Ему туго завязали глаза, руки и приказали молчать. Разговоров было немного, но из обрывков фраз он понял, что они летят в центр, именно там он увидит свою жену. Вскоре корабль сильно тряхнуло, с характерным звуком выдвинулось шасси, упираясь в твёрдый грунт. Мэла вывели из корабля, и повели в сторону благоухающего сада. Этот незнакомый в современном урбанистическом мире запах вскружил ему голову, сильно припекало солнце, но всё-таки как-то иначе, значит они в другой системе.

–Стой! – крикнул один из сопровождающих его повстанцев.

–Снимите с него повязку, – услышал он другой, более властный голос, явно принадлежащий человеку гораздо старше всех окружающих.

Повязку сняли, и Мэл позволил себе растереть затёкшие и отвыкшие от света глаза. Перед ним стоял старик в дорогом костюме, явно подчёркивающем его принадлежность к политическим кругам. Лицо старика поразило Мэла своей невозмутимостью и уверенностью. «Люди с такими лицами способны переписывать и создавать историю, – подумал Мэл».

–Мэл Рейнольдс, я полагаю! – начал старик.

–Да, а кто вы? И где моя жена?

–Не все сразу! Пройдёмся лучше, – сказал он, указывая на простую, не автоматическую дверь. Осмотревшись по сторонам, Мэл еще больше удивился: они находились в каком-то старом здании, с отваливающимися от стен кусками штукатурки и облупившейся краски разных тонов. «Что же это за люди? – подумал Мэл, поражённый от созерцания старого мира». Взглянув на старика, он увидел всю туже уверенность, и, ему стало спокойнее. Несмотря на все удивление от происходящего, угрозы он не ощущал. Старик, не глядя, ухватился за ручку двери и потянул её на себя. Дверь скрипнула, открывая проход в следующее помещение, где было темно и раздавалось гудение каких-то машин. «Тоже, очевидно, столетней давности», – подумал Мэл. Пройдя дальше, он увидел свою жену, подбежав схватил её за руку, ладошка оказалась тёплой, в ней чувствовался пульс. Мел улыбнулся и приподнял её голову, поправляя растрёпанные волосы.

–Джефри! Ты меня слышишь?

Женщина вяло, словно в бреду махнула рукой, и с явным усилием открыла глаза.

– Где я?

–Ты со мной, милая!

–Мэл, – прошептала она. – Но как?

–Не знаю. Просто я здесь. Ты можешь идти? – спросил он, с подозрением глядя на её непослушное тело. Лицо Джефри исказила гримаса ужаса и боли и она закричала:

–Наши дети, Мэл! Они убили наших детей!

–Успокойся дорогая! Успокойся! – обняв, успокаивал её Мэл.

–Я…. Меня похитили, Мэл, меня похитили, а их убили. Семен! Люция!

–Успокойся, мы их восстановим в клинике.

–Ты, ты не понимаешь, я видела это! – продолжала женщина.

–Я видела как они их…….. – и она снова вжалась в комок, закрыв лицо руками. – Да и как мы их восстановим, это же безумно дорого, откуда мы возьмём деньги, или что, нам выбирать кто из них будет жить, а кто нет? – кричала в истерике и, съехав с кушетки, прижалась к стене как к единственной опоре. Мэл в растерянности пытался успокоить жену, но безуспешно. Посмотрев на старика, он заметил едва заметный кивок, который тот сделал одному из своих людей.

–Хм, простите, что помешал, – произнёс старик. Но с вашими детьми все в порядке, мы их восстановили. Дверь снова скрипнула, и в проёме появился человек, посланный стариком. А за ним…… Не в силах сдержаться, Мэл закричал. Кинувшиеся к родителям дети и плакали и смеялись одновременно.

Джефри вцепилась в детей дикой звериной хваткой с подозрением глядя на окружавших её людей. Слезы продолжали литься по её щекам, но в глазах уже появилась решимость идти до конца.

–Мама, папа, почему так долго, мы очень скучали! – взмолилась Люция, обнимая мать за шею. Семен хныча, тоже уткнулся в мать.

