– Пришли данные из Штаба. Смотри, – Макс был немногословен, особенно, если собеседник мог сам догадаться. Он молча дал карту Майку и пальцем показал на последние отметки.
– Места падений спутников, – ноготь Макса описал большую дугу почти поперек Каньона.
– Это же… круг? А какой радиус?
– Километров сорок… До ближайших мест падений от нас примерно пятнадцать километров. Давай так сделаем. Берем по паре баллонов, остальное будет здесь, налегке проверим, что в центре круга.
– Согласен, – без колебаний ответил Майк. – Выходим завтра до рассвета?
Так и случилось. Напарники почти без происшествий добрались до ближайшего места падения спутника примерно к середине следующего дня. Всякие неприятности типа барабанных залежей пыли, зарослей местной колючки в полметра длиной и скопления логовищ червей они легко обходили, не делая лишних движений, и не тратя лишнего вдоха воздуха или глотка воды.
Даже местные, годами ходящие в Пустыню, не всегда смогли бы отметить те слабые отличия в окраске местности, которые улавливали тренированные глаза разведчиков. Молча, одним-двумя движениями они показывали друг другу, где находится опасность, а потом действовали, как один отлаженный годами механизм.
Первым исковерканный спутник заметил Макс. Он был ближе к тому валику породы, который выбил упавший агрегат. Майк четко видел высокую мускулистую фигуру напарника на вершине всхолмья. Макс поднял руку в сигнале для Майка, да так ее и не отпускал. Со всей возможной скоростью разведчик поднялся к другу и бросил взгляд на то, что открывалось внизу вала из красноватых и желтых пород.
Половина спутника угадывалась в мешанине тарелок, объективов и антенн, почти закрывающих собой кубическую основу. Вторая же половина… Аппарат будто пережил удар огромного молота, все его нежные внешние устройства просто вогнало внутрь бывшего кубика, по краям удара торчали лохмотья устройств, батарей, каких-то плат.
Макс повернулся к другу и сделал дугообразное движение, показывая на обломки. Майк присмотрелся. И точно! Удар был не плоским, наметанный взгляд разведчика угадал легкое закругление того, что смогло так изувечить на близкой орбите творение разума людей. Майк показал руками купол над местностью и получил утвердительный кивок напарника.
– А дальше было не так интересно, господа агенты, – продолжал вещать инвалид. – Мы с Максом разок вернулись за свежими баллонами, да успели передать в Штаб съемки остатков спутника. На следующий день, вооружившись серьезнее и свернув лагерь, с тележками баллонов, мы двинулись к центру той зоны, что сшибала наши аппараты.
– И что же вы там нашли? – подался чуть вперед слегка пьяный агент Грум.
– Ничего особенного… Просто древний марсианский Храм.
***
Местность была тихой, живность на удивление, какой бы заторможенной в марсианских условиях ни была, почему-то здесь отсутствовала. Разведчики отметили это просто как факт, потому что их больше занимало то, что открылось примерно в середине утомительного пути от зоны падения спутников. Оно росло по мере приближения, становясь все четче, чем меньше пыли было между ним и напарниками. Странная штука, а может быть, сооружение, издали напоминало огромный костер, сложенный из гигантских прутьев. Высота этой конструкции достигала почти трети от глубины Каньона в том месте. И друзья недоуменно переглядывались, даже примерно не представляя, как можно соорудить такое циклопическое нечто.
По мере приближения разведчики увидели, что якобы тонкие прутики в одной связке, из которых был сложен “костер”, на самом деле были шестигранными плавно изгибающимися элементами километровой длины, будто выдавленные сверху из неимоверных тюбиков. Они не просто изгибались как шатер книзу, а связка “прутьев” слегка закручивалась вокруг вертикальной оси. Сооружение было очень древним, все в огромных щербинах. Попытка снять это на “помощника” в наплечнике ни к чему не привела, аппаратик просто не работал.
Вблизи сооружение уже больше походило не на костер, а на удивительное окаменелое дерево с таинственными провалами среди циклопических воздушных корней. Приближаясь к огромному пруту, ближайшему к разведчикам, они увидели, что воздух, обычно разреженный на Марсе, подрагивает, будто уплотняясь. На пыльной почве, почти впритык к шестиграннику, четко обозначился круг, охватывающий все сооружение. “Ясно?” – взглядом спросил Майк и получил кивок от друга.