Находясь в мобильном полевом штабе, полковник, вместе с тремя помощниками из взвода управления, наблюдал за происходящим с экрана мониторов. В центре помещения был прямоугольной формы стол с подсвеченной столешницей, размером метр на полтора. На этот стол запрещалось ставить любые предметы. Возле него и стоял полковник.

Столешница зажглась тусклым зеленым цветом – заработал голографический проектор. Перед глазами полковника появилась объемная карта местности, разделенная линиями на секторы. Картинка была достаточно схематичной, на местности был только ландшафт с отмеченными высотами. Но полковник знал точно, что в квадрате 30-32 есть постройки. Пришла пора начинать первый этап операции по спасению заложников.

– Штурман, залп по квадрату 30 – 32 «Полотном».

– Выполняю, – отозвался голос в наушнике полковника.

Снаружи послышалось резкое многослойное шипение, со стиханием где – то в небе. Сработала пусковая установка. Из сорока трубок, расположенных на базе грузовика, вылетели ракеты.

– Расчетное время полета ракет до квадрата 30 – 32 займет двадцать секунд, – сказал голос Штурмана.

– Товарищ полковник, – обратился сержант, наблюдавший за мониторами. – Штурмовой отряд и отряд прикрытия в квадрате 30-32. Они ждут дальнейших указаний.

– Хорошо, – сказал полковник. – Пусть ждут, пока «Полотно» летит.

Достигнув в воздухе нужного квадрата, ракеты стали распределяться по всему периметру местности. Реактивные двигатели стали замедлять свою работу. Из корпуса ракет выдвинулись четыре широких крыла, по два с каждой стороны. Винты, расположенные внутри крыльев бешено закрутились, что позволило нескольким ракетам зависнуть на месте, на высоте трехсот пятидесяти метров. Другие ракето – коптеры полетели дальше, равномерно распределяясь над квадратом 30 -32.. Через двадцать секунд сеть из дронов была раскинута.

– Система «Полотно» готова к работе, – отчитался Штурман.

– Отлично, – сказал полковник. – Создать противоспутниковую сетку.

Невидимые лазерные излучатели, находящиеся на корпусах дронов – ракет, были направлены друг на друга. Лучи тянулись от одного коптера к другому, образуя между собой невидимую сеть, словно паутину, на несколько сотен квадратных метров. Работая с переменной частотой и мощностью, лучи, светили в определенном спектре. Теперь цифровые камеры любого спутника, пролетавшего над квадратом 30 – 32 будут видеть оптические помехи, мешающие фиксировать местность.

На голографическом столе полковник увидел лазерное поле, парящее над нужным квадратом.

– Так, хорошо. Теперь сканирование.

Камеры, расположенные на дронах стали фиксировать все, что находилось на земле. Благодаря множеству «глаз», на столе полковника стала формироваться голографическая объемная модель квадрата 30 – 32. Интересовало, прежде всего, недостроенное здание фабрики. В ней, по данным, враг удерживал заложников.

Затем на дронах включилась эхолокационная система. Отправленные ультразвуковые сигналы с высокой частотой отражались от поверхности, и возвращались обратно. Волны также проникали внутрь фабрики, поскольку в окнах не было стекол. Благодаря высокой частоте подаче сигнала, стали видны внутренний интерьер и подвижные объекты. Собрав всю информацию воедино, ИИ «Штурман» вывел отчет.

– Пятиэтажное здание, с двумя подвалами. На пятом этаже четыре человека, с оружием. Просматривают сторону подхода нашей группы. Четвертый и третий этаж – по два вооруженных человека с северной и южной стороны здания. Второй этаж – два гранатометчика в центре, первый этаж – укрепление с пулеметом, два человека. Возле подвала с северной стороны – укрепление и три человека. В данный момент проводят переговоры с неизвестными, по спутниковой связи. Вероятность нахождения заложников в этом подвале – девяносто процентов.

На голографическом столе в режиме реального времени внутри смоделированной фабрики были отмечены места расположения вражеского отряда. Благодаря комплексной фиксации, их модели были отсканированы. Можно было увидеть их перемещение внутри фабрики.

– Значит, они переговариваются, – сдвинул брови полковник. – Глуши им связь, и проводи нашу.

