Море и берег. Сага о Скаре. Книга вторая

– Ивонн, надеюсь, что ты понимаешь, что это хитрый и умный Сандерберг мне предложил построить второй лагерь для отвлечения внимания нашего противника! Так что ты ему, а не мне должна петь свои дифирамбы!

– Но и сам ты, Омар, достоин похвалы! Ты быстро решаешь такие сложные вопросы, как скажем, наш переезд в другой лагерь! А что же будет с теми людьми, которые, услышав о твоем возвращении, начнут тебя разыскивать! Разыскивая тебя, Омар, они первым делом придут сюда, в этот лагерь!

– Это во многом зависит от того, как Кимвелл справится с этой задачей! В том случае, если все пройдет именно так, как я думаю, то тогда я его назначу командиром своего первого полка и сделаю капитаном! Что же касается солдат и офицеров. Которые примутся меня разыскивать в этом лагере, то мы с Сандербергом договорились о том, что он из своего полуэскадрона выделит десяток конных разведчиков! Они будут встречать возвращенцев и им объяснять, где нас можно было бы разыскать!

– Замечательная идея, Омар! Надеюсь, что она принадлежит одному только тебе?

– Не ершись, Ивонн? На тебя это не похоже! Ты женщина иного склада! Скажи мне честно, ты это сама придумала, заняться полевой и агентурными разведками?

– Все дело в том, Омар, что на данный момент рядом с тобой нет человека, который мог бы заняться всем этим кругом вопросов, а это организация агентурных сетей для сбора развединформации! Если Сандерберг неплохо справляется с полевой разведкой, то он плохо разбирается в принципах работы с агентурной разведкой!

– Ну, что ж, Ивонн, ты и в этом вопросе права! Одним словом, я согласен, чтобы ты занялась организацией нашей разведки.

В этот момент в столовой появился Авгий, тихим голосом на ухо Повелителя он сообщил, что лейтенант Кимвелл у него просит аудиенции.

– Приглашай, мы с ним переговорим прямо в столовой! Только ты, Авгий, эти миски с кашей убери и принеси еще один бокал для вина! – Эль-Нассар попросил слугу.

Тем временем придворная магиня Ивонн Деля Рунж неслышно поднялась из-за стола и отошла в вглубь столовой и там с удобством расположилась в кресле.

Вошедший Кимвелл остановился в трех шагах от стола и совсем собрался Повелителю начать рапортовать о работе, проделанной им за день. Но Омар Эль-Нассар его остановил и жестом руки пригласил лейтенанта устаиваться за столом рядом с ним. Он решил беседу с лейтенантом провести в неформальной обстановке.

Кимвелл, особо не останавливаясь на деталях, принялся рассказывать о том, что под рукой капитана Мурильо в лагере начал собираться всякий сброд – предатели, дезертиры, мародеры и всякие там уклонисты от воинской службы. Мурильо всех их прикрывал, не посылал на боевые задания и бесплатно кормил за счет других солдат, но в ответ от них требовал слежку и донос на солдат и офицеров, оставшихся верными Повелителю.

– Повелитель, мне удалось солдат, оставшихся верными тебе, отделить от этого капитанского сброда! Мне удалось их на скорую руку организовать, так что завтра двумя колоннами по сто пятьдесят солдат в каждой, мы сможем покинуть территорию этого лагеря-ловушки!

3

Выслушав рапорт лейтенанта Кимвелла, Эль-Нассар его и младшего лейтенанта Сандерберга пригласил вместе с собой поужинать. Авгий разыскал и в столовую привел Сандерберга. К мужской компании присоединилась и придворная магиня Ивонн де ля Рунж. Когда на ужин Авгий снова подал миску с разогретой гречневой кашей, то она фыркнула и миску с кашей решительно отодвинула в сторону, решив ограничиться спелой грушей. Мужчины же с явным удовольствием поглощали гречневую каша, время от времени ее запивая солдатским красным вином. При этом за едой они много не разговаривали, все свое внимание уделяя каше и вину.

