– Да, Ваше Величество. – сказал посол и начал доклад, периодически поглядывая на свои записи. – Всё подтвердилось, на юге Кантаара действительно существует пустота, которая всё поглощает.

– Она передвигается? – вклинился верховный маг Тирас.

– Нет, неподвижна. – Атриас чуть запнулся и продолжил. – Нам уже начали поставлять ресурсы оссорцы, эльфы же обещают начать поставки в ближайшее время. Также вольный город Нимирад, который является одним из немногих в пустыне Кантаар, предлагает торговые отношения. Думаю, если нам придётся ещё не раз проверять пустыню, то было бы неплохо заручиться поддержкой Нимирада в этом вопросе.

– Не согласен. – сказал Астэрион. – Ваше Величество, они и так нас пустят. Их же первых поглотит эта пустота, если мы не решим проблему. А союз с преступным городом ничего хорошего не сулит.

– Астэрион прав. Повременим с этим. Лучше договор с проверенными народами. Атриас, у тебя всё?

– Да.

– Мэйс, удалось достать какую-нибудь информацию? – король Дэлан перевёл взгляд на нового человека в своей разведке. Они менялись в совете достаточно часто.

Мэйс был полуэльфом, знал их язык и был идеальным человеком, чтобы следить за королевством эльфов, из которого давным-давно изгнали его родителей.

– Да, Ваше Величество, эльфы проявили самовольность. Магия в Кантааре не работает, и они решили попробовать пламя дракона.

– Гм, глупцы. – себе под нос сказал Тирас.

– Верховный маг прав, ничего не получилось.

– Лучше бы то золото, за которое они заставили дракона это сделать, перешло к нам. – высказался Астэрион.

– Да. Ещё, по поводу доставок, насколько мне известно, они не готовят никакой подлости и всё действительно начнётся в ближайшее время. В ближайшие недели, если точнее.

– Есть у кого-нибудь вести по «создаваемому злу»?

– Извините, Вайронд не пришёл на совет.

– Да. Это верно. – король улыбнулся. – И тем не менее. У нас действительно нет абсолютно никакой информации о том, где в нашем королевстве развернётся сражение?

– К сожалению – нет, Ваше Величество. – сделав чуть менее довольный вид сказал Астэрион. – Чёртов Ужас мог задумать всё, что угодно. Я же предполагаю, что это произойдёт где-то в южной части королевства. Если судить по недавним событиям.

– Хорошо, следите за тем, что происходит в тех землях. Тэлан, что с мальчиком? – король обратился к паладину.

Обычно на совете паладины не присутствовали, так как являлись отдельной силой королевства, необходимой в тёмные часы. Сила света была полезна, когда приходилось сражаться с демонами или созданиями безумия. В повседневной политике паладинам было не место, да и простые склоки между людьми мало их интересовали.

– Мальчик очень быстро растёт. И быстрее осваивается во всём. Простые раны и ссадины проходят у него за день. И я склонен к тому, что он обладает вечной жизнью.

– Тэлан, – произнёс король спокойно, – я это и так знаю. Насколько мне известно, что должен воспитать в нём «добро». Как обстоят дела с этим?

– Простите, Ваше Величество. В мальчике столько силы Света, что все пороки в его разуме не могут прижиться. Я читаю ему постулаты, говорю о том, насколько важно быть праведным. Кажется, всё идёт нормально. Хотя я не уверен, что этого достаточно.

– Попробуй сделать всё умней. – Астэрион смотрел куда-то вдаль из комнаты. – Пусть он остановит маленькое зло. Не знаю, найми хулиганов. Пусть нападут на кого-нибудь, а он должен будет защитить этого кого-нибудь. Всё ведь просто.

– Он ещё ребёнок. И я не пойду на такую низость.

– Это называется верная тактика. Ты говоришь, он быстро растёт. Подожди, пока он будет того возраста, когда сможет давать сдачи, если переживаешь за этот аспект.

Тэлан промолчал.

– Ваше Величество, можно скажу? – вмешался Мэйс, и король одобрительно кивнул. – Я думаю, если Тэлана выбрал древний Ужас, то стоит оставить всё так, как и есть. Пусть всё идёт своим чередом.

– Отличная идея, только вот не тебе потом воевать. – Астэрион повернулся к Мэйсу.

– Мне достаточно информации, паладин. – сказал король. – Ты можешь идти. Не думаю, что тебе будут интересны дальнейшие разговоры о делах короны.

