Глава 1 Мелани
В ушах стоит звон, ноги несутся по неровной дороге, все тело пробивает предательская дрожь. Пробегаю несколько улиц, оглядываюсь по сторонам, но вокруг кромешная темнота, за исключением тусклого света фонарей. Мне нужно убраться отсюда как можно быстрее. Трясущимися руками пытаюсь открыть рюкзак, чтобы достать ключи от машины. Если меня сейчас заметят, то на этот раз я точно буду мертва. Как можно быстрее открываю дверь машины, протискиваюсь в кожаный салон и кидаю рюкзак на заднее сиденье. Завожу ее, трогаюсь с места так, как будто за мной бежит дикий зверь, хотя, если подумать, это не далеко от правды.
Я каждый день задаю себе вопросы:
Как я могла его любить?
Почему именно я?
Неужели в своей гребаной жизни я недостаточно потеряла?
Я прокручиваю эти вопросы в своей голове снова и снова, события минувших лет и не могу найти хоть какой-то ответ.
Нужно было раньше думать, но думать раньше, было уже поздно.
В кромешной темноте пытаюсь посмотреть на приборную панель, вижу, что Джейсон действительно заправил полный бак у арендованной машины. Я не знаю, что с ним будет, если мой жених узнает, что он хоть как-то причастен к моему побегу. Я буду молиться за него и за его светлую душу. Он не смог больше наблюдать за этим диким ужасом, что происходит со мной ежедневно. Джейсон – единственный человек из всех его людей, который тайно всячески пытался помочь мне. Я ему многим обязана и если выдастся такая возможность, то отплачу ему всем, чем только смогу.
Если Адам узнает…
Боже…
Дорога – просто сплошная чёрная линия, сменяющаяся расплывшимися указателями, знаками, заправками и мотелями, что не удивительно с учётом той скорости, с которой я еду уже пару часов. Но я знаю, как бы я сейчас ни устала и каким бы ни был соблазн, мне ни в коем случае нельзя останавливаться, в моей ситуации это приравнивается к самоубийству. Я все же не настолько глупа, чтобы до своего конечного пункта назначения ехать на этой машине. Проезжаю ещё с десяток километров и вижу автобусную остановку на противоположной стороне дороги. Паркуюсь на заправке, избегая всех камер слежения. Выбираюсь из машины, хватаю рюкзак с заднего сиденья, достаю оттуда влажные салфетки и протираю все, чего я касалась. Зная Адама и его связи во многих структурах власти, он определит, что за рулем этой иномарки была именно я. Бегу на остановку, ноги заплетаются так, что я почти падаю, но в последний момент мне все же удаётся устоять на несгибаемых ногах. Расписание сильно затерто, его сильно потрепало время, в точности, как и меня, но вижу строчки в самом верху, это самое утреннее время, то что нужно. Время на часах четыре часа утра, значит, следующий автобус прибудет через десять минут, отлично. Трогаю кулон на шее в форме ангела, это одна из немногих вещей, которая осталась у меня от моей матери. Стоит лишь коснуться его и мое тело, сразу же наполняется огромным спектром самых светлых и ярких эмоций, подобно калейдоскопу с которым играются дети. Даже в такой нервозной ситуации улыбка непроизвольно так и нарочит появится на моих потрескавшихся губах.
Мамочка, помоги мне.
Натягиваю капюшон толстовки на голову и прячу под него свои длинные слегка запутавшиеся волосы. Я понимаю, что мне нужно перекраситься, отстричь их, но это вторая вещь, которая напоминает мне о ней, которая связывает меня с ней, словно если я что-то изменю со своими волосами, то потеряю этот канат нашей связи, за который мы держимся по обе его стороны. Точно так же, как если расстанусь со своей подвеской…я просто чувствую это, так она, как будто всегда рядом со мной. Принимаю решение пойти на этот риск и ничего не менять в своей внешности. Нащупываю в кармане толстовки пачку сигарет, достаю одну и прикуриваю. В который раз меня наполняет осознание того, что доверять сейчас вреднее, чем курить. Делаю первую затяжку, вдох…и чувствую, как мои легкие заполняются дымом. Никотин моментально всасывается в кровь, приходит долгожданное успокоение. На секунду мне даже кажется, что этот дым обволакивает и мои мысли подобно вечернему туману, опустившемуся на прохладную землю. Пагубная привычка, от которой хочется избавиться, но события моей жизни так и подталкивают меня отравлять свой организм ещё и изнутри.
