Скованный ночью

Но дольше сопротивляться зову волн было невозможно. Саrpе diem. Carpe noctem. Carpe aestus – лови волну.

С друзьями этот мир еще можно терпеть; без друзей он будет страшно холодным.

Человеческие существа всегда пылко отстаивают дарованное им господом право на глупость.

Должно быть, сам господь велел нам смехом выражать боль, потому что подмешал в глину, из которой создал Вселенную, изрядное количество абсурда.

Нелюбовь к жизни всегда казалась мне святотатством. Но чтобы любить ее и в мрачные времена, нужно найти красоту в трагедии, красоту, которая на самом деле всегда присутствует в ней; мне она открывается через юмор.

В разумных количествах надежда поддерживает нас. Но когда ее слишком много, она искажает восприятие, затуманивает разум и развращает душу, как героин.

Мы пришли в этот мир не для того, чтобы оставить в нем след, братишка. Памятники, мемуары, скрижали истории – именно на них люди чаще всего и расшибают себе лбы. Мы здесь для того, чтобы наслаждаться жизнью, смаковать причудливость дарованного нам мира, блаженствовать на гребне волны.

Хотя нам хочется верить, что воспоминания так же вечны, как гравировка на стали, даже самые тёплые и любовные из них пугающе эфемерны. Детали забываются, и лучше всего мы запоминаем то, что связано с местами и вещами; память реализуется в форме, весе и плотности реальных предметов и воскресает при прикосновении к ним.02.10.2010, суббота

Те, кто не видит красоты в лице больного синдромом Дауна, либо вообще слепы к красоте, либо так боятся всякого отличия, что в лучшем случае отворачиваются при встрече с таким человеком. В любом лице — даже самом неказистом или очень некрасивом — есть отсвет божественного образа, отражением которого мы являемся, и если вы посмотрите на такого человека без предубеждения, то увидите лучащуюся красоту, которая подарит вам радость.02.10.2010, суббота

Толика невротического поведения придаёт вкус любому увлечению.02.10.2010, суббота