Измена. Простить или отомстить

Глава 12

ДАВИД

– Да, Дэнчик, – принял вызов к неудовольствию Насти, которая сидит передо мной на коленях и занята делом.

– Дава, твоя жена собирается домой, – друг выругался.

– В смысле? – напрягся и отодвинул Настю. – Погоди, Носик.

– Не называй меня так! – возмутилась Настя.

– Но у тебя длинный нос, милая.

– Давид! – Настя взвилась.

– Погоди.

Поднялся и натянул брюки, вышел в кухню.

– Мы же договаривались, – напомнил вполголоса. – Что ты задержишь Лилю до утра.

Прости, любимая.

Я подлец, знаю.

Но сейчас по-другому никак.

Я не могу потерять семью.

– Дорогой, я не Господь Бог, – заметил друг. – Твоя жена хочет уехать – как я ее удержу? Дуй домой.

– Не могу, – оглянулся на недовольную подругу жены, застывшую в проеме. В темноте, в белой сорочке Настя похожа на призрак злой ведьмы. Уеду сейчас – и она побежит к Лиле с докладом. И тогда я пропал. Тогда мир рухнет. – Денис, ну сделай что-нибудь. Спаси меня.

Друг вздохнул.

– Был бы я женщиной, Дава, я бы тебя убил.

– Был бы ты женщиной – ты бы в меня влюбился, – не согласился.

– Казанцев, твое раздутое самомнение можно в грудь клиенткам зашивать, вместо силикона, – он хрюкнул в трубку. – Ладно. Попробую. Но с тебя сам знаешь что.

– Всё, что захочешь, – отключился. Посмотрел на свое размытое отражение в стекле.

– Давид, немедленно вернись в постель, – потребовала за спиной Настя.

У меня не такой длинный нос, как у этой прилипалы.

Но чую – надо валить домой.

Если моя красавица приедет, а меня не будет – ничем хорошим для меня это не кончится…

– Мистер х е ́рург, – кокетливо повторила Настя. – Даже не вздумай сейчас уезжать. Ты мой на всю ночь.

Глава 13

ЛИЛЯ

Голова кругом. Такое чувство, словно меня окружают одни изменщики.

– Лиль, еще раз говорю: отпустить не могу. Ну никак! – обрубил Денис, когда я во второй раз обратилась к нему с просьбой.

– Ты же друг мне.

– Друг, – кивнул он. – И я не хотел напоминать, но придется, уж прости. Ты захотела работать – и я дал тебе работу. Работу, Лиля! Ресторан – это мой бизнес, и в программе заявлена живая музыка. Найди мне кого-нибудь из зала, скрипача, который заменит тебя. Справишься? Прости, но тебе нужно отработать смену. На работе я не друг тебе, а начальник.

Я вся сейчас – оголенный нерв. Просто чувствую, что мне нужно домой. Интуиция это, или же у меня просто нервный срыв – мне нужно увидеть Давида и убедиться. В его верности или же в его неверности.

Найди мне кого-нибудь из зала, – передразнила я мысленно Дениса, и снова бросила взгляд на публику.

Константин со своей «мадемуазель»

Сама «мадемуазель», которая в подметки не годится его жене, тьфу.

И… Максим?

Он поймал мой взгляд, поднял бокал, будто чокаясь со мной.

Максим Марков, надо же! Вид у мужчины всё такой же наглый. В школьные годы был таким, в юности, и сейчас, в зрелости он не изменился. Знает что я замужем, но смотрит как на свою собственность. Буквально раздевает меня глазами, наглец!

Может, мужчины делятся на тех, кто гуляет от своих жен, и на тех кто соблазняет чужих жен? Третьего не дано.

Доиграла. Дальше Шопен, моя скрипка не нужна на ближайшие 10 минут. Вышла из зала, не зная что делать. Работа – она не про дружбу, Дэн прав. Я зарплату получаю, и должна выполнять свои обязанности. В конце концов, я право работать выбивала долго и упорно! Я профессионал!

