4
Вокруг доносились звуки бьющихся мечей об друг друга.
Удар! Он покатился назад и громоздя спиной стекло, упал вниз. Саи побежал вперед и спрыгнув на раму окна, посмотрел вниз.
“Стоп! Снова. Я тут. Я…”
Саи тянуло вниз, словно сила притяжения начала давить с еще большей силой, и земля звала к себе. Сердце забилось в чуждом ритме. К горлу поднялась некая тяжесть. Дыхание затрепетало. Тело качнулось вперед…
Саи увидел себя… Себя который прыгает вниз. Себя, который встает на ноги, а потом кидается на соперника, так же как тот в свою очередь. Как они сражаются. Отсюда все выглядело слишком неинтересно и быстро. Потом последует маленькая передышка в пару секунд и оба снова кинутся друг на друга. Они будут сражаться, словно это их последняя битва на веку и от него зависит все… и это так… Он видел себя полыхающем в собственной стихии… но… счастливым. И это странно. Саи останавливает меч около головы врага… но уже поздно. Противник вытаскивает из его груди маленькое лезвие ножа, размером с ладони, и кровь захлестывает напором вниз. Он падает и начинает медленно умирать.
Саи спрыгнул и вынув катану, встал в стойке атаки.
“Сколько уже это продолжается?! Сколько еще я буду биться и проигрывать… биться… и умирать…”
Они снова кидаются друг на друга и разгорается схватка. Саи словно знает каждое движение, которое должен сделать. Натренирован, будто готовил эту постановку перед выходом на сцену. Мечники отталкиваются друг от друга. Первый раунд закончен в ничью. Дальше второй.
“Как же это? Я знаю, что должен умереть.
А что дальше будет?.. все начнется заново?..
А что, если я сделаю иначе…”
Противники переходят в атаку. Мечи полыхают в ударах. Земля разлетается дымом вокруг. Луна подмигивает с поверхностей мечей.
“Меня тянет делать то, что я уже знаю. То, что я должен. Это сила… она пытается не дать сорваться представлению. Она против импровизации. Я стал марионеткой в этой паскудной игре, в которой главная цель убить меня. Но самое важное это наконец разобраться во что же я вляпался.”
Мечи скребли по друг другу и отпряли, родив искры своей борьбы.
Их взгляды коснулись. Это последняя атака.
“Нет!”
Саи сделал шаг назад, еще один…
Он почувствовал это… натянутые струны, словно нити готовые разорвать плоть марионетки на куски, как на детском театре кукол…
Схватил обеими руками меч и поднял поверх головы, острым лезвием вперед. Проглотил внутрь огромный запас воздуха и резко выдохнул.
Саи взметнул меч вниз… невидимые нити вонзились внутрь кожи…
Послышался тупой хлопок. Саи ударил себя же. Катана проткнула грудь.
Колени согнулись и ударились об землю.
“Ах-х эта бо-оль… я знаю откуда оно… я снова умираю, да, я снова чувствую эту агонию внутри, адскую жару и холод одновременно, эти лезвия криков что душат плоть и разум, эту черную дыру, которая растет, как молниями бросается и растворяет все вокруг, и она так тепла и ужасна, что хочется поскорее отдаться ей и растаять внутри бесконечного мрака.
Теперь я уверен… это не сон.
Смерть – настоящая.”
***
Ребенок стоял между родителями, держа за руки обоих. Мальчик. Лет около пяти. В футбольной потрёпанной майке, с большим номерком поверх груди. Все трое улыбались. Фотография стояла в стеклянной раме, на обувной тумбе.
Коридор, в который я зашел через окно был слишком маленьким, чтобы даже называться коридором. Входная дверь посередине, слева кухня, и туалет, спереди большое окно, а справа аналогичные еще две двери. Спальни.
Серо коричневый свет разливался по всей заглохшей среде дома. Но все было более-менее различимо на глаз.
Тихие шаги приблизили меня к первой комнате, чья дверь была полуоткрыта, так же, как и вторая. Внутри видна была лишь кровать и два человека на ней. Свет через проем проходил с еще большей преградой и нельзя было точно разглядеть, кто есть, кто, мужчина или женщина.
Следующий шаг ко второй комнате, открыл вид на картину маленькой кроватки перед дверью, и мальчика, спящего на боку. Его закрытые глаза смотрели на меня через проем в двери. На его лице можно было разглядеть всю детскую невинность.
В ушах звенела могильная тишина. Прикрытое окно, часы на стене в коридоре… все словно заглохло. Я хотел услышать хоть один звук проезжавшей машины издали улицы, чтобы прийти обратно в реальность. Здесь словно все заснуло и остановилось.
Раздался щелчок. Звук двери.
Я повернул голову. Передо мной стоял мужчина. Его рот медленно отрывался, и я уже представлял его вопросительный крик, который еще не вышел из его легких. Взгляд на мгновение скользнул к окну, где пробежал розово-акварельный свет и попал на открытый и пустой футляр гитары на подоконнике. Я сжал пистолет в ладони, словно до этой секунды забыл о нем. Рука плавно поднялась дулом вперед. И я нажал на курок.
