Молмотрон – чёрный как смоль трансформер с абсолютно белыми глазами (отличительная особенность этого клана), нижняя часть лица закрыта сетчатой маской, голова обезьяны на груди и сильные с трехдульным стволом бластеры под ладонью. Увидев, как Больмотрон накачивает свой короткий, с широким лезвием меч, своей энергией, он поспешил последовать его примеру. Следующий шаг многотонной ходячей башни, в буквальном смысле обломился: перерубленная конечность, свисая на проводке и броне, задев землю, отвалилась лишив её опоры.
Видя, как раздирают упавшую боевую машину чёрные трансформеры, Мэл Рейнольдс поморщился и направил туда огневые орудия. «Водитель – солдат этой машины наверняка уже мёртв», – подумал он, открывая огонь. Видя загоревшийся живой метал железок, довольно улыбнулся. Повернув орудия вперёд, он повторил нажатие кнопки «Огонь», еще и еще, пока несколько десятков трансформеров не сгорело, плавясь в собственной энергоформе.
Патерокс крикнув что-то своим высоким голосом, устремил мощь своих бластеров на боевую машину Мэла, подлетевшие соплеменники по крылу присоединились к нему, мстя за своих собратьев.
Сотрясающееся волнами защитное поле, заставило Мэла запаниковать, капли пота, стекающие на глаза, мешали фокусироваться, виртуальный мир показывал множество недоступных для обстрела целей.
– Какого дьявола?! – прокричал Мэл, прежде чем с его светловолосой головы потекла кровь, а машина, потеряв управление, начала оседать раздираемая на части сильными руками трансформеров.
Выжженные на многие мили джунгли, бушующий пожар, тлеющие останки трансфосептов, начинающие исчезать в мире реальности тела трансформеров, и запах разряженного воздуха.
Трансформеры не стали добивать малочисленные отступающие отряды трансфосептов, птерозавры и чёрные обезьяны посчитали, что с них на сегодня достаточно. Больмотрон глубоко вздохнув, посмотрел на Патерокса, обменявшись учтивыми полными уважения взглядами, они решили возвратиться.
– На базу! – крикнул Больмотрон и, осмотрев поле брани, пошёл прочь оглядываться на падших героев признак не уважения и плохого тона.
– Донесение с Деривы, Патрон! – громко сказал Пэм, стараясь подчеркнуть свою дисциплинированность. Тайгерон давно ожидал новостей, так как его многочисленная «Зелёная гильдия» была вынуждена разместиться сразу на нескольких планетах. И лишь самообладание и вера в своих воинов мешали ему запаниковать.
–Содержимое донесения! – строго произнёс он. Пэм набравшись смелости для непререкаемо – идеального ответа, начал доносить:
–Произошло большое столкновение, сэр! Противник, численностью триста тысяч воинов, пошёл в – открытую! После продолжительного боя основная часть противника была уничтожена. Отличились клан «Чёрных обезьян» и «Птерозавров». Большие потери, сэр!
–Как только Второй легион пребудет, я пришлю подкрепление. Позиции держать. В следующем донесении доложить о положении войск и численности противника. И как можно быстрее!
–Вам портофон сэр! – отчеканил Пэм.
–Принимаю! – ответил Тайгерон, поворачиваясь к огромному дисплею командного центра.
Пайло – металлическая, бронированная мантия на голове, тёмные нейро – сканерные очки, строгое лицо, спрятанные за спину крылья, пушки мощные настолько, что снабжены системой компенсации отдачи на руках – это, без сомнений, был полковник Первый.
– Приветствуя тебя, Тайгерон! Войска Второго легиона заняли свои позиции в Дарвардаре. Хотелось бы получить полную информацию касательно положения дел. Насколько я информирован, только что подошёл к концу бой на Дериве. Приношу свои соболезнования с потерей воинов и поздравляю с победой, мы всех представим к награде.
Тайгерон кивнув в знак почтения, начал пересылать данные, щёлкнув по нескольким гладким и едва различимым на клавиатуре кнопкам.
