Невидимая угроза. Как Wi-Fi, сотовые телефоны, 5G и другие электромагнитные излучения влияют на наше самочувствие и продолжительность жизни. Последние данные научных экспериментов

Глава 3
Мобильные телефоны – сигареты XXI века

Возможно, прямо сейчас вы думаете: «Если ЭМП такие вредные, почему никто ничего с этим не делает?» Более того: «Почему мы изобретаем все больше и больше устройств, которые могут навредить нашему здоровью?»

Я очень рад, что вы задали этот вопрос, потому что правдивый ответ на него мне кажется по-настоящему жутким. И вам, вполне возможно, тоже так покажется, когда вы узнаете, что все эти компании ценят свои прибыли выше, чем ваше здоровье и здоровье вашей семьи.

История о том, как ЭМП стали неотъемлемой частью нашей окружающей среды, несмотря на накапливающиеся доказательства их вреда для здоровья человека и экологии, имеет много параллелей с историей табакокурения.

Многие забывают, что табачная промышленность – точно так же, как индустрия беспроводных устройств сегодня, – проводила политику отрицания и замалчивания в борьбе с накапливающимися научными данными, которые сообщали о биологическом ущербе и опасности для долгосрочного здоровья, вызываемых сигаретами. И этой тактики ей вполне успешно удавалось придерживаться десятилетиями.

Я считаю, что после того, как вы увидите параллели между табачной и беспроводной индустрией, вы всерьез задумаетесь, не стоит ли реже использовать мобильные телефоны и другие беспроводные устройства.

Если вы хотите узнать все подробности о неприглядных стратегиях, которыми успешно и великолепно пользовалась табачная промышленность и которые привели к преждевременной гибели миллионов людей, рекомендую вам прочитать подробный обзор Аллана Брандта, профессора Гарвардского университета, под названием Inventing Conflicts of Interest: A History of Tobacco Industry Tactics¹, и книгу бывшего заместителя министра труда по безопасности на рабочих местах Дэвида Майклза Doubt Is Their Product: How Industry’s Assault on Science Threatens Your Health.

Табачная промышленность десятилетиями сознательно лгала широкой публике

Еще в 1950-х годах ученым удалось убедительно доказать, что курение ведет к серьезным болезням дыхательной и сердечно-сосудистой систем. Тем не менее понадобилось 50 лет, чтобы люди достаточно осознали опасность курения для здоровья и количество курильщиков значительно сократилось.

Почему мы так долго оставались в неведении?

Маяком, который вел табачные компании к заветной цели, оказалась пиар-фирма, к услугам которой они обратились еще в 1950-х, – Hill+Knowlton Strategies. Вместо того, чтобы играть в заведомо проигрышную игру, просто отрицая факты, Hill+Knowlton предлагали великолепные стратегические решения, которые потом переняла и индустрия беспроводных устройств.

Ознакомьтесь с весьма откровенным списком из утекшего из архивов документа: там описываются цели и задачи табачной компании Brown & Williamson в те времена.

• Цель № 1: изгнать из миллионов умов ложную уверенность, что курение сигарет вызывает рак легких и другие болезни; уверенность, основанную на фанатичных предположениях, обманчивых слухах, необоснованных заявлениях и антинаучных заявлениях и домыслах оппортунистов, стремящихся привлечь к себе внимание.

• Цель № 2: как можно скорее разрушить ассоциацию сигарет с раком и вернуть их на прежнее достойное место в умах мужчин и женщин на свободном американском рынке.

• Цель № 3: вывести на чистую воду невероятную, беспрецедентную и злонамеренную атаку на сигареты, являющуюся самой величайшей клеветой и наветом на какой-либо продукт за всю историю свободного предпринимательства…

• Цель № 4: раскрыть хитроумную, постепенно развивающуюся схему атаки на американскую систему свободного предпринимательства, зловещую формулу, которая постепенно подтачивает американский бизнес, выбрав, очевидно, сигареты одной из пробных целей².

Мартин Бланк, кандидат наук и ведущий эксперт по опасности ЭМП для здоровья, рекомендует в своей книге Overpowered перечитать этот список, только подставив «мобильные телефоны» вместо «сигарет» и «звонки по мобильному телефону» вместо «курения». Результат весьма отрезвляющий и пугающий.

Финансирование предвзятых исследований

Напрямую платя ученым за исследования, промышленники могли спокойно выбирать тех из них, кто уже изначально верил в безопасность сигарет. Поступая таким образом, табачные компании создавали конфликт интересов: даже на беспристрастных исследователей может повлиять желание порадовать своих спонсоров.

