Глава 15 Темное Царство
Мы с Максом спорили весь следующий день. Он никак не хотел брать меня с собой в Темное Царство, чтобы вызволить мать Андрэ. Я уже охрипла, доказывая свою значимость как проводника, но Макс был непреклонен.
– Ты там никогда не была, там очень опасно, один неверный шаг – и ты останешься там навечно, – в сотый раз пытался он меня вразумить.
Я, как говорит мама, закусила удила: или только со мной или не отведу его ко входу. Так как я была проводником, то могла открыть проход, в отличие от стражей.
– Я могу попросить и других проводников, – все равно не соглашался Макс
– Ну если им можно, значит, и я могу? – не отступала я.
Наш спор решила королева.
– Максимилиан, если Кристина хочет помочь маленькому графу, то она должна пойти, – решила бабуля, которая уже почти час слушала наш спор.
– Спасибо, бабушка, – сказала я, целуя ее в щеку.
Макс обреченно махнул рукой, и всю следующую неделю мы посвятили сборам, вернее обучению. Макс, посвящая меня в тонкости перехода, проводил все время в усадьбе, куда мы вернулись на это время.
В самом открытии прохода не было ничего сложного, обычный надрез на руке проводника – и вход открыт, но вот внутри… Самое сложное было отыскать графиню среди множества душ, что мучились там и страдали. Как Макс сказал, если я после этого перестану спать, то виновата сама.
Еще сложно было не нарваться на Темных стражей, которые так же, как здесь, охраняли свои души. На помощь нам неожиданно пришла та самая беременная женщина, проводник, как я. Оказалось, что Вика знакома с призраком, пребывающем здесь аж с тринадцатого века. Бывший монах-мендикант участвовал в розыске еретиков под страхом отлучения от церкви. Старик-призрак, совсем седой, был здесь уже достаточно долго и так и останется. Суд в Небесном Царстве длился над ним почти два века, но несмотря на его доказанную невиновность, монах останется призраком без права на обжалование.
Старик сказал, что знает, как найти графиню, и обещал подать ей весть, если душа еще сохранилась в ней, а не полностью выжжена темным огнем. Если мать Андрэ не сможет пробраться к проходу, то дальнейшее уже сделать невозможно. Значит, графиня уже в полном подчинении Темного Царства.
Были назначены день и время. Чем ближе приближался срок, тем больше меня охватывала дрожь. Скорее, не от страха, а от волнения. Макс тоже нервничал, но в отличие от меня он знал, что нас ждет. Меня неизвестность сильно пугала, хотя я и старалась не показать вида.
И вот день настал, вернее ночь. Как правило, в сказках все самое страшное начинается в полночь, так и есть. Мы стояли у высокого водопада, который с грохотом выливал тонны воды на камни внизу. В полночь вода перестала течь и открыла нам стену из мокрых темных камней. Я подошла и провела по камням рукой, предварительно сделав небольшой надрез кинжалом Макса. Камни зашевелились, как в фильме про Гарри Поттера, я даже неуместно хихикнула, получив грозный взгляд двух стражей, что отправились с нами.
Макс прошел вперед, затем я, и замыкал нас Серж, страж-француз. Сбоку шел Дар, японец. Здесь, в Призрачном мире, национальность была не важна, но для себя я назвала их так. Дал был здесь уже веков пять, самый старый из стражей и самый угрюмый. Мне кажется, что он совсем не умел улыбаться. Серж, наоборот, улыбчивый и обаятельный, как все французы. Это его проводник сейчас была беременна. Я еще не успела с ней пообщаться, хотя было очень интересно.
Из открывшегося прохода пахнуло железом и жаром. Было ощущение, что я вхожу в печь.
Каменные стены по обеим сторонам горели, причем действительно полыхали огнем. Моя черная водолазка с длинным рукавом и легкие темные джинсы тут же прилипли к телу. Остальные не ощущали особого дискомфорта, так как из них только Макс еще был в телесной оболочке. Дар и Серж были полностью призраками, причем француз стал им совсем недавно, с чем это связано, я пока не разобралась. Здесь, конечно, они были плотными, как обычные люди, но они не испытывали ни боли, ни голода, ни жажды.