Тэлан откланялся, встал и пошёл на выход. Ему не нужно было возвращать свои вещи, меч у паладина никто не забирал, не посчитали нужным. Несмотря на то, что даже генерал Астэрион был на собрании без оружия.

Тэлан шёл по городу, наблюдал за простыми людьми. За той жизненной суетой, которой ему немного не хватало на службе с тех пор, как он отрёкся от прошлого. Эти простые вещи уже казались ему чужими, неестественными, словно навязанными извне. И всё же он помнил, что и он их когда-то давно испытывал. Погрузившись в мысли, паладин не заметил, как кто-то вылетел на него из-за стены.

– Защищайся! – крикнул Люксион и ударил Тэлана по ноге деревянным мечом.

– Ты сбежал из келий?

– Да, пока Обериан и остальные пошли молиться Свету.

– Не хорошо нарушать правила.

– Я не нарушал их, я…

Тэлан сурово смотрел на мальчика.

– Да, ладно. Я сбежал. Прости. Больше не повторится. Честно.

– Поверю тебе. Это было опасно для тебя. – Тэлан сел с Люксионом на ближайшую скамейку. – Тебя могли заметить злые люди. Учуять твою силу. Как ты добрался досюда?

– По мосту. Мне понравился город, кстати. Тут так много людей. Не все из них хорошие. К примеру, вон тот. – мальчик указал мечом на продавца у палатки вдалеке от них. – Он людей обманывает.

– Ты понял это с помощью силы?

– Нет, он весы придерживает.

Тэлан усмехнулся.

– Он ведь злодей? Мы должны с ним что-то сделать? – спросил Люксион.

– Он злодей, но маленький, незначимый. С такими как он всегда разбирается судьба. Мы должны быть готовы к сражению с куда более опасным противником.

– Мне все говорят, что я должен быть готов. Что когда я выросту – я одолею зло, которое хочет уничтожить всё живое. Почему не уничтожить его сейчас? Предотвратить всё то, что оно совершит.

– Мы не знаем где зло. Это как… – Тэлан замешкался. – пророчество. Оно когда-то исполнится.

– Это мамино пророчество?

Тэлан чуть задумался. Люксион за весь прошедший месяц ни разу не спрашивал о матери. Словно она была ему чужой. Да мальчик и не грустил, когда уходил с ним на обучение.

– Нет, её брата, Вайронда.

– Он воин Света?

– Был когда-то. Сейчас и без силы Света, и с устрашающим видом он помогает людям. Хотя многие и не доверяют ему, в том числе и я.

– То есть и то, что выглядит добрым может быть злым? И наоборот?

– Да. – Тэлан задумывался, как можно объяснять простые истины. – Но у тебя, чтобы определить такие вещи есть сила Света. Она поможет.

Люксион направил меч на лавочника. Глаза мальчика на мгновение засветились и тут же погасли.

– Он не зло.

– Ты увидел это?

– Ему не хватает денег, чтобы вылечить жену. Все его сбережения ушли на лекарства. Никто не захотел ему помогать. Он точно не злодей. Мы должны ему помочь, Тэлан?

Паладин замешкался.

– Я попытаюсь объяснить. Сила Света – противовес исходящим извне угрозам. Мы должны защищать этот мир от Бездны, Безумия и других сил, стремящихся уничтожить нас. Нужды же людей остаются их бременем, пока мы несём наше.

Люксион молчал, ничего не говорил и смотрел на лавочника.

– Пойдём, ты скоро поймёшь всё. Эти вещи, они даются со временем.

За полчаса они добрались до паладинских келий. Никто не обратил на них особого внимания. Возможно, подумали, что мальчик изначально уходил с Тэланом. Паладин взял несколько деревянных мечей, догадываясь, что одного будет недостаточно, и вместе с Люксионом отправился на поле для тренировки.

– Ты уже понял основы владения мечом. – говорил Тэлан. – Но пользуйся мы только обыкновенным оружием – какой бы был от нас толк? Чем бы мы были отличны от простых людей с мечами? Сила Света же может даже из такой безделушки сделать пригодное оружие.

– Как мне это сделать?

– Ты же смог увидеть, что тот человек представляет. Попробуй направить силу Света в оружие, это точно такой же импульс. Главное, сосредоточься.

Обычно практику направления силы проходили спустя годы обучения. Тэлан, зная, что Люксион обладает огромной силой Света, решил, что мальчика стоило обучить направлению силы в оружие прямо сейчас. Не ждать другого момента.