– Вот данные, касательно размещения сил противника,– сказал он пробежав глазами по соседнему монитору.
–Хм.. Многовато..! Ну мы это исправим, – ухмыльнулся Первый.
–Да, думаю это можно организовать. А корабли противника обнаружены в космическом пространстве Дарвардара?
–Пока нет, но мы постоянно сонируем зону влияния, байтосекунду назад я получил сведения о Данаре, там растёт энергоприсутствие трансфосептов. Думаю, необходимо провести обширную дефрагментацию.
–Я свяжусь с базой «Зелёной гильдии» на этой планете и извещу вас сразу же, – пробасил Тайгерон.
– Тогда до связи, – однотонно процедил Первый и исчез с экрана.
–Какие будут команды, Патрон?– отчеканил Пэм с готовностью выполнить любой приказ. Тайгерон лишь задумчиво посмотрел на карту боевых действий, работы предстояло не мало.
Земля – Мир Людей
Огонь, который вели повстанцы по плутонянам, не был убийством, эти существа давно перешли границу человеческого или даже животного, теперь они стали хищной нежитью.
Воткнув руку под броню, он вырвал у своей жертвы, застигнутого врасплох повстанца, сердце.
–Голод, утолить его. Хорошо! – шептал плутонянин, сквозь клыкоподобные жёлтые зубы, и его налитые кровью глаза, довольно заблестели. Сородич на радостях его успеха, схватил по удобнее ржавую и загнутую на конце балку и выпрыгнул из-за опрокинутого поезда.
Раздавшиеся выстрелы таили в себе надежду остановить его, однако, прошитый пулями гафтов, он продолжал идти, и, добравшись до повстанцев, замахнулся и осел, наконец, около бетонной плиты.
Плутоняне тихие, а иногда и вовсе бесшумные, открыли охоту на саму пришедшую к ним дичь. Запах жареного мяса и раскалённого метала, захлебывающиеся от постоянного огня гафты, и один за другим отступающие члены отрядов сопровождения и чистки, оставляли пустые магазины и кассеты.
Взорвавшаяся где-то на поверхности граната вернула Гетмана из забытья, инженеры, работающие над телепортом, уже заканчивали.
Я, покосившись на Гетмана, обернулся.
–Что это с ним? – спросил я у Алахова.
– Воспоминания, как известно, бывают и плохими, – ответил он и, увидев загоревшиеся лампочки на приборной панели телепорта, добавил: – У них получилось! Инженеры с явным удовлетворением и любопытством смотрели на бьющиеся в металлических кольцах молнии.
Первым исчез в них Алахов, за ним испытать ощущение растворения в пространстве отправились четверо повстанцев из сопровождения, а потом я. Ощущения действительно очень яркие: с одной стороны чувствуешь своё тело и испытываешь при этом режущее ощущение не то от молний, не то от чего-то еще, с другой тебя непреодолимо тянет куда-то, стёртые очертания, яркие краски и момент абсолютной свободы. Вообщем, когда все закончилось Я, Аллахов, Гетман и еще пятнадцать повстанцев из отряда сопровождения, стояли напротив решётки серебристого цвета с бетонным основанием. Мимо свободно пролетали космолеты, ярко светило солнце и было довольно жарко.
– Нам необходимо переодеться, – задумчиво оглядевшись, произнёс Алахов.
–Это точно, в таком виде нас точно ни куда не пустят, – сказал я, видя, как одеты проходящие люди, многие из которых бросали на нас довольно удивлённые взгляды.
Свет исходящий откуда-то сверху, колеблющийся из-за волн, но все – таки доходящий до Мэла, приятно согревал. Прозрачная вода была неправдоподобно чистой, и при этом он дышал, дышал чистым и удивительно вкусным воздухом. Не хотелось всплывать, но что-то насильно тащило его из этого прекрасного свежего рая.
Вынырнув, Мэл увидел то, что было катастрофически другим – тёмная густая жидкость с отвратительным химическим вкусом, поняв, что сдвинуться из-за высокой вязкости не получиться, он стал ждать. Это была целебная среда энтрила, которая, очевидно лечила какие-то серьёзные повреждения его организма.