Дроны начали генерировать помехи. Вместо направления их в сторону фабрики, они передавали помехи друг другу, при этом работая на другой частоте. Через пять секунд весь периметр, под парящими дронами, был покрыт единым полем помех, блокирующих любые входящие и исходящие сигналы. Оставалось только провести по всей сети дронов свою, не блокируемую, частоту, для создания бесперебойной связи со своими отрядами.

– Система «Полотно» функционирует на всех режимах исправно, – отчитался Штурман. – Связь противника блокирована.

– Отлично, – сказал полковник. – Вези ребят, но аккуратно.

– Выполняю.

Две бронированные машины пехоты на гусеничном ходу, под управлением Штурмана, направились к фабрике. В каждой из них находилось по двенадцать бойцов. Все они были облачены в экзоскелеты с толстыми бронепластинами по всему телу. У штурмового отряда были укороченные автоматы – для удобства ведения боя внутри помещений. Вместо магазинов – увеличенные дисковые барабаны, чтобы меньше тратить время на перезарядку. Отряд прикрытия имел тяжелые пулеметы, которые в экзоскелете почти не чувствовались. У некоторых бойцов на спинах были закреплены ранцы с автоматическими гранатометными комплексами. Огонь можно было вести прицельно, не снимая ранец. Все экзоскелеты были снабжены датчиками состояния здоровья, маячками, системой «свой – чужой», приборами инфракрасного видения. Приводы этих устройств были проверены, и работали исправно.

Машины въехали на территорию фабрики. Штурман рассчитал секторы обстрела противником, и развернул машины наиболее бронированными частями корпуса. Одна из них остановилась, вторая только ускорила движение к зданию. Штурман дал несколько очередей крупнокалиберными пулеметами с башен машин. В это время группа прикрытия выскочила из вставшей бронированной машины, и распределилась по всей стороне подъезда к фабрике. Противник начал отстреливаться, но был быстро прижат ответным огнем отряда прикрытия.

Машина с штурмовой группой на полной скорости подъехала к фабрике вплотную. У бойцов было несколько секунд, чтобы покинуть машину, проникнуть на территорию фабрики, и пробиться к подвалу с заложниками. Полковник наблюдал за этим из командного пункта. Пока все шло согласно плану. Внутри фабрики все будет зависеть от мастерства бойцов.

***

Несмотря на то, что скорая помощь была уже вызвана, сильное движение в городе в час пик не позволяло прибыть быстро на место аварии. На полной скорости столкнулись два автомобиля, при самом распространенном маневре на перекрестке. Один как всегда думал, что проскочит на мигающий зеленый. Другой рано начал на горящий желтый. Выяснять кто прав, кто виноват было некогда. В первую очередь задача скорой помощи – спасение пострадавших.

Координаты места аварии были переданы в центральную диспетчерскую службу города. Снимки столкнувшихся машин были сделаны спутниковой системой, обработаны ИИ «Склифосовский». При неотложности действий, медработники называли его сокращенно «Склиф». Синтетический помощник понимал и такое обращение.

Диспетчерская службы была частично подконтрольна Склифу. ИИ сразу проанализировал по городским камерам наблюдения, что добраться на автомобиле скорой помощи вовремя не удастся. Поэтому сигнал был передан к ближайшей больнице с площадкой для взлета пассажирских коптеров.

Внутри кабины сидело четыре человека, прошедшие обучение по работе с оборудованием квадрокоптера скорой помощи. Врач и фельдшер были готовы оказать необходимую помощь, для сохранения жизни при транспортировке. Еще два человека – специалисты широкого профиля, прошедшие как обучение младшего медицинского персонала, так и базовые курсы спасателей. Они одинаково хорошо умели оказывать первую медицинскую помощь, ассистировать врачу и фельдшеру, и выполнять функции спасателей. В коптере было необходимое оборудование для демонтажа конструкций, при извлечении пострадавших, различные тросы для строповки. Место для горизонтального расположения пострадавшего было снабжено фиксирующими перилами и повязками. Пилота в коптере не было. Построение маршрута и управление было полностью на Склифе. Кроме того, на пострадавших были браслеты здоровья – устройства, подключенные к единой системе электронных медицинских карт. Благодаря этому, медперсонал уже знал пол, возраст пострадавших, группы крови и противопоказания к медицинским препаратам.

Бригада летела высоко над всеми домами, чтобы вибрацией и звуком от винтов не повредить стекла в окнах. Один раз только пришлось облететь трубу завода, с чем Склиф справился без проблем. На остальном маршруте коптер летел практически по прямой.

