Раннесентябрьские этюды
У Ашулука цветы росли
Средь травы болота;
Стрекозлы живого флота
К чабанам летят по борам,
Что стада свои пасли;
Ужей давно чернющих рота
Залегла по норам;
И зелёною косой
Берег мчится вдаль,
Где ребёночек босой
Разложил букварь!
В час осени природа умерла…
В час осени природа умерла:
Болота все остыли на рассвете;
Украшены нарядами деревья в тишине,
И панихиду им поёт холодный ветер.
Грустно и печально все кричит,
И ивушки скорбят по лету,
И траурной процессией летит
Клин журавлей – в далёкую Валетту.
Собирают уж картофель на рассвете
Крикливые работники полей.
Ежи и змеи – страшные на свете
В дома свои попрятались скорей.
И Ашулук от горя пересох -
От страха неминуемой кончины!
Конечно все – скор времени песок,
В природе все имеет величины.
Накрылася земля под Чёрным Яром
Саваном из грязи и тумана;
Там обернет её Природа одеялом
Белёсо-чистым – как дворцы Амана…
Но ведь из мёртвого рождается живое -
Таковы первопричины бытия!
И здесь Провиденья великое начало
Звучит красноречивей вития.
Зима уступит власть весне.
Степи преобразится кровь.
Воскреснут снова, как во сне,
И Бог, и радость, и любовь!
Не печалься, степь ты удалая…
Не печалься, степь ты удалая,
Что покинул я тебя;
Не грусти, берёзка молодая,
И Ашулук осенний, водами рябя.
Уезжаю я ведь ненадолго,
Я к вам ещё вернусь домой,
Родные Ахтуба и Волга,
И яблоня-девица, что охраняла покой мой.
Не волнуйся, бедная природа,
И не срывай слезу-дожди.
В конце пыльной улицы у брода
Ты меня немного подожди.
Подожди, когда я нагуляюсь
В городе безликом и пустом,
И, как от суеты сам оклемаюсь,
Отдохну в зелёной роще под кустом!
И сорву я снова травы,
И порадуюсь за вас -
Хандры цветущие отравы
И России-Матушки Парнас!
Пробегусь я по болотам
И по насыпи змеиной;
Побегу к осиным сотам,
Что висят белёсой миной,
И услышу птичий гогот,
И жужжание шмеля,
И весёлый звонкий ропот
На прохожих кабеля…
А ныне – в печали все живое.
Облекся в златой траур вяз,
И думает сердце о вое
Тополя у школы, что так долговяз.
Как просторны в осени низины,
Как отдыхает здесь село!
В доме, где прабабушка плетёт корзины
И уютно, и тепло, и весело!
Яблочный Спас
Колокол церковный звучно
О Спасе яблочном гремит,
И забытая старинка
Горько в сердце защемит.
Пахнет тиною и степью.
За селом унылым – рай,
И виднеется немного
В камышах кривой сарай.
Где полузасохший ручеек
Тонкой струйкою бежит,
Созывая на чаек,
Стрекозел в кустах жужжит.
А во дворе моем девица
Не снимает свой наряд
Чистый, из зелёных листьев,
Что так цветом все горят!
Скоро сменит на багряный
И снимет яблочки давно,
И засыреет деревянный
Домик бывшего РОНО.
Щебетали ныне звучно
В алой вишне воробьи.
На пороге старом тучно
Наступают муравьи!
Цветут арбузы на полях,
А в доме – свежий квас.
Бежит за мотыльком котенок
Уже в который раз!
И невыносимая жара
Всё больше клонит в сон,
И с нею ерик мутный
Смеётся в унисон!
Осень в уездном городе
Вязы вдоль хрущевки томной
Надевают золотой убор.
Ложатся листья на тротуар неровный -
Там, где куполом играет Троицкий Собор.
Волочится троллейбус по улицам узким,
Словно старушка, средь ветхих домишек -
Старинных усадеб интеллигенции русской -
Украшений уездных глухих городишек!
У грязной дороги мрачно чернеет
Завод, забытый человеком и Богом.
Внизу одинокая Волга сереет,
И дети играют у пирса,покрытые смогом.
И вот нависли угрюмо черные тучи
Над старой избушкой купеческой,
И шуршат под детской обувью кучи
Листвы на пути из школы к квартирке отеческой.
Мелькает в сквере ель мундиром зеленым,
Не поддавшись моде багряной,
А под ней, смотря на подругу взором влюбленным,
Кормит парень птиц у скамьи деревянной.
Печальный крик журавлей раздается
В небе над городом, туманом накрытым.
И кротко, словно ребёнок, во власть отдается
Уезд матери-осени, суетою забытый!