–И еще. Понимая, что детская психика очень, хм, впечатлительна, мы взяли на себя некоторую заботу, а потому, воспоминания касательно их смерти у них отсутствуют, – аккуратно подбирая, слова закончил старик.

Все еще не веря в реальность происходящего Мэл не мог найти слов. «Как вести себя с этими людьми? Что говорить?» – Если я могу как-то вас отблагодарить, – начал он, ловя вопрошающий взгляд своей жены.

–Начнём с того, что зовут меня Петр Александрович. И ваша жена наверняка расскажет вам о своём путешествии, к которому, кстати, мы не имеем ни малейшего отношения, но это будет чуть позже. А пока нам действительно нужна ваша помощь, Мэл Рейнольдс! – сказал старик уже более холодным тоном. Мэл, внутренне собравшись, поднял голову, чтобы посмотреть в глаза своему благодетелю.

– Что мне сделать?

Джейсон Стендвик с интересом изучал своего собеседника.

«– В этом простоватом старичке что-то есть» – подумал он, решив перевести разговор на более интересующую его тему.

– Мистера Джакса заинтриговал ваш интерес к планетам «Юниор», которые состояли в списках «Зелёной Вселенной», – начал Стендвик, его манера говорить и держаться во время деловых переговоров, заявляла о нем, как о мастере словесной эквилибристики.

–Вы хотите сказать, состоят? – поправил его Алахов.

–Нет, я сказал именно, то, что хотел сказать. Я уполномочен передать вам копии документов, если вы их потребуете, – категорично заявил он. Репутация мистера Джакса остаётся безукоризненной, именно потому, что мы не ищем возможностей нарушить закон и всячески упреждаем обвинения, подобные тем, что вы имели желание предъявить нашей стороне. Алахов мягко улыбнувшись и как-то показательно скрестив свои пальцы, внимательно посмотрел на своего оппонента, Стендвик взгляд выдержал. Теперь этот старичок уже не казался ему простоватым, ведь эта видимость была хитростью, и, учитывая занимаемую им должность, была вполне оправдана. А потому Стендвика заботило другое, а именно – уверенность в завтрашнем дне, так бы он назвал то, что прочитал в глазах старика. «Неоправданная уверенность. Но этот взгляд? Значит угроза все – таки реальна – думал Стендвик».

– Ну что вы, какие обвинения, мы всего лишь уточнили кое-какие детали вашего последнего проекта и сочли их вполне достойными вашего статуса.

Стендвик не стал отвечать на колкость, тем более что этот короткий разговор стремительно терял почву под ногами, да и нужная информация уже получена. «Угроза есть и она осуществима, не ясно только, что же они узнали такого, что так самоуверенно держатся. Или все это блеф? Еще раз, взглянув на своего противника, Стендвик повторно прочёл лицо. Нет, не блеф, – подумал он».

– В таком случае, передайте господину Советнику Данго искреннее пожелание успеха в его политической карьере. И вам, разумеется, всего самого наилучшего, Петр Александрович, – недвусмысленно добавил он, прежде чем встать из-за стола.

– Обязательно передам. И вам всего самого доброго,– ответил, соблюдая этикет, Алахов, поднимаясь следом.

Мир трансформеров

Сотгорния – тёмная, обогретая лучами своей фиолетовой звезды система, напоминала грамотно ошлифованную цепь драгоценных камней. Хотя здесь и не было ни живописных ландшафтов – поражающих величием гор и морей, только три холодные лишённые природой космоса, естественной атмосферы планеты, знаменитые в мире трансформеров своей архитектурной историей, уходившей в глубину веков. Тяжёлые монолитные плиты из полированного камня покрывали большую часть планет, здесь жили машины, трансформеры перевоплощающиеся в технику. Изредка встречающиеся башни подпирали тёмное звёздное небо, открывая проход к основным постройкам планеты, которые, как завелось историей этой системы, находились глубоко под землёй. Огромные сияющие мириадами огней города, с обилием дорог и трасс, вмещали в себя бесчисленное множество трансформеров. Раздавшиеся внезапно удары метала, потрясли, остановили царившую на планетах Сотгорнии жизнь, заставив миллионы трансформеров с опаской взглянуть на каменное небо.