–Это те, кто выжил? – спросил человек в военной форме.
– Да, – ответил другой в ярко белой одежде.
–А самый старший по званию вот этот! – повысив голос человек в форме, кивнул в сторону одного из резервуаров.
–Да, это Мэл Рейнольдс, командир отряда трансфосептов – танков.
–Сколько они еще здесь будут плавать! – пренебрежительно спросил человек в форме, бросив беглый взгляд на резервуары.
–Еще двое суток, – ответил человек в белом.
–Ну что ж подождём, – ответил человек в военной форме.
Телеподром – величественное и грациозное в своей абстрактности сооружение из белого камня и метала, находился в ста метрах от того места, куда мы телепортировались. Я с интересом наблюдал не столько за манерой поведения людей, сколько за современной модой. Женщины чаще всего носили обтягивающие туники с обилием вырезов на животе, груди и спине. Как правило, все они были опоясаны поясами – шарфами разных расцветок, мужчины носили облегающие переливающиеся брюки пастельных тонов и обтягивающие камзолы, жилеты или же туники.
Что касается головных уборов и обуви, то тут типология уступала разнообразию и яркости инициативы и индивидуализма.
Одежда, которую нам заботливо приготовил Алахов, также была довольно ярка в своей креативности.
Мне была предложена облегающая короткая мантия светло-серого цвета с ярко оранжевыми вставками на воротнике, локтях и подоле. Подчёркивающие мои длинные ноги белые штаны и сапоги самой современной модели, так же были довольно интересны.
Так же следует заметить, что вся одежда, как моя так и моих сопровождающих, была ( как того требовали стандарты общества) снабжена разного рода спецификой, начиная с контроля температуры и влажности тела – одежда сама подстраивалась под носителя и, произведя диагностику состояния здоровья, могла выдать результат вашему лечащему врачу – заканчивая системой самоочистки. Гетман, одетый в строгий военный камзол со специальным длинным подолом сзади, покосился на Алахова, ничего не сказав, но на его небритом, мужественном лице было явное негодование.
–Между прочим! – это очень модный костюм, заметил Алахов, сверкнув своими холодными голубыми глазами. На нем был длинный сиреневый камзол с причудливым узором в виде пересекающихся серебристых линий.
Сопровождающие нас повстанцы были одеты в военную форму тех цветов, которые присутствовали в моей одежде, так как официально считались моими людьми.
Архитектура Галанзы, города столицы Земли, была холодной и лаконичной. Здания строгих форм и одинаковых цветов, белого, серого и чёрного, не менее строгие раздвигающиеся входные двери, движущиеся дорожки, встав на которые можно сэкономить время и силы, добравшись до места назначения. Обилие голограммных статических заборов светло-голубого цвета, летающих платформ на гравитационной тяге, рекламно-звуковых стендов, агитирующих на новые продукты моды и мировоззрения общества.
Встретивший нас на телеподроме администратор, был так любезен, что нам показалось, будто за этим кроится какой-то подвох. Однако, благодаря ему, мы смогли пройти незаметно к межгалактическому телепорту, что существенно облегчало нам путь.
После короткой проверки наших документов, компьютер нас пропустил прямо к одному из сотен телеподромных врат Галанзы. Первым во врата вошёл Алахов, затем два человека из моего сопровождения и затем я. Короткий рывок. Привычное ощущение мимолётной свободы и вот он, центральный зал телеподрома планеты Ка 911: безумное количество народа, роботехнические голоса, сообщающие о том или ином событии, визовый контроль в Спектроме, огромном светящимся эскалаторе. Пройдя в нем проверку по документации, генетике и другим параметрам мы смогли направиться к выходу.
–Сейчас на платформу, потом на еще одну и будем на месте! – прокричал гордый и довольный, тем, что его план удался Алахов.
