Пережить сегодня

Глава 10

Никак не получается заснуть. Мигрень только усилилась. Раньше головная боль была резкой и скорее напоминала гвоздь, забитый прямиком в темечко. Сейчас «гвоздь» расплавился и заполнил кипящей пульсирующей жижей весь мой мозг. Я вдавила лоб в жесткую перьевую подушку и боль немного отступила. Пульс сконцентрировался на глазах и раз за разом изо всех сил напирал на веки изнутри. Я зажмурилась еще сильнее, но от этого только отчетливее почувствовала «жар», который источали глазные яблоки.

– Нет, так я точно не усну, – пробормотала я и села.

«Расплавленный металл» вновь пришел в движение и я практически физически ощутила как он волнами накатывает на стенки черепа изнутри. Я поморщилась и посмотрела на Ванечку, который свернулся калачиком на матрасе рядом со мной. Всегда обожала эту традицию спать на полу во время семейных съездов. Я увидела, что Ваня не спит и обеспокоенно смотрит на меня. Он нервно сжимал игрушку подаренную Кириллом. Так ни разу и не видела ее – интересно что это? Может какая-нибудь крошечная пластиковая фигурка… львенок?

– Ты заболела, мам? – спросил Ванька.

– Нет, что ты дорогой, – прошептала я в ответ, стараясь не морщиться от головной боли – Просто что-то не спится. Спи родной, а я пойду холодной воды попью.

А может лучше на голову себе холодной воды налью. Я поцеловала сына в лоб. Его кожа оказалась обжигающе ледяной. Повинуясь минутному порыву я прижалась левым виском ко лбу сына. Через секунду, а может и через несколько минут, я точно не помню сколько прошло времени, я прижала опущенные веки к другой половине лба сына. Казалось, что биение моего сердца сконцентрировалось в одной точке… в той, где мой закрытый глаз прикасался к ледяной коже. Как же хорошо… хорошо просто ни о чем не думать и наконец-то немного расслабиться.

– Ааам? – странный звук, как будто кто-то попытался откусить солидный кусок.

– Ам! – чей это голос…

Голос казался чужим, но… женским. Интересно, он звучит только в моей голове? Вот же! Наверное это мой голос.

– Аа-а-а-ам! – звук доносился до меня откуда-то далеко, словно пробивалось сквозь толстое одеяло.

– Мам! Мама? – голос из женского, стал походить на… детский.

Я с усилием отвела лицо от прохладной поверхности кожи и открыла глаза. Мои веки несколько раз быстро поднялись и опустились, моргая как после глубокого сна. Я уставилась на свои руки. Обеими ладонями я крепко держала голову сына перед собой. Ванька вытаращил глаза и испуганно притих. Что это со мной? Я отдернула руки и постаралась выдать свою самую дружелюбную улыбку, на какую только была способна.

– Прости сынок, – прошептала я в ответ – Не кричи так Ванюша, разбудишь всех.

– Ты не заболела, мам? – Ваня протянул ко мне свою узкую ладошку к моему лбу.

Я перехватила его руку своей и снова улыбнулась. Какая приятная и холодная ладошка.

– Конечно нет! Все в порядке, сынок. Взрослым иногда бывает плохо после таких праздников. Не все мы такие молодцы как ты… или папа. В общем, сегодня я думаю не хорошо почти всем, кто пил не только бабушкин морс, – ответила я и снова немного поморщилась.

Головная боль вернулась, а вместе с ней расплавленный металл снова стал напирать изнутри на стенки черепа. Я снова посмотрела на такой близкий и желанный прохладный лоб сына. Нет! Я мотнула головой и начала вставать.

– Спи дальше. Пойду все-таки на кухню, воды попью, – добавила я и отправилась на кухню, медленно переставляя непослушные и словно чужие ноги.

Глава 11

Утро встретило меня яркими солнечными лучами. Сильно хотелось в туалет и покушать. Так, тогда сначала природные потребности, а потом набивать желудок едой.

– А-а-аа! Вот зараза, – при попытке встать, левый бок пронзила резкая боль.