По ощущениям спустя целую вечность подъезжает автобус, двери которого открываются с ужасным скрипом, как врата ада, от которого я вздрагиваю. Выкидываю сигарету и тушу ее ногой с небольшим усилием, направляюсь к дверям медленно поднимаясь по ступеням и смотрю на водителя.
– Доброе утро! Подскажите, этот маршрут следует до Нью-Йорка?
Водитель осматривает меня с головы до ног, останавливая свои маленькие глаза словно бусинки на моем лице, поднимает бровь. Как же давно я вступала в контакт с обычными людьми, с непривычки я начинаю чувствовать себя ещё более нервозно, и малейшие действия по отношению ко мне превращают меня в натянутую нить, которая вот-вот может порваться.
– Да, милочка! Двадцать пять долларов в одну сторону.
Киваю водителю, одновременно залезаю рукой в потайной карман в рюкзаке и не понимаю, что я нащупала своими пальцами…что-то очень толстое и шершавое по ощущениям. Немного отодвигаю рюкзак от тела, чтобы внимательно рассмотреть на небольшом лучике света от лампы при входе в автобус.
Это что пачка денег?
На скорую руку расплачиваюсь наличными и прохожу дальше в салон. Вижу единственного пассажира автобуса. На переднем сидении сидит женщина старших лет, которая упрямо пытается положить в свою маленькую сумку какой-то пакет. Прохожу в самый конец, придвигаюсь в угол, подгибаю ноги под себя и пытаюсь выдохнуть, нормализовать свой пульс. Наконец, снова открываю карман рюкзака и пытаюсь убедиться в том, что мне не причудилось, что это не было галлюцинацией из-за моего стресса и усталости. Пересчитываю деньги…
Пять тысяч долларов.
Но как?
Как такое вообще возможно?
Мне удалось накопить всего лишь пятьсот баксов. Боже, это все Джейсон.
Спасибо тебе.
Не знаю, как бы я выжила без твоей помощи мой друг. Наконец, закрываю глаза, и все, что я вижу это мрак, от которого я пытаюсь убежать уже несколько лет, но впервые за это время, у меня действительно пока получается это сделать.
***
Чувствую, как сильная рука прикасается ко мне возле плеча. Мурашки пробегают по всему телу, немного усиливая ощущения постороннего прикосновения к моей руке. Распахиваю глаза и от яркого солнца, которое толстыми лучами светит через стекло автобуса прямо мне в лицо, тут же их прищуриваю. Смотрю на мужчину, который возвышается надо мной словно великан.
– Парень, конечная остановка, водитель просил тебя разбудить.
Чувствую, как вся кровь отливает от лица, сейчас, скорее всего, я выгляжу как живой мертвец. Плевать, главное, что я все ещё в безопасности.
–Кхм…да спасибо!
Мужчина снова поднимает бровь, видимо, не ожидал, что парень окажется молодой девушкой с довольно миловидным голосом, как мне кажется. Беру свой рюкзак, вес которого увеличился, как оказалось, на несколько тысяч долларов и накидываю его лямку себе на плечо, следуя на выход. Как только спускаюсь с последней ступени автобуса, делаю глубокий вдох. Хоть в воздухе витает запах чего-то странного, запах выхлопной трубы автобуса, запах горячего асфальта, но я чувствую что ни на есть яркий запах свободы. Мне кажется, если я сейчас протяну руку, то смогу ее потрогать, вцепиться своими руками стальной хваткой и никогда не отпускать.
Свобода.
Незнакомое слово для того, у кого ее нет. В нем было так мало силы для тех, кто ею обладал. Но для тех, у кого ее не было, это было то, о чем мы могли только мечтать. Желание, загаданное летящей в темноте ночи звёзды.
