Нехай С.В. Как стать популярной и не влюбиться?

Я замерла, прислушиваясь к пробивающемуся сквозь тишину тягучему голосу:

«Тили-тили-тили бом!

Где же, где же Эвин дом?

Кто живёт внутри избушки?

Крысы, змеи и лягушки.»

Моё сердце отчаянно заколотилось и, я почувствовала, как проваливаюсь в прошлое:

Я стою на коленях, удерживаемая двумя девушками. Острые маленькие камешки гравия, больно впиваются в кожу, но я не подаю вида. Лишь нервно покусываю губы. Белокурая блондинка расхаживает передо мной, крутя в руках длинную пластмассовую линейку. Она напевает придуманную песенку и довольно улыбается. В стороне топчется толпа зрителей. Они издают сдавленные смешки.

– Эва, почему ты такая жалкая? – спрашивает меня блондинка.

Я молчу. Мои очки сползли с носа и готовы сорваться вниз.

– Будь ты просто уродиной, я бы тебе это простила. Но ты не просто уродина. Ты жалкая уродина. – Она делает паузу. – А я ненавижу жалких уродин!

Раздаётся громкий щелчок, толпа морщится, а по моей щеке расплывается жгучая боль, словно кто-то плеснул мне в лицо кипятком. Я сжимаю зубы. Что бы ни произошло, я не позволю ни единому звуку, вырваться наружу. Блондинка останавливается, смотрит на меня в упор и обрушивает новый хлёсткий удар.

Ни звука.

Её это явно злит. Она поджимает губы и ударяет меня снова. Она бьёт меня по щекам, до тех пор, пока кто-то не оттягивает её в сторону. Я чувствую, как по щеке стекает тёплая струйка. И с облегчением замечаю, что это кровь. Не хватало разреветься у неё на глазах. Хотя я знаю, она этого и добивается. Заплачь я сейчас, она бросит это дело и, победоносно отряхнув руки, уйдёт. Но я держусь. Может, я и жалкая, но точно не слабачка!

– Говорят, твоя мама ждёт уродца! – шипит блондинка. – Не знаю, что с ним не так, но уверена. Он будет симпатичней тебя! – она плюёт мне в лицо и попадает на стекло от очков. Толпа разражается одобрительным смехом. И блондинка, гордо выпрямляется, явно довольная собой.

– Что? Минус один глаз, Страшила? – ухмыляется она. – Ну, не переживай, у тебя, ведь, осталось ещё три!

Толпа звенит от хохота.

– Смотрю я на тебя, – она замирает, изучая мою измученную воспалениями кожу, и брезгливо скорчившись, продолжает: – Тебе явно не хватает витаминов!

Она поднимает над собой руку и громко щёлкает пальцами, словно подзывает официанта. Откуда-то из-за угла выступают двое парней. Они тащат огромный зелёный бак. И я, сжимаюсь, зная, что там.

– Угостите нашу Страшилу витаминами! – командует блондинка и на мою голову обрушивается зловонный поток овощных отходов. Держащие мои руки девушки, с визгом отскакивают в стороны. Затёкшие конечности не повинуются мне, и я не удерживаюсь, и ухаю лицом в вонючее болото. Я лежу так до тех пор, пока они не расходятся, оставляя меня одну.

– Эва! – раздаётся тихий шёпот где-то внутри моего сознания. – Эва! – настойчиво зовёт он. – Эва, очнись!

Я трясу головой, отгоняя видение из прошлого и понимаю, что всё ещё стою перед скалящейся толпой «Высшей школы Коллингвуд». Джексон стоит рядом, крепко держа меня за руку.

– Ты в порядке? – с беспокойством спрашивает он.

Я опустила взгляд вниз, на наши переплетённые пальцы и медленно освободила своё запястье от руки Джексона, а затем, не говоря ни слова, рванула к выходу. Сквозь потоки ветра, нещадно бьющего в лицо, до меня донеслись обрывки гиеноподобного хохота.

С тех самых пор, как меня начали травить в школе, я не переставала думать о том, почему я? Почему именно я? За что они так со мной? Чем я заслужила все эти издевательства?

Прежде, мне не хватало смелости задать эти вопросы тем, кто точно сможет на них ответить. Но те злые улыбки моих новых одноклассников что-то перевернули внутри меня. Что-то, что предало мне смелости сделать то, что нужно было сделать давным-давно.

