Глава VI.
Бойцы, включая Журналиста, стояли без единого движения. Смотря на Алену, с неестественно сияющими глазами, они как будто не могли понять, кто перед ними. Между тем, в ухе Журналиста вновь зашумело, и уже серьезнее. Резкая боль охватила голову, словно рядом разорвался какой-нибудь снаряд. Он немного согнулся от шока, и посмотрел на остальных бойцов. Они тоже выглядели так, словно почувствовали боль. Кто-то согнулся, кто-то навалился плечом на стену, но в целом отряд выглядел деморализовано.
Журналист быстро посмотрел на лестницу. Алена по-прежнему стояла на втором этаже и смотрела на них. За ней промелькнуло две тени. Журналист, сквозь боль, понял, что это были бармен и механик. Но они направились не к Алене, а в противоположную сторону, где были командир отряда и устройство, закрывающее порталы.
Позади, со стороны фойе, что-то прогрохотало. Журналист обернулся, и увидел разломанные баррикады парадного входа. Сквозь дыры в заколоченном дереве, пытались пролезть какие-то многочисленные конечности, бурого цвета. Журналист от испуга потерял дыхание. Бойцы тоже заметили прорыв обороны, но пребывали все еще в деморализованном состоянии. Казалось, что головная боль у всех не ослабевала ни на минуту. Словно по чьей-то команде у всех разом случилось это недомогание. «Излучение… Критический уровень…», – почему-то мелькнули в голове Журналиста слова Андрея о плененной троице.
Тем временем, что-то непонятной формы начало пролезать сквозь дыры в баррикадах, уже в нескольких местах. Со звоном полетели стекла соседнего окна, снеся несколько заколоченных в проеме досок. Оглушенный Журналист, на уровне вибрации пола, ощутил чей-то страшный рев. Оглянувшись в сторону входа, он увидел, как несколько бойцов было обвито бурыми конечностями в смертельные захваты. Оружие бесполезными кусками металла лежало на полу. Другие бойцы, еще не плененные этой бурой массой, без пользы целились в сторону захваченных товарищей. Возможно, их оружие было слишком мощным, чтобы открыть стрельбу вблизи своих. Журналист увидел, как одного из спецназовцев что-то утаскивает через выход из Дома культуры на улицу. Был большой соблазн подобрать с пола упавшее оружие и открыть огонь, но он боялся быть схваченным этими существами.
Кто-то достал нож и с криками бросился на баррикады. Журналист почувствовал сильный толчок в спину, и обернулся. Это был Андрей. Он что-то кричал, махал рукой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Журналист его не понимал. В конце концов, капитан схватил его за шиворот и потащил к лестнице. Журналист начал приходить в чувства и подчинился ему. Он посмотрел наверх, на второй этаж – Алены уже не было.
Андрей что-то крикнул Журналисту, и кивнул в сторону второго этажа. Затем он начал готовить свое ультразвуковое оружие к стрельбе. Журналист начал понимать, что от него хотел капитан. Достав пистолет из кармана, он побежал по лестнице. Журналист понимал, что сейчас очень важно спасти полковника. Не столько с целью сохранения его жизни, сколько из-за устройства, способного закрыть портал.
Добежав до середины лестничного пролета, Журналист услышал несколько свистящих хлопков. Голова начала приходить в себя, поэтому выстрелы из ультразвукового оружия звучали очень отчетливо. Обернувшись в сторону фойе, он увидел, как спецназовцы отчаянно обороняются от ползущих через разрушенные баррикады тварей. Он понимал, что не сможет помочь им со своим пистолетом, и одновременно с этим, должен был найти полковника и устройство. Поэтому, Журналист заставил себя отвернуться, и быстро побежал по лестнице, ведущей на второй этаж.
Добравшись до верха лестничного пролета, он обнаружил, что во всех трех комнатах двери были открыты. Причем дверь, где сидел ранее полковник, была содрана с петель, и теперь валялась на полу.
