– Хорошо, – угрюмо сказал Брутс. – Вчера, во время беспорядков, королевское хранилище было ограблено. Об этом пока знает очень узкий круг посвященных лиц.
– Хм, если хотите повесить на меня это ограбление, учтите, что вас уже опередил лейтенант Морс: он пытается пришить мне убийство полицейского. Во время беспорядков я был на мосту и сражался с погромщиками, что могут подтвердить несколько сотен свидетелей. Среди них будут люди, эльфы, гномы и илоны.
– Не перебивайте, пожалуйста, – разозлился Брутс. – Никто вас не обвиняет. Нам доподлинно известно, что человеком, проникшим в хранилище, был Герхард фон Бомм. Только он мог миновать охранные заклятия.
– А как же охрана? – удивился я. – Королевская стража и все такое?
– Перебита, – признался Брутс. – Кто-то удачно воспользовался заварушкой, творившейся в городе.
– Значит, нашего монарха обчистили? – не удержался я.
– Да, и что самое смешное, мы понятия не имеем, что именно украли из хранилища, поскольку заклятие по-прежнему в силе, Герхард сбежал, а второго человека, способного войти в хранилище, нет. Во всяком случае, до того, пока не прибудет король и не проведет необходимый обряд.
– А я тут при чем? Я не смогу пройти сквозь охранное заклятие. Живым – точно.
– А вас об этом и не просят, – заметил следователь. – Король не сможет вернуться в столицу раньше, чем через полмесяца. К тому времени преступники могут раствориться, не оставив следов. А ведь мы даже не знаем, что нужно искать! – с горечью воскликнул Брутс. – Тогда я вспомнил, что один из магов, который мог бы хоть чем-то облегчить наше положение, до сих пор жив, хотя его считают чудаковатым и немного не в себе.
– Вы имеете в виду Алура? – уточнил я.
– Да, – кивнул следователь. – Мы старались не упускать его из поля зрения, и ваши взаимоотношения не прошли мимо нас. Я лично обратился к Алуру с просьбой помочь службе безопасности, но он заявил, что будет общаться только через вас. Старик откуда-то проведал, что вы попали за решетку, и потребовал освобождения.
– Вот, значит, кому я обязан свободой.
– Да, – подтвердил Брутс. – Если бы не упрямство старика, вряд ли бы наш разговор состоялся.
– И гнить мне на каторге или болтаться на виселице… – протянул я. – Спасибо старику.
Брутс угрюмо покосился на меня:
– Мы едем в гостиницу, в которой живет ваш друг-кудесник. Постарайтесь вести себя правильно, иначе…
– Можете не продолжать, – перебил я. – Буду пай-мальчиком.
– Будем считать, что сделка состоялась, – резюмировал Брутс. – Не подведите.
– Не беспокойтесь, я всегда плачу по счету, – сообщил я, закрывая глаза.
Похоже, скоро сон снова станет большой роскошью, почему бы не вздремнуть, пока есть возможность?
Глава 13
В которой я узнаю кое-какие секреты и собираюсь спасти мир
У входа в гостиницу переминались продрогшие до костей филеры в штатском. Один подскочил к карете и услужливо распахнул дверцу.
– Спасибо, Димсон, – поблагодарил Брутс. – Как волшебник?
– Заперся и никого не пускает к себе, – грустно произнес филер. – Дверь решили пока не ломать.
– Правильно сделали, – одобрительно произнес Брутс. – Проводите нас до номера господина Алура.
Филер с готовностью устремился показывать дорогу, скорее мешая, чем помогая, – путь до комнатушки Алура я знал не хуже. Испуганные постояльцы жались по сторонам или спешили скрыться в темных углах. Они умели безошибочно определять возможные неприятности и не хотели напрашиваться.
У дверей номера волшебника стоял еще один филер с лопоухими ушами, стоявшими торчком, делавшими его похожим на миниатюрного слоника. Он вытянулся как струна и, поедая Брутса глазами, доложил:
– Господин старший следователь, все в порядке. Объект на месте и никуда не выходил.
– Спасибо за службу, – снисходительно поблагодарил Брутс. – Останьтесь здесь вместе с Димсоном. Если понадобитесь, вызову.
