– Хорош! – резко выкрикнул Андрей, останавливая истерику Толстого, и более тихо, успокаивая, продолжил, – тебе показалось! Просто, показалось, и всё! Я читал про такое, в болотах какой-то газ выходит, и если его вдохнуть, к человеку приходят всякие видения… Леша, посмотри на меня!

Алексей уставился в глаза Андрюшки, спокойствие друга стало передаваться и ему. Сделав ещё пару вздохов, он почувствовал, как прояснилась голова.

– Елки палки… но он такой реальный был… мне даже показалось, что запахло протухшим мясом…

– Вот видишь… это наверно и был этот газ… ну всё, беремся за палку и в путь!

Усталость начинала сковывать конечности детей, они пробирались уже несколько часов. Монотонный вид сухих коряг, торчащих из серой топи, казался одинаково повторяющимся.

– Слава богу, ещё не темнеет, а то совсем как-то неохота на ощупь тут лезть… ноги сломаешь, к чёрту… – чертыхнулся Вадим, сплевывая в бок.

– А давайте, каждый расскажет свой любимый день, который он помнит? – предложил Андрей, – это хоть отвлечёт нас немного… Генка, ты первый!

– А чё я?.. Кто предложил тот и первый!

– Хорошо… в то лето мы с отцом, вдвоём рванули на Узюмкуль рыбачить с резиновой лодки… У бати есть настоящая «уфимка»…

– Нормально! Вещь!.. – понимающе кивнул Вадим.

– Ага… ну мы с ночёвкой приехали, вечером плохо клевало, я, лично только трёх карасиков поймал. Зато с утра, как только стало светать, начался клёв… настоящий! Никогда ещё я такого не видал! Одна за другой… наверно штук пятьдесят поймал карасей да карпят… но не это самое классное… Потом клюнул карпище, здоровенный… У меня трубка железная, на соединении бамбуковых колен, загнулась… прикиньте…

– Ух ты… ну так что? Ты его вытащил?

– Да! Минут пятнадцать подтаскивал в воде, к лодке, там уж батя его подсачником затащил… представляете, четыре килограмма весил!

– Эх… сюда бы его, я бы даже его сырым съел… немного соли и вкуснятина! – размечтался Леша, жмурясь.

– Толстый, ты как всегда! – хихикнул Вадим, – а у тебя какой день самый-самый? Спорим, связанный с едой!

– А вот и нет, – немного обиделся Леша, – у меня есть настоящий день, который я никогда не забуду!

– Ну ка, ну ка!? Вот прямо заинтраговал, ой, заинтриговал! – улыбнулся Генка, с трудом выговорив последнее слово.

– В том году, в августе, мы всей семьёй на Чёрное Море летали, в Лермонтово были…

– Ой, ну на Чёрном Море я тоже был, целых два раза… нашёл чем удивить…

– Нет, Вадян… не просто море, а один день, который я никогда не забуду, и который мне будет долго ещё сниться!..

– Ну, давай, не томи! – чуть не крикнул, любопытный Андрюха.

– Это было двадцать третье августа, я на круге заплыл за буёк, и он лопнул!

– Кто? Буёк?

– Дурак ты Вадян, круг, на котором я плыл…

– Ну и что? И поплыл бы без него…

– А я плавать не умею!

– Ух ты! – выдохнули друзья, история становилась всё интересней, – и как же ты? Кто-то рядом проплывал?

– Ага… я стал тонуть и уже в воду стал погружаться и хопа… под рукой почувствовал что-то большое и живое!

– Ооогооо!

– Это был дельфин… настоящий, гигантский! Я ухватился за его плавник на спине, и он меня потащил к берегу… Честное пионерское! Несколько раз соскальзывали руки, но он опять под меня подплывал. Так до пляжа мы худо-бедно, дотянули, там было столько народу и все видели, как я на дельфине приплыл! Потом можете у моих родителей спросить, если не верите, они подтвердят!..

– Круто! Офигеть! – друзья посмотрели на Толстого совсем другими глазами, такой истории они не слышали, разве что в технике молодёжи что-нибудь примерное читали, в разделе фантастика.

После такого минут пять мальчишки шли в тишине, думая о дельфине.

– Сюда бы его? – наконец изрёк Гена, и все поняли, о ком он, – и так же бы нас спас и вытащил с этой вонючей трясины… Сил уже нет идти… а комаров, если что, до сих пор нет!

И мальчишки продолжили хмуро свой путь, Генка всем умудрился испортить настроение, после такого захватывающего воспоминания.

– А к нам, на даче, каждое утро приходит седой такой ёж… – попытался отвлечь от печальных мыслей, Вадим.

– И что?

