Я непонимающе смотрела на них, пытаясь утихомирить свое сбившиеся дыхание, а потом перевела взгляд на Громова и сердце мое от чего-то словно кольнуло в груди. Но он не смотрел на меня, а только продолжал с царским видом поглядывать на своих друзей и ухмыляться. Все, Агата, вернулся настоящий Демид, тот, который в сторону таких, как ты, даже и не посмотрит. Зачем? Слишком скучно, слишком пресно.
И я собрала всю свою силу воли в кулак, показывая одним только взглядом все то, что я думаю про эту расчудесную компанию, приподнимая брови и поджимая губы. В гробу я их шуточки видала!
Села за свободный стол и достала тетрадь, стараясь не обращать внимание на этот нескончаемый балаган за спиной. Благо, преподаватель не заставил себя ждать. Так и минула пара, а затем и вторая.
На большой перемене я пыталась выяснить в чем была причина Пашиного странного звонка, но ребята только загадочно мне улыбались, но никто ничего не говорил, обещая только, что скоро я сама все узнаю и увижу собственными глазами, ибо оно того стоит. Ну я и плюнула на это гиблое дело узнать у них хоть какие-либо подробности. Больно надо. Своих проблем выше крыши.
Оставшиеся занятия тоже прошли без приключений. Я специально отсиживалась до самого звонка в закутке перед аудиторией, чтобы не пересекаться с расчудесными одногруппниками, заходя в помещение только с появлением преподавателя. Так и вышло, что не зря, ибо остаток учебного дня прошел без треволнений.
Зато за пять минут до окончания последней пары я получила смс от Левина с просьбой после звонка не тянуть и сразу выйти на улицу, что я, собственно, и сделала. Все-таки женское любопытство страшная штука.
Ребята тут же поволокли меня на лавку в тени раскидистых ив и тополей, но с видом на парковку автомобилей и попросили немного подождать. Я же только кивнула и уныло уставилась в новостную ленту своего смартфона, пока не услышала оживление своих друзей.
– Агата, смотри, идет, – толкнул меня плечом Пашка, и я подняла свои глаза на шагавшего в окружении друзей Громова.
Да они что, издеваются? Но мое возмущение быстро прошло, когда я увидела к чему именно подошел Демид на прилично опустевшей парковке.
– Да не может быть, – прошептала я.
А ребята же только весело и от души рассмеялись!
Глава 26
POV Агата
Я смотрела на заниженную в хлам Ладу Приору ужасного золотого цвета и глазам своим не могла поверить. Но и это было не все. На багажнике этого чуда российского автопрома криво-косо был прилеплен какой-то совершенно неказистый ярко-салатовый спойлер. О, боги, пощадите! И как вишенка на торте, на боку автомобиля красовалась огромными буквами надпись: «Моя Ламба. Люблю её!».
Так вот, что загадали Громову его друзья в счет проигранного спора? Еще одно доказательство того, что он все-таки забил на меня, все понимал, осознавал, а теперь ни о чем не жалеет, смело принимая свое поражение. Вон как ржет, черт разрисованный.
– Пацаны с вашего факультета говорят, что ему на этом ведре придется месяц рассекать. Представляешь! – обхохатываясь проинформировал меня Пашка.
– Боже! Ты бы видела, как он сегодня на этой красотке приехал на учебу, там даже глушителя нет! Мало того, что она ревет как перепуганный бизон, так еще и страшно чихает, когда притормаживает. Агата, ну ты чего такая хмурая? Смешно же! – корчилась от смеха Анька, а у меня в груди опять от обиды неприятно потянуло и заныло. Но я только фыркнула и опустила голову, не в силах смотреть на этот мажористый праздник жизни.
– Мне плевать, ребят, пусть хоть в картофельном мешке месяц по улицам Москвы скачет. Мне от этого ни холодно, ни жарко, – выдала и ведь ни капли не покривила душой. Это мне за спор до сих пор не приятно, а так, пусть этот Громов со своей компанией хоть что там делает. Мне ровно!
Но я, глупая гусыня, нет-нет, да поднимала глаза на нелепое золотое авто с салатовым бампером. Благо, хоть из-за кустов нашу компанию не видно было и то хлеб.
