоги и буквально полетела на девятый уровень.

И теперь я, щурясь в утреннем свете, взволнованно ждала, когда же из дверей серватория выпорхнет знакомое облачко. Мечтательный сгусток волшебной пыльцы и зефирных оттенков. Соседка пообещала достать для меня одну из книг, что оказались под запретом. С легкой руки моей матушки, невообразимо ценной сеймурской «достопримечательности».

Наконец кукольное личико показалось в проеме – как назло, в сопровождении другого лица, до изжоги неприятного. Вместе с Риз на воздух вышел Квентан Клэй.

– У нас всего час остался! – нервно пропыхтела я, взрывая носами туфель землю био-поля.

Еще немного – и наши читательские, оформленные вчерашним днем, «сгорят».

– Смело отнимай от него полусферу…

– Архов Квент! Вечно оказывается там, где ему не место, – я надула щеки и постаралась дышать спокойнее.

Гимнастика не помогала, умиротворение не приходило.

– Выдыхай, Ив. И не дергайся, а то мне тоже нервно делается, – попросила «ежиха», потирая горло.

Я до искр зажмурилась, лишь бы не глядеть на мило болтающую парочку у входа в серваторий. От самоуверенной ухмылки Квента сводило зубы. Клэй махал руками, описывая что-то вроде мощного вулканического всплеска… А я сама готова была разорваться. Прямо посреди зеленого био-поля.

Ризраэль, Эйна тебя прибери, ну нельзя отвлекаться на не-героя в такой момент!

– Вон, смотри: летит твое чудо… вище, – Джулиэт уселась под туром, подложив сумку с конспектами под пятую точку.

Сафаэль наконец откликнулся на зов (или же просто мимо пролетал и увидел призывно вытянутый палец) и вальяжно припорхал на мое запястье. Сложил синие крылья и, кажется, заснул. Это сойдет за магическое взаимодействие, эй?

Наша забывчивая розоволосая «фея» прижала к груди раздобытую книгу и, широко улыбнувшись, помахала нам. Вспомнила все-таки! Староста ей совсем голову задурил.

– Вот зачем Риз общается с этим… этим?! – прошипела я сквозь зубы, когда парочка приступила к ритуалу прощания. Который грозился растянуться еще на полусферу.

У меня уже пар из ушей валил от раздражения. С прискорбием признала, что сейчас бы меня и ее беседы с Анхелем не порадовали. Но Квент возмущал вдвойне. Он воровал мое время, чтобы обманывать мою подругу! Беззаботно тратил мою последнюю полусферу с допуском десятого уровня и книжкой о Тантале!

– Как всякое хрупкое неземное создание, она нуждается в любви. Некоторым бабочкам нужна особая «пыльца». Без этого их «крылья» опустятся, – философски выдала Джул, вжав голову в плечи. – Ты можешь жить без любви – тебе достаточно книг.

– Я уже не уверена, что могу… – прошептала в кулак, разыскивая глазами огнепорт.

Почудилось, что ноздри защекотало знакомым дымом… Нет, показалось.

– Я тоже справляюсь: постоянно ощущаю чужую. Но Риз… Нет, ей чувства нужны сильнее воздуха. Ей важно мечтать о ком-то, ждать, тратить энергию, стремиться… Это дает ее «фейской» жизни смысл, цвет.

И цвет этот, уж конечно, розовый…

Джул достала из сумки магический маркер и принялась выводить на запястье симпатичную темно-синюю вязь. То ли защитную, то ли для красоты, то ли чтобы руки чем-то занять.

– Но чувства ненастоящие, – проворчала я, кидая на землю сумку и усаживаясь рядом. – Квент бы звенел, как архов колокол, попадись он под артефакты с чарами «анти-ложь»!

– Представляю этот концерт, – рассмеялась «ежиха», и красные иголки хаотично затряслись.

Неужели Анхель прав, и у некоторых фей ярмовый мусс вместо мозга? Неужели Риз не видит, что в том нет ничего подлинного? Ну какой смысл жизни может придать ложь?