Гетман тоже был теперь более улыбчив, многие из повстанцев вообще первый раз оказались вне планеты и это, разумеется, отразилось в их восхищенных взглядах, хотя большую часть лица и закрывала тактолитовая узорчатая маска-шлем.
Место, куда мы направлялись теперь, было элитным районом «Реновацио». Презентабельность этого района заключалась не только в хорошем виде из окна и возможностью сходить в самые дорогие заведения, удобством и качеством жизни, но и явным сокращением количества рекламы как видимой или слышимой, так и наоборот.
Хотя многие компании и предоставляли услуги по установке систем антирекламы в домах почтенных граждан (другим это просто было не по карману), спасения от промывки мозгов не хватало.
Выйдя на уличный тротуар пятидесятого уровня, мы поняли насколько огромен этот город Галания, столица планеты Ка 911. Подъехавшая платформа повезла нас мимо тысячноэтажных небоскрёбов, обилие стендов рекламы и воздушных многоэтажных магистралей, между которыми тоже можно было летать, но этим правом пользовались только исключительные члены общества.
Платформа двигалась не так быстро, как нам бы хотелось. Она представляла собой, довольно длинный прямоугольник с большим статистическим защитным полем, которое частично приоткрывалось только в момент остановки. Оно было абсолютно прозрачным, пропускало воздух, но не пропускало воду, водителей же давно заменили автороботы в днище этой летающей баржи.
Помимо нас на ней было еще пять человек, это много, учитывая, что ею мало кто пользуется, мы же летели на ней из соображений безопасности, конспирации и неприспособленностью к жизни в таких тетрополюсах. Стоящая впереди девушка, постоянно мне улыбалась, у неё были светлые кудрявые до плеч волосы и большие голубые глаза, туника цвета охры с позолоченными вставками выгодно оттеняла цвет её волос, что я невольно залюбовался ими. Остальные четверо были работниками технической службы. Пару раз бросив на меня боязливые взгляды, они быстро сменили тему разговора о политике, перейдя на обсуждение безопасности космолётов.
Вскоре девушка, подмигнув мне, сошла с платформы на одной из остановок. Алахов, заметив на моем лице лёгкое огорчение, сказал: – Всему своё время, Советник Данго, – после чего улыбнулся и, указав на следующую остановку, добавил, – там сойдём!
Мы кивнули, продолжая осматривать город. Остановка, на которой мы собирались сойти, располагалась на высоком, где – то в восьми тысячном этажном здании. Над остановкой громоздился огромный голографический стенд с рекламой аккумуляторных батарей «Батареи Блейзер, купленные однажды работают всегда», затем показалась девушка-робот из службы досуга, эту рекламу, по причине её неприличности, я читать не стал. Сойдя на тротуар, мы начали спускаться по прозрачному, сделанному из термоплазмойда эскалатору, в котором отражался свет от чистого невероятной яркости голубого неба.
Подошедшая платформа ни чем не отличалась от предыдущей, за исключением, количества пассажиров. На ней не было никого.
Не сказав ни слова, мы перешли на новое средство передвижения, стало довольно жарко, очевидно статическое защитное поле пропускает не только воздух, но и ультрафиолет. Это вызвало у меня некоторые мысли, которыми я решил поделиться с Алаховым.
–Если на это поле направить концентрированный ультрафиолет, оно растает? – спросил я у него.
Тот, задумавшись, посмотрел на солнце, потом на защитное поле, потом снова на солнце, и потом на меня, – Ну, если теоретически, то да, – ответил он. Появившееся на горизонте здание как все другие было высотным, но смотрелось великолепно, и дело было не в облаках, опоясавших его вершину, а в белоснежности архитектуры, некоей девственной чистоте, которую она имела.
–Мы почти прибыли это одно из первых зданий этого района, – проэкскурсировал нас Алахов.
–Когда у меня будет много денег, обязательно поселюсь в таком домике! – ласково пробасил Гетман, чьи глаза впервые за все время нашего знакомства горели восхищением и трепетом.
– О, не ты один, – поддел его Алахов.