Люксион крепко схватился за меч, протянул его перед собой. Он зажмурился на несколько секунд, а затем открыл глаза.

– У меня не получается. Я думаю о том, что говорил Обериан. О вере в Свет. Я не могу. Не получается и всё.

– Пробуй ещё.

Минута, ещё одна… Деревянный меч даже не думал приобретать силу Света.

Как бы Люксион не старался, у него не получилось заставить меч «светиться». И мальчик заплакал. Тогда Тэлан подошёл к нему ближе и сказал:

– Знаешь, когда нужно собраться с силами, я не говорю про веру в Свет. Я говорю, что моя воля сильна. Достаточно сильна, чтобы преодолеть то, с чем я столкнулся. Если ты не готов поверить в кого-то, попробуй поверить в себя. Возможно, тебе это поможет.

– Хорошо.

Люксион вытер слёзы и попытался вновь. И вот меч в его руке засветился так ярко, что Тэлан прикрыл глаза.

– У меня получилось! – радостно крикнул Люксион.

– Молодец. Теперь ударь меня им.

Люксион чуть ослабил хватку, постоял и неуклюже замахнулся на паладина. Тэлан подставил свой деревянный меч и от несильного удара мальчика тот раскололся на двое. Паладин схватился за руку.

– Прости! – Люксион бросил оружие, и оно тут же перестало светиться.

– Ничего, всё нормально. – паладин показал руку. Она была невредима.

– Я не ранил тебя? Точно?

– Точно. – Тэлан улыбнулся. – С такой силой ты победишь любого демона. Но её нужно контролировать. Твоё оружие тоже в негодном состоянии.

Меч мальчика также потрескался и со следующим ударом, даже не наделённый силой Света, он бы точно сломался.

– С твоей силой… Однажды ты получишь оружие, которое выдержит твою силу. А сейчас – продолжим тренировку…

…

Тренировки продолжались каждый день в течение месяца. И насколько серьёзно Тэлан воспринимал свою задачу, настолько неустанно Люксион старался выполнять указы наставника. Не сказать, чтобы всё это было изнурительно для мальчика, скорее воспринималось им как обязанность.

В последний день месяца Тэлан отправился на свою изначальную миссию – борьбу с демонами, так как паладинов в эти дни в монастыре было мало, многие были отправлены на другие поручения. Также он взял с собой Сониту и ещё двух паладинов. Мальчик же был ещё слишком юн для такого и просто ждал.

Он испытывал смешанные чувства по этому поводу. Понимал, что ему не нравится то, что наставник ушёл на опасную миссию. Но не понимал – почему. В монастыре остался настоятель Обериан, ещё не залечивший раны с прошлого своего сражения.

– Он скоро вернётся?

– Как только победит демонов. – уклончиво ответил Обериан.

Люксион пытался найти что-нибудь интересное в небольшой библиотеке. Но то были лишь постулаты и книги по истории. Обдумав выбор, он решил пройтись по заголовкам книг по истории и расспрашивать о них медитирующего Обериана, который уже давно закончил все свои молитвы.

– Кто такой Граф?

– Мертвец, то и дело переступающий через заветы света.

– А древние Ужасы?

– Тот же ответ.

Поняв, что ничего не добьётся своими расспросами, Люксион просто вышел из монастыря. Снаружи стояла приятная солнечная погода, не слишком-то подходящая под сражения с демонами. Люксион просто уселся на ступенях и принялся ждать. Он ни о чём не думал, просто надеялся, что Тэлан вскоре вернётся живым с остальными паладинами.

Через несколько часов на дороге показались четыре лошади. На двух из них всадники сидели неестественным образом. Люксион всмотрелся вдаль с помощью своей силы и увидел только три светящихся огонька, только три души. И тут он впервые испытал такую эмоцию, как страх.

– Обериан! Там что-то случилось! – крикнул он, после чего экзарх вышел из монастыря.

Приехавшие паладины быстро и аккуратно перенесли перевязанного Тэлана в его покои в кельях.

– Сонита мертва? – спросил Обериан.

Один из паладинов кивнул головой.

– Мы ждали сильного демона, но не ожидали, что их будет столько и что среди них будет призрак. Мы не успели среагировать, как он вселился в Сониту, она же, незамедлительно, не колеблясь, пронзила себя мечом, выжегши демона. Во имя Анарии, во имя Света…

Паладины молчали, пока Люксион попытался направить силу Света на Тэлана, но что-то чужеродное отталкивало её, не позволяло до конца вылечить раны паладина.

