***
Выйдя из крипты, Ломбары отпустили детей.
– К Аластору? – спросила Таис, Роб кивнул.
К кому ещё им идти? Они только что увидели то, ради чего жили сотни людей. Перед ними возникли те, о ком все лишь говорили. Тени Лаурено и Владимира, тени грядущего. Всё, о чём они так долго рассуждали, сбылось. Никакой ошибки в расчётах, лишь удачная шутка Фриды, чья воля всегда оставалась скрыта от смертных до момента, когда её исполнение становилось неизбежным.
Белый и чёрный драконы… Никто не видел их тысячи лет. Они были мифом, символом, гербом. Все королевы и принцессы носили орден Белого дракона, все короли и принцы – Чёрного. Но единственными, кто действительно обращался в подобных ящеров, до сих пор оставались двое первых драконов. И то, это являлось больше теорией. Да, записи и гравюры сохранились, но страх людей и их желание увидеть в Лаурено и Владимире нечто большее, легко могли исказить восприятие. Белый и чёрный драконы… Их историю знали все.
Неужели им в самом деле пора возродиться?
– Они как на флаге, – прошептала Таис.
Она нахмурилась и тихо добавила:
– Главное, чтобы Медведь не придрался! Он это умеет…
– А к чему тут придираться? – рассмеялся Роб. – Это ведь!.. О них должны знать все.
Они поднялись на третий этаж.
– Ты говоришь так, будто бы не знаешь Медведя! – сказала женщина. – Он во всём углядит подвох. Аластор это ценит, но всё же…
– Тебе следует смотреть на всё проще! Он ведь не зверь!
– Я просто смотрю на всё реалистично!
Роб страдальчески вздохнул и с упоением заговорил:
– Эти драконы! Они ведь как на гербе. Совсем как в пророчествах. Они – тень прошлого, отблеск будущего. Невероятно!
– Что действительно невероятно, – перебила его Таис. – Так это то, что чёрный и белый драконы – самые проблемные в декаде. Ладно ещё Сайлос. С ним многое было ясно. Хотя, под влиянием Мишель…
– Они ещё только дети!
– Они мечей начистили больше, чем иные выпускники. А прошёл только год!
– Меньше…
– Меньше! – фыркнула Ломбар.
– Не преувеличивай. Никто не начинает свой путь идеально. Тем более, они же должны как-то выделяться. Воин нет, умом на фоне Эрика и Фил блистать сложно, так что проделки – не самый плохой вариант. Если учесть всё, на что они теоретически способны, то нам ещё повезло.
Таис посмотрела на брата. За подобные слова она его и ценила. Роб – милый романтик, любящий мир таким, какой он есть. Таис вздохнула и подумала, что, видимо, судьба отдала все эти чувства брату, а ей достался лишь реализм.
Они свернули в коридор, ведущий к башне коменданта. С каждым шагом Таис всё больше успокаивалась. Скоро они всё расскажут, скоро это будет не только их забота.
– Подумай, если бы Владимир, Марианна, Эль, Аймар, Руфус и Лаурено не нарушили все законы логики, то мы бы не были драконами, – продолжал Роб.
– Это совершенно другое! – возмутилась Таис, останавливаясь за несколько шагов до двери.
– Не другое. Дело в том, что герои должны делать то, что нельзя. Но только таким способом, которым можно.
– Тебя послушаешь, так мы злодеи, – хмыкнула Ломбар.
– Не совсем. Мы провожатые судьбы. А вот они – судьба. Хорошо, что они такие. Мы не ошиблись, всё просто великолепно.
– Не думаю, что прям всё… В любом случае, мы должны рассказать Аластору, он решит, что с этим делать.
– Нет. Об этом нужно знать всем.
Послышались громкие шаги. В коридор вышел Хоровиц. Завидев Роба и Таис он замер, выдохнул и поспешил к ним.
– Сир Хоровиц, – кивнули Роб и Таис.
– Отлично… Вы здесь, – Дэн вздохнул, собираясь с мыслями.
– Мы пришли к Аластору, – сказал Роб.
– Аластору? – удивился Первый рыцарь. – Зачем?
– По поводу чёрного и белого драконов!
– Роб! – шикнула Таис.
Она недовольно поджала губы.