Я пошла на очень высокий риск и решила спрятаться прямо у него под носом. В том месте, куда он знает, что я не отправлюсь ни под каким предлогом и что бы ни случилось.
Нью-Йорк.
Адам знает, что я не люблю большие города после смерти родителей. Хотя, если подумать, я всегда не любила плотные сборища людей, многолюдные улицы, высотные здания. Все просто ухудшилось после их ухода. Мое состояние. С родителями мы жили в пригороде в Чарлстоне, Южная Каролина. А погибли они в Джексонвилле, в ужасной автокатастрофе, которая унесла с собой целых пять человеческих жизней, включая моих родителей. Авария произошла на мосте, водитель грузовика не справился с управлением после того, как его тормоза отказали. Возможно, эта авария так сильно повлияла на меня, возможно, тот город, возможно то, что я осталась совсем одна, но я подала документы в учебные заведения в самые удаленные штаты, чтобы уехать как можно дальше, чтобы залечить свои раны. Залечить своё сердце. Я получила стипендию в Бостонском университете, собрала свои вещи и переехала.
Сбежала.
Ради учебы в Бостонском университете мне пришлось переступить через себя, и когда появился Адам, мне стало легче решиться на этот шаг и адаптироваться к новой жизни в Бостоне. Я почувствовала в себе силы ежедневно бороться со своими страхами, возникшими после смерти моих родителей. По нашему уговору мы должны были жить там, в Бостоне, до окончания моей учебы. А дальше переехать в пригород, как и мои родители. Не знаю, почему конкретно я ненавижу большие города, скорее всего, мне нужна помощь специалиста, мне нужно разобраться в себе, в своих страхах. Я боюсь больших городов, тем более такой большой город, как этот. Адам говорил, что у меня агорафобия (прим. Агорафобия – это сложная фобия, проявляющаяся в виде боязни открытых пространств, больших скоплений людей, перехода широких улиц и площадей, пребывания в местах, которые невозможно покинуть быстро и незаметно для окружающих и т. д.) Не знаю, насколько были верны его догадки, но сейчас мне кажется, что моя фобия ухудшилась в несколько раз, ведь я даже не помню, когда последний раз выходила из дома. Я была заложницей своей судьбы, своих страхов, своих чувств.
Была его заложницей.
Здесь он будет искать меня в последнюю очередь. Самая лучшая маскировка, как вам кажется, не в малонаселенных пунктах, а в городах миллионниках. Я найду в себе силы, чтобы побороть свои страхи. Я справлюсь.
Все, о чем я мечтаю сейчас – это настоящая свобода, а не ее иллюзия. Возможность самой выбирать кто я: путешествовать, встречаться с друзьями, работать на любимой работе, воплощать свои мечты в реальность, может быть когда-нибудь даже снова влюбиться и построить крепкую семью.
В моих руках пять тысяч долларов, нужно очень взвешено их тратить, пока я не найду работу. В первую очередь необходимо оплатить хотя бы один месяц аренды самого дешёвого жилья. Мне нужно мое убежище. Нужно подумать, с чего начать, телефон я оставила дома. Хочу попытать счастье, найти газету или журнал с объявлениями о ренте. Интересно, люди здесь все ещё подают объявления в газету или это уже изжитки прошлого?
Двигаюсь в сторону метро, удача на моем пути, я вижу киоск с прессой, где и покупаю необходимую газету. Звонить придётся из будки, но это не проблема. Спустя три часа и обзвона по ощущениям тысячи объявлений, собираю в себе силы и еду на осмотр квартиры. Возможно все же судьба позволит мне вырваться из этого лабиринта, в котором, как мне казалось нет выхода.
Или все же мне удалось его найти?
Глава 2 Мелани
Уже начинает смеркаться, и при таком освещении этот район выглядит ещё хуже, если это вообще возможно. Я читаю мантру в своей голове.
Я справлюсь, ты сильная, все получится.
