Мадам Белая Поганка

Глава седьмая

– Как хорошо, что вы все приехали, – обрадовалась Рина. – Адюша! Я очень по тебе соскучилась.

– И я, – улыбнулась Дюдюня, – Альберт Кузьмич, иди скорей, поцелую тебя!

Кот и не подумал пошевелиться, зато Мози и Роки кинулись всех облизывать.

– Они моя семья? – спросила Леночка.

В прихожей стало тихо.

– Думаете, вас позвали пообедать? – прищурился Иван.

– Поесть точно дадут, – засмеялась Рина, – но у нас есть дело. Съемки фильма «Готовим ужин». Сейчас Танюшка все объяснит.

Мне хватило пяти минут, чтобы донести до присутствующих суть проблемы.

– Я могу исполнять роль оператора, – вызвался Димон.

– Я режиссер! – мигом схватила бразды правления Ада Марковна. – И сценарист!

– Могу отдать тебе камеру, – предложил Димон, – будешь едина в трех лицах.

– Сам снимай, – милостиво разрешила Дюдюня. – Рина, где мы спектакль устроим?

– Конечно, на кухне, – вмешался Иван, – речь ведь идет о готовке.

– Пошли, – скомандовала Ада.

Плотной толпой мы вошли в просторное помещение, где царствует Ирина Леонидовна. Моя свекровь потрясающая повариха, собирает рецепты, ей не лень поехать через весь город в крохотную лавчонку, потому что только там продают черный тмин. Чем он отличается от обычного, коего полно в любом супермаркете? Понятия не имею. То, что эта специя существует, я узнала, познакомившись с Риной. Помню, как она еще до нашей свадьбы с Иваном спросила:

– Танюш, ты как относишься к готовке?

– Начисто лишена кулинарных талантов, – честно ответила я, – яичница у меня получается с разлитым по всей сковородке желтком, сосиски лопаются, а пельмени превращаются в кашу.

– Отлично! – обрадовалась Ирина Леонидовна. – Значит, ты не будешь претендовать на место у плиты.

Найдется ли на свете хоть одна свекровь, которая по-детски ликует, узнав, что у невестки обе руки левые и пришиты к той части тела, на которой она сидит? А меня в предстоящем замужестве пугала только перспектива стоять над кастрюлей с шумовкой, снимать пену, запихивать в мясорубку куриное филе, чистить картошку…

– Коробок! Основное место съемки «остров» и пространство вокруг него, – начала командовать Ада. – Иван, переоденься.

– Чем тебе мой костюм не нравится? – спросил хозяин дома.

– Тем, что это костюм, – ответила Дюдюня, – а к нему прилагаются рубашка и галстук. Ты в таком виде картошку чистишь?

– Я картофель вообще не чищу, – заявил Иван Никифорович, – ем его уже готовым.

– Переоденься, – велела Ада.

– Во что? Сообщи дресс-код, – попросил мой супруг.

Ада Марковна замахала руками.

– Ну… в чем ты обычно ходишь по квартире?

Иван заморгал.

– Прихожу с работы, снимаю пиджак, ужинаю, иду спать.

– А утром? – не отставала Дюдюня.

– Встал, умылся, натянул рубашку, брюки, пиджак повесил в прихожей, позавтракал, уехал в офис, – отрапортовал Иван.

– Тренировочные штаны найди, – посоветовал Димон.

– У меня их нет! – сказал Иван.

– Почему? – удивился Никита. – В них удобно.

– Завершили разговор, – велела Ада. – Иван, надень джинсы и футболку. Димон может остаться как есть.

– Спасибо, Дюдюня, – улыбнулся Коробок.

– Миша, ты тоже нормально выглядишь, только сними пуловер, – распорядилась психолог. – Никита… тут проблема…

– Он тоже в костюме, – сказала Рина. – Кит, пошли. Отведу тебя в гардеробную, где висят вещи, которые сошли с размера. Подберу подходящие.

Леночка подняла руку:

– Тетя Дюдюка, а я в красивом платье.

– Отлично, – похвалила Ада, – оно тебе к лицу. Рина тоже радует глаз, Танюша в джинсах, к кофте вопросов нет.