Вскоре к знаменитому трио подошли еще какие-то студенты, весело смеясь и о чем-то переговариваясь. И вся эта картина говорила только об одном – Демиду плевать на свой проигрыш, он даже в плюсе остался, вон сколько внимания к его царской персоне.
А потом я увидела, как из здания вышла Пелех. Громов тут же громко свистнул ей и махнул в свою сторону. Девушка без промедления припустила в сторону веселящейся компании парней, получила приглашение сесть в салон, а потом и бодро в него запрыгнула, помахав на прощание своим закадычным подружкам. А раскачанный татуированный мажор только дал пять своим товарищам, рассмеялся, сел за руль и завел мотор, газуя и красуясь на потеху разношерстной публике. Вот так, ему и крутая тачка не нужна, чтобы телок окучивать.
Ловелас недоделанный!
Бесит! Бесит! Как же он меня бесит!
– Ладно ребята, цирк окончен, пора бы и расходиться, – хлопнула я себя по коленям и встала на ноги, – всем пока и до завтра!
– Ну, Агата, – потянули мне вслед ребята, но я только отмахнулась.
– Ну, не интересно!
Через институтский парк вышла на остановку и замерла, в ожидании своего автобуса, отрешенно наблюдая, как золотая Приора выруливает со стоянки, цепляя брюхом каждую колдобину, издавая мерзкие шаркающие звуки. Но, сидящие в салоне Громов и Пелех, только весело смеялись, тут же врубая музыку на всю катушку. На меня даже взгляда не кинули, проезжая мимо.
Через пару минут ко мне подошла Полина, она тоже предпочитала добираться до дома на автобусе, а не на метро, и приобняла меня за плечи, весело выдавая:
– Агата, ну ты его и уела!
Да уж, прям результат на лицо. Погремушка убивается и рыдает, да?
– Поль, я тебя как человека прошу, мне эти…люди, неприятны и разговоры о них в крайней степени не интересны. Ты меня уж прости, но давай больше не будем.
– Да без проблем, – приподняла вверх ладони подруга и понимающе мне улыбнулась. Ну вот и славно. А-то будут мне сейчас бегать и про Громова каждый его шаг докладывать. Да плевала я на него с высокой горы!
А уже через минуту подошел мой автобус, и я тут же заскочила в его тесную, пахнущую усталостью, глубину. Домой.
Но, где-то посреди дороги, я не выдержала и все-таки нашла в инстаграме профиль Погремушки, долго раздумывала, нажать ли на его аватар, а потом фыркнула и совсем выключила гаджет.
Какого черта я делаю? Зачем меня вдруг потянуло смотреть его глупый профиль, наполненный такими же глупыми фотографиями! Мне фиолетово на него, так же, как и ему на меня! Все, забыли!
И я стойко следовала плану. Пришла домой, немного позанималась, вышла на пробежку в ближайший парк, поболтала с мамой и за весь день ни разу не вспомнила про невозможного одногруппника. Пройдет обида и все забудется как страшный сон, просто надо все это пережить и не реагировать так остро на все, что с ним связано. Всего-то!
И в этот же вечер я выкинула все его подаренные веники, хоть цветы еще стойко стояли почти как свежесрезанные. От души дарил, мерзавец, видимо так сильно спор хотел выиграть. Только один малюсенький розовый бутончик сунула между страницами нового романа, что читала перед сном. Ну, пусть будет вместо закладки. Вот так!
Но уже лежа в постели, я опять разблокировала свой телефон, чтобы полезть-таки на просторы всеми известной социальной сети, а потом опять каким-то загадочным образом вбить в поисковике имя разукрашенной Погремушки. И первое, что я увидела, было групповое фото на фоне безобразной золотой приоры: Ветров, Аверин, подружки Карины и Громов в обнимку с Пелех.
Козел!
Компостировал мне мозги две недели, а теперь смеет жить припеваючи? Сволота! От злости хотелось визжать, ну, или разбить со всей дури телефон об стену. Не знаю, но сделать хоть что-то, чтобы выпустить из себя это странное напряжение.