Журналист обхватил пистолет двумя руками, и, целясь в открытую дверь комнаты, где держали пленников, стал двигаться боком. Снизу, в фойе, послышался мужской крик, несколько выстрелов и страшный рев. Журналист дернулся от испуга. Он понимал, что нужно двигаться быстрее, время сейчас не на его стороне.
В первой комнате, он ничего не обнаружил. Она была пуста. Тогда он, таким же приставным боковым шагом прошел мимо второй комнаты, где раньше хранилось устройство закрытия портала. Лампа внутри комнаты освещала пустой пол. Журналист понял, что бомбу забрали. Момент истины его ждал в третьей комнате – кабинете полковника.
Журналист решил не церемониться и резко влетел в помещение с готовностью применить пистолет. Полковника не было. Компьютер, лежащий на столе, был разбит. В одном окне была разобрана деревянная баррикада и выбито стекло. Предрассветное небо немного сильнее освещало комнату, поэтому Журналист увидел три тела на полу. Два мужских и одно женское в белой куртке, лежащее спиной вверх. Под всеми тремя блестели темные лужи. Журналист приблизился к телу Алены, и аккуратно приложил палец к шее. Пульса не было. Журналист не стал проверять остальных. Было понятно, что при побеге полковник стрелял на поражение. «Разобрался с ними, забрал устройство и выпрыгнул в окно, чтобы завершить свою миссию», – подумал Журналист. Это случилось буквально минут пять назад. Не было сомнений, что командир двинулся в сторону комбината – завершить задание.
Журналист вспомнил про обороняющихся. Он выбежал обратно в коридор, откуда все еще слышались выстрелы, хотя, не так уж часто. Оказавшись на краю лестницы, он увидел не самую радостную картину. Несколько бойцов лежало на полу, возле груды бурой массы, явно неподвижной. Три человека еще стреляли в сторону разрушенных баррикад входа. Создавалось впечатление, что волна из этих существ никак не утихала, и они брали количеством. Журналисту вспомнились слова Алены: «Теперь, мы вас видим!». Добавить к этому ее светящиеся глаза, и мысль о какой-то ментальной связи появилась сама собой. Существа видели бойцов, его, полковника глазами живого человека. «Неужели они способны на такие манипуляции? Ведь эти существа ведут себя как животные!» – подумал Журналист.
Между тем, уцелевшие бойцы продолжали отстреливаться от приближающихся существ. Люди были явно истощены. Выстрелы были все реже. Один боец, в нем Журналист узнал Андрея, достал гранату, и с воинственным криком, замахнулся, чтобы бросить через выход на улицу. Внезапно, со стороны выхода выскользнуло что-то длинное, похожее на щупальце и ужалило Андрея в плечо. Тот вскрикнул и выронил гранату на пол. Один из бойцов это увидел, оттолкнул капитана, и упал животом на гранату. Андрей пролетел метр и упал на спину. Третий боец ничего не заметил, возможно был оглушен, и продолжал стрелять через проход. Журналист понял, что сейчас произойдет. Отбежав от лестницы к стене, он пригнулся, и закрыл руками уши.
Он услышал резкий грохот с первого этажа. На глазах навернулись слезы, из-за того, что он никак не смог помочь бойцам. Он снова остался один на один с Коньково. Сквозь заколоченные окна, проступали лучи от предрассветного неба. Нужно было уходить из Дома культуры немедленно.
Журналист вспомнил про выбитое окно в кабинете полковника. Он встал и побежал в спасительный выход. Забегая в дверь, он услышал многочисленные нечеловеческие шаги на лестнице. Подбежав к окну, он посмотрел вниз. Благодаря посветлевшему небу, он уже мог разглядеть отдельные предметы, находящиеся на улице. Под окном стоял припаркованный грузовик. Возможно тот, о котором говорил Андрей. Было слишком высоко, чтобы приземлиться безопасно на фургон. Но выбора не было. Сзади уже послышался топот по комнате.