Но сейчас я себя не профи чувствую, а женщиной на грани нервного срыва.

– Плевать, домой еду, – решила я, и вышла в зал. Денис предпочитает быть вместе с посетителями.

Щеку обожгло взглядом. Мне и оборачиваться не нужно чтобы знать – смотрит на меня Макс. В школе смотрел, во дворе смотрел, и плевал на то как его гоняли мои родители. И я смотрела в ответ. Побаивалась его, конечно: задиристый, из не самой благополучной семьи, неуправляемый, но… смотрела.

А потом вышла замуж.

– Денис, я плохо себя чувствую. Давление сильное. Прости, я домой. Можешь меня уволить а можешь дождаться справки от врача, – выпалила я.

Дэн подскочил, губы поджал. Злится. А я и не соврала сейчас, давление и правда поднялось и отдаёт в висках мигренью.

– Мы же договорились что ты доработаешь смену. Вот что ты придумываешь? Я же просил выручить, ты согласилась. Лиля!

– Мне дорого моё здоровье. Без скрипки можно обойтись, не одна я здесь музыкант. Дэн, я домой.

– Давай я скорую вызову, тебя осмотрят здесь, – встревожился приятель, направляясь вместе со мной на кухню, а из нее в комнату для персонала. – Как тебя отпускать домой с давлением? Упадешь еще в обморок, Дава мне не простит. Жди здесь, я врача вызову, тебя осмотрят. Не уходи никуда.

– Не нужно, – выкрикнула я ему в спину, но Денис уже ушел.

Я быстро переоделась, скинула каблуки, сменив их на удобные ботиночки. И пошла к выходу для персонала, на пути строча Денису что уже ушла.

Быстрее, быстрее, быстрее, – гонят меня мысли домой.

Вышла на улицу. Свежо, прохладно. Плакать хочется. Сейчас я вызову такси, приеду домой, и? Если муж дома – успокоюсь ли я? А если его нет – как я это переживу?

Переживу, – отругала себя мысленно.

Лучше горькая правда.

– Сбегаешь? Привет, Лиль, – раздался знакомый голос, и мое запястье обхватила сильная, горячая рука.

– Максим? Тьфу, напугал! Думала что маньяк.

– Что-то случилось?

– Домой нужно. Чувствую себя не очень. А ты почему здесь?

– Стало скучно, – усмехнулся он. – Идем, подвезу.

– Я на такси.

– Я за таксиста. Для успокоения совести можешь мне даже сотку заплатить, чтобы перед мужем не объясняться за поездку с чужим мужчиной.

Максим как танк. Проще согласиться, чем объяснять почему нет.

Он открыл дверь авто, приглашая меня внутрь. Я опустилась на сидение, цепляя глазами мужской облик.

Высокий, не ниже Давида. Красивый, но не чрезмерно. Татуировками разрисован еще со школы, что триггерит мою маму. Рисунков на теле стало больше за 9 месяцев, которые мы не виделись.

– Адрес диктуй, – скомандовал, выезжая с парковки.

Назвала.

– Ты вроде не один был. Друзья и подруги не обидятся что ты их бросил?

– Если обидятся – переживу как-нибудь. На юбилей школы приглашение получала? Пойдешь?

– Не знаю, пойду, наверное. Или нет. Не решила. А ты?

– И я не решил, – усмехнулся Максим. – Что нового?

Нового? Кажется, мне муж изменяет – вот что.

– Всё по-старому. Дом-работа-дом. Ты-то как поживаешь? Тоже между работой и домом? Ой, – смутилась, вспомнив слухи про скандальное увольнение Макса из полиции. Его чуть самого не посадили, как мои родители и предсказывали. – Прости.

– Ты смешная, – хохотнул мужчина. – Деликатная такая, Лиль.

– Ой, всё.