Подхожу к невзрачному дому в районе Квинс, к ужасу, понимаю, что здесь живет весь сброд Нью-Йорка. Плохие районы имеют вкус горьких слёз, запах просроченной пищи и человеческих отходов. Но у меня просто нет другого выбора. Оказаться тут ночью одной, будет не самое приятное, что может случиться. Чувствую, что войдет в привычку каждый раз насторожено оглядываться и нервно вздрагивать, реагируя на каждый вой сирен полицейских машин, патрулирующих эти кварталы.
Меня встречает мужчина лет пятидесяти, с седыми сальными волосами и большим толстым животом, который выпирает сверху его джинсов. Он проводит рукой по волосам, стараясь скрыть свою лысину, но к его неудаче, это его уже не спасёт.
– Хей! Это ты звонила насчет ренты по объявлению из газеты?
– Здравствуйте! Да я…я...
Он не даёт мне продолжить, перебивая, говорит:
– Я Тони, владелец квартиры 2В. Сразу предупреждаю тебя, никаких клиентов, животных, наркотиков и уж тем более курения в этой квартире.
О каких клиентах он вообще говорит? По его мнению, только проститутки могут снимать здесь жильё? Его предупреждения заставляют меня задуматься о контингенте, который населяет этот дом, этот район.
– Да, сер…я…
Он снова не даёт мне возможности представиться, видно, что ему это совсем неинтересно. Снова перебивает меня.
– Оплата строго первого числа каждого месяца, если хоть на один день просрочишь выплату, вылетишь на следующий же день, это ясно?
– Кристально, – удаётся ответить мне.
Мужчина тут же открывает дверь в многоквартирный дом, я следую за ним. Запах сырости сразу же наполняет мои легкие не с кончаемым потоком неприятного тошнотворного воздуха, моя голова немного кружится. Поднимаемся по мерзкой грязной лестнице и останавливаемся напротив квартиры 2В. Слышу какие-то стоны в соседней квартире и шум. Тони открывает хлипкую дверь, мы проходим внутрь и, честно говоря, я надеялась, что мои глаза выкатятся из орбит и я не смогу увидеть весь этот ужас, предстающий передо мной. Оборванные грязные обои, на потолке трещины, мебели почти что нет, облезлый пол и… это что запах табака? И, возможно, животных, кхм…миленько. Придётся с этим мириться и хоть как-то попытаться исправить. Я поворачиваюсь к нему и спрашиваю:
– Сколько за это?
– Тысяча долларов, милочка.
– Ох, – понимаю, что сейчас нет времени искать что-либо ещё, скоро стемнеет, и я просто-напросто не могу остаться на улице. Но больше чем на месяц в этой дыре я точно не останусь. Клянусь я себе.
– Идёт.
– По рукам.
После подписания договора на аренду, решаюсь тщательней осмотреть квартиру и открыть окна для проветривания. Надеюсь, уличный воздух сможет хоть немного освежить этот спертый запах квартиры. Квартира совсем маленькая. Между спальней и кухней нет никаких стен или перегородок. По одной стороне стоит небольшая двуспальная кровать, без подушек и одеял. По той же стороне стоит деревянный шкаф, у которого одна дверь съехала с петель. На кухне холодильник и пару шкафов с духовкой и микроволновой печью. Для жилья все необходимое есть. Несмотря на то что на улице уже поздний вечер, думаю сходить в супермаркет, купить свежее постельное белье и средства первой необходимости. Решаю все же не таскать крупную сумму денег с собой в этом районе, поэтому прячу все сбережения в духовую плиту. Подхожу к мутному зеркалу в углу комнаты и смотрю на девушку в отражении…как же я похожа на неё. Светлые длинные волосы цвета серебра, маленький носик, скулы, губы, даже родинка почти что в том же месте, на правой щеке. Единственное отличие – это голубые глаза отца.
Снимаю одежду и смотрю на своё изувеченное тело, начиная с ног и заканчивая моей шеей.
А потом я сделала это для всех, кто не мог.
Я сделала это для каждого синяка на моем теле. Каждого шрама.
Каждого удара по моему лицу.
Но больше всего я сделала это, потому что мне этого хотелось.
Я закричала.
