6. СЕКС ПРАВИТ МИРОМ
Что происходит с человеком в момент, когда всё приносящее удовольствие обретает форму обыденности и уже не привлекает как прежде? Кажется, Карла знала ответ. Ей до боли наскучили связи с давнишними клиентами самых разных мастей. Она занималась сексом в морге, на рабочем столе прокурора, на игорном столе в казино (на который она ложилась либо в чёрном белье, либо в красном – оба цвета всегда становились выигрышными для Моргана), в бассейне частного дома, на пассажирском сидении Феррари и на капоте Роллс-Ройса. На прошлой неделе один из клиентов предложил альтернативу постели – ночной пляж. Карла согласилась и не пожалела. Не пожалела целых пять раз. После этого у неё был заказ от студента-девственника, который захотел с размахом отметить своё совершеннолетие. Карла была не против и нечто такое своеобразное в этом было. Вчера она пережила ещё один новый опыт, на этот раз в детском мире, когда магазин уже закрылся. Отдел радиоуправляемых игрушек подошёл идеально; хотя после секса в глазах у Карлы были свои вертолётики, от которых её слегка пошатывало.
Теперь она сидела поздним вечером и обзванивала своих подруг, расспрашивая об их друзьях, приятелях, соседях и даже случайных знакомых, в поисках новых эротических приключений. Работа приносила ей всё меньше удовольствия, фантазия истощалась, а без интереса работать Карла никак не могла.
Набирая очередной номер со своего мобильника, Карла увидела входящий от Джорджины.
– Алло?
– Привет. Ты там нашла кого-нибудь или как? – в спешке спросила Джорджина.
– Не. Совсем глухо – унывающим голосом ответила Карла.
– Тогда у меня для тебя хорошие новости. Я тут показала кое-кому фотки с моего дня рождения. Там на одной из них мы с тобой. Так вот, на тебя посмотрели и предлагают заказ.
– Кто?
– Слышала про то, что в городе открыли офис упаковочной компании? У них филиалы в семнадцати штатах.
– Да.
– Так вот, твой заказчик – сын владельца этой фирмы. Со мной разговаривал начальник охраны. Сказал, что босс попросил развлечь паренька. Скучно точно не будет.
– С чего ты решила?
– Потому что он остановился в люксе в отеле «Эдем». Ты же сама говорила, что хотела бы пережить то, что было в одном из тех фильмов, которые сама сняла. Так вот, настал момент. Только есть одно условие – ты должна одеться максимально извращённо, чтоб все импотенты возле тебя вылечились.
– И сколько лет клиенту?
– Не переживай. Уже не сядешь – ехидно сказала Джорджина.
– Твою мать! Я спрашиваю сколько!? – крикнула Карла.
– Да чё ты такая дёрганная? Двадцать два ему. Пацан ещё. Плата – три тысячи.
Немного помолчав в трубку, Джорджина добавила:
– У тебя уже крыша едет. Честное слово, тебе и впрямь срочно надо с кем-нибудь перепихнуться.
Джорджина сообщила место и время встречи и нажала на отбой, пожелав подруге удачно прочистить мозги.
Ближе к десяти вечера в холле отеля «Эдем» Карлу встретил начальник охраны предпринимателя Гектора Муна. Коренастый мужчина в строгом костюме лет сорока представился Винсом. Он сидел на кожаном диване недалеко от ресепшена, закинув одну ногу на другую, а левую руку уложил на спинку дивана. Он запретил Карле садиться рядом с ним или на соседнее кресло. Сдержанным, и в то же время командным голосом он потребовал, чтобы Карла стояла перед ним. Сидя на диване, Винс направлял свой холодный взор на лицо девушки, вкратце обрисовывая требования:
– Во-первых – он не знает о твоём визите. Это, вроде как, сюрприз. Во-вторых – парень немного робкий. Поэтому постарайся вести себя так, чтобы он хотя бы чуть-чуть осмелел. С девушками у него тяжко. И последнее – свет не выключать и шторы не задёргивать. Думаю, мне нет нужды рассказывать о том, что этого паренька без присмотра оставлять никто не собирается? Моя работа – круглые сутки следить за тем, чтобы всякие подозрительные лица не приближались к нему.
– Это всё? – как ни в чём не бывало спросила Карла.
