Кьюриг схватил с асфальта водочную бутылку, примерился и швырнул ее в сторону бегуна. Она аккуратно ударила ему между лопаток, прервав полет.
Кьюринг обводил поле битвы взглядом, выискивая кому бы еще наподдать. Он никак не мог успокоиться. Глаза застилала ярость. Очень хотелось свежей крови, хотя бы из разбитого носа.
А главное он не мог понять, где он оказался и куда делись его выигрышные карты.
***
Ну, она и натерпелась страха.
Только что трепыхалась в руках насильников без малейшей надежды на спасение. И вот уже сидит за большим деревянным столом с картами в левой руке и сигарой в правой. На нее вытаращились незнакомые, но весьма приятные благообразные мужики, которые явно не ожидали увидеть девушку на этом месте. Один из них пробормотал что-то на языке, похожем на французский.
Вероника взглянула на карты, что-то подсказало ей, что комбинация выигрышная. Она выложила их на стол, победно окинула игроков взглядом и на чистом французском, который изучала в школе заявила:
– Партия!
После чего припала к сигаре и затянулась горьким дымом. Закашлялась и тут же пожалела, что втянула в легкие эту дрянь.
Партнеры по картам не издали ни слова. А она с любопытством разглядывала их. Откуда-то она знала, как зовут каждого и чем они занимаются по жизни.
– Мадмуазель, а вы кто? – спросил школьный учитель Корт Пьерри и широко ей улыбнулся, демонстрируя отличную работу местного стоматолога.
Старый Жук отчего-то заглянул под стол и долго что-то там разглядывал.
Вероника покраснела, подумав, вдруг он рассматривает ее ноги.
Аптекарь Дорвуд отхлебнул из стакана виски и спросил:
– А где Кьюринг? Куда он подевался? Я что-то никак не могу понять. Он же никуда не отходил. Господа, куда делся Кьюринг?
– Если эта девушка не проглотила Кьюринга, то других версий у меня нет, – сказал зануда Макартур.
Ему было тяжело свыкаться с мыслью, что удача все-таки повернулась к нему задом.
– Я – Вероника. Я не знаю никакого Кьюринга, – осторожно сказала она.
Хотя догадывалась, о ком они говорят. Вероятно, тот суровый мужчина в клетчатой рубахе и был их приятелем, место которого она заняла. Но если она здесь, то где сейчас находится он. Вот это вопрос вопросов. Найти бы на него еще ответ ответов.
– Вероника, очень приятно. Какое у вас очаровательное имя. Позвольте я поцелую вам ручку, – засуетился Корт Пьерри.
Позволить слюнявить свою ладонь ей совершенно не хотелось. Но вмешались приятели ловеласа и осадили его.
– А если эта девушка и есть Кьюринг, а ты ее попробуешь целовать. Он тебе это не простит. Впрочем, мы тоже, – заявил Макартур и нахмурился, буравя взглядом Веронику, словно пытаясь разглядеть, не проглотила ли она их товарища.
Веронике захотелось немедленно выпить. Она схватила стакан с янтарной жидкостью, по всей видимости, принадлежащей этому Кьюрингу и сделала добрый глоток. Тут же закашлялась и чуть не выплюнула все обратно, вместе с выпитым в Клубе рыцарей Башни вином. Редкостной гадости пойло оказалось.
– Поаккуратнее, девушка, это превосходное виски. Не каждому дано раскрыть его вкус, – сказал Дорвуд.
Старый Жук поднял голову из-под стола и сказал:
– Нет, он точно не провалился сквозь пол. Там все дощечки одна к одной.
– А кто такой Кьюринг? – спросила она.
Надо же было узнать побольше о человеке, который, по всей видимости, спас ей жизнь, выдернув ее сюда.
– Кьюринг наш друг, – сказал Макартур, словно обвинял ее в его убийстве.
– Он работает на золотом руднике. Старший оператор, – сказал Дорвуд.
– Он очень хороший человек, и нам бы не хотелось, чтобы он пропал,– заявил Старый Жук.
– Может, вызовем полицию, – предложил Корт Пьерри.
– Не надо полицию, – вырвалось у нее.
Как Вероника объяснит, что она гражданка России без документов оказалась неизвестно где, но там где говорят на французском. Она скользнула взглядом по стенам, пытаясь получить представление, где же она все-таки находится, и обнаружила над барной стойкой флаг Канады.
– У вас проблемы с полицией? Не беспокойтесь, мы вас не выдадим, – пообещал Корт Пьерри.
Вероника не успела ответить. Она почувствовала призыв, словно кто-то очень издалека звал ее. Она зажмурилась, увидела знакомого уже мужика в клетчатой рубашке. Он протягивал ей руку. Она ухватилась за нее и почувствовала рывок, одновременно с колокольным звоном.
***
Кьюринг хотел было поговорить по душам с кем-нибудь из нападавших, но они очень не хотели с ним разговаривать. Один отползал по газону на заднице, в глазах плескался испуг. Второй протрезвевший окончательно уже стоял на четвереньках и пробовал удрать, сил разогнуться и принять вертикальное положение у него не было. Третий, получивший бутылкой по спине, продолжал неподвижно лежать на асфальте. Возле его головы образовывалась лужица крови.
Кьюринг поморщился. Не хватало только кого-нибудь убить, да еще по-пьяному делу. Нет, он конечно не так уж и пьян. Всего-то три стакана виски. Вполне себе норма для пятничного вечера, но этим занудам полицейским дай только прикопаться к честному человеку, они даже убийство Кеннеди попытаются на него повесить, хотя какое отношение Кеннеди имеет к Канаде.
Кьюринг резко зашагал в сторону виднеющегося впереди проспекта, наращивая скорость. Надо убраться подальше от этого места, а уж потом подумать о том, как он здесь оказался. В голове у него шумело толи от выпитого виски, толи от всего произошедшего. Он смотрел на небо и никак не мог понять, почему оно такое светлое. Ведь когда он пришел в «Пьяного рудокопа» уже успело стемнеть, и дело шло к ночи. А в их местах ночи черные, как душа пирата.
Выйдя на проспект, Кьюринг остановился. Он не ожидал увидеть такую большую улицу с трехполосным движением в каждую сторону. И, не смотря на утро, улица была заполонена автомобилями. У них так поздно ездят только сумасшедшие, дальнобойщики, пьяные или полицейские.
Кьюринг озирался по сторонам, хищно раздувая ноздри. Он явно находился не у себя в Пайнт-Пойнте. Здесь даже вывески на магазинах были написаны чужеродными буквами, которые он никак не мог распознать, да и дома стояли не похожие на их маленькие провинциальные здания. Кьюринг вглядывался в вывески, пытаясь разобрать что там написано, и кажется у него стало получаться. По крайней мере, над этим крылечком точно висела вывеска «Разливное пиво». Захотелось немедленно выпить, но заведение оказалось закрыто.