Почти сразу стало полегче, но теперь ребра ныли даже, когда я не двигался. Надо бы осмотреть последствия вчерашних приключений. Я аккуратно сел и стянул с себя куртку. Я приподнял нижний край футболки. Ох! Ну и вид открывается. На левом боку, от подмышки до надетых джинсов, разлилось солидное фиолетово-черное пятно синяка. Я пропальпировал ребра. Похоже, в паре нижних после ДТП образовались трещины, но ни одно не сломано. Хотя точнее я без снимка конечно не узнаю. Но раз уж это теперь, наверное, никогда не станет известно, буду считать, что у меня нет ни переломов, ни повреждений внутренних органов. Это походило на исследовании Шредингера. В рамках мысленного эксперимента, он посадил в ящик кота и поставил миску с отравленной едой. После чего закрыл ящик крышкой. Так вот, согласно выводам ученого, пока кто-нибудь не откроет крышку, нельзя с уверенностью утверждать, что кот отравился. И выходит, что пока ящик закрыт, кот и жив и мертв одновременно.

Не сильно обнадеживает в моем случае. Но я все равно исправить уже ничего не могу, а значит переживать об этом бессмысленно. Так что пока сделаю то, что могу. Я снял грязную футболку и подтянул к себе рюкзак. Движения левой рукой вызывали легкие приступы боли. Ничего, сейчас станет полегче. Я вытянул из аптечки бинт. Разорвав зубами упаковку, я сделал глубокий вдох. После чего ловкими уверенными витками, обмотал торс. Закрепил перевязку над левым плечом и втиснул себя обратно в футболку. Слабая боль осталась, но теперь я мог двигать левой рукой без последствий.

Поразмыслив, я достал из аптечки антибактериальную таблетку и обезболивающую. А теперь срочно в туалет, пока не случился мокрый конфуз. Закончив дела природной необходимости и умывшись, я прошлепал по кафельному полу обратно в комнату. Слева стояло то самое трюмо, с которого на меня вчера прыгнула кошка. Ох и напугал же меня этот комок шерсти.

Я невольно взглянул в зеркало, расположенное в трюмо. Да уж, выгляжу как петух из старого советского мультфильма про Бременских музыкантов – изрядно ощипанный, но непобежденный. К тому же еще за один день отросла щетина на лице. Я ухмыльнулся. Еще неделю в таком режиме и нужно будет не бриться, а бороду подстригать.

Я вернулся в комнату, забрал таблетки и пошел на кухню. На подоконнике стоял графин с водой. Может и еда здесь есть? Но ревизия холодильника прошла неудачно. Похоже, пенсионеры или жили совсем без еды или забрали все с собой, когда уходили. Тогда запасной вариант. Я стал рыться в кухонных ящиках. Бинго! Из ящика со столовыми приборами я извлек пару вилок, ложку и один хорошо заточенный кухонный нож. Я вернулся в прихожую. Подошел к рюкзаку и плюхнулся перед ним на кресло-софу. Достану пока одну банку тунца. Этого должно хватить на завтрак. Крышки моих консервов были оборудованы специальными кольцами, как на банках с газировкой. Я отогнул кольцо и дернул на себя. Крышка проскрежетала металлом о металл и я, вооружившись вилкой, набросился на еду. Рыба в банке закончилась так быстро, что я не успел наесться. Ничего удивительного! За вчерашний день в моем желудке побывали только сосиски. И те лишь утром.

Уплетая вторую банку тунца, я задумался над тем, что делать дальше. Падение самолета меня ни за что не остановит. Дороги же никуда не делись и машина есть. Возможно, у меня даже получится раздобыть транспорт понадежнее. Буду свободно заправляться в пути на АЗС. Кажется, цены на бензин со вчерашнего дня упали до нуля. Нужно только запаслись едой и водой. Наведаюсь в супермаркет, кажется там сегодня зомби-скидки. К сожалению, уверен, что я не один такой находчивый.

Возможно, за припасы придется побороться, как с живыми, так и с восставшими из мертвых. Со скидкой на вероятных противников, у меня остается катастрофически мало боеприпасов. Где мне достать патронов? Может найти стрелковый тир? И тут родилась мысль, что за последние два дня людей с оружием, не считая того, кто прострелил окно моей машины, я видел в форме сотрудников полиции. Значит, пришло время идти мне сдаваться в полицию. Может в нынешнем мире за это патроны выдают.