– Слушаюсь! – рявкнули в один голос оба филера.
Как будто услышав их слова, дверь сама собой распахнулась, явив взору волшебника, стоявшего в середине комнаты. На нем было странное черное одеяние, похожее на мантию. Я вспомнил, где видел такую одежду – она словно сошла со страниц старинных книг.
– Господин Брутс, вижу, вы выполнили мою просьбу. Можете войти. – Старик сделал приглашающий жест.
Алур сочувственно всмотрелся в мое лицо.
– Гэбрил, тебе опять досталось? Ты с кем-то подрался?
– Ерунда, – отмахнулся я. – В последнее время я и шагу не могу ступить без того, чтобы мне не устроили взбучку, так что я уже привык.
– Не храбрись, Гэбрил, – укоризненно произнес волшебник. – Придется потерпеть, твоими ранами я займусь позже. А вам, господин следователь, – Алур обратился в сторону Брутса, – я могу сообщить, что уже знаю, какая вещь похищена. И смею добавить: если мы ее не найдем, миру грозит большая беда.
– Алур, ты не перегибаешь палку? – иронично спросил я.
– Я абсолютно серьезен, Гэбрил.
– Тогда не тяните, говорите, что пропало, – едва шевеля губами, попросил Брутс. – Я привлеку к поискам лучших людей.
– Боюсь, господа, времени мало, – вздохнул маг. – Но я все равно должен объяснить, что именно пропало, иначе поиски потеряют всякий смысл.
Старик присел на топчан и предложил последовать его примеру.
– Помнишь, Гэбрил, как во время недавнего визита в твой офис я случайно обмолвился, что когда-то нам очень пригодились знания по перемещениям в иные миры. Благодаря им люди сумели победить злейших врагов.
Я согласно кивнул, и старик продолжил:
– Этими врагами были… орки. Да-да, те самые орки, попортившие немало крови нам и нашим союзникам эльфам. Даже объединив усилия, мы не смогли бы победить войска орков, а если бы нам и повезло, то победа досталась бы страшной ценой. Тогда лучшие маги нашли способ, позволивший выиграть войну бескровно. Мы открыли заклинание перемещения в иные миры, если хотите – в иные измерения.
– Вы это серьезно? – удивленно спросил Брутс.
– Вполне, – заверил Алур. – Постарайтесь не перебивать и слушать внимательно, пусть даже сначала вам все покажется бредом сумасшедшего.
– Будем молчать, – заверил следователь.
Старик продолжил:
– Большинство миров (мы называем их параллельными, хотя это не совсем верный термин) чем-то похожи на наш, хотя кое-какие отличия все же найдутся. В некоторых ключевые исторические события прошли по иному варианту, в других сыграли роль неведомые нам обстоятельства. Впрочем, это не важно. Важно другое – мы взяли и просто выбросили земли, занимаемые орками, вместе с их обитателями в первый же попавшийся мир. Однако это было не простое перемещение, а своеобразный обмен территориями и их обитателями. В наш мир попали илоны со своими овцами, а орки оказались на месте илонов.
– Представляю, какой подарочек получили тамошние обитатели, – хмыкнул Брутс.
Алур развел руками:
– У нас не было иного способа победить орков. Взамен мы получили илонов с их Гоном.
– Вот, значит, оттуда взялись эти милые создания… – протянул я.
– Да, – подтвердил маг. – Илоны – выходцы из другого мира, но они так до конца и не поняли этого. Или не придали значения. Здесь им явно не хуже.
– А Гон почему происходит? У вас есть объяснение? – осведомился Брутс.
– Разумеется, – согласно качнул головой маг. – Мы избавились от орков, но они остались ментально связаны с нашим миром, потому и способны оказывать на него определенное воздействие. Илоны легко поддаются чужому влиянию, тем более что проживают в местах, ранее принадлежавших оркам. Ненависть, захлестывающая орков, передается илонам, они теряют контроль и впадают в состояние, получившие у нас название «Гон».
– Спасибо за разъяснения, – сухо произнес Брутс. – Перейдем к главному: что именно пропало из королевской казны?