– Да – холодно ответил Винс, протягивая конверт. – Здесь всё как договаривались. Ровно три.
– Как зовут парня?
– Пусть это останется частью вашего знакомства.
Карла положила конверт в сумку, уточняя последнюю деталь:
– Номер?
– Пентхаус. В нём только один номер. Что-то ещё?
– Нет. Дальше я сама.
– На входе в номер стоят мои люди. Они тебя обыщут перед тем, как пустить. Это стандартная процедура. Так что не пугайся, если они попросят показать сумку или поднять руки.
– Конечно.
Совершив лёгкий кивок, Винс произнёс:
– Можешь идти.
Карла вошла в лифт. Перед тем как двери закрылись, внутрь вошла маленькая слегка полная женщина лет шестидесяти с внуком лет пяти на вид. Пока лифт поднимался, Карла тяжело вздыхала, размышляя над тем, до чего же она докатилась. Ради необычных ощущений её заказали через курьера как какую-нибудь пиццу. Тенденции в мире проституции резко меняются, как и в любом другом ремесле.
Зомбированным взглядом, мальчик тщательно осматривал красивую темноволосую тётю в коротенькой юбочке и с приоткрытыми вверху титьками, от которой веял приятный запах духов и прочей женской косметики. Ему понравился этот запах. Впредь именно таким он начал представлять себе запах женщины.
Ну а бабушка мальчика продолжала стоять, ни разу не дёрнув головой. Лишь когда лифт остановился на нужном ей этаже, она положила руки на плечи мальчика и слегка поторопила внука покинуть лифт. Но перед тем, как выйти в коридор, женщина недовольно высказала в адрес девушки в вызывающем наряде:
– Одни шлюхи кругом.
Стараясь успеть, пока двери лифта не закрылись, Карла крикнула максимально грубым голосом:
– Зарабатываю, как могу, карга!
Напоследок она взглянула на мальчишку и чмокнула губами воздух, при этом подмигивая ему.
Лифт доехал до последнего этажа. Это был пентхаус. Как и говорил Винс, перед входом в президентский люкс стояли два бритоголовых охранника. Они имели столь же внушительные габариты, что и Винс. Она подошла к номеру и остановилась в полуметре от двери.
Охранники осмотрели её с головы до ног, после чего жестом дали понять, что можно проходить.
– А что, досмотра не будет? – кокетливо спросила Карла.
Вроде с утра не бухала. Чё я несу? – сразу же подумала она.
Один из охранников слегка наклонился и произнёс:
– Такая красота может только спасти мир, но не навредить ему.
Карла разразилась улыбкой во все тридцать два ровных белоснежных зуба.
– Благодарю – довольно произнесла она и прошла внутрь.
За вычетом той территории, на которой располагались служебные помещения на противоположном крыле здания, люкс занимал чуть менее шестидесяти процентов площади от целого этажа. Пол был устелен багровой плиткой с матовыми узорами в виде ярко-красной молнии. Стены были покрыты пластиковой отделкой прямоугольной формы, располагавшейся в шахматном порядке из чёрных и красных пластин. Потолок зиял белизной, скрытой под лакированной обрешёткой шоколадного оттенка. Окна тянулись от пола и почти до самого потолка, имея габариты почти во всю длину помещения. Сквозь окно открывался живописный вид на колориты ночного города, который светился обилием красочных огней. В центре находились диван с двумя креслами по краям, а по середине между ними стоял двухъярусный журнальный столик со стеклянными покрытиями. Напротив был домашний кинотеатр с двухметровой диагональю на телевизоре. Справа простирался живописный зелёный уголок. Слева простаивал рай для каждого, кто сутками не просыхал. Это была только первая комната. Словом, вид у люкса был ПРОСТО ОООХХХХХУУУУ… МММОПОМРАЧИТЕЛЬНЫЙ!!!
В ванной комнате распахнулась дверь. Из неё вышел парень, одетый в чёрные спортивные трико и белую майку. На руках у него было полотенце, которым он вытирал только что гладко выбритое лицо. Он носил короткие каштановые кудри с небольшой чёлкой. Глаза имели зеленоватый оттенок с ореховыми крапинками.
– Добрый вечер – произнёс парень. Его голос звучал очень вежливо и тактично. Карле это сразу понравилось. – Я могу чем-то помочь?
