Конец «Ва-банка»
В марте 2014-го США и Евросоюз ввели в действие первый пакет санкций против России. Кроме этого, начали снижаться цены на нефть. Курсы валют стремительно пошли вверх. Весь год продажи дорогого штучного паркета, заказанного в Германии за евро, стабильно падали. Владислав Сергеевич предложил собственнику компании переключиться на отечественный паркет или даже купить линию по его производству. Но тот упрямо твердил, что разочарован работой Головина и жалеет о своем решении оставить его на посту директора.
Однажды на фирму прибыли люди в спецовках и начали не таясь монтировать видеокамеры над столами менеджеров. Владелец безо всяких церемоний решил отслеживать деятельность сотрудников фирмы и подслушивать их разговоры. Владислав бесился молча. Но я могла легко прочесть его мысли по лицу: «Разбить бы их нахер, камеры эти…»
От предвкушения этого действа у Головина даже настроение поднялось, и он задушевно улыбнулся в глазок камеры: мол, когда-нибудь – обязательно, но не сейчас…
Сотрудники, опасаясь ненароком сболтнуть лишнее, перешли на общение в «Аське», и в офисе воцарилась тишина. Только в кабинете директора громогласно звонил телефон и надрывался «Скайп»: собственник настоятельно рекомендовал «провести оптимизацию в кадрах». Это означало, что надо кого-то сократить.
Уволить кого-то из слаженной команды, которую Головин сам подбирал и создавал не год, и даже не два, и в каждом из членов которой был уверен? Кого же? Глеба, у которого только что родившийся ребенок все еще находится в больнице на ИВЛ? Или Валеру, который мыкается по съемным квартирам, экономя на обедах? Или Наталью, от которой неделю назад ушел муж? А ведь она отвлекается от депрессии только здесь, на работе… Как смотреть в ее заплаканные глаза?
Но придется ведь это делать: вызвать кого-то из них в кабинет, смотреть в глаза… и отвечать на дурацкий вопрос: «Почему?» .
А действительно: почему? Люди работают как проклятые, колотятся как могут, не выключают телефон даже ночью, чтобы обеспечить нормальные поставки, а вместе с ними и нормальный уровень жизни, черт побери, своим близким.
«Молодой дружелюбный коллектив» – так Головин писал в вакансиях. В детстве, небось, все они мечтали в космос летать, а вместо этого контролируют перевозки «дров».
Начиналась агония, покупатели, ИП-шники, массово разорялись, контейнеры застревали на железной дороге, кладовщики в регионах, где уже прошли сокращения, списывали товар налево, конкуренты воровали базы клиентов.
Менеджеры, еще не знающие, что кого-то из них ждет увольнение, хохотали в курилке, курс евро скакал как сумасшедший. Проблемы надо было как-то разруливать, а Владислав все смотрел сверху из окна на молящихся лицом к Мекке грузчиков, разложивших свои коврики прямо на дороге перед грузовиками. Моросил привычный противный мелкий дождь, превращая в грязь все вокруг.
9 ноября известный блогер Илья Варламов опубликовал свой знаменитый твит: «Я продал все свои доллары по 48. Сейчас сижу в рублях. Обратно откуплюсь по 41 через месяц. Запомните этот твит».
16 декабря курсы доллара и евро превысили семьдесят девять и девяносто восемь рублей. Продажи в «Ва-банке» остановились. Количество студентов в
GLASHA
сократилось до пятидесяти человек. Многие студенты оказались валютными ипотечниками: за несколько лет до начала описываемых событий банки с легкостью давали ипотеку в долларах, проценты по таким займам были значительно меньше, чем по рублевым. Теперь же люди оказались в настоящей ловушке, так как ежемесячные платежи превысили их зарплаты. В банках уже не предлагали измученным клиентам «чай-кофе», и никто не хотел их слушать. Заемщики устраивали голодовки и приковывали себя наручниками к перилам банков, пока их квартиры, уже наполовину оплаченные, выставляли на торги. В общем, им было совсем не до уроков.
