Во мне начало просыпаться раздражение. Попрошайки на дорогах часто одолевали меня, и я привык не реагировать на них. Но этот отчаянный явно напрашивался на диалог и я не сдержался.
– Отстаньте от меня! У меня нет денег, – вспылил я.
Голос затих. Я зачерпнул ладошкой мягкий прибрежный песок. Горячие песчинки так приятно просочились сквозь пальцы. Ещё через мгновение подул прохладный ветер, поигрывая с листьями деревьев, аккуратно обрамлявшими крону.
– Я извиняюсь, мне не подойти ближе, – снова обратился голос.
Я обернулся. Передо мной стоял подросток. Двумя руками он опирался на костыли. Он был грязным и пыльным.
– Встряхнуть бы его посильнее, – пронеслось в моей голове. – Да только рассыпется ведь.
Я взглянул на него своими мутными глазами ещё раз. Парень был невысокого роста, но с длинными и худыми руками. Жирные волосы, растянутая кофта, поверх которой была накинута джинсовая безрукавка. И глаза. У него были достаточно выразительные серые глаза.
– Сколько тебе нужно? – спросил я, немного смягчившись.
– Чтобы хватило на … еду и на автобус до города. И у меня есть ещё одна просьба.
Меня позабавил такой искренний ответ.
– О чём же ты хочешь ещё попросить меня?
– Дело в том, что я не хожу дальше этого посёлка. Мне понадобится целая вечность, чтобы дойти даже до ближайшего лесхоза. А мне нужно в город. Сам я не смогу даже зайти в автобус.
– Разве у тебя нет родителей? – перебил я его.
Мальчик задумчиво взглянул на реку, потом перевёл взгляд на меня. Солнце иссушило его волосы и кожу. Ноги его были покрыты ссадинами, как у любого другого уличного мальчишки. Но он не был любым, он был неполноценным и еле передвигался.
– Нет, я живу с бабулей.
Я не ответил. Возможно, все его слова были ложью. В тот момент мне было всё равно. Наверняка я знал только одно: парень манипулирует мной. Он целенаправленно напал на меня, застав врасплох. И не ошибся. Между нами не было пропасти. Я отчётливо чувствовал это. Сердце моё ещё не зачерствело настолько, чтобы я не смог принять просьбу такого, как он. Мне хотелось помочь ему и разделить мучительную боль, что сковала его. Но я знал, что это ловушка. И мне очень не хотелось попадать в неё, но, кажется, я уже попал.
– Я приехал сюда на пару дней и скоро уезжаю. Но думаю, я смогу посадить тебя в автобус и довезти до ближайшего населённого пункта, поводив немного по нему, чтобы ты не потерялся. Идёт? Только обратно тебе придётся добираться самостоятельно! – с напускной грустью произнёс я.
Глаза сорванца загорелись. То и дело всхлипывая, он пытался произнести слова благодарности. Всё его тело судорожно потрясывало. Вероятно, такой ответ стал для него неожиданностью.
Я попрощался с парнем, условившись встретиться завтра днём на этом же месте. А сам направился вглубь посёлка разыскивать дом родственницы. Признаться, задача эта была не из простых.
По своим размерам посёлок был сравнительно небольшой и располагался преимущественно вдоль главной дороги. Довольно крупные домики с разноцветными крышами были окружены со всех сторон заборами. В палисадниках росли раскидистые яблони, стройные сливы и вишни. Кто-то засаживал всё пространство в саду цветами. Лилии, розы, гладиолусы и пионы создавали пёстрое разноцветие и оживляли обстановку.
Я стеснялся заходить в чужие дома и просить о чём-то. От одной мысли об этом у меня начинались судороги по всему телу. Мне было тошно и мерзко. Но, кажется, я справился.
– Ой как возмужал, тебе и не узнать! Красивый стал, нарядный какой… А у нас тут давече дождик поливал, – сбивчиво прошептала старушка. – Вона как огурцы в палисаднике попёрли. Страстя как… А соседка моя, что думаешь? Каждый день в лес и катить, и катить. Сегодня снова две корзины припёрла. Я прям позавидовала на грибочки-то. Я б это…сама. Но ноги мои, гляди. Не ходють уж! Мне и тачанка-то эта ни к чему, забирай её. Тока до кладбища ехать, на тачанке-то этой! – и она сухо засмеялась, давясь от каждого глотка воздуха.
Пожилая женщина отвела меня на задний двор, где, среди кучи ненужного хлама, я обнаружил искомый предмет. К слову, такой же древний, как и всё остальное. По настоянию хозяйки, я попутно прихватил алюминиевый чугунок и молоточек с гвоздями.
Поблагодарив за щедрость, я быстрыми шагами направился к выходу. Время смелости и отваги истекало. Тревога и страх снова сковали меня. Мне стало так неудобно за свой визит. Я ощутил давящий ком в горле и вышел прочь, волоча за собой скрипящую тачанку.