Глава 3 Дэниел
Открываю глаза оттого, что ее маленькие нежные руки гладят мои, это похоже на соприкосновение легких перьев с моей грубой кожей. На губах сразу возникает улыбка, улыбка только для неё. Приоткрываю глаза, сначала смотрю на часы, на тумбе, время ещё совсем ранее.
– Малышка, ты опять сегодня рано, что случилось? – смотрю на свою крошку в розовой футболке.
– Папочка, мне плиснился плохой сон…– грустным голосом тихо щебечет она.
– Иди ко мне.
Приподнимаю одеяло и чувствую, как ее маленькое тельце забирается ко мне, прижимаясь и обнимая меня очень крепко.
– Давай ещё поспим, солнце.
– Холосо.
Притягиваю ее к себе ещё сильней. Накрываю нас пуховым одеялом, обхватываю ее рукой. Вдыхаю сладкий аромат ее детского шампуня и проваливаюсь в сон. Но как такого сна я не вижу. Мне не снятся сны. Я этому, несомненно, рад, так, как если бы было иначе, боюсь представить, что все эти нескончаемые поступки, совершенные мной, преследовали бы меня там. Но мое подсознание гораздо сильнее всего того, что за все годы моего взросления я совершил. Мы совершили. Оно просто на просто блокирует все это дерьмо. Спустя по ощущениям несколько часов приоткрываю глаза, понимаю, что в кровати я уже один. Роза, скорее всего, забрала Хлою завтракать. Странно, что я не проснулся, так как сплю очень чутко. Во всем виноват вчерашний вечер и тонна алкоголя. В очередной раз напоминаю себе, что нужно поубавить мое пристрастие с алкоголем, до добра это не доведёт. Принимаю быстрый душ, чтобы сбросить ощущение вчерашнего вечера с себя, и собираюсь проверить моих братьев, сегодня нас ждёт важное собрание с семьей. Спускаюсь вниз по лестнице и вижу, что они уже в гостиной, посуда почти пуста, и они заканчивают завтракать.
– Брат, как спалось после вчерашней ночи? – с ухмылкой спрашивает Остин, намекая на то, что он все же видел то, что происходило в моей машине поздно ночью.
– Хорошо. Вы готовы? – спрашиваю я, получая в ответ их кивки.
– Дэниел, ты не будешь завтракать? – спрашивает меня Роза, наша домохозяйка и няня Хлои.
– К сожалению, сегодня нет. Нет времени, нам пора ехать.
– Дорогой, я предполагала это, поэтому упаковала тебе пару моих булочек с собой.
Я подхожу к Розе и целую ее в лоб.
– Ты лучшая.
– Пора ехать, – говорю я своим братьям.
Почти что на автопилоте проверяем оружие перед выходом, без него я не выхожу на улицу уже очень много лет. Когда тебе есть что защищать, всегда приходится быть начеку и спать с открытым глазом. Исключение, сегодняшняя ночь. Никогда не знаешь, когда возникнет опасная ситуация, требующая защищать себя и все, что тебе дорого. Мы являемся частью всего этого. Частью опасной жизни. Мы как солдаты. Слепое следование приказам, которые идут сверху вниз по пищевой цепочке. Мы не имеем права на ошибку, право на беспечность. Не имеет значения, как и почему. Когда босс хочет, чтобы кто-то умер, он умирает. Риск ходить без оружия – это невозможная роскошь для наших жизней. Кровь других никогда не беспокоила меня. Я убиваю, чтобы защищать интересы клана. Остина, Ника, Фернандо. Людям, которые преданы мне. Мои собратья.
Я направляюсь к гаражу, братья следуют почти в шаг вместе со мной. Садимся по машинам и направляемся на встречу с нашим отцом. Подъезжаем к зданию, и я понимаю, что все уже собрались, так как парковка возле здания ломится от количества машин. Наш отец Уильям Вуд является главой Нью-Йоркской мафии Коза Ностра.
Наш Босс.