Например, обзор, проведенный в 1997 году учеными из Вашингтонского колледжа в Мэриленде, включал в себя 91 исследование, в котором рассматривалась возможная связь между табаком и когнитивными навыками. Авторы проанализировали результаты всех исследований, а также источники финансирования и заметили явную разницу в результатах между теми исследованиями, которые финансировались табачной промышленностью, и теми, которые ею не финансировались.

Они писали: «Наш анализ показал, что исследователи, заявлявшие о поддержке со стороны табачной индустрии, значительно чаще получали результат, угодный отрасли, нежели ученые, которые не имели такого финансирования»³.

Выпуская такие исследования, словно с конвейера, табачные компании получали возможность утверждать, что данные о воздействии табака на здоровье противоречивы, в то же время притворяясь, что заинтересованы в благополучии общества⁴.

Даже доклад главного врача США от 1964 года, в котором было рассмотрено более 7000 статей о курении и болезнях и сделан вывод, что курение сигарет является причиной рака легких и гортани у мужчин и вероятной причиной рака легких у женщин, не привел ни к появлению новых государственных регулирующих механизмов, ни к снижению спроса на сигареты. Единственное, что изменилось: табачные компании стали финансировать еще больше исследований.

Широко распространенным, долгосрочным вторичным эффектом от такого подхода стало появление культуры недоверия к самой науке. По сути, сделав науку всего лишь еще одной темой для пиар-сражений, табачная промышленность создала разрушительный прецедент, который оказал влияние на будущие дебаты о пище, глобальном потеплении, фармацевтических лекарствах⁵ и, конечно же, ЭМП.

Миллионные траты на убеждение законодателей

Hill+Knowlton порекомендовали своим клиентам-табачникам организовать отдельное учреждение, которое будет заниматься лоббированием законов и регуляторных правил, выгодных для индустрии. Институт табака, образованный в 1958 году, быстро превратился в одну из самых мощных и хорошо финансируемых лоббистских организаций в Вашингтоне.

Он дал табачным компаниям возможность просто покупать хорошее отношение правительства, при этом делая вид, что ничего такого не происходит. В конце концов, это же совершенно отдельная организация. Институт табака проработал более сорока лет.

Хотя табачной индустрии удавалось избегать ответственности и регулирования деятельности в течение более чем четырех десятилетий, в конце концов ее хватка на горле американского общества все же ослабла. В марте 1997 года, почти через тридцать лет после того, как была доказана заметная связь между курением и резким ростом числа случаев рака легких, компания Liggett Group, самый мелкий из пяти ведущих американских производителей сигарет, наконец признала, что курение вызывает рак^{6, 7}. Ее примеру вскоре последовали и другие табачные компании.

Признание вреда стало главным фактором, изменившим общественное мнение. Например, первые предупреждения о вреде курения появились на пачках сигарет в 1965 году, когда курили примерно 45 % американцев, и эта доля лишь незначительно снижалась до 1977 года, когда она составила 36 %. Лишь в 1989 году эта цифра стала меньше 30 %. В 2018 году она снизилась до рекордного значения – 16 %⁸.

Особенно трагична эта история из-за множества потерянных жизней. Даже консервативные Центры по контролю и профилактике заболеваний США (CDC) в ноябре 2018 года подсчитали, что почти полмиллиона американцев каждый год умирают от курения сигарет, несмотря на то, что процент курящих уменьшился более чем вполовину по сравнению с предыдущими годами⁹.

Соответственно, 50 лет отрицания со стороны табачных компаний привели к десяткам миллионов необязательных смертей и страданий в США и сотням миллионов – по всему миру.

Эти цифры глубоко печалят меня – одной из жертв стала моя мать. Она курила с юных лет, и, хотя бросила, когда ей было под восемьдесят, ущерб уже был нанесен. У нее развилась хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ), для лечения которой требовалась регулярная кислородная терапия и ежедневные дыхательные упражнения, и в конце концов она преждевременно умерла от осложнений.

Создание конфликта интересов

Индустрия беспроводных устройств, похоже, тщательно изучала стратегии, которыми пользовались табачные компании, более 50 лет отрицая опасность своей продукции для здоровья. Собственно, в последние двадцать лет многие крупные игроки беспроводной индустрии обращались к услугам Hill+Knowlton, в том числе Motorola и Virgin Mobile, а также множество других технологических компаний, вовлеченных в индустрию беспроводных устройств.