Другие высотные строения также поражали божественным совершенством форм. Здание, в котором мы собирались жить, представляло собой несколько тесно связанных друг с другом параллелепипедов, теряющихся где-то там в невероятной высоте облаков. Стоило нам спуститься на тротуар, как к нам выбежал необычайно живой мужичок в жилетке на голое тело и обтягивающих его короткие ножки штанах.
–Добро пожаловать, Советник Данго! – громко приветствуя, он подбежал ко мне, но охранник не пустили его слишком близко. Он, очевидно привыкший к подобному обращению, не обратил на это внимания, и пристроился слева.
–Я администратор верхних этажей Поль Верон! Как долетели?
– Благодарю! Долетели хорошо, впрочем, как всегда! – важно заверил я, чувствуя, что моя королевская кровь, наконец, делает своё дело,– А город, город просто великолепен, не правда ли? – обратился я к Алахову. В унисон мне он ответил: – Вы, как всегда правы, Советник, город просто великолепен!
–Пройдёмте, пройдёмте! У вас чудесный вид из окна, Советник. Прошу за мной, я вам все покажу и даже открою некоторые секреты, – улыбнулся Верон, причём сделал он, это как мне показалось, искренне.
Лифт со стальным узорчатым дном и стеклянной кабиной умчал нас на невероятный 8865 этаж.
–Так какие же заговоры творятся в этих милых стенах? – спросил я с видом человека заметившего подвох.
–О, ни каких, сэр! – испугался Верон, мысленно ругая себя за излишнюю болтливость. Просто вашей соседкой сверху является великая певица Лив Девальер, уровнем ниже вашего живёт какой-то промышленник, он занимается холодильным оборудованием, – чуть успокоившись закончил он.
–Ну, так и должно быть, – ухмыльнулся я. Красивые цыпочки сверху, промышленники где-то внизу.
Верон принял мою лживую шутку за чистую монету, и засмеялся как ребёнок, заливаясь слезами.
– О, вы весёлый человек, Советник Данго! – довольно сказал он. Вот ваши апартаменты в 7 этажей.
–Хорошо, – шёпотом произнёс Алахов, свяжитесь с телеподромом, пусть наши вещи доставят как можно быстрее. – После чего он сунул ему маленькую пластиковую карту в виде чаевых.
Администратор, довольный тем, что ему удалось понравиться представителю Совета, промурлыкал что-то одобрительное и исчез.
После Великой Роботехнической революции, многое изменилось безвозвратно, но на этом изменения не закончились, дальше произошли Великие революции в генетике, эстетике, химии, психологии, юриспруденции, географии, а также множество открытий в самых различных науках и сферах жизни общества.
Современная квартира, представляла собой единый, но многоликий компьютер с возможностью визуальной голографии. Он отвечал за все: за качество воздуха, за связь с внешним миром (разного рода технику общественной информации), за чистку и приготовление одежды, пищи, брал на себя роль секретаря и так далее.
Мои семиэтажные апартаменты, не были исключением. Нас приветливо приветствовала Эмма, симпатичное голограммное существо с розовыми волосами и длинной белой тунике, после она ознакомилась с каждым и начала свою экскурсию по дому.
Моя спальня находилась на седьмом этаже, представляла собой огромную белоснежную ватную кровать (вообще это довольно интересная разновидность мебели). Ватная кровать предполагала отсутствие подушки, одеяла, простыни, все это заменяла вата, специально создаваемая для таких целей. Выглядела кровать как большая ёмкость белого или иного цвета заполненная ватой.