Сразу же после ужина Кимвелл отправился в канцелярию лагеря писать приказы на формирование походных колонн, а также о новых назначениях и о перемещениях по должностям среди унтер-офицерского состава. В любой армии всегда имеется кто-то, кто любит и умеет заниматься бумажной работой. В нашем же случае лейтенант Кимвелл, став командиром гарнизона лагеря, не имел время на то, чтобы в свой штаб подыскать писарей. Поэтому сегодня ночью этой писаниной он был вынужден сам заняться.

Ивонн де ля Рунж так и не позволила младшему лейтенанту Сандербергу тут же скрыться, как только окончился ужин у Повелителя. Она его перехватила на самом выходе из палатки, цепкой рукой ухватив за рукав его гимнастерки.

– Лейтенант, что в твоем полуэскадроне появился новый солдат?

Сандерберг остановился, удивленно с высоты своего роста посмотрел на маленькую придворную магиню.

– Мэм, этим своим вопросом вы меня чрезвычайно удивили! Да, сегодня один из моих унтер-офицеров меня попросил ему разрешить еще одного солдата зачислить в его неполный десяток! Но, что могло вас в нем заинтересовать?! – Поинтересовался здоровяк Сандерберг.

– Да все, лейтенант, что касается этого твоего добровольца! Кто или что он такое?! Откуда он вдруг объявился в твоем полуэскадроне?! И не забывай, лейтенант, что ты командуешь полуэскадроном разведчиков! Поэтому всегда ты должен быть начеку, чтобы не происходило бы в твоем подразделении!

– Да, вы правы, мэм! У меня в эскадроне служат одни только те ребята, которых я сам отбирал и которым я полностью доверяю! Но, что касается этого парня-добровольца, то я его не отбирал! Зато я хорошо знаю и полностью доверяю тому унтер-офицеру, который этого парня ко мне привел! Увидев этого задохлика, я решил, что так и быть пусть он у нас послужит, будет во всем помогать моим солдатам! Но вот почему-то верховые единороги его опасаются и близко к себе не подпускают! Насколько я информирован тот унтер-офицер его собирается сделать кашеваром своего десятка!

– Ну, вот, Сандерберг, а ты мне говорил, что ничего об этом новом парне не знаешь! Мне же многое о нем рассказал, о человеке, которого раз видел в своей жизни, ты мне предоставил очень много интересной информации! После такого интересного рассказа мне даже захотелось с ним встретиться и познакомиться с этим твоим задохликом!

– Не поздновато ли, мэм?!

– Да, может быть, и немного поздно?! – Ивонн повернулась к Омару Эль-Нассару, все еще продолжающего сидеть за столом, так как спать ему не хотелось – Омар, как ты посмотришь на то, если ко мне тут приведут одного молодого солдата, с ним хочу познакомиться!

– Ивонн, если этот разговор с солдатом тебе так нужен, то, давай, зови его ко мне в палатку! Мы оба с ним познакомимся и, конечно, поговорим об его солдатской службе! – Произнес Эль-Нассар, с улыбкой посмотрев на свою неугомонную магиню Ивонн де ля Рунж.

– Лейтенант, не был бы ты столь любезен, сходить за этим своим пареньком-добровольцем?! – Ивонн тут же обратилась с просьбой, более похожий на приказ, к Сандербергу.

Пожав недоуменно плечами и, ничего больше не сказав магине в ответ, Сандерберг собрался покинуть палатку Повелителя и отправиться в казарму своего полуэскадрона, расположенную у Западных ворот лагеря. В тот момент его головной мозг был попросту перегружен мыслями о завтрашнем дне. Его полуэскадрону предстояло наладить охрану во время движения обеих походных колонн, покидающих лагерь. Так что младший лейтенант Сандерберг не заметил того, как магиня Ивонн де ля Рунж своим перстами его перекрестила и, словно невзначай, левой рукой коснулась его правого плеча.