В это время телекоммуникационные компании регулярно финансировали исследования, оценивавшие опасность мобильных устройств для здоровья – точно так же, как табачные компании до них. Такой подход якобы защищал интересы потребителей. Только вот мы знаем, что если компания финансирует исследование собственной продукции, она тем самым создает мощный конфликт интересов, который искажает результаты в пользу спонсора исследования^10–12.

Лоббистская группа индустрии беспроводных устройств CTIA начала активно продвигать проведение выгодных исследований в 1994 году; тогда ее возглавлял Том Уилер (запомните это имя; в 2013 году он возглавил Федеральную комиссию по связи США).

Началось все с того, что Дэвид Рейнард, вдовец, подал в суд на производителя беспроводных телефонов NEC Corporation of America. В конце 1993 года Рейнард выступил на ток-шоу Larry King Live и рассказал, что его жена регулярно пользовалась беспроводным телефоном NEC, после чего у нее развилась неизлечимая опухоль мозга.

Рейнард считал, что связь между использованием мобильного телефона и развитием рака очевидна, и призывал к более строгим мерам безопасности. Его история широко разошлась, и акции телекоммуникационных компаний рухнули.

Чтобы создать противоположный нарратив, CTIA обратилась к доктору Джорджу Карло, ученому, известному своими выгодными для индустрии исследованиями, и предложили ему стать основателем и директором проекта Wireless Technology Research (WTR), исследовательской группы, которую финансировала индустрия.

Прежде чем возглавить WTR, Карло проводил исследования безопасности силиконовых грудных имплантатов и небольших доз диоксина. В обоих случаях исследования Карло финансировались производителями исследуемой продукции. В обоих случаях Карло нашел лишь минимальные риски или их отсутствие.

Скорее всего, в CTIA решили, что он будет идеальной кандидатурой для продвижения интересов индустрии беспроводных устройств и сможет хотя бы замутить научную воду, если ему не удастся полностью опровергнуть доказательства вреда для здоровья. Но их надежды не оправдались: Карло в конце концов предупредил руководителей индустрии беспроводных устройств о потенциальном вреде этих устройств для здоровья.

В конце 1990-х и начале 2000-х годов индустрия вложила 27 миллионов долларов в исследования Карло, посвященные оценке рисков ЭМП для здоровья. За это время вышли буквально сотни исследований с конфликтом интересов.

По иронии судьбы Карло постепенно разочаровался в своей работе. В 2007 году он признался в одной статье, что «стратегия индустрии заключалась в следующем: финансировать малорискованные исследования, которые гарантируют положительный результат, а потом использовать их, чтобы убедить прессу и общественность, что безопасность мобильных телефонов доказана, хотя реальные научные данные ничего такого не доказывают»¹³.

Другие ученые примерно в то же время пришли к похожему выводу, в том числе Генри Лаи, профессор биоинженерии из Вашингтонского университета, который провел собственные исследования и обнаружил, что контакты с радиацией, похожей на ту, что излучают мобильные телефоны, могут привести к повреждению ДНК.

В 2006 году Лаи рассмотрел 326 исследований, посвященных безопасности излучения от мобильных телефонов, проведенных с 1990 по 2006 год, и обнаружил, что в 44 % из них вредных последствий не обнаружено, а в 56 % – обнаружено.

А вот дальше становится интересно. Разделив исследования по источнику финансирования, он получил совсем другую картину: вредные последствия показали 67 % независимо финансируемых исследований и лишь 28 % – финансируемых индустрией¹⁴. Эта революционная находка заставила и других проверить связь между финансированием и результатами.

В 2008 году команда швейцарских ученых, которую возглавляла доктор Анке Хусс, составила обзор 59 исследований, оценивавших биологический эффект от излучения беспроводных устройств. Они обнаружили, что 82 % исследований, финансируемых государством и другими независимыми агентствами, показали вредные последствия, а вот среди исследований, финансируемых индустрией, такой результат дали лишь 33 % исследований¹⁵.

Проведенный в 2009 году обзор 55 исследований, в которых сравнивалась активность человеческого мозга в присутствии и при отсутствии радиационных полей от беспроводных устройств, показал, что в 37 из этих исследований было обнаружено воздействие ЭМП на работу мозга, а в 18 – не обнаружено.

Впрочем, один вывод был совершенно ясен: целых 87 % этих исследований финансировались индустрией, что говорит о том, что индустрия просто стремилась увеличить количество проведенных исследований, а затем заявить, что в научном сообществе еще не достигнут консенсус¹⁶.