Ладно, да, я тоже сначала поверила в их чертову романтику тайных встреч. Даже пари заключила. И проиграла! Но я в академии недавно, а Ризраэль знает Квента с первого курса… И наверняка это не первое его «похождение».

Может, запрещает себе смотреть? Может, как я временами, закрывается ладошками от колючей правды? Лишь бы было о ком мечтать…

Возникло острое желание раскрыть ее красивые розоватые глаза. И за ручку отвести к чему-то более честному, правильному… хоть и мрачноватому, да.

– Она знает, Иви, – выдохнула резко Джул. – Все прекрасно знает.

– Да быть того не может! – я отчаянно помотала головой.

Картинки, с таким азартом складывавшиеся в сознании, вновь рассыпались на невнятную чепуху. Я совсем перестала понимать потемки чужих отношений. Риз знает, что Квент лгун и манипулятор? Что он подбирает ключик к сердцу по читательскому билету? И она продолжает общаться с мерзавцем? Добровольно лезет в эту лживую петлю?

Это… не канонично, Арх меня прибери!

– Риз плохо переносит боль. Ей уже было плохо, она решила для себя этот вопрос, – Джул прикусила не тот кончик маркера, отчего по ее губам расползлась темно-синяя клякса. – Тьфу! Вряд ли она теперь к чему-то относится поистине серьезно, кроме учебы и своих растений. Легкие мечты, легкие встречи, легкие обязательства… Она сама очень легкая. Как воздушный взбитый мусс. И больше не позволяет тяжелым чувствам тянуть себя на дно.

Я сощурилась и поглядела на Джул с недоверием. Она будто бы что-то недоговаривала. Хотя уж наверняка лучше всех знала, какие эмоции посещают нашу розоволосую соседку…

За всей этой легкостью, за парящей грацией и эльфийской статью, с которыми Риз плыла по жизни, скрывалось что-то еще. И я бы поспорила, что она относится к любви несерьезно. Эй, да она Кристалл высших знаний спрашивала о том, что для нее «важнее всего»!

– Сплетничаете, да? – Риз выпрыгнула из-за тура так неожиданно, что мы с Джул подскочили. Вроде секунду назад «фея» болтала с Квентом, и вот… прилетела на зов, как послушный сафаэль. – А зря, зря… Я вам вот что достала. Буквально из лап лорда Келси вырвала!

Тяжеленная книжища бухнулась на мои колени, и Ризраэль деловито размяла затекшие пальчики.

– Какой-то нездоровый интерес к Тантале у всех вокруг, – задумчиво буркнула Джулиэт.

– Надо успеть вернуть, – поторопила Риз, нависая над нами розовой тучкой. Она прислонилась к туру бочком и прикрыла нас от лишних глаз. – Ну, что там такого, что тебе читать нельзя, Иви?

– «Ненаучный бред», как обозвала его матушка…

Напомнив себе о сгорающем читательском десятого уровня, я торопливо открыла книгу. На форзаце танцевали красивые мужчины и женщины. Голые, счастливые, обмотанные вьющимися зелеными лентами в интимных местах.

Они были совсем как мы, сеймурчане, – с тем же набором конечностей, с пышными шевелюрами на голове, изящными чертами и природной грацией. Разве что пальцы на руках и ногах казались длиннее обычного.

«Мир, в котором исполняются желания»

Сборник легенд Междумирья, собранный сиром Ланторосом для вашего удовольствия.

Теперь понятно, почему мать слюной брызгала: легенды не самый точный источник фактов.

– Была еще эта, – Риз достала из-под куртки тонкую брошюрку, такую потрепанную, что почти однородно серую. С неразборчивым названием на стершейся обложке. – Остальную стопку взял старик Келси.

– Уффф… – вздохнула я с сожалением, пролистывая брошюрку. Глаза едва могли разобрать бледный шрифт. – Тут почти то же самое. «Мир, где исполняются… все желания… и потому там запрещено желать».