Я трясусь на автобусе, рассматривая проплывающие мимо дома и улицы. Всё так, до боли, знакомо. В груди жгучей горечью разливается страх, но я ободряю себя тем, что должна довести начатое до конца. Обязана! Иначе, больше не решусь. Автобус высадил меня на остановке, выплюнув напоследок чёрное облако дыма. Переждав, пока уляжется пыль, я неуверенно семеню к высокому зданию с американским флагом над парадной дверью, но входить не спешу. Вместо этого устремляюсь к школьной парковке. Здесь должна быть красная «мазда» Кортни. Год назад отец подарил ей её на день рождение, и она не упустила возможность похвастаться об этом выложив длиннющий пост в инстаграм. Я знаю об этом, потому что слежу за Кортни всё это время. Даже не знаю зачем мне это. Возможно, чтобы однажды сказать себе, что я лучше, чем она.

Прошло около часа, прежде чем я заметила знакомую светлую шевелюру. Она медленно выплыла из толпы беседуя с двумя девушками. Я присмотрелась и сразу же узнала Руби и Эллис – шестёрок Кортни. Тех самых, кто держал мои руки, пока она хлестала меня линейкой.

– Отвали от моей тачки! – прошипела Кортни обращаясь ко мне и гневно раздула ноздри, но я не двинулась с места. – Ты что, оглохла? – она устрашающе выпятила подбородок и кивнула в мою сторону. – Отойди, сказала!

– Давно не виделись! – заметила я, удивляясь тому как спокойно прозвучал мой голос. – Ты не сильно изменилась.

– А ты сильно! – бросила она настороженно. – Потому, что я тебя не помню.

– Не ужели? – притворно улыбнулась я, чувствуя, как дрожат мои губы. – Мы были так близки, что я, слегка разочарована, тем, что ты меня не узнаёшь!

– «Высшая школа Коллингвуд» – выговорила она, глядя на эмблему на моём форменном пиджаке. – Я не знаю никого из Коллингвута!

Я молча улыбнулась.

– Да кто ты, чёрт тебя побери! – вскинулась она.

– «Тили-тили-тили бом! Где же, где же Эвин дом?» – процитировала я нараспев и с наслаждением отметила панику в глазах Кортни. Она сделала шаг назад и неуверенно произнесла: – Страшила?

– Эва Эванс! – с нажимом поправила я.

– Но как ты… – она беспомощно зашлёпала губами, хватая воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. – Как у тебя получилось стать такой… – она осеклась, но быстро нашлась, сложив руки на груди: – Что тебе надо?

– Хочу спросить, почему ты выбрала именно меня?

– Выбрала? – она посмотрела на меня, с деланно непонимающим видом.

– Да, – кивнула я, – Почему ты издевалась именно надо мной? Что я тебе сделала?

Лицо Кортни исказила кривая ухмылка.

– Я же уже тебе говорила, я ненавижу жалких уродин!

– Так значит, всё дело лишь в моей внешности?

– Ну, кто-то, ведь, должен быть на твоём месте! – задумчиво добавила она. – «Если не ты, то – тебя!» – она сделала глубокий вдох. – Таков закон выживания!

– Закон выживания…– повторила я, чувствуя как слово обжигают язык. – Живя по такому принципу не стоит забывать о том, что на каждый закон есть свой закон!

– Что ты мелешь? – возмущённо выплюнула она.

– Сейчас поймёшь!

Дрожащей рукой я достала из сумки свой мобильный и открыв видео в общей рассылке в ватсап, повернула экран к Кортни. Зазвучал мерзкий голосок из прошлого, вызвав на моём лице гримасу отвращения.

– Откуда? – её губы не шевелились. Удивлённые звуки, преодолев гортань, вылетели через широко разинутый рот. – Она обещала… она обещала… – запричитала Кортни и со злостью бросила на асфальт свою сумку.

– Твоей семье придётся дорого заплатить за то, что мне пришлось пережить благодаря тебе! – победоносно объявила я.

– Ты не посмеешь! – сдавленным голосом, прошипела она.

– Уже посмела! – ехидно улыбнулась я. – Я отправила это видео папиному юристу. Уверена, он уже готовит бумаги в суд.

– Какого чёрта! – заорала она во все гланды и с силой пнуло ногой сумку.