Финансирование сомнительно спроектированных исследований

Противоречивые результаты – не единственная проблема исследований, финансируемых индустрией; часто проблемы появляются уже на стадии проектирования. В любом научном исследовании есть множество переменных, и ученые должны проводить свои эксперименты таким образом, чтобы непредусмотренная переменная не исказила их результаты; в исследованиях, финансируемых индустрией, на это обычно не обращают внимания.

В проведенном в 2010 году обзоре 23 исследований, где ставилось целью определить связь между использованием мобильных телефонов и риском развития опухолей, ученые из Калифорнийского университета в Беркли проанализировали не только результаты этих исследований, но и их первоначальный дизайн, а затем сопоставили это с источником финансирования.

Вывод был следующим: «В десяти высококачественных исследованиях мы обнаружили вредоносную ассоциацию между использованием телефонов и риском развития опухолей. Менее качественные исследования, не соответствующие лучшим научным практикам, в основном финансировались индустрией»¹⁷.

Одна из главных проблем исследований ЭМП, финансируемых индустрией, состоит в том, что в них используются симулируемые дозы ЭМП, а не настоящие мобильные телефоны. Они оправдывают это необходимостью контроля над переменными, но на самом деле симуляция мобильного телефона намного безопаснее, чем настоящий мобильный телефон.

Настоящие ЭМП-сигналы варьируются во времени, особенно своей интенсивностью. Симулируемые ЭМП-сигналы имеют фиксированные параметры; соответственно, они не варьируются и совершенно предсказуемы¹⁸.

Между результатами исследований, где используются реальные дозы излучения от имеющихся в продаже устройств, и исследований, где используются симулируемые дозы от тестовых телефонов, заметна огромная разница. Примерно половина исследований, где используются симулируемые дозы от тестовых телефонов, не показывают никакого эффекта; почти все исследования, где используются настоящие дозы от настоящих устройств, демонстрируют пагубные эффекты^19–37.

Распространение идеи, что научные данные неубедительны

После того, как индустрия беспроводных устройств финансирует эти исследования, она, по выражению кандидата наук Мартина Бланка в его книге Overpowered, «подсчитывает их количество и выдает их публике в виде простого счета на табло».

Если, скажем, проведено 100 исследований на тему безопасности мобильных телефонов, и 50 из них (в основном те, что финансируются индустрией) не показывают никаких вредных эффектов (а 50 – показывают), то производители беспроводных устройств могут заявить, что «научные данные противоречивы», хотя на самом деле те научные данные, которые не финансируются промышленниками, дают вполне ясную картину.

Главная платформа для распространения этих заявлений о безопасности – CTIA; эта организация создает сайты вроде wirelesshealthfacts.com, на которых публикуются, например, следующие заявления: «Научный консенсус, основанный на данных из рецензируемых журналов в США и ряда других стран, показывает, что беспроводные устройства не представляют опасности для здоровья взрослых и детей»³⁸.

Затем CTIA доносит свою позицию до прессы. Вот цитата из статьи 2018 года в журнале Consumer Reports, периодическом издании, которое якобы защищает интересы публики. Это классическая иллюстрация того, как массовая пресса часто освещает вопрос о вреде излучения сотовых телефонов.

Что касается мобильных телефонов, ученые ознакомились с данными исследований на животных и клетках в культуре, подвергавшихся радиочастотному излучению в лабораториях, а также наблюдательных исследований на людях. В этих исследованиях пытались узнать, чаще ли у людей, много говорящих по мобильному телефону, развивается рак мозга и появляются другие проблемы со здоровьем, в сравнении с теми, кто говорит по мобильному телефону меньше.

Все эти исследования… противоречивы. Нет никаких определенных доказательств, что радиация от мобильных телефонов вредит здоровью, но и доказательств, что она полностью безвредна, тоже нет»³⁹.

Крупные исследования, в которых все же обнаруживается влияние излучения мобильных телефонов на здоровье, освещаются в прессе однобоко. Давайте рассмотрим пример: многолетнее исследование Национальной токсикологической программы с бюджетом 30 миллионов долларов, где оценивалось воздействие радиочастот, похожих на те, что используются в 2G- и 3G-телефонах, на крыс.

В исследовании ученые подвергали крыс воздействию беспроводных излучений различного уровня в течение девяти часов в день семь дней в неделю в течение всей жизни. На контрольную группу крыс не воздействовали никакими беспроводными излучениями.

Итоговые результаты, опубликованные в 2018 году, показали «явное наличие» доброкачественных опухолей, известных как шванномы^[8], в сердцах самцов крыс, и «некоторые доказательства» наличия злокачественных опухолей, называемых глиомами, в мозгах самцов крыс. Что интересно, у самок крыс опухоли развивались намного реже⁴⁰.