Вата не прилипала к одежде или телу, являясь одновременно и упругой и мягкой, могла обеспечить просто райский сон (все характеристики ватной постели контролировала одна из сторон многоликости и уникальности нашей Эммы). Очень часто спальня, в том числе и моя, снабжалась системой «Спокойного сна», и заключалась она в том, что перед сном воздух становился более успокаивающим (благодаря особому набору трав), а перед пробуждением более бодрым, чтобы подготовить организм о скором пробуждении. В спальне также присутствовал шкаф – купе, где находилось все необходимое, начиная с одежды, упакованной в полиэтилен и ароматизированной ароматом по выбору владельца. Также можно было получить стакан водозаменяющей жидкости или сока, необходимые медикаменты, систему видео связи с выдвижным дисплеем и другие разного рода мелочи. Окно в спальне, из которого хоть и открывался прекрасный вид, можно было заменить на любой другой, компьютер в голограммном режиме показывал разные версии вида из окна, начиная с пустыни или океана и заканчивая космосом или индивидуальной версией владельца. Тут же на седьмом этаже моей квартиры был маленький холл с диваном и прозрачным стеклянным столиком, дальше чуть в сторонке была ванная комната с концентрированным водородно-триозоновым душем, который был в четыре раза полезней водного и при этом экономил воду для других целей. Да и сам душ, представлял собой большую два на два метра прозрачную сферу, с возможностью гидромассажа, целебных ванн, ингаляцией и тому подобным. Здесь же рядом находилась лицевая мойка, давно заменившая раковину, внизу была выемка для мойки и сушки рук, выше выемка-маска для лица, разуметься все характеристики о размере лица, типе кожи, скорости струя воды, специальной жидкости для глаз, рта и носа и многое другое контролировалось компьютером, в нашем случае Эммой. Туалет давно видоизменившийся, представлял собой маленькую голографическую с разными пейзажами, комнату, в центре которой находились специальные приборы, которые размещались в полу в полностью гигиенической среде, по необходимости, прибор выдвигался из пола и полностью (без отходов) поглощал все отработанные человеком вещества, при помощи гигиенического расщепляющего света. Благодаря такому нехитрому изобретению учёного Отто Шварцбергера, можно было избежать грязи, как реальной, так и микроскопической, все необходимые параметры компьютер контролировал сам. В просторной гостиной, выполненной как и спальня в белом цвете, был большой ортопедический диван, небольшая выдвигающаяся из пола тумбочка, шкаф – купе, окно с возможностью замены вида и визуальный семи мерный голографический телекоммуникатор с возможностью просмотра, фильмов, новостей и развлекательных программ. Из гостиной, расположенной на втором этаже, вело несколько эскалаторных лестниц и лифтов. Первый вёл ко мне, на седьмой этаж, второй к моим сопровождающим на шестой этаж. Третий направлялся в конференц-зал, который занимал сразу два этажа это третий и четвёртый, – и на пятый, в зал интенсивного физического развития, где из стен выдвигались специальные резервуары для создания и сохранения необходимого телосложения фигуры, а также на первый этаж, где находилась автоматизированная кухня, гостевая комната и еще несколько спален для охраны, которая могла дежурить внизу. Обосновавшись в новом по последнему слову техники и общественного мировоззрения доме, мы приводили себя в порядок, а успевший связаться с повстанцами Гетман, сообщил нам о завтрашнем великом событии, собрании все лидеров повстанцев.
Глава 6
Клуб «Электра», в котором должно было пройти собрание всех революционных лидеров, представлял собой простое ярко вписывающееся, (благодаря обилию рекламных стендов) в окружающий колорит сумасшедшего мира здание.
Наш бронированный воздушный автомобиль, похожий на большого аллигатора, остановился прямо напротив первых ступенек клуба. Дверь авто аккуратно открыл худощавый парень в чёрном кожаном жилете и чёрных штанах. Несколько коротких кивков охране, и мы вошли сквозь главный светящийся жёлтым светом эскалаторный вход. Моя охрана из четырёх человек впереди и четырёх сзади, не считая Алахова и Гетмана, сосредоточившись, сканировала глазами пустое помещение клуба. Подошедший к нам крепкий, сбитый человек в серебристом жилете с почтением поклонился и со словами:
– Сюда, Ваше Величество!