– У меня всё хорошо. Без дела не сижу, дома кстати тоже не торчу.

– То есть, жизнь у тебя интереснее моей. А ты и рад хвастаться! Нет в тебе деликатности, – улыбнулась я. – Я рада что у тебя всё сложилось несмотря на кхм, ту историю.

– Тебе в красках расписали моё увольнение? Родители, да? В слухах нет и половины правды, Лиль, – Макс бросил на меня хитрый взгляд, и добавил мрачновато: – Правда гораздо хуже и эпичнее.

– Макс, – расфырчалась я. – Не нагнетай!

– Захочешь – расскажу как было дело. И на встречу приходи.

– Ты же сказал что сам не знаешь, придешь ты или нет.

– Я приду. Если придешь ты, – спокойно ответил Максим.

Меня всегда смущала его откровенность. В словах, взглядах, даже в прикосновениях. Я привыкла к более тонкому подходу и в дружбе и в отношениях, а Макс весь нараспашку. Никак не могу его раскусить: он душа компании или он мужчина с темным образом мышления.

Впрочем, какое мне дело до чужого мужчины. Мне бы со своим разобраться.

– Приходи, – повторил Макс, остановив машину у моего дома.

Я, шутя, протянула ему 100 рублей и мужчина пальцем сдвинул ворот рубашки. Подмигнул, намекая чтобы я бросила ему чаевые за дорогу как оплату за стриптиз.

Покраснела и оставила банкноту на сидении. И побежала домой. В лифте поднималась, чувствуя себя на грани обморока от волнения и ужаса. Достала ключ, и остановилась у двери, не решаясь открыть дверь.

Страшно это – быть в полушаге от правды.

Глава 14

Пять лет назад

– Вы просто мне скажите, в каком они зале, – попросила у администратора. Стукнула по стойке ключами от машины.

Если девица сейчас повторит, что не имеет права, что зал занят, а им не нужны скандалы – я взорвусь.

И этот самый скандал тут подниму до потолка.

Мне нечего терять.

Я торчу в чертовой сауне. И в одном из залов мой муж. С утра Давид сказал, что срочно летит в другой город на научный семинар.

А час назад мне позвонила незнакомка и просветила, что у дверей сауны стоит машина Давида.

Она еще и хихикала в трубку.

Мол, Лиля, загляни и ты на семинар по пластической хирургии, будешь удивлена.

Машина мужа, правда, стоит у крыльца.

И мне действительно интересно.

Попасть на это «научное собрание».

– Извините, – девица за стойкой раздраженно вздохнула. – Информацию о наших гостях мы не даем. Мне придется вызвать охрану, если вы…

– Проклятье, – выругалась и столкнула с ресепшн вазу с цветами.

Вода залила какие-то документы.

Пока администратор охала над ними, я ломанулась в коридор.

Зайду во все залы, во все. Не дай бог Давид там с…проститутками.

Я умру.

Рывком открыла первую, голубую дверь. Ворвалась в синий зал.

И буквально влетела в твердую мужскую грудь.

– Лиля? – прозвучал над головой изумленный голос мужа.

О, нет.

Да.

Давид без одежды. Лишь красным полотенцем обмотаны бедра. Волосы влажные. В руке стакан.

На стене телевизор, играет музыкальный канал. На диване три мужчины в простынях после баньки.

И все ошалело уставились на меня.

– Вон она! – визгливо крикнула у меня за спиной администратор. Я оглянулась – девица на пару с охранником бегут со всех ног. – Простите, тут девушка буянит, мы сейчас ее уберем.

– Убери лучше свои невыразительные скулы, – профессионально сощурившись, посоветовал ей муж. Мазнул себя пальцем по лицу, показывая. – Высокие скулы могут повысить женскую привлекательность на восемьдесят процентов.

– Давид.

– В общем, подумай, – кивнул он администратору. – Заходи, любимая, – подтянул меня ближе и закрыл дверь. Пальцами растер переносицу. – Черт. Что ты тут делаешь, Лиля? Что случилось?