Я, как старший сын должен всегда присутствовать на таких собраниях, ну а вместе со мной и его остальные сыновья. Мои братья, Остин и Николас. Николас, конечно, ещё слишком юн, ему всего лишь двадцать три года. Пришло время ему учиться принимать важные решения и учиться устранять проблемные ситуации как эта. Но я уверен, сколько бы лет ни прошло, его голову никогда не покинет мысль о побеге от такой жизни, как эта. Он совсем не такой, как мы с Остином. Я вижу это в его взгляде, я слышу это в его фразах, я наблюдаю это в его поступках. Ощущаю его энергетику и настроение. Для меня мои братья как открытая книга. Мы росли вместе всю нашу жизнь. На какой-то краткий момент мне показалось, что он все-таки смирился с уготованной нам участью. Он увлёкся IT – технологиями. Стал очень востребованным для решения различных проблем и ситуаций. Отец всячески его поощрял. Николас нашёл в этом свою отдушину, и все свободное время проводил наедине со своим ноутбуком. Для него не существует непостижимых задач. Он найдёт, кого захочет и когда захочет. Он может взломать почти что любой ноутбук или телефон, для него не существует препятствий, он знает, как делать своё дело. С каждым днём меня все же не покидает надежда, что он примет свою судьбу и, наконец, поймёт, что выхода отсюда нет.
Только смерть.
Мы с Остином гораздо больше похожи. Может, потому что он всего лишь на три года младше меня. Мне двадцать девять. Хотя, если подумать, в возрасте Ника я уже был готов быть боссом и возглавить клан. Мы с Остином отчасти даже наслаждаемся нашими привилегиями и берём от жизни все, что она готова нам дать. Нику нужно повзрослеть и, наконец, стать мужчиной достойным быть одним из наследников всего, что за свою долгую жизнь успел построить наш отец. Чем быстрее он примет все это, тем будет лучше для него. Нельзя оставаться таким же наивным, постоянно ссылаясь на свой возраст. Больше нет. В конечном счете это может сыграть с ним злую шутку. Я часто делаю скидку на его возраст, на то, что мать достаточно рано покинула нас. Ее он застал меньше нас, но если бы он знал, что даже если она была бы жива, ничего не изменилось бы, все было бы точно так же. Мы не росли в любви, нас воспитывала домработница Роза, пока мать путешествовала по всему свету. Когда отец занял место босса мафии, его времени на нас стало ещё меньше. Ник недолюблен нашим отцом и матерью больше всего, если так можно выразиться. Не уверен, что они вообще к нам что-то испытывали. С появлением Хлои, Ник поистине отдаёт огромную часть своего сердца, он, безусловно, ее очень сильно любит. А взамен она отдаёт ему своё детское сердце и любовь невообразимых масштабов. Он купается в ее любви. В той, кто любит тебя вопреки всему. Вопреки тому, кто ты, всячески окружая теплом и своим детским светом. И мне понятно, почему он это делает. Хочет, чтобы хоть у одного из нашей семьи была прекрасная и счастливая жизнь. За это я благодарен ему.
Спустя десятки преодолевших ступенек, наконец заходим в административное здание и двигаемся к залу, где отец проводит собрания нашего клана.
– Все в сборе? Садитесь!
Грозный голос отца разрезал воздух, и все беспрекословно выполнили его приказ. Все знают, что непослушание или пренебрежение его слов карается моментально и очень жестоко.
– Вчера, как вы знаете, совершено очередное нападение на один из наших складов. Спустя несколько месяцев это опять повторилось, это не может быть совпадением. Убито несколько солдат. Это безобразие должно, наконец, прекратиться! Коза Ностра ведёт бизнес, а не занимается бандитизмом как другие кланы мафии. Поэтому мы воюем только тогда, когда кто-то мешает нашему бизнесу, сейчас именно такая ситуация. Мы не можем просто это игнорировать! Это происходит прямо у вас под носом! Почему этих безумцев сразу не схватили! Роберто?!
Встаёт младший босс Коза Ностры, Роберто. Он, как всегда, одет с иголки, но его волосы выглядят нелепо. Как будто на его голову вылили литр масла, и я могу увидеть в них своё отражение.