– Как Вы думаете, это хороший знак? – не обращая на сестру внимания, продолжил Роб.
– Полагаю, да… А что? – Дэн удивлённо посмотрел на Ломбара.
Честно говоря, сейчас ни чёрный, ни белый, ни фиолетовый в красную полосочку дракон его не волновал. Но всё же он напряг память, силясь понять, к чему такие вопросы.
– Сегодня же последний день Ворона… – осознал Дэн.
– У нас теперь есть и чёрный дракон, и белый, – улыбнулся Роб, Таис закатила глаза.
– Как на гербе? – опешил рыцарь.
– Именно, – кивнула дракон. – Мы хотели рассказать Бейну. Вдруг это что-то значит.
– Разумеется, – тут же согласился Хоровиц. – Боги…
Первый рыцарь тяжело вздохнул, пытаясь уложить новые данные в голове. Если в крепости теперь есть чёрный и белый дракон… Объясняет ли это приход странной армии?
– Ладно. Я разберусь с этим позже, – сказал он больше сам себе, затем посмотрел на Ломбаров. – Я как раз искал вас. Сейчас будет атака. И у Эмили травма. Она не сможет лететь. А ты, Роб, хорошо ладишь с Раяном. Можешь полететь с ним?
– Конечно, – сказал Роб и посмотрел на сестру.
Та спокойно кивнула и заверила, что с комендантом может поговорить одна. Брат и сестра обнялись на прощание, и мужчины ушли. Как только они скрылись, Таис выпрямилась и подобралась. Нужно всё рассказать Аластору. Причём ей нужно постараться представить всё в радужном свете, так, чтобы ни у кого не возникло и тени сомнения в том, что предрекают эти драконы. Всё-таки, к этой парочке хулиганов Таис прикипела, хоть они и создавали порядочное количество проблем.
Постучавшись, женщина вошла в кабинет и замерла на пороге. Бейна внутри не оказалось. Вместо него на балкона стоял Медведь. Услышав скрип двери, мужчина обернулся и поприветствовал Таис.
– Сир Диас… Я искала Аластора, – сказала женщина.
– Он на Башне, – ответил Медведь. – Хочет наблюдать за атакой оттуда. Ты по поводу новых драконов?
– Да. Хотела доложить, как всё прошло.
– После атаки, – кивнул Диас. – А где Роб?
– Летит с Раяном.
Не дав себе времени на сомнения, Таис встала рядом с Медведем и оглянулась на центральную Башню. До начала атаки оставались минуты. Таис ощутила неприятное волнение. Только сейчас она поняла, насколько сильно ей не нравится просто смотреть, пока Роб сражается. Да, чёрная армия не опасна, но всё же… Они всю жизнь работали в паре. Ни с кем Таис не имела такую крепкую связь. Ничего удивительного, в конце концов, они близнецы. Боги не разлучили их даже на Желуме, невероятное везение…
– Всё это глупость, – хмыкнул Бэрт. – Никакой пользы.
– Возможно, их броня каждый раз становится тоньше, – пожала плечами Таис.
– Или нет, – ответил Медведь.
Зазвучал горн, сигнал к атаке, в небо взлетело пятеро драконов. Дэн решил выпустить триаду и пару. Двое драконов стали поливать чёрных солдат огнём. Как и всегда, это не дало никакого эффекта. Только трава, которая за это время успела пробиться из-под земли, и теперь радостно зеленела, вспыхнула. От этого появился едкий дым, но странные солдаты продолжали стоять на месте.
Первым делом Таис нашла взглядом Роба. Он летел вторым в тройке, драконы держались высоко и видимо не собирался снижаться. Женщина нахмурилась, что это задумал Хоровиц? Когда ящеры долетели до армии, они выровнялись так, чтобы быть на одинаковом расстоянии от крепости, и ускорились.
– Они собираются выбраться за кольцо? – удивилась Таис. – Мы хотим бежать?
– Мы хотим есть, – резонно возразил Диас.
Неожиданно в чёрной армии началось движение. Задние ряды стали перестраиваться и откуда ни возьмись появились странные орудия, внешне напоминающие арбалеты. Таис вцепилась в балкон, чувствуя, как грубый камень впивается пальцы. Лишь это удержало её на ногах.