По данным Национального института экологии и здоровья, примерно 150 репортеров побывали на телефонной пресс-конференции в мае 2016 года, на которой объявили предварительные результаты исследования; по результатам этой пресс-конференции в прессе было написано более 1000 новостных статей⁴¹.

Подача этих данных в прессе очень сильно разнилась – давайте сравним, например, статьи в The New York Times и The Wall Street Journal.

Статья в Times называлась «Исследование рисков мобильных телефонов обнаружило „некоторые доказательства“ связи с развитием рака, по крайней мере у самцов крыс». Подзаголовок гласил: «Результаты нужно принимать с многочисленными оговорками; в исследовании применялись радиочастоты, которые давно не используются»⁴².

В Journal статью напечатали под заголовком «Финансируемое государством исследование нашло связь между мобильными телефонами и раком» и подзаголовком «Многолетнее исследование, опубликованное в рецензируемом журнале, обнаружило „редкие случаи“ опухолей двух видов у самцов крыс, подвергавшихся воздействию радиочастот, излучаемых сотовыми телефонами»⁴³.

Раз уж об одном и том же исследовании говорят так по-разному, становится понятно, почему широкая публика до сих пор не уверена в том, что беспроводное излучение может быть опасно.

Эпохальная юридическая победа индустрии беспроводных устройств: закон о телекоммуникациях 1996 года

У табачной промышленности был Институт табака, лоббировавший ее интересы перед законодателями; для телекоммуникационной промышленности ту же роль играют CTIA и Национальная кабельная и телекоммуникационная ассоциация (теперь она носит название NCTA: The Internet & Television Association).

Вашингтон полон соблазнов: богатые лоббисты и представители индустрии устраивают там лучшие вечеринки и званые ужины. Глубокие карманы промышленников позволяют им влиять и на законодателей, уже занимающих государственные должности, и на кандидатов в законодательные органы, и на госслужащих, которые управляют агентствами, контролирующими телекоммуникации.

Именно лоббисты сыграли большую роль в принятии Закона о телекоммуникациях 1996 года, в котором содержалась огромная уступка индустрии беспроводных устройств, которая, по сути, заткнула рот широкой общественности, лишив ее права голоса при определении, как и где строить инфраструктуру беспроводной связи. В разделе 322(c) (7) (B) (iv) в том числе говорится:

Никакое правительство или институция на уровне штата или местном уровне не может регулировать размещение, строительство и модификацию объектов беспроводного обслуживания частных лиц, ссылаясь на воздействие радиочастотных излучений на окружающую среду, если данные объекты соответствуют правилам Комиссии, связанным с такими излучениями⁴⁴.

Индустрия, по сути, получила от государства разрешение ставить вышки мобильной связи, где захочется: на крышах школ и детских площадках, на шпилях церквей, водонапорных башнях и деревьях – где угодно.

После принятия этого закона было построено более 300 000 «объектов беспроводного обслуживания»⁴⁵. Общественность лишилась практически всякой возможности влиять на эти решения, несмотря на все опасения из-за здоровья.

То была большая победа телекоммуникационной индустрии, ставшая прямым результатом мощного лоббирования, обошедшегося, по некоторым источникам, примерно в 50 миллионов долларов⁴⁶. Ларри Пресслер, тогда – сенатор Республиканской партии от Северной Дакоты, называл его «самым лоббируемым законом в истории».

Лоббисты осыпали дорогими подарками конгрессменов, которые помогли им написать этот закон; 13 из 15 этих конгрессменов позже сами стали лоббистами⁴⁷.

С самого своего основания NCTA и CTIA тратят на продвижение интересов своих спонсоров в Вашингтоне едва ли не больше всех остальных. Например, в 2018 году AT&T потратила на лоббистов 18,5 миллиона долларов, Verizon – 12 миллионов, NCTA – 13,2 миллиона, а CTIA – 9,5 миллиона⁴⁸. И это всего один год. В целом с сектором телекоммуникаций и электроники работают едва ли не самые мощные лоббисты Вашингтона.

Эти цифры уже сами по себе крупные, но они по-прежнему растут. В интервью 2019 года ученый Джоэл Московиц, доктор медицины США и преподаватель школы здравоохранения в Калифорнийском университете в Беркли, заявил, что индустрия беспроводных устройств сейчас вкладывает в лоббирование своих интересов по 100 миллионов долларов в год⁴⁹.