В ожидании возвращения Сандерберга вместе с солдатом, Эль-Нассар решил немного поработать с топографической картой, еще раз пройтись по маршрутам, которыми каждая из колонн будет передвигаться к местам строительства новых лагерей. Но прежде чем он сел за свой рабочий стол, ему пришлось подождать, пока Ивонн де ля Рунж его не освободит. Магиня на его столе расставила и зажгла четыре свечи, расставленные аккуратным ромбом. Кончиками пальцев обеих рук она пробежалась по его поверхности и только, проделав эту свою работу, она Эль-Нассару разрешила расположиться за столом, чтобы на нем поработать.

– Омар, давай, договоримся, что ты этих свечей своими руками ты не будешь касаться или трогать! Ни в коем случае своими руками не поправляй язычки пламени этих свечей и не переставляй их с места на место! – Попросила Ивонн де ля Рунж. – Эти свечи я поставила на столе, только ради твоей безопасности!

– Как скажешь, дорогая! – Машинально ответил Эль-Нассар, он уже погрузился в работу с этой топографической картой.

Омар, продолжая работать с топографической картой, даже и не заметил, как вдруг изменилось лицо его придворной магини после того, как он машинально произнес слово «дорогая»! Ивонн неподвижной каменной статуей замерла за его спиной. С понятным ей волнением и со слезами в глазах, она наблюдала за тем, как этот мужчина, рядом с которым она провела вот уже два года, наконец-то, ее назвал «дорогой»! Тем временем Омар Эль-Нассар, расставляя точки грифелем карандаша, на карте помечал маршрут следования обеих походных колонн.

Не раз и не два раза в жизни Ивонн знакомые и незнакомые мужчины к ней обращались этим, казалось бы, совершенно нейтральным словом «дорогая». Но только что в голосе Омара Эль-Нассара прозвучала глубокая мужская уверенность в том, что она всегда будет рядом с ним! Это понимание до глубины души потрясло Ивонн де ля Рунж, так как ей самой этого тоже очень хотелось! Но магине так и не удалось в полной мере насладиться своими вдруг проснувшимися чувствами, как за опущенным пологом палатки послышался зычный голос младшего лейтенанта Сандерберга:

– Караульные, этот солдат моего полуэскадрона вместе со мной он должен пройти в палатку Повелителя! Этот солдат приглашен на беседу самой придворной магиней!

Прежде чем разрешить Сандербергу вместе с солдатом пройти в штабную палатку, Ивонн де ля Рунж еще раз внимательно осмотрела ее помещение. Она снова проверила правильность расстановки свечей на рабочем столе Повелителя. Когда Ивонн совсем уже собралась разрешить младшему лейтенанту вместе со своим солдатом пройти в палатку, то она внезапно о чем-то вдруг вспомнила. Негромко хлопнув себя ладонью по лбу, магиня со спины тихими шагами подошла к Эль-Нассару, все еще продолжавшему работать с картой.

Из кармана платья она достала и на голову Повелителя осторожно накинула шапочку, составленную из нескольких тонких серебряных цепочек. Омар продолжал так увлеченно работать с топографической картой, что он и этого тоже не заметил, даже своей головы не повернул в ее сторону. Одним словом, в данный момент Эль-Нассар снова себя повел, как обычно женатые мужчины себя ведут в аналогичных ситуациях, заниматься своим любимым делом и во всем остальном полагаясь на любимую жену! Рукой проверяя, эти серебряные цепочки не заметны ли в седине шевелюры волос Повелителя, Ивонн де ля Рунж вдруг заходилось крепко к нему прижаться и его расцеловать. Но ей удалось сдержаться, слегка придавить это так не вовремя вспыхнувшее чувство любви и нежности к Повелителю. Тихими, крадущимися шагами она от него отошла, направляясь к выходу из палатки. Магине вдруг захотелось сначала взглянуть на солдата, прежде чем его приглашать в палатку к Повелителю.

Сразу же за ее порогом Ивонн де ля Рунж наткнулась на здоровяка Сандерберга, в свете факелов охраны палатки он магине показался настоящим великаном. Рядом с ним стоял, притулившись, молодой солдат, он был невысокого роста, ни капельки жира в его теле не было. Как говорится, одна кожа и кости и никакой человеческой плоти! Одним словом, этот солдатик своим лицом, своим телосложением на магиню не произвел особого впечатления! На фоне здоровяка Сандерберга солдат выглядел самым настоящим мозгляком, задохликом.