…И только в магазине белья продавцы делали рекордные выручки. Покупатели сметали все, что попадалось на глаза. Секрет был прост: новая владелица забыла дать команду о повышении цен…
В конце года Головин разместил свое резюме в Интернете.
Формально «Ва-банк» просуществовал еще пару месяцев, но его деятельность была сродни мучительному угасанию.
И вот наконец наступил последний день.
Владислав Сергеевич вышел в рабочую зону, где оставшиеся менеджеры собирали свои вещи, и обратился к ним с речью: «Дорогие коллеги, не хочу патетики, но я всем вам очень благодарен. Спасибо за работу. Я был… – он помедлил, – …очень счастлив все эти годы, работая с вами».
На глазах у девушек мелькнули слезы.
«Рекомендую всем перейти в ритейл „Ашан“ администраторами», – внезапно продолжил он.
Громовой хохот раздался в ответ на эти слова. Теперь уже и мужчины утирали слезы, выступившие на глазах от смеха.
«Я не шучу, – серьезно продолжал бывший начальник, переждав первую реакцию коллектива. – Нас ждут непростые времена, а кушать люди будут всегда. Продуктовые сети „Ашан“ или „Пятерочка“ дадут вам какую-никакую стабильность… В крайнем случае, у ваших детей всегда будет еда».
Команда будущих администраторов «Ашана» растерянно молчала. Пришли грузчики и начали выносить мебель. Мужчины пожимали Головину руки, девушки не стесняясь целовали его. Постепенно все сотрудники покинули офис. Я машинально отправляла в шредер ненужные бумаги, Головин зачем-то поливал засохшие цветы. Вчера уборщица забыла закрыть на ночь окно, и весь зимний сад необратимо замерз. Черные листья фикусов неслышно падали на блестящий паркет. Напоследок грузчики вынесли роскошный стол Владислава. В помещении стало непривычно пусто.
«Ну а что вы посоветуете мне?» – тихо спросила я.
«Забей на магазин, развивай скайп-школу. У тебя очень нестандартное мышление. Уверен, все получится», – твердо ответил он, глядя мне прямо в глаза.
На следующий день Головин с семьей отбывал в небольшой городок в средней полосе, где ему предложили возглавить производство по изготовлению паркета.
«Прощаться не будем, еще обязательно встретимся, обещаю!» – ободряюще улыбнулся он.
В ответ я помахала рукой, стараясь справиться с грустью и сожалея, что так и не смогла сказать ему на прощание ничего путного.
После чего поехала в магазин. Вариант забить на него был очень заманчивым, но у меня уже появились кое-какие идеи по «вытаскиванию бегемота из болота».
«А посылку я вам не отдам… потому что у вас документов нету»
Начала я с того, что честно призналась себе: кризис лишил нас почти всех покупателей премиум-белья, которых когда-то собрал Борис. Покупать трусы, которые стоили теперь в два раза дороже, позволить себе мог не каждый. А значит, нужно было искать новых поставщиков. Лафа закончилась, и сейчас я была должна примерить на себя роль антикризисного управляющего.
Требовалось поменять все: ассортимент, стратегию продаж, подход к покупателям. Переориентироваться на средний ценовой сегмент – так «рыночек порешал».
Я в очередной раз погрузилась в пучину интернет-серфинга. Всего лишь сотня поисковых страниц, пара бессонных ночей, десятки запросов – и я нашла то, что нужно: франшизу бельгийской фирмы
Guy de France
, производящей красивое хлопковое белье аж с 1934 года.
Мысль приобрести франшизу казалась заманчивой и перспективной. Всемирная паутина услужливо сообщила мне, что в течение первых пяти лет из ста малых предприятий прогорают восемьдесят пять «обычных», то есть открывшихся сами по себе, и только четырнадцать из тех, кто работает под брендом опытного предприятия. В условиях кризиса я объективно отнесла наш магазинчик к новичкам…
Известная компания поставляет товар, помогает, если надо, приобрести оборудование и сырье со скидкой, консультирует по всем вопросам. Плюс на франчайзи работает реклама и репутация главной фирмы. Удобная вещь!