Только сейчас я увидела, что за нами следует старый монах, подволакивая правую ногу. Я удивилась, но вопросов задавать не стала. Мы миновали проход и вышли на огромное пространство, которому не было видно ни конца, ни края. Небо здесь было черным и, как молниями, озарялось вспышками красного света. Черные камни окружали все вокруг и полыхали огнем, раскидывая искры. Одна искра попала на рукав водолазки, оставляя расползающуюся дыру. Я быстро потушила дымящуюся ткань.
Мы немного прошли и остановились у стены огня, преградившей нам путь.
– Дальше тебе нельзя, иначе сгоришь заживо, – прокричал мне Макс, так как из-за треска огня и грома было плохо слышно. Я послушно остановилась, вглядываясь в окружающее пространство.
– С тобой останется Серж, а мы пойдем за графиней, – сказал Макс и, поцеловав меня в лоб, двинулся к линии огня. За ним двинулись Дар и монах. Они молча пересекли линию и скрылись во мраке. Мы с Сержем остались их ждать.
Время ожидания затягивалось, я не спрашивала Сержа, когда они должны вернуться, только ходила из стороны в сторону, держась как можно дальше от огня. Жар, исходящий от раскаленных камней, становился невыносимым. Водолазка уже вся была в прожженных дырах, и кожу саднило от ожогов. Серж спокойно стоял, опираясь на большой золотой меч. Я искусала все ногти, почти отгрызла все кончики, чего за мной раньше не водилось. Но так велико было волнение.
За всем этим я даже не заметила, откуда он напал, этот страшный призрак. Будто огромная тень промелькнула мимо Сержа и схватила меня. Я не почувствовала прикосновения рук, не увидела ни лица, ни головы, только ощутила, будто меня затянули в жесткую ткань, сковав по плечам и ногам, горячей, огненной завесой. Ткань из черного сгустка стягивала меня, не давая вздохнуть и вырваться. Серж среагировал быстро. Подскочил ко мне и, взмахнув мечом, снес призраку голову, вернее то, что было у него вместо головы. Сгусток распался на множество горящих в пламени всплесков и пропал. Я смогла отдышаться, закашлявшись до судорог. Серж покачал головой и отошел, снова зорко вглядываясь в мрак, пробиваемый заревом огня.
Макс вернулся, когда я уже была на пределе и готовилась разрыдаться от переполнявшего волнения. Мой любимый призрак перешагнул через линию огня, держа на руках женщину почти без одежды, которая безвольно застыла, лишенная чувств. Все ее тело покрывали глубокие ожоги, волос не было. За Максом проследовал Дар с обнаженным мечом. Все они были в черной саже и ожогах. Серж подхватил меня под руку, и мы, не говоря ни слова, направились к проходу. Я успела прокричать «где же монах?», но меня быстро заставили замолчать. Серж просто накрыл своей мозолистой ладонью мой рот.
Мы успели вовремя. Только вышли из прохода и я еще раз приложила руку, чтобы его закрыть, как водопад обрушился снова, всей своей силой. Нас немного задело, окатив водой. Но это было даже приятно. После такой жары. Макс ушел далеко вперед, почти бежал, направляясь к городу и саду. Графиню срочно нужно было опустить в источник благодати, да и нам всем не помешало бы туда окунуться.
Глава 16 Графиня Валенская
Макс осторожно опустил графиню в источник. Женщина дернулась и закричала, видимо, от боли. По золотистой воде от тела графини побежали черные разводы и растворились. Графиня тяжело дышала, полностью погрузившись в источник. Макс отошел немного и тоже опустил свои руки. Я стояла чуть в стороне, пытаясь отодрать прилипшую к телу водолазку. Дар стоял рядом со мной, на вид невредимый. Затем Макс отошел от источника и направился ко мне.
