Мы просто снимся бешеной собаке…

4

Достала уже эта долбаная работа! Достал этот город. Достали люди. Достал начальник… Достало все! Оператор 1С… Вот призвание-то, мать-перемать… Двадцать один год! Интереса к жизни – ноль… Ну почти ноль. Одна радость… Нет две… Нет три! Марочный вискарь по вечерам. Музон в наушниках. Интернет… А в интернете – Димка. Радость моя… И боль. Интересно… Изменяет он мне? Со мной-то по-любому… Вот же влипла, так влипла! И ведь зарекалась больше в сети отношений не заводить. После того раза. Брр… Даже вспоминать противно. Так ведь и Димка мне говорил: «Думаю, Маша, виртуальные романы в ближайшее время тебе точно противопоказаны!» Сказал… И сделал все наоборот! Влюбился. И влюбил… «Дим, я так скучаю… Хочу к тебе!» Пошло письмо.

На улице сгущались сумерки. Все работники склада давно разошлись. Только я, как пионерка, продолжала считать накладные. Директор фирмы сидел у себя в кабинете и от скуки напивался водкой в одного.

– Ма-а-аш… Хватит тебе корпеть над бумажками. Заходи ко мне! Выпьем. Двое нас осталось… Настоящих работяг. Ты да я.

Достал, блин… Уродец. Толстопуз отдыхает. Начальник, твою мать, отвали! Так задрал уже… Проходу не дает, кобелина. «Маша, солнышко», «Маша, лапочка». Жена есть – вот ее и лапочкай!

– Маша, солнышко… Весь коллектив, в полном составе, я приглашаю к себе в кабинет! Для обсуждения возможности дальнейшего продвижения по службе… В теплой дружественной обстановке.

– Не могу я, Федор Семеныч! Уже поздно… Мне еще накладные надо подбить. И дома ждут дела.

– Какие дела? Все дела у тебя со мной должны быть! Не хочешь в кабинет – окей… Я сам к тебе приду.

Машенька, держись… Господи, пронеси, а? Все равно же скоро увольняюсь… Зачем мне такие испытания? Пока отчет закончила, до ночи просидела… И этот гад нажрался! Идет сюда… Может, обойдется? Ага, как же! Ну что?… Если что… То в харю карандашом!

– Ах ты, телка! Все вы… Телки. Вас, телок, надо опускать… Всех!

Прежде, чем успеваю что-то предпринять, получаю сильный удар в лицо. От могучей оплеухи я просто улетаю в другой конец комнаты и падаю на гору пустых коробок… Господи, помоги, а? Жирная пьяная скотина приближается. Нависает надо мной. Заносит руку для очередного удара. Я закрываю глаза…

Сквозь боль, отчаяние и страх я слышу грохот распахнувшейся двери. Быстрый топот ног. Какой-то странный звук… Душераздирающий вопль начальника! Звук падения грузного тела. Запах горелого мяса… Мир сошел с ума… Не открою глаза! Хоть убейте… Хоть разрежьте на куски! Здесь так хорошо и безопасно… В темноте.

– Ах ты, скот поганый! Ты на кого руку поднял?… На мою девушку?… Я тебе морду в кровь распинаю, мразь… Получи… Получи…

– Вечер! Перестань. Он труп уже… Импульсный излучатель валит с одного удара. Кровь закипает через полсекунды… Он сдох давно.

– Нет!… Слишком быстро… Неправильно.

Вечер?… Это же Димка. Он приехал… Он спас меня. Я открываю глаза… Дима, боже мой! Какой же ты красивый… Фотки – дерьмо. Фотки – мусор. Ты смотришь на меня… Такой суровый. Такой родной. Твой взгляд теплеет… В глазах заиграли искорки света. Ты нашел меня… Дима…