– Не пытайся… – слабо сказал Тэлан. – Демоны… они…

– Такие раны не лечатся силой Света. По крайней мере не полностью. – перебил его Обериан. – Она не может пробиться сквозь них, хоть и пытается. Но тут ничего страшного. Он выживет. Не переживай.

Все, кроме мальчика, вышли, чтобы попрощаться с Сонитой, провести ритуал, который вознесёт её тело к Свету. Люксион же смотрел на наставника и не отходил от него, не оставляя попытки излечить раны. Тэлан же, увидев это, лишь слегка улыбнулся и закрыл глаза, отдавая своё лечение времени.

Больше полугода на рудниках. Каждый день тяжёлой изнуряющей работы. Он не понимал, как он до сих пор оставался жив, когда многие из тех, кто был крепче его гибли, не прожив и трёх месяцев. Гилман грузил очередную вагонетку рудой, которую то и дело со звонкими ударами отбивали от стен остальные шахтёры. Вместе с ним этим занимался другой мальчишка – Лони. Гилман не знал его раньше, они не были односельчанами. Людей на рудники забирали не только с его деревни. Здесь также были и заключённые, которые выбрали это место, чтобы уменьшить свой срок. Гилман со своим новоприобретённым другом, заполнив тележку, толкал её на выход, где её содержимое нужно было перегрузить в ящики. И это повторялось каждый день.

Бывали и непредвиденные обстоятельства. Если что-то шло не так, например, застревала тележка и никак не ехала дальше, Гилман и Лони получали плетью по спине. В первые дни спина Гилмана была рассечена до крови чуть ли не полностью. Отчасти из-за того, что он принимал часть ударов Лони на себя, в попытках защитить новообретённого друга. Гилман не знал, как не истёк кровью до смерти.

Сейчас у всех был отдых. Небольшой перерыв между каждодневным трудом. По существу, если постараться, можно было бы отдыхать, когда хочешь, но, если не выполнить норму – получали все. Если находился умник, из-за которого такое случалось, на утро на нём либо живого места не было, либо на одного заключённого становилось меньше.

– Тебе повезло мальчишка. – сказал Гилману бугай. Гилман знал его ещё до заключения.

Умат и раньше проводил много времени тут, работал больше остальных и больше остальных получал. Так что для него, как считал Гилман, по сути своей ничего и не поменялось.

– Если бы ты не был частью сегодняшнего плана, я бы лично тебя пришил. Но ничего меня не сдержит, когда всё исполнится.

Многие были озлоблены на мальчика буквально ни за что. Срывались и порой били. Они не могли отомстить его родителям и Гилман был единственным способом поквитаться за прошлое. Но сейчас не это было самым важным для всех. Важен был план, исполнение которого начнётся в конце дня. Дождливая погода, ко всему прочему, благоволила им.

Гилман сидел на холодном каменном полу. Он думал о том, что ему придётся бежать резко, без замедлений, ведь когда он выполнит свою часть, он не будет нужен. Стоит взять с собой Лони, бежать в леса, а оттуда в город. Как он и хотел сделать когда-то давно. И теперь всё могло осуществиться. Все люди заготовили какое-никакое оружие. Заточки, кастеты, импровизированные щиты из кроватей. Стража редко проверяла заключённых, да и то не охотно. У Гилмана же был ещё давно спрятанный им нож, к счастью, незамеченный стражей. Кузнеца, сделавшего нож, на рудниках не было. Он был переправлен куда-то в другое место, по слухам – в столицу.

– Перерыв окончен! Продолжаем работу! – послышалось с улицы, и все вернулись к своим делам, как ни в чём не бывало.

Гилман с Лони стали подбирать руду.

– Ты не боишься?

– Чего? – спросил Гилман.

– Что нас заподозрят.

Лони был на год младше и на порядок трусливее Гилмана. Гилман пытался помочь мальчику побороть трусость, однако это было безуспешно. Зато Лони был достаточно ведом, что было на руку Гилу.

– Нет, главное делай всё по плану.

Звонкий удар по породе. Вместе с громко упавшей рудой, один из рудокопов обронил что-то. Гилман сразу же подошёл, взял руду и небольшой свёрток. Надсмотрщик ходил по тоннелю периодически, и наказывал тех, кто говорит о его приближении остальным. Сейчас надсмотрщик был снаружи, и Гилман не особо боялся. Он положил свёрток в самый низ и продолжил работать дальше, пока тележка не заполнилась рудой.