– Ещё увидимся! – бросила я на прощание и повернула в сторону остановки. С Кортни было покончено! От неё остались лишь громкие крики, доносящиеся из далека.

Возле автобусной остановки меня настигли Руби и Эллис. К тому моменту я чувствовала себя опустошённой и мечтала поскорее добраться до дома.

– Эва! – в один голос завыли они. – Ты нас прости! Это, ведь, всё Кортни! Она нас заставила.

– А вы не сильно сопротивлялись! – заметила я.

– Если бы мы её не послушалась, она бы и над нами издевалась! – пискнула Руби.

– А мы так не хотели быть на….– Эллис замерла, и перевела взгляд на Руби ища в ней поддержку.

– На моём месте. – Равнодушно закончила я.

– В общем-то, да… – соглась Эллис.

Мне бы очень хотелось их ненавидеть, но я не могу. Понимаю, что никто добровольно не согласиться стать чьей-то грушей для битья.

– Ладно, прощаю…– выдохнула я. – Но только если скажете, как зовут ту девушку, которой Кортни переслала это видео.

Девушки насторожились.

– Только не делайте вид, что не знаете!

– Мы не знаем, как её зовут! – нарушила молчание Руби.

– Блондинка, с длинными ногами и в модной одежде! – вторила ей Эллис.

– Хлои! – срывается с моих губ и я браню себя за то, что не догадалась раньше.

– Она же забыла у нас свой браслет! – вспомнила Руби и погрузила руку в огромную чёрную сумку, весящую у неё на плече.

– Так она приезжала лично? – удивилась я.

– Да, сказала, что так будет надёжнее. – Руби достала из сумки браслет, из розовых камешков, и я сразу же его узнала.

– Не может быть… – прошептала я. – Этого не может быть!

Глава 12. Лучшая подруга.

Домой я добралась только к обеду, когда жаркое весеннее солнце поднялось высоко над Портлендом. Проскользнув мимо мамы, весело болтающей с Оуэном на кухне, я направилась в свою комнату и в чём была, бросилась на кровать. Уткнулась лицом в подушку и громко разрыдалась. Не потому, что постыдное видео, со мной в главной роли, теперь блуждает по школе, а потому, что это видео разослала моя лучшая подруга. Лизи. Моя Лизи. Та, кому я так доверяла. Будь это Хлои, я бы не удивилась. Более того, я бы даже поняла почему она так со мной поступила, но Лизи…что я ей сделала?!

Прервал моё рыдание сдавленный писк телефона, оповещающий о сообщение. Вытерев слёзы рукавом школьного пиджака, я уставилась в экран мобильного. Присланное сообщение оповещало о том, что «Лизи Вуд устраивает вечеринку. Сегодня вечером, не раньше 8 часов. С вас хорошее настроение!» Я фыркнула и отбросила мобильный в сторону. Они даже не потрудились удалить меня из общего чата. Я жалобно всхлипнула, приготовившись снова разрыдаться, но застыла на месте от мимолётной мысли, пронёсшейся у меня в голове: «А что, если я пойду на это вечеринку и устрою там шоу?»

– И правда, почему нет? – тихо прошептала я. – Терять то мне всё равно нечего. Да и до выпускного осталось не долго.

Я тут же приободрилась. Вскочила с кровати и уставилась на себя в зеркало: тушь потекла, оставив чёрные разводы на щеках. Ресницы слиплись и торчали в разные стороны как иголки у дикобраза, а распухшие от слёз глаза, больше походили на два грецких ореха.

– Страшило! Самое настоящее Страшило! – выкрикнула я своему отражению, но тут же притихла побоявшись, что мама услышит мои крики. – Ну, ничего! У меня ещё целых пять часов. Успею привести себя в порядок. – Шепнула я и отправилась в ванную.

– Куда-то собираешься? – поинтересовалась мама, когда я спустилась вниз с огромным голубым полотенцем на голове.

– У Лизи сегодня вечеринка! – честно ответила я, плюхнувшись на стул рядом с Оуэном.

– Ве-че-рин- ка! – радостно пролепетал он и откусил от кекса огромный шоколадный кусок.

– Не так много! – взволнованно вскинула брови мама.

– Он прожуёт! – успокоила я её. – Но, если что, выплёвывай! – добавила я, обратившись к брату.

– И кто на неё идёт? – мама протянула мне ещё тёплый кекс.

– Не знаю… – пожала плечами я. – Но думаю, что многие.