Взрыв выстрела пробежал по всему дому как бомба.
Пуля пробила ему грудь. Срикошетила и заглохла внутрь картонной стены. А глаза залились пустотой.
Послышались непонятные звуки из первой комнаты, чья дверь была заперта. Мужчина глухо свалился на пол. Позади него я снова увидел ту фотографию… в стеклянной раме… по которой бегала жижа крови. Она разукрасила мальчика и продолжала скрывать ее в своей темно густой красной краске.
Раздался щелчок двери, и я увидел, как ручка опустилась с этой стороны.
Одним рывком я перебросился через коридор, положил пистолет в футляр, закрыл крышку, и прыгнул с ней на подоконник открытого окна.
Секунда снова застыла, пока я где-то далеко, тихо-тихо, словно из трубы слышал, как скрипит дверь и сильные мягкие шаги пробираются через нее.
–Папа… – раздался четкий и разрезающий всю глухомань вокруг, крик мальчишки.
Я спрыгнул.
***
Когда я был мальчишкой, много смотрел старые фильмы. Больше всего меня тянуло к историческим. Мог смотреть их с утра до ночи. Тогда я думал, что меня интересует история, но уже потом, осознал, что в них меня влекут сражения на мечах. Холодное оружие, самураи, катаны, кодексы чести и дуэли.
В седьмом классе я пошел на фехтование. После двух лет порядком устав от этого, купил себе по сети почти настоящую катану. Пришлось продать мотоцикл, оставленный отцом до моего рождения. К многочисленным деревянным игрушкам, сделанными мною или купленными по дешевке, прибавилась новая и я махал ею большую часть дня, представляя себя в исторических войнах и сражениях.
На войне, которая и послужила начальным пунктом <<Нового света>>, я научился убивать. Когда я провел три месяца в плену, мне снова понадобились навыки использования холодным оружием, которое я оттачивал всю жизнь.
А после войны… безработица, кризис, потеря крыши над головой, исчезновение матери при войнах…
Вся жизнь словно огромная волна несла вперед, и как наплаву, я просто ждал следующего пункта. Все как-то само собой происходило. Я не сопротивлялся.
Уже тогда мегаполисы <<Нового света>> заполняли поочередно все крупные города, изменяя привычный мир, чем-то похожим на фантастическую выдумку. Но не мне судить технический прогресс. В своем сердце я носил два импланта и без этой самой техники, сам бы не выжил. Оба подарки войны. Словно с железяками вместо настоящего сердца, исчезла и часть моей человечности.
Я стал наемником. Киллером, убивающим за деньги на свое пропитание. Иногда, когда в заказе требовалось бесшумное устранение без привлечения внимания, я брал с собой свою катану, трофей с войны, во время последней диверсии на дивизию андроидов. Она была в одной из разрушенных домов, где я прятался два дня без еды. Наверняка для ее прежних владельцев она служила не более чем сувениром в доме. Но холодное оружие отлично сохранилось и было полностью боеспособно. Война изменила не только мир, но и людей, живущих в ней. По сути многие верно называют ее третьей мировой, но на деле все было не так просто.
Война для меня стала пунктом ДО и ПОСЛЕ. До того дня… как я встретил ее.
Встреча с Кайей изменила мой мир. И стала новым началом. Конец моей прошлой жизни наступил той же ночью, когда я в последний раз совершал заказ. Тот мальчик, совсем еще ребенок… остался без отца. Мать овдовела…
Мы с Кайей быстро перешли на отношения и уже через семь месяцев я сделал предложение. Семейная жизнь… сказать честно я боялся ее, но оказалось зря. Самый быстротечный период в моей жизни. Светлый. Приятный. Словно смотришь на свечу в темноте. Теплую и с живым светом.
Через два года после того дня у Кайи случился выкидыш. Мальчик. На восьмом месяце.
Мальчик…
Через три месяца появилась одна игра, о которой вещали по всей сети, на каждом постере. Рекламы были практически везде, заполнив голографическими афишами все города, оснащенные технической составляющей <<Нового света>>. Игра на выживание. Сражения. Уровни с разными методами и целями. А главное с прямым вещанием и огромной суммой выигрыша.
После потери ребенка Кайя большую часть времени проводила в постели, и практически не рисовала. Отказалась от всех компаний, с которыми работала в сфере дизайна. Я уже многие годы работал учителем по фехтованию, совмещая с учительством физкультуры, в специальной частной школе. Долги росли, а жилище наше в Саране, на окраине очередного мегаполиса давалась не дёшево.
Я пожелал вступить в игру. Кайя наотрез отказалась слушать меня. И тогда… я рассказал о своем прошлом. Впервые. Я пытался убедить ее, что смогу победить, ведь после войны я работал наемником… и… отчаяние меня загубило.
После неспособности родить, и потери ребенка, для нее, мое признание послужило последней каплей.
Нет. Моя искренность довела ее. Искренность, служившая надеждой оправдать ложь долгих лет.
Она ушла от меня.
Я подписал документы о разводе за день до начала игры. Ушел из школы. Отправляясь на игру, знал, что это последняя моя битва. Дуэль между мной и жизнью.
Я был готов…