– Как только выйдем, не паникуй, делаем всё, как обычно.

– Ладно.

Они выкатили вагонетку на улицу и стали набивать рудой очередной ящик. Стражникам и надсмотрщику было всё равно, и под самый конец, Гилман вместе с рудой положил в ящик свёрток и закрыл его.

В этих свёртках находилась смесь из сажи и быстрой зажигательной смеси для факелов, которые последние полгода собирали все заключённые. А также, в качестве катализатора, волосы одного заключённого. Всё должно было поджечься с помощью магии. На руднике был осуждённый маг, на руках которого находились неснимаемые браслеты, запрещающие колдовать. Он знал заклинания, которые помогут им взорвать издалека всё то, что они нагрузят. А освободить мага от браслетов они собрались сегодня.

– Если мы выберемся, ты побежишь со мной?

– Ты всё-таки собрался бежать не со всеми?

– У меня нет выбора. Меня корят ни за что. Как только мы выберемся отсюда, наверняка найдётся тот, кто захочет меня убить. Если это будет не Умат, то кто-то другой.

– Но ведь это твои родители…

– Я тут причём!? – Гилман чуть повысил голос, однако тут же успокоился и продолжил работать. – Я такой же пленник, как и все. Как и ты. Я не выбирал эту судьбу. Да и они все сами согласились с ними тогда.

– Да, извини.

– Ничего. Я привык. Так ты побежишь со мной?

– Я… я не знаю

– Они найдут причину убить и тебя. Прости за прямоту, но им не нужен пугливый мальчишка. Они побегут на восток, в прибрежные деревни. А оттуда уплывут в Нимирад, город в пустыне. Мне отец рассказывал, что эта пустыня – рассадник для пиратов и беглых заключённых. И ты колеблешься? Тебе не прожить с ними и месяца.

– Ладно, ты, наверное, прав.

– Отлично, слушай, как только прорвёмся за стены лагеря, если разделимся, сразу беги на север, в лес. Ищи ближайшую дорогу. Я буду там.

– Хорошо. – Лони сегодня был не разговорчив, очень переживал. Обычно же он не умолкал и говорил в любую свободную минуту.

– Не волнуйся, у нас всё получится.

Так Гилман и Лони целый день нагружали ящики, один за одним. Обычно в послеобеденную смену у них получалось набить десять-пятнадцать ящиков золотой руды. В этот день они смогли отвезти все двадцать.

– Отбой! – скомандовал надсмотрщик на закате.

Все вернулись в свои камеры, высеченные ими же по приказу надсмотрщика прямо в тоннеле. Гилман был в камере с Лони, вместе они стали подсматривать через щель, что происходило в соседней комнате. Как раз там и находился маг.

– Держи. – один из заключённых, Умат, протянул настой магу. – Я смог украсть его, когда был у знахаря. Тебе, Сафирон, всё равно будет больно, но ты выживешь.

– Чёрт тебя дери, я знаю, что это. Зачем ты меня учишь? – маг выпил настой залпом. – Давайте, приступайте. – маг взял в зубы дощечку и положил руки на спинку поставленной вертикально кровати.

– Сим держи его. – сказал Умат.

Он достал из-под матраса пластину, составленную из сплавленных друг с другом металлических осколков, посреди одной из сторон которой находилось отверстие. Умат промотал простынь через него, занёс над руками мага так, чтобы пластина упала выше браслетов и закрепил над кроватью. Затем стал нагревать свечой.

– Норсу, держи верёвку.

– Собери все свои силы в кулак, Умат. – маг смог за шесть месяцев научить Умата рывком передвигать предметы. В заключённом не было сильных задатков мага, и каждая попытка обратиться к магии стоила ему больших физических сил. Но всё же, он был способен колдовать, что получалось далеко не у всех.

Заключённый нагрел пластину, собрался с силой.

– Отпускай.

Норсу отпустил ткань и Умат, сделав движение рукой, провёл пластину через руки мага за мгновение. Сафирон закричал от боли и чуть не потерял сознание. Умат же упал без сил. На звуки уже шёл охранник.

Маг поднялся, закрыл глаза и на месте его рук появились прозрачные синие копии отрубленных кистей, а кровь прекратила идти. Маг сделал одно движение рукой. Тут же произошёл громкий взрыв снаружи и от стены, у которой грузились ящики с золотой рудой, осталась огромная дыра. Ещё несколько движений и все двери вылетели с петель, одна из них повалила стражника и раздавила его об землю.