Узнав о приближающейся к Сотгорнии опасности, трансформеры, чьей задачей, было забота о планетах-городах, активировали бронированный щит, изолировав себя от окружающего мира. Грохот и скрежет выдвигающихся тяжёлых пластов металла был слышен повсеместно, когда же бронированные короба городов полностью собрались, Сифтрон вздохнул с облегчением. Задача «Королевской гвардии» состояла в защите Сотгорнии, однако, помня о том, как легко трансфосепты уничтожили вот уже несколько планет, задача охраны даже с активированными щитами не выглядела лёгкой. Корабли «Королевской гвардии», выстроившись в форме гигантского полумесяца, ждали врага, а поднятые по тревоге трансформеры были готовы к бою. Однако лавина холодных машин трансфосептов, долетев до пограничного участка систем Лаурания и Сотгорния, неожиданно остановилась. Сифтрон, сощурившись, заставил микросхемы в своей голове стремительно выбивать искру, пытаясь понять манёвр врага. Проанализировав ситуацию, он отдал команду своим войсками оставаться на прежних позициях и ждать прихода легионов.

– Мы должны сохранить Сотгорнию, пусть с ними разбираются основные силы. И это не трусость! – заявил он, видя некоторое замешательство на лицах собратьев. Это выполнение нашего долга и прямого указа императора!

– Мы поняли вас, патрон, – ответил ему Щиттрон, старый умудрённый опытом воин, чья броня носила отпечатки множества боев. Слава императору и империи! – басисто добавил он, отдав честь. И словно эхо за ним это повторили тысячи других воинов.

Кирк Девидсон буравил взглядом открытый космос Лаурании. Будучи старым «космическим волком», он знал всю расстановку сил в этой войне, в Лауранию же его привёл приказ Совета, являющегося оплотом демократии и стабильности того мира, на служение которому он отдал всю свою жизнь. Испещрённое морщинами лицо и холодные карие глаза смотрели на этот чужой космос беспристрастно. Изучая обилие кораблей вверенного ему флота, он думал о судьбе своих людей, которые вскоре должны были встретить свою смерть в этом мире, в чужом космосе и под чужими звёздами. Адмирал не страдал тщеславием за себя и свой народ, как другие его соплеменники, он только выполнял приказы, стараясь сделать свой мир, в котором он родился, еще лучше. К трансформерам он относился уважительно. «Сильный противник заслуживает уважения», – говорил ему его учитель и наставник адмирал Джобс. « Как же давно это было, – подумал он». Прозвучал предупредительный звонок и в командный зал вошёл его секретарь Чак Лютерн, молодой и активный, жаждущий показать себя молодой человек. В секретари к такому вояке как Девидсон, он попал, как это зачастую бывает в мире людей, благодаря хорошим связям его родителей.

– Разрешите обратиться! – отсалютовал он.

Адмирал, усмехнувшись горячности юноши, вспомнил себя, каким и он когда-то был, молодым полным амбиций, инициативы, задора.

– Разрешаю!

– Все генералы собрались в конференц-зале, и ждут только вас, сэр!

– Хорошо, идём! – закончив созерцать космос, ответил адмирал.

Мир людей

Регулярная армия Высшего Совета – пограничный флот трансфосептов бороздил космические просторы мира людей. Почти никогда не участвовавший в войнах, пока крайней мере до последнего времени, пограничный флот стал тихой и зажиточной гаванью в военной структуре трансфосептов. Крейсер имени Джорджа Николсона, являлся главным командным кораблём, охраняющим устои мира людей от ненавистных трансформеров. Чёрная, ведущая в чужой мир, зловеще зияла, словно врата в ад, вызывая страх у служивших в этой части границы людей. Мэл Рейнольдс попросившийся именно на этот корабль, вскоре получил удовлетворительный ответ, как человеку потерявшему семью к нему относились снисходительно. Желая служить, Высшему Совету, даже потеряв самое дорогое, вызывало уважение у руководства, его повысили в звании до майора, у него была отдельная каюта и вполне приличные социальные льготы.