Журналист, не оборачиваясь, со всей силы перепрыгнул через подоконник и вылетел наружу. Что-то скользнуло по его спине, но он не почувствовал боли. Словно его не успела схватить чья-то рука. Но это вряд ли была рука.
Боль он почувствовал, приземлившись на крышу фургона грузовика. Перебинтованная нога сразу подкосилась от резкого удара, и Журналист приземлился на бок. Удар был такой силы, что из рук выпал пистолет, и скатился куда-то на землю. Сам Журналист кое-как удержал равновесие, чтобы не повалится по инерции вниз с трехметровой высоты фургона грузовика. Аккуратно соскользнув с крыши, зацепившись за край, он повис на руках. Затем, он отцепился и спрыгнул на землю. Еще раз, почувствовав раненую ногу, заковылял прочь от Дома культуры. Искать пистолет он даже не думал. Это была бы потеря времени.
***
Оглядываясь по сторонам, он быстро шагал вдоль наугад выбранной дороги. Нога, при каждом наступании отдавала болью в голову. Но гораздо больше его угнетала мысль от дальнейших действий.
«Если все пойдет не по плану….», «…бросай все…», «…беги из Коньково»…», – вспоминались ему слова Андрея. После побега из Дома культуры, эти фразы не выходили из головы. Тем более уже светало. Сейчас, утренний свет был на его стороне, по отношению к невидящим существам. «Если, конечно, не появятся эти люди, как Алена», – подумал он. Определенно, это она, с барменом и механиком приманили тварей в Дом культуры. Быть может, существовала какая-то фантастическая связь, позволяющая существам видеть мир, через этих людей. Но Журналист отмел все эти догадки, осознавая, что забирается в дебри своих, порожденных больным воображением, теорий.
Пока он шел по улице, в сторону выезда из Коньково, никто не встретился по пути. Это его немного расслабило, и одновременно напрягло. «Вряд ли они боятся утреннего света»», – подумал Журналист.– «Не киношные вампиры все-таки». Что-то явно заставило этих существ куда-то уйти. Из головы никак не выходил полковник, шаг за шагом подбирающийся к комбинату с этим устройством, которое еще неизвестно, сработает или нет. Не исключено, что эти твари, по какому-то ведомому только им сигналу, направились на поиски командира погибших бойцов.
Проходя мимо частного дома, Журналист заметил открытый гараж. В нем стоял старый автомобиль. Журналист не очень хорошо разбирался в ретро-автомобилях, но узнал «москвич». Чистый оранжевый кузов, блестящие бампер и радиатор свидетельствовали о любви автовладельца к своей собственности. Возможно, хозяин дома собирался прокатиться на своей машине, но судя по рассказам Андрея, мог внезапно все бросить, и уйти с остальными жителями в сторону комбината.
Журналист посмотрел туда, где, по его мнению, должна быть труба, комбината. Сразу он ее не нашел, пришлось немного повертеться по сторонам, но так ничего не получилось. Тогда Журналист тихо подошел к дому, и прислушался. Внутри никаких звуков не было. Он обошел дом со стороны огорода и нашел приставную лестницу. Подняв ее и прислонив к стене дома, он забрался на крышу. Осмотревшись, Журналист не увидел никакого движения. Только в нескольких местах трещали своими пропеллерами ветряки.
Наконец, Журналист увидел вдалеке трубу комбината. Если полковник ушел пешком, чтобы быть более незаметным, то, возможно через час он сможет добраться до своей цели. «Но что потом?» – подумал Журналист. – «Тут остатки отряда из тринадцати человек не очень верили в свои силы». Если полковнику удастся осуществить задуманное, то неизвестно, что произойдет. Сам Журналист через час только выберется за пределы городка, и вряд ли сможет кого-то оповестить о случившемся. Он подумал о «москвиче», стоящем в гараже. Был небольшой шанс, что хозяин машины оставил ключи где-то в доме. Если внутри не обитает никаких существ, то есть возможность убраться гораздо быстрее.