Шутки шутками, но сначала я действительно наведаюсь в отдел полиции. Помню, что когда вчера я выезжал из города, то перед самой границей видел вывеску полиция. Я доел рыбу из банки. Может телефон еще работает? Я нашел смартфон у подлокотника кресла. Провел пальцем по сенсорному экрану и снял блокировку. Осталось четыре процента зарядки! Я быстро открыл приложение с картой города. Отыскал свое местоположение. Та-а-ак, а отдел полиции у нас находится… О, это же совсем рядом! Если идти через дворы, то меня от него отделяли всего восемь домов. Значит нечего рассиживаться.

Я встал и широко потянулся. Левый бок слегка заныл, но вполне терпимо. Затем я собрал пустые банки, скомкал упаковку из-под бинта и отнес мусор на кухню. Избавившись от отбросов и закинув грязную вилку в раковину, я снял с крючка небольшое кухонное полотенце, после чего вернулся к софе в прихожую. Столовые приборы мне еще пригодятся. Поэтому я взял вилку, ложку, нож и открывалку и, завернув их в полотенце, положил в рюкзак рядом с аптечкой. Где я вчера сбросил куртку? Как я вообще в ней спать не лег. А, вот ты где! Я надел куртку, забросил за спину рюкзак и вышел из квартиры.

Через десять минут неспешной прогулки, я добрался до места назначения. Я двигался осторожно, но по пути мне не встретился ни один зомби. Уже хороший признак. Передо мной находится обычное двухэтажное здание, обшитое белыми пластиковыми панелями. Над дверью закреплена прямоугольная табличка. На ней на синем фоне белыми буквами написано «ПОЛИЦИЯ». Газон и кусты перед отделом полиции идеально подстрижены, ухоженные цветочные клумбы. Все говорило о том, с какой тщательностью поддерживался порядок на территории отдела полиции. Вот только этот порядок безжалостно нарушали восемь трупов. Семь из них изрешеченные пулями, лежали на газоне и тротуаре. Из их простреленных голов на траву и асфальт вытекли небольшие мутные грязно-черные лужицы.

Восьмой труп отличался от них кардинально. Он сидел, прислонившись спиной к распахнутой настежь двери в отдел полиции. По поверхности тротуара к его ногам тянулись следы крови. Так что точно можно сказать, что беднягу еще живого волокли по земле подальше от зомби. Возможно, его даже укусили во время нападения.

В подтверждение этой теории говорила простреленная голова парня. Его добили, приставив ствол оружия в упор. На лбу вокруг входного отверстия пули остался розово-черный след ожога от раскаленного ствола. Возможно это была последняя воля умирающего. Судя по гражданской одежде, он вполне мог быть одним из следователей или оперов – я слышал, что им разрешено так ходить на работу.

В дверь за головой трупа как будто попал огромный пейнтбольный снаряд с темно-красной краской. Из дверного проема откуда-то изнутри донесся грохот. А вот это как раз логично. Я же не мог оказаться одним таким умным, кто догадался наведаться сюда. Ну что ж иду знакомиться с коллегами-мародерами.

Я зашел в помещение и поежился от холода. Прохладно у ментов в домике. Слева от входа было окошко дежурной части. За стеклом никого видно не было. Оружейная комната должна быть там. За турникетом на проходной коридор уводил направо и налево. Была еще лестница на второй этаж. Однако мне определенно нужно идти налево в дежурную часть. Тем более что единственная дверь, ведущая в дежурку, была открыта.

Я уже взялся за ручку, когда с противоположного конца коридора снова донесся грохот. Похоже на стук пестика о каменную ступку для приготовления химических смесей. Лучше вести себя тихо. Я на цыпочках прошмыгнул в дежурку. На полу, на правом боку спиной ко мне лежал труп полицейского. То, что он не просто прилег поспать на полу, красноречиво подтверждала дыра в его черепе.

Я обошел мужчину спереди. На форменной куртке, на груди висел металлический жетон с надписью «оперативный дежурный». А сразу под жетоном на теле сотрудника, через разрезы на ткани, виднелись три колотые раны, но красно-бурое пятно на полу было небольшим. Зато все рабочее кресло было залито темно-бордовой запекшейся кровью. Все походило на то, что дежурному довелось пережить смерть дважды в одной и той же комнате. Сначала пришли бандиты и зарезали его, забрав ключи от оружейной комнаты и пистолет из кобуры. А уже пришедших за ними мародеров поджидал оживший кровожадный мертвец. Печально, но с дежурным хотя бы все понятно. А вот с обстановкой в оружейной комнате все не так прозрачно. Может, новый пистолет себе сейчас еще подберу.