– Собачки и котик еще нужны, – подсказала Лена.

– Хм, – протянула Ада Марковна, – ясно. Они какие-то одинаковые.

– Мози, Роки и кот разные, – возразила Рина, – французские бульдожки и британец. Псы и Альберт Кузьмич.

– Все темные, – задумчиво протянула наш режиссер, – это некрасиво. Нужно в кадре светлое пятно! Необходимо животное со светлой шерстью.

– У нас такого нет, – уточнила я, – где взять, не знаю.

Леночка подняла руку.

– Тетя Дюдюка, я могу принести собачку, она белая. Но дядя ее просто так не даст. Он всем говорит: «Хотите элитную…» – Девочка умолкла, потом продолжила: – Забыла, как называется собака, он предлагает: «Давайте тысячу, и она ваша».

Рина выдвинула ящик стола, достала кошелек и протянула Лене купюру:

– Иди за животинкой.

Леночка умчалась.

Не прошло и четверти часа, как на кухне снова собралась вся компания.

– Внешний вид нормальный, – одобрила Дюдюня. – Никита, перестань поддергивать портки.

– Они мне велики, – вздохнул детектив, – моего размера в гардеробной не нашлось. Там одежда на слонов, хорошо хоть, эти нашлись, они на бегемота.

– Что слон, что бегемот, все не худышки, – философски заметил Миша.

Я увидела на джинсах, которые все время поправлял Никита, пониже левого колена дырку и поняла: это же мои штаны! Я разорвала их случайно, повесила в гардеробной, собиралась отнести в ремонт и забыла. Остается лишь радоваться, что я бегемот, а не слон.

– Ваня, футболку лучше заправить, – сказала Рина, – она очень широкая, ты в ней похож на водонапорную башню. Талии совсем нет.

– Где талию делать будем? – хихикнул Миша. – Помните анекдот? Тетка приходит к портному, тот снимает мерки и интересуется: «Где талию делать будем?»

Иван Никифорович засопел и стал запихивать край футболки за пояс.

– М-да! Лучше оставить ее сверху, – решила Ада, – а то живот вываливается. Майка прикрывает пузо. Почему ты не купишь брюки своего размера?

– Не люблю джинсы, – ответил мой муж, – они жесткие. Эти я взял в шкафу, не знаю, как они туда попали, на комара сшиты. Еле-еле застегнулись, вздохнуть боюсь.

Я отвела глаза в сторону. Ну, это тоже мои штаны из корабельной парусины. Только они мне велики. Когда я принесла их из магазина, то обнаружила, что продавец ошибся, запаковал другой размер, не тот, что я выбрала. Это случилось во вторник, я хотела в среду обменять портки, но не успела, работы много было.

– Я собачку принесла, – заявила Леночка, вбегая в кухню, – вот! Звать ее Ада!

– Слушаю тебя, дорогая, – отозвалась Дюдюня.

– Вот собачка, – повторила Лена.

– Псинка очень милая, – похвалила психолог.

– Ада! – улыбнулась девочка.

– Да, дорогая, – откликнулась Дюдюня.

Лена заморгала.

– Что?

– Ты меня зовешь, а я отвечаю, – объяснила психолог.

– Собаку так зовут, – внес ясность Димон. – Ада!

– Слушаю, – машинально отреагировала Дюдюня и воскликнула: – У собаки кличка Ада?

– Да, – хором подтвердили Миша и Никита.

– Прекрасно, – пришла в восторг психолог, – мы с ней тезки. Начнем съемки.

Глава восьмая

– У нас не распределены роли, – напомнила я.

– Итак, сценарий таков! Рина стоит у «острова» и режет огурец. Миша подает укроп, который он взял в холодильнике, – стала фонтанировать идеями Ада Марковна, проигнорировав мое замечание.

– Укропа нет, – приуныла Рина, – последний я в салат порезала. В наличии петрушка!

– Однофигственно! – отмахнулась Дюдюня. – Кит пробует майонез.

– Терпеть его не могу, – скривился детектив.

– У нас домашний, я сама его делаю, – заявила Ирина Леонидовна.

– Заменим его сметаной! – велела режиссер. – Ваня мешает ложкой в миске. Все ясно?