– На скулы администратора пришла полюбоваться, – огрызнулась и отбросила его руку. Мне ему сделать что-нибудь хочется, сумкой шлепнуть. И плевать, что на нас смотрят его друзья. Ведь муж наврал мне. – Как ваше научное собрание, в разгаре? – распахнула пальто и застучала каблуками по залу.

Огляделась, выискивая женские вещи.

– Милая, – протянул муж. Двинулся за мной. – Собрание было. Мы прилетели, как видишь. Коллеги предложили заскочить попариться на часок, и по домам.

Эти его коллеги понимающе улыбаются.

У них на лбу написано, что они обо мне думают.

Про ревнивую малолетку и все такое.

А так и есть, мне девятнадцать, мы с Давидом поженились недавно. И я безумно испугалась звонка незнакомки.

– Здесь только вы, больше никого? – спросила спокойнее.

Посмотрела на мужа.

ДАВИД

Как придурок, сразу покосился на дверь, что ведет во внутренний дворик.

– Конечно, только мы, – сказал хрипло.

Это всегда так. Если спрятано что-то и задают вопрос – ты, прежде чем ответить, бросаешь невольный взгляд на тайник.

Лиля тоже мазнула взглядом по двери.

– А там что?

– Из парилки когда выходишь. Сразу прыгаешь в снег. Любимая, а ты что, следила за мной?

Этого только не хватало.

Дьявол.

Я, вообще, не при делах.

Не я девочек вызвал.

Я и не особо хотел.

Но если Лиля сейчас дверь откроет и на улицу выглянет – всё.

– Мне позвонила какая-то девушка и сказала, что твоя машина у сауны, – Лиля двинулась по залу. Заглянула в комнату, где стоит кровать.

– Лилька, ну ты и артистка, – расхохотался Костя. Поправил на груди простыню, завязанную на манер римской тоги. – Дава, вот как женщине донести. Что она у тебя одна любовь на всю жизнь. Единственная и неповторимая. Прекрасная супруга.

– Кость, но ведь некоторые мужчины изменяют – и это факт, – Лиля заглянула во вторую комнату.

– Я не некоторые, любимая.

Покосился на дверь во дворик.

Март месяц.

А девочки там голые.

Босиком на снегу.

Замерзли.

И сейчас войдут сюда.

– Простите, – Лиля смутилась. Но все же заглянула в парилку. Убедилась, что там никого. – Давид, извини. Считайте, что меня уже нет, – обратилась она к мужикам.

Робко улыбаясь, шагнула ко мне и выходу.

Скандал опасной пулей мимо меня просвистел. Если бы не услышал, как Лиля требует на ресепшн впустить ее в зал – пропал бы.

– Не извиняйся, милая. Обязательно выясним, кто тебе звонил и так тебя растревожил.

В дверь со стороны улицы требовательно постучали. И, не дожидаясь разрешения, распахнули створку.

Жена, уже потянувшаяся ко мне с поцелуем, остановилась.

– Так-то нам еще детей рожать, – с порога возмутились путаны. Друг за другом, скрюченные от холода, зашли в зал.

Это армагеддон.

Апокалипсис.

Это конец света – ее взгляд на меня.

Туда она не обернулась, ей достаточно слышать, окаменев, она стоит напротив. Я не дышу, смотрю в огромные блестящие глаза.

– Здесь только вы, больше никого? – шепнула она.

– Лиль, это не то.

– А где то? Не трогай, – в воздухе сумкой она отбила мою руку, еще на подлете, не дала дотронуться. – Давид, уйди.

– Я отошел, Лиля, только успокойся, – распахнул дверь, выпустил ее в коридор. Шагнул следом. – Черт, Лиля. Просто дай сказать. Минуту.

Хотя бы минута.

Я всё объясню.

Не выслушает меня – заставлю, зажму в углу.