В воздух взлетели разом порядка десяти гигантских стрел. Три из них нашли свои цели. Тело Роба, проткнутое гигантской деревяшкой, вздрогнуло и камнем полетело вниз. Чёрная армия расступилась, давая ему место для падения. Как только дракон коснулся земли, чёрные ряды сомкнулись, откуда-то появились полосы чёрной ткани. Они окончательно скрыли тело ящера.
То же произошло с двумя другими драконами, что летели вместе с Робом.
– Нет… – выдохнула Таис. – Нет.
Инстинктивно она прижала руку к животу, она чувствовала, что именно сюда вонзился кол. Они всегда знали, когда другому больно… Таис зажала рот рукой, она больше ничего не чувствовала… Ломбар боялась сорваться на крик. Нет… Нет… Нет… Только не Роб. Ей хотелось ошибиться. Хотелось впервые перепутать брата с кем-то другим, плевать, с кем!
– Сочувствую.
Слова Диаса прозвучали приговором. От них последняя надежда лопнула, словно пузырь на воде. Таис вдруг поняла, что стоит с закрытыми глазами. Она заставила себя посмотреть на место, где исчезло тело брата. Там уже остались только чёрные солдаты. Женщина попятилась назад, потом развернулась и бросилась прочь. Она ещё успеет, ещё сможет… Движения давались с трудом. Гнев, ярость, желание мести тянули её вперёд, но боль противно сковывала тело, пригвождая к месту.
В несколько шагов Медведь нагнал её и схватил за руку. Женщина обернулась к нему и впервые не почувствовала никакого страха или трепета, только злость.
– Пусти! – рявкнула она. – Немедленно!
– Стой, – мягко сказал Диас, ни на секунду не ослабляя хватку. – Что ты хочешь сделать?
– Я их испепелю! – улыбнулась Таис.
От злости её начало потряхивать. Она попыталась вырвать руку, но Медведь держал её надёжнее любых наручников.
– Ты уже не сможешь ему помочь. Они убьют и тебя.
– Не успеют! Я! Я!.. – Ломбар ощутила, что задыхается, она снова дёрнула руку, снова неудачно.
Он вздохнул и неожиданно обнял её. Таис попыталась оттолкнуть Медведя, но он всё ещё держал её, не позволяя ринуться в бой.
– Всё кончено, Таис.
– Нет!..
– Всё кончено.
Он словно намеренно пытал её, словно не понимал ужаса своих слов. Таис вздрогнула, теперь точно кончено. У неё нет сил. Он мертв… и она тоже мертва… Уткнувшись в плечо в широкое плечо Бэрта, женщина зарыдала.
Глава 39 “Прикрытие”
Прижав руку к кулону, Эсма в очередной раз устремила мысли к Эмину. Она уже несколько дней пыталась связаться с братом, но ничего не выходило. "Пожалуйста, отзовись, – повторяла женщина. – Отзовись." Но ничего не происходило. Её мольбы словно не доходили до Эмина. Как будто магии не удавалось пробиться через какой-то мощный барьер.
– Мортем… – Эсма оторвала руку от кулона. – Что происходит?
Больше всего пугало, что из Башни давно не поступало никаких вестей. И Эрику это как будто бы совсем не тревожило. Даже то, что Элиот не сообщил о результатах драконьего ритуала, не вызвало беспокойства. Хотя Эсма и многие другие полагали, что тогда всё прояснится. Драконов цветок – росток магии, не отринутый драконами – должен был проявить Манорока и Роталлеба. Но ничего не случилось.
Многих в лагере смущала тишина. Но, в отличие от них, у Эсмы не было утешения в том, что это скрывается лишь от простых магов. Хранительница оружия должна была бы узнать одной из первых. Но, мортем их подери, Эсма ничего не знала!
Рука снова потянулась к кулону. Вдруг на этот раз сработает? “Нет, – Эсма покачала головой, – это бессмысленно”. Женщина поднялась и выбралась на улицу. Она выпрямилась и немного прогнулась в пояснице. После долгого сидения в палатке спину ломило.