С этими мыслями, Журналист аккуратно спустился по приставной лестнице на землю. Он попытался заглянуть в окна, но они были закрыты шторами изнутри. Тогда он вздохнул, и пошел в сторону гаража. Журналист надеялся на то, что сможет найти ключи от машины в доме. Хотя непонятно при каких обстоятельствах хозяина дома застало это массовое помешательство, и он ушел в сторону комбината с остальными жителями. Лишь бы ключи остались где-то в доме.
Зайдя в гараж, Журналист огляделся. Утренний свет уже позволял различать предметы. Дощатый пол, из почерневшей древесины. Верстак, с затянутой в тиски деталью. Вдоль стен лежали покрышки, садовый инвентарь, инструменты и все то, что можно встретить в обычном гараже. Журналист подошел к автомобилю, и потянул ручку двери со стороны водителя. Дверь открылась. Он на ощупь поискал ключ в замке зажигания, но ничего не обнаружил. В голову стали закрадываться мысли, что хозяин дома забрал их с собой. Журналист стал обыскивать стены гаража, надеясь найти ключи висящими на одном из гвоздей, служащих в гараже вешалками. Результатов поиски не дали. Он посмотрел на дверь, ведущую в жилую часть дома. Журналист понимал, что ключи могли быть там, но неизвестно было, кто сейчас мог обитать внутри. Время поджимало, полковник, если он был еще жив, все ближе подбирался к комбинату, с целью закрыть портал. Наконец, Журналист решился и толкнул дверь, ведущую в жилое помещение.
Внутри было тихо. Абсолютно ни единого звука, ни человеческого, ни какого-то еще. Журналист поднялся по деревянным ступенькам и вышел на кухню. Старая побеленная деревенская печка одиноко стояла вместо одной из стен. Обеденный стол в центре кухни пустовал. В раковине лежало немного грязной посуды, а на газовой плите стояла кастрюля. Журналист испытывал чувство голода, но сейчас ему было важнее найти ключи, и уйти из дома живым. Он быстро осмотрел кухню на предмет настенных крючков. Везде висела только посуда. Попытав удачу в выдвижных ящиках, Журналист не обнаружил ключей. Ради дальнейших поисков, пришлось двигаться вглубь помещения.
Миновав кухню, он обнаружил себя в коридоре, ведущим в две комнаты. Пройдя еще немного по коридору, Журналист заглянул в первую комнату. Это была простая спальня, с кроватью и тумбочкой. Несмотря на тусклый свет, проникающий через окна, в глаза бросилась открытая в полу дверца, ведущая в погреб. По спине Журналиста пробежали мурашки. Проем в полу смотрел на него чернеющей бездной, и звучал могильной тишиной.
Немного переведя дух, он обратил внимание на висящую на стене, рядом с кроватью, джинсовую жилетку. Ее очень хотелось обыскать, но Журналист не решился идти через проем в полу. Его охватил иррациональный страх, на фоне пережитого этой ночью. Побег от этих существ, знакомство с бойцами элитного отряда, остатки которого был раскиданы за считанные минуты, и снова побег. Всю ночь он только и делал, что бежал. Бежал от неопределенности, от страха за свою жизнь. И за эту ночь он научился бояться темных мест, таких как эта дыра, ведущая в погреб. Журналист физически не мог себя заставить перешагнуть через нее и взять жилетку.
Он вспомнил бармена и его жену Алену, которые стали жертвами, непонятных психических манипуляций, и чья жизнь оборвалась в один миг. Механика, которого видел всего два раза в жизни, но его гибель считал напрасной. Вспомнил Андрея, который так и не смог выполнить свою боевую задачу вместе с отрядом. Подумав о полковнике, Журналист полагал, что он все – таки жив, ввиду его опыта и маниакальной одержимости выполнить свое задание. Он представил командира отряда, бредущего через лес, в сторону комбината, с этой хитрой бомбой за спиной. «Вот уж, кто точно ничего не боится», – отметил он про себя, и посмотрел на жилетку.