Это ты… Я прижимаюсь к твоему лицу. Целую твои губы, волосы. Ну здравствуй! Я пришла… Прости, что опоздала. Эти ваши пробки… Ты ведь знаешь, я всегда опаздываю. Как и ты… Мы созданы с тобой, чтобы уснуть в одной постели. И все проспать… Никуда не пойти. И забить на все… Есть дела поважнее! Например – ты. И например – я… Почему ты не прыгнул в первый же поезд, в первый попавшийся самолет?… Мы потеряли столько времени… В бездарных панк-группах. В офисах и магазинах. На работе и дома. С абсолютно левыми, ненужными нам людьми. Врагами… Друзьями… Бойфрендами и чужими женами. Начальниками и уличными музыкантами. Ментами и работниками паспортных столов. А нужно было всего лишь найтись. И быть… Вместе! Я тянусь к твоим губам. Они приоткрылись… Чтобы впустить меня. Я чувствую твои пальцы. Они сплелись… Чтобы защитить меня. Я ловлю твое дыхание. Оно рядом… Чтобы согреть меня. Я слышу твои мысли… Они обо мне… Ты прикоснешься. И станешь моим… Навсегда…

Невысокая темноволосая девушка в белой коже стояла рядом с нами и улыбалась. И от этого на ее щеках появлялись очаровательные ямочки. Она деликатно делала вид, что не смотрит на нас. Но у нее это плохо получалось.

– Познакомься, Маша, это Сакура. Мой ангел-хранитель.

– Спасибо вам… За Димку. И за меня.

– Да не за что! Это моя работа – мочить плохих парней.

Сакура выглядела очень довольной. Она смотрела на нас, как на героев какой-нибудь мелодрамы. Про влюбленную алкоголичку и музыканта-маргинала. Наверное, не часто ей попадаются такие безумные парочки, как мы. Внезапно улыбка сползла с лица Сакуры… Она сказала:

– Все это, конечно, клево. Но у нас на хвосте погоня! Пора уходить.

– Сакура права, Маша… Надо идти. Судьба галактики висит на волоске. По дороге я все объясню.

– Не вопрос, Дим! Я теперь только с тобой… Плевать! Пусть хоть вся галактика горит огнем… Я буду с тобой до конца.

Сакура пошла вперед. Мы за ней… По дороге Дима рассказал мне обо всем. Я слушала и просто балдела.

– Дима!… Неужели это правда?… Да конечно правда! В комнате остался мертвый боров в пиджаке… Я так и знала, что ты не простой.

– Да-а… Вот такой я хитросвинченный оказался! Сам тащусь… Могу взорвать все это нахрен! Только ткну себе ножичком посильнее. Или бритвочкой полосну в нужном направлении… Я же бог, Маша! Я бог этого мира… От меня теперь зависят все расклады.

– А я женщина бога! Вот свезло… Радость моя… Взорви здесь все к чертям. Это плохой город. Плохая страна. Плохая планета.

– Как скажешь, Машенька! Я посвящаю этот Судный день… Тебе.

– Вот только ребеночков жалко. Давай их спасем?… Отмена запуска.

5

Мы выбрались на улицу. Челнок Сакуры висел в полуметре от земли недалеко от входа. При нашем приближении, прозрачная крыша корабля поднялась, трап опустился на землю… Все шло на редкость удачно. Поздний вечер. Люди сидят по домам. Улица пустынна. И тут… Началось.

Над нашими головами завис огромный сверкающий диск. Зеленый луч ударил в челнок… И он разлетелся на миллион кусков! В днище диска открылось множество отверстий. В землю вонзились зеленые лучи, толщиной с телеграфный столб. И по ним, как на лифтах, стали съезжать «некроманты». Их было так много! Заблестели бластеры. Смертоносные лучи метнулись в нашу сторону! Спасительное голубое облако Сакуры окутало нас. Ее левая рука превратилась в импульсную пушку. Из правой полетели огненные шары… Сектанты испарялись. Падали на землю и обугливались прямо на глазах. Но по лучам спускались новые. Сакура воскликнула:

– Гиперполе не продержится долго! Нам надо срочно где-нибудь укрыться, чтобы вызвать другой челнок. Какие будут предложения, Вечер?

– Ох ты ж, е-мое! Вот это вестерн, мать-перемать.

– Ты чего? Очнись… Я города не знаю. Где тут у вас подходящая подворотня? Думай скорей! Иначе нам конец.