– Пропал Ключ от портала между мирами. Обладатель его может впустить орков обратно, и тогда случится непоправимое.
– Война? – страшная догадка пришла в наши головы одновременно.
– Война, – вздохнул Алур.
– Да, но кому мог понадобиться Ключ? Неужели есть самоубийца, который рискнет впустить орков? – поинтересовался я.
– Среди людей вряд ли, но… – протянул старик и замолчал.
– Прошу вас, договаривайте, – взмолился следователь.
– Существует вероятность, что в наш мир проник кто-то из этих тварей. Это не так уж и сложно. Отдельные представители любой из рас могут перемещаться между мирами. Для этого не нужен Ключ, достаточно владеть небольшими магическими способностями. Не забывайте, шаманы орков когда-то попортили нашим магам немало крови. Мы с трудом перебили самых сильных, но ведь кто-то мог выжить.
– А может ли орочье войско просочиться поодиночке? – поинтересовался я.
– Нет, – твердо заявил маг. – Не позволят законы мироздания. Один, два, может быть, три орка – максимум.
– Хорошо, если Ключ попал в лапы орка, что он может сделать?
– Запустить портал. Стоит только Ключу оказаться в месте, где раньше располагались орочьи земли, и механизм возврата будет запущен. Единственное «но» заключается в том, что никому не известно, сколько понадобится времени для окончательного переброса. В прошлый раз это произошло практически мгновенно, но тогда магам пришлось почерпнуть из окружающего пространства огромное количество энергии. Оркам это не под силу, поэтому порталу потребуется время на аккумулирование энергии. Сколько займет переходный период – день, два, а может, месяц, сказать сложно. Надо рассчитывать на худшее.
– Но как вы догадались, что пропал именно Ключ? – удивился Брутс. – Может, воришки позарились на золото? Его там немало.
– Очень просто, – ответил Алур. – Каждый из магов был связан с Ключом незримыми узами и знал его местонахождение, я – не исключение. Когда во время войны с эльфами король решил прибегнуть к помощи магии, меня отослали в столицу, потому что глава Ордена предчувствовал, что ситуация может выйти из-под контроля. Он понимал, что один из нас должен выжить при любом раскладе. Мы стали тянуть жребий, выбор пал на меня. Поэтому я остался в живых, а остальные пали, сраженные эльфийскими стрелами.
– Вы можете определить, где в настоящее время находится украденный предмет? – Брутс вычленил главное в рассказе волшебника.
– С определенной погрешностью. – Глаза Алура на мгновение заволокло туманной поволокой. – Я очень чувствителен к перемещениям Ключа. Могу совершенно точно сказать одно: он до сей поры не покинул пределов столицы, но нужно спешить. Промедление смерти подобно.
– Подождите, – взмолился я. – Ключ похищен людьми. Я уверен на сто процентов, что Герхард – человек, а не орк.
– А на хранилище напали эльфы, – добавил следователь. – Как известно, они давние враги орков. Что-то не вяжется.
– Возможно, они просто не знают, на кого работают. Им заплатили за похищение, остальное их не касается, – пояснил маг.
– Вы мне не говорили об эльфах. – Я внимательно посмотрел на Брутса.
– Это секретная информация, – буркнул он. – Был свидетель, один. Он видел, как несколько эльфов лихо расправились с охраной.
– Хиджи, – выдохнул я.
– Простите, кто? – удивленно вскинулся следователь.
– Эльфы – наемные убийцы, – вместо меня ответил маг. – Очень опасные противники.
– Господа, не будем тянуть кота за хвост. Возможно, достопочтимый маг прав, считая, что из королевского хранилища пропал ценный артефакт. Нет причин ему не доверять. Но я сомневаюсь, что это дело рук орков. Пока что просматривается один-единственный след, и он ведет нас к Герхарду фон Бомму и эльфам. Если уважаемый господин Алур знает, как найти пропажу, то от лица службы безопасности прошу сделать это как можно скорее. Обещаю, что все старания будут щедро вознаграждены, – торжественно произнес следователь.
– Обойдемся без награды, – отмахнулся маг. – На кон поставлена судьба мира.