– Да ничего, просто приходит и мама ему в блюдечко молоко наливает. Он, даже позволяет себя на руки брать, немного пыхтит, правда.

– Прикольно! Я читал, они мышей ловят, полезные животные, – покрасовался эрудицией, Андрюха, – а вот в мультиках показывают, как будто они грибы собирают на колючки. Это ложь, такую гадость они не едят…

– А я бы и сырые их съел, но лучше жаренные и с картошкой… прямо вот так! – и Толстый, кривляясь, стал показывать руками, как он бы их засовывал себе в рот, причмокивая.

Мальчишки весело засмеялись, сзади идущий, Вадян, потрепал Лешку на волосы. – Леха, ты не исправим!

– Ура! Дошли! – закричал впереди Дюша, выпрыгивая из воды на шуршащую траву. – Успели дотемна… мы просто, пацаны, нереальные везунчики!

– Угу… – нотки сарказма прозвучали у Вадяна в голосе, – Глядите!

И он указал на чёрные угли, около кривой берёзы, рядом четыре наста из веток, а ещё на камне лежало нечто, смутно напоминающее скомканную спичечную коробку.

– Это мои промокшие спички… мы ходили по кругу, пацаны, если кто ещё не понял! – чуть не крикнул последние слова, Вадим, плюхаясь в траву.

– Нет… не верю! – побежал вперёд Андрей, – этого не может быть!

– Дюха!..

– Пускай бежит, Ген, это же остров… – вздохнул печально Вадян, – никуда он отсюда не денется…

– Как такое могло произойти? – удивился Толстый, пристраиваясь рядом.

– Есть такой закон, по природоведении училка нам рассказывала, если человек заблудился, и нет компаса, то по какому-то принципу, он ходит по кругу. Я ей тогда не поверил… показалось глупость несусветная… А теперь верю!..

– Я спать уже хочу… – зевнул Лешка, и сонно потянулся на своей самодельной кровати, – и кушать… прямо разрываюсь, не знаю что и больше…

– Странно, у меня такое чувство, как будто уже ночь… а до сих пор не темнеет… – тихо прошептал Андрей, посмотрев на своих затихших друзей.

– Мне тоже так кажется… – насторожился Генка, вытягивая руки вперед, к языкам пламени. – А может тут время остановилось?

– Я читал в «Вокруг Света» статью, про аномальные места. Будто бы у нас на планете очень много таких зон, где всё замирает, там какие-то магнитные поля… и что-то мне подсказывает, это как раз наш случай…

– Да ну… ерунда какая-та! Это всё предрассудки и суеверия, мы-то в Советском Союзе просвещенные, знаем про эти глупости! – махнул рукой Вадим, – просто без часов запутались, ещё эти хождения нас совсем измотали, и чувство времени потеряли… Это ты только у нас хорошо ориентируешься во всём!..

– Хватит уже подкалывать… Я серьезно, ребята, вы же все слышали про «Бермудский треугольник», там целые корабли да самолёты пропадали! Это доказанный научный факт, если что…

– А в этом что-то есть! – заговорщески зашептал Толстый, – а этот мёртвый красноармеец… он был настоящий и страшный такой…

– Нет, вы невыносимы! – вскочил на ноги разъярённый Вадим, – вы как дикари, а ты Лёх, попил этой водички, вот и галюцинацираешь… или как там… Идите вы в баню!

Мальчишка с силой бросил ветку в костёр и в сердцах пошёл вглубь острова, оставив парней.

– Какие мы нервные! – выкрикнул вслед Вадиму, Андрей, – но ведь правда, я уверен, в том, что уже должно хотя бы темнеть, а кругом всё так же, как было и час назад и три… И у меня уже начинает кишки болеть от голоду, а я запросто могу хоть весь день не жрать! Я когда фильм посмотрел про Маресьева, то сделал опыт по силе воли, три дня ничего в рот не брал… только воду пил и всё!

– Ого! И что? Три дня смог продержаться? – удивился Толстый, восхитившись другом.

– Да! Я бы и больше смог выдержать, но батя ремнём меня отлупил, пришлось кушать… И знаешь, я себя чувствовал вполне сносно…

– Это как, «сносно», хм? – Генка шмыгнул носом, сказывалось длительное путешествие в сырости.

– Ну, значит «нормально», серьёзно!.. А вот первый и второй день были вообще тяжёлые, живот крутило, как прямо сейчас… а потом легче будет! Потерпите, пацаны…

– А я уже не могу терпеть… голова раскалывается, и перед глазами всякая еда стоит… даже запах чувствую… – потянул носом, для наглядности, Леша и закашлял от попавшего дыма.