С приходом месяца Быка лес словно ожил. На деревьях пробились почки и начали появляться первые листья. Трава наконец зазеленела. Всюду пели птицы. Солнце уже вовсю грело, отгоняя белый холод. Странно, что ещё несколько месяцев назад Эсма не выбиралась на улицу без заклятья тепла. Довольно улыбнувшись, женщина подставила лицо солнцу и на секунду позволила себе расслабиться. В такой момент не хотелось думать ни о чём плохом. Сейчас бы гулять по лесу, наблюдать за пробуждением природы. Если повезёт, удастся увидеть лису или белку…
Вздохнув, Эсма всё-таки открыла глаза. Она быстро прошла к выходу из лагеря и, преодолев бурьян, вышла в лес. Лишь оказавшись на некотором отдалении от эрбианцев, Эсма пробормотала заклинание перемещения.
Сработало оно плохо. Магия перенесла Эсму не к самой Башне, а за несколько километров от неё. Колдунья подавила вспышку разочарования, подобное её не удивляло. Постепенно она слабела, благо пока что это проявлялось не слишком часто. Эсма снова прижала руку к кулону и позвала Эмина. В ответ – лишь тишина. Женщина нахмурилась. Она чувствовала, что это происходит не из-за её слабости.
Внешне Башня выглядела обычно. Эсма наблюдала эту громадину многие годы, любая перемена сразу бы бросилась в глаза. Что ж… По крайней мере, внутри ничего страшного не случилось. На всякий случай Эсма позвала Эмина снова. Не получив ответ, женщина переместилась обратно в лес. Смысла подходить ближе она не видела. Километром больше, километром меньше – было очевидно, что в цитадели всё спокойно. Над Башнями реяли привычные чёрно-белые флаги, а на стенах прохаживалась стража. Никаких признаков того, что внутри творится что-то сверхъестественное, всё просто кричало о том, что жизнь в драконьей твердыне идёт своим чередом. Незачем рисковать, подходя ближе.
Вернувшись в лагерь, Эсма сразу направилась к палатке Верховной жрицы. Женщина постучала по балке, удерживающей вход, и, дождавшись ответа, вошла внутрь. Эсма не хотела говорить об этом с Эрикой, но она устала и вымоталась. И она хотела знать, что происходит.
Эрика сидела за столом, обложившись бумагами. На них поблёскивали печати разных кланов. "Очередные договоры," – подумала Эсма. Позади Эрики стояла Эсмеральда – камерарий жрицы. Она вперила в вошедшую недоверчивый взгляд ярких зелёных глаз. Эсма спрятала руки за спиной. Ей просто нужны ответы.
– Что-то случилось? – спросила Эрика.
Она отложила перо в сторону и сложила руки поверх бумаги.
– Я хотела узнать, нет ли каких вестей из Башни, – сказала Эсма.
– Зачем это? – Эсмеральда скрестила руки на груди и выпрямилась.
Под её взглядом Эсма чувствовала себя как на допросе.
– Я давала Эмину одну книгу, которую брала у Матвея. Прошло уже несколько месяцев, я бы хотела её вернуть, – соврала эрбианка.
Всю ночь она шлифовала эту фразу, чтобы причина звучала весомо и безобидно. Эсмеральда цокнула и, взяв со стола письмо, принялась его читать. Ложь сработала.
– У них сейчас учения, – сказала Эрика, как будто немного расслабившись. – Элиот писал, что они продлятся до Быка… Не помню точно, до какого числа. Но он первым делом доложит об этом.
– Он написал письмо? – удивилась Эсма.
– Да, – кивнула Эрика. – Связи с ними нет. Они отрабатывают магическую осаду. В общем, ничего нового и стоящего. Любой дурак знает, что мы бьём сразу и наверняка. Но пусть поиграются.
– Пусть…
– А Элиот тем временем спокойно поищет Манорока и Роталлеба. Будем надеяться, что ритуал их проявит.
– Это точно, – кивнула Эсма. – Спасибо. А то я начала волноваться…
– Пустое, – махнула рукой жрица. – Лучше займись чем-нибудь полезным. Почисти сирры, например.
– Хорошо… У нас будет консилиум?
– Пока не знаю, – пожала плечами Эрика. – Зависит от Элиота.