Алур щелкнул пальцами. В воздухе повисла детальная карта города и его окрестностей. Я сперва не поверил глазам, провел по карте указательным пальцем, он прошел, словно сквозь масло, и уткнулся в пустоту. По картинке побежали зыбкие волны, изображение расплылось, пропорции исказились. Стоило убрать палец, и карта вновь приняла отчетливые очертания. Я присвистнул от восторга.
– Силен, ничего не скажешь!
Маг подмигнул правым глазом, дескать, то ли еще будет. Внезапно часть городских кварталов, относящихся к Трущобам, изменила цвет, на карте зажглись красные фонарики.
– Ключ находится где-то здесь, – показал маг на освещенный район. – Точнее сказать не могу.
– Это довольно большой участок, – заметил следователь, – но лучше, чем ничего. Чтобы его перетряхнуть, понадобится помощь солдат, думаю, не меньше двух рот.
– Постойте! – воскликнул я. – Не забывайте, это Трущобы. Совсем недавно их обитатели напали на Туземный Квартал. Если сунемся туда с войсками – вспыхнет новая заварушка. Похитители могут в суматохе скрыться.
– У вас имеется другое предложение? – лисья мордочка Брутса повернулась в мою сторону.
– Да, – кивнул я. – Пойдем мы двое: я и сержант Лигрель. Вдвоем мы не будем привлекать лишнего внимания. Я знаю Герхарда лично, а Лигрель поможет расправиться с хиджи. Мы их найдем. Если не выгорит – отправляйте солдат.
– Гэбрил, ты сильно рискуешь, – сказал маг. – Может, стоит прислушаться к словам господина Брутса?
– Нет, – коротко отрезал я. – Другого способа я не вижу. Вот только как я пойму, что передо мной будет тот самый Ключ?
– Стоит взять его в руки, и ты сразу почувствуешь, с чем имеешь дело, – пояснил маг. – Он сам тебе откроется.
– Прекрасно. Тогда идем мы с Лигрелем.
– Хорошо, – согласился Брутс. – У вас несколько часов, потом в дело пойдут солдаты. Сейчас девять утра. В вашем распоряжении время до полудня.
– Нужно срочно разыскать Лигреля, – обратился я к Брутсу. – Думаю, он составит компанию, как в старые добрые времена.
– Всенепременно составит, – раздался чей-то громкий голос за дверью. Послышалась отчаянная возня, крики: «Стой, куда прешь! Сюда пущать не велено», потом в комнату вихрем ворвался мой дружище эльф. Следом ввалились сконфуженные филеры.
– Лигрель! – обрадованно воскликнул я. – Откуда ты взялся!
Глаза эльфа радостно сияли. Он выглядел таким обрадованным, что никто и никогда не сумел бы поверить в его эльфийское происхождение.
– Скажи спасибо Алуру, – сказал Лигрель. – Лейтенант Морс приплелся вчера в твой офис с обыском, наткнулся на Лиринну. Она узнала, что ты арестован. Побежала за помощью к Алуру, а старик, – при этих словах эльфа маг усмехнулся, – передал ей, чтобы я сегодня с утра пришел в эту гостиницу. Кстати, здесь отвратительная звукоизоляция, – заметил эльф. – Думаю, ближайшие три этажа уже в курсе ваших планов.
– Димсон! – громко закричал Брутс.
– Я! – возопил в ответ филер.
– Срочно выставить на всех входах и выходах усиленный караул. Всех впускать, никого не выпускать без моего разрешения, – приказал следователь.
– Слушаюсь! – четко по-военному отрапортовал филер и убежал за дверь.
Я с укоризной посмотрел на старого мага.
– Ты предвидел, что все может так обернуться?
– Предвидел, – признался Алур. – Но я не в силах вмешиваться в происходящее. События должны идти своим чередом.
– Спасибо, что хоть из тюрьмы вытащил, – сдержанно поблагодарил я, потом увлек в сторону эльфа.
– Лигрель, нам предстоит вылазка в Трущобы. Необходимо разыскать очень важный предмет, от которого зависит судьба всего мира. Среди похитителей были хиджи. Мне с ними не совладать. Могу я рассчитывать на тебя?