Как я и ожидал, ключ находился в замочной скважине оружейной. От него на металлическом кольце вниз свисала еще целая связка разнокалиберных ключей. Дверь в оружейную комнату была прикрыта, но не плотно. Я осторожно отворил ее.

В арсенале все было перевернуто вверх дном. Повсюду валялись пустые картонные коробки из-под патронов, открытые и девственно чистые деревянные ящики. Дверцы стальных сейфов тоже были распахнуты, обнажая их опустевшее нутро. Да уж, вот тебе и обновил пистолет. Однако на полу, то тут, то там, словно выпавшая утренняя роса, сверкая на солнце отполированными боками, были рассыпаны патроны. В одном из сейфовых шкафов я отыскал два магазина, в другом еще один магазин к пистолету Макарова и четыре пенала для чистки оружия. Чистить оружие я все равно не умею, так что они мне ни к чему. Может после меня сюда кто-нибудь знающий заглянет. А вот пустые магазины я прихвачу все три, тут уж извините. Аттракцион невиданной щедрости закончился, не успев начаться.

Затем я опустился на пол и, стараясь не оставить ни одного, стал собирать патроны. Ни дать ни взять Золушка перебирающая крупу, черт бы ее побрал! Я осмотрел все и собрал даже те патроны, которые закатились под массивные сейфы. Я положил пистолет на полу рядом с кучкой боеприпасов и после короткой ревизии, снарядил все магазины. Таким образом, у меня получилось пять полностью снаряженных магазина и еще два неприкаянных патрона для пистолета Макарова. На передней стороне лямок моего рюкзака были два кармана, закрывающихся на липучки. Вероятно, они здесь предусмотрены не то для фонарика, не то для перочинного ножа. Я рассовал три остающихся запасных магазина в эти кармашки, а два патрона просто бросил в карман куртки. Вернув оружие на прежние места, я встал и еще раз напоследок огляделся. Взгляд ни за что не зацепился. Не страшно и так удачно зашел. Я беспрепятственно вышел обратно в коридор. У лестницы я остановился.

– А туалет у вас тут есть где-нибудь!? – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Я прошел в дальний конец коридора. Справа дверь была приоткрыта. Зато напротив нее обнаружилась дверь с необходимой мне надписью «туалет». Справившись с природной необходимостью, я по привычке смыл воду в унитазе.

Вода зажурчала, но к ней примешивался какой-то странный звук. Бачок унитаза рокотал просто словно Ниагарский водопад. Наконец монстр отечественной сантехники смолк. Однако грохот не закончился. Я пошел по направлению к источнику звука. Стук вывел меня обратно в коридор. Еще пара мгновений и грохот смолк так же внезапно, как начался. Я, плавно перенося вес тела с пятки на носок, бесшумно подошел к той самой приоткрытой двери напротив туалета. Я медленно заглянул в узкий зазор между дверью и дверным косяком…

– Тыдых-тыдых, бах-бах, бабах! – возобновился грохот внезапно.

Я вздрогнул и подскочил от испуга.

– Зараза, – тихо, одними губами, выругался я.

Я знаю, что во всех фильмах ужасов, недалекие главные герои так и норовят сунуть свой нос к источнику странного шума или в особенно темное место. Я тоже видел такое кино. Но здесь я точно знаю, что плохого может меня ждать за этой дверью. Я, стараясь действовать тихо, отцепил топор от рюкзака и взял его в руку. Теперь, даже если там зомби, я готов к их появлению.

Я приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы протиснуться внутрь. Петли на двери хоть и были старыми, но хорошо смазаны. Я прошмыгнул внутрь и оказался в небольшой квадратной комнате. Она была разделена посередине металлической решеткой черного цвета. На не огороженной части из мебели были только стол и три стула. Пространство за решеткой было разделено на четыре камеры. Двери в них были заперты. Три камеры были без постояльцев, но во второй слева в дальний угол забился мужчина. И я его вполне понимаю. Ведь к нему внутрь через прутья решетки пытался пробраться зомби-полицейский!