Проблемой была посадка. В час пик было полно машин на дорогах, а для приземления требовалась солидная площадь. Поэтому, как только коптер завис над местом аварии, то оставалось ждать, когда водители среагируют на звуковые сигналы. Постепенно поток машин стал замедляться, и освобождать место для приземления. Коптер стал снижаться, поднимая клубы дорожной пыли. Приходилось мириться с таким неудобством для участников дорожного движения. Все – таки бригада прибыла за две с половиной минуты, что в мегаполисе, с постоянными автомобильными пробками, было большим достижением.

Как только коптер приземлился на выпущенные колесные шасси, автоматически открылась задняя дверь. Она опустилась на землю, образуя трап, по которой сошла бригада. У врача и фельдшера были чемоданчики с медицинским оборудованием, в то время, как у медспасателей – инструменты для демонтажа смятых дверей и крыши автомобилей, попавших в аварию. По пути, они ознакомились со снимками с камер наблюдения и приняли решение, как проводить эвакуацию пострадавших. Быстрое реагирование тоже являлось частью подготовки.

Врач с одним медспасателем подбежали к более деформированной машине. Фельдшер со вторым – к другой. Корпусы машин были в ужасном состоянии. Сила удара при столкновении на полной скорости смяла капоты, крылья. Часть инерции передалась на крыши.

– У тебя как? – крикнул врач фельдшеру.

– Те двое здесь, – ответил он, ссылаясь на полученную информацию с браслетов здоровья.

– Значит, в моей машине – один. Что ж ребят приступайте.

Медспасатели достали портативные резаки. Искры полетели от некогда гладких и целых корпусов машин. В это время на перекрестке образовалась большая пробка. Но водители уже видели в своих смартфонах информацию об аварии. Те люди, что смотрели за тем, как работает бригада скорой помощи, относилась к этому с пониманием. У одной машины были вырезаны две двери, у другой – дверь и часть крыши.

Медспасатели вытащили пострадавших и положили их на взятые к вызову трое носилок. Врач и фельдшер подключали поочередно ко всем пострадавшим датчики экстренной диагностики. Склиф считывал жизненные показатели, и проводил ультразвуковой анализ. Сопоставив данные с медицинскими картами из единой электронной базы, он выдал отчет по пострадавшим.

– У всех сотрясение мозга средней тяжести. У Игнатовой закрытый перелом правой руки в области предплечья. Также наблюдается внутреннее кровотечение. У Злобина повреждение пятого шейного позвонка, вывих левой ноги. У Матвеевой перелом правого шестого ребра, перелом левой руки в области предплечья. Страдает сахарным диабетом первой степени.

Врач и фельдшер изучали информацию о пострадавших с экранов мониторов. Введя им нужные препараты, необходимо было доставить в больницу. Проблема была в том, что в коптере можно было погрузить только двух лежачих пострадавших в сопровождении одного работника бригады. Это означало, что одному из участников аварии придется дождаться своей очереди, когда коптер вернется повторно. Решение об очередности транспортировки принимал врач.

– Конечно же, Игнатову, у нее кровотечение. И Матвееву, – вслух сказал он, и повернулся к фельдшеру.

– Согласен.

– Склиф, – обратился врач в переговорное устройство на воротнике. – Оцени очередность транспортировки.

– Показатели Игнатовой – критические, – донесся голос ИИ в наушнике. – Требуется срочное хирургическое вмешательство. Матвеевой требуется поддержание уровня сахара. Показатели Злобина наиболее стабильные.

Врач и фельдшер слушали отчет Склифа, и кивнули друг другу.

– Так и поступим. Коля! – окликнул врач одного из медспасателей, убирающего оборудование в коптер. – Сейчас полетишь с двумя в больницу. Вас там встретят. Поможешь перегрузить людей, и жди нас там. А мы втроем останемся с пострадавшим.

Без слов медспасатель кивнул, и они с напарником перенесли двух женщин в кабину коптера. Как только они улетели, врач и фельдшер вернулись к пострадавшему мужчине, и проверили его состояние. Оставшийся с ними медспасатель оградил переносными знаками место посадки, и регулировал автомобильное движение возле них. Через четыре минуты ожидалось возвращение коптера под управлением Склифа.