И тут я заметила это. Вверху дисплея притаился маленький беленький конвертик. Сердце отчаянно заколотилось в груди и я, затаив дыхание кликнула на него, чтобы прочитать сообщение. Вдох и …
«Привет. Пойдешь завтра со мной на хоккей? Играет «ХК Сочи» против «Спартака». Что скажешь?»
Глава 27
POV Агата
Это не было разочарование. Не-а. П-ф-ф, вот вообще не оно!
Просто я не думала, что Илья вдруг пригласит меня на хоккей. Неожиданно, знаете ли, вот и все. Да и вообще, я говорила ему как-то, что хоккей очень даже люблю и уважаю. Вот, собственно, и итог. Он ярый поклонник московского «Спартака» и мне должно импонировать то, что он на матч пригласил именно меня. Так? Так!
И я пойду, еще как пойду! Илья умный и симпатичный, в моем вкусе, без каких-либо дурацких рисунков на теле, не страдает этой безбожной тягой к раскачанным банкам вместо рук и ног, не носит никаких фенечек и стальной лабуды по всему телу. Золото, а не парень!
И я беру и печатаю ему свое согласие, извиняясь, что ответила так поздно. Ответ прилетает мгновенно, и я заставляю себя улыбнуться:
«Начало в семнадцать тридцать. Может тогда перед матчем прогуляемся, пообедаем где-нибудь?»
«Здорово! У меня пары до двух, потом совершенно свободна», – решительно печатаю я ответ.
«Тогда я подъеду к твоему институту и заберу тебя. Договорились?»
«Договорились!»
И я бы рада испытать хоть толику энтузиазма по поводу завтрашнего свидания с, во всех смыслах положительным, Ильей, но не могу. Нет его, этого чертового энтузиазма! Почему? Ну, а я откуда знаю? Я просто сижу и пялюсь в телефон, мозгами понимая, что по-настоящему стоящий и перспективный парень обратил на меня свое внимание. Но улыбка на моих губах появляется отчего-то только тогда, когда я представляю, что один расписной мажор, не буду называть его имя, увидит меня в компании Ильи. Увидит и наконец-то уяснит для себя, что у него никогда не было шансов выиграть тот идиотский спор. Не всем нравятся пустые, разрисованные Погремушки, так-то. Например, мне не нравится, вот от слова «совсем»!
С последней мыслью я и заснула, а утром следующего дня в гардеробной опять кинула взгляд на дорогущие шмотки с бирками. А-а-а, ну и черт с ними! Надену! У меня как-никак свидание сегодня, имею право и есть самый настоящий повод выглядеть красиво.
Выбрала черно-белую мини-юбку в стиле «Шанель» с золотыми пуговицами и к ней добавила черную кашемировую водолазку с длинным рукавом. Волосы распустила, завив кончики крупными кольцами и дополнила образ высокими кожаными ботфортами на плоской подошве. Отпад! Юбка, конечно, коротковата, но ничего. Старый, потрёпанный рюкзак пришлось заменить изящным портфельчиком на тоненьком ремешке, а вместо потасканного плащика, накинуть на себя новое легкое пальтишко молочного цвета. Придирчиво окинула себя еще раз взглядом и скривилась. Из зеркала на меня смотрела столичная фифа, а не краснодарская обычная девчонка. Но, мне больше почему-то не хотелось быть обычной. Я впервые в жизни хотела нравиться. Кому? Ну так Илье, конечно! Кому ж еще?
Вышедшая проводить меня в институт мама, даже присвистнула от неожиданности, а потом покивала головой с одобрительным видом и подняла оттопыренные большие пальцы вверх.
– Дочь, ну ты у меня сегодня и конфетка, – и приобняла меня за плечи.
– Дунькина радость? – скептически фыркнула я, хотя умом и понимала, что новый образ мне действительно идет.
– Просто радость, малышка моя, – поцеловала меня в щеку родительница и мягко подтолкнула к выходу, – беги, а то еще на пары опоздаешь.
– После занятий не ждите, – окрикнула я маму, уже перешагнув за порог, – иду на хоккей.
– С парнем? – послышался ее вопль, а потом и она сама вырулила из-за угла.
– Да, – кивнула я и улыбнулась.
– С тем самым? – поиграла бровями мама.
– Нет, – выдохнула я и настроение в миг покатилось по наклонной, – того самого парня больше нет и не будет, мам, – и вышла за дверь.