Какой-то ушлый некромант неожиданно оказался рядом. Голубое защитное поле блокировало все лучи, он не придумал ничего лучше, как наброситься на ближайшего из нас и попытаться перегрызть горло. Этой ближайшей оказалась Маша! Я взвыл от бешенства и рванулся отдирать от нее урода… Куда там! Маша отбивалась как могла. Но заостренные, почти вампирские, зубы щелкали уже в сантиметре от ее лица. Сакура даже не моргнув глазом, не поворачивая головы и продолжая поливать врагов шаровыми молниями, приставила ствол импульсного ружья к затылку «брата» и спусила курок. Его голова раскололась как грецкий орех, обдав нас фонтаном горячей крови и вареных мозгов. Вдруг меня осенило:

– В квартале отсюда есть магазин компактов «Вход в Музон»! Я там работал пару лет назад товароведом. В соседнем подъезде – оптовый склад пиратских дисков того же дяди. Там есть второй выход на другую сторону дома. Если склад еще не накрыли менты, у нас отличный шанс.

– Веди! Я прикрою… Сколько же вас, сволочи?

Я схватил, еще не до конца пришедшую в себя после поединка с некромантом, возлюбленную и увлек вперед. За спиной продолжали вопить от боли враги. Гремели взрывы шаровых молний. Зеленый луч с корабля преследовал нас по пятам, натыкался на голубое облако и рассыпался фонтаном изумрудных искр. Защитное поле таяло, становилось все тоньше и тоньше. Нужно было спешить… Сакура материлась на чистейшем великом и могучем без всякого акцента, и валила братьев Черного Неба с обеих рук. Несчастные дворники утром посмотрят на усыпанную обугленными трупами улицу Ленина, на расплавленные и обгоревшие стены домов… И решат, что пора уже завязывать с технарем окончательно и навсегда.

Наконец мы добежали до нужного дома. Огромная вывеска: «Вход в Музон» светилась под самой крышей. Магазин уже был закрыт. Но склад работал всегда… Вот и сейчас его массивная железная дверь оказалась приоткрыта. Рядом стояла «Газель» очередного оптовика. Наверное, сейчас парни-грузчики набирают DVD в коробки и скоро понесут на улицу… Мы влетели внутрь. Сакура захлопнула дверь и заварила ее по всему периметру сварочным аппаратом, в который трансформировалась ее рука. Голубое облако мигнуло пару раз и погасло. Мы скатились по лестнице, распахнули еще одну дверь и ворвались внутрь склада. Сакура заварила и эту дверь. В подвале тусовалась кучка местных аборигенов. Пожилой мужчина стоял у стойки кассира. Увидев меня он хмыкнул и сердито проворчал:

– Вечер! Это ты? А что там за шум?… И пахнет гарью… Ты случайно не ОМОН притащил на хвосте? Вечно с тобой какие-то проблемы.

– Михаил Ильич! Я очень извиняюсь, но теперь проблемы будут у всех.

В помещении склада было немноголюдно. Ночная смена… Почти все пространство занимали ряды стеллажей от пола до потолка. На них стояли свежезапакованные контрафактные диски, доставленные прямиком из Москвы или Новосиба. Толстый парнишка по прозвищу Лимп Бизкит набирал их стопками и складывал в картонные коробки на полу. За кассой тоже маячила знакомая фигура. Загорелая девушка Галя, с которой мы вечно ссорились и на дух не переносили друг друга… В те времена, когда я еще рулил «Входом в Музон», Галя, исполненная сознанием своего мего-кула, подкатывала по утрам к складу на кургузой «Оке». Тогда ее главным достижением в жизни было то, что она имела дружка-скинхеда. Хотя это скорее он… Ее имел. Но возможно, что теперь у нее запросы были покруче. Да и бог ей судья! И не только бог… Да и не столько. На секунду я встретился с ней глазами и отвернулся. Холодный взгляд ее близко посаженных поросячьих глазок остался таким же мерзким и удушливым. Ведьма из Блэр… Рядом с Михаилом Ильичом переминался с ноги на ногу его сын Каря. После моего ухода, он стал директором «Входа в Музон». По другую сторону от босса стоял Вадик-администратор. Он был его правой карающей рукой. Все они застыли с открытыми ртами и смотрели на Сакуру. Они никогда ни видели такой роскошной брюнетки. Затянутой в белую облегающую кожу. С раструбом плазмомета вместо правой руки. И сварочным аппаратом вместо левой. Может быть, они подумали, что обсмотрелись «Терминатора» и их теперь невыносимо безбожно глючит? Это навсегда осталось тайной.