– Жена будет ворчать, но ее ведь не обязательно ставить в известность, – улыбнулся эльф. – Я должен думать о будущем детей. Если их жизни в опасности – каким может быть мое решение? Я иду с тобой.
У меня камень с души упал.
– Я знал, что могу на тебя надеяться, – прочувствованно сказал я.
Вернулся Брутс, успевший отдать несколько распоряжений своим людям.
– Мы можем чем-нибудь помочь? – поинтересовался он.
– Да, – кивнул я, – мне нужно оружие, желательно недлинный нож или кинжал и тонкая, но прочная кольчуга. А тебе, Лигрель?
– Все с собой, – ответил тот, похлопав по небольшой холщовой сумке, висевшей у него на боку. – Здесь складной лук, запас стрел и кинжал. Мне хватит.
– Кинжал – не проблема. – Брутс вынул из-под полы сюртука оружие. – Возьмите мой. У него отличная балансировка. А кольчуга… – Следователь задумался, потом хлопнул себя по лбу и снова позвал: – Димсон!
Запыхавшийся филер появился почти сразу.
– Отдай этому господину свою кольчугу, – распорядился следователь.
Филер беспрекословно снял с себя камзол и рубашку. Под ними действительно обнаружилась легкая кольчуга. Нам выдавали похожие во время службы в полку Диких Псов. Очень удобная штука, не стесняющая движений и в то же время надежная.
Я взвесил ее на руках. Ого, за время моей гражданки над материалом успели неплохо поработать. Эта была еще тоньше и невесомее, но Брутс заверил, что защитные качества после усовершенствований только улучшились.
Я облачился в кольчугу, поверх надел толстую суконную рубаху, бывшую на мне во время тюремного заключения, затянул покрепче ремень на брюках, засунул кинжал за отворот ботинок так, чтобы рукоятка его оказалась прикрыта штаниной, и удовлетворенно хмыкнул.
– Только не считайте себя неуязвимыми, – предупредил Брутс. – Трущобы кишат опасными гадами.
– Ничего, – протянул эльф, – мы сумеем дать сдачи.
– Дети мои, – произнес Алур, увидев, что приготовления закончены, – хочу дать вам благословление.
– И только? – откликнулся я. – Может, у тебя есть в запасе какая-нибудь магическая штучка? Заклинание для отвода глаз или фаербол, испепеляющий врага? Согласен на все.
– К сожалению, нет, – честно признался маг. – Вам придется рассчитывать только на свои силы.
– А как насчет огнестрельного оружия? – вскинулся следователь. – Могу выдать по паре пятизарядных пистолетов.
– Идет, – согласился я. – Возьмем, но только на крайний случай. Пальба в Трущобах – опасное занятие.
Брутс дал нам пистолеты. Лигрель отказывался, но мне удалось переломить его упрямство.
– Как бы нам побыстрее добраться до Трущоб? – спросил я Брутса.
– Берите мою служебную карету, – предложил он.
– Это хорошо, поедем с ветерком. Только предупредите возницу, чтобы он высадил нас в нескольких кварталах от Трущоб.
– Я дам ему все необходимые инструкции, – заверил Брутс. – Проколов не будет.
– Может, мне залечить твои синяки? – вмешался Алур.
– В другой раз, приятель, будешь лечить мои болячки оптом. Нам пора, – сказал я.
Мы с Лигрелем вышли из комнаты. Следователь отправился за нами, по пути раздавая указания сотрудникам службы безопасности, наводнившим гостиницу, как тараканы.
Возница был наготове. Брутс что-то шепнул ему на ухо, кучер понимающе кивнул и, дождавшись посадки, щелкнул хлыстом. Карета понеслась, раскачиваясь на ухабах. В нашем распоряжении оставалось чуть более двух с половиной часов.
Возница высадил нас, как и было обещано, метрах в трехстах от первых домов Трущоб, возле старых амбаров. Раньше здесь находилось зернохранилище. Оно процветало до тех пор, пока не привлекло внимания аборигенов. Владелец едва унес ноги. Теперь полуразрушенные строения не вызывали у местных интереса, нам удалось высадиться без свидетелей.