В нем не было ничего страшного или запугивающего. Он стоял и жмурился от яркого света факелов. Эти факелы были в руках бойцов охраны Повелителя. Они со всех сторон плотным кольцом окружили младшего лейтенанта и его солдата. Почему-то солдаты-караульные не доверяли этому солдатику, пришедшему вместе с Сандербергом! Да и Ивонн де ля Рунж что-то не понравилось в том, как этот солдат жмурился на свет факелов!

– Хорошенько его обыщите! А затем пропустите в палатку! Повелитель хочет задать ему пару вопросов! – Приказала придворная магиня.

Сама Ивонн так и не ушла в палатку. Стоя рядом с Сандербергом, она с величайшим любопытством наблюдала за тем, как караульные обыскивали солдатика. Если не считать ножа для резки мяса, они ничего опасного на нем так и не нашли. Внутренне Ивонн де ля Рунж начала самой себе удивляться, так как не понимала, почему она столько внимания уделяет этому невзрачному солдатику?! С ним только одно было непонятно, откуда и с какой целью он вдруг появился в лагере?

Еще раз посмотрев на этого мозгляка, в нем так и не ощутив какой-либо магической силы, Ивонн де ля Рунж решила с ним беседу все же провести в присутствии Повелителя. Отдернув полог палатки, она сказала, обращаясь к Сандербергу:

– Проходи! Ты только своих глаз с этого мозгляка не спускай!

Переступив порог палатки, солдатик снова был вынужден сильно прищуриться, на этот раз из-за яркого света свечей, расстановленных по всему помещению палатки. Ивонн сразу же обратила внимание на то, как этот мозгляк всеми силами старается, как можно было бы подальше держаться от света всех этих свечей. При этом он эти свои старания тщательно скрывал от людей, присутствовавших в палатке. Старался держаться густой тени, свои глаза подальше прятать от света свечей, освещавших это помещение. Но младший лейтенант Сандерберг, видимо, не угадал его намерений и желаний. Он попросту или по-начальственному своим пудовым кулачищем этого паренька полегоньку подтолкнул, желая его заставить двигаться побыстрей. В результате, этот толчок здоровяка Сандерберга рукой для дохляка стал мощнейшим ударом в спину. Этого жалкого парнишку в солдатской форме прямо-таки вынесло в круг света от свечей, расставленных Ивонн де ля Рунж на столе Повелителя.

В тот момент Эль-Нассар все еще продолжал заниматься своей любимой работой, занимаясь топографической картой. Возможно, Повелитель не обратил бы своего внимания на то, что происходило за его спиной, если бы не эта возня и тихий шепот окружающих. Он выпрямился и медленно развернулся всем свои телом. Увидел, как внезапно Ивонн де ля Рунж, стоявшая неподалеку от него, вдруг закрыла глаза и неподвижно замерла у порога. В тот момент она выглядела женщиной, напрочь отключившейся от окружающего мира.

В этот момент Сандерберг к нему обратился своим громогласным голосом:

– Повелитель, позволь тебе представить рядового Сутеха! Ты не будешь возражать, если придворная магиня побеседует с этим солдатом в твоем присутствии?!

Омар свой взгляд перевел на рядового Сутеха. Этого взгляда ему вполне хватило, чтобы сообразить, что этот Сутех ему был совсем не интересен!

– Да вы уж тут располагайтесь! Беседуйте себе на здоровье! Вы своей беседой мне ничем не помешаете! – Сказал Эль-Нассар.

Он совсем собрался вернуться за свою работу, но по какой-те причине не мог этого сделать. Какая–то сила его заставляла остановила, не позволила двинуться с места. Он так и остался сидеть в пол-оборота ко всем людям, собравшимся в этом помещении палатки. К тому же Повелитель вдруг почувствовал, как что-то чужое извне пытается проникнуть ему в голову. На память Эль-Нассару тут же пришла схватка в его замке, когда в бой вступил поморский шаман. Тогда он первым же делом попытался проникнуть в его сознание. Но вмешалась Ивонн де ля Рунж, она этого поморского шамана остановила, а затем своей магией его уничтожила. Но в тот момент поморский шаман находился прямо перед ним. Сейчас же Эль-Нассар себе и представить не мог, кто именно из окружающих его людей пытается проникнуть в его сознание?!