И зачем я так ей сказала? Как будто когда-то он был…Чушь несусветная!
И вообще! Надоело! Надоело столько думать и вспоминать об этой громиле разукрашенной. Ну сколько можно-то, Агата, алё-гараж? Все, отвалил и славно, порадовались, в ладоши похлопали и дальше живем припеваючи, смотря широко открытыми глазами в светлое будущее.
Но нет же, ёлы-палы! Стоило только войти в аудиторию на первую пару, как глаза тут же отыскали поджарую фигуру Громова. Он сидел на стуле, закинув мускулистые руки за голову и снисходительно улыбался на какую-то реплику своих друзей. Но стоило мне только перешагнуть порог, как его глаза устремились в мою сторону, прошлись по ногам, облаченным в высокие ботфорты, затем юбке, что едва прикрывала все стратегически важные места, мазнул еще чуть выше и тут же отвернулся, не выказывая больше к моей персоне и толики внимания.
И в груди тут же заломило. Наверное, на погоду. Осень, как ни крути, в Москву приходит быстрее, чем в солнечный Краснодар.
Лекции и большая перемена прошли где-то мимо меня, я бродила по институту как сомнамбула и все действия выполняла на полном автомате, мотивируя для себя это тем, что просто пребываю в ожидании вечера и встречи с Ильей. Но на последней паре мне уже так не думалось, я просто мечтала свалить домой, укутаться в теплый плед и смотреть как солнце тает в кривом горизонте города.
А все от того, что преподаватель попросил меня раздать методички, так как я сидела на самой первой парте. Ну логично же, кому же, как не мне? Я медленно, но верно, подходила к парте, где в одиночестве сидел Громов, вытянув под столом свои длинные ноги, обутые в неизменные белоснежные кеды. Уж не знаю как, но подавая ему проклятую книженцию, наши ладони соприкоснулись. Он просто протянул руку и будто специально скользнул по костяшкам моих пальцев. Один ничтожный контакт, а меня словно током прошило. От омерзения, не иначе!
И я резко отдергиваю руку, но усилием воли заставляю себя не смотреть на него. Вот просто нет, Агата! Нет! И голос преподавателя заставляет меня обернуться и замереть:
– А теперь разбивайтесь на пары, ребятишки.
И стоит мне только повернуться обратно, то я вижу, как радостно пересаживается на пустующее место к Громову размалеванная как на парад Карина. Ну кто бы сомневался, правда?
Я только хмыкаю и иду дальше, разнося бесконечные методички, более не поднимая взгляда на раскачанного, почти двухметрового мажора и его королевишну. Плевать! Плева-а-ать!!!
Время, как вода, сквозь меня и мимо. Звонок и облегченный выдох. И сообщение от Ильи, как глоток свежего воздуха:
«Жду тебя на крыльце»
Вот, Агата, это то, что тебе нужно. И я заставляю себя нестись к нему на всех парах, поспешно забегая по пути в раздевалку за своей верхней одеждой, а потом туда, на улицу, где меня уже ждет хороший парень Илья.
– Привет, – выдыхает он приветствие, и я вижу, как загораются его глаза.
– Привет, – отвечаю я ему и улыбаюсь на его реакцию.
– Идем?
– Идем, – и согласно киваю.
Но отойдя всего несколько десятков шагов, все-таки не выдерживаю и оборачиваюсь.
Там на крыльце стоит Громов и обнимает свою королеву.
Плева-а-а-ать!
Глава 28
POV Агата
Хоккей прошел на Ура! И хоть «ХК Сочи» и продула в сухую «Спартаку», я все равно получила невероятное удовольствия от того, что сходила на матч. Даже горло сорвала, пока орала во всю силу своих легких хоккейные кричалки. Боже, это реально было здорово! Да, места у нас были не самые лучшие и сектор с минимальным обзором льда, но это не умаляло того драйва, что дарила эта сумасшедшая игра.