Мерзость.
Мой отец задаёт этот вопрос ему, потому что Консильери, советник моего отца Генри сегодня отсутствует, по совместительству он также наш дядя. На сегодня у него личное распоряжение отца, в которое нас не посвятили.
– Босс! Это случилось за считаные секунды в момент, когда поставка уже закончилась и часть солдат уже убыло с территории склада. Оставшиеся солдаты не ожидали налёта, поэтому они не успели среагировать быстро. Этот склад был одним из самых секретных объектов и......
– Мне плевать, как это произошло! Вы должны это исправить! Коза Ностра уже многие годы не трогала другие кланы, но это была последняя капля! Уже три набега за последний год! И ко всем этим набегам были причастны ирландцы! Спустя столько лет тишины они снова полезли на нашу территорию! Убедитесь, что они не сближаются с русской мафией. Все эти годы они укрепляли свои позиции, я надеюсь, что не с поддержкой русских. Они не просто так именно сейчас начали действовать, есть катализатор этого дерьма. У вас есть неделя, чтобы найти ублюдков и вернуть товар вдвое больше, чем было украдено, это понятно?
Когда отец говорил, часть вен на его лбу вздулась от напряжения. Отец был очень горячим и вспыльчивым. Я знаю, в кого я пошёл, во мне течёт его ядерная кровь.
– Дэниел и Фернандо, вы как Капо, граничащие с этой территорией, где расположен склад, должны проинформировать своих людей и действовать быстро, мне нужно, чтобы вы убедились, что в этот раз это были тоже ирландцы и необходимо, чтобы их доставили живыми. У вас неделя! Есть вопросы?
Все в мафии знают, что, даже если есть вопросы, ты не захочешь их задавать. После молчания всех присутствующих отец говорит:
– Все свободы!
– Принято босс, – мы вдвоем с Фернандо ответили почти синхронно.
Фернандо мой кузен, я знаю его всю свою жизнь. Он сын нашего дяди Генри, брата нашего отца. Но он не просто кузен, он мой друг. Мы отлично взаимодействуем друг с другом, так же как и солдаты в нашем распоряжении. Мы всегда друг друга прикроем и подставим другое плечо. Мне повезло было расти вместе с ним и двигаться дальше в одну ногу. Я чувствую, он уважает меня, не потому, что я старший сын босса, а потому что тоже его друг.
Как только мы вышли из здания и движемся на парковку, мои братья догоняют меня.
– С чего начнём? – спрашивает меня Остин.
– Проверь все камеры в округе и доложи мне, – я смотрю на Ника.
– Проинформируешь остальных солдат от моего имени, – говорю Остину.
– Хорошо, брат.
– А сейчас мне нужно поехать в Омния.
– Сейчас? – уточняет Николас, и с интересом смотрит на меня.
– Важная встреча, возможно, она поможет с поимкой этих мертвецов.
Уважаю своих братьев, за то, что между нами нет никакой зависти. Я старший сын, и именно я отдаю приказы, а они, в свою очередь, их беспрекословно исполняют. Этому нас учили. И пока мы отлично справляемся. Мы никогда не будем делать что-то за спиной друг друга. Все открыто и просто. В этом плане мы на все сто процентов отличаемся от женщин. Мы говорим, то, что думаем и делаем что хотим. Не прикидываясь кем-то ещё и говоря что-то не имеем в виду совсем другое.
Все.
Кристально.
Понятно.
