– Спасибо! – выдавил я, желая послушать еще каких-либо подробностей о том самом великом пирате.
– Это тот самый ром, который я хранил для лучшего «Двойного Дайкири», для лучшего моего посетителя за последние 5 лет! Да и к тому же, видишь дату проставленную штампом? – тыкал пальцем мне он на расплывающиеся от старости разводы чернил. «15.06.1951 –дата, когда был основан «POP-STOP» и первая эта бутылка, пополнившая запасы этого могучего хранилища!» – размахивая в сторону шкафа руками, продолжал он. «Предлагаю испробовать достояние предков!» – не дав как следует чокнуться с ним, быстрым движением руки пуэрториканец опрокинул подстреленный ковбоями стакан Old Fashioned. «Начнем!» – вскочил он.
Своими умелыми руками темнокожий парень устроил феерию возле бара. Молотя и швыряя туда-сюда лаймы, подкидывая до потолка бутылки он вызвал у меня несвойственное желание аплодировать его фокусам и просить повторить, повторить и повторить еще раз. Единственным оправданием такому поступку было бы нахождение меня тут в облике широко хлопающими глазками девчонки-красавицы. Хорошо, что я не сглупил и не стал писать в графе умений «Bartender». Состоялся бы невероятный провал подкинь я какую-нибудь бутылку, например «Mount Gay», например 1903 года, например с инициалами Бартоломью Робертса. Судьба бережет меня для чего-то по-пышнее.
– Это очень вкусно! – пытался я тоже произвести на него впечатление.
– Я рад, что вам понравилось! Наслаждайтесь! С вашего позволения я отойду к нашему с вами еще одному гостю! – кинув через плечо свой взгляд на укрывшегося за литровой кружкой темного Guinness седеющего пухлого мужичка, обернулся и пошел в его сторону, перебирая в руках барную ложку.
Напиток на самом деле выдался очень вкусным. Сок лайма в смеси с тростниковым сахарным сиропом делал мою оценку предвзятой
по отношению к любому коктейлю.
– На чем мы там остановились, мой друг! – обратился пуэрториканец к сидевшему на противоположной ко мне стороне бара тому самому мужчине.
– Резюмируя все вышеизложенное! – продолжал он, подбирая собственные слюни с барной стойки.
Речь его, на которую обратил я внимание в этот солнечный день в этом очередном по списку 64 городе, осталось в моей памяти в виде манифеста обезглавленного короля. Это как играть в шахматы на ковре. На ковре-самолете.
Блендер, включенный барменом для приготовления мне освежающего Mohito, перестал работать ровно на том же месте, на котором и остановил свой монолог тот же самый мужчина.
Брюнет по природе, на половину уже оброс белыми и седыми волосами. Имелось довольно пухлое лицо, обросшее ленивой щетиной, что давало возможность оценить его возраст ближе к 50-ти. Он не выглядел счастливым или радостным человеком. Он выглядел уставшим от жизни, случайно заставшей его врасплох еще дергающим за соски свои жизненные возможности, еще совсем не сломанным и не расколотым временем. На самом деле, не смотря на естественную грусть в его мимике, жесткие мужские черты лица (выраженные скулы, острый нос, маленькие бледные губы), так нехарактерны для всех местных жителей, делали его лицо красивым – действительно красивым человеком. Одет он был в типичную зеленную пляжную рубашку с рисунком в виде вращающихся по нему морских волн с сияющим от блеска брильянтов на левой руке Day-Date 36. Видимо рубашка была тоже хорошего качества материалов.