– Я спокойна, Давид, – процедила она. Застучала каблуками, убегая и выкрикнула, когда я рванулся следом. – Не смей, не трогай! Мы разводимся.

Глава 15

ЛИЛЯ

Дома темно. Свет не горит ни в одной из комнат, не слышно ни звука. Я прошлась по комнатам, и убедилась – мужа дома нет.

Свет я включать не стала, села на кровать. В руке зажат телефон.

Нужно позвонить Давиду? Спросить где он?

А что помешает ему соврать мне?

А если муж просто занят? В клинике, у родителей, у друзей?

У любовницы…

– Боже мой, – простонала и горько рассмеялась, – Боже, я схожу с ума!

Давно уже. Примерно лет 5.

Давид долго возвращал меня, я была твердо намерена развестись. Даже заявление подала. Но он так просил о шансе! Ночевал у меня под дверью, засыпал признаниями, цветами, на коленях стоял. Все были на его стороне: родственники, друзья, просто знакомые. Он клялся что ничего у него с теми «дамами» не было. Мы много разговаривали с Давидом, он во многом признался, раскаялся что чуть было не совершил предательство.

Я не знала – верить ему или нет.

Но я любила. И я сдалась.

Вернулась к мужу спустя почти полгода жизни врозь. Было трудно: стоило любой девушке улыбнуться Давиду – я внутренне умирала. Он задерживался на работе – я мчалась проверять. Сводила с ума его, себя, а потом поняла что дальше так нельзя. Нужно жить счастливо, гармонично, пытаясь доверять.

И я пыталась. Давид не давал мне повода для подозрений, и я заставила себя оставить тот болезненный эпизод в прошлом. Забыть не смогла, конечно, но вести себя стала адекватно.

А сейчас снова накрыло. Хотелось бы думать что это отголоски моей обиды внушают мне мысли об измене мужа. Лучше признать себя неврастеничкой, чем преданной мужем.

Но я больше не могу так.

Открыла в смартфоне контакты, палец завис над иконкой «Любимый»

Нет, не хочу сейчас слышать его голос.

– Хватит трусить, – рыкнула и нажала на вызов.

Гудки, гудки, гудки… не отвечает мне любимый муж.

Позвонить в клинику? Попросить передать трубку Давиду? А если его решат прикрыть, если скажут мне что он чем-то занят тогда как самого Давида там нет?

Думай, Лиля, думай!

Нажала на дозвон, выслушала стандартное приветствие и, контролируя голос, вежливо попросила:

– Наташа, здравствуй, это Лиля, жена Давида Натановича. Можешь посмотреть, закрыл ли муж свой кабинет? – заставила себя выдавить смешок и понизила голос. – Давид заработался, а теперь места себе не находит. Печати там важные, документы. Психует. Сходишь до его кабинета, проверишь?

Скажи что Давид на работе! – взмолилась мысленно.

Я готова к тому, что меня персонал мужа будет считать идиоткой. Но пусть Дава будет на работе! Пусть он не отвечает на мои звонки потому что занят!

– Конечно, сейчас, – пропыхтела дежурная и я услышала шлепки её балеток по полу. Полминуты, минута, и ответ: – Дверь закрыта, всё в порядке. Пусть Давид Натанович спит спокойно. Пациенты после операций тоже в норме, ни у кого никаких осложнений.

– Спасибо, передам мужу.

– Спокойной ночи.

– Пока.

И что теперь? Свекрови звонить? Друзьям Давида? Устроить рейд по отелям, саунам, ночным клубам? А может дождаться мужа и устроить ему разбор полетов? Что помешает ему соврать?

Не хочу дома сидеть! Не хочу ждать его! Не-хо-чу!

Открыла наш бар, выбрала бутылку и выбежала из квартиры. Прыгнула в машину и повернула в сторону дома родителей. Но буквально через минуту передумала – мама прикажет мне успокоиться, быть мудрой и терпеливой, тогда как я просто хочу поддержки.