– Да нет, Иви, это совсем другое, – сосредоточенно пробормотала Риз, наклоняясь ближе. – Нельзя мечтать? Но почему? Это как вообще?

– Странно как-то… – покивала я согласно, листая дальше.

Тут не было картинок и схем, лишь заметки какого-то проходимца из Веера, попавшего спонтанным порталом в Танталу. Не сеймурчанина.

– Наверное, если все будут желать… и все это будет исполняться… – неуверенно подсказала Джул.

– Да, это будет паршиво, – согласилась, вспомнив прошлую ночь.

Вчера моим желаниям потакали. Исполняли волю, стоило лишь намекнуть… Примерив роль порабощенного джинна, Чейз растопил меня до состояния кипящего воска. А сам побелел, задрожал и упал в обморок! Хорошо хоть на подушку.

Перебор вышел… с тайными желаниями… Интересно, отважится он после такого на еще одну «одноразовую акцию»?

Я достала из сумки «чудище заморское», липкое и зеленое, нанесенное карандашами на прорицательский сонный бланк. Позаимствовала на днях в кабинете сирры Лавли и повторила эксперимент.

– Вот. Я зарисовала по памяти, – протянула бумагу подругам. – Ищите что-то похожее. Я не могла его придумать, так? Значит, видела когда-то…

Риз и Джул уселись с большой книгой сира Лантороса, а я продолжила изучать брошюрку. Тут не было ничего о проклятиях и чешуйчатых тварях из кошмара. Большинство страниц стерлось неумолимым временем, а те абзацы, что умудрились сохраниться, описывали ощущения проходимца.

Он рассказывал про дивно красивый мир, в котором может быть все, что только пожелаешь… И история Танталы знала те темные, гиблые времена, когда всякому было дозволено мечтать. С тех пор на руках и ногах жителей появились браслеты, ограничивающие их волю. Лишь это удержало мир джиннов на краю бездны…

– Нам не рассказывали на «Культуре Веера», что там живут джинны, – сонно удивилась Риз, листая страницу за страницей антологии Лантороса. – Я слышала только сказку в детстве…

– Мм?

– О трех желаниях, с которыми Путник отправился в волшебную Танталу. Он нашел портал, ведущий в закрытый мир, когда смело ступил на дорогу, вымощенную розовыми кирпичиками… и… Не помню, чем кончилось.

– Иногда сказки – это просто сказки, – фыркнула Джул, захлопывая книгу. – И кирпичики были фиолетовыми. Время!

– Архова бездна! – я вскинула глаза на Звездносвод и передала брошюрку встревоженной Риз. – Беги!

«Фея» полетела к серваторию, грациозно сшибая на ходу прогуливающихся студентов.

Из уважения к дару Джул – вчера она призналась в своей эмпатии – я старалась не нервничать. Но получалось паршиво. И мы опять почти ничего не узнали о проклятом существе!

– Иви, у тебя ни гхарра не получается… – Джул взъерошила на лбу иголки так, что те встали дыбом и острыми концами уставились на меня.

– Я стараюсь это контролировать, – проворчала, быстренько свернув обуревавшие меня чувства в тугой рулончик и запихав поглубже.

Эмпатия, эмпатия… Как к этому привыкнуть? Я надеялась, что мои соседские беды начались и закончились ушастой Герой!

Угловатая соседка призналась в иномирском даре сразу после вылупления сафаэлей. Где-то между борьбой со шторами, жалобами на головную боль и просьбой отправить попугая в суп… И я еще не успела смириться с кошмарной новостью.

Джул говорила, что ее дар развит слабо. Что она не так уж хорошо ощущает эмоции других. И это точно не повод отселяться в другое крыло… Но она всякий раз закашливалась, когда я мечтательно замирала, подумав о кураторе. Словом, «тугой рулончик из чувств» – единственно верное средство.

– Слушай, а почему ты не пошла к Горди на повышение магического потенциала? – я подпрыгивала на пятках, провожая глазами бегущую Риз.