Мертвый мужчина стоял в пол-оборота спиной ко мне. Он разительно отличался от воскресших покойников, поднятых неизвестной силой из своих могил. Черные волосы на его голове неряшливой челкой спадали на морщинистый лоб. На потерявшей пигмент серой коже на виске вздулась вена, но кровь в ней не пульсировала. Застывшая маска лица не казалась высохшей – напротив, она была сальной и блестящей. Мужчина был облачен в полицейскую форму и упирался грудью в решетку. Просунув руки между прутьев, мертвый страж правопорядка рвался к заключенному, с яростью дикого кабана. Пальцы согнуты как у хищной птицы, но до пленника они дотянуться были не в силах и руки зомби, раз за разом загребали только воздух.

– Раргрхрн! – кровожадная тварь рычала и билась телом о решетку.

С каждым новым рывком зомби, прутья содрогались. Именно эти металлические конвульсии и грохотали на весь отдел полиции. Оба мужчины, не живой и не мертвый меня не замечали. Я осторожно подошел к мертвому мужчине на расстояние вытянутой руки. Затылок покойника маячил передо мной вперед и назад.

Я резко поднял топор над головой и, что было сил, опустил его вниз обеими руками. Внезапно мое оружие стало намного легче. Лезвие топора сделало, то к чему уже давно были все предпосылки. Оно слетело с рукояти и отправилось в полет куда-то позади меня. Поэтому удар по затылку зомби пришелся осиротевшей деревянной рукоятью. Голова мертвеца качнулась вперед. Однако видимого эффекта удар не принес. Зомби медленно отклонился назад, чтобы развернуться ко мне лицом.

Ну уж нет тварь! Я стал снова и снова обрушивать рукоять топора на затылок зомби, пользуясь ей как короткой дубинкой. Я ударил не меньше десяти раз, прежде чем череп мертвеца треснул. Очередной удар расколол затылок зомби и рукоять топора с мерзким хлюпающим звуком увязла в грязно-черном месиве мозгов. Рукава моей куртки, почти до локтей, были забрызганы ими, как будто я окунул руки в грязную лужу. Скорчившийся на полу камеры заключенный вытаращил на меня глаза.

– Ты живой?.. Да, ты же живой сучара! – мужика как будто что-то подбросило вверх.

Я попытался ответить ему, но никак не мог восстановить дыхание. Поэтому я просто кивнул несколько раз подряд.

– Немой что ли!? Твою же к собачьей матери! Два дня просидел один на один с трупаком, а меня спас педрила безголосый. А по хер! Спасибо тебе мужик. Спа-си-бо! – последнее он сказал по слогам, активно жестикулируя.

Я придирчиво осмотрел наглого гаденыша. Передо мной был мужчина, которому на вид не дашь больше сорока лет. Он стоял, обхватив толстыми, словно сосиски пальцами прутья решетки. Нагловатое круглое лицо, да и вообще мужик был слегка полноват. Однако, хотя он и обзавелся пивным пузом и боками, в его фигуре угадывалось спортивное прошлое. Он очень напоминал образ бандита или рэкетира из девяностых. Дополняла эту теорию коротко стриженая голова с глубокими залысинами, грязный черный спортивный костюм с белыми лампасами. Вдобавок еще и хамит. М-да, вот и спасай после этого людей. Я сделал два глубоких вдоха и прочистил горло.

– Ты за словами то следи дядя! Продолжишь борзеть – устрою тебе урок вежливости. Я просто клетку не открою и оставлю тебя один на один с самим собой на неделю или две – не знаю сколько ты протянешь. Может тогда со следующим своим гостем, ты будешь вести себя повежливее! – выпалил я.

Мужик слегка опешил. Однако он быстро взял себя в руки. Его лицо расплылось в широкой улыбке, обнажая крупные пожелтевшие зубы.

– Стопэ-стопэ! – он примирительно поднял ладони перед собой – Извиняй парень, это я от нервов всякую лажу несу! Я ж второй день без жратвы… да еще на расстоянии поджопника жмур ментовский на меня кидается! Не будь падлой, открой!

Я еще несколько секунд внимательно изучал арестованного. Потом шумно выдохнул, махнул рукой и направился к выходу.

– Стой! Ты совсем обалдел! – брызгая слюной, заорал узник зомби-ловушки.

В спину мне посыпались оскорбления. Я, стараясь не отвлекаться, вернулся к оружейной комнате. Связка ключей по-прежнему была в замочной скважине. Я легко достал их. Так, гремя ключами при каждом шаге, я вернулся в обезьянник. Поток матов в мой адрес сразу прекратился. Кажется, мужик только что понял, зачем я выходил из комнаты.