Правда, сначала меня немного напрягало наше общение с Ильей, ведь перед матчем я реально чувствовала, что разговор, между нами, не клеится, а вопросы звучат вымученными и надуманными, но зато после мы буквально исходили на восторг обсуждая просто потрясающую игру. Признаюсь, я не была вот прям ярым фанатом хоккея, да, все, что происходило на льду мне нравилось: динамика, скорость, драйв. Но, до профи мне было, конечно, как пешком до Китая, а, когда Илья так взахлёб начинал говорить про свой московский «Спартак», я не могла не улыбаться, кивать головой и согласно твердить на все его рассказы: «О, да! Мне бы тоже хотелось увидеть то-то и то-то…»
И когда парень закономерно спросил меня, когда довез до дома на такси:
– Пойдешь со мной еще?
Я не смогла ему ответить «нет». Я действительно хотела построить нормальные человеческие отношения с замечательным парнем, умным и добрым, чтобы забыть наконец-таки…э-э-э…ну, чтобы забыть уже всю эту фигню со спором на меня всяких там разукрашенных, самовлюбленных мажоров. Вот!
– Еще спрашиваешь? Конечно! – заулыбалась я.
И тут же всю легкость, между нами, как рукой сняло, потому что Илья наконец-то шагнул ко мне навстречу и осторожно заключил в свои объятия. Я замерла как истукан, боясь даже дышать. А если он поцелует меня? А если…
Но не успела я и дальше накрутить себя, как парень отстранился и тепло мне улыбнулся.
– Тогда до связи. И еще раз спасибо, Агата, за чудесный вечер, – а затем опять открыл дверцу такси и кивнул мне, а я от чего-то облегченно выдохнула. Ну, так рановато с поцелуями, вы не находите? Вот на втором, может быть, уже и можно, а на первом, ну совсем некомильфо. До этого же он просто пару раз провожал меня до дома, так что это не считается.
– И тебе, – тоже кивнула я ему в ответ и открыла калитку во двор.
Но почти тут же обернулась, потому что услышала, как позади с ревом пронесся черный спортивный мотоцикл, пулей проскочил до поворота и с заносом на заднем колесе выехал на проезжую часть. Вот же отчаянный! Покачала головой и пошагала дальше, тут же забывая о горе мотоциклисте.
Мама и папа Веня сразу же замаячили в коридоре, стоило мне только открыть входную дверь и загадочно на меня поглядывали. Они что, издеваются надо мной? Мне двадцать лет, как-то странно так себя вести, когда дочь пришла со свидания еще до девяти вечера.
– Ну, как все прошло? – первой не выдержала и задала вопрос мама.
– «Спартак» победил, – и показала оттопыренный большой палец, а потом сняла пальто и разулась, и прошла в дом.
– А свидание? – не унималась родительница, а папа Веня смешно семенил за нами и упорно делал вид, что ему не интересны мои ответы. Вот чудные!
– Отлично! – и вновь моя улыбка на тысячу мегаватт.
– Может расскажешь подробности за ужином? – еще один настойчивый вопрос.
– Спасибо, мы перекусили после матча, – спешно ответила я и закрыла дверь прямо перед любопытным носом Ренаты Аскольдовны.
И тут же моя приклеенная улыбка с меня и отвалилась. Я припала спиной к двери и устало прикрыла глаза, стараясь не думать ни о чем, просто побыть наедине с собой и ничего не анализировать.
Слишком рано! Слишком!
Ничего и не должно же ведь происходить так сразу. Ну, ведь правда? Должно пройти немного времени и однажды, мое сердце при виде Иванова Ильи обязательно забьётся быстрее, дыхание перехватит, а щеки окрасятся предательским румянцем смущения. И потом, когда он обнимет меня, чтобы наконец-то поцеловать, я не буду думать «а что, если?», я буду просто этого ждать. Потому что, буду действительно этого хотеть. А пока и рефлексировать не стоит, что Илья мне пока видится просто другом…
На ходу скидывая себя опостылевшие дизайнерские шмотки, я двинула в сторону душевой, повернула вентили на максимально допустимую температуру и встала под обжигающие упругие струи.
И такая злоба меня в этот момент обуяла! Ведь я не должна была хранить в своей памяти все то, что было связано с Погремушкой, но совершенно ничего не могла поделать со своей памятью-предательницей, что услужливо, раз за разом, подсовывала мне сцену из лифта, где наши губы соприкасались и мы дышали одним воздухом на двоих. Это не должен был быть он! Демид Громов бессовестным образом украл у меня эти мгновения близости! Вор! Бессердечный обманщик без стыда и совести! Он не достоин того, чтобы я думала о нем и вспоминала его лживые зенки!