Я отломила небольшой ароматный кусочек и отправила его в рот.

– Как всегда на высоте, мам! – похвалила я.

– У тебя всё в порядке? – спросила она, слегка прищурив глаза.

– Да, всё в порядке…

– Я знаю, что не так часто уделяю тебе внимания, в последнее время. – Она запнулась, понимая, что врёт сама себе. Она не уделяет мне внимания с тех самых пор, как родился Оуэн. Меня, конечно, это огорчает, но я знаю, что у неё просто нет на меня времени. Оуэн, дом, врачи…она крутится, решая проблемы, как змейка из тетриса, стараясь не укусить себя за хвост. А я… я, вполне, могу позаботится о себе сама.

– Всё в порядке! – повторила я и осторожно коснулась её руки. – Правда.

На часах без пяти минут пять.

Я выползла из-за стола и поднялась в комнату. Просушила волосы и уложила их, с помощью плойки, в красивые кудри, не забыв сбрызнуть лаком с супер-фиксацией. Сделала лёгкий вечерний макияж выделяя губы с помощью тёмно-вишнёвой помады.

Половина восьмого.

Открыв шкаф, зарылась в него с головой. Я уже знала, что хочу надеть: короткое чёрное платье с милыми рукавами-фонариками (то самое, что отвергла Лизи на нашей первой вечеринке), чёрные туфли на толстом каблуке, серебряную подвеску на шею и несколько тоненьких серебряных браслетов на руку. Чёрный кожаный клатч и, как вишенка на торте -бомбер Джексона.

– Милая, такси приехало! – раздался снизу мамин голос.

– Уже бегу! – отозвалась я, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.

– Ты уверена? – мама смерила меня взглядом. – Мне кажется это слишком открыто.

– Это – ещё очень скромно! – заверила я, вспомнив о первой вечеринке у Лизи. Не думала я тогда, что всё в итоге сложится вот так. – Не переживай! Я ненадолго.

– Очень на это надеюсь! – вздохнула мама и добавила шёпотом: – Твой отец вернётся к двенадцати. Постарайся, в это время, быть дома.

Жёлтенькое такси, нервно пыхтя трубой, ожидало у самого выхода и я, не поздоровавшись забралась на заднее сидение. Приступ тахикардии усилился, когда водитель остановился возле знакомых кованных ворот, которые сегодня были раскрыты в зазывающим жесте.

– Спасибо! – пискнула я, протянув наличность. Седой джентльмен неспешно её пересчитал, а потом вылез из машины, чтобы открыть мне дверь в знак благодарности за хорошие чаевые. К тахикардии добавилась тошнота, поднимаясь с каждым шагом всё выше и выше, пока я не почувствовала её горечь на языке. Сделав усилие над собой, я проглотила горький комок и отдышавшись, не твёрдым шагом направилась к входной двери.

Девять тридцать.

Вечеринка была в самом разгаре. Повсюду горели маленькие белые лампочки, создавая романтическую атмосферу. Играла медленная музыка, в такт которой, в полутьме, двигались охмелевшие фигуры. Кто-то, целовался на диване в гостиной, кто-то, стоя прямо в коридоре, прижав партнёршу к стене. Из столовой доносились громкие крики. Видимо, там снова играли в алкобой. Лизи нигде не было. Я обошла весь первый этаж, чувствуя себя грабителем, до которого никому нет дела. Последней оставалась кухня. Я раскрыла двери и сразу же напоролась на удивлённый взгляд Лизи. Вся компания: Тиффани, Британи, Пегги, Кэри, Габби, Олив и даже Хлои, стояли у раскрытого окошка дымя тонкими сигаретами, явно одолженными у Вивьен.

– Чего тебе надо? – ощетинилась Тиффани.

– Тебя сюда никто не звал! – поддержала её Хлои.

– Разве? – я полезла в клатч и ткнула им в лицо мобильный. – Меня тоже пригласили!

На лицах девушек заиграло удивление. Они только сейчас поняли, что не удалили меня из общего чата.

– Всё равно тебе лучше уйти! – Затараторила Габби. – Тебе здесь не рады.

– И как давно мне здесь не рады? – усмехнулась я.

– Ну, знаешь…– протянула Тиффани, выдохнув облако дыма. – Все эти твои пластические операции…

– Но, я не делала ни одной операции. – Покачала головой я. – Мне даже аппендицит не вырезали.