– Твою ж мать! Второй раз ты меня уже накалываешь…

– Значит так! – уверенным и громким голосом прервал я лепет «бандюгана из девяностых» – Заканчивай свой словесный понос. Давай сразу с тобой договоримся. Я отпираю дверь клетки, а ты заканчиваешь истерику и успокаиваешься. Пойми, что эти два зомбированных мента далеко не единственные. За порогом этого здания бродят сотни, если не тысячи, таких же оживших трупов. Поэтому я вызволяю тебя, а ты помалкиваешь. Договорились?

Мужик молча кивнул. Я переступил через обмякший труп и стал поочередно пробовать открыть ключами из связки замок на решетке.

– Как зовут тебя? – спросил я у мужика, продолжая греметь ключами в замочной скважине.

– Кислый я, – ответил он, наблюдая, как я пытаюсь отпереть дверь его камеры.

– Кислый, так Кислый. А я Андрей Ярцев – ухмыльнулся я.

Кислый оторвал взгляд от моих рук и взглянул мне в лицо.

– Ну, тогда и я Вадим Кислов. Но ты все равно можешь звать Кислым, я привык! – мужик слабо улыбнулся мне в ответ.

– А за что тебя заселили в этот зарешеченный полулюкс? – поинтересовался я.

Кислый открыл, было, рот, чтобы ответить. Однако в этот момент, очередной ключ наконец-то повернулся в замочной скважине и в замке что-то характерно щелкнуло. Нещадно скрипя не смазанными петлями дверь камеры открылась.

– Welcome to hell, арестантам! – сострил я.

Хотя может я прав больше, чем думаю. Все вокруг стало нашим общим адом. Кошмарным сном, в который по нелепой случайности угодило все человечество. Может оно и к лучшему, что мы все попали в ужастик из головы какого-то парня, страдающего от некрофобии. А то если бы высшие силы выбрали мой кошмар, нас бы ждал оживший наяву фильм Анаконда. Ненавижу этих холодных шершавых ползучих гадов. Хотя в последние годы я по ночам смотрю один и тот же ужастик – тот в котором снова и снова умирает моя Юля. Тем временем Кислый вышел из камеры. Присел, потом снова встал и поднял руки к потолку, потягиваясь и разминая затекшие конечности.

– У тя пожрать есть? – спросил Кислый.

Если бы! Сам я кушать пока не хотел. Однако Кислый прав. Теперь, когда я раздобыл патроны, нужно запастись продуктами.

– Нет, сегодня утром последние консервы доел. Нам придется наведаться в супермаркет – предложил я.

– Так тут недалеко магаз есть. Ну, то бишь, супермаркет твой, – Кислый активно замахал руками, жестикулируя куда-то по направлению к выходу из комнаты.

– Насколько недалеко? – уточнил я, хотя и понимал, что выбора у нас нет.

– Да пол кэмэ, не больше! Для хромой кобылы не расстояние. А я вообще так жрать хочу, что готов туда галопом бежать! – Кислый снова обнажил свои нечищеные зубы.

Пятьсот метров навстречу к еде действительно не расстояние, для двух голодных мужиков.

– Тогда не стоим, не тупим, пошли скорее. Веди меня в свой продуктовый рай – ждать действительно было больше нечего.

Кислый сделал шаг по направлению к выходу, но вдруг замер. Вадим смотрел куда-то в район моего пояса. Я опустил свой взгляд вниз. А затем посмотрел, куда направлены глаза Кислого. Его взгляд был устремлен на пистолет в кобуре.

– Ты хочешь силой мысли мой ремень расстегнуть. Если да, то знай, что я не из этих! Мне больше девушки нравятся – ухмыльнулся я.

– А!? Что ты сказал?.. – вышел из ступора Кислый.

Похоже, он пропустил мимо ушей мою пламенную речь.

– Как там тебя, Андрей? У тя ствол еще есть? – спросил Вадик.

– Нет, этот единственный. Как еще его мародеры не утащили раньше меня! – не моргнув глазом соврал я.

Пистолет был единственным и в моем рюкзаке лишнего точно не завалялось. Однако если бы даже и был, то я точно не собирался вручать его мужику, которого я только что вызволил из обезьянника. Мало ли за что его туда определили. Может он человек и неплохой и оказался за решеткой по глупости. Но перед тем как раздавать пистолеты направо и налево, сначала узнаю Кислого получше.