– Привет. Вообще-то, скорее я должна помочь тебе.
На лице парня проскользила улыбка, которая нашла отражение в его словах:
– И в чём же?
– Например, украсить твоё гордое одиночество.
Недолго думая, он спросил:
– А если мне нравится быть в одиночестве?
– Тогда, может, украсишь моё?
Дальше парень мямлил, а голос выдавал растерянность:
– Я… я, вроде, никого не просил… в смысле, я никого не ждал.
– Но ты не унывай. Ты не один такой. Меня тоже обманули.
– В смысле?
– Винс умолчал о том, что мне предстоит встреча с таким красавцем.
Парень безмолвно улыбнулся, отводя глаза в сторону.
– То же самое он не сказал мне.
На этот раз они улыбнулись вместе.
Она протянула руку и представилась:
– Я Карла.
Он резко тронулся с места и, пожимая руку, представился:
– Леонард.
Вернувшись в исходное положение, Леонард вдруг воскликнул:
– Где мои манеры? Может, хочешь присесть?
– Спасибо.
Карла опустилась на обивку мягкого кожаного кресла.
– Пить хочешь?
– Если есть, минералку.
Пока Леонард мотался в бар, выискивая бутылку с минеральной водой, Карла продолжала осматривать роскошные апартаменты.
Наполняя стакан водой, Леонард обратился к Карле:
– Кстати, можно попросить тебя об услуге, раз уж ты здесь?
– Для этого я и здесь – иронично ответила Карла, чем вызвала очередную улыбку на лице парня, который пока сохранял статус простого собеседника.
Передавая ей стакан с водой, он направился в одну из спален. Леонард вернулся спустя несколько секунд с кипой свёрнутых листов на руках. Он аккуратно опустил свёртки на журнальный столик. Он начал рассказывать, параллельно разматывая один из свёртков:
– Я учусь на рекламного агента. В этом году выпускаюсь и меня отправили сюда на выставку рекламного искусства как самого преуспевающего студента. Это мои работы. Можешь посмотреть и высказать своё мнение?
Леонард раскрыл перед ней первый плакат. На нём был изображён тропический водопад и крупный план падающей банки газированной воды.
Карла наклонила голову и слегка прищурила глаза, оценивая содержание иллюстрации.
– Только не бойся. Говори, как есть, ладно? Меня трудно обидеть какими-нибудь замечаниями – смело произнёс Леонард.
– Правда, что ли? – сардонически спросила Карла.
– Правда. Именно так я добился этой путёвки. При каждой возможности я показывал свои работы и требовал от человека сказать прямым текстом всё, что он думает об увиденном. Так я и находил слабые стороны в своих работах.
– Ну, – начала Карла – я бы сказала, что здесь всё как-то прямолинейно.
– Так – каким-то удовлетворённым голосом произнёс Леонард. – Хорошо. Чуть больше деталей.
– Ты рекламируешь воду. Вода нужна, чтобы утолить жажду. Всё происходит на фоне водопада, то есть общим планом служит большая вода, скрываясь за крупным планом мелкой воды. Испытывая жажду и духоту, человек хочет выпить и окунуться в воду. Ты показываешь именно то, что уже сидит в голове потребителя.
– То есть, по-твоему, всё, что изображено, не к месту?
– А ты не думал поместить в эту картину объект, который отражал бы то, что получит потребитель, если купит этот товар?
– Например?
– Ну, можно показать влажное лицо человека, который крепко сжимает веки и широко раздвигает челюсти, имитируя восторг от вкуса напитка.
Леонард призадумался, а потом сказал:
– Интересно. Надо бы взять на вооружение. – Он потянулся за вторым плакатом – А что скажешь об этом?
Перед Карлой предстал образ весьма оригинальный. На обрыве стояли сотни спартанцев, в то время как в море падали толпы персидских воинов. Ключевая деталь иллюстрации заключалась в следующем: на ногах спартанцев были надеты красочные фирменные кроссовки. Внизу находился рекламный слоган, указывающий на то, что является залогом успеха.
– Надо полагать, ты стремился придать комичности или гротеска этому плакату? – спросила Карла, при этом продолжая прищуренным взглядом погружаться в картинку.
– Да. Хотел добавить примесь гротеска, но… получилось ли?