Сакура видно собаку съела на беспредельных адских секах. Ни секунды не тормозя она взяла ситуацию под контроль:

– Димка! Я на корабль инфранула. Челнок сейчас будет. Давай… Показывай черный ход!

– Вечер? Какого хре…

– Молчать, суки! Жить хотите? Заваливайте дверь! Начнете ныть – сварю мозги вкрутую! И они у вас станут такими же, как мои несуществующие… Ладно, не будем о грустном.

На эту зловещую тираду Сакуры никто не ответил. Тогда она схватила Вадика и Карю за шкварники и ткнула носами в коробки с дисками. Для верности, пнула Карю межгалактическим сапогом в тощий джинсовый зад. Он пролетел несколько метров и удачно приземлился в дальний угол, обрушив анфиладу черных пластиковых боксов с DVD. Это вывело обитателей склада из состояния шока. Парни, так ничего и не поняв, подчинились грубой женской силе. И стали как зомби в полной прострации сваливать перед закрытой дверью большие заклеенные скотчем коробки с пиратскими дисками… Михаил Ильич был тертый калач… Он оценил ситуацию мгновенно. И видно понял, что дело вата. Не иначе – федеральный ОМОН из Москвы! Спецоперация. Пленных не будет… Он расправил плечи и с выражением лица: «Сдохну, а живым не дамся!» начал руководить:

– Стеллажи валите… Стеллажи! Заваливайте нахрен вход… Все сожгем! Ничего уродам не оставим… Галька, что ты смотришь, дура? Вытри сопли. Доставай ключи от черного… Помоги людям. Все тут подорву! Хрен вы мои фильмы на халяву посмотрите, гады.

Галя шмыгала носом. Она побелела как полотно. Слезы текли из глаз… Трясущимися руками девушка порылась в несгораемом шкафу… Вытащила связку ключей. Отыскала нужный… Вышла из-за кассы и нетвердой походкой засеменила к небольшому полутемному коридорчику в дальнем конце склада. Мы направились за ней… Вдруг наверху что-то сильно громыхнуло! С потолка посыпались куски штукатурки. Некроманты вынесли парадную дверь! Послышался топот множества ног по лестнице. Стальная преграда задрожала. Запахло раскаленным металлом… Братья резали последнюю дверь! С нашей стороны она уже была завалена коробками и стеллажами до самого потолка. На несколько минут это их задержит. Надеюсь, нам хватит… Галя шла впереди… Я и Маша за ней. Сакура прикрывала… Ильич с парнями закончил баррикаду и спешил присоединиться к нам. Галя попыталась открыть замок… Ее руки дрожали. Раздался щелчок… Массивная дверь на улицу медленно со скрежетом отворилась…

Галя умерла сразу. Череп ее взорвался, как гнилой качан капусты, упавший на асфальт с девятого этажа. Импульсным излучателем владела не только Сакура. У черного входа нас ждали… Следующими на очереди были мы с Машей. Я посмотрел в глаза некромантам… И сделал шаг вперед, загородив любимую. Глупый поступок, если учесть, что моя смерть автоматически означала смерть всего остального мира, всех его обитателей и смерть Маши в том числе… Но это был порыв души! Необъяснимое, непреодолимое желание защитить ее любой ценой. Пускай она проживет дольше меня. Хоть на одно мгновение… Братья поняли, кто я такой. Они посмотрели на меня без всякой ненависти. Ведь я был всего лишь конечной точкой их пути. Инструментом веры… С моей смертью завершался великий обряд. И выполнялся главный постулат: «Человечество должно перестать быть!» Они направили на меня свои дьявольские трубки… Сакура находилась сзади… Она не успевала! И стрелять не могла. Так как, в узком коридоре, задевала нас… Безвыходная ситуация! И тут…