Я решила действовать. Мысленно поблагодарив Шахина за уроки английского, связалась с менеджерами
Guy de France
, узнала условия сотрудничества и заказала первую пробную партию товара – красивейшие комплекты нижнего белья, каждого по одному. Бельгийцы подтвердили отправку, и я стала ждать посылку.
Даже успела порадоваться: «Надо же, как все просто!» Наивная…
Не зря все-таки в России придумали поговорку про цыплят, которых по осени считают.
Оказалось, что для ввоза товара на территорию нашей необъятной родины надо показать таможне сертификат качества. Но не бельгийский, с которым компания-производитель спокойно работает по всему миру, а наш, отечественный. Ибо что они там, в европах этих, в качестве понимают? То ли дело наш бесстрастный, беспристрастный и неподкупный контроль!
Из короткого диалога с таможенным офицером я узнала:
1) чтобы получить российский сертификат на товар, нужно протестировать его в российской лаборатории;
2) чтобы протестировать его в российской лаборатории, нужно ввезти его в Россию;
3) чтобы ввезти его в Россию, нужно иметь российский сертификат на товар;
4) см. пункт 1.
Как действовать в такой, мягко говоря, непростой ситуации?
Я полистала таможенные правила и пошла на очередную беседу с хранителями товарного правопорядка. На тот момент российский гражданин мог ввезти товары для личного пользования весом до пятидесяти килограмм и на сумму до полутора тысяч евро. Это я и напомнила пограничнику, показав документы: моя посылка весит пятнадцать килограммов и стоит девятьсот евро.
Неопровержимые ведь аргументы, да?
Как оказалось, очень даже опровержимые.
«Оценка товара как „для личного пользования“ остается на усмотрение таможенного офицера, – с прямо-таки садистской радостью просветила меня таможенный офицер. – А мое личное усмотрение подсказывает мне, что сто единиц белья в личное пользование употребить невозможно».
Мои «сто единиц белья», на минуточку, – это не сто трусов или лифчиков, а разные комплекты и просто единичные бюстгальтеры, топы, майки, шорты…
Я спросила: «А сколько тогда можно? Сколько же трусов полагается российскому гражданину?»
«Две пары», – последовал полный достоинства ответ от молодой, лет максимум тридцати, «офицерки».
Так мой пакет образцов для сертификации, к неописуемому удивлению поставщиков, вернулся в Бельгию.
Примечание для интересующихся, на всякий случай: 1 января 2019 года норма ввоза уменьшилась с полутора тысяч до пятисот евро. В 2020 году планируется уменьшение до двухсот евро. За более дорогие покупки придется заплатить серьезную пошлину: тридцать процентов от их стоимости.
***
Однако «таможенный провал» не сокрушил мое намерение нарядить россиянок в бельгийское белье. Как могла, я объясняла озадаченным отправителям, получившим посылку обратно, что с товаром все хорошо, просто их сертификат не подходит для нашей страны. Мои навыки делового английского стремительно улучшались.
В конце концов мы договорились, что я приеду на фирму лично, заберу образцы и провезу их в своем чемодане. Олег собирался лететь в Брюссель на конференцию, и я напросилась с ним.
Казалось бы, нас ничто не могло остановить. Но… как раз в эти дни брюссельский аэропорт был неожиданно атакован террористами. Взрыв серьезно и надолго повредил пассажирский терминал. Власти страны, объявив высший уровень террористической угрозы, перекрыли границы и автомобильные дороги, остановили все ж/д– и авиасообщение. Естественно, мы никуда не полетели.
Brussels Airlines
с извинениями вернула оплату за билеты.
После этого получить посылку стало делом принципа. Я чувствовала себя дядей Федором, Шариком и Матроскиным из Простоквашино, вместе взятыми.