– Ну не с голыми же руками мне на зомби идти!? Надо же хоть дрыну какую взять! – с этими словами Кислый вышел в коридор.

Спустя минуту Вадик вернулся в комнату. В руках он держал швабру из потемневшего дерева. На вид она была довольно подгнившей.

– Она у тебя в руках не развалится? – с сомнением спросил я.

– Вот сейчас и проверим – ответил Кислый.

Вадим взялся за древко швабры сверху и снизу и несильно перегнул через колено.

– Кра-а-ак! – швабра затрещала и недолго сопротивляясь, сломалась точно посередине древка.

– Вот же рухлядь, – Кислый яростно отшвырнул обломки в угол комнаты.

– Мдааа… О! Я совсем забыл. Кажется, у меня есть кое-что для тебя! – и я скинул лямки рюкзака.

Долго рыться мне не пришлось. Я выудил из рюкзака тот самый кухонный нож, который прихватил из квартиры утром. Невесть что конечно, но лучше, чем с голыми руками.

– Держи, пригодится, – и я передал нож Кислому.

Вадик повертел клинок в руках и снова уставился на меня.

– А ты стрелять то сам умеешь? Гони-ка лучше волыну, мне с ней сподручнее будет, чем тебе! А с этой зубочисткой можешь сам под трупаков подставляться. Дураков нет! – с наездом выпалил Кислов.

– Нет, пистолет я тебе точно не дам! Он мне не так-то легко достался, между прочим. А если тебя не устраивает, как ты выразился, «зубочистка», то можешь просто вернуть ее мне. И дальше все будет ровно, как ты сказал. Расстегнешь свои штанишонки, вывалишь свое хозяйство и пойдешь на зомби размахивая им! – выдал гневную тираду я и протянул руку, чтобы забрать нож.

Кислый хмыкнул и засунул нож под ремень на джинсах.

– А ты не сыкло, может и сработаемся! – криво ухмыляясь, уже дружелюбнее произнес Вадик.

– Сработаемся? – протянул я – Ну что ж, пошли… срабатываться. Веди меня в супермаркет Сусанин!

Мы вместе вышли из здания отдела полиции. Кислый, ни секунды не сомневаясь, повернул налево и уверенно зашагал в сторону центра города. Для человека его полноватой комплекции он шел довольно быстро. Я ускорился и догнал его, так что теперь мы шли рядом друг с другом. Метрах в пятидесяти справа от нас возле киоска я увидел двух зомби. Они переминались с ноги на ногу и не обратили на нас ровным счетом никакого внимания.

– Вадик, так за какие такие заслуги тебя в клетку посадили? – повторил я свой вопрос.

– Не очкуй ты, не завалил я никого! – Кислый расслабился и даже сбавил шаг – Подсел в одной рыгаловке к компании. Выпивали, водка была добрая, что надо! А потом один кайфоломщик стал меня по понятиям спрашивать, под черта подвести хотел. Я ему все популярно разметал, объяснил, что он не прав. Согласен, может я слегка перестарался. В общем, парень в больницу, а я в обезьянник куковать. Короче ни за что меня повязали, я жертва обстоятельств!

Жертва – ага как же! Я сотни раз по работе выезжал к таким вот жертвам. Где одна жертва алкоголя пырнула ножом другую жертву водки. И никто не виноват. Только цепь судьбы расставила звенья случайностей слишком близко к этим беднягам! Но вслух я Кислому этого не сказал. Какой никакой, а компаньон по зомби-апокалипсису. На безрыбье, как говорится и рак – карась. Пора подбодрить новоиспеченного рака.

– Сильно на судьбу не обижайся. Если бы не эти случайности, тебя уже могли десять раз сожрать где-нибудь на улице. А так ты в относительной безопасности отсиделся за рядами металлических прутьев. Считай, повезло тебе Кислый! – жизнерадостно высказал я свою гипотезу.

– А знаешь, может ты и прав… – почесал затылок Вадим – Ладно, пришли так-то уже…

И правда! Стоило нам выйти из-за угла дома, как слева материализовалась двухэтажная коробка из стекла и пластикового сайдинга. Над двустворчатыми дверями гордо висела вывеска «ГИПЕРМАРКЕТ».

– То, что надо, Сусанин! Ну что Кислый, готов прошвырнуться за покупками? – весело спросил я.

Вадик молча кивнул, ухмыльнулся и достал нож из-под ремня.