***
Клуб «Омния» находится на первых этажах в небоскребе “DON Tower”. Это здание – наши пресловутые яйца. Огромные. Мощные. Устрашающие. Омния занимает три этажа. Говорят, что это самый лучший клуб в Нью-Йорке. Конечно, ведь он принадлежит нам, как и все здание, в котором расположены офисы, а на последних этажах люксовые апартаменты. Отец позволил основать клуб почти пять лет назад, как подарок на мое двадцатипятилетие и ни разу об этом не пожалел. Черт, он приносит баснословную официальную прибыль, не говоря о том, сколько денег приносит чёрный бизнес с нижнего этажа. Казино, девочки, бои без правил. Кроме тысячи кристаллов Swarovski, дорогих напитков и редчайших деликатесов, особенным достоинством клуба являются эротические шоу в различной тематике, с участием талантливых девушек с выдающимися умениями вокала и эротического танца под спецэффекты с использованием акробатических элементов. Наши выступления ведутся только вживую. Поэтому не удивительно, что людям из высшего общества нравится посещать наши вечеринки. Простые смертные вроде вас вряд ли могут представить, какая роскошь скрывается за этим названием. Наличие голубой крови в ваших жилах – необязательное условие для посещения шикарного места. Однако есть небольшое «но». Войти сюда можно или так, или только по заранее одобренной предварительной записи, полученной по специальному приглашению от одного из членов нашего клуба.
Шоу наших девочек, это не какой-то старый и скучный бурлеск. Нет. Это дерзкое, сексуальное, эротическое, продуманное в мельчайших деталях представление, сопровождающееся безукоризненным талантом в создании шоу мирового масштаба с деталями цирка до солей лучшим постановщиком в городе Джеком. О нем ходят легенды и мне пришлось изрядно попотеть, чтобы уговорить работать в моем клубе. Нью-Йорк не видел такого…до нас. Места забронированы на месяцы вперёд и, если вы хотя бы раз побывали у нас, желание повторить все, укоренится в вашей голове. Омния это как самый чистый наркотик, от которого сносит крышу и хочется ещё и ещё. Очень престижно быть постоянным гостем в заведении такого уровня. А ещё престижней, если вы являетесь членом нашего клуба и заплатили вступительный взнос в размере сто пятидесяти тысяч долларов. О нас ходят легенды не только в Америке, но и в других странах. К слову, граждане других государств тоже нередкие гости здесь, я молчу про людей первой величины нашей страны. При свете дня вы и не обратите внимание на наше здание, оно как одно из многих в Нью-Йорке, жаль, что не я его проектировал. Здание было куплено в готовом виде из-за его расположения, но как только вы проникаете внутрь, сразу приходит осознание того, что аналога Омния нет нигде. Наш сервис безупречен, девушки самые красивые, алкоголь самый редкий, звук самый чистый и можно было бы перечислять и перечислять. Количество персонала составляет добрую сотню, а может, и две.
Клуб гордится тем, что в его помещении заключается множество глобальных деловых сделок. У нас есть все, что вы только можете себе представить. В Омния индивидуальное обслуживание для членов клуба. Если вы что-то хотите, например, японскую кухню, доставленную из конкретной страны, дикий секс или черт возьми расслабляющий массаж или чайную церемонию, скажите это любому из работников в нашем клубе, и вы получите это в кратчайшие сроки.
По ощущению от дороги, что я отстоял все пробки в нашем городе, приезжаю в клуб и сразу устремляюсь в свой кабинет. К нему ведут два входа, первый из которых это лестница огромных масштабов из главного зала. Кабинет расположен в самом вверху помещения, скрыт толстыми пуленепробиваемыми стёклами, что логично, ведь я капо Нью – Йоркской мафии. Стекло прозрачно с внутренней стороны, но со стороны зала оно матово-чёрное, поэтому я могу видеть, что происходит на танцполе и сцене в любую секунду, но никто не видит меня. Второй вход в мой кабинет расположен с чёрной стороны, и я крайне редко им пользуюсь. Лестницу из зала круглосуточно охраняет по меньшей мере один охранник. Прохожу мимо охраны и поднимаюсь по ступеням. Захожу в кабинет, свет автоматически включается, углубляюсь внутрь, сажусь за стол, подключаюсь к конфиденциальному каналу связи с одним из своих солдат. Он делает для меня самую грязную работу. Он влился в общество ирландцев около года назад, а может, и больше. Я почти всегда на шаг впереди наших врагов. Всегда быть начеку, одно из моих правил.
– Джейс.
– Мистер Вуд.
– Есть информация?
– Да, босс.
– Слушаю.
– Информация о складе появилась буквально за два часа до вторжения, но у меня не было времени и возможности предупредить вас.