– Она пробудет здесь какое-то время, подождешь? Одежда там, – он кивнул на стопку белоснежных сорочек.
– Да, конечно, а где монах? – Макс немного замялся и, взяв меня за руку, отвел немного в сторону.
– Монах остался там. Душа за душу. Он предложил Темному стражу обмен, и тот не отказался, иначе остался бы кто-то из нас. Равновесие не должно нарушаться. Монах добровольно остался на вечные мучения, чтобы графиня могла быть вместе со своим сыном.
Я зажала ладонью рот, чтобы не охнуть. Слезы навернулись на глаза. Монах добровольно обрек себя на такие муки, ради женщины, которую даже не знал. Такое достойно прощения, даже на Небесном суде.
– Он не сможет теперь вернуться никогда?
– Нет, – ответил печально Макс, и они с Даром направились в сторону замка. Я подошла и взглянула на графиню. Та лежала, закрыв глаза, и больше не кричала. Чернота, что вышла из нее полностью, растворилась в позолоченной воде. Я села на край каменного бортика и приготовилась ждать, с удовольствием наслаждаясь умиротворением, которое наполняло меня здесь. Это место было особенным. Оно дарило спокойствие, радость, чувство равновесия, будто ты попал в свою мечту и наслаждаешься ее исполнением. Если бы не жертва монаха, болью засевшая во мне, я была бы счастлива. Макс вернулся, Андрэ с матерью, Арчи со мной – все хорошо.
Графиня застонала и открыла глаза, серые, немного затуманенные. Женщина была очень милой, даже отсутствие волос не портило ее. Ожоги сейчас стали не сильно заметны, но все же были видны по всему ее телу.
– Вы проводник? – хрипло спросила графиня.
– Да.
– Мне страж сказал, что здесь меня ждет мой сын, это правда?
– Да, Андрэ прекрасный мальчик, – улыбнулась ей я. Графиня зарыдала от счастья.
– Я так скучала по нему, – плакала она, – так хотела к нему. Но когда это все случилось, начался этот бесконечный огонь, что жег и жег меня. Такая боль, такая боль… – повторяла графиня, не скрывая своих слез.
– Постарайтесь успокоиться, теперь все будет хорошо, Андрэ ждет вас. – Я пыталась успокоить плачущую женщину. Графиня смеялась сквозь слезы.
– Там все время горишь, выгораешь полностью! Потом какое-то время, даже не знаю, сколько дней, лет, секунд, ты восстанавливаешься и опять горишь! Я никогда бы не сделала этого снова, – рыдала женщина, – никогда! А этот старик, он остался там, представляете?! Сам, добровольно! Я не знаю, как могу его отблагодарить теперь, как можно отблагодарить призрака? – спросила графиня, глядя на меня.
– Никак, – пожала я плечами, – просто помнить о нем и все. Память многое прощает и живет дольше, чем мы.
Через некоторое время я подала графине белую простую рубаху до колен, и мы присели на лавочку рядом с источником. Графиня Валенская успокоилась и теперь оглядывалась по сторонам с заметным восхищением.
– Как тут красиво, – прошептала она, – и так спокойно.
Я отдала ей свой шелковый платок. Графиня повязала его на голову, сказала, что боится напугать Андрэ. Странно все же было здесь с ними, с призраками, – у некоторых еще была телесная оболочка, и до них можно было дотронуться, их можно было обнять, поцеловать. Остальные, как графиня, для меня, живого человека, были как сгусток холодного тумана. Однако мой платок как-то держался на ее голове, и, дотронувшись, я почувствовала шелковую ткань, натянутую на что-то плотное.
– Андрэ, скорее всего, меня не помнит, – печально улыбнулась она, – он был совсем маленький, когда его забрала эта болезнь. Говорили, что детей она обходит стороной, но были случаи и детских смертей. Наши соседи тоже потеряли младшую дочь двенадцати лет от роду, и вот я тоже потеряла… – Графиня замолкла, вспоминая.