Июльский дождь
Нерукотворную стеной,
(То ли нитками белёсыми)
Слёзы тучка проливает.
Бьют осины косами.
В лужицах у дома
Ребятня играет.
Вдалеке раскаты грома
Марши напевают.
Грустно мокнет во дворе
Плюшевый коняшка.
Юный саженец под ветром
Словно неваляшка.
Ручеек с хрущевки
Стекается уныло.
Безмятежен тополь у ливневки -
Он так сердцу милый!
И сыреет золотистый
Троицкий собор,
А за Волгою волнистой
Степных трав набор.
Окунуся в травы -
Там, на мокром склоне,
Где застыл цветочек
В почтительном поклоне.
Осенний дождик
"Труть-труть", – бился по окну
Дождичек осенний на ветру.
Просится пустится в дом,
Чтоб согреть суставы,
И поведать нам о том,
Обвевая сырым ртом,
Как приятны нравы
Городов степных убогих
И аулов дивных,
Насекомых многоногих
И цветов наивных.
Он расскажет о полыни,
Что растет под склоном;
О морях, полях, Волыни,
Что под звёздным лоном.
О поездах и о дорогах…
Скажет: "Берегите осень!"
И простится
Чтобы завтра
Ровно в восемь
Снова возвратиться.
Степной град
В астраханской степи стоит горделиво,
Окруженный свитою сел,
Степной град, где солнце светит игриво,
Где беззаботный житель столицы весёл.
Там полынью поросли колхозы,
Там голые дети в лужах играют,
Там расцветают сердцу родные мимозы,
Там кореец с таджиком помидоры с полей собирают.
Ныне мертв тот град, славившийся весельем шумным.
Вместо оживленных улиц – когорты одиноких босяков.
Погублена природа человеком хитроумным:
Где край рыбный был, там – кладбище косяков.
Зияют руины на месте завода.
Растут армян торговые точки.
А за городом – владенья чабана-овцевода,
Царство травы и звездной ночки!
Вот ночное небо купол раскрывает,
Отражая в Ахтубе созвездий свет.
Тишина ночная воздух наполняет -
Только уж ползёт встречать рассвет!
А в полдень жаркий солнце сушит поле.
И возвращается чабан в землянку,
О степной напевая песенку воле,
И о Жаныбеке – родине его мамы-смуглянки!
Сибирь
В царстве вьюги одинокой
Средь редчайших деревень,
Что старинным злобным роком
Замести пургой не лень -
В этом царстве одиноком
Вплоть до тундры лысой мрака
Море зелени широкой
Расползлося от барака!
Не сюда ль привёл Мессия
Ермака и казаков?
Декабристская Россия
Здесь вздыхала от оков.
И советские твердыни,
Смело в небо уходя,
Говорили о гордыне,
Взор от кладбищ уводя.
Здесь смешались с красотою
Тяжкий труд, нужда и плач.
Здесь Отчизну зрел святою
Омский генерал-палач!
А на Байкале шайки
Грабили, бесились;
По степи, звеня на гайкой,
Орды проносились!
У западных болот зловонных
Запах внушал грёзы.
Енисей червонный
Пропитали слёзы…
И таежною волной
За окном вагона вечность
Всё несётся, окуная
В сонность и беспечность!
Люблю я запах октября…
Люблю я запах октября,
Когда, сидя за чаем дома,
Воспоминанья сентября
С грустинкой перематываешь снова.
Я вспоминаю школьные года
И храм старинный величавый…
Поток мыслей, как вода
Несется к речке одичалой,
Где тебя я вижу в грёзах,
И в любви тебе клянусь.
С быстротой пиратов-гёзов
С настоящим разведусь!
И уйду в себя надолго,
Хоть и нет еще снегов,
И белёсая соседа "Волга"
Снится будет у стогов…
Белоснежным чистым покрывалом…
Белоснежным чистым покрывалом
Мать-природа землю накрывает.
Снег, кружа, бежа девятым валом,
Простор степи широкой открывает.
Серебристый инеем одеты
Ветви вязов, тополей,
В сельском парке ёлки как кадеты
Стройные стоят у фонарей!
Детвора играет и резвится,
Детство – дивная пора!
На санях лететь бы со двора!
Жаль, туда не возвратиться!
А за село пурга метёт,
Речушка скована ледовым пленом.
Одинокая тропинка вдаль ведет,
Пропитанную летним сеном.
В маленьком лесочке белка скачет,
И с нею желтогрудая синица,
А ветер в чистом поле плачет,
Летя куда-то словно кобылица!
Так и жизнь наша бежит
Подобно ветру-лошади степной…
А в чаще снежный хоровод кружит,
На землю оседая белою копной!