Находясь на важном транспортном пути, пограничный флот имел очень выгодное положение, и Мэл этим пользовался, увеличивая свой кругозор также слухами и сплетнями от солдат, которые распространялись повсеместно, и отнюдь не всегда были ошибочны. Обо всем об этом Мэл тщательно рассказывал Алахову, используя старый, времён 20 века кодированный шифр. В особенности его новых друзей и покровителей интересовали чёрные трансфосепты, которые после своего последнего поражения в Дарвардаре, как будто испарились в необъятных просторах космоса.

Мэл не сразу вспомнил о словах этого странного старика, что война скоро закончится. «Откуда у этих людей такая информация», – задумался Мэл, уже оказавшись на пограничном корабле и узнав о последних новостях с фронта. О разгроме флота, в котором, он не так давно служил, гибели его однополчан, кораблей, которые хоть и ненадолго, но были ему домом. Он ощутил себя марионеткой в руках судьбы, и это претило и поддевало его самолюбие, в тоже время мысли о том, что он жив, и что его семья цела и невредима, внушали ему особую избирательную значимость его миссии. Раздавшийся голос робота, уведомил его, что с ним хочет говорить Карл Лагерфельд, первый помощник капитана корабля. Вскоре раздался и сам голос Карла:

– Рейнольдс! Поднимайся в командный центр, флот адмирала Мердока сейчас идёт к нам на подмогу, они вот-вот войдут в чёрную дыру.

– Понял тебя Карл, уже поднимаюсь, – оживился Мэл. С Карлом он познакомился в первый же день своего появления на пограничном флоте, и они довольно быстро нашли общий язык, выявилось и их родство по космическим меркам: они оба выросли на одной планете. Вспомнив о своём прохождении, сквозь чёрную дыру, Мэл неосознанно поморщился, однако как это выглядит со стороны, он никогда не видел. Как рассказывали солдаты, неоднократно видевшие такое, в этом было что-то мистическое и дьявольское, как те рассказы о космических кораблях призраках, рассказы о которых Мэл слышал с детства. Когда корабль проходит сквозь лютую космическую мглу, а потом выходит на связь, в этом определённо есть что-то жуткое и в тоже время прекрасное, вселяющее надежду и веру в лучшее. Снова вспомнив свой полет, Мэл задумался о той помощи, которую ему тогда оказал трансформер. «Зачем он это сделал? Неужели есть связь между его покровителями и трансформерами?», – мелькнула шальная и абсолютно иррациональная мысль, и, повертевшись в голове, она испарилась. Поверить в такое, Мэл не мог. Флот адмирала Мердока приближался к чёрной прогалине космоса, выстраиваясь для манёвра перехода в другое измерение. Видя, как ужасно и омерзительно выглядит поглощение кораблей космической стихией, Мел, отвернувшись, пошёл проверять вверенных ему военным уставом солдат. Их было немного, ведь в пограничный флот попадают только с большими связями или именами, так что особых хлопот у него не возникало, хотя драки иногда случались.

Мир трансформеров

Легионы трансформеров невидимой волной взяли в кольцо войска трансфосептов, охраняющих вход в чёрную дыру. Резко обнаружив себя, завязали бой с целью уничтожить противника, либо втолкнуть его обратно в чёрную расщелину космоса. Жар от этого столкновения вскоре полыхнул первыми вспышками загоревшихся кораблей. Лишённые возможности для манёвра, трансфосепты, открыв плотный ответный огонь, стали отступать к чёрной дыре. Противостоять численно превосходящему и стратегически лучше расположенному противнику они не могли. Подоспевший флот адмирала Мердока лишь усугубил положение, не вовремя появившись, он перекрыл линию к отступлению, что окончательно связало трансфосептов. Окружённые плотным кольцом трансформерских кораблей, трансфосепты даже не пытались ввести в бой свои боевые машины, усугублять и без того сложную ситуацию они не хотели.