– Как ваше имя? – спросила я, чтобы отвлечь женщину от грустных воспоминаний.
– Мое? – графиня удивилась и замолчала ненадолго. – Мое имя Софья, да, точно Софья. Надо же, помню, как имя Андрэ, имя мужа помню, а свое чуть не забыла. – И она засмеялась красивым тихим смехом.
– В августе 1914 года, когда вся моя жизнь пошла под откос, Андрэ было почти три. Моего мужа, графа Валенского, убили прямо на улице и все из-за того, что он шел и разговаривал по-немецки со своим другом Альбрехтом. Они возвращались из своего любимого ресторана, решив прогуляться. В тот момент из-за мировой войны в Санкт-Петербурге разгромили посольство Германии и все немецкое встречало бурную агрессию. Два праздно идущих веселых джентльмена, хорошо одетых и говорящих на ненавистном языке, вызвали всплеск буйства у сидевших неподалеку военных. Восемь человек против двоих, из которых один был уже в довольно приличном возрасте. Как потом мне сказали, Альбрехт умер сразу, его ударили камнем по голове. Мой муж продержался дольше, и, если бы его не сбросили в Неву, он бы остался жив.
Графиня уже перестала плакать и спокойно рассказывала о том, что привело ее к такому ужасному шагу.
– За два месяца до этого погибли мои мать и отец, сгорели в своем особняке. Случился пожар, и, когда потушили, оказалось, что они просто задохнулись в дыму, огонь даже не дошел до их спальни. В Санкт-Петербурге чувствовались непонятные волнения и начинались беспорядки, да и в стране было неспокойно. Друзья мужа посоветовали мне на время уехать в Париж, там у меня была тетя Эмилия. Она с радостью приняла меня в своем небольшом уютном домике на окраине. Там мы и осели после смерти моего дорогого мужа.
С собой я почти ничего не взяла: ни облигаций, ни особо много денег, ведь в банке Парижа у нас был небольшой капитал. Драгоценности я тоже оставила в сейфе, в нашей квартире в Санкт-Петербурге, думала, уеду на год и вернусь. Но тут случилась революция, все, что у меня было, все было потеряно, но моя тетя, конечно, не оставила нас на улице. Андрэ рос хорошим и послушным мальчиком, очень похожим на отца. В 1918 началась эпидемия испанки и буквально через месяц заболел Андрэ, его не стало за одну ночь. Вы представляете? Еще вчера я поила его молоком с медом от больного горлышка, а сегодня его уже нет?! А у меня ничего! Даже банального насморка. А моего мальчика нет. Я тогда думала, что сойду с ума.
Почти год я продержалась, думала, будет легче, но не смогла. Если бы я знала, где окажусь и, что случится со мной потом, никогда бы этого не сделала. Этот яд, такая страшная и мучительная смерть, такие мучения.
Софья замолчала. Я тоже сидела и думала о том, сколько пришлось перенести этой женщине и, можно ли было найти силы жить дальше, а не сделать то, что сделала она?
– Я почему-то думала, что попаду к моему сыну и пусть буду вместе с ним здесь, чем одна там, в Земном мире. А оказалось все намного хуже. – Софья вздохнула, и мы еще немного посидели, слушая журчание воды в источнике. Затем встали и пошли к замку, пора было графине встретиться с Андрэ. Маленький граф ждал свою мать больше века.
Глава 17 Помолвка
Мы с Арчи почти перестали появляться дома, но мне все же придется скоро отправиться в усадьбу, а потом в Москву. Машка все уши мне прожужжала о своей предстоящей помолвке. До свадьбы, которую они с Владом решили делать летом, было еще почти полгода, но приготовления шли полным ходом. Я, как подруга невесты, просто обязана была везде ее сопровождать, так как лучше знаю вкус своего брата, да и вообще, все лучше знаю. Арчи тоже не хотел ехать в Москву, уж больно привольно жилось ему в усадьбе. И Макс грустил, так как не мог последовать за мной, не мог покинуть усадьбу.