Одеты мы были неброско. Я недавно выбрался из тюрьмы, мой нынешний облик гармонично вписывался в интерьеры Трущоб. Вдобавок мы опрыскали одежду самым дешевым пойлом, что нашли по дороге, и слегка промочили горло, чтобы изо рта шел соответствующий запах. И я, и эльф ничем не отличались от оборванцев, заселивших эти кварталы.
– Знаешь, куда идти? – осведомился Лигрель.
Ему пришлось спрятать остроконечные уши под цветастой банданой. Он смахивал на пирата, не хватало попугая на плече и кривой сабли на поясе.
– Знаю, – ответил я. – Придется залезть в самую глубь Трущоб и пропесочить район возле памятника Маршалу.
Маршал – наш национальный герой. Под его командованием люди одержали первые победы над орками. Разумеется, как у всякого нормального человека, у него было имя, но народ привык называть его по воинскому званию. Маршал, и все тут. К тому же за всю историю королевства второго маршала так и не появилось.
Какому безумному архитектору пришло в голову поставить памятник в центре Трущоб, история умалчивает. Видимо, кто-то из правителей хотел перевоспитать местных жителей патриотическим примером – наивность, граничащая со слабоумием. Впрочем, подобных примеров можно найти достаточно.
Мы шли по разбитой мостовой, превратившейся в непролазную топь. Булыжники выворочены, колея разбита. Ремонтные работы не проводились лет двести – немудрено, что мостовая превратилась в непроходимое болото.
Мутноватая жижа местами доходила до щиколоток. Я пожалел, что не переобулся в сапоги: ботинки быстро промокли, их заливало с верхом. Каждый весил килограммов на пять больше обычного.
Посреди дороги, приняв замысловатую позу, лежал человек. Я было подумал, что это труп, но «мертвец» залаял сухим грудным кашлем и сделал неудачную попытку встать на четвереньки. Мы обошли его с двух сторон. Скоро подобные типы стали попадаться на каждом шагу. Кто-то был мертвецки пьян, кто-то надышался пыльцы. Потом увидели и настоящего покойника: пожилой мужчина с посиневшим лицом наркомана сидел, прислонившись спиной к стене. Труп давно закоченел, но никто даже не подумал его убрать. Рядом, поджав хвост, застыла псина с опавшими боками, сквозь которые проступали ребра. Она тихонько скулила, оплакивая хозяина. Неподалеку, в мусорной куче, рылись здоровенные крысы – размером с хорошую кошку. Их существование не было безоблачным: компания из трех оборванцев на костре обжаривала тушку длиннохвостой твари.
Деревьев почти не попадалось, а те, что еще не срубили на дрова, были чудовищно изуродованы. Они сиротливо покачивали редкими сухими ветками, лишенными зелени. Чахлый кустарник клонился к земле, наводя на мысли о бренности сущего.
У мрачных, похожих на жерло вулкана подворотен стояли женщины, закутанные с ног до головы в замызганные, сроду не стиранные отрепья, некоторые держали за руку девочек, своих дочерей. Никаких сомнений в роде их занятий не оставалось. Они провожали нашу компанию жадными взглядами, но мы делали вид, что это нас не касается, и продолжали идти как ни в чем не бывало.
Детишки, словно стайки вспугнутых воробышков, носились из одного переулка в другой. За заколоченными досками окон раздавались пьяные крики и угрозы, иногда слышались жалобные стоны и просьбы о помощи, но редкие прохожие не обращали на них внимания. Здесь каждый жил сам по себе.
Безногий нищий подкатил на маленькой тележке, отталкиваясь от земли грязными руками, и, открыв беззубый рот, что-то прошамкал, клянча подаяние. Лигрель было остановился, но я толкнул друга плечом и показал, что нужно двигаться дальше. Разочарованный нищий выругался и покатил обратно.
Порой на улицах показывались рослые и упитанные мужчины – здешние хозяева жизни. Многие поигрывали кистенем или увесистой дубиной, но нас не трогали. Не хотели связываться или слишком заняты.
– Стой, – вдруг прошептал я.
– Что случилось? – удивился Лигрель.
– Потом, – отмахнулся я и запихнул друга в маленькую нишу между соседними домами, затем залез в нее сам.