***

– Наблюдается повышенное задымление в северо – восточной части заповедника. Носителей браслетов здоровья нет. Рекомендую использовать противопожарную систему «Снегопад» в радиусе ста метров от очага задымлении.

Начальник пожарного расчета заповедника, слушая отчет от ИИ «Огнеборец» или как все к нему обращались – Боря, смотрел на трансляцию с дрона. Тот патрулировал территорию заповедника, преимущественно лесистую. Деревьям было уже лет по сто, если не больше. Жара длилась уже две недели, и ситуация описанная Борей была вопросом времени. Впрочем, спасатели были готовы к таким моментам.

Начальник расчета, сидя за пультом, и наблюдая с главного монитора картинку, транслируемую с патрульного дрона, позвонил по селектору своему помощнику. Тот находился в это время на площадке с техникой для пожаротушения, проводя плановую проверку.

– Слушаю, – ответил он по внутренней связи.

– На северо – востоке задымление. Низовый, интенсивность слабая. «Снегопад» готов к работе?

– Только что проверил. Все трубки заряжены, система контрольную проверку прошла. Люди на участке есть?

– С браслетами здоровья – нет.

Ношение браслета здоровья стало обязательным условием для посещения леса. Благодаря маячкам и системам спутниковой навигации можно было найти заблудившихся людей, или просто контролировать их перемещение на случай лесных пожаров. Поскольку браслеты были именными, не составляло труда определить конкретного человека в лесу. Но были и те, кто пренебрегал этими правилами.

– Товарищ старшина, – твердо сказал помощник. – Без стопроцентного подтверждения отсутствия людей в зоне тушения, не имею права, согласно инструкции, запускать спецсредства.

– Знаю, – усмехнулся начальник расчета. – Это я тебя проверял на знание устава. Молодец, не забываешь. А наличие людей без браслета сейчас проверим.

Дрон не мог спуститься вниз и изучать визуально наличие людей на участке задымления. Для таких случаев используется запись окрестностей со спутников.

– Боря, – обратился начальник расчета к ИИ. – Нужна проверка. Найди людей без браслета здоровья на территории заповедника. Посмотри записи со спутников за последние семь дней. Ищи среди ближайших населенных пунктов, а также останавливающегося автотранспорта. Также проверь ночные снимки на предмет костров. Мало ли где туристы ночевали.

– Одну минуту, – ответил голос ИИ.

Он начал анализировать все перемещения людей в сторону леса. Из трех близлежащих деревень не оказалось ни одного, кто уходил к заповеднику. Были проверены две автозаправки. Но за прошедшую неделю никто не уходил в лес. Правда, на дорогах, в течение последних семи дней останавливалось сорок шесть автомобилей. Боря отметил, как люди выходили из машин, и скрывались в лесу. В среднем, через три минуты они возвращались, и автомобили продолжали движение. Проверив ночные съемки, ИИ не нашел ни одного открытого источника огня на территории заповедника. Отчет был готов, как логичное завершение проверки.

– За последние семь дней, на территории заповедника не было ни одного человека.

– Ну и хорошо, – сказал начальник расчета. Боря в таких проверках еще ни разу не подвел. – Отправь отчет помощнику, за моим подтверждением.

Боря направил файл с данными проверки помощнику начальника расчета. Через полминуты тот позвонил по селектору.

– Товарищ старшина, отчет получил. Ключ в «Снегопаде» повернул. Установка готова к запуску.

Начальник расчета нажал пару кнопок на пульте. Это было подтверждение с его стороны к использованию системы пожаротушения.

– Боря, – скомандовал он. – Доступ к голосовому управлению и запуску системы «Снегопад».

– Кодовое слово? – запросил ИИ индивидуальный пароль.

– ГОЧС.

– Пароль принят, система «Снегопад» готова к запуску, голосовое управление активно, – прочеканил Боря.

Начальник расчета выпрямился в кресле. Его ожидал несколько напряженный момент.

– Так, Боря. Зафиксируй патрульного дрона возле очага задымления. И дай мне сводку по скорости и направлении ветра в северо – восточной части заповедника.

Прошло полминуты – время для перемещения дрона.

– Над участком задымления ветер южный, четыре с половиной метра в секунду.

– Да уж, – отозвался начальник расчета. – Придется делать поправку на ветер. Боря, скорректируй наведение установки с учетом ветра и радиуса тушения.