–Адмирал Мердок! Это говорит адмирал Джейсон Мур! Мердок, вам необходимо выстроится для манёвра возвращения. Вы перекрыли нам манёвр отхода.

–Вас понял, адмирал Мур! Мы уходим!

«Это крах», – мелькнула в голове Мердока ясная, неоспоримая суровой реальностью мысль. Умело развернув флот, он уводил его к бушующей чёрной воронке. За ним, наступая, на пятки тянулись оставшиеся от флота адмирала Мура корабли. Рекламно-новостной баннер, как и тысячи других по всему миру с завидной регулярностью выводил последние сообщения с фронта, смакуя происходящее. О том, как представители Средств Массовой Информации узнали о крахе сразу двух флотов, для многих было загадкой. Полные страха лица людей, обращённые к небу, выражали озабоченность и тревогу из-за подступившей к их миру опасности.

Мир людей, несколькими часами ранее

Мэл, видел падение трансфосептского флота, как покорёженные объятые пламенем корабли, выходили из чёрной дыры, вселяя ужас во всех. Объявленная по всему пограничному флоту тревога била по ушам отчаянием, смертью и долгом. Он не сомневался, что такое известие необходимо сообщать без промедлений, особенно тем людям, которые вернули ему жену и детей. Набрав номер видеосвязи, он сказал несколько предложений на специальном кодированном языке, и, выключив видеосвязь, пошёл выполнять свои обязанности майора трансфосептских войск.

Услышав это сообщение, Алахов, впервые за последнее время изменился в лице, и, не в силах сдерживать внутреннее напряжение, он открыл дверь в кабинет Советника Данго.

–Такая вспышка нам на руку, – спокойно заверил я своего секретаря, сильно удивившись такой не свойственной для Алахова эмоциональности.

–Чем не стабильнее социальная обстановка, тем лучше. Вы правы, – начал брать себя в руки Алахов. Но если трансформеры придут в наш мир, это будет конец. На собрании повстанцев мы говорили о том самом моменте, когда действия будут уже необратимы. Не наступил ли этот момент? Взгляд старика всегда такой уверенный и полный силы, теперь отражал лишь внутренний страх. Подойдя ближе, я положил руки ему на плечи и посмотрел в его глаза, бросая вызов также и страху внутри себя: – Трансформер дал мне шанс исправить ситуацию, – начал я, поднимая глубинные, дремлющие во мне силы. Он дал мне возможность излечить этот мир. И я намерен это сделать. Да, впереди сложные времена, но они необходимы! Удовольствие несёт в себе болезнь, а исцеление боль, – не помню, но кто-то из великих, сказал именно так. И еще: я верю этому чужестранцу из другого мира. Трансформеры не вторгнутся в наш мир! Лицо Алахова порозовело, и он виновато опустил голову: – Простите вашего старика, Ваше Величество, – прошептал он.

–А вот и известия из Высшего Совета! – сменил я тему разговора, читая сообщение. Они собираются раньше положенного срока связи с произошедшими событиями на войне. Надо сообщить Карлу о скором полете. Алахов утвердительно кивнул, после чего добавил: -Необходимо усилить охрану! Мы впервые покидаем нашу крепость, после общения с Джаксом, и я почти уверен, он может этим воспользоваться. «Хорошо, что я не один», – облегчено, вздохнул я. Эскорт, сопровождавший меня, состоял из четырнадцати хорошо вооружённых людей и шести киборгов. У входа в телеподром нас, как и полагалось, встретил, менеджер Патрик андроид, в чьи обязанности входило встречать гостей VIP – класса. Приветливая натянутая механическая улыбка, стеклянные моргающие в периоды особой озадаченности глаза и довольно уверенная почти как у человека походка. Короткая экскурсия по телеподрому, и, наконец, главные врата, в которые мы, предварительно тепло, попрощавшись с Патриком, вошли. Прибыв на КАБЭ-8- планету столицу мира людей, и пройдя сквозь спектрон, мы направились к выходу, здесь нас также встретили сотрудники телеподрома, но раболепствия было заметно меньше, уладив формальности мы вышли под потоки ослепительного белого солнца КАБЭ-8. Дорога прошла быстро, несколько бронированных космолётов, встретив нас, сопроводили на место почти мгновенно. Впервые увидев Стреш, самое царственное сооружение в мире людей, я невольно потерял дар речи, и не обращал внимания на царившую вокруг меня суматоху. От чрезмерной напыщенности и гордыни советников, которые напоминали мне «индюков», важно вышагивающих на пути к «залу демагогии» воздух словно стал гуще, но я не придал этому значения. Заворожено изучая, и даже трогая на ощупь белоснежные, исполненные диковинной резьбой стены Стреша, я неторопливо шёл вперёд. «Это место мне, определённо, нравится», – подумал я, и, оставив охрану позади, вошёл в Зал Высшего Совета.С достоинством раздавая пожелания долгого здравствования, я прошёл к одному из свободных кресел. Не сразу заметив подплывшее ко мне сзади кресло другого Советника, я обернулся на лёгкое касание плеча.