Собрав остатки своей воли, и мысленно заглушив все страхи, Журналист перешагнул, через проем в полу. Схватив жилетку рукой, и содрав ее с гвоздя, вбитого в стену, он быстро вышел из спальни. Зайдя в следующую комнату, которая оказалась гостиной, Журналист сел на диван и стал обыскивать жилетку. Боковой карман зазвенел металлом, и на диван посыпалась связка ключей. Журналист отыскал тот, который больше всего походил на ключ от замка зажигания, и уже собирался уходить, но остановился. Его внимание привлек высокий, около метра, металлический ящик, стоящий в углу гостиной. Он был похож на сейф, но не имел кодового замка. У Журналиста появились догадки о том, что может храниться в железном ящике, в частном доме. Ему помнилось, как в баре завсегдатаи рассказывали про богатые зверьем леса. Журналист на ощупь нашел замочную скважину на дверце ящика, и стал подбирать ключ из связки. Наконец, один из них подошел, и дверца ящика была открыта.
Догадки Журналиста подтвердились. Внутри вертикально стояло двуствольное охотничье ружье. Рядом были патроны в пластиковых гильзах. На нижней полке лежал ремень с патронташем. Журналист взял ружье в руку. Он почувствовал тяжесть. Гладкая рукоять удобно легла в ладонь. Он прислонил приклад к плечу и прицелился в стену. Может ему не придется стрелять, но он еще не выбрался из Коньково. Неизвестно было, на ходу ли «москвич» – уровень топлива Журналист не посмотрел. Сейчас, ему необходимо было иметь какое-то преимущество, при непредвиденных обстоятельствах.
Под ногами что-то зашуршало. Журналист вздрогнул и отскочил в сторону, но быстро понял, что звук донесся из-под пола. Этот шум проследовал от него, в сторону открытой дверцы в спальне.
Журналист понял, что не может больше медлить. Он быстро стал искать механизм открытия ствола. Из спальни послышался осторожный скрип. Похоже, отозвалась деревянная лестница, ведущая из погреба наверх.
В это время, пальцем, Журналист сдвинул какой-то рычажок, на рукояти ружья. Надавив рукой на ствол, он открыл его. В обоих стволах было пусто. Схватив из ящика два патрона, Журналист спешно стал их засовывать в ствол. Один патрон скосился в руке и упал на пол.
В коридоре прозвучал знакомый булькающий рык. Стоя с ружьем в руке, Журналист обернулся и замер. Теперь, ему был виден коридор, ведущий в спальню и на кухню. Он помнил про слух этих существ, но сейчас, быть беззвучным было уже поздно. В этом доме он изрядно пошумел, и определить его местоположение – вопрос времени.
Журналист посмотрел на ружье. Один патрон в патроннике, незакрытый ствол. Еще необходимо было взвести курок. Как это делать, он смутно представлял. Достать еще один патрон из ящика, и вставить его в ствол без лишних движений было невозможно. Ситуация была патовая для Журналиста. Возможно, если эта тварь выползет из спальни на кухню, то у него будет возможность дозарядить ружье.
В тускло освещаемом естественным светом коридоре показалось движение. Какая-то длинная конечность, похожая на щупальце, высунулась из спальни. Несколько неуверенными движениями, она стала задевать все предметы вокруг себя, словно изучая их на ощупь. Она прошлась по стенам и, особенно, по полу коридора. Журналисту показалось, что существо почувствовало землю от следов его ботинок. Медленными движениями рук, он закрывал ствол, чтобы привести ружье в боевое состояние. Другого шанса, как сделать это сейчас, он посчитал, что не будет.
Существо не торопилось появляться из спальни. Пока оно изучало своей длинной конечностью коридор. Случайно оторвало картину, висевшую на стене. Та, со звоном бьющегося стекла от рамки, упала на пол. Конечность стала ощупывать и ее. Журналисту показалось, что такое же щупальце схватило его ночью в кафе за ногу. Теперь он знал, чего ожидать от этих тварей. Но его беспокоило, то, как существо пролезет через небольшой проем в полу. По его впечатлениям, они были массивные, тяжелые, но при этом быстрые. Поэтому вопрос, о появлении существа в подполье, для него остался открытым. Впрочем, выживет ли он сейчас, для Журналиста было более приоритетным вопросом.