* * * *

– Вот Толстый обрадуется! – плотоядно улыбнулся Вадим, только что он приподнял гигантский лист лопуха и увидел под ним три здоровенных белых гриба, с коричневыми шляпами. – Здравствуйте, уважаемые господа… можно я вас сорву аккуратно, а то мой друг умирает с голоду… ну да, простите, но мы вас скушаем…

Сняв с себя рубаху, он, переигрывая, уважительно склонился перед царскими грибами и расстелил ткань на траве.

«Пока эти дурни лясы точат, настоящие мужики добывают пропитание…» – думал Вадим, складывая грибы на рубашку, – « а то умные все такие… аномальные зоны… Бермудские треугольники… тьфу, идиоты…»

Мальчик стал обшаривать вокруг, в надежде найти ещё немного «белых» и тут он наткнулся на кого-то, осязаемого и мягкого, вынырнувшего из туманности. Улыбаясь, мальчишка посмотрел перед собой. Хорошее настроение пропало безвозвратно…

– А…аааа… – перед ним стоял человек, в белогвардейской шапке на голове с круглой, грязной кокардой над козырьком. На теле серый, обветшалый китель с пуговицами, на которых были выгравированы двуглавые орлы, позолота с которых почти вся слезла. Через плечо перекинута ржавая винтовка, а на поясе висела настоящая сабля, с разваленной рукояткой.

Вадим, онемев от сковавшего ужаса, шагнул назад и, споткнувшись, сел на пятую точку. Воин сделал шаг вперёд, его клочковая борода и усы, перекрывали почти всё сгнившее лицо с проваленным, внутрь черепа, носом. Он остановился перед мальчишкой и поднял руку, указывая куда-то влево. Из белизны проступила ещё одна фигура, и встала рядом с белогвардейцем. Это был красноармеец, в фуражке и красной, рубиновой звездой, почти светившейся. Его кожаная куртка была потёрта от времени до дыр, сапоги со штанами выглядели не лучше. Он так же поднял перст, его костяной палец так же указывал в левую сторону. Глаза этих привидений пронзительно смотрели на Вадима, холодя его душу.

– Ох… ох… же… шшш… – наконец пришёл в себя мальчуган, в страхе отползая от пришельцев в кусты. На автомате, Вадим схватил рубаху с грибами, сворачивая её в комок, и припустился от стоящих солдат.

* * * *

– Леха, а как тебе водичка? Вкусная показалась?

– Да не очень, тиной попахивает, но пить можно…

– А я наверно тоже попью… жабры сохнут! – встал на ноги, Геннадий и подошёл к краю суши.

– Я ещё полчасика потерплю, всё равно придётся рано или поздно это сделать, без еды ещё терпимо, а без воды уже никак нельзя, – кивнул Андрюха, ёжась на своём топчане, – долго что-то Вадяна нет…

– А так-то пить можно, – распробовал с ладони аккуратно поднятую водичку, Генка, – ну да, немного попахивает, но это такая ерунда… я чувствую, как становится хорошо… ох…

– Там… там… – неожиданно выбежал Вадян с выпученными глазами, из кустов, ломая ветки, – уфффф… там… мё… там…

– Что Там? – Андрей вскочил на ноги и, схватив за плечи Вадима, развернул его на себя, – успокойся, братишка… что ты видел?

– Там они… Мёртвые… солдаты… они совсем не живые… со звездой… другой с саблей… – невнятно залепетал Вадим, не отрывая взгляда от друга и судорожно прижимая к себе рубаху, дрожа всем телом.

– Ага, я же говорил! – возликовал Толстый, – а вы «газы», «галлюцинации»… это по-настоящему было!..

– Блин… смотрите! – показал в молочную дымку, Генка. – Это они!

Через пелену тумана проступали смутно напоминающие человеческие фигуры. Их было десятки и десятки, и они приближались к мальчишкам. В ушах пионеров зазвенело и завибрировало, они в ужасе прижались плечами друг к другу…

Это были мёртвые солдаты, по виду умершие лет шестьдесят назад, минимум. Пару мертвецов ползли по трясине без ног, оставляя за собой водяной след, как будто плыли игрушечные корабли. Один воин передвигался на скелете лошади, с чёрной гривой, в руках он держал потрепанное знамя с серпом и молотом. У некоторых мертвецов одежда была сгнившей, и просвечивали жёлтые кости, у других, сохранилась практически целой. Кто-то был с портупеей, кто-то в меховом плаще, кто-то просто, в холщовой рубахе на голое, облохмоченное тело. Но всех объединяла одна цель – мальчики, сгрудившиеся на острове. Вся эта толпа нежити остановилась в паре метров, окружив пионеров, и пронзительно стала смотреть на дрожащих «живых».