Быстрая тень скользнула под моей рукой. Темный силуэт вырос впереди и заслонил меня… В следующую секунду сверкнули лучи бластеров! Запахло горелым мясом и тлеющими волосами. Теплые густые брызги полетели мне в лицо. В глаза – красный туман. На губах – вкус крови… Маша…

Я бросаюсь вперед и вниз, чтобы подхватить падающее тело у самой земли. Над головой свистят разряды импульсного ружья Сакуры. Я слышу дикие вопли умирающих братьев… Разъяренная бестия в прыжке перелетает через нас и выскакивает во двор. Сотри их в порошок, Сакура! Отомсти…

Маша… Ты еще жива! Испиленное лучами тело. Глубокие ровные борозды, обуглившиеся по краям. Из них непрерывным потоком хлещет кровь… Это конец! Твои глаза ищут меня. Твоя слабеющая рука сжимает мои пальцы. Твои дрожащие губы что-то шепчут… Я наклоняюсь ближе… Еще…

…люблю…

…хочу…

…быть…

Глаза закрываются…

…с тобой…

…дима…

6

Маша закрыла своим телом Вечера. Все произошло на моих глазах. И ничего нельзя было сделать… Но зато потом я оторвалась! Во дворе склада ошивалось еще человек десять, лысых как коленка, звездных гопников. Мне понадобилось столько же секунд, чтобы измочалить их в кровавый фарш. По секунде на рыло! А потом я вернулась к Вечеру и его умирающей подружке.

Я смотрю на тебя. Ты плачешь… Слезы капают на холодеющее лицо любимой. Она уже не видит ничего. Она уже не слышит. Она уже не помнит никого. Но все еще… Дышит. Я достаю обезбаливающий чип. И пристраиваю ей на запястье. Тонкие микроскопические иглы входят под кожу. Я знаю, боль покидает тело. Умирай спокойно… Ты заслужила… Вот и все.

«Нет… Не все! Ты можешь забрать ее с собой!»

«Могу…»

«Поторопись… Пока мозг еще жив.»

Я трогаю Вечера за плечо:

– Пора улетать…

Он встает как сомнамбула. В последний раз целует Машу. И выходит во двор… Я включаю биоскан под правым запястьем и сканирую мозг умирающей девушки. Одновременно с этим устанавливаю таймер напалмовой мины на три минуты. Больше у нас нет… Через две минуты братья взломают дверь. Обитатели склада разбежались кто-куда. Никто нам не мешает… Все! Готово… Биоскан залил и сохранил данные. Сердце перестанет биться через несколько секунд… Я не прощаюсь, Маша. Я говорю тебе: «До свидания!» Мы обязательно встретимся. Прости, что оставляю тебя здесь… Ведь это всего лишь тело! Пустая оболочка. Смерти нет…

Я бегу по грязному двору, распинывая картонные коробки и фрагменты обугленных тел. Перемахиваю через белый сверкающий борт челнока. Опускаюсь в пилотское кресло. Вечер уже здесь… Он молчит и смотрит перед собой. Глаза полны слез… «Как она?» «Отмучилась.»

Киб отдает приказ пилотной системе. Мы взлетаем… В последний момент я посылаю сигнал тревоги на ближайшую пожарную станцию. Пускай приедут, зальют головешки… Мы зависаем над крышами домов. Большой корабль-диск разворачивается и выпускает из утробы тучу маленьких боевых челноков. Подниматься в стратосферу смысла нет… Нас тут же грохнут.

«Кибыч, подключайся к бортовым орудиям! А я попробую вырулить по улицам и оторваться от братьев.»