В этот момент доброхот Сандерберг нравоучительно проговорил:

– Будь почтителен, молокосос! На тебя смотрит сам Повелитель! Тебе же самому незачем пялиться ему в глаза! Склони голову, и будь послушен!

– Нет, этот молокосос не может быть злейшим врагом! – Подумал Эль-Нассар.

Он уже с трудом переключил свое внимание на Сандерберга. Тот, как бы сержантом, так и по-сержантски продолжал себя вести со своим несуразным солдатом. Волей-неволей Эль-Нассар продолжал смотреть в глаза Сутеха. В его голове вдруг начала биться мысль о том, что перед собой он все же видит своего врага, проводника капитана Мурильо! Этот солдатик был одет в простую, но очень грязную одежду. Под замызганной и битой кирасой просматривалась грязная домотканая рубаха, на нем были простые домотканные порты, заправленные в чуни. На поясе слева висел знаменитый гладиус, но у этого парня этот меч почему-то был ржавым.

Если бы в штабной палатке, помимо Эль-Нассара, Сандерберга и Ивонн де ля Рунж, находился бы еще один независимый наблюдатель, то он, наверняка, обратил бы внимание на то, что рядовой Сутех все время своего пребывания в штабной палатке Повелителя оставался спокойным, уверенным в себе человеком! Он ничуть не разволновался даже присутствием самого Повелителя! Единственное, что обескураживало этого юнца, так это был свет свечей со стола Повелителя. Сутех хотел бы хотя бы на один шаг отойти подальше от этого проклятого света.

Магиня Ивонн де ля Рунж, если судить по ее поведению, была чем-то очень сильно напугана! Находясь в этом помещении., она пока еще не произнесла ни единого слова. Все это время Ивонн де ля Рунж была занята тем, что одно за другим читала свои заклинания. Омар Эль-Нассар, по-прежнему, не мог вернуться к своей работе с картой. Он самого себя чувствовал все хуже и хуже, слишком много сил он потерял в борьбе с этим змеем, пытающимся проникнуть ему в голову. Эль-Нассар пока еще не сменил своей позы, продолжая стоять в пол-оборота к этому странному солдату и к своим друзьям.

В этот момент глаза Сутеха вдруг начали оживать, в них загорелись удивительно красивые золотистые искорки огонька. Эти искорки принялись отплясывать весьма ритмичный и экзотичный танец. Эль-Нассар вдруг захотел потанцевать вместе с этими искорками. Но у стола его, по-прежнему, продолжала удерживать непонятная сила. Временами он ощущал, как порой эта сила ослабевает. В этот момент в помещении начало происходить что-то очень непонятное. Где-то вдруг послышался щелчок пальцами, притяжение глаз Сутеха сразу же пропало.

Повелитель пока еще не понимал всей сути событий, происходящих в этом помещении. Он вдруг услышал громогласный голос младшего лейтенанта Сандерберга. Тот, полагая, что начало беседы Сутеха с Повелителем слишком уж, по его мнению, затянулось, решил проявить солдатскую инициативу. Сандерберг обратился к своему солдату с вопросом:

– Может быть, ты сам, рядовой Сутех, расскажешь нашему Повелителю о том, что собой на деле представлял капитан Мурильо?

Восстановив равновесие души, нарушенное непонятной притягательностью солдатских глаз, Эль-Нассар утвердительно кивнул головой, как бы подтверждая, что и его интересует ответ на этот вопрос. Сандерберг же пошел дальше в своем желании ускорить начало беседы. Он снова, по-дружески, хлопнул по плечу своего солдата Сутеха, желая этим хлопком его как бы подтолкнуть к началу разговора. Но едва ли не сразу же после этого дружески-командирского подталкивания, в помещении вдруг прозвучал незнакомый голос с повелительными интонациями:

– Вы что, слабые презренные человечки, себе позволяете? Как вы можете так себя вести по отношению ко мне? Я уважаемый гость в этом вашем мире! Вы меня должны поприветствовать, опустившись на колени и склонив головы! Так как я в сравнении с вами являюсь высшим существом!