Он практически закрыл ствол ружья. Ему оставалось совершить небольшое усилие, чтобы все завершить. Но Журналист понимал, что создаст лишний звук, а это в свою очередь привлечет существо. Нужно было на риск. Резким движением Журналист закрыл ствол. Послышался громкий, по меркам общей тишины щелчок. Конечность существа, словно в страхе удалилась обратно в спальню. На секунду воцарилась полная тишина.
Внезапно, послышался оглушительный вой из спальни и треск древесины. Существо как будто вынырнуло из подвала в коридор, а вместо брызг разлетелись куски дощатого пола. У Журналиста остановилось дыхание, но он не мог себе позволить бездействовать. Существо, судя по силуэту, уже извернулось в нужное ему положение и молниеносно побежало к Журналисту. Тот вскрикнул, навел ружье на тварь, инстинктивно найдя пальцем рычажок взведения курка. Но уже было слишком близко для стрельбы. Журналист изо всех сил отпрыгнул в сторону. Упав на пол, он лежа, навел ствол на бурую массу, уже развернувшуюся к нему. Журналист нажал на спусковой крючок.
Послышался оглушительный выстрел. На пару секунд Журналист как будто отключился. Придя в себя, он почувствовал сильный звон в ушах. Больше он ничего слышать не мог. Он спешно встал с пола, и развернул ружье прикладом вперед, чтобы защищаться врукопашную. Другого выхода у него не было. Но Журналиста никто не атаковал.
Он присмотрелся в полумрак гостиной, чтобы оценить ситуацию. Сердце бешено колотилось, он был готов ко всему. Но ничего не происходило. Существо лежало перед ним, вяло скребя конечностями по полу. Никаких звуков от существа Журналист не слышал, да и слух к нему еще не вернулся. Трудно было понять: он так сильно ранил эту тварь или только оглушил. На линзу очков что-то капнуло, мешая обзору. Журналист смахнул рукой и посмотрел на ладонь. В руке оказалась черная жидкость. Журналист посмотрел на свой когда-то белый комбинезон, и увидел себя полностью в черных пятнах разного размера. «Пятна от брызг», – подумал он. – «Все-таки я попал».
Между тем, существо стало активнее двигать своими конечностями, и начало что-то искать длинным щупальцем. Журналист понял, что оно приходило в себя. «Скорее всего, я оглушил его», – подумал он. – «С их-то слухом, оглохнуть – не проблема». Вера в свою удачу, как меткого стрелка, таяла прямо на глазах. Журналист посмотрел в коридор. Все что ему было нужно сейчас – это просто перешагнуть через существо и сбежать. Затем, завести «москвич», и уехать из этого проклятого места. Но у него, возможно, от пережитого за последнюю ночь, или неконтролируемого психологического состояния, появилась другая мысль.
Он спокойным шагом направился в сторону металлического ящика, где хранились патроны от ружья. Посматривая на существо, Журналист так и не смог окончательно разобраться в его анатомии. Мешал полумрак зала и собственное исказившееся от стресса восприятие. Было много конечностей, бурое тело, какие-то шипы или тоже конечности, что-то, напоминающее голову с пастью. Но все было как будто несимметрично, поставлено наугад, многосуставное. Для Журналиста в данный момент природа существа была непостижима. Но он уже не собирался его изучать.
Тварь, приходя в себя, начала замечать шаги по полу. Все суетливые движения прекратились. Но Журналист, смотря на существо, продолжал идти. До ящика ему оставалось метра полтора.
Существо не спеша направило ему свое щупальце. Журналист остановился, сунул руку в карман, продолжая смотреть на него. Воцарилась тишина. Длинная подвижная конечность медленно подползла к его ноге и задела подошву ботинка. То ли существо все еще было оглушено, то ли действовал маскирующий температуру тела комбинезон, но Журналиста, как добычу, распознать не удалось.