Договорив, она склонилась над бумагами и махнула Эсме, чтобы та уходила. Бросив напоследок ещё один взгляд на письма, женщина поспешно вышла. Вслед ей донеслись слова Эсмеральды: "Опять она про этого милитарианца… Слава богам, скоро с этим будет кончено." Прежде, чем полог укрыл жрицу и её камерария от прочего мира, Эсма услышала шиканье Эрики.
Хоть с Башней всё прояснилось, Эсма почувствовала, что напряжение внутри лишь возросло. Эрика права, они не осаждают крепости, они нападают сразу. Любой дурак это знает, даже Медведь. Определённо творится что-то странное. Ещё и эти слова про сирры, и письма… Кажется, там блестели лев, гриф и павлин – символы белумцев, либериан и артэмиан. Странно, в это время следует договариваться с келумцами. Эсма прижала руку к кулону и на всякий случай ещё раз позвала Эмина. Ответом ей снова послужила тишина.
***
Когда в дверь постучали, Ричард Риан, губернатор Каннингема, поднял взгляд от счётного журнала и крикнул:
– Войдите.
Губернатор открыл верхний ящик стола и убрал туда журнал. Он сложил руки на столе и принял свой обычный приветливо-занятой вид. Как же не вовремя приходят все эти визитёры. Всё время отвлекают от важных дел. Вот уже третий день Ричард пытался высчитать, сколько денег он получил со всех своих почти законных сделок, призванных облегчить жизнь простых горожан и чужестранцев. Явно меньше, чем в месяц Лошади. Жаль, что не все проходимцы так легко расстаются с деньгами, как Юджин Флинт.
Без предварительной записи к губернатору приходило всего несколько человек. Некоторые чиновники, пара представителей старейших и богатейших родов Каннингема и члены семьи Риан. И, конечно, Шарлотта Хелфери, глава каннингемского сыска и, по сути, одна из начальниц городской стражи. Её Ричард не хотел видеть особенно сильно. Последнее время они не ладили. Шарлотта требовала больше денег на восстановление города и перевооружение стражи, а Ричард всё пытался объяснить, что средств на это нет. И вообще, нужно довольствоваться тем, что есть. Да, они до сих пор не разгребли некоторые завалы. Да, где-то так и лежит в руинах дом одного из следователей. Но зато его самого вытащили и лечат, а уж жильё он себе как-нибудь потом найдёт.
Как назло, пришла именно Шарлотта. Дверь ей открыл лакей в зелёной ливрее. Как только он ушёл, женщина слегка склонила голову:
– Ваше Превосходительство, – картаво сказала она.
– Летисса Хелфери, – улыбнулся Ричард. – Шарлотта. Что Вас привело на этот раз?
Выглядела Шарлотта не столь воинственно, как это обычно бывало, когда речь заходила о деньгах, поэтому губернатор немного расслабился. Учитывая, что та общалась с Медведем, ожидать можно было чего угодно. Чтобы там ни думали остальные, за широким лбом дракона скрывался хитрый ум. Медведь умело пользовался этим качеством и ценил тех, в ком обнаруживал нечто схожее. Шарлотта потому и стала главой сыска Каннингема, что Бэрт Диас потребовал её назначения. А сделать он это мог лишь из-за личной заинтересованности. Зная натуру обоих, любовь Риан исключал, но вот восхищение чужим умом могло послужить достаточно веской причиной.
Помедлив с ответом, Шарлотта отошла от двери. На кресло перед столом губернатора она не села:
– Я хотела узнать, не поступали ли какие-то письма из Серой Башни.
– Около месяца назад. По поводу учений.
– Помню, – немного неуверенно кивнула женщина. – У меня такое же.
Риан удивлённо посмотрел на неё. Учения в Башне начались вскоре после карнавала. Губернатору и начальнице сыска пришли похожие письма от Аластора Бейна и Бэрта Диаса. В них сообщалось, что ближайшее время связь будет прервана из-за учений, в ходе которых будет отрабатываться ситуация "Осада". Как долго это продлится, не уточнялось, подробностей в письмах тоже не было, но это объяснялось военной тайной. Подобные учения в Башне проходили раз в несколько лет, но, как правило, драконы отрабатывали нападение. Видимо, в этот раз решили попробовать что-то новое.