– А знаешь, ход мысли у тебя правильный. Но я бы поступила немного иначе. Я бы переместилась ещё дальше во времени. Представь себе такую картину. Первобытный человек охотится на мамонта. На твоей картине мамонт уже повержен. Человек стоит на мамонте с уже воткнутым копьём и на нём надеты кроссовки. Причём кроссовки должны быть, например, ярко-оранжевого цвета, при этом всё остальное должно передавать мрачные тона, чтобы кроссовки максимально бросались в глаза при помощи контраста. Картину представил?
Леонард направил глаза в потолок и кивнул, после чего Карла продолжила:
– Подумай. Преследуемая цель не просто внизу, а она уже поражена. А обладатель суперобуви расположен в верхней части картины, что лишний раз подчёркивает его статус триумфатора. Это придаст чуточку больше комического и достоинства товара будут наглядно отражены, располагая сам товар вверху плаката.
Леонарда начала впечатлять такая критика. Он спохватился показывать Карле плакаты один за другим, стараясь уловить каждое замечание. На девятой иллюстрации Карла притормозила его:
– Слушай, а ты не думал изменить свой подход в целом?
– Каким образом?
Карла взяла первый плакат, который попался ей на глаза:
– Скажем, возьмём этот постер. На нём изображён космос и корабль, следующий куда-то в глубины нашей галактики. Здесь перед тобой стоит цель вызвать у смотрящего желание купить товар конкретного производителя бытовой электроники. Здесь, как и во всех остальных случаях, присутствует только то, что напрямую связано с товаром. Космический корабль означает высокоразвитые технологии, в чём производитель намерен убедить своих покупателей. Но ты не пытался применить косвенный подход ко всему? Скажем, добавить в некоторые плакаты элементы эротики?
Леонард почесал в затылке.
– Но я не представляю, как можно увязать эротику с высокими технологиями.
– Поверь, в этом мире есть два легальных наркотика, которые вызывают самую сильную зависимость – это сладости и секс. Причём сладости любят не все, а вот без второго не могут обойтись даже насекомые. Это заложено природой. В наш век культура общества становится слишком открытой и уже нет ничего постыдного в том, чтобы показать привлекательное полуобнажённое тело. Поэтому к месту или не к месту – человек задумываться не станет, потому что ему это нравится. Нас на уровне инстинктов постоянно притягивает туда, где есть хоть что-то имеющее отношение к интимному аспекту.
– И всё-таки, это транспорт в космосе – неуверенным тоном пытался настаивать Леонард. – Я не приложу ума, как поместить сюда что-нибудь эротическое.
Карла стала водить пальцем по плакату, образно рисуя откорректированный вариант:
– Креативность должна быть твоей второй сущностью. Смотри. Космический корабль не просто где-то в галактике. Он куда-то движется. Нарисуй какую-нибудь планету, с виду пригодную для обитания живых организмов, и изобрази материк, который напоминал бы обнажённое женское тело. Об этом должны говорить контуры. А на самом материке выдели самые откровенные места. Например, там, где должны располагаться грудь и ягодицы, пусть будут зелёные тона, указывающие на то, что в этих местах находятся тропики, а по всей остальной площади размести истощённую пустыню, которая уже менее интересна. Сознательно человек этого может и не заметить, но мимо подсознания такая деталь не пройдёт. Это называется скрытым воздействием на психику.
Леонард начал меняться в лице. Идея ему нравилась, а Карла добавила:
– В такой рекламе никто не спалит в том, что тут есть эротика. Даже если на такой плакат посмотрит ребёнок, родители не увидят в этом ничего плохого или постыдного. Это, как бы, восемнадцать плюс без возрастных ограничений.
Будущий рекламный агент резко потянулся к одному из плакатов на журнальном столике. Он раскрыл картинку, на которой была реклама шоколада.
– А здесь? – спросил Леонард. – Шоколад любят в первую очередь дети. Просто, мне совесть не позволит показывать здесь что-нибудь развратное.
Карла не обратила внимания на плакат, объясняя Леонарду суть того, что является развратом:
– Откровенным принято считать всё то, что является открытым. Открытое означает отсутствие чего-либо, что закрывало бы обзор на то, что делает изображение откровенным. Стало быть, чтобы изображение перестало быть излишне вызывающим, надо всего лишь прикрыть то, что делает его вызывающим, причём не важно, чем ты прикрываешь. Ты хочешь вызвать желание у окружающих купить шоколад? Нарисуй абсолютно голую девушку, а вместо нижнего белья нанеси топлёный шоколад, но как можно меньше, чтобы прикрыть соски и… ну, ты понял. То, что делает картину пошлой, люди не видят; а на том месте, что сделало бы её пошлой, они видят то, к приобретению чего их и побуждает рекламный щит.
Безмолвие Леонарда сильно затянулось. Своё восхищение познаниями Карлы он выразил весьма красноречиво. В одном моменте даже проскочило полускверное словечко, что шло вразрез с его скромной натурой. Он всё ещё не решался подойти к Карле и тем более не рисковал прикоснуться к ней. Карлу это начало потихоньку раздражать. Тогда она решила совместить приятное с полезным. Она приближалась к Леонарду короткими неторопливыми шагами, медленно произнося:
– А знаешь… что можно сделать, чтобы эффект от этого плаката был… убийственным?
Чувствуя, как близко подошла к нему девушка, Леонард робко отрицательно кивнул головой. А Карла продолжала. Её слова стали обрываться намного чаще, извлекая горячее желание:
– Если девушка на плакате, будет поддерживать руками обе груди – она прикоснулась к своей левой груди, слегка приподняв её через блузку. Её голос звучал ещё эротичнее, а губы остановились в миллиметре от шеи Леонарда:
– … и она начнёт медленно… слизывать… шоколад, который закрывает её сосок… – с этими словами Карла провела кончиком языка по шее Леонарда. Будто охваченная жаждой, она жадно облизывала кожу на его шее, а затем остановилась, почти касаясь его губ и, глубоко дыша, произнесла:
– А потом… она примется… за следующий…
Следующее движение уже было встречным. Пульс в груди Леонарда возрос и он прижался к губам Карлы. Основная задача была выполнена – Карла раскрепостила клиента, доведя его до нужной кондиции. Помимо прочего она приступила к тому, чего хотела уже достаточно долго – извращённый секс в люксе отеля, как это происходило в её собственной постановке, ставшей беспрецедентным кассовым хитом в истории мировой порноиндустрии. Когда Карла поняла, что Леонард был уже достаточно раскрепощён и им всецело овладело чувство бесконтрольного разврата и похоти, она принялась растаскивать его по всем уголкам номера, пробуя самые разные позы. Они испытали на прочность обеденный стол, журнальный столик; затем они оценили комфортабельность джакузи; следом настал черёд балкона, обрамлённого глухими перилами так, что их с улицы никто не видел, а они прекрасно видели ночное небо, особенно Карла, когда сидела на Леонарде и обращала свой ослеплённый взор куда-то ввысь, задрав голову от испытываемого ощущения, которое приближало её к абсолютно новой стадии удовольствия, для описания которого не подходят ни «экстаз», ни «эйфория». Подходящего слова ещё не придумали. Эту стадию можно было условно обозначить, как «чёрная дыра», потому что до такого состояния ещё никто не добирался и что там внутри – непонятно.
Когда Карла ворочалась в постели, мучаясь от того, что не могла уснуть, на часах было почти шесть утра. Теперь она поняла, насколько незаметно пролетело время, пока она старательно воплощала в реальность свои самые дикие и запредельные эротические фантазии. Она смотрела на спину спящего рядом Леонарда. В какой-то момент Карла подумала, что если бы заранее знала о том, что её ждёт в стенах этого номера, то она была бы не прочь заняться этим даже бесплатно.
Бессонница не отступала. Карла встала с кровати, собираясь идти в ванную. Краснота на её бёдрах и ягодицах ещё не прошла. Кожа по всему телу оставалась липкой из-за обилия высохшего пота. Только теперь, собираясь в душ, она обратила на это внимание.
Выйдя из ванной, Карла стала собираться, но делала это неохотно. Она прогуливалась по номеру в банном халате в поисках своей одежды, которую они с Леонардом снимали по частям и в разных местах. Карла нашла юбку на полу около кресла, бюстгальтер перед телевизором, а стринги куда-то запропастились. Лишь к семи часам она заметила, что последний предмет её здешнего гардероба находился в руке Леонарда, который засыпал, вдыхая её запах. Она аккуратно чуть разжала пальцы Леонарда и через несколько секунд была уже полностью одета.
Карла взяла сумочку и направилась к выходу. Перед порогом спальни она остановилась, в последний раз осматривая Леонарда, с которым она достигла предела в любовных утехах. Вскоре её рука опускала дверную ручку, а её высокие, стройные и обессиленные ноги миновали порог номера. Она закрыла дверь и отправилась по коридору. Что-то ей не понравилась и на полпути Карла остановилась. Она оглянулась. Охраны у входа не оказалось. Это ей показалось очень странным и несколько насторожило.
Карла вернулась в номер и спохватилась будить Леонарда.
– Лео. Лео, просыпайся.
Леонард спал немного по времени и ещё не успел основательно погрузиться в сон. Он осмотрел Карлу, пребывая в полусонном состоянии.
– Твои телохранители. Куда они ушли?
– Что? Какие телохранители?
– Когда я шла сюда, твой номер охраняли двое мужчин. Сейчас их там нету. Где они могут быть?
– Может, ты что-то путаешь? Потому что у меня никогда не было телохранителей. Меня не от кого защищать.
– Как это не от кого? Ты сын богатого и влиятельного человека. Таких, как ты, с самого рождения не оставляют без присмотра.
– Подожди – недоумевающе с озадаченным лицом проронил Леонард, слегка приподнявшись с постели. – А с чего ты взяла, что я из богатой семьи?
– А что, разве не так?
– Мой отец системный инженер. Этим занятием нажить состояние довольно проблематично, а всё, на что он может оказать влияние, это двоичный код. А мама школьный учитель. Как ты понимаешь, шальные деньги там тоже не водятся.
Карла гирей рухнула на кровать. Она сидела на простыне, бессознательно рассматривая узоры на полу, при этом пытаясь понять, что происходит.
– А с чего ты вообще взяла, что я сын толстосумов? – спросил Леонард.
– Мне Винс сказал. – После недолгой паузы Карла спросила резко повышенным тоном – Погоди! А как ты тогда оказался в люксе?
– Я поселился в номере, который забронировал мой куратор. Заехал, а через пару минут пришёл управляющий и сообщил, что я десятитысячный постоялец и выиграл недельное проживание в люксе.
– Управляющим, представился… Винс? – настороженно спросила Карла.
– Ну да. А что случилось?
Карла спешно встала с кровати и устремилась к выходу, бросив Леонарду через плечо:
– Я тоже хотела бы знать.
Спустившись на лифте в холл, Карла без промедлений подошла к администратору.
– Здравствуйте.
За стойкой обслуживал недавно утроившийся в отель француз лет пятидесяти на вид.
– Доброе утро мадам.
– Здравствуйте. Вы не могли бы помочь?
– Я к вашим услугам – любезно ответил администратор.
– В отеле среди сотрудников есть некто по имени Винс?
Француз секунду покопался в своей памяти и ответил:
– Да. Их двое. Один работает на парковке, а второй, собственно, стоит перед вами.
Карла бросила взор на бейдж на костюме администратора, на котором было написано «Венсан».
– А тот, что на парковке… можете описать его?
– Худощавый темнокожий мужчина…
– Достаточно – прервала Карла. – Спасибо. Вы очень помогли.
Карла отвернулась и с обеспокоенным лицом поспешила к выходу из отеля.
На улице стоял полдень. Курт бродил у входа в здание. Он докуривал сигарету, когда к нему подошёл Картер. Он передал Курту ключи и сказал:
– Оплатил на две ночи.
– Пока свободен – холодно произнёс Курт, после чего посмотрел на часы и направился в номер «двести пятьдесят четыре»..
Когда улицы города скрылись во мраке, Курт вернулся в холл. Как и было заранее оговорено, в назначенный час он сидел на диване в холле. Вскоре к нему подошла девушка. Не вставая с дивана, Курт представился:
– Я Винс.
Он был против, чтобы девушка садилась на диван около него, и продолжал говорить, пока она стояла перед ним.
Прошло две минуты. Курт зашёл в комнату, где велось видеонаблюдение. Сотрудник службы безопасности отеля, следивший за мониторами, указал пальцем на один из экранов, обращаясь к Курту:
– Вот.
– Это она в лифте?
– Да. Сейчас должна выйти. Но одета, я скажу, как натуральная шлюха.
Затем технарь указал на экран в верхнем ряду. Это были кадры с видеокамеры, установленной в коридоре пентхауса. Через секунду на экране появилась та самая девушка, с которой недавно у Курта состоялся разговор.
– Чё он трепется с ней? – недовольно буркнул себе под нос Курт.
– А что ты хотел? Такая мадмуазель. Я бы с ней не только потрепался.
Девушка вошла внутрь, после чего Курт сказал:
– До этого места будет нормально.
– Понял – ответил технарь. – Запись в лифте нужна?
– Нет. Там видно её лицо. Не хочу, чтобы девчонку потом смогли опознать. Только то, что в коридоре.
Спустя несколько минут технарь достал из компьютера диск и перед тем, как передать его Курту, предупредил:
– Ждёшь двое суток.
– А потом? – спросил Курт.
– Потом всё, что записано на жёстком диске, сотрётся. Поверх этой видеосъёмки через двое суток будет записана новая. Мусора здесь уже ничего не найдут.
Курт протянул технарю пять сотенных купюр, забирая диск с видеозаписью. Перед тем, как покинуть комнату видеонаблюдения, Курт позвонил одному из своих подручных, которые стояли у входа в люкс.
– Да шеф?
– Можете спускаться – холодно приказал Курт.
Покидая отель, Карла впопыхах направлялась домой к Джорджине. Она рассказала о произошедшем и расспрашивала о том, кто этот Винс и где Джорджина его встретила. Но всё, что могла промолвить Джорджина, это то, что она познакомилась с Винсом позапрошлым вечером в ночном клубе. О нём Джорджина знала не больше Карлы.
Карла не имела ни малейшего представления о том, чего ей следует ожидать. Всё это выглядело не просто подозрительно. Их с Леонардом сделали участниками какой-то игры, и не исключено, что эта игра каким-то образом может быть связана с весьма влиятельными, или даже преступными кругами. Ей было страшно. Она попросилась пожить на какое-то время к Мэтью.
Спустя двое суток во время завтрака они с Мэтью сидели на кухне и смотрели телевизор. Там шли местные новости. Ведущий начал посвящать зрителей в подробности третьего сюжета из мира криминально-политической хроники:
«А теперь немного о грядущих выборах мэра и не только. Один из наиболее узнаваемых в этом году республиканцев Роберт Фриз, владеющий сетью отелей по всей стране, этим утром был задержан полицией штата. В прокуратуре на предпринимателя было заведено уголовное дело. Причиной ареста Роберта Фриза послужила вот эта видеозапись, появившаяся в сети минувшей ночью…»
На экране телевизора произошла смена кадра. Вниманию зрителей предлагали просмотреть видеоролик из сети, в то время как голос ведущего продолжал звучать за кадром:
«На этих кадрах видно, как молодая девушка, одетая в весьма откровенный наряд, движется по коридору одного из отелей, принадлежащих Роберту Фризу. События происходят в коридоре пентхауса. Можно заметить, как девушка в вызывающей одежде о чём-то разговаривает с двумя охранниками безызвестного, но очевидно, весьма влиятельного постояльца и затем проходит в номер. Эти кадры послужили основанием для возбуждения уголовного дела против Роберта Фриза. Ему предъявлены обвинения в организации нелегального бизнеса. Есть основания полагать, что подобного рода услуги отели Роберта Фриза предоставляют многим постояльцам, и в первую очередь тем, кто обладает большим влиянием. Среди широкой общественности уже возникли подозрения по поводу того, что такие услуги отели предоставляли не просто богатым и влиятельным персонам, а тем, чьим покровительством планировал заручиться владелец сети отелей для своего продвижения в политических кругах. Но уже всем стало понятно, что этот скандал не только скажется на рейтингах Республиканской партии, но и серьёзно подпортит репутацию предпринимателя и ощутимо ударит по имиджу компании. А вот о политической карьере, очевидно, Роберту Фризу можно и вовсе забыть. Многие эксперты уже высказали предположение, что этот скандал, вероятнее всего, дело рук политических оппонентов партии и лично Фриза, что вполне возможно, учитывая то, какие нешуточные страсти разгораются на политической арене в преддверие выборов в парламент».
В девушке на видеозаписи Карла узнала себя.
Секс правит миром. И политикой в том числе.