Впрочем, Журналист себя добычей больше не ощущал. Выдернув руку из кармана, он с размаху, согнувшись, ударил по щупальцу. Существо от неожиданности отпрянуло всем своим телом назад, в сторону коридора. Из щупальца торчали четыре небольших шприца с автоинъекторами. Четыре дозы стимуляторов из коробки, которую Журналисту вручил Андрей, перетекли в организм существа из другого мира. Сначала оно недовольно заурчало, пару секунд спустя, завыло, и стало неестественно изгибаться, словно пытаясь избавиться от надоедливого насекомого. Послышался страшный злой рев.
Журналист быстро подскочил к ящику с патронами. Взяв две штуки с полки, он уже более уверенными движениями раскрыл ствол ружья, и заменил стрелянную гильзу новыми патронами. Взведя оба курка, он прицелился в центр извивающегося тела, и поочередно выстрелил из стволов.
Выстрелы были уже не такими оглушающими, как первый, так что Журналист быстро пришел в себя. В воздухе стоял сильный запах гари, защипало глаза. Но он не реагировал на эти раздражители. Он смотрел на существо.
Никаких движений оно не подавало, только подергивались шипы на том месте, что можно было назвать спиной. Пол был весь черный от вытекшей из существа жидкости, часть стены была в следах от дроби. Журналист был точно уверен, что попал. Он никогда раньше не стрелял ни во что живое. Руки дрожали, сердце бешено билось, но при этом ощущалась животная радость собственной невредимости. Пропал страх перед этим существом. Теперь в руках было оружие, способное защитить. Наступало утро, и у Журналиста появлялось преимущество над новыми обитателями Коньково.
Взяв из ящика коробку с патронами, и разложив боезапас по карманам, он перезарядил ружье. Почему-то, в этот раз, он обжег пальцы от горячих гильз, и это донеслось неприятными болевыми ощущениями. Видимо, спадал уровень адреналина, и к Журналисту возвращались чувства. Он повернулся к существу. Никаких признаков жизни, даже малейших движений. Журналист подошел к нему, и ткнул стволами ружья. Очевидно – оно мертво. В нос дал легкий запах озона. «Опять это», – подумал Журналист. По прибытии в Коньково, он даже и не представлял, что будет связывать это явление с пришельцами из другого мира. Для современных людей это настолько избитая тема, что сочиняй он статью, редактор заставил бы его мигом все переписывать. Но, оказалось, что реальность может показать все с несколько иной стороны. Скорее всего, если он вернется в столицу и напишет свой отчет о посещении Коньково, то его статью тут же завернут. Правда, причины будут носить конспирологический характер.
Обойдя труп существа, Журналист пошел по коридору, чтобы выйти в гараж. Чуть не подвернув ногу от кусков вырванного пола, он заглянул в спальню. В ней была разруха. Пол был наполовину разрушен, кровать провалилась в подвал. Все было покрыто деревянными щепками. Журналиста мучал вопрос о том, как существо попало в подвал. Фонаря у него с собой не было – отобрали при обыске. Он не поленился сходить на кухню, и поискать более тщательно в ящиках. По его мнению, там мог находиться какой-нибудь фонарик. Обычно, владельцы частных домов очень предусмотрительны, и хранят под рукой вещи, которые могут понадобиться в экстренной ситуации. Фонарик был найден в настенном шкафчике, рядом со спичками. Взяв один коробок, на всякий случай, он забрал фонарик, проверил его. Все работало исправно.