И вот все же мы с Арчи возвращались в Москву, ненадолго. Примерно на неделю. Машка в конце концов ультиматумом заставила меня приехать, так как у нее на носу свадьба, а я даже не помогаю ей к ней готовиться. Странно, свадьба ее, а мучиться должна я. Мы с Арчи по этому поводу поворчали, но делать нечего, подруг на переправе не меняют.
Москва встретила нас весенним солнцем, которое так редко появлялось зимой в столице. В усадьбе было проще, я почти совсем забыла про пробки, про слякоть, про усыпанные серой крошкой тротуары. Мы застряли плотно на Ярославке и сидели с Арчи смотрели на соседнюю машину, где торчала очаровательная головка белоснежной пуделихи.
Арчи, конечно, был еще не в том возрасте, когда подыскивают себе невест, но увидеть такого прекрасного сородича и никак не среагировать было просто невозможно. Пуделиха была очаровательна в розовой вязаной шапочке, странным образом держащейся на длинных пушистых, как белые облачка, ушках. Мой Арчи тоже не отставал в своей вязаной серой шапке-ушанке с белым олененком.
Я думаю, пуделиха была ненамного старше моего Арчи. Щенки перескуливались через стекло, сверкая, своими черными пуговками-глазками друг на друга. Машины медленно двигались по паре метров вперед и снова вставали, так что любовались мы пуделихой почти час. Вскоре забрезжил просвет в конце пути, и мы наконец-то двинулись к своему дому.
Квартира встретила нас пыльными полками и устоявшимся запахом. Мы открыли все окна навстречу весеннему ветру и быстренько провели влажную уборку, так как Машка обещала прибыть к порогу в ближайшие часы. В холодильнике было полно замороженных полуфабрикатов, и я быстро поставила в духовку большой кусок свинины, маринованный в специях.
Позвонила мама, мы с ней долго проговорили по поводу Машки. Мама ее знала всю жизнь и не была против, чтобы Влад женился на ней, но опасалась, что вдруг это дело привычки. Может ли быть такое, что Влад просто привык, что Машуня всегда рядом? Я-то знала истинную причину со слов Макса, что Машка вторая половинка души Влада, поэтому успокоила маму.
Машка ворвалась в дом как само весеннее солнышко. В яркой желтой шапке и серебристой курточке. В одной руке был пакет с неизменным шампанским, в другой – журналы, каталоги свадебных нарядов, колец и украшений. Я тяжело вздохнула, пытка началась.
Мы сидели до позднего вечера, просматривая проспекты со свадьбами, что Машуне дали в агентстве, да не в одном. До платья мы, слава богу, пока не дошли, зависли на выборе места для проведения выездной регистрации и самой свадьбы. Влад хотел минимум гостей и склонялся к ресторану с высокой кухней в центре Москвы, но тогда на церемонию придется ехать в ЗАГС. Машка же хотела все провести в одном месте. В пригороде предлагалось два яхт-клуба с ресторанами. Там устанавливали шатер, где накрывались столы с фуршетом и оформлялась площадка для самой церемонии.
– Я хочу, чтобы было много цветов, обязательно синих, и много белоснежных лент, – захлебываясь рассказывала подруга. – Столы максимум на шесть человек, с низкими вазами живых цветов, с удобными стульями, без всяких там чехлов. А то, помнишь, у Светки на свадьбе? Кремовые чехлы с огромным бантом сзади и все стулья в каких-то пятнах.
– Но Влад не хочет такую свадьбу, – попыталась я урезонить подругу
– Ну почему не хочет? Вчера он мне уже сказал: «Делай, как хочешь». – Я с подозрением вгляделась в нее.
– И как это было сказано? – спросила я, подозревая, что брат просто уже устал от всего этого.
– Ну как, как… Он махнул рукой, сказал и ушел на кухню за чаем.
– Все ясно.
– Что ясно?