– Сегодня ко мне пришла делегация жён. Они хотели узнать, что случилось, и почему им не пишут их благоверные.
– Видимо, учения были очень срочные, и никого не предупредили, – пожал плечами Риан.
– Я им это сказала, – кивнула Шарлотта. – Но всё это выглядит мортемовски странно.
До сих пор она так и не села. Вместо этого женщина стояла на одном месте и смотрела в одну точку. Ричард поёжился, ему тоже вся эта ситуация не нравилась. За последний месяц пришлось отвадить пару десятков человек, которые не могли добраться до своих родственников в Башне. Ездить туда без срочной необходимости или без предварительного согласования запрещалось, за это можно было получить немаленький штраф. И поэтому люди всеми силами старались пробиться к губернатору, чтобы узнать ответ у него. Всё-таки, Аластор поступил мортемовски глупо, что никому ничего не сказал заранее. Возможно, это часть задумки, возможно, комендант хотел отработать поведение солдат с учётом эффекта неожиданности… Наверное, всё удалось, и он радовался, совершенно не думая о проблемах, которые возникли в Каннингеме. Впрочем, Шарлотте лучше такого не говорить. Ещё сболтнёт ненароком Медведю или даже Аластору. Конечно, Ричарда поддерживал король Эридиан, но всё, что их связывало, случилось очень давно. Лучше не подставляться из-за такой ерунды, как драконьи учения.
– Аластор знает, что делает, – сказал губернатор. – В Серой Башне всё в полном порядке.
Шарлотта кивнула, но по выражению её лица Ричард понял, что не убедил летиссу.
***
Случившееся не укладывалось в голове. Оно выглядело диким, несуразным, неправильным. Всего за одну атаку погибли трое драконов. Их убила ни магия, ни воля богов, их жизнь оборвали три гигантские, отдалённо похожие на колья, стрелы. Никто толком не успел понять, что произошло. Звон тетивы, предсмертный рёв и грохот падения. Они оглушили цитадель. Разом оборвали всё спокойствие. До сих пор все считали, что чёрная армия не способна навредить. Странные солдаты просто стояли под стенами и ждали, они не нападали, не отправляли переговорщиков, просто смотрели на серые стены. Но вот теперь они убили.
Сразу же зазвучали трубы, призывающие защитников на стены. Солдаты доставали арбалеты, драконы поднимались на башни, готовясь по первой команде подняться в воздух. Дэн уже начал отдавать приказы, на ходу прикидывая, куда чёрные солдаты ударят в первую очередь. Но ничего не произошло.
Чёрная армия не сдвинулась с места. Все бурления внутри неё длились не больше часа, затем всё успокоилось, как будто бы никакой атаки не произошло. Как будто бы только что не погибли трое драконов. Солдаты остались на прежних позициях. Они не предприняли никаких попыток напасть ни в тот же день, ни на следующий.
От такого поведения нервничать начали даже маги. Тем более, что теперь они точно установили, что послать сигнал в свою общину они не могут. Некоторые даже серьёзно начали рассуждать, не стоит ли открыться драконам. Теоретически, при помощи чар они могли уничтожить армию. Или, по крайней мере, дать драконам шанс выбраться за пределы кольца. Сделать это тайно не представлялось возможным. Если бы кто-то попытался отклонить стрелу чёрной армии, это бы сразу привлекло внимание.
Сдерживало лишь то, что все понимали: обратного пути не будет.
– Если мы сделаем это, – говорил Элиот. – То после осады нас всех сожгут. Конечно, сначала скажут “спасибо”, но потом всё равно сожгут.
Не имея возможности действовать в открытую, они пытались снять магический барьер тайно, но пока что это не приносило никаких ощутимых результатов. Всё оставшееся время колдуны тратили на поиски Манорока и Роталлеба. Точнее, маги просто следили за Бенджамином и Оскаром, выжидая какого-то сигнала.
Правду знал только Флориан. После долгих размышлений он принял решение ничего никому не говорить. Элиот становился всё злее, ожидать от него чего-то хорошего не стоило. Флориан же, убедившись в своей правоте относительно Сайлоса и Мишель, не был готов рисковать ими.