Ладони ложатся на сенсоры управления в подлокотниках. Биоком считывает импульсы нервных окончаний, выходящих на поверхность кожи. Достаточно представить очередной вираж, и компьютер тут же закладывает его. Я откидываюсь в кресле и посылаю в биоком корабля мысленный приказ. Челнок зависает на мгновение… И падает в лабиринт городских улиц Красноярска. Несколько гиперлетов противника отделяются от общей массы и рвут за нами. Ну что ж… Полетаем! На узких улочках все преимущества количества неизбежно уступают качеству… Мозгов пилота. Наш корабль делает вираж и штопором входит в пространство между домами. Враги не отстают… Один из них не вписывается в поворот и на полном ходу врубается в бронзовую статую художника с зонтом и мольбертом. Почти одновременно с ним взрывается оптовый склад «Входа в Музон». Отблески пламени лижут небо… Середина ночи! Ни людей, ни машин. Только пожарные сирены. Мигалки ментовских патрулей… И бешеная гонка по городским улицам на маленьких юрких челноках! Голубое защитное поле вспыхивает вокруг корабля, отражая трассирующие лучи лазерных пушек. Еще один гиперлет врага попадает под зеленый луч кормового бластера и разлетается на куски.

«Есть такая буква! В яблочко! Мать-перемать… Ну что, сволочи? Получили на орехи от дяди Кибера?… Давай, малыш. Крути штурвал и ничего не бойся! Твой верный канонир тебя прикроет… Всех пущу на дно… Тысяча чертей!»

«Ну ты и загибаешь… Какое дно?… Какие орехи?… Какие черти?… Ты чем вообще занимался, пока я спала?»

«Кино смотрел… Аборигенское! Есть у них такой актер, Джонни Депп… Пиратов играет так, что мама не горюй! Я тоже хочу, как он… Без страха и упрека. „Черная жемчужина“ моя по праву! Йо-хо-хо…»

«Семь футов под килем!… Бери правей, мазила! Вздерну на рею за такую стрельбу… Канонира в топку!»

Весь этот диалог проходит вместе со стрельбой, безумной гонкой по ночным улицам и криками обалдевшего Вечера:

– Вот же, блин!… Круто, а?… Попал я в блокбастер! Наконец-то меня пришпилят из лучемета инопланетные твари. Такая смерть достойна цезаря… Ну что, чертилы? Взяли Вечера за жабры? Как бы не так!… Давай, Сакура… Жги, на…

– Жгу, родной… Жгу!…

Еще один меткий выстрел Киба… Еще один гиперлет отправился кормить акул! Разряды импульсных орудий отрывают от фасадов зданий целые куски. Плазмометы поджигают деревья и стоящие у обочин автомобили. Мы летим вперед! Петляем по центру тихого ночного городка, выписывая кренделя на поворотах, еле успевая уворачиваться от сгустков плазмы и зеленых смертоносных лучей. Новые корабли-одиночки спускаются с неба. Этому нет конца! Настала пора валить отсюда… А следы лучше заметать в воде.

Пролетев до конца очередного переулка, я разворачиваюсь и направляюсь туда, где по всем расчетам должен находиться берег реки Енисей, она рассекает этот город на две части. Вот уже впереди показалась темная полоса воды. Мы вылетаем на берег… Погоня висит на хвосте. Пять свеженьких гиперлетов! Не сбавляя хода я пускаю челнок на середину реки. Мысленно отдаю приказ… И наш корабль, по крутой наклонной плоскости, входит в воду! Волны смыкаются над головой… Челнок на все случаи жизни. Погони нет… Мы спускаемся вниз по течению, прижимаясь поближе к дну. Преследователи остаются глубоко позади… Очень глубоко.

– О-о-о, Сакура! Это было так потрясно! Ты настоящая бандитка… Полцентра родного города разворотили! Бедные работяги. Сто пудов от окон не отлепишь их заспанные рожи… Завтра точно никто в школу не пойдет.

– Спасибо, Димка. Так приятно, что ты ценишь мою работу… По защите твоей задницы. Респект тебе за это, мальчик-бомба!

«Ты достойная дочь папаши Кибера! Свистать всех наверх! Каждому по три пинты рома. Бой закончен… Можно грабить галеон. Пленных на дно… Кормите акул, доходяги!»

«Товарищ канонир!… Как капитан этой ржавой каракатицы от лица всей команды объявляю вам благодарность с занесением в личную послужную матрицу… Ты храбро дрался, солдат! Твои выстрелы разили врагов в самое сердце, почки и печень… В первом же порту можешь снять себе одну… Нет! Две шлюхи за счет корабельной казны.»

«О-о-о!»