– Он смирился со всем, что ты предлагаешь, но потом, лет через десять, припомнит тебе, – засмеялась я, глядя в растерянные глаза подруги.
– И что делать? – на глаза Машки навернулись слезы.
– А ты не думала все сделать в каком-нибудь клубе? Влад любит Англию, любит Лондон, так может тебе найти какой-нибудь английский клуб и организовать все там? – Машка смотрела на меня, потом взвизгнула и чмокнула в щеку меня и Арчи, который очень довольный сидел на моих коленях и участвовал в нашей беседе.
– Точно! Как я сама до этого не додумалась! – закричала она. – Вот видишь?! А ты спрашивала, зачем тебе ехать, ты в свадьбах не разбираешься и т. п. И вот, пожалуйста, сразу все нашла и придумала.
Почти четыре дня у нас ушло на поиск нужного нам ресторана. Сначала мы сунулись в самый настоящий английский клуб на Тверской. Там на нас посмотрели как на инопланетян с другой планеты. Клуб полностью закрыт для не членов этого клуба. Даже то, что Влад и был этим самым членом, не давало ему права справлять здесь свадьбу, да и как мы себе это представляем, возмущенно спросил нас один из управляющих. Мы с Машкой открыли было рот, чтобы рассказать про живые гирлянды из белых цветов, ленточки, сердечки, но нам не дали договорить и просто элегантно выпроводили на улицу. Вечером мы обе получили нагоняй от Влада за то, что сунулись со своим идиотизмом на его территорию.
– Как вы могли, – возмущался Влад, расхаживая по моей кухне и заложив руки за спину, – пойти в самый респектабельный клуб Москвы с предложением сыграть там свадьбу?! – Он остановился и взглянул сурово на нас. Мы с Машкой пожали плечами и снова начали следить за его хождением из угла в угол.
– Нет, ну надо додуматься, а! Пойти туда и так прямо спросить, ужас, просто ужас! – Арчи согласно гавкнул, предатель, мы шикнули на него.
В итоге, уже морально уставшие, мы почти решили забросить это дело с клубом, когда поехали по последнему адресу в нашем списке и нашли то, что нужно. Ресторан в английском стиле на Красной Пресне. Шикарный зал с панелями из красного дерева на стенах, кожаные диваны, красные бра, портьеры – все, даже официанты, было то, что нам нужно. Мы зашли в зал, сели за массивный стол из красного дерева и вертели головами из стороны в сторону, рассматривая фотографии и картины старой доброй Англии, которые висели везде в рамках из того же дерева.
Меню нас тоже порадовало, в нем присутствовали блюда европейской кухни и, конечно, британской. Мы заказали говядину «Веллингтон» с паштетом, миндальный крамбл с малиной и настоящий английский черный чай с кусочком ароматного лимона. Через два часа мы выходили оттуда с договором о проведении свадебного ужина и радостные до невозможности.
Дома нас ждали Арчи с Владом. Брат одобрил нашу идею, но вопрос с самой регистрацией остался открытой. Я предложила Машке провести ее где-нибудь в парке, да хоть в том же Ботаническом саду, если это возможно и потом поехать в клуб. Машка за эту идею ухватилась, и затем они с Владом уехали счастливые и довольные.
А мы с Арчи загрустили. Как там без нас Макс, как бабуля? Как Андрэ? Я набрала номер телефона усадьбы и послушала длинные гудки, трубку никто не взял. Я понимала, что Макс не может этого сделать, но мне так хотелось услышать его голос! Арчи слизнул влажным языком с моей щеки слезинку. Я хочу домой, хочу к Максу!
На следующий день у нас было запланировано важное мероприятие – помолвка.
Мы собирались ее отпраздновать и не где-нибудь, а в итальянском ресторане отеля «Ритц Карлтон». С видом на Кремль. С утра я поехала в салон делать маникюр, педикюр, прическу. К Машке в номер должен был прийти стилист. Мое платье она забрала еще вчера, и его должны были доставить в номер отеля. Влад снял нам всем три номера. Арчи поехал со мной, так как в отеле для него была своя собачья атмосфера, с выбором меню и прогулками.