Только вот я все равно думала, и вспоминала, и не могла почему-то навсегда вытравить все эти ненужные мне воспоминания из своей головы. Проклятие какое-то! Да, я злилась на него, ну так и черт с ним, отвалил от меня и слава Богу! Дальше-то зачем все это в голове свей мусолить, Агата Вениаминовна, а? Непонятно…
Выйдя из ванной комнаты, я расчесала свои длинные волосы и нанесла увлажняющий крем на лицо, а потом услышала, как мой телефон натужно вибрирует где-то в недрах моего нового кожаного портфельчика. Покопалась и обнаружила уже четвертый пропущенный от Машки и только собралась ей перезвонить, как гаджет завозился в моих руках, оповещая об еще одном, пятом звонке от подруги.
– Ну, чего тебе, неугомонная? – смеясь и вздыхая приняла я вызов.
– Малиновская! Ты обнаглела? Я почему все узнаю о твоих телодвижениях последней? То про своего качка татуированного гасилась, теперь вот про Иванова смолчала. Предупреждаю, редиска ты эдакая, что я в одном шаге от того, чтобы обидеться на тебя!
– Ну а что рассказывать, Маш? Мы сходили на хоккей, наши сочинцы продули, – начала я вещать, но подруга быстро меня перебила:
– Так, стоп, давай-ка с самого начала, как, что, где и почему?
Ну и я ей рассказала, обо всем и по порядку, но только вот приставучей Машке и этого было мало, она, на, моменте, где я начала вещать про матч, опять меня беспардонно перебила:
– Так, погоди, Агата. Мне вот эту всю фигню про хоккей знать не особо-то и интересно. Ты мне лучше расскажи, как твой Громов отреагировал на то, что ты с другим на свидание пошла.
Я аж встрепенулась вся.
– А при чем тут Громов?
– Х-м, значит, то, что он твой – возражений нет? – рассмеялась Машка.
– Да пошла ты…в баню! Ясно?
Машка от чего-то хохотать стала только еще больше, а я только отняла трубку от уха и недоуменно на нее уставилась.
– Малиновская, я тебя люблю! – ухахатывалась Машка, – Ладно, горемычная ты моя, давай может встретимся завтра и уже нормально обсудим всех твоих ухажёров?
– Давай, – фыркнула я, – только никаких ухажеров у меня нет. Есть только Илья.
– Да-да, – тут же согласилась подруга и повесила трубку.
Вот дурная баба! Ай, ну и фиг с ней, мне-то лучше знать кто мой, а кто не мой…
Правда же? А-то…
Глава 29
POV Агата
Приехавшая ко мне на следующее утро Машка, громко присвистнула, оглядывая мои новые хоромы. Да, что говорить, она даже перед моими родителями не стушевалась, а только поздоровалась и с умным видом похмыкала, мол «ну ничо-о-оси». Но пик восторга у подруги пришёлся на мою комнату. Тут Машка широко открыла рот и обалдело таращилась по сторонам.
– Мать моя женщина! Ну, что я могу сказать, Агата? Это тебе не сталинка бабы Нюры с коврами на стенах, – а потом понизила голос, оглянулась по сторонам, как будто нас кто-то мог подслушать, и продолжила шепотом, – что-то мне тут и дышать страшно.
– Да ладно тебе, не так уж тут и кучеряво. А вон та позолота и не позолота вовсе, ты уж не подумай, так, просто краска. Да и мебель не раритетная, а так, китайская подделка, – и после этих слов мы обе сначала взвизгнули, а потом и расхохотались, повалившись на мою необъятную кровать.
– Наверное, дядя Веня готовился, очень ждал тебя, раз такую красоту тебе тут намутил, – успокоившись, произнесла Машка.
– Наверное, – согласно кивнула я и действительно задумалась о том, что когда-то в этой комнате было что-то другое и папаня мой к вопросу моего переезда подошел со всей душой. Или нет! Нет у него души, и он просто нанял дизайнера без вкуса и запаха и сотворил вот это вот все. Еще бы он время свое тратил на дочь, которую целых десять лет не вспоминал.
