Предполагать я не мог, что может так повезти мне с этим Billiard player, так как когда днем я иногда мог не спать, то войти в те 5% мне велела сама судьба.
И вот я тут, смотрю на этих жирных теток с их некрасивыми мужьями, некрасивыми детьми, поедающие эти маслянистые шарики вишневого, клубничного, ванильного мороженного. Они еле тащатся по этим бесконечным тротуарам вдоль песчаных голубых берегов океанов.
Мне велено держаться от них подальше, дабы не умалять их возвышенное чувство собственного превосходства над людьми, свойство которых определяется такими глаголами как протирать, убирать, подметать, мыть, чистить, сортировать, застилать и т.д. Я выходил и заходил последний на борт «Harmony of the Seas». Я смотрел на их срущих собак. Я пропускал их потных детей. Я стоял последний в очереди за прохладительными напитками.
Остров действительно был чудесным. Берег состоял из круглогодичной зеленеющей местной флоры, стремящихся к солнцу гор и белоснежной песчаной окантовкой с бесконечными причалами, кораблями, лодками, прибрежными ресторанами и парками с дикими животными.
Сутки нам давались для того, чтобы побродить по местным кафе, поваляться на лежаках, отдохнуть от дрейфующего на волнах очередного Титаника. Я дождался пока последнее грушевидное тело выкатится на пирс и проследовал за всей блуждающей кучей-шайкой.
Моей единственной традицией, которая сложилась естественным путем (путем отвращения к соленному морскому бризу и бесконечным голубы пространствам), стал побег в глубь города-пребывания. Я искал местных жителей с безмятежными их лицами, их дикими пляжами, вкусными местными ресторанами, особенностями ландшафта и годами вьющихся историческими архитектурными особенностями. Искал в них спасение от возрастающего возмущения моего организма от этих морских баталий ни сколько с природными, сколько с техногенными катастрофами в виде напивающихся до беспамятства моими ночными посетителями.
Но сегодня, именно на 64 городе, я почувствовал великую усталость от бесконечно меняющихся картинок – людей и деревьев. Ближайший бар был расположен прямо на берегу Карибского моря, прямо на против нашей огромной и сияющей плавающей махины. Давно я не прикладывался к памяти Эрнеста – «Двойной Дайкири».
Это великое сооружение имело избушкины тростниковые ножки, упирающиеся прямо в дно морское. Современной отделки с большой мигающей вывеской «POP-STOP» на сегодняшний день мне было достаточно.
Вход с пирса был украшен аркой с самой простой разноцветным мигающим рождественской гирляндой. Современная отделка в близи оказалась всего лишь прибитым на выпирающие гвозди пластами ржавого железа никак не стыкующегося между собой. Крыша – вот, что на самом деле внушало доверие. Скошенная на 45 градусов из толстенного японского стекла крыша свисала прямо в северную сторону моря.
Довольно странное архитектурное решение скрывало в себе расположенную вкруговую в центре помещения барную стойку и бесконечное множество стоявших по ее периметру барных стульев без спинки с высоченной и тонкой ножкой. Классической темно-коричневой деревянной отделкой был обшит весь зал. Подойдя к барной стойке я заметил, что она исписана миллионами различных цитат. «It’s not the years in your life that count. It’s the life in your years» Линкольн. «Have no fear of perfection; you’ll never reach it» Дали. «Life would be tragic if it weren’t funny» Хокинг. И многие, многие другие излияния мировых локомотивов остались запечатлены белым мелом на темно-зеленого цвета деревянной поверхности бара.