– Ада… – начала я, хотела продолжить, но тут залаяла собака.

– Не тебя звали, – рассмеялась Дюдюня.

– Что мне делать? – осведомилась я.

– Наливать масло, подсолнечное, – не замедлила с распоряжением Ада. – Хватит болтать. Димон, где камера?

– Готов, жду отмашки, – отозвался Коробков.

– Все встали на свои места, – скомандовала Ада Марковна. – Роли помните?

Мы слаженно кивнули.

– А я нет, – прошептала Леночка, – про меня забыли.

Дюдюня улыбнулась так широко, что мне сразу стало ясно: она и впрямь не приняла в расчет девочку.

– Солнышко, ты главная на съемке, – зачастила Ада, – основная героиня. Стоишь около Рины, спрашиваешь у нее: «Что мы готовим?» Хвалишь… э… бабушку.

– Тетя Таня моя мама, дядя Ваня папа, – пришла в восторг Леночка, – Рина бабулечка, дядя с камерой дедуля, а остальные мне кто?

– Братья, – ответила Дюдюня, – родные!

– Прикольно, – обрадовался Миша, – значит, меня Таня родила, а Иван Никифорович наш с Никитой папуля.

– У вас еще и бабушка общая, – расхохоталась Ирина Леонидовна.

– Завершаем пустопорожнюю болтовню, – велела Ада, – в процессе съемки надо вести какую-то беседу. Леночка, что учительница велела, какие вопросы мы обсуждаем? О чем говорить не стоит?

Леночка вытащила из кармана листок и начала читать:

– Нельзя поднимать темы про политику, экономику, международные отношения, президента, здравоохранение, цены, пенсии, зарплаты, коммунальные услуги, телешоу, новости.

– Однако, – покачал головой Никита. – А о чем трендеть разрешили?

– О еде, не называя стоимость продуктов, – огласила девочка, – об искусстве до начала двадцатого века. Примерные темы для семейного обсуждения: «Евгений Онегин», великое произведение ас Пушкина.

– Ас? – удивилась Рина.

Лена помахала листочком.

– Тут так написано.

Ирина Леонидовна взяла бумажку.

– А точка С точка Пушкина. Еще вариант – картина Шишкина «Три медведя».

Свекровь отдала записку Лене.

– Если мне не изменяет память, там медведица и медвежата, всего четверо животных. И название полотна «Утро в сосновом бору».

– Сначала мы обсуждаем еду, которую готовим, потом восторгаемся мишками на лесоповале, – решила Ада, – я встану около Тани, прислушивайтесь к моим словам. Я руковожу процессом. Начали.

– Мотор идет! – скомандовал Димон.

– Как хорошо вместе готовить ужин, – фальшиво веселым голосом возвестила Ада, – мама Рина режет огурец!

Ирина Леонидовна вздрогнула, схватила нож и с быстротой юной белки принялась кромсать овощ.

– Леночка, тебе нравится готовить? – спросила Дюдюня тоном столетней актрисы провинциального театра, в который давно никто не ходит.

– Очень, бабушка! – завопила Лена. – А что мне сейчас делать?

– Смотри на бабу Рину и учись у нее.

– Чему? – поинтересовалась Лена.

– Всему, – вступил в разговор Иван, – бабуля лучше всех готовит.

Ирина Леонидовна методично превращала в тонкие ломтики килограмм огурцов и молча стучала лезвием ножа о доску.

– Твой брат Никита сейчас принесет нам петрушку, – заявила режиссер.

Детектив, поддергивая на ходу мои джинсы, поспешил к посудомойке, открыл ее и разочарованно сказал:

– А в холодильнике пусто.

– Ха-ха-ха, – произнес Миша, – братец, обожаю твой юмор. Холодильник слева.

– А-а-а, – засмеялся Никита, – я перепутал.

– Миша, налей масла, – велела наш рулевой.

– Куда? – осведомился эксперт.

– В миску, – приказала Ада, – папа Ваня, помешивай соус.

– Какой? – уточнил Иван.

Рина сунула ему миску и ложку.

– Начинай.

Мой муж стал размазывать масло по стенкам.