Журналист вернулся в спальню. Посветив фонариком вниз, он увидел, что лестница, ведущая в подвал, была разрушена. Тогда он встал на коленки, нагнулся к проему, и, осторожно, чтобы не упасть вниз, направил луч фонаря в темноту. Ничего необычного, он поначалу не увидел. На полу стояли стеклянные банки с соленьями. Так они хранятся во многих частных домах, где есть свой огород. Впрочем, несколько банок было разбито. Пахло сыростью и озоном. Посветив на стены, Журналист увидел огромную дыру. Сначала, ему показалось, что это переход в другой подвал, например, под гаражом. Но края были неестественно ровными, словно весь проход был очерчен циркулем. Было очень странным, что свет фонаря не освещал середину этого перехода. Лучи проглатывались еще на подходе. Все это было очень неестественным и жутким, что Журналист тут же встал, и, развернувшись, вышел из спальни. Пока он шел до гаража, в мыслях зависла вопросом эта дыра в подвале. Интуитивно, он понимал, что это такое, и как оказалось существо под полом дома. Но сам себе он боялся признаться, что сейчас видел не переход между подвалами гаража и дома.
Выйдя в гараж, Журналист остановился возле «москвича». Автомобиль также стоял, как и в момент его первого обнаружения. Словно верный конь, который ждал своего хозяина. Но Журналист не был его хозяином, и даже не представлял, вернется ли настоящий владелец. Нужно было убираться из этого места, и немедленно.
Он осмотрел колеса. Они были целые, ни одного спущенного. Журналист открыл дверь в салон, сел за руль. Ружье он положил на пассажирское сиденье, рядом с собой. Фонарем, он посветил на приборную панель, нашел индикатор топлива. Стрелка показывала почти полный бак. Затем, он вставил ключ в замок зажигания, и повернул его. Двигатель, после небольшого колебания, завелся.
У Журналиста не было большого опыта вождения автомобилем. У себя в городе, он пользовался в основном общественным транспортом. Но сейчас он готов был использовать свои навыки по максимуму, чтобы выбраться на этом «москвиче» из Коньково. Он выжал педаль сцепления, включил первую передачу. Немного отпустив сцепление, Журналист почувствовал, как машина тронулась. Добавив газу, он выехал из гаража, и остановился перед выездом на дорогу. Какое-то непонятное чувство заставило его нажать на педаль тормоза, и задуматься о дальнейшем.
Журналист сейчас мог повернуть направо, и возможно, через две-три улицы, выехать из Коньково. А там, выжать педаль газа до упора, и укатить так далеко, насколько это возможно. Он еще не придумал, как и когда оповещать власти, о произошедшем в городке. Во-первых, оказалось, что почти все, что здесь происходит, и испытания с излучением, и появления межпространственных порталов – информация сугубо секретная. Что с ним, с Журналистом сделают, за разглашение тайны практически мирового уровня, если он расскажет не тем людям – неизвестно. Во-вторых, примерно, через полчаса полковник, если он жив, активирует экспериментальное устройство схлопывания порталов. Последствия могут быть разными. От огромной черной дыры в Коньково, до банальной осечки, что ни к чему не приведет. Но, принимая во внимание самый разрушительный вариант исхода, не стоит сюда звать на помощь людей, во избежание жертв.
Сейчас он смотрел в левую сторону дороги. Она вела обратно, к центральной площади и Дому культуры. Оттуда должен быть еще один путь, ведущий к комбинату. И там, где-то брел полковник с устройством. Журналист представил, как тот крался с оружием наперевес, и волочил или нес на спине решение проблем с этими порталами.
Мозг Журналиста зациклился на желании добраться до полковника. Сейчас были все преимущества для осуществления задуманного. Автомобиль был готов тронуться в любой момент, ружье было заряжено двумя патронами, в карманах лежало еще с дюжину. Несмотря на то, что Журналист представить не мог, что будет делать, когда настигнет командира погибшего отряда, он знал, что в любом случае, помощь тому будет необходима. Как минимум для того, чтобы не потерять устройство, и не отдать врагу. Да, именно врагу. Журналист относился к этим существам именно так. И на физическом уровне, и на психологическом. Но некоторая нерешительность, и, возможно, инстинкт самосохранения, не давали ему просто так вдавить педаль газа, вырулить в сторону комбината, чтобы найти полковника.