Он повёл нас в сторону подвального помещения. Бронированный, с оригинальным орнаментом лифт, мгновенно, за две – три секунды, доставил нас далеко вниз, представив нашему взору туннель с зажжёнными неоновыми вставками под потолком. Пройдя несколько витиеватых поворотов, человек в серебристом жилете нажал на какую-то часть орнамента, и в открывшемся проёме оказалась простая каменная лестница. Насколько было понятно из диалога Гетмана с нашим провожатым, которого звали Михаил, все остальные члены собрания уже прибыли. Залитый белым светом холл был заставлен удобными летающими гравитационными креслами, в которых располагались, по меньшей мере, человек двести. Стоило нам зайти, как все взгляды были обращены на меня. Эти люди не просто смотрели на меня, они делали это с фанатичным трепетом, ведь я был символом их надежд, олицетворением их надежд, знамением идеи и силы их надежд. А мы, люди, как известно, относимся к своим мечтам и надеждам с удивительной трепетностью, учтивостью и терпимостью.
Заняв своё место в непривычно мягком кресле, я выслушал приветствие разных групп, к которым относились лидеры, стараясь запомнить каждое лицо, слово, взгляд. Лайтман, являющийся председателем этого собрания, поднял своё кресло выше других, чтобы все могли его видеть. Это был худой человек с очень аристократическими чертами лица.
–Теперь, когда с нами наш король! – начал он, своим необычайно жёстким, деспотичным голосом,– Мы можем ввязаться в открытую борьбу. Причиной поднять шум будет являться то, что корпорация «Старинтерпаретед», при помощи «Механикл Лорингтон энтерпрайзис» уничтожили около пятидесяти планет класса юниор, в системе Южная – 55. С когда-то пышущей жизнью планеты было вывезено все от полезных ископаемых до животных. А самое страшное, что эти планеты относятся к красному списку, около них даже на звездолете летать нельзя. За всем этим стоят следующие люди советник Шайта, главный директор «Старинтерпаретед» Себастьян Джакс, президент фонда «Зелёная вселенная», человек обязанный долгом защищать то малое, что у нас осталось, Люк Дагон и главы промышленной триады Джениффер Стилк, Бен Рэндом, Крэш Маккой и многие другие промышленники, сделавшие сотни триллиардов на этом. По собранным моими людьми неофициальным данным деньги были нужны для подкупа членов Совета и для развязывания воины с трансформерами.
По залу шёл оживленный ропот, повстанцы были просто в ужасе от того, что творилось в этом безумном мире и что они ни чем не воспрепятствовали этому и это было самое ужасное.
–Но на этом еще не все, – продолжил Лайтман, – на прошлом съезде Совета, советник Шайта всё – таки уговорил Совет за единогласное продолжение воины. А самое интересное, что он привёл самый гуманный повод для этого, то что где-то там, среди звезд, есть представители нашей расы, возможно угнетаемые недостойными инопланетными извергами. Позже я добавлю новостей к обсуждению! Пока что я слушаю Ваши мнения господа! – закончил Лайтман. Следующим решившим взять на себя слово был крупнолицый с агрессивным взглядом и басистым голосом человек по фамилии Кожин.
–А доказательства у вас есть? – пробасил он.
– Нет, с этим большие проблемы, сами понимаете! – ответил Лайтман, очевидно ожидая от собравшихся, тех идей или возможностей, которых не было у него.
–Понимать, то мы понимаем! Но нам за другое обидно. Этот Джакс, вместе со своей триадой и прочими стервятниками перемещают свой мозг, когда тело совсем одряхлело в более молодое перспективное, делают ему пластическую операцию. И вуаля! лицо как в молодости и можно жить дальше скупать целые галактики.
У них состояния такие, что там в нулях запутаться можно, а им все мало. Вот я и пришёл к выводу, а не убрать ли нам их всех!? Доказательств мы все равно, я так пониманию никогда не найдём!
– Это мы всегда успеем! – услышал я свой голос. А их атташе по связям с общественностью как-нибудь прореагировали на эту информацию?
– А мы её еще не запускали в прессу! – жёстко ответил Лайтман.
–Это хорошо, значит, они еще не знают, что мы знаем! А как оформлены отношения «Старинтерпаретед» с «Механикл Лорингтон энтерпрайзис»?