Воссоединиться с супербельем нам помогла «народная доставка» – это когда люди передают какие-то вещи знакомым или родственникам через путешественников. Спустя полгода после начала эпопеи добрые автотуристы вручили мне заветную коробку.
Правда, к тому моменту бельгийцы уже сняли с массового производства заказанные мною комплекты. Но радости победы мне это не омрачило.
Искусство продавать
По городам и весям колесит тьма разнообразных консультантов и коучей. Они обещают научить продавать быстрее, выше, сильнее, больше, дороже.
Время от времени у меня даже возникает искушение прислушаться к их советам.
Но каждый раз я вспоминаю, как знакомый предприниматель из соседнего павильона со стройматериалами послал на один из таких курсов своих продавцов. На работу они вернулись сияющие, окрыленные новыми знаниями: «Мы должны вжиться во внутренний мир покупателей! Почувствовать их нужды, проникнуться их мыслями!»
Тут зазвонил телефон, и экс-продавец, а ныне менеджер по продажам кинулся к трубке.
– Добрый день! Чем могу помочь? – залебезил он.
– Какой скидка у тебя?! – заорала трубка с характерным восточным акцентом.
– Скидка на что? Что вас интересует?
– Все интересует! Какой скидка, а?! Большой скидка???
Оставив товарища вживаться во внутренний мир первого покупателя, другой новообращенный менеджер пошел за прилавок – встречать следующего клиента.
Увидел мужчину, заинтересованно разглядывающего декоративную штукатурку, широко улыбнулся и начал диалог:
– Вы правильно обратили внимание на эту новинку! Необыкновенная фактура преобразит ваш коттедж, визуально расширит пространство, удивит вашу жену! Возьмите, не пожалеете!
– Да, – согласился мужчина, – действительно, чудесная штука! Творит потрясающие вещи! Взмах кисти – и моя комната в общаге превращается в коттедж… Еще взмах – и у меня волшебным способом появляется жена. – Он невесело засмеялся, глядя на сконфуженного неофита, и сочувственно спросил: – А вы, наверное, с обучения, да?
***
Едва я закончила рассказывать эту историю своей продавщице Ларисе, к нам в магазин зашла покупательница – на первый взгляд, ничего особенного, вполне милая женщина.
Я подумала: а попробую-ка «вжиться» тоже.
Улыбнулась как можно шире и произнесла заученное:
– Добрый день! Чего бы вам хотелось?
– Да трусы мужские нужны, недорогие, – бесхитростно ответила она и без паузы продолжила: – А штаны муж у меня сам сшил. Из простыни…
Мы с Ларисой обменялись очумевшими взглядами.
– Ну а что, креативно! – подобрала я подходящее к ситуации слово.
– Да уж, – пробормотала она, – он у меня вообще очень креативный, будьте-нате! Вот недавно кредит взял и пошел в кафе – пообедал! Вы представляете?! А мне теперь его кредит гасить! Мне мой психолог так и сказал: считайте, что у вас не восемь детей, а девять! И правда! Ну, честное слово, как дитя малое! Да я уж и не сплю с ним! – смущенно закончила она.
Я постаралась представить себе эту картину: мужик без трусов в штанах из простыни и восемь детей идут обедать в кафе. А когда вынырнула из «внутреннего мира потребителя», в магазине стояла ошеломляющая тишина… Лариса, конечно же, нашла ей «трусы со скидкой» – у нас ведь всегда имеется товар на такой случай. Вернее, на все случаи жизни…
Как-то повадилась заходить в наш магазин одна фурия. Живой пример так называемого потребительского экстремизма.
Если раньше продавец чувствовал себя венцом творения и распорядителем благ, то сейчас все больше клиентов доводят до абсурда принцип «покупатель всегда прав».
Само собой, этот «тренд» не обошел стороной и наш магазинчик, воплотившись в лице немолодой нездоровой женщины, общественном помощнике какого-то районного депутата, которая обожает портить всем жизнь и целыми днями, в жару и в холод, носиться по городу, маниакально контролируя качество обслуживания. Естественно, все сотрудники близлежащих точек продаж ее не