– А вот и петрушка, – гаркнул Никита и положил на стол… красный болгарский перец.

– Ха-ха-ха, опять братец юморит, – высказался Миша.

Я присоединилась к увлекательной беседе.

– Дети, давайте отнесемся серьезно к приготовлению ужина. Кит, перец нам подойдет, а теперь принеси петрушку.

Детектив молча удалился.

– Ада, – позвала Лена.

– Слушаю тебя, – улыбнулась Дюдюня.

Девочка наклонилась, подняла собачку и посадила ее на табуретку.

– Я звала псинку, ей скучно, пусть посмотрит, как еда делается. А что на ужин будет? Какое блюдо?

Все посмотрели на Дюдюню, та округлила глаза.

– Вы не знаете, что мы готовим?

– Нет, – прогремел хор голосов.

– Это секрет, – заявила Ада, – когда сделаем, сообразите. Это сюрприз.

И тут на стол прыгнул кот. Наша руководительница обрадовалась возможности сменить тему.

– У нас еще один помощник появился. Кот Альберт Кузьмич. Милый, вы хотите снять пробу?

Британец не ответил, вместо него отозвалась беленькая собачка:

– Гав. Гав.

Никита поднял взятую напрокат собаченцию и посадил ее рядом с котом.

– Альберт Кузьмич, поухаживай за дамой, предложи ей немного нашего ужина.

– Петрушка! – крикнул Никита и положил на доску Рины упаковку салата айсберг.

Ирина Леонидовна схватила нож и принялась кромсать листья. Собачка закряхтела и легла на бок. Альберт Кузьмич пристально разглядывал псинку. Та издала странный звук. И в эту секунду Иван Никифорович поднес к морде кота миску с маслом, которое старательно размешивал в течение всей съемки.

– Альберт Кузьмич, оцени соус.

Кот всхлипнул, упал на спину, задрал все четыре лапы и притворился ветошью.

– Снято! – оповестил Димон. – Самая лучшая концовка ленты: смерть кота, который увидел, что подадут на ужин.

– Леночка, твой фильм получит первый приз, – пообещала Дюдюня.

– Эту ленту и на «Оскар» представить можно, – добавил Миша.

– В Канны отправить, – дополнил Никита.

– Сворачиваемся живенько и возвращаемся в офис, – распорядился Иван.

– А поесть? – заныл Димон.

– Все за стол, – велела Рина, – несу кулебяку! Леночка, верни Аду дяде.

– Кому меня вернуть надо? – удивилась психолог.

– Не тебя, а песика, – засмеялась Ирина Леонидовна и осеклась. – Альберт Кузьмич, тебе плохо?

Кот не ответил, он по-прежнему лежал, задрав лапы и закрыв глаза.

– Что с ним? – перепугалась я. – Надо позвонить ветеринару, надеюсь, Людмила Юрьевна на месте.

Глава девятая

Каждый владелец домашнего животного рано или поздно сталкивается с ситуацией, когда нужен совет доктора. Мы долго искали опытного ветеринара, и в конце концов нам повезло. Теперь у нас есть замечательная Людмила Юрьевна. И что совсем уж здорово, она главврач ветеринарной клиники.

Когда ветеринар вошла на кухню, все стояли вокруг «острова».

– Что тут у нас? Ну-ка, дайте посмотреть, – сказала врач.

Мы расступились.

– Похоже, Альберт Кузьмич в обмороке, – пробормотала Люда, – он проходил во вторник полное обследование, у него было отличное здоровье. Минуточку.

Доктор вынула из сумки коробочку, вытащила из нее ватный диск и поднесла к мордочке британца.

Альберт Кузьмич опустил лапы, открыл глаза, вскочил и бросился Людмиле на шею. Она начала гладить кота по спинке.

– Милый, кто тебя так напугал?

Беленькая собачка закряхтела. Врач повернула голову на звук.

– У вас появился новый член семьи? Секундочку…

Людмила отдала кота Рине, наклонилась над Адой и засмеялась.

– Поздравляю!

– С чем? – спросила я.

– У вас щенок! – возвестила Людмила, поднимая со стола какой-то комок. – Вот-вот второй появится.