Человек в преклонном возрасте, с едва уловимым задором и торжеством изучал моё лицо.

–Советник Данго! Я полагаю? – спросил он.

–Да, – улыбнулся я. А с кем имею честь?

–О, Джефферсон. Советник Дик Альфред Джефферсон, – протягивая руку для рукопожатия, улыбаясь, представился мне новый знакомый.

–Очень рад, вы первый коллега с которым мне удалось познакомиться!

–О, что вы! Не нужно ставить нас в один ряд! Я полагаю, юноша, мы должны ожидать от вас некоторых заявлений и действий, – уже более тихо, с закулисным смыслом добавил он.

Внимательно вглядевшись в ярко-синие глаза старика, я, прикинув расклад сил, согласно кивнул: – В самое ближайшее время. Глаза старика выдали некоторое недоумение, но, поняв мою решимость и готовность к активным действиям, удовлетворительно потеплели. Получить возможность стать Советником, членом Высшего Совета, крайне сложный процесс, в котором мне без сомнений помогли, причём помогли с самого верха. Изучая силуэты и лица собравшихся Советников, я начал ловить те самые взгляды полные почтения и надежды. Взгляды эти принадлежали в основном самым старым и влиятельным членам Высшего Совета, тем самым, которые стояли у штурвала становления человеческого господства в космосе, после нескольких веков революций и войн, в которых едва не захлебнулось человечество прошлого. Именно они, создав своими руками этот новый мир, поняли, что завели его в далёкое от их надежд и устремлений место. Признав своё поражение, они основали тайный анклав, который и связался с повстанцами, создав одновременно видимость того, что я до сих пор нахожусь своей гробнице в криогенном сне, на том далёком, существующим на задворках вселенной астероиде Гермико. Откуда меня и вызволили повстанцы Земли во главе с Алаховым и Гетманом.

– Как вы все знаете, господа! – не в силах сдержать своего негодования, начал один из самых молодых Советников, не много старше Данго,

– Мы проигрываем войну. Нас почти……

– Не надо пороть горячку юноша, грубо перебил его другой, средних лет Советник с острым и умным взглядом. Мы еще далеки от поражения, у нас есть Девидсон. Это военный оплот, взрастивший не одно поколение солдат. И уж поверьте, что он продержится до окончания строительства врат, окончание которых уже близко.

– Браво, Советник Шайта! Вы, как всегда, гнёте свою линию, – жёстко обрезал границы дозволенного другой Советник, один из тех, что приветствовали Данго.

– О, Советник Стеркс! Наш песочный человек, – ухмыльнулся под всеобщий хохот более молодых Советников, Шайта. Стеркс пропустил это высказывание мимо ушей. Однако взгляд у него заметно потяжелел.

– Я не сомневаюсь в преданности Девидсона, тем более что много лет дружу с ним. Но его флот остался один, в абсолютно чужом нам мире. А последний бой показал, что мы неспособны отправить туда достойное подкрепление. Девидсон умелый и храбрый воин, но его флот там могут просто разорвать на части. Храбрость – это прекрасное качество, но численное превосходство гораздо лучше. Шайта устало зевнув, посмотрел на свои руки, после чего спокойно произнёс: – Он там не один, – эта относительно тихо произнесённая фраза, была сравнима со взрывом ракеты НВО. Стеркс молниеносно обменялся взглядами, с остальными.