– Идите! Мне нужно перевести дыхание… – уставший маг сел на кровать.

Норсу и Сим взяли оружие и выбежали из камеры. Умат всё ещё лежал на земле без сил. Все по коридору бежали к выходу. Гилман и Лони не торопились выходить без мага. Снаружи их ждали не только лучники, также и пиромант, который не выпустит толпу из шахты.

Сафирон осмотрелся, упал на пол и магическими руками схватился за голову лежащего без сил Умата, глаза которого засветились. Лони отступил от страха, а Гилман продолжил смотреть. Маг выкачивал оставшуюся в Умате энергию себе. Из головы Умата, одна за одной, словно паутинки выходили светящиеся линии и устремлялись в грудь мага. Когда Сафирон закончил, тело Умата ссохлось.

– Ты всё понимаешь. Или он, или мы. – маг, уже полный сил, посмотрел через щель на Гилмана и отправился на помощь остальным.

– Пойдём. – сказал Гилман Лони, и они отправились вслед за ним.

У входа было столпотворение. Спереди громоздились люди с импровизированными щитами, в которые то и дело прилетали стрелы. Тех же, кто пытался подбежать ближе к взорванной стене, испепелял огненный шар, вылетающий с одной из вышек.

– Где он? – спросил Сафирон.

– На восточной вышке засел.

Маг прошёл вдоль стены и подошёл к переднему ряду.

– Нужен смельчак. Отвлечь этого пироманта.

Никто не собирался бежать на смерть. Тогда Сафирон магией стал двигать одного заключённого со щитом. Все попытки сопротивляться были тщетны. Тут же, помимо стрел прилетел очередной огненный шар и несколько стрел, поваливших вышедшего. Сафирон же быстро сконцентрировался и отправил ответный поток огня в вышку. Она разлетелась на части, и все побежали вперёд к выходу.

У взорванной стены началась стычка со стражей. Заключённые брали количеством. Лучники же, увидев испепелённую вышку, просто спрятались где-то на стенах.

Гилман увидел, как Сафирон вытягивал силу ещё из одного раненого. Видимо, столько магии, поддержание иллюзорных рук и потеря настоящих давали о себе знать.

Пока шло сражение. Гилман с Лони побежали вдоль стены, покинули лагерь и рванули на север. Они бежали до тех пор, пока не начали задыхаться от усталости. Рудник уже давно не перестал быть виден за деревьями.

– Мы выбрались…

– Мне всё рассказали. – Лони дрожащими руками всадил заточку в бок Гилмана и отошёл. – Твой отец виноват, не только в том, что твоя деревня разрушена. Он подначил и нашу. Мои родители мертвы из-за него.

Гилман вскрикнул от боли и схватился за бок.

– Твои родители мертвы из-за короля! – крикнул Гилман быстро достал свой нож и, собрав все оставшиеся силы, пробил им череп Лони.

Они оба упали на землю.

– Нет… Нет! – закричал Гилман, истекая кровью. – Как ты мог… предать… трус…

Он отбросил тело своего бывшего друга, и лёг на мокрую землю, держась за кровоточащую рану на животе. Гилман смотрел в небо, и во мгновение его взгляд резко поменялся. Никакой жалости к себе. Он обязан выполнить данное им обещание. Всё, что осталось – ненависть.

– Нет… Я не умру тут… Пока все не ответят. Пока я не получу отмщение.

Он перевернулся на бок, стянул рубашку с Лони и завязал рану настолько, насколько мог. Гилман встал и пошёл дальше, через боль, мучительную боль, накатывающую при каждом шаге.

…

– Я не дам умереть тебе так просто!

– Жизнь за жизнь!

– Ты должен понять, что ты во всём виноват

– Что твои действия разрушают всех вокруг тебя!

Гилман очнулся в лесу от пробивающихся через сосны лучей солнца. Сначала он подумал, что лежит на мокрой траве, но то была огромная лужа крови. Мальчик резко вскочил и отпрыгнул в сторону. Вокруг лежали трупы мёртвых животных и птиц, словно пришедших отдать свою кровь за его жизнь. Все приклонившиеся к месту пробуждения. Гилман ощупал бок. На нём был еле заметный шрам, словно оставленный от царапины когда-то давно.

Затем он побежал. Побежал, что есть сил и бежал до тех пор, пока не запеклась кровь, оставленная на его одежде…