– К Насте поеду, – решила, и чертыхнулась – телефон я оставила дома, подругу о приезде я предупредить не смогу.

Но не выгонит ведь она меня. К тому же Настя раньше часа ночи не ложится, даже когда ей приходится вставать в шесть утра.

К её дому я подъехала уже чуть успокоившись. Позвонила в дверь, и состроила извиняющуюся гримасу на лице, чтобы Настя полюбовалась на неё в глазок.

Настя открыла после второго звонка.

– Привет, – она запахнула халат одной рукой, второй продолжая придерживать дверь. – А ты почему тут?

– Впустишь? Это моя дань, – протянула бутылку подруге, и та несмело посторонилась. – Ты спала?

– Я… да, собиралась, – промямлила она.

– Насть, у меня острая нехватка дружеской поддержки. Побудешь моей жилеткой? Я не могу сейчас одна оставаться.

– Почему? Что-то случилось?

– Сдохнуть хочется, – бросила, скидывая ботинки.

– Лиль, так что у тебя произошло?

Так, где у Насти бокалы? О, они у раковины стоят, чистые но влажные.

– Ты не одна была? Изменяешь мне с другой подругой? – пошутила, взяв бокалы и полотенце. – Или мужик появился? Колись!

– Сначала ты колись, – фыркнула Настя.

– Давид мне изменяет.

– Ой, началась старая песня о главном! Сколько раз я это слышала, заладила одно и то же. Лиль, может к дяде доктору сходишь?

– Мой. Муж. Мне. Изменяет, – отчеканила я, обернувшись к Насте. – Пойдем в спальню, не хочу на кухне сидеть и жаловаться.

Настя схватила меня за руку, останавливая.

– Расскажи. С чего ты взяла что у Давы кто-то есть? У тебя есть доказательства? Кто она? – спросила подруга, гневно сузив глаза.

У меня нет доказательств. Есть простые события, которые Давид легко может объяснить. Да, эти события простые, но я никак не могу выбросить их из головы.

Доказательств измены нет, а вот уверенность в ней – есть.

Ну, или же я просто дошла до ручки за эти 5 лет.

Не хочу рассказывать это Насте. Хочу чтобы меня обняли, поддержали, пообещали поддержать. Хочу посмотреть смешные ролики на Ютюбе, и заснуть с подругой в обнимку.

– Насть, расскажу как только выведу его на чистую воду.

– Господи, Лиль, да разведись ты с ним, раз кобелем считаешь! – вдруг взбрыкнула подруга. – Просто подай на развод. Изменяет тебе Давид или нет, но очевидно что вы не пара.

– Вот как? Просто уйти, и даже не выяснить ничего?

– А зачем ему нервы мотать? Я бы на твоем месте, заподозрив любимого в измене, собрала вещи и вернулась к родителям. Развелась бы, и даже имущество делить не стала. Гордость должна быть!

Да-да, очень умно. Вот только я не хочу уходить в неведении.

– Красиво звучит. Идем, бутылку захвати, – скомандовала я, и вышла в коридор.

– Давай здесь посидим. Лиль, ну не надо в спальню, там не прибрано. Лилька!

– Ты от меня мужика скрываешь? – остановилась я у двери в спальню. – Или скрываешь следы разврата?

Настя смутилась, не ответила мне.

До чего же я нахальная сегодня: с работы сбежала, к Насте вломилась без звонка, еще и в спальню к ней хочу ворваться как гвардеец в бордель. Я развернулась, чтобы вернуться на кухню, но нечаянно задела локтем дверь, которая открылась с тихим скрипом.

– Оу, больно, – скривилась и хотела закрыть дверь в спальню, но замерла.

Свет в ней горит.

Постель разобрана, разворошена. И, да, разврат на ней был.

А к изголовью привязан тот самый шарф, который я дарила Насте. Вот только я не успела его вернуть.