– Простите, Советник Шайта, но вы, очевидно, оговорились!

– Вообще – то нет! – властно оглядев тяжёлым взглядом собравшихся, заявил он. Чёрные трансфосепты промышленной касты ушли из галактики трансформеров, но они все еще там. Как вы выразились, чужом мире! По лицу Стеркса прошла нервная конвульсия пренебрежения, а зал буквально взорвался от гула схлестнувшихся сторон.

– Позвольте, – проплыл на своём кресле вперёд Джефферсон, давая возможность Стерксу уйти непобежденным и взять себя в руки.

– А кто дал «Промышленной касте», право создавать свою армию! – резанув воздух металлом, захватывая и уничтожая планеты?!

– Если бы не «Промышленная каста» и её армия, – зло выплёвывая слова, вскипел Шайта,– вы бы сейчас жаловались на превратности судьбы. А так мы имеем возможность снять блокаду трансформеров с чёрной дыры, ударив одновременно с двух сторон, тем более, что пограничный флот уже давно зажирел. Джефферсон неожиданно легко снял с себя маску агрессивности и по-доброму улыбнулся: – А если ваша затея провалится? Или вы всерьёз полагаете, что трансформеры, вытеснив нас из своего мира, с радостью пустят нас обратно?

– Эти консервные банки, слишком много на себя берут, – зло гаркнул Шайта, глядя на Джефферсона уничтожающим взглядом.

– А вы и ваша «Промышленная каста» нет?!– затряс своими «бульдожьими щеками» Джефферсон.

– Да как вы…, – захлебнулся от распирающего его гнева Шайта.

На помощь ему выплыло другое кресло.

– Советник Декер! Вы хотели, что-то добавить, – абсолютно спокойно прокомментировал его действия Джефферсон.

– Нет! Я бы хотел выслушать ваше предложение, – холодно процедил тот. Снова возник оживленный гул от рокота собравшихся.

– Я предлагаю, дать возможность Девидсону продержаться как можно дольше. Начать переговоры с трансформерами, продолжая строить при этом врата. А вот если переговоры не увенчаются успехом, привести в исполнение предложенный уважаемым Советником Шайта сценарий.

– Переговоры?!

– Это недопустимо!

– Как же такое возможно?!

Послышались в зале негодующие реплики Советников.

–Да с чего вы решили, что они вступят с нами в переговоры, – поинтересовался другой Советник, темноглазый и смуглокожий, он отчётливо напомнил Данго кого-то из далёкого прошлого его семьи.

–Вот и узнаем. Возможно, мы сможем решить этот вопрос без вооружённого столкновения и войны, на которую, кстати, нас вынудили льстивыми речами некоторые здесь присутствующие, не говоря уже о давлении, оказанном на Совет «Промышленной кастой», истинные мотивы которой, мы все с вами смогли увидеть не на словах, а на деле, – закончил Джефферсон.

– Господа, господа, – поднялся другой Советник. Давайте проголосуем?! И разрешим, наконец, этот без сомнений сложный вопрос. Кто за предложение уважаемого Советника Джефферсона, а кто за предложение Советника Шайты? В зале повисла напряжённая тишина раздумий, а на экране центральной стены появились две несоизмеримо растущие колонки. Вскоре голосование было закончено в пользу Джефферсона, и собравшиеся приступили к обсуждению следующей повестки Совета. Высший Совет длился невероятно долго, голосование то и дело заканчивалось полемикой двух противоборствующих сторон. Только после принятия нескольких десятков постановлений и законов Высший Совет разошёлся на трехчасовой отдых и обед. Уставшие и измученные лица Советников выражали нескрываемую тягостную муку. Высший Совет собирался ежеквартально, не считая так называемых каникул, и это было нелёгким бременем: привыкшие к неге, представители Высшей касты, с трудом переносили такие собрания, считая, что их необходимо сократить или вообще упразднить. Но окончательного решения по этому вопросу так и не было принято, благодаря давлению консервативной части Высшего Совета.