– Ладно, милашка, давай уже, колись. Правда, что твой Громов по Москве теперь на Приоре рассекает? – резко сменила тему Машка.
– Правда, – улыбнулась я, вспоминая эту глупую машину, – такая заниженная красотка, ослепительно золотого цвета с салатовым бампером и надписью «Моя Ламба – люблю ее». Только ему плевать на такие изменения в его ритме жизни. Как катал девчонок, так и продолжает это делать, – зло выплюнула я последнее предложение.
– Опять какая-то избранная? Или по статусу себе фифу нашел? – Машка приподнялась на локтях на кровати и задумчиво посмотрела на меня.
– Королеву красоты облюбовал себе, ни больше, ни меньше. Такая же, как и он – пустая и надутая кукла. Ну и правильно, я считаю. Нормальные девчонки на такого придурка и не клюнут.
– Нет?
– П-ф-ф, нет, конечно! – вздохнула я и перевела разговор в другое русло.
Мы еще долго разговаривали об отношениях Пашки и Машки, о том, что они хотят после выпуска вместе начать, снимать квартиру, что Илья на деле действительно отличный парень, но он, почему-то, по мнению моей подруги, уж больно мне не подходит. Я на эти слова только закатывала глаза и ухмылялась. Что значит не подходит? А кто подходит? Глупости какие…
Так за разговорами и прошел почти весь день, а вечером, после ужина в компании моих родителей, мы пошли в кино вместе с Пашкой и Ильей. Смотрели какой-то жутко страшный фильм, где всю дорогу главные герои бегали от злобного, ни то приведения, ни то демона. Машка жалась к своему парню как лист осиновый, а я же только стискивала подлокотники кресла, вскрикивала, а когда было уж совсем невмоготу, то прижималась к подруге. Да, прижиматься к Илье я уж, извините, но постеснялась. Да-да, именно так.
А в воскресенье мы всей большой и дружной компанией ездили на дачу к Полине, что находилась в ближайшем Подмосковье. И там, под запах жареного мяса и дружный смех наших друзей, Иванов Илья приобнял меня за плечи, накидывая свою куртку мне на плечи и прошептал на ухо:
– Агата?
– М-м-м? – потянула я.
– Ты станешь моей девушкой?
Сердце тут же сделало кульбит и приземлилось в пятки почти оглушенное от адресованного мне вопроса. Ну же, Агата, вот оно! Сделай хоть что-то, не сиди столбом, глупо хлопая глазами. Кивни, улыбнись, скажи «да», в конце-то концов. Давай!
А ничего! Только взгляд в никуда и дикий ступор. Ну не дура ли я? Она! Она самая!
– Ты давно мне нравишься, только вот храбрости спросить это я набрался только сейчас. Прости, если долго медлил, – прервал молчание, между нами, Илья.
– Прощаю, – все-таки заставила я себя издавать членораздельные звуки.
– Ты согласна?
– Согласна, – ответила я, едва дыша.
И меня тут же тесно прижимают к теплому мужскому телу, целуя в висок и сплетая пальцы наших рук в замок. А я? Ну, я рада, конечно, тут и слова излишне, просто я еще чуточек в шоке, от того и немного растеряна. Вот и все! Сейчас как приду в себя и как начну восторженно вздыхать! А пока еще немного побуду в ступоре…
Ну, я девочка, мне иногда можно. Так-то!
Ну и как-то так вышло, что из ступора меня вывел только поцелуй Ильи. Он случился уже у моего дома, когда мы вернулись с шашлыков. Я будто бы со стороны наблюдала, как мой парень шагнул ближе, аккуратно приподнял мой подбородок согнутым указательным пальцем, проникновенно заглянул в мои напуганные глаза и наконец-то склонился к моим губам. И пока это происходило, я мысленно только и делала, что орала своему сердцу:
«Ну же, черт тебя дери, давай, бейся! Бейся быстрее, подпрыгивай к самому горлу! Кому говорю?»