Мимо, не спеша, продефилировал Карлик Джо, на этот раз один, без привычных телохранителей. На физиономии расплылась самодовольная улыбка, он распевал фривольный мотивчик, сложенный моряками в портовых кабаках. Нас не заметил и вскоре скрылся за углом. В Трущобах Джо чувствовал себя как дома. Интересно, что он здесь делает? Неужто влияние Мясника распространяется даже на Трущобы?
– Кто это? – спросил Лигрель.
– Да так, один старый знакомый, встреча с которым нам совершенно ни к чему, – пояснил я. – Двигаем дальше.
– Далеко еще? – спросил Лигрель, набирая ход.
– Почти пришли, – откликнулся я. – Сейчас за поворотом должна показаться площадь или то, что таковой считают. На ней стоит памятник Маршалу.
Редкая стена полуразрушенных домов расступилась, открыв взору большой пустырь, заваленный мусором, в котором копошились нищие. Они ворошили хлам палками и, найдя что-нибудь подходящее, складывали в котомки. В основном их интересовали остатки пищи и тряпки, впрочем, в ход шло все, имеющее в глазах этих несчастных хоть какую-то ценность.
Памятник, изображавший дородного мужчину в полном боевом облачении, позеленел от старости и перекосился. На шлеме с плюмажем мирно ворковали голуби. Мраморная табличка, извещавшая о доблестях и регалиях полководца, была расколота. Одна половинка еще держалась на своем месте, другая лежала под толстым слоем высохшей грязи.
– Мрачное местечко, – сквозь зубы процедил Лигрель.
– Мрачное, – согласился я. – Не то что ваши леса.
– Поразительно, как можно докатиться до такого, – с осуждением сказал эльф.
– Бывают места и похуже. Вспомни Лаоджу. Тамошние жители не прочь полакомиться человечиной. И эльфами тоже.
– Помню, – ухмыльнулся эльф. – Да, дыра дырой. Но это слабое оправдание.
– Лучше поговорим с этими «господами», может, они что знают? – я показал на нищих.
«Господа» тем временем решили устроить небольшой перекур и, устроившись на котомках, негромко переговаривались. По рукам ходила литровая армейская фляжка, судя по раскрасневшимся лицам побирушек, наполненная отнюдь не водой.
– Давай, – кивнул эльф.
Мы обменялись понимающими взглядами и направились к месту привала попрошаек. Нас встретили настороженно. Фляжка тут же исчезла.
– Привет, мужики, – поздоровался я.
– Чего нужно? – спросил один из попрошаек, набычив голову. – Идите с миром. Мы нищие, у нас ничего нет.
– Не бойтесь, не обижу. – Я продемонстрировал широкую улыбку. – Задам пару вопросов и все.
– Шел бы отсюда, – досадливо нахмурив лоб, предложил нищий. – Любопытные и слишком разговорчивые в Трущобах долго не живут.
Его товарищи согласно закивали.
Я выложил на ладонь горстку медяков. Глаза побирушек алчно засияли, нищие подвинулись ближе. В другом районе столицы это не деньги, а так, мелочевка на карманные расходы, но для Трущоб выложенная сумма тянула на хорошее состояние.
– Я задам вам один ма-а-аленький вопрос, – я нарочно растянул слово «маленький», – и если получу правильный ответ, деньги перейдут к вам. Договорились?
– Еще как! – воскликнул разговорчивый побирушка, облизывая сухие губы. Его распирало от жадности. – Не томи, спрашивай.
– Нет ли поблизости чужаков?
– Здесь много разного народа живет, – хмуро произнес нищий. – Всех ведь не упомнишь. Но вас двоих, головой ручаюсь, впервые вижу.
– Отец, не о нас речь, – грубо перебил Лигрель. – Появлялись ли за последние день или два новички, подозрительные типы? Они должны остановиться где-то поблизости.
– Кажется, я знаю, кто нужен, – пробурчал дотоле молчавший нищий с бельмом на глазу. – Живут тут неподалеку, через два дома, пятеро, среди них баба. А вчерась к ним еще один гость пожаловал. Наши бы их с удовольствием пощекотали, да приказ даден: ни в коем разе не трогать.
