«Проводили», – уточнил я мысленно.
– Мы могли бы сегодня вечером выбрать тихое кафе и побыть вдвоем…
– Ну да, – буркнул я.
Лиля выпустила мою руку, вернулась на прежнюю дистанцию, запахнула куртку.
– Только ты иногда ведешь себя как-то неуступчиво… Ты бываешь груб со мной… Это осложняет наши отношения. Я думаю, тебе не стоит так вести себя… Будь мягче, и ты увидишь, наши отношения станут намного лучше. Я не понимаю этой грубости, выпадов каких-то… Меня они задевают и оскорбляют… Я бы не хотела такое слышать в будущем… – продолжала обрабатывать мое сознание Лиля.
«Да, с тобой расслабься, без трусов останешься», – подумал я, ухмыльнулся, глянул на девушку. Та тоже, в течение монолога поглядывала на меня изучающе, словно доктор – воспринимает ли пациент терапию или отторгает? Признаков отторжения я не проявлял, продолжая брести рядом податливым овощем. Мне стало скучно, я подлил масла в огонь.
– Ну, почему это я грубый? – посмотрел я удивленно на Лилю. – Я просто отвечаю на твою грубость… ты же мне грубила и хамила, я веду себя так же…
Та ухмыльнулась, фраза достигла цели.
«Выкручивайся», – мысленно подбодрил я Лилю.
– Ты парень, я девушка. Мне свойственны, в конце концов, какие-то эмоции. Ты же должен это понимать и воспринимать мягче, быть неуступчивым это неправильно… У нас могут быть прекрасные отношения, если мы не будем придираться к таким мелочам…
«Такие же прекрасные, как у твоего забитого подкаблучника папы и мегеры мамы», – подумал я, ухмыльнулся, произнес: «Ну… наверное…»
Пройдя дальнюю точку большого круга, мы стали возвращаться. Лиля все крутила пластинку про то, что я должен. Список звучал туманно. Я, как мужчина, должен был все. Она же, как женщина, просто должна быть. И в этом и заключалось мое мужское счастье. Я же, болван, никак не мог проникнуться ее словами и вкусить столько сочный ядовитый плод отношений с Лилей. Убеждая меня, она моментами теряла терпение. Тогда из Лили прорывалась копия мамаши, которую та усилием прятала обратно и натужно улыбалась. Меня топорно обрабатывали, пытались нагнуть, что называется, под себя. Я виделся Лиле строптивым необъезженным жеребцом, который побрыкается, да и встанет под седло.
– Что мы сегодня вечером будем делать? – сказала она, едва мы подошли к машине.
– Не знаю. Можем сейчас доехать до какой-нибудь кафешки и попить кофе, – пожав плечами, произнес я и, едва мы сели в «матиз» добавил. – А я купил все-таки квартиру!
– Купил квартиру!? – внутри Лили словно включилось важное, ее глаза загорелись и посмотрели на меня по-другому. Я буквально ощутил, как подскочили мои котировки.
– Да. Через полтора года дом сдадут. – сказал я, осознанно не смотря на Лилю.
Мы поехали обратно в город.
– Однушку купил!? – задала напрашивавшийся вопрос Лиля.
– Не… – сказал я как можно обыденнее, – двушку…
– Двушку!? – посмотрела Лиля на меня, замолчала, задумалась, спустя минуту добавила. – А почему не захотел в Подмосковье купить?
– Да мне сейчас там и нет смысла покупать… Может быть, позже и куплю…
Мы доехали почти до того места, где встретились. Лиля повторила вопрос о вечере.
– Слушай, Лиль, что-то есть захотелось! Давай, тут остановимся, покушаем, попьем кофе! – указал я на двухэтажное здание кафе, и «матиз» тут же припарковался у него.
Мы поднялись. На втором этаже было уютно, интерьер в стиле деревенской хаты.
– Яишницу, пожалуйста, чай и… ты что будешь? – посмотрел я на Лилю.
– Чай зеленый… мне без сахара! – встрепенулась та и поправила волосы.