– Это видео! – она нахмурила тёмные брови. – Мы не хотим портить себе репутацию.

– Не хотите портить себе репутацию? Мной? – моя нижняя губа дрогнула от обиды.

– В общем-то, да! – пожала плечами Габби.

– То есть то, что в прошлом надо мной издевались, может испортить вашу репутацию? Каким образом?

– Не строй из себя дурочку! Ты знаешь, что мы не связываемся с лузерами! – Не выдержала Кэри. Она выступила вперёд, давая понять, что выставит меня за дверь, если я не уйду сама. Я обвела их взглядом и спросила:

– А как вы относитесь к предателям?

– Их среди нас нет! – отмахнулась Тиффани.

– Ты очень сильно удивишься! – пообещала я, бросив мимолётный взгляд на Лизи. Она старательно делала вид, что не понимает о чём речь. – Да, я не рассказала вам о том, что мне пришлось пережить в прошлом. Но лишь потому, что боялась, что всё может повториться. Как видите, я очень старалась выглядеть как все. Потому что, для меня «быть как все» значит – избежать унижений и боли. – Я выдержала паузу, давая им осознать сказанное, а затем продолжила: – Вы объявили мне байкот, даже не задавшись мыслью кто разослал это видео. Ведь, только один человек владел этим видео. И он, не учится в этой школе. А это значит, что тому, кто разослал видео со мной, пришлось изрядно потрудиться, прежде чем заполучить желаемое. – К этому времени кухня наполнилась любопытными зрителями, обступившими нас в узкое кольцо.

– Вот чёрт! – выругалась Тиффани гася окурок в горшке с фикусом. – Я, правда, об этом не подумала.

– Может, тот человек, который владел этим видео, его и разослал! – напряжённо хмыкнула Лизи. Уверена, она уже поняла, что я всё знаю и теперь пыталась всяческими способами отвести от себя подозрение.

– А как же надпись на моём шкафчике? – оскалилась я.

– Верно! – кивнула Габби. – А как же надпись? – она затянулась, а затем закашлялась и сделала глоток из стакана, который держала в руке.

– Эва! – послышался обеспокоенный окрик Джексона. – Тебе не стоило сюда приходить! – он протиснулся через толпу и взяв меня за руку, потянул за собой. – Пойдём!

– Нет! – я вырвала руку. – Никуда я не пойду!

– Я удалил видео! И других заставил это сделать! Всё кончено, Эва! – объявил он.

– Удалил видео и думаешь, что всё закончилось? – я горько хмыкнула. – Как бы ни так! Эта ерунда преследует меня большую часть сознательной жизни! – Я сделала шаг навстречу Джексону. – Я была сегодня в школе. Видела Кортни. Я спросила, почему она надо мной издевалась и знаешь, что она ответила? – я почувствовала, как из глаз потекли слёзы и сдерживая всхлипы, произнесла: «Закон выживания: «Если не ты, то – тебя!».

В кухне повисла тишина. Лишь громкая музыка маленькими молоточками стучала в ушах.

– Забавно, да? – я повернула голову в сторону компании Лизи. – Но ещё забавнее то, что моя лучшая подруга поступила со мной так же!

Толпа ахнула и уставилась на позеленевшую от ужаса и злости Лизи.

– Чем я это заслужила?

Я вытащила из клатча розовый браслет и бросила его Лизи.

– Руби и Элли просили передать!

– Так это, правда, сделала ты? – Тиффани с недоумением уставилась на подругу. Лизи молчала. И это молчание играло против неё, заставляя, собравшуюся публику, верить в правдивость моих слов.

– Чем заслужила, говоришь? – выдохнула гневно Лизи. – Приехала сюда, завела со мной дружбу, а потом прыгнула на парня, который мне нравится.

– На какого такого парня? – растерялась я. – Ни на кого я не прыгала. Особенно на тех, кто тебе нравится!

– Как же! – хохотнула подруга. – А Джексон?

От услышанного у меня, буквально, отвалилась челюсть. Я стояла с широко разинутым ртом, как обухом ударенная.

– Но, ведь, Джексон… он, как бы…– мямлила я.

– Но, ведь, Джексон… – передразнила меня Лизи. – Он – мой! Стал моим, как только я переехала в дом его отца, моим и останется!

Я медленно повернулась и посмотрела на Джексона.