Только вот никто меня не слышал. Тишь, да гладь и божья благодать. Так, будто бы я и не целуюсь вовсе с парнем, который мне несказанно нравится, а разгадываю сканворды. Что за фигня, люди, вы мне можете объяснить?
Ну, ничего-ничего, это я просто перенервничала. Ну, а с кем не бывает? Как там говорят? Состояние аффекта? Вот, это оно и есть.
Другие варианты я даже к обсуждению принимать не буду, потому что они и внимания моего не стоят. Иванов Илья самый лучший, самый умный, добрый, честный и перспективный парень на планете! И мне безумно понравились его теплые сухие губы на моих губах, его горячие руки, что гладили мою спину, его гибкое тело, что прижималось ко мне. Не парень – мечта!
Ну а кто от мечты отказываться станет? Вопрос риторический, друзья!
Глава 30
POV Агата
Ребята, конечно же, сразу заценили, что Илья все-таки вырвал у меня мое «да». Начали поздравлять и улюлюкать, а я только мялась и не знала куда себя деть от смущения. И на душе было как-то до одури тяжело, словно мне не двадцать лет, а все семьдесят пять, и я страдаю тяжелой формой тахикардии. Отстаньте, прошу! Но друзей было не остановить, все счастливо улыбались и тискали нас, как будто мы не встречаться начали, а на свою свадьбу пригласили. Нет, ну вы серьезно?
И в машине, пока возвращались в Москву, Илья все не переставал тянуть ко мне свои руки, чем как-то невероятным образом меня…не раздражал, нет, вы не подумайте, просто я не привыкла к такому тесному телесному контакту. Вот и все.
– Я слишком сильно тороплю события? – видя мою зажатость, спросил мой парень. Господи, Боже ты мой, я чуть во всю глотку не заорала «Да!», но вовремя дала себе ментальный подзатыльник.
– Ну, мне бы пообвыкнуть, Илья, – все же выдавила я из себя ответ и Иванов мне тепло улыбнулся.
– Я все понимаю и давить на тебя не стану. Мы будем делать все вместе, ты главное, не молчи, говори, если что-то не так, а я уж, вот увидишь, подстроюсь под тебя и все у нас будет хорошо.
Ну идеальный же, умереть, не встать!
А спустя минут тридцать мы уже прощались друг с другом перед калиткой в мой двор. Илья ласково обнял меня и прижал к своей груди, а я так неуместно вспомнила, как точно так же прижималась в библиотеке к двухметровому амбалу, что пах, как сам грех и тискал так, что сердце отбивало не то румбу, не то ча-ча-ча и чертовые мурашки так оголтело бегали по моему телу. Опять двадцать пять, Агата? Зато сейчас спокойно, уютно и надежно. Вот! Наслаждайся уже в конце-то концов!
– Не забыла, что завтра мы идем хоккей? – спросил Илья, а я аж все напряглась. Черт, какой еще такой хоккей и почему я должна о нем не забыть?
– Э-э-э, – смущенно улыбнулась я и покачала головой.
– Где витаешь, Агата? – рассмеялся мой парень, – Я взял нам два билета на «Спартака», Пашка и Машка тоже идут. Ну так что?
– Еще спрашиваешь? – выдавила я из себя энтузиазм, – Конечно я с вами!
– Супер! Тогда встречаемся завтра после пар?
– Ага, – закивала я чересчур радостно.
– Тогда до встречи, – и его теплые губы ласково коснулись моих, и я вновь затаила дыхание, ожидая появления в своем глупом теле хоть какой-то захудалой реакции на эту близость. И все-таки дождалась. Мурашки! Они появились, вот вам крест, что появились!
– Замерзла совсем? Ну все, беги, давай и до завтра.
– Угу, – кивнула я и пулей кинулась к подъезду.
А дома меня встретила с порога моя мама и, увидев мой взгляд, отчего-то нахмурилась и спросила:
– Что случилось, милая? У тебя все нормально?
– Я начала с парнем встречаться, – как на духу выдохнула я.
– С тем самым? – долбанная мышца, что же она так ноет постоянно-то…
– Нет, мам. Это друг Паши Левина, он учится на физмате в…блин, забыла. Ну, в общем, хороший парень, очень, мы с ним на одной волне и завтра опять идем на хоккей, – скороговоркой выдала я.