Хотела. Но не успела.

Глава 16

Моя лучшая подруга – любовница моего мужа.

И вот этим проклятым шарфом он сегодня привязывал ее, голую, к постели.

От этой мысли в меня будто дьявол вселился.

Двинулась навстречу Насте, что шла ко мне с бутылкой.

И с размаху зарядила ей кулаком в лицо.

– Ты с моим мужем спишь?!

Настя выронила бутылку, завизжала. Оттолкнула меня и метнулась в кухню.

Дверь захлопнулась передо мной с оглушительным грохотом.

– Ты с ума сошла, Лиля! – закричала она оттуда. – Ты совсем больная?

– Открой, – навалилась на дверь и заколотила по ней руками. Меня распирает, я прибить ее готова. – Как ты могла!

– У-у-у, – Настя завыла. – Сейчас соседи полицию вызовут! И скорую! Боже мой, Лиля, тебе лечиться надо, ты что сделала? Как я завтра на работу пойду?

От ее глупого вопроса я словно протрезвела.

Я обвиняю подругу, что она спит с моим мужем, а Настя переживает, как пойдет на работу с синяком…

Перестала колотиться в кухню и потерла костяшки. Лишь сейчас почувствовала, как рука после удара болит.

Да я в жизни не дралась, мама в обморок бы упала, если бы узнала.

Я напала на подругу.

До чего меня довел Давид?

– Мы с тобой с первого класса вместе, – Настя завывает за дверью. – Ты уже рехнулась со своим Давидом, Лиля. Напала с кулаками… Господи.

Она по ту сторону всхлипывает, я без сил привалилась плечом к косяку.

– Насть…

– В бойцовский клуб езжай!

– Я увидела шарф и…

– И решила, что я сплю с твоим мужем! Долго думала?

Подавленно замолчала.

Настя права, я окончательно рехнулась.

Но это невыносимо уже, подозрения меня с ума сводят.

– Открой дверь, – попросила. – Я успокоилась.

– Успокоилась она. А у меня тут весь пол в крови, – зло выплюнула Настя. Но все-таки открыла дверь.

Увидела подругу и вздрогнула.

Красными пальцами она держится за нос. А на пол и, правда, капает кровь.

– Я тебе нос разбила? – шепнула.

– И я тебя убью, – пообещала Настя и толкнула меня плечом, убирая с дороги. Она двинулась в ванную, я за ней. Настя всхлипнула. – И даже не извиняйся, Лиля. Все равно не прощу.

– Насть…

Подруга остановилась перед зеркалом. Убрала руку от лица и завыла.

– Как я пойду на работу?

– Ты ведь секретарь, – ляпнула.

– Раз не фотомодель, то можно нос ломать? – Настя зыркнула на меня в зеркало. – Лиля! Вот именно – я секретарь. Лицо фирмы! А ты нашего директора видела? Он мне премии за красоту выписывает. А теперь что будет?

– Останешься без премии в этом месяце?

– Да! Господи, кому расскажешь – не поверят. Все решат, что меня любовник избил.

– Это он шарф привязал к кровати? Любовник?

Настя не ответила. Включила воду и склонилась над раковиной.

Встала у нее за спиной.

Настя моет нос, в слив стекают розовые ручейки.

Какая я черствая.

Вместо посиделок с подругой и разговоров по душам черте что устроила. И продолжаю думать про Давида.

Где он сейчас?

– Ко мне сегодня приходил мой мужчина, – веско сказала Настя, выключив воду. Придвинулась к зеркалу и задрала нос, высматривая потери. – Или ты думаешь, что только у тебя есть мужчина, а у других нет? Так вот. Мой меня любит хотя бы, – уколола она. – У нас такая страсть, что тебе и не снилось, ясно? А шарф, – Настя сдернула с сушилки полотенце. Морщась, начала осторожно промокать лицо. – Мы в городе пересеклись с Давидом, и он передал. Всё? Устроила мне, блин, допрос.