Она обязана успеть вернуть книги до того, как читательский превратится в тыкву…

– Профессор не всех брал.

– Риз сказала, что тебя приглашали, – я сощурила один глаз, в поле зрения которого попадала Джулиэт.

– А я спятила, по-твоему? – с вызовом уточнила она и взъерошила красные иглы на макушке. – Ты видела Анхеля, Геру? Они сильно рады «раскрытому потенциалу»?

В классификации Веера таких, как Джул, называли «мойры». «Слышащие чувства». Дар корнями уходил в Энхарад: драконье сердце всегда знает правду…

Ее теоретическое родство с чешуйчатыми, впрочем, вызывало недоверчивую улыбку. Из-за широкой в плечах куртки невысокая «Джульетта» казалась еще более угловатой. Со спины и вовсе выглядела, как тонконогий мальчишка. Словом, ни разу не дракон.

– Стипендия Келси вам с матерью не помешала бы.

– Не такой ценой, – профыркала Джул. – Я бы рада вообще от дара избавиться. А Келси может свою стипендию засунуть…

Она закашлялась, и я не стала вслушиваться в порцию непотребств, что выходили из девушки вместе с воздухом.

Мне лорд тоже не был симпатичен. Отчасти из-за «племянниц» с золотыми косами и острыми плечиками, отчасти из-за гнетущей ауры болезненного увядания, что ощущалась вблизи старика… Но я знала, что он активно поддерживает одаренных студентов. И финансово, и давая возможность практиковаться на своих фабриках. Потом «сеймурские таланты» занимают верхние этажи его компаний, все мои однокурсники мечтали туда попасть.

Но Джул я понимала: иногда от раскрытого дара одни проблемы! Если в моем случае личной жизни мешала неуверенность – в истинности чувств партнера, в его настоящей воле и желаниях… То Джул точно знала, когда кому-то не нравилась. Без капли сомнений. Одна сплошная правда – болезненная и отрезвляющая.

– Квартал, в котором мы с матерью жили до переезда, был из «черных». Потому и жилье дешевое. Поговаривали, фабрика Келси сбрасывала туда магические отходы после экспериментов с иномирскими материалами… Так что неудивительно, что я родилась «со странностями», – Джулиэт прочесала красный затылок пятерней и криво ухмыльнулась. – Я бы никогда не согласилась работать на Келси, Ив. Ни снизу, ни сверху. Что до стипендии…

«Ежиха» издала каркающий звук, лишь отдаленно похожий на горький смешок, и сплюнула на сочную молоденькую травку био-магов.

– Ладно, если вдруг старый ублюдок решит компенсировать все, что когда-то недополучила моя мать… Что ж, я возьму, отворачиваться не стану. Я не брезглива, деньги не пахнут, – она наморщила нос и подмигнула. – А потом, наверное, вообще свалю из Лурда в какую-нибудь глушь.

– Зачем же в глушь? – подивилась, по-новому взглянув на соседку.

– Я не настолько спятила, чтобы всю жизнь подчинить дрянной способности. Я хочу просто честно работать. И быть подальше от всей этой фальши.

– А что ты чувствуешь сейчас? – я окинула взглядом академические просторы.

Био-маги в ритуальном танце пытались поднять высаженные ночью ростки, купол серватория привычно сверкал золотом, розовые ярмы бросали резные листья в осенний ветер, на главной дороге обменивались утренними колкостями студенты…

– Чувствую, как Квентана распирает от самодовольства. Как у ректора Клэя ноет живот после переедания. Как у тебя щиплет губы от поцелуев. Как декан Чейз пытается устроить самовозгорание. Как Анхеля подташнивает… Вон он, идет мимо Риз.

– Огхарреть…

И вовсе у меня ничего не щиплет!

А Чейз где-то здесь, да? Я огляделась, стараясь сильно не вертеть головой. Но никого интересного, тяготеющего к возгоранию, не нашла.

– Ну что, тебя еще удивляет, почему я не пошла к Горди? – насмешливо уточнила «ежиха».

– И слава Сато, что не пошла…