О том, что в младшей декаде есть чёрный и белый драконы, стало известно почти сразу. Все решили, что речь про Оскара и Бена, но Флориан предпочёл спросить. Он выловил Сайлоса и Мишель спустя пару дней и, выразив соболезнования по поводу Роба, видят боги, Грину тоже было его жаль, спросил о ритуале. Вопрос вызвал у друзей замешательство. Несколько секунд между ними шёл немой диалог. Флорина тщетно пытался уговорить себя, что это может значить что угодно. Например, что у Сайлоса некрасивая чешуя или что у Мишель нет рогов.
– Ты никому не скажешь? – наконец спросил Элмас.
– Под страхом смерти, – кивнул Флориан, чувствуя, что это не так уж и далеко от истины.
– Мы чёрный и белый драконы, – шепнула Мишель, указав сначала на себя, потом на друга. – Только никому. Нам нельзя говорить об этом… Мы даже Белле и Никки пока не сказали.
– Я-то уж точно ничего никому не расскажу, – пообещал маг.
Он старался ничем не выдавать своей радости, но, как только расстался с Манороком и Роталлебом, расплылся в довольной улыбке. Вот тот знак, которого он ждал, вот подтверждение всех его мыслей.
Однако, при том, что Флориан действительно не хотел предавать доверие друзей, что видел состояние Элиота и прочих магов, он порой задумывался, действительно ли молчание – правильный выбор с точки зрения вечности? Возможно, время пришло, возможно, чёрные солдаты ждали лишь свою Королеву и своего Воина? Если бы знать наверняка, что это так! Но резоны осаждающих оставались неизвестными, а настроение магов Башни было вполне ясным. Манорок и Роталлеб представлялись им злодеями, чья миссия – уничтожить магов. Ничего хорошего Великого Короля и Великого Воина в случае обнаружения не ждало. Поэтому Флориан молчал. Он надеялся, что вскоре всё наладится и прояснится, как в случае с личностями Манорока и Роталлеба. Но, видимо, стоило запастись терпением. Осада продолжалась.
Боевую готовность, конечно, отменили, снова началось ожидание. Только теперь оно стало гораздо мучительнее. Драконы продолжали поливать солдат огнём, несколько раз в чёрные ряды метнули облитые горящей смолой камни, но армия продолжала стоять на месте. Положение становилось критическим. Выйти по подземным ходам было невозможно. Прорваться боем – тоже. Армия выглядела слишком большой, да и, кроме того, никто не знал, что ещё скрывается под внешним спокойствием. Перелететь кольцо больше не пытались. Неважно, сколько было арбалетов, и как быстро их могли использовать чёрные солдаты, пока что риск выглядел неоправданно большим. После долгих дискуссий Малый совет решил оставить это на крайний случай, если ситуация станет совсем невыносимой.
А она таковой становилась. Это чувствовали все жители цитадели. Даже Мишель – извечный источник радости – теперь вела себя сдержанно. Отчасти так на неё повлияла смерть Роба. Впрочем, это событие оставило свой отпечаток на всей младшей декаде.
Никто не мог ожидать этого. Даже в страшном сне Сайлос не мог представить, что его наставника убьют. Первые несколько минут он тупо смотрел в окно, пытаясь собрать мысли воедино.
За всю дорогу от ротонды до комнаты Эрик и Бен не проронили ни слова. Они странно смотрели на Сайлоса и как будто бы даже забыли о своей вражде. Когда началась атака, Блум и Гримо сидели на своих кроватях, лишь Элмас смотрел в окно. Он старательно игнорировал взгляды друзей, чтобы не отвечать на потенциальные вопросы. Именно Сайлос первым увидел, что произошло, и на несколько секунд потерял дар речи.
Когда к окну подскочил Бен, когда подбежал Эрик, начался хаос. Они что-то говорили, спрашивали, пытались понять. Затем в комнату к ним влетели Джереми и Оскар. Они тоже говорили быстро и невнятно и всё задавали, задавали вопросы. Сайлос не понимал ни слова.
Игнорируя всё, Элмас с трудом встал на ноги и вышел из комнаты. Он почти добрёл до спальни девочек, когда в него влетела Мишель. Она остановилась, глубоко дыша.
– Это правда? – спросила Мишель.
– Правда… – ответил Сайлос, чувствуя внутри себя пустоту.