– Кем даден? – спросил Лигрель.
– Э, мил человек, о таких вещах здесь говорить не принято. Большой человек приказал. Кто знает, тот поймет. Тут его все слушаются, – пояснил нищий.
– Значит, через два дома, – прервал я. – Покажете где?
– Гони еще медяк, покажу, – вызвался он.
– Получай. – Я высыпал в приготовленную горсть деньги. Сменив хозяина, они жалобно звякнули, будто сетуя на жизнь.
Нищий тщательно пересчитал мелочь, потом раздал улов между остальными попрошайками, отсыпав, правда, львиную долю себе в карман.
– Только будьте осторожней, – предупредил он. – Там люди сурьезные, шутковать не будут. Чиркнут ножом по шее, и голова в кустах окажется.
– Мы тоже не лыком шиты, – откликнулся я. – Веди!
Нищий, покряхтывая, привстал с котомки и побрел неторопливыми шажками. Мы дышали ему в затылок. Сердце тревожно заныло. Я вроде бы не склонен к авантюризму, однако сейчас добровольно лез головой в петлю. Скажи об этом кто раньше – рассмеялся бы прямо в лицо, честное слово! Наверное, виной всему моя ответственность. Я с ранних лет привык взваливать на себя кучу обязанностей, это даже выработалось в дурацкую привычку. Впрочем, чего зря сетовать. Сделанного не воротишь. Раз вызвался спасать мир, не жалуйся – никто за язык не тянул, не упрашивал, награды не обещал.
В голову лезла разная ерунда. Вспоминалось детство, проведенное почти на таких же полуразрушенных улицах, но даже в самый лютый мороз они казались гораздо теплее стен сиротского приюта, в который меня определили практически сразу после рождения. Редкий день обходился без того, чтобы кто-то из детей не получил порцию розог или не провел несколько часов, стоя коленями на сухом горохе. С тех пор я возненавидел казенные костюмчики серо-мышиного цвета, полные издевки глаза воспитателей, срывавших на нас плохое настроение, и баланду, похожую на тюремную похлебку, разве что порой в ней по большим праздникам плавали маленькие кусочки мяса.
Попрошайка остановился. Впалые щеки болезненно задергались.
– Вот дом, про который я рассказывал. – Он с опаской, словно боялся, что его заметят, указал на ветхое двухэтажное строение с относительно целой черепичной крышей и следами отвалившейся штукатурки на стенах. – Ищите там. Если что, вы меня не видели и я вам ничего не говорил, – торопливо пробормотал нищий.
– Спасибо, можешь идти, – сказал я.
– Прощевайте, – откланялся нищий.
Дом был обжитой. В нем кто-то находился несколько дней – чувствовалось сразу. Обитатели готовили еду, о чем явственно говорил запах, шедший из второго окна справа на первом этаже. Оно не было заколочено или заставлено досками. Очевидно, использовалось и в качестве запасного выхода. Однако тех, кто за ним находился, не видно – мешала грязная дерюжка, использованная вместо занавески.
Мы стремительно перебежали перекресток и встали спиной к стене. Я вслушался в разговор за окном. Говорили двое, причем на эльфийском. Один явно с нетипичным для эльфов пылом пытался что-то втолковать собеседнику. Я могу перекинуться на эльфийском парой фраз, но беглая речь мне, увы, не по зубам, поэтому пришлось уступить место Лигрелю.
– Ругаются, – тихо прошептал он. – Тот, который говорит громче, предлагает убить человека, как ненужного свидетеля.
– Это он Герхарда, что ли, имеет в виду?
– Наверное, – пожал плечами друг. – Ага, второй отвечает, что обещал оставить человеку жизнь. Да, точно, речь идет о Герхарде – он назвал имя. Пора уходить. Все дела сделаны, и ничто их не держит.
– Можешь определить, сколько их внутри? – спросил я.
– Слышно двоих, – произнес Лигрель. – Но в глубине комнаты еще есть кто-то. Он явно занимается с оружием – крутит мечом мельницу.
Как друг умудрился расслышать с такого расстояния звук не сильнее комариного писка – загадка!
– Как будем брать? – задал я главный вопрос.