– Собака рожает? – попятился Никита. – Лучше я сяду.

– Леночка, беги скорей к дяде, который дал тебе напрокат Аду, веди его к нам, – приказала Рина.

Девочка умчалась.

– Налейте мне воды, – слабым голосом попросил Никита, – холодненькой.

– Вы тут пока разберитесь, а я должен позвонить, – скороговоркой произнес Иван Никифорович и испарился.

– Пойду… э… короче, я пойду, – заявил Димон, – у меня… там… в коридоре…

– Здесь так душно, – пожаловался Миша.

Никита молча юркнул в столовую.

– Дышать просто нечем, – продолжил эксперт.

Я посмотрела на него:

– Я понимаю, почему все представители сильного пола сбежали. Но ты врач! Почему испугался?

– Патологоанатом я, – уточнил Миша, – с больными никогда дел не имел. У меня на столе лежали тихо, смирно и не рожали. Потом я от вскрытий отошел, сейчас другим занимаюсь.

Последние слова эксперт договаривал уже из коридора.

– Когда я ждала Ваню, Никифор пообещал: «Не оставлю тебя, буду держать за руку», – пустилась в воспоминания Ирина Леонидовна, – все девять месяцев это твердил. В советское время мужей в родовую не пускали, они на улице под окнами прыгали. Но для Никифора сделали исключение. И что? Когда процесс подошел к финальной стадии, супруг рухнул в обморок. Бригада медиков кинулась его откачивать, со мной осталась одна медсестра. Она Ивана и приняла. Я вернулась домой через неделю: муж бледный, давление высокое, слабость, головокружение. Я как огурец после родов, а он потом несколько месяцев в себя прийти не мог. Врач сказал, что Никифор перенес огромный стресс. Ну и кто сильный пол? А?

– Альберт Кузьмич понял, что собачка вот-вот станет мамой, и потерял сознание, – засмеялась Людмила, – испугался очень. А вот и второй щеночек. Прелесть какой бутуз!

– Дяди там нет! – закричала Леночка. – Кассирша сказала, что он сидел у входа неделю с разными животными, отдавал их за деньги. А потом директор магазина велел ему больше не показываться. Вот!

– И почему мне не пришло в голову спросить, где ты псинку хочешь взять! Могла бы сразу догадаться, – ахнула Рина, – ни один хороший хозяин не отдаст свою любимицу напрокат.

– Ну почему, – возразила Дюдюня, – есть четвероногие, которые в кино снимаются или собачью моду демонстрируют.

– Они с владельцами всегда, – топнула ногой Рина.

– Еще один щеночек! – обрадовалась Людмила.

– Как себя чувствует Ада? – спросила я.

– Прекрасно, – ответила психолог. – А почему ты спрашиваешь?

– Я интересовалась здоровьем собачки, – уточнила я.

– Ей надо дать другое имя, – засуетилась Рина, – иначе, когда Дюдюня придет в гости, она будет всякий раз откликаться, когда позовут псинку.

– Ты хочешь ее оставить? – спросил из столовой Димон.

– Предлагаешь выкинуть мать с детьми на улицу? – ринулась в атаку моя свекровь.

– Нет, конечно, – пробормотал Коробков.

– Все думайте над тем, как назвать Аду, – велела Рина.

– Лена, – спросил женский голос, – ты здесь?

– Да, бабуля, – обрадовалась девочка.

В кухню величаво вплыла Инесса Петровна.

– Добрый вечер, господа. Прошу простить меня за вторжение. У вас входная дверь открыта. Внучка прислала мне странное СМС: «Давай возьмем маму и детей. Я у тети Рины». Что случилось?

Ирина Леонидовна и Дюдюня, перебивая друг друга, стали вводить Володину в курс дела.

– Господи! – всплеснула руками пожилая дама, когда до нее наконец дошел смысл происходящего. – Простите неразумного ребенка! Лена! Как тебе пришла в голову странная идея просить Ирину Леонидовну снимать кино!

– Я обратилась к тете Тане, – заныла девочка.

– Лена поступила правильно, – сказала я, – нам нетрудно помочь ребенку, который попал в непростое положение. Странной в этой истории я считаю учительницу, которая назвала тех, у кого нет родителей, позором гимназии.