Холл Ритц Карлтона был великолепен. Красные ковры, хрустальные люстры, позолота, дворецкий при входе. Влад снял нам всем три номера и мы с Арчи уютно расположились в своем. Немного времени спустя, я постучалась в номер к Машке, где ей уже заканчивали макияж. Затем наступила очередь наших нарядов. Я одела шелковое сиреневое платье, на тонких бретелях и длиной в пол, Машка почти такое же, но кремовое, что немного глушило ее рыжий цвет волос.
Арчи принарядился в короткие черные штанишки, красную бабочку на шее и маленький черный цилиндр между ушками. Мы с Арчи серьезно поговорили и, во избежание всяких трагических случайностей, сошлись на том, что воспользуемся собачьими подгузниками, чтобы не портить о себе впечатление, так как щенок признался, что очень даже не уверен в себе. Поэтому сейчас Арчи ковылял впереди нас с Машуней, заваливаясь на бок толстенькой попкой в подгузнике и штанишках.
Итальянский ресторан был выдержан в коричневых тонах. Цвет мужского костюма и виски. Атмосфера самого заведения вызывала восхищение своей элегантностью. Официанты в дизайнерских костюмах, да и сами костюмы в витринах, салфетки на столах серые в белую полоску или коричнево–бежевые. Влад был здесь в своей стихии. Можно было конечно саму свадьбу провести здесь, но как оказалось, все места были расписаны чуть ли не за год вперед и на дату их свадьбы все рестораны в отеле были заняты прочно на три–четыре месяца.
Влад пригласил несколько друзей, со стороны Машуни тоже было четыре наших общих подруги. Все были рады за нее и Влада. Машка вся сияла, показывая красивое кольцо с бриллиантом, подруги дружно, как принято, расхваливали и охали.
Мужчины заказали себе по «Ромаро», а мы наслаждались вкусом коктейля «Модерн Палома»: текила, фрукты, что еще нужно девушкам? Нам подали жареные артишоки с муссом из пармезана, тартар из тунца с паприкой, ассорти сыров, ассорти итальянских мясных деликатесов. Все отдали должное утке с соусом из сельдерея.
Арчи вел себя идеально, особенно если учесть, что каждый старался дать ему незаметно маленький кусочек очередной вкусности. Сыр он очень обожал, чем и воспользовался каждый из гостей. Трюфельный терамиссу и сорбет сделали этот вечер совсем незабываемым. Кухня здесь была просто великолепна.
Вернулись в свою комнату мы с Арчи уже за полночь. Песик почти висел у меня на руках с осоловелыми глазками. Я боялась, как бы ему не стало плохо, от такого количества сыра, но, судя по его мордочке, щенок чувствовал себя просто прекрасно.
Мне пришлось отклонить несколько предложений о дальнейшем знакомстве со стороны друзей брата, за что Машка недовольно косилась на меня. Я ей сказала, что мы с Максом встречаемся, и я не собираюсь искать кого-то еще здесь, в Москве. Когда человек счастлив сам, он хочет чтобы были счастливы и все, кто его окружает. Но как я могла рассказать ей о том, что мой любимый – призрак? И Владу тоже – он хотел продолжить общение с новым другом. Поэтому пришлось соврать, что Макс так плотно занят у себя в Лондоне, что даже вряд ли приедет на свадьбу.
В номере я долго сидела у панорамного окна, глядя на Красную площадь и ночную Москву. Мне так не хватало Макса, что было даже больно где-то в груди. Как бы я сейчас хотела, чтобы он сидел со мной рядом, держал за руку или просто обнял за плечи. Тяжело вздохнув, я переоделась в свою шелковую пижаму и, обняв Арчи, уснула, зная, что завтра наконец-то поеду в усадьбу и увижу Макса. Быстрее бы наступил этот день.