– Кто ты на самом деле и почему себя называешь высшим существом? –

Тут в палатке прозвучал второй голос, на этот раз это был голос придворной магини Ивонн де ля Рунж.

– Какое твое настоящее имя?

– Ты, женщина, не имеешь права в моем присутствии поднимать голос и мне задавать вопросы! Но принимая во внимание твою магическую силу, я тебе отвечу! Я – дух лжи и обмана! И мое имя вам должно быть известным!

– Какое отношение ты, Сутех, имел к капитану Мурильо? С какой целью ты появился в моем полуэскадроне? – Небрежно поинтересовался Сандерберг.

Эль-Нассар обратил внимание на то, что Сандерберг нисколько не удивился тому, как заговорил рядовой солдат его полуэскадрона. Он словно заранее знал о том, во что может вылиться встреча и беседа с Сутехом.

– Удивительные вы создания, людишки?! Сколько раз вам можно говорить, что в вашей компании меня интересует только один человек! Вы же не позволяете мне его своей магией забрать для личной беседы с Арбакасом! На все ваши вопросы я попросту не уполномочен отвечать. Но попробую ответить хотя бы на один из трех вопросов! Давайте, поговорим о капитане Мурильо?! Вы уже знаете, что он голем, выполнял одни только мои приказы! Арбакас его создал только для того, чтобы он уничтожил бы Призрачную стражу. В принципе, капитан Мурильо свою задачу выполнил, за малым исключением. Он не успел на тот свет отправить лейтенанта Кимвелла и младшего лейтенанта Сандерберга с их полуэскадроном.

Произнося эти слова, Сутех вдруг начал раздаваться в плечах, все его тело начало увеличиваться в объеме. Череп головы вдруг затрещал и начал расходиться по швам. Таким образом, голова Сутеха начала превращаться в незнамо что! За спиной духа лжи и обмана, появились два больших черных крыла, ставшие продолжением его рук. Когда превращение было закончено, то в штабной палатке вместо солдата Сутеха на его месте стоял дух лжи и обмана Сутех. Этот дух внешне был безобразен, на его плечах покоилась громадная голова лягушки, а тело стало чем-то напоминать Сфинкса. Руки и ноги, благодаря многочисленным суставам, могли изгибаться в любую сторону.

Сандербергу пришлось слегка потесниться, чтобы не прикасаться своим плечом к Сутеху, к духу и монстру Преисподней! Ивонн де ля Рунж продолжала находиться рядом с Повелителем. На ее застывшем в гримасе лице продолжали шевелиться одни только губы. Она все еще продолжала читать и произносить одно заклинание за другим.

Взмахнув правой рукой-крылом, бывший солдат, а ныне дух Преисподней, Сутех протянул руку в сторону Эль-Нассара, проговорил:

– Омар Эль-Нассар, хочу до тебя довести приговор архонта Арбакаса. Он тебя вместе с каким-то Скаром приговорил к смерти! В настоящий момент у меня нет слуги, так что мне самому придется приговор архонта Арбакаса приводить в исполнение!

Произнеся эти слова, Сутех, дух лжи и обмана, к своей правой руке, начал подтягивать и левую руку. Он, видимо, собирался воспользоваться своим колдовством. Омар Эль-Нассар, все еще стоя, наблюдал за всем, что происходило в помещении его палатки, за передвижениями этого духа Преисподней. По тому, как он театрально красиво, церемонно произносил приговор, протягивал к нему свои руки-крылья, Повелитель догадался о том, что этот демон готовится к нанесению мощного магического по нему удара. Но Сутех так и не успел выровнять обе свои руки, как получил мощнейший удар солдатским кулаком в свое правое ухо. Сандерберг слишком много лет провел в армии, чтобы к этому времени научиться не теряться, ни при каких ситуациях, ни при каких обстоятельствах! Его кулачище практически без размаха так жестко врезалось в ухо демона восьмого чина Преисподней, что Сутех совершил кувырок влево через голову. Он распростерся на полу в самом дальнем углу палатки.