– Бабуля, собачку принесла я, – заявила Лена, – значит, она моя вместе со щенками.

В глазах Инессы заплескался ужас.

– Ну… э… ну… о… детонька, наша квартира… она… э… мала для содержания пса!

– А у них такая же по размеру, – топнула ногой Лена, – и вон сколько всех живет. И Роки, и Мози, и Альберт Кузьмич, и дядя Ваня.

Из столовой послышался смех Коробкова.

– Иван Никифорович не животное, он человек, – прервала внучку бабушка.

– Лена, кто дал тебе тысячу рублей? – спросила Ирина Леонидовна.

– Вы, – шмыгнула носом девочка.

– Когда курьер приносит пиццу, а ты ему платишь, – продолжала моя свекровь, – кому принадлежит лепешка с сыром?

– Тому, кто денежки отсчитал, – прошептала Лена.

– Предлагаю совместное владение! – сказал Коробков из столовой.

– Ой! Четвертый! – обрадовала нас Людмила.

– Собачка со щенками останется жить у тети Рины, а ты сможешь приходить с ней играть, – предложил Димон, – это будет твоя псинка, но на удаленном воспитании.

– Гениально, – выдохнула Инесса, – с меня приданое для новорожденных.

– Их уже пять! – воскликнула врач.

– Деточка, – засуетилась Инесса Петровна, – пошли скорей домой, тебе спать пора!

– Бабушка, – удивилась Лена, – сейчас всего четыре часа дня!

Пожилая дама нашла новый повод сбежать.

– После обеда надо отдохнуть. Все дети спят в это время.

– Но… – начала девочка.

Инесса схватила внучку за руку и утащила ее.

– Интересно, шестой появится? – поинтересовалась Рина. – И кто у нас?

– Щенки, – откликнулся Миша.

– Я имела в виду пол, – объяснила Ирина Леонидовна.

– Все мальчики, – ответила Людмила.

– Нам пора в офис, – напомнил Коробков.

– Езжайте, конечно, – махнула рукой Рина, – мы с Людой прекрасно справимся.

И тут в кухню заглянула Надежда Михайловна.

– Я вернулась. Что-то случилось?

– Мы рожаем! – объяснила ветеринар.

Бровкина попятилась.

– Кто?

Никита показал рукой на «остров», около которого стояла Рина.

– Она!

Глаза домработницы медленно вылезали из орбит.

– Она? О боже! Ирина Леонидовна! Но… как… откуда у вас… э… э… ничего заметно не было. И вообще… возраст. Ой, простите. Я не намекаю на ваши лета… однако…

Мать Ивана разразилась смехом.

– Надя, не нервничай! Роженица у нас Ада!

Бровкина прислонилась к стене.

– А-а-а! Здрассти, Ада Марковна! Несмотря на… э… на все, вы прекрасно выглядите.

Дюдюня вскинула подбородок.

– Завтра буду выглядеть еще лучше. Надя, я не собираюсь размножаться. У нас появляются не младенцы, а щенки.

– Рожает собака, – выдохнула Бровкина и потрясла головой. – Но… Мози и Роки определенно самцы. Я в этом стопроцентно уверена.

Димон подошел к домработнице и погладил ее по плечу.

– Надюша! Спокойствие! Только спокойствие! Собака лежит на «острове». Рядом стоит Рина. Псинка рожает, ее принесли с улицы.

– Зачем? – подпрыгнула Бровкина и тут же сама ответила: – Чтобы она у нас на кухне родила? А щенков потом куда? И их мать? Мать их куда?

Коробков вздохнул:

– Надь! Это случайно получилось! В нашей жизни все, как правило, происходит неожиданно. Идешь спокойно по улице – и ба-бах!

Димон замолчал.

– Ба-бах и что? – прошептала Бровкина.

– Ба-бах, и щенков родишь, – договорила вместо владыки компьютеров Дюдюня. – Не переживай, Надя, воспитаем, выучим, в люди выведем. Так! Таня, оставайся дома, нельзя бросать Рину в такой ситуации. Завтра вы с Никитой поедете с утра в «Лавку света».