–Там существует контракт! Хотя я и понял, куда вы клоните, Ваше величество, но ничего не выйдет. Официально там числятся планеты давно изжитые из себя, там даже песок переработанный.
– Но попробовать все равно можно, – подытожил я.
Во-первых, нужны конкретные электронно оформленные приказы из Фонда «Зеленная вселенная», куда делась охрана этих планет, она же не могла исчезнуть. Во-вторых, нужно добыть электронные карты и отчёты из «Механикл Лорингтон энтерпрайзис», касающиеся этого контракта. В-третьих, и, думаю самое сложное, это электроинформационная отчётность «Старинтерпаретед» и других гигантов промышленности. Лайтман потухшим взором смотрел в пол: – Ваше величество, это будет, крайне сложно сделать, – тихо ответил он.
–Я сам этим займусь! – сосредоточенно взвешивая каждое слово, сказал я. Только приготовьте мне подробный доклад обо всем, что вам известно!
– Хорошо, Ваше Величество! – осознавая, что его работой будет заниматься сам потенциальный наследник, с особой горячностью в голосе ответил он. Остальные члены совета тоже это поняли, и у них, как и у всех людей, проснулась коммерческая жилка возможной наживы. Не знаю как, но я это почувствовал.
Спросив разрешения продолжить, и, получив мой кивок, Лайтман продолжил:
– Что касается трансформеров, то если они узнают, что войска Совета строят межвселенские врата для без препятственной заброски своих кораблей куда угодно, то у нас будут большие неприятности!
–Позвольте, я вас перебью?! – начал Шульжевский, и его кресло поползло вверх, предрекая долгую речь. Пока идёт война, мы можем спокойно проворачивать свои операции, так как сами понимаете, взор Совета устремлён в другую сторону, другое дело, что палку перегибать нельзя! И нужно тонко играть, очень тонко, так что по поводу неприятностей, это относительно….
–Но мы не можем связаться с трансформерами! – взял своё слово назад Лайтман. Хотя это принесло бы нам существенный приоритет в холодной войне, а так, вы правы господин Шульжевский, да придётся играть очень тонко, взвешивая каждый шаг! Другое дело скорость развития событий, если трансформеры узнают о том, что строятся межвселенские врата, война может закончиться очень быстро, так как там сосредоточены основные силы трансфосептов. А если наоборот? То, как раса победившая недруга, мы будем хвалить победоносных генералов, адмиралов и всех прочих, и ни какого шанса одержать победу над Советом у нас не будет.
–Вообщем, необходимо установить "маячок", который бы предупредил нас, что пора заканчивать, – сказал я, как бы комментируя свои мысли, которые уже поспешили развиться относительно той информации, что я услышал.
–Да, Ваше Величество! Это было бы разумно! – пробасил Кожин.
– А у меня, Ваше величество, даже есть предложение, касательно этого маячка.
– Да, господин Суслов, – заметил я изречение одного из собравшихся.
Суслов, слегка прокашлявшись, начал свою короткую речь. Это был хрупкого строения человек с большими чёрными кудрями, одет он был в шелковую рубашку светло-розового цвета и белые штаны.
–Сейчас бои идут в системе Пятой – Южной, (по-трансформерски это Дарвардар). Как только бои перейдут в район строительства врат, это и будет маяком. Потому что, даже если трансфосепты Совета отбросят трансформеров, у них еще будет столько головной боли в других системах, что на наш век хватит. Также у меня есть предложение, которое могло бы подстраховать нас в случае неудачи, ведь вы понимаете, что когда соответствующие люди узнают о наших намерениях, они будут нам мешать. Убрать мы их, разумеется, всегда успеем. Но вот подпортить им нервы можно, на их же поле! Дело в том, что можно вычислить следующий инкубатор для пересадки,– сбившись из-за внезапного кашля, он огляделся и, извинившись, продолжил,– мне доподлинно известно, что госпожа Джениффер планирует к скорой победе, так сказать заранее, переселиться в более респектабельное тело.