– Так я тебе нравлюсь? – наконец заговорил он. Маска удивления застыла на его лице.

– Не то слово! – кокетливо протянула она.

– Но, ты не можешь! – выпалил он. – Так не должно быть. Это неправильно.

– Как есть! – пожала плечами Лизи

– Нет! – неожиданно рявкнул Джексон. – Так недолжно быть!

– Это ещё почему? – нахохлись блондинка. – Что здесь такого?

– Ты не понимаешь! – было видно, что Джексон хочет что-то сказать, но слова, словно застряли в его горле. – Ты не можешь…то есть, мы не можем…потому что…

– Потому что, что? – Лизи сложила руки на груди, ожидая ответа.

– Потому что мы брат и сестра.

– Знаю. И что?

– Нет, ты не поняла. Мы родные брат и сестра. Мой отец и твой отец тоже. Не приёмный. Родной. Разве ты не знала?

– Какого дьявола здесь происходит? – в дверях кухни появилась широкоплечая фигура Вуда старшего и судя по его голосу он был зол. – О чём ты здесь говоришь? – поинтересовался он у Джексона. В разгаре беседы мы не заметили, как вернулись родители. Музыка уже не играла и ударившая в уши тишина, была оглушительной. – Я задал вопрос! – отчеканил мужчина. И толпа любопытных зевак, наблюдавших за нами всё это время, приняла его тон, как знак к спасению бегством. Что они, собственно, и сделали, оставив нашу троицу на растерзание взрослым.

– А разве это не так? – хмыкнул Джексон, засунув руки в карманы джинов.

– Нет не так! – ответил Том.

– Не лги! Я всё слышал! – набросился на него Джексон.

– Что ты слышал?

– Слышал, как Вивьен говорила маме, что Лизи – твоя родная дочь.

Лицо Вивьен побледнело, и она отступила назад.

– Когда ты это слышал? – не отставал отец.

– В тот день! – Джексон сглотнул. – Я тоже был в машине, пап! Или ты забыл?

– Ты звонила моей жене в тот день? – Вуд старший скосил глаза в сторону Вивьен.

– Я…эм… – замялась она в нерешительности, но затем выпрямилась как струнка и спокойно произнесла: – Никому я не звонила. Особенно в тот день. Особенно твоей жене.

– Ты лжёшь! – набросился на неё Джексон. – Ты позвонила маме, когда она была за рулём! Ты просила её уйти от отца, уверяя, что родила от него ребёнка и, что у вас с отцом полноценная семья, а моя мама… что она разрушает вашу семью! А потом она не справилась с управлением, и мы на всей скорости въехали в столб. И она умерла…

В порыве гнева Джексон пнул ногой стул и вышел из комнаты.

Конечно же Лизи не была родной дочерью Тома. Вивьен придумала это, чтобы убедить Сьюзи дать мужу развод. И, конечно же она не думала о том, что эта маленькая ложь, как ей казалось, может стоить кому-то жизни. Том и Вивьен развелись. Это было громкое событие, в результате которого она осталась ни с чем. Так что, Вивьен Мур покидала солнечный Портленд с одним чемоданом и раздавленной гордостью.

Что касается Лизи, то после выпуска она уехала в Нью-Йорк и больше не объявлялась. Но ходили слухи о том, что она подалась в артистки Бурлеска и играет в театре на тайм сквер.

После развода, отношения Тома и Джексона стали больше походить на отношения отца и сына. И пусть они не искрились теплом, зато были наполнены заботой и уважением друг к другу. Джексон не стал поступать в университет. Хотя, в Тенниси ему обещали стипендию, если он будет играть в университетской команде. Вместо это, он предпочёл восьмичасовой график работы в отцовской компании. Ему пришлось принять то, что он Вуд. А отцу – что из Джексона выйдет прогрессивный дизайнер.

Ну а я, как и планировала, поступила в Принстен. И не смотря на сложности учёбы, полюбила это место всем сердцем. И не только его.

Простив Кортни и Лизи, я простила и себя. И как только это произошло, я стала замечать, что больше не переживаю из-за своих шрамов. Я перестала краситься. Изредка: тушь и тонкий слой помады. Прозвучит странно, но я искренне полюбила себя такой, какая я есть.

Пророчество Алана всё таки сбылось! И бывшая Джексона, прыгнула в его объятия. Только это была не я. А Хлои. И он её утешил. Ой, как утешил!