До глубины души потрясенный таким, казалось бы, слишком простым исходом дела, Эль-Нассар хотел было сделать шаг, чтобы подойти и пожать руку мужественного младшего лейтенанта Сандербергу! Но Сандерберг к этому моменту не оказался на своем прежнем месте. Сутех сумел быстро восстановиться после его удара кулаком. Поднявшись на ноги, он тут же нанес лейтенанту мощный ответный удар рукой-крылом. Удар демона был хорошо просчитан, тело младшего лейтенанта поднялось в воздух и стремительно понеслось к выходу из палатки.

Взглядом глаз Эль-Нассар успел-таки проследить за полетом тела Сандерберга. Оно по воздуху пронеслось над тем место, где только что стояла Ивонн де ля Рунж, читая свои заклинания. К моменту возникновения драки лейтенанта с демоном, магини там уже не было, она куда-то исчезла.

Внезапно полог палатки распахнулся, на ее пороге появились первые караульные. Услышав хлесткие звуки драки, они рванули в палатку спасать своего Повелителя. В этот момент в их строй и врезалось тело мужественного Сандерберга. Он, словно шар в кегельбане, снес их с ног. На входе тотчас же образовалась самая настоящая ребячья куча-мала. В результате, караульные задержались и теперь они никак не успевали заняться спасением своего Повелителю.

Сутех, слегка прихрамывая на левую ногу, начал медленно приближаться к Эль-Нассару, все еще продолжающему стоять столбом у края стола. Непонятная сила его снова пригвоздила к тому же самому месту, не позволяя ему и шага шагнуть в сторону от стола. Сутех же вместо того, чтобы сию же минуту прикончить свою жертву, решил немного с ней поболтать:

– Итак, Омар Эль-Нассар, случилось то, о чем я мечтал последние два года. Мы, наконец-то, встретились и можем поговорить друг с другом о нашей жизни, о доме и о женах! Ну, ты, как и я, снова не женился, остался верен своей давно погибшей жене, родившую тебе дочь красавицу! Когда я ее встретил ей было шестнадцать, сегодня ей восемнадцать, и она прекрасна! Но навряд ли она, встретившись с тобой, тебя узнает, Омар!

В этот момент Эль-Нассар явственно ощутил, как постепенно окаменевают его тело и конечности, руки и ноги. Сначала он перестал ощущать свои ноги, затем окаменели его руки … В нем до последней минуты яростно билось сердце, совсем не желая останавливаться! Эль-Нассар пока еще слышал голос Сутеха и неплохо понимал, что тот ему говорит. Почему-то в этот момент, когда Сутех говорил о Зульфие. на ум Повелителя пришла мысль о том, что в древние времена люди Сутехом называли одно падшее божество, сегодня они о его существовании совсем забыли. Эль-Нассар не испытывал страха перед своей приближающейся смертью. Но тем не менее, с каждой минутой ему становилось все более и более интересным его слушать. Особенно ему понравился его рассказ о Зульфие, если судить по словам демона, то получалось, что его дочь не погибла! Его сердце радостно забилось, даруя Повелителю еще десять минут жизни.

За эти десять драгоценных минут своей жизни Эль-Нассар успел узнать о том, что на Тринидаде появилась третья сила, пытающаяся всю власть на этой планете забрать в свои руки. Преисподняя была вынуждена мобилизовать свои силы для того чтобы отбить нападение неизвестно откуда появившихся чародеев и магов. Им удалось себе подчинить даже некоторых высших иерархов тринидадской Преисподней. Инопланетная третья сила вступила в войну с высшими божествами планеты за передел всего мироздания Тринидада!