– Боги…
Браво прижалась спиной к стене и провела рукой по лицу.
– Не могу поверить. Так не бывает, – она сглотнула. – Не бывает…
Сайлос встал рядом и, запрокинув голову, посмотрел в потолок. Он не знал, что ответить. Так они простояли очень долго. На удивление, ни разу мимо них никто не прошёл.
– Как думаешь? – спросила Мишель. – Дьюер его не тронет?
– Я не знаю…
– Не тронет, – голос девочки всё ещё подрагивал, но в нём звучало воодушевление. – Роб погиб, как герой. А таких Дьюер не трогает.
Сайлос лишь пожал плечами. Он все ещё не знал, что ответить.
Осознание не пришло и спустя несколько дней. Единственное, что уяснила для себя вся декада – тренировать их будет кто-то другой. Это им, на удивление, объявил Медведь, Таис с ними так и не поговорила.
Честно говоря, последнее никого не удивило. Пожалуй, ей приходилось труднее всего. С момента рождения Таис всегда была рядом с братом. Они появились на свет вместе, вместе попали в Башню, вместе стали рыцарями. Они всё делали вместе. Что с них взять? Они были близнецами, которые стали сиротами в раннем возрасте. Теперь Таис чувствовала, что от неё отрезали половину. Она всегда считала себя уверенной и самостоятельной, но после смерти брата начала понимать, как сильно ошибалась. Ей всё ещё хватало сил продолжать нести службу – она надевала форму, выходила в патрули, общалась с сослуживцами – но теперь каждое решение вызывало невыразимые сложности. Таис буквально чувствовала, что без брата ей трудно понять, хочет ли она поесть сейчас или лучше чуть позже. Это выматывало, злило, но сделать с этим Ломбар ничего не могла.
Подумать только, Таис ведь даже не удалось похоронить брата. Обычно драконы устраивали пышные проводы. Складывался большой костёр, на котором сжигали тело. Чтобы удостовериться в безопасном пути в царство Мёртвых, поверх дров клали амулеты. Из-за них пламя вспыхивали яркими красками, символизируя переход. В конце концов, от дракона оставался лишь маленький алмаз. Его, в зависимости от желаний покойного и его семьи, или вкрапляли в стены храма, или прятали в специальных нишах. В некоторых случаях камни отдавали родственникам. Много лет назад Таис и Роб договорились, что их алмазы должны украсить храм одного из первородных богов. Но теперь Ломбар думала, что лучше бы забрала последнюю частицу брата себе и носила её вместе с кулоном. Так Роб бы всегда находился рядом с ней.
Тоска по брату выглядела всеобъемлющей. Таис не видела ей ни конца, ни края. Ужаснее всего, что по-настоящему разделить эту боль с кем-то она не могла. Иногда Таис хотелось подойти к декаде или к Стефани, девушке Роба, и поговорить с ними. Но у неё не получалось. Это требовало слишком много сил. Пришлось бы говорить об утрате, слушать соболезнования, высказывать их в ответ. Сейчас Таис была не готова это сделать. Большую часть свободного времени Ломбар просто бродила по Башне, вспоминая прожитые здесь годы. Это доставляло ей странное удовольствие. Когда о Робе говорили посторонние, это раздражало. Но когда его образ дорисовывали окна и стены Башни, это успокаивало. Словно брат всё ещё находился в крепости, просто где-то прятался. Особенно остро всё чувствовалось ночью. Поэтому Таис упорно игнорировала успокоительные от Дендра и вместо того, чтобы, выпив их, лечь спать, продолжала ходить по крепости после отбоя.
Нередко во время таких прогулок она натыкалась на Сайлоса и Мишель. Обычно с ними ходил ещё один мальчик, имени которого Таис не знала. Выглядел он младше драконов и казался таким болезненным, что Ломбар хотелось силой утащить его к Дендру. Тем не менее, Таис предпочитала не вмешиваться в дела подопечных. Раньше столь вопиющее нарушение режима обязательно бы разозлило её, но теперь… Теперь Ломбар даже радовалась этому. Пусть лучше ползают по всем углам, чем часами сидят в гостиной, играя в Крепости и перебирая воспоминания, как это делала остальная декада, да и она сама, если быть до конца откровенной.