– А вы умеете создавать себе врагов, Советник Данго, – услышал я за своей спиной чей-то наглый и надменный голос, отчего закашлявшись, едва не поперхнулся обедом. Похлопав меня по спине, мой неожиданный собеседник сел напротив.

– Очень мило с вашей стороны, говорить человеку о его недостатках, когда он ест. Кстати вы не представились.

– Советник Шайта. Но я полагал, что вы уже имели честь познакомиться со мной заочно в зале Совета.

– Имел. Однако, в таком роде занятий как наши, личные связи порой значат гораздо больше.

Шайта, облизнув свои едва различимые на фоне лица бескровные губы, бросил на меня изучающий и лукавый взгляд.

– Вот видите, как легко мы с вами поняли друг друга. Впредь вам нужно быть более осмотрительным при проведении проверок, – недвусмысленно намекнул он, и подозвав к себе официанта-андроида, заказал что-то из мясных деликатесов.

– В противном случае, я так понимаю, моя машина вдруг случайно взорвётся вместе с моей охраной, – достаточно жёстко, ответил я.

– Ну, что вы, Советник Данго, разве можно думать о таких вещах во время еды, – проворно, словно лис, застуканный в курятнике, вынырнул Шайта.

– То есть, руководствуясь вашим, так сказать, образом мысли, понятия о справедливости, угодно лишь в тех случаях, когда они выражены в цифрах. В этот раз, пущенный мной «камень» попал в цель, Шайта слегка закашлявшись, пренебрежительно отодвинул тарелку, словно потерял интерес к её содержимому. Взгляд его, чуть заметно потяжелел, и в голосе появились нотки недовольства. Ставить под сомнение прописные истины подобного рода, он явно не любил.

– Вы сложный собеседник Советник Данго. Кстати, вы же представляете, насколько мне известно, не самые перспективные для человечества системы, – посмаковав слова, он по-кошачьи потянулся за рюмочкой ликёра.

Я, мысленно позлорадствовав промаху собеседника, продолжил его вытеснение из-за столика, за которым обедал:

– Такими они стали благодаря вам. На вашем месте мне было бы стыдно вспоминать о столь явных недоразумениях своей карьеры.

– Будем считать, что этого разговора между нами не было, – холодно бросил Шайта, поднимаясь из-за стола.

– Будем считать, – довольно улыбаясь, ответил я.

Рядом обедали и другие Советники, однако проявленного с их стороны интереса к нашей беседе, я не заметил. Отобедав, я с присущей моей персоне важностью, отправился в основной зал Стреша. Впереди меня, как Советника, ждало много важных решений.

Глава 3

Мир трансформеров

Лаурания с её оранжевым, сочным солнцем и многочисленным выводком планет, пылала от огня и метала, исполинский жар от столкновения двух могущественных армий, то вспыхивал, то утихал и тлел. Разделённая на две части, словно щитом, поясом астероидов, Лаурания давала понять, что этот космос её, а не только планеты и она единственная хозяйка этих владений.Трансфосепты и трансформеры, схлестнувшись в Лаурании, разделили её на две части по тому самому поясу астероидов, где бой шёл за каждый камень и расщелину, способную вместить в себя десантную группу.

Войдя в Лауранию трансформеры, сразу же отбросили трансфосептов к астероидному полю. Однако подозрительный Ланрейм усмотрел в этой победе манёвр трансфосептов и Драконус, после некоторых раздумий согласился с ним, отдав полученные в результате отступления планеты в распоряжение Шестого легиона, Зодгора в частности. Император, так часто справлявшийся о положении дел, вскоре перестал проявлять активность, решив не травмировать энергоформу своих генералов, и давая возможность шестерёнкам в их головах крутиться с нужной скоростью. Ланрейм и Драконус, вцепившись в пояс астероидов, продолжали его держать, не смотря на то, что за одно столкновение он неоднократно переходил из рук в руки.