Сутех своим языком был готов трепаться до бесконечности, выкладывая полуокаменевшему Эль-Нассару тайны и секреты архонта Арбакаса! Но в какой-то момент, перед Сутехом внезапно возникла Ивонн Де Ля Рунж. Она взмахнула своими руками. Четыре острых меча сорвались с горящих свеч, своими острыми клинками они пронзили сердце и головной мозг демона лжи и обмана. Сутех широко раскрыл свой лягушачий рот, издал громкий крик-вопль отчаяния, но он тут же начал таять, рассыпаться в вдруг образовавшемся сумраке в помещении палатки Эль-Нассара.

Глава 5

1

Поздним вечером этого же дня, когда все тревоги и волнения по поводу переезда всего экипажа биремы на постоялый двор, остались позади, я вдруг самого себя почувствовал не в своей тарелке! Я оказался в непонятном мне состоянии, как бы в пустоте. Немногим ранее матросы то и дело забегали ко мне в номер с различными вопросами. Теперь же я вдруг оказался никому не нужен, сижу на диване и смотрю в окно от нечего делать. К этому времени все матросы подвое или потрое были расселены в номерах гостиницы постоялого двора. Их покормили хорошим ужином, поджаренным куском ветчины с картошкой, после восьми вечера они были предоставлены самим себе. Я тоже был предоставлен самому себе, то есть стал как бы никому не нужен!

Старпом Борг, нарушая пока еще не установившиеся традиции нашего содружества, в этот вечер он так и не появился в моем номере. Мы с ним должны были бы обсудить наши дела и проблемы на завтрашний день. Иными словами, мой старпом, забыв о моем существовании, продолжал отсыпаться после своего загула в порту Валенсии.

Тогда в моей голове родилась блестящая идея – полезное совместить с приятным. Я решил покинуть постоялый двор, немного прогуляться по Валенсии, желая познакомиться с этим небольшим портовым городишком, куда всех нас забросил океан и сама судьба. После прогулки по городу можно было бы где-нибудь на стороне поужинать. Приняв это решение, я по лестнице спустился на первый этаж гостиницы и вышел на двор. Поблизости я не видел ни одного матроса из экипажа биремы. Видимо, все они разошлись по своим номерам, отдохнуть после бурно проведенной ночи и суматохи переезда. Я никого не увидел и не встретил из прислуги постоялого двора, так его и покинул никем не замеченным.

Валенсия мне понравилась с первого же взгляда, в таком городке можно было бы жить и детей рожать! Он был не очень большим городишком с населением всего лишь в шестьдесят тысяч жителей. У города было всего лишь две главных улицы. Одна из них пролегала вдоль побережья океана и называлась Портовой. Другая была к Портовой расположена прямо перпендикулярно, она спускалась с гор, окружавших Валенсию. Естественно, эта улица называлась Горной. От этих двух главных улиц отходило великое множество малых улочек и переулков. На Портовой улице находилась главная достопримечательность этого города – порт! На этой улице было расположено множество портовых кабаков, таверн, трактиров и борделей с красными фонарями. Причем Портовая улица совсем не имела жилых домов, на ней были расположены одни только служебные портовые и городские здания, а также, как я уже говорил, и увеселительные заведения для моряков, только что сошедших на берег с прибывших в валенсийский порт судов.

На Горной улице аккуратными рядами выстроились жилые семейные дома валенсийцев, в основном они были одно или двухэтажными. В нижней части этой улицы проживал беднейший и средний класс людей Валенсии. Чем выше Горная улица поднималась в гору, тем богаче становились дома и семьи, в них проживавшие!

Но обо всем этом я, разумеется, потихоньку узнавал по мере продолжения своей прогулки по этому красивому городку.

Совершенно случайно оказалась, что наш постоялый двор оказался расположен на перекрестке Портовой и Горной улиц. Через полуоткрытые ворота постоялого двора я вышел на Горную улицу и сразу же по ней стал подниматься в горы. Чем дальше я шел и выше поднимался, тем улица становилась чище и более красивее! Дома, выстроившееся по обеим сторонам этой улицы, становились больше и выше. Совершенно исчезли одноэтажные дома, а каждый двухэтажный дом имел великолепный палисад, поросший декоративным кустарником, а также парой другой плодовых деревьев.