– Что-то нашло, – пробормотала удрученно. – Просто Давид…

– Изменяет тебе, – Настя прошла мимо меня обратно в кухню. Загремела дверцами шкафа и вытащила аптечку. – Лиля, разводись, я тебе уже сказала. Пошли его к черту – и уходи. Я тебя расстраивать не хотела. Но тоже чувствую – муж тебе неверен. Он не любит тебя, дорогая, – подруга повернулась и погладила меня по щеке. – Езжай сейчас домой. И собирай вещи. За нос я не сержусь. Ведь ты в стрессе, милая.

– Меня всю колотит, – подтвердила. Посмотрела на открытую аптечку. – Помочь? Давай обработаю.

– Я справлюсь, – мужественно заверила Настя. – А для тебя главное теперь – вещи собрать и уехать к родителям, – она развернула меня и повела к выходу. – Прими как факт, что он любит не тебя, а эту свою женщину. Прими – и живи дальше, солнышко, – дала она мне напутствие.

Возможно, Настя права, я же сама понимаю – Давид не дома, не в клинике…

Он с женщиной.

Кивнула.

Торопливо оделась.

И вышла за дверь.

ДАВИД

Вышел с балкона и лицом к лицу столкнулся с разъяренной Настей.

– Это нормально по-твоему? Ты слышал, что устроила твоя чокнутая жена?

Слышал.

Я ее сегодня не узнал.

Моя девочка полезла из-за меня в драку.

Моя фурия, воительница, бестия…

Неужели настолько любит меня?

Моя красавица, чертовка, богиня…

– Лилька меня изуродовала, – Настя плюхнулась на табурет. И поймала меня за рукав пиджака. – Куда пошел? Лечи меня.

– Настюша, Лиля хуже не сделала, – наклонился к ее лицу. Этот длинный нос и раньше внимание привлекал. А сейчас, распухший и красный – картины, в общем-то, не испортил. – Не устраивай драму. Лиля была в своем праве.

– Избить меня? – поразилась Настя. Ударила меня по груди. – Ты обалдел, Давид? Ты что, ничего ей за это не сделаешь?

Выпрямился и взял из аптечки бутылек с антисептиком.

Я в замешательстве. Если бы знал, как моя принцесса будет защищать нашу семью – каждый день дорогу до нашей квартиры лепестками роз выкладывал бы.

Такой женщине преклоняться нужно.

Смочил ватку и прижал к носу Насти.

– Ай! Больно! – она вскрикнула и отшатнулась.

– А какого дьявола ты моей жене про развод наболтала? – придвинулся и уставился на нее в упор.

– А ты разве не разводишься?

– А тебя это больше не касается. Мы договаривались, что я всё решу сам, и ты лезть не будешь? Да или нет, Настя? Кто тебя просил душеспасительные беседы с моей женой вести, м? Всё.

Резко поднялся и двинулся к выходу.

Бесит она меня.

И ведь не было бы ничего, если бы эта прилипала не застукала меня с Вероникой в прошлом месяце.

Когда подруга жены в ресторане видит, как ты выходишь с другой женщиной из одного туалета – не отмазаться.

Не уложил бы в постель Настю – пропал бы.

Никому не дам расстраивать мою жену.

– Давид, ты что, обиделся? – Настя прискакала за мной в коридор. – Прости, я не удержалась. Да, ляпнула Лильке что-то про развод. Но, милый. Она сама тебя подозревает. Я решила, что будет нелишним…

– Неправильно решила, – накинул пальто и щелкнул замками. Обернулся перед тем, как шагнуть за порог. – Ты ведь знаешь, я терпеть не могу, когда кто-то лезет в мои дела. Думай над своим поведением, Настя. И лечи нос.

Вышел в подъезд.

Цветы надо купить, охапку красных роз.

И мчать к любимой.

Драчунья, проказница…

Я не отпущу ее никуда, она моя.