Я и вправду проголодался на свежем воздухе и, когда принесли заказ, накинулся на яичницу. Лиля с мелькнувшей на лице растерянной улыбкой взяла чашку с чаем и сделала глоток. Я уставился на девушку намеренно отстраненным взглядом, будто видел впервые. Напротив меня сидела сама кротость. Кто бы подумал, что внутри нее живет расчетливая холодная интриганка. Лилю выдавали глаза.
– Чем мы сегодня вечером займемся? – все так же кротко настаивала Лиля.
– Не знаю, я пока как-то даже не думал, – буркнул я с наполовину набитым ртом. – Надо хотя бы домой сначала попасть, переодеться…
– А я машину ставлю, там, у брата на стоянке тоже в твоем районе! – сказала Лиля. – Я могу тебя довезти! Ты пока переоденешься, я как раз поставлю машину, и уже вместе поедем куда-нибудь!?
– Ну, можно… – буркнул я, допивая чай.
Мы покинули кафе, сели в машину и поехали в мой район. Из-за неопытности Лиля вела «матиз» напряженно и молча. Я с разговорами тоже не лез к ней.
– Где тебе остановить? – произнесла Лиля.
– Вот там… прям на остановке, – указал я рукой вперед.
Лиля включила поворотник, сбавила скорость и остановилась, где я сказал.
– Спасибо, Лиль! – произнес я не смотря на девушку, вышел из машины, захлопнул дверь и, не оборачиваясь, пошел домой.
За спиной взвизгнул «матиз», нервно тронулся, задребезжал мотором и укатил. Я ухмыльнулся и ощутил, как взлетело настроение. Захотелось шумного веселья. Поужинав дома, я поехал в клуб. Пробыв там с час и добавив к душевной эйфории два стакана виски с колой, я вышел на улицу. В голове было много мыслей, хотелось привести их в порядок, прийти в себя. Я перешел дорогу к кинотеатру и побрел через парк.
Думалось о Лиле, о том, что общение с ней изменило меня. Я чувствовал, что стал другим. В понимании себя произошел важный системный сдвиг – основы моей личности, переместились на верные места, на те, на каких и должны были находиться изначально. Я туманно осознавал, что мое воспитание изначально установило их в ложные положения, и я, наконец, нащупал выход из этого тупика привитых родителями установок. Я осознал – с курением для меня покончено. Мысли об отказе от алкоголя тоже замаячили впереди. Еще один маяк – спорт. Мое сознание закрепило в себе эти маяки и приняло решение идти на них. Прежний образ жизни еще цеплялся за меня своими крюками – старыми привычками. На каждом таком крюке будто висело по тяжеленному бетонному блоку. Но я осознанно и методично, натужившись, вынимал по одному крюки из себя, и следующие шаги давались уже легче. Я осознавал, что крюков еще много и лишь освободившись от них всех, я смогу пойти легко и куда захочу и ощутить полноту жизни. Продрогнув, я застегнул куртку под горло и протопал еще много, прежде чем ноги устали, и я поймал такси.
Утром третьего мая я зашел в офис, когда Сергей уже сидел с газетой за столом.
– Ого, ты уже тут!? – удивился я, зная, что на часах без десяти девять.
– Да я быстро доехал! – пожал мою руку Сергей. – Я же с дачи ехал, думал, машин много будет, а дорога совсем пустая была! Я доехал за пятнадцать минут!
– А че, Веры нет!? – удивленно посмотрел я на не включенный компьютер.
– Не, ее не будет! – шмыгнул носом Сергей, глянул на меня, перевернул страницу газеты. – У Лёньки температура поднялась, я Веру с ним оставил!
– Ну… – занял я кресло у двери. – В принципе, накладные мы и сами пробьем…
– Ну… я вот так же и подумал! – развел руками Сергей, навис на локтях над газетой.
– Надо будет щас обзвонить клиентов и набить товар сразу на весь день, – сказал я.
– Ну щас… – Сергей глянул на экран телефона. – После девяти начнем звонить. И почту можно глянуть, «Форт» остатки всегда бросает до девяти.
Он произнес это не отрываясь от газеты. Я тоже не пошевелился, сказал шутливым тоном: «Ну, раз Веры нет… Тогда ты за нее сегодня! Переползай на ее место, а я на твое…»