Лили отстраняется и с восторгом глядит на него. Так странно впервые услышать Голос не в своей голове, а по-настоящему. Не понятно, как, но у неё получилось сломить волю Джереми и впустить Голос в его тело. Того, кто был с ней долгие месяцы.
– Люцифер?! – спрашивает она, чтобы удостовериться.
– Да, дитя моё… – на его губах зреет лукавая улыбка, и он вновь целует её, с жадностью и нетерпением сминая губы. – Готова ли ты к последнему действу? Закрепить нашу связь навечно?
Лили знает, что за этим последует. И она кивает.
– Да, мой господин.
Если она не та, ритуал попросту убьёт её. Голос никогда не говорил об этом напрямую – как и про то, кто такая та, – но это знание будто было с ней всегда. Это нисколько её не пугает. Как и то, что ею могут просто воспользоваться. Она знает – всё будет так, как должно быть.
Джереми кидает её на кровать и начинает раздеваться, не сводя с неё глаз. Впервые Лили видит мужчину в голом виде и не может оторвать от него взгляда, стараясь запомнить каждую деталь, каждое движение, каждую мышцу. Щёки горят от стыда, живот скручивает от возбуждения, а пульс ускоряет свой ритм. Она аккуратно стягивает с себя белую сорочку и кидает на стул. Инстинктивно прикрывает грудь, но саркастично поднятая бровь Джереми заставляет её убрать руку. Он стоит перед ней такой обнажённый, с гордо расправленными плечами и вздыбленным членом, что у Лили перехватывает дыхание.
Он опускается на кровать и целует её ноги, ведёт по ним шершавым языком всё выше и выше, пока не упирается носом в пушистый лобок. Поднимает на неё пронзительный взгляд и говорит:
– Откройся мне, дитя моё. Отдайся без остатка.
Лили сгибает ноги в коленях и смущённо разводит их. Но весь стыд напрочь улетучивается, когда губы Джереми опускаются на внутреннюю часть бедра, идут дальше вереницей жарких поцелуев и начинают исследовать её лоно. Лили закрывает глаза. Горячий влажный язык дотрагивается до клитора, и она тихонько всхлипывает. Тело пронзает электрическим током, и она выгибается, не сдерживая стона удовольствия.
– Люцифер! – шепчет она, не понимая, чего именно желает: чтобы он прекратил, продолжил или трахнул её уже наконец.
Волны наслаждения захватывают её, снося и погружая в свои густые воды, не давая вздохнуть. Её тело трепещет, вздрагивает и содрогается от малейшего движения языка. Задержав дыхание, она выгибает спину и кончает с протяжными низкими стонами. Джереми погружает язык в её лоно и мычит.
– Вку-у-усная Лили-и-и… – мурлычет он, и прозрачная ниточка тянется по его подбородку. Облизнувшись, он прикрывает от удовольствия глаза.
Покрывая её живот и грудь жадными поцелуями, он цепляет зубами розовый сосок и чуть прикусывает. Стон Лили, смешанный с болью, повисает вибрацией в комнате.
– Ты слышишь? – спрашивает он, прислушиваясь. – Эту музыку создаёшь ты.
Лили понятия не имеет, что это значит, но воспринимает как должное. Как и новую порцию поцелуев на теле. Джереми вылизывает её шею, то прикусывая, то царапая ногтями, и сознание Лили распадается на две картины, две вселенные. В одной – они с Джереми предаются акту любви прямо в её комнате, а в другой – в её кожу на шее погружаются длинные хищные когти, выпуская тонкие струйки крови. И Лили не знает, где ей нравится больше.
Меж её бёдер опускается Джереми и притирается головкой члена ко входу. Внезапно Лили становится страшно, и она закусывает губу.
– Пожалуйста… – молит она, и глаза Джереми вспыхивают пониманием.
– Я буду очень нежен, дитя моё.
И Лили верит. Отдаётся ему всем телом и душой.
– Покажись мне, – просит она. – Я хочу тебя, а не эту человеческую оболочку.
Немного подумав, он кивает.
– Да будет так…
Её уносит во вторую реальность, где царит тьма, а вокруг пляшут огни.
Она открывает глаза, и над ней нависает существо с красной обожжённой кожей и прекрасными ветвистыми рогами. За спиной у него расправляются огромные кожистые крылья. В глазах его горит нечеловеческий огонь, а по всему телу виднеются многочисленные шрамы.
– Ох… Что они с тобой сделали?.. – вздыхает Лили, и в глазах её появляются слёзы.
– Ты не боишься меня, – замечает он.
– Нет, конечно, нет, – отзывается она и тянется к его почерневшим губам.
Джереми входит в неё одним плавным движением, и Лили вскрикивает от боли. Он затыкает ей рот ребром ладони, и она со всей силы вонзает зубы в его